Песнь лавы и пепла

«…Да восстанут из пепла…» Семиконечная Звезда. Зарок 1. Отрывок.

      Рейнира провела рукой по ёжику платиновых волос на голове. Мельком взглянула на разбитое замыленное зеркало на полке. Осколок, найденный на свалке. Девушка покрыла голову чёрной тканью, поспешила отвести взгляд. Стекло такое мутное, что даже лица не разобрать. Когда-то давно ей нравилось вглядываться в своё отражение: кукольное личико, бархатное платье, великолепные хоромы вокруг. Портал в прошлое. Зеркало высотой с человеческий рост превратилось в осколок.       Таргариен услышала шорох за окном и резко обернулась. Старик вернулся? Но никого не было. Должно быть, местный доходяга обдолбался Драконьим порошком и свалился прямо за стеной хибары. Рейнира выскользнула на улицу. Смеркалось. Люди-тени и люди-призраки бродили вдоль полуразрушенных зданий, сбивались в углах, валялись на дороге, скорчившись и воя. Приходилось переступать прямо через них, потому что дома стояли так близко друг к другу, что чуть ли не соприкасались. Над Блошиным Концом стояла такая вонь, что, казалось, она создаёт дополнительный слой чёрных туч.       Плутая по закоулкам, Рейнира проходила мимо борделей, лавок, шумных компаний, притонов. Ещё один человек-тень из забытого Богами квартала. Вот оно: Седьмое пекло. Протиснувшись между страстными любовниками и грязной стеной, Таргариен вышла за черту бедности прямо в Королевскую Гавань. Город не торопился отходить ко сну. Повсюду зажглись огни, люди сновали между танцоров, артистов, купцов. Кто-то, проходя мимо Рейниры, зажал нос и бросил на неё раздражённый взгляд. Девушка показала ему неприличный знак и нырнула в переулок. Там понюхала свой рукав и решила, что незнакомец, скорее всего, прав. Вонь Блошиного Конца как вторая кожа.       Добраться до Черноводной не составило труда. Рейнира окунулась в холодную воду, оставив одежду на чёрном берегу, а потом тёрла кожу так долго, что та покраснела. Неизвестно, пахла ли она ещё хуже в драконьем обличье, или этот запах не перебить всеми магическими усилиями вместе взятыми. После Черноводной девушка отправилась бродить вблизи Красного Замка. Там царил особенно бодрый настрой. Таких оживлённых лиц, пожалуй, она не видела уже давно.       «Странно», — отметила Рейнира про себя, оглядываясь и опуская голову пониже. Так, чтобы капюшон отбрасывал тень на её лицо. Между людьми не протолкнуться. Невозможно уловить точное настроение, витающее в воздухе. Что-то с примесью тревоги и радости. Но каков повод? Все сезонные праздники уже отгремели.       Толпа выплюнула девушку к крыльцу белого дома. Рейнира поспешила войти внутрь. Теплый свет тут же ослепил её. Пара женщин, извиняясь, подвинули её к стене, выходя на улицу. Таргариен, петляя по коридорам, где сновали девушки и юноши с лицами, раскрашенными под маски, и в нарядах, сшитых для потехи толпы, добралась до розовой комнаты. Внутри спешно красилась девушка. Она бросила на пришедшую быстрый взгляд.       — Рейна, — улыбнулась алыми губами. — Посылка в шкафу. С красной меткой.       Девушка приветственно кивнула и пробралась к шкафу через завалы одежды. Внутри действительно лежал небольшой холщовый мешочек. Девушка спрятала его в поясную сумку.       — Что с народом? Никогда не видела такой давки, — заметила Рейнира, задержавшись в проходе. Мисира обернулась так резко и стремительно, так сильно распахнула глаза, что Таргариен вздрогнула. — Седьмое пекло! Ты чего?       — Не верю, что ты не знаешь! — Мисира вскочила, отложив кисть. Высокая, тощая, она доставала чуть ли не до потолка маленькой комнатушки. — Нашли принцессу Таргариен! Объявлено о её свадьбе с перцем из Дрифтмарка.       — Какую принцессу? — тупо переспросила девушка.       Мисира замерла вдруг, явно пытаясь вспомнить имя. Вспомнив, она громко зашептала:       — Рейниру! Что теперь будет? Разве женщина может править?       Затем она приблизилась и понизила голос так, что Рейнира почти читала по одним губам:       — Старик тебе ничего не сказал? Когда восстание?..       Рейнира не помнила, как покинула душную комнату, как пробиралась через толпу, как бежала, сломя голову, обратно. В пекло Красный Замок, в пекло Королевскую Гавань, в пекло весь Вестерос! Она мчалась, сбивая с ног нерасторопных прохожих, пока не оказалась в квартале пиромантов. Некоторые оборачивались ей вслед, произнося имя. «Рейна, Рейна…»       Она заскочила в одну из лавок через чёрный ход. Человек внутри дёрнулся. В полной темноте почти ничего не разобрать. Только яркий алхимически-неоновый свет облизывает часть силуэта юноши. Вмиг всё погасло.       — Семеро! Рейна! Я говорил тебе стучать секретный код! Какой дуболом опять дверь не запер? — в темноте послышался шорох. — Не тайное логово, а проходной двор!..       Зажёгся факел. Свет тут же очертил предметы и двух людей. Юноша снял с глаз какой-то прибор с двумя стёклами перед глазами. Рейнира, как напуганная мышь, стояла без движения.       — Что с тобой? — растерянно спросил Хват.       — Принцессу Рейниру нашли! — одними губами произнесла Таргариен. Эмоции на лице Хвата сменялись со скоростью света. В итоге он поджал губы и раздосадовано отвернулся. «Он знал», — поняла Рейнира. Отступила на шаг назад. Несколько минут они молчали.       — Слушай, просто… — начал вдруг Хват, но девушка его перебила:       — Как давно? Как давно это известно? Старик тоже знает? Как они могли найти Рейниру, если я здесь? — она ударила себя рукой по груди и сжала ткань.       — Присядь и послушай меня, — Хват аккуратно придвинул к ней табурет. Рейнира оглушённо упала на него, сложив руки на столе и уперев взгляд в деревянное покрытие. Хват сел напротив. — Да, Старик знал. И я знал. Но зачем знать тебе?       — Но кто там вместо меня? — подняла глаза девушка.       — Не знаю, — пожал плечами юноша. — Кто-то, кому не повезло.       — Зато мне повезло застрять в Блошином Конце? — горько усмехнулась Рейнира. — Повезло, что меня похитили. Повезло, что я вынуждена скрываться. Её ведут на убой, ты же понимаешь? Невозможно долго скрывать отсутствие Дракона. Они выдадут её замуж и сразу убьют. Дрифтмарк? Дело точно в политике. Не понимаю, меня же считали мёртвой. Зачем кому-то воскрешать труп.       — Пропавшей без вести, — поправил Хват. — Одна жизнь вместо твоей. Мы не можем потерять тебя. Стража уже несколько дней шныряет по улицам и отлавливает девушек, похожих на принцессу. Конечно, тайно.       Хват смотрел на неё напряжённо, выжидающе. Он готов был вскочить и перепрыгнуть через стол, чтобы удержать её от импульсивных действий. От Рейниры Таргариен можно ожидать чего угодно, без преувеличения. Девушка перед ним сжала челюсть и нахмурила брови. Плохой знак, очень плохой.       — Она ни в чём не виновата, — прошептала Рейнира. — Почему моя жизнь дороже её? Разве за это мы боремся? Это моя ответственность.       Она резко встала. Табурет громко заскрежетал по полу. Хват поднялся почти одновременно с ней.       — Нет, Рейна! — в панике воскликнул он. Она метнула на него уничтожающий взгляд.       — Это не моё имя, — прошипела она. — Больше нет смысла скрывать.       — Дура! — зло крикнул Хват. — Они больше не будут тебя искать! Беги, ты свободна!       Рейнира поджала губы. