Чума

      Переезд из престижного Юго-Запада в богом забытые Люберцы после смерти отца был Лениной идеей. На доплату от обмена можно было и приодеться, и какое-то время просто нормально пожить, не считая каждую копейку. С институтом Елисеева пролетела, как фанера над Парижем. Да и усилий особых она не прилагала – дома обстановка была настолько изматывающей, что любая подготовка к вступительным испытаниям заведомо была обречена на провал. Мама после тяжелой смены умудрялась ухаживать за отцом, пытаться отучить его от бутылки – после того, как мужчина узнал о своем диагнозе, алкоголь стал его личным лекарем от душевных травм. На все доводы жены, что алкоголь и лекарства не совместимы, он только отмахивался, порой, уже подшофе, нередко закатывал скандалы и уходил к себе в гараж, частенько ночуя там. В один из таких обыденных уже для семьи Елисеевых скандалов отец Лены вышел из дома и направился в привычное железное пристанище, включил генератор, чтобы согреться, и заснул… Больше он не проснулся. Оторвавшийся тромб лишил его жизни за считанные секунды. Почти все заработанные Леной деньги были вложены в общую сумму на похороны. После переезда стало чуть полегче, но деньги – не резиновые. Пришлось искать новую работу, полностью позабыв про образование. С работой на новом месте оказалось труднее. Помыкавшись по разным местам, Лена, наконец, устроилась гладильщицей в кооперативное ателье. Там-то на нее и положил глаз хозяин. Не проходило дня, чтобы этот похотливый толстяк не оказал ей какого-нибудь весьма своеобразного знака внимания. То щипал за щеку, то похлопывал пониже спины, а то и прижимал к стенке в укромном уголке. Лена все это терпела. Но потом, посчитав, видимо, что этап «ухаживаний» закончен, хозяин пригласил ее в кабинет и открытым текстом предложил:       - Хочешь, переведу тебя на прием заказов? Чистая работа и зарплата вдвое больше, а? Но, милая моя, тогда уж и ты будь добра... - и он, сально улыбаясь, кивнул на кожаный диван. Да, можно было, конечно, гордо развернуться и уйти – назад, к раскаленным утюгам и клубам пара, но... Лена, опустив голову, попросила время на раздумье.       - Думай, лапочка! Думай хоть... до конца обеда! - великодушно разрешил начальник. – Только знай: глупой и упрямой работнице я не доверю даже утюга. Все оставшиеся три часа Лена барахталась в трясине обывательской мудрости. А Сашка?.. Что Сашка! Служит там и ни черта не знает, каково ей тут в одиночку справляться с обстоятельствами, которые сильнее нее! А не пишет… Да потому что ни о чем хорошем нельзя написать. Что он там подумает?.. Сначала молчала неделю. Потом две. Потом месяц. Все оттягивала, собиралась с мыслями и с духом, чтобы сказать, как же ей плохо без него. А потом стало просто плохо. И, наконец, все затянулось так, что написать сейчас казалось Елисеевой так глупо и… неправильно. Пусть уж лучше он ее забудет! Но тут же вторая часть Лены понимала, что верный и любящий Санька не сможет забыть. И простить не сможет, если что-то узнает. Ой, мамочки, что же делать?! Ее испуганные и колючие глаза посмотрели на часы. До рокового ответа начальнику оставалось всего ничего – каких-то двадцать минут. И пусть они тянутся невообразимо долго, пожалуйста! Хотя, чего оттягивать и мучиться, когда Елисеева уже заведомо знала свой ответ?.. Дверь распахнулась, заставив Лену поднять глаза на вошедших посетителей. И зрачки ее расширились от волнения и страха, во рту пересохло. Девушка сама не понимала, радоваться ли ей или забиться в угол, дабы только ее никто никогда больше не увидел. И она действительно юркнула под стойку. Пчёлкин, бегло оглядевшись, приблизился к ее месту укрытия и громко постучал костяшками по деревянной поверхности стола. Лена зажмурилась. «Боже мой, идиотка!». Затем услышала, как приближаются еще чьи-то шаги. Это сто процентов был Космос.       - Елисеева! – прогромыхал Холмогоров, перевалившись через стойку, и Лена, подняв голову, встретилась с озадаченным взглядом бывшего одноклассника. – От кого прячемся? Девушка нашлась тут же, спешно открутила крепеж сережки, поднялась, спешно поправляя скомкавшуюся юбку, и для пущей достоверности протянула к парням ладошку.       - Потеряла вот…       - А мы вот тебя потеряли, звезда! – Витя явно был настроен недружелюбно, и Лена смекнула, что причиной этому – ее поиски. – Совсем забыла старых друзей, не звонишь, не пишешь… Про Саню вообще промолчу.       - Я… я писала, - голос прозвучал сбито, хрипло. Спазм сдавил горло костлявой рукой. – Может, просто не дошло…       - Или кто-то просто слишком много врет, - глаза Пчёлы недобро сощурились. – Какого хрена мы должны гоняться по всем окраинам Москвы и искать, в какую дыру ты провалилась?       - Вас никто не просил… Друзья нервно переглянулись, Космос склонился ближе к Елисеевой:       - Просил. Саня просил. Надеюсь, помнишь еще, кто это такой?       - Ребят, - Лена тут же запнулась, потому что сама не знала, что нужно ответить. – Ну, так получилось…       - Как «так»? – не понял Пчёлкин, но неприятные мысли медленно стали впитываться в его черепную коробку. – Ты чего натворила, Елисеева? А ничего! Пока ничего. И еще десять минут может спокойно жить и дышать…       - Не о чем мне ему писать, понимаете? – жалостный всхлип вырваться из груди, и девчонка опустила белокурую голову в попытке скрыть от парней свои слезы. – Отец умер, жить не на что, в институте провалилась… Что ему сказать, врать? Пчёлкин громко и обреченно вздохнул, хлопнув себя по лбу.       - А я говорил, Кос, что серебряная медаль не показатель ума!       - Да хорош, - Космос поморщился и легонько прикоснулся к предплечью одноклассницы, - Ленка, собирайся. Они все давно знали. И про институт, и про отца, и про переезд, и что Елисеева одна на себе тащила их с мамой осиротевшую семью. После смерти мужа мать совсем сдала, уже месяц бюллетенила. Сердобольный Холмогоров проникся к ситуации больше и любые намеки Пчёлкина, что Ленка свернула на кривую дорожку, пытался отрицать. Верил, что Елисеева на такое не способна. Девушка утерла размазавшуюся тушь и поглядела на них поочередно. Космос попытался улыбнуться одними глазами, а Витя был просто слишком серьезен. Смотрел с нескрываемым скепсисом, сопел, но молчал. А вдруг это шанс? Убежать. А куда? Что она будет делать, если ее уволят? Где еще найдет себе такую работу, где на зарплату можно было выжить?..       - Говорят тебе – пальто надевай и пошли, - подал голос и Пчёла. – У тебя две минуты. Ребята синхронно двинулись к выходу, а Ленка снова поглядела на часы. Две минуты. Осталось две минуты, чтобы решить… Из коридора послышался стук двери и тяжелые шаги начальника. И эти шаги отдавались в девичьих висках выстрелами. Звуком гвоздей, вбиваемых в крышку гроба.       - Леночка! – и голос, как последний залп, заставил зажмуриться от накатившего страха. Рука сдернула с вешалки старенькое серое пальто, подхватила сумочку. Спешные удары каблучков прогремели на весь холл, а затем хлопнула входная дверь. Начальник, рассерженно оглядев приемную, встретился только с порывом холодного ветра.

***

      - Ну, Витюшка, зайчик мой, ну надо покушать, - Анька поудобнее примостила малыша на колене, придерживая головку, и поднесла ложечку с фруктовым пюре к его губкам. Сын пытался отвернуться. Первый прикорм давался тяжело. – Малыш, нам с тобой нужно набирать вес. Иначе не будешь таким большим и сильным, как наши папы! Светка, наглаживая рубашку, с улыбкой покачала головой.       - Непослушный становится, весь в мать…       - Не надо тут наговаривать, - хмыкнула Анька, - Витю он слушает.       - Я и говорю – весь в мать.       - Мужик мужика слушает издалека, - улыбнулась Влада, укладывая в сумку нужные тетрадки по теории и рулон шпаргалок. Сегодня должен был быть последний зачет – и все, можно выдыхать и вплотную заниматься подготовкой к новому году. Анька нахмурилась, глядя в лицо сынишки, и снова предприняла попытку накормить его.       - Мать тоже слушать надо, понимаешь? Не будешь слушать, крестный папа сделает тебе ата-та! Но Витюшку эта угроза нисколько не напугала, как и нарочито серьезное лицо матери. Он просто расплылся в улыбке, пуская слюньки, и замахал ручонками, выбивая ложку с непонятным желтым содержимом. Пюре шлепнулось на его синенькие ползунки. Малыш улыбнулся еще шире, почти смеясь.       - Вот свиню-ю-шка! – протянула ошарашенная Анька, спешно утирая салфеткой пятно. – Витюшка-свинюшка у нас растет, да?       - Ты только так при Пчёлкине не скажи, - хихикнула Светка. – А то еще расценит, как харассмент, и откажется от отцовства. Влада тоже украдкой усмехнулась, скрываясь за дверцей шкафа и натягивая на себя брюки.       - Ты своими знаниями терминологии давай вон у Зайцевой на зачете хвастайся, - парировала Анька, набирая в ложечку еще одну порцию пюре. Светка и Чумакова переглянулись и удивленно выгнули губы.       - Смотри, общение с Витей не проходит бесследно, скоро огрызаться профессионально начнет! Анька, фыркнув и покрепче обхватив сына, стащила подушку с кровати и запулила ею в подруг. Те только издевательски хихикнули. Их реакцию подхватил и Витюшка, раскрыв рот от избытка эмоций. Павлова воспользовалась моментом, и ложка самолетиком залетела в ротик.       - Вот и всё, ничего страшного! Видали? – тут же просияла Анька. – Вкусно? Малыш причмокнул и снова распахнул губки. Процесс пошел.       - Вот скажи, да? – Влада покосилась на Светку, которая уже догладила вещи и выдернула из розетки зеброобразный провод утюга. – Мы ей условия создали, а она в нас подушками пуляется!       - И не говори, - таким же тоном поддакнула подруга, - никакой благодарности! Воспитали на свою голову… Анька только закатила глаза, но улыбнулась.       - Давайте чешите уже, студенточки, вам еще столько гранита науки поглощать!       - Еще и издевается! Молодая мамочка только послала им воздушный поцелуй.       - Ничего, скоро и на твоей улице грузовик с билетами перевернется, - кивнула ей Светка и потащила Владу на выход, - вот тогда и посмеемся.       - Мы в вас верим! – Анька покачала им вслед ручонкой сынишки. – И любим!       - Поздно пить боржоми! – кинула в дверях Влада. – Мы все запомнили! Солнце разбросало на белоснежном покрывале миллион блесток, и девчонки, сойдя с порога общежития, зажмурились от яркого света и посеменили на остановку. Ясная погода сама по себе внушала положительные эмоции, да и в принципе последний зачет подруги должны были пережить более чем спокойно. Предновогоднее настроение выносило из головы любые переживания.       - Думала уже, что Космосу подарить? – оказавшись в троллейбусе, Светка утянула за собой Владу на заднюю площадку. – Или себя ленточкой перевяжешь и под елочку?       - Помнишь, я свитер начинала вязать? Вот его хочу закончить, как раз к новому году успею.       - А я все голову ломаю. Может, правда себя в подарочную фольгу замотать и хватит с моего дружинника? Влада покачала головой.       - Вот издеваешься ты над пацаном, Светик. Он к тебе и так, и этак, со словами и без слов, как говорится…       - Он уже привык. Да и потом, мне кажется, у них нет ни времени, ни фантазии подарки делать. Елку притащили, с мелким помогли – уже хорошо.       - Да хоть пусть открытку нарисуют, - засмеялась Чумакова.       - Вот-вот, главное – внимание и всё такое. Готовься, наша следующая. Вон ту тетку пихни, ага… А то пять минут еще выбираться будем.       «Девятка» затормозила около офиса Андрея Белова. Пацаны выползли из машины, а Лена медлила. Опасливо оглядывала местность через окна с заднего сидения. Витя постучал по стеклу, привлекая ее внимание, и распахнул дверцу.       - Выходи, не бойся, никто тебя не покусает. Елисеева медленно вылезла из автомобиля, поежилась от прохладного ветра, поднимая воротник пальто, и шмыгнула носом.       - Куда мы приехали?       - К одному хорошему человеку, - улыбнулся Космос и легонько подтолкнул ее к дверям. Андрей был у себя, привычно уже успевал общаться по телефону с заказчиками, делать пометки в журнале и подсчитывать сумму заказа. Олег смотрел в его записи, царапал на руке нужные цифры и метался к складу, который находился по соседству от их небольшого кабинета. Заметив вошедших ребят, Белов кивнул в знак приветствия, махнул рукой, подзывая ближе.       - Да… Давайте еще раз уточним адрес. Угу, записал… Ожидайте, в течение часа к вам приедет курьер. Не за что. Всего доброго! Он положил трубку, передал в руки Олега бланк квитанции и посмотрел на парней. Космос усмехнулся:       - Сама вежливость, ты глянь. Белов качнул головой, поочередно пожав каждому из ребят руку.       - С клиентурой по-другому никак. Улыбка и вежливость – залог успешного бизнеса. Пчёлкин вывел на передний план Лену.       - Вот, привезли. Елисеева удивленно распахнула глаза, когда осознала, кто перед ней. Андрей добродушно улыбнулся.       - Узнала, богатым не буду.       - Тебе вообще грех жаловаться с твоей-то покрышкой, - хмыкнул Холмогоров.       - Везде свой геморрой, - чуть поморщился Белов, поднялся из-за стола и приблизился к Елисеевой. – Объяснили все или запугали бедную девчонку, похитители? Витя хмыкнул.       - Решили предоставить это тебе. Андрей расстегнул пуговицу на пиджаке, облокотился спиной о крышку стола и скрестил руки на груди. Лена оценила дорогие часы на его запястье, аккуратный костюм. Все с иголочки. Невольно приковывало взгляд.       - В общем, чтобы не ходить вокруг да около и не тратить ни свое, ни твое время, перейду сразу к делу. Ребята сказали о твоей проблеме, уж извини, что не посоветовались. Я предлагаю тебе работу – будешь моим личным секретарем. Входящие, исходящие звонки, оформление документов. Сама видишь – штат у нас маленький, заказов – навал, все сами не успеваем. По зарплате не обижу, тем более будущую жену брата. Последняя фраза заставила Елисееву неосознанно вздрогнуть и потупить взгляд. Как же хорошо, что гадкие мысли не успели осуществиться!       - Согласна?       - У меня нет другого выхода, - подала голос Лена.       - Сказала таким тоном, будто я сутенер, который на панель тебя собирается отправить. Чуть бодрее, Ленок. Повторяю – улыбка. И все будет пучком. Космос и Витя переглянулись и многозначительным взглядом пробурили спину девушки. Она передернула плечами и поежилась, затылком ощущая их тяжелые глаза.       - Согласна.       - Ну вот, с тобой приятно иметь дело, - Андрей хлопнул ладонью по крышке стола и жестом указал Лене на стул. – Проходи, осваивайся, Олег введет тебя в полный курс дела. Олежа! Друг установил около выхода два ящика пива и отряхнул руки.       - Познакомьтесь, это Олег – мой друг и соратник, моя личная Крупская, это Лена – невеста моего братца-вояки, так что лапы прочь, глаза тоже, общаться на расстоянии вытянутой руки…       - Андрюх, кончай!       - Объясни девушке специфику работы и что от нее требуется, - Белов оттолкнулся от стола и обхватил молчаливых друзей брата за плечи, - а мы пойдем перекурим. Троица вышла на улицу ровно в тот момент, когда на столицу обрушился снег. Парни закурили, и Андрей, оглядев Витю и Космоса оценивающим взглядом, кивнул:       - Ну что, надумали что-нибудь? В новый год с новым начальством.       - Я-то «за», - Пчёлкин зажал фильтр зубами и подпалил сигарету. – Кос все меньжуется. Холмогоров действительно сомневался, стоит ли сейчас менять уже устаканенный ритм жизни. Работать на Парамона стало привычным делом, выполнять поручения не составляло труда, да и свой статус ему вполне нравился. Сотрудничество с Андреем обещало много своих плюшек, но… Андрей, чуть прищурив глаза, внимательно изучал лицо парня, порционно выдыхая сизый дым в морозный воздух.       - Прикипел так к сиське Парамона? Пора сменить прикорм, Космос.       - Там другое, - Кос едва заметно поморщился, - есть пара незавершенных дел, Пчёла подтвердит… - Витя согласно кивнул. – Закроем долги, решим пару вопросов и можем помахать Парамону ручкой. Сам пойми, он нас вытянул, дал некоторые лавры, просто так уйти не получится.       - Я не тороплю, - на губах Белова мелькнула снисходительная улыбка, - у самого сейчас одна мысль. Реализую, как раз порешаете свои вопросы и добро пожаловать. Кстати, - он прикусил губами сигарету, вытянул из внутреннего кармана пиджака длинный прямоугольный конверт и протянул его Космосу: - Ваш заказ, сударь. Холмогоров просиял, как ребенок, развернул конверт и выудил два билета на концерт «Ласкового мая». Еще в сентябре осторожно выпытывал у Влады, чего бы ей хотелось, что она любит, и, наконец, не без помощи Пчёлкина, решил, какой сюрприз можно организовать для любимой девчонки.       - Блин, Андрюх, спасибо! Не знаю, как и поблагодарить…       - Свои люди, сочтемся, - они обменялись рукопожатием, - главное, решите уже. Мне такие люди нужны.

***

      - Так, вот здесь стрелка кривая, - придирчиво оглядев макияж на Владе, Светка схватила ватку и стала убирать неровную линию с многострадального века подруги. Влада шикнула. – Терпи! Красота требует жертв!       - Да куда ты меня так марафетишь! – чуть поморщилась подруга. – Как на свадьбу, ё-моё!       - А вдруг он тебя в ЗАГС ведет заявление подавать? – предположила Светка. – Мы ж не знаем. Надо быть всегда во всеоружии!       - Я тебя умоляю, какой ЗАГС!       - Обыкновенный, красивый такой, например, Грибоедовский…       - Твои фантазии меня когда-нибудь доканают…       - Сомкните ваши уста, Владислава, - смеясь, приказала ей Синицкая. – Намалюем их. Влада только обреченно выдохнула и подставила губы. Анька, укачивая сына, ходила из угла в угол и с улыбкой наблюдала на процессом.       - Не знаю, как ЗАГС, а вот ресторан, допустим, возможно…       - Ой, девки, все, молчите! – Чумакова замахала руками, чем вызвала недовольство творившей таинство красоты Светки.       - Я тебе лапки твои ампутирую! Не шевелись, опять криво выйдет, так и пойдешь, поняла?       - Да мне уже хоть как, честное слово!       - Вот с этого все и начинается! Сначала криво накрасишься, потом на халаты в цветочек перейдешь, бигуди на башне, потом секс раз в месяц и всё…       - Опять пошлишь, Синицкая!       - Я бы попросила не фамильничать!       - Крась давай быстрее… А то приедет раньше и опять ворчать будет.       - Идеальная пара – два ворчуна. Споетесь.       - Быстрее, говорю!       - Я тебе че, «Мерседес», что ли? Обождете пару минут, не умрете. Но Влада переживала зря. Космос еще сам находился дома. Вернее, носился, как ошпаренный, по всей огромной квартире, чем вызывал у отдыхающей в гостиной Нади уже привычное раздраженное выражение лица. Молодая Холмогорова вытянула ножки на тахте, вскинула к свету холеную руку и придирчиво оглядела свежий маникюр. Убедившись в его безукоризненности, она подула на пальчики и снова проводила взглядом пасынка, который отыскал в своих завалах в комнате термос и побежал на кухню наполнить его горячим чаем. Еще надо успеть сварганить пару бутербродов. Концерт обещается быть долгим, да еще и в «Олимпийском», то есть все мероприятие на ногах. Безусловно, не замерзнут, Влада точно натанцуется до боли в пятках, но забота… Да, заботу никто не отменял. С кухни донесся звон посуды и приглушенный, низкий голос Космоса – он уже напевал любимые «Белые розы», на что Надя снова закатила глаза, потянулась к чашке с кофе на журнальном столике, но задела открытый пузырек с лаком. Чертыхнувшись, она слезла с тахты, подняла лак и задела локтем чашку.       - Да что за день сегодня такой! Никакого покоя! Содержимое густым темным пятном разлилось на лежащие билеты. Надя поспешила отряхнуть кофейную жидкость, но та уже прочно впиталась в бумагу. Женщина пригляделась к тому, что держит в руках, и снова скривилась.       - Финита ля комедия, - буркнула она и смяла билеты в один комок. Бутерброды были приготовлены мужской рукой – быстро, большими кусками нарезана колбаса и сыр, но зато от души. Космос упаковал их в фольгу, наполнил термос кипятком, закупорил крышку и развернулся уже на выход, когда столкнулся в дверях с мачехой. Та тоже направилась в кухню сделать себе новую порцию кофе. У парня было весьма мирное настроение, поэтому он галантно отступил назад, пропуская женщину, не догадываясь, что та несет его долгожданные билеты, смятые в кулаке и готовые через секунду полететь в урну.       - Надушился – аж глаза щиплет, - поморщилась Надя, уловив приятный аромат его одеколона.       - Не нравится – не ходи рядом, - парировал Холмогоров и двинулся в коридор. Уже обувшись, спохватился, постучал по карманам, ища билеты. Крикнул в квартиру: - Будь так любезна, посмотри, на столе не лежат два билета?       - Я тебе не секретарь. Пройди сам и посмотри.       - Не будь ты такой стервой! Надя, усмехнувшись, просунула голову в проем двери.       - Нет там никаких билетов. Где бросил – там и ищи. «Сука», - выругался про себя Космос, но, скрипнув зубами, выдал вслух только:       - Отцу передай, что буду поздно!       - Как и обычно… В ответ ей только прозвучал хлопок закрывающейся двери. Космос сбежал по лестнице, не став дожидаться лифта, переживая на пути, куда он мог подевать билеты. Сунув термос подмышку, он снова ощупал все карманы, поглядел на часы и побежал к своей «девятке». Наверняка билеты в бардачке, их туда собственнолично клал Пчёла. На месте найдет. Главное – к Владе не опоздать.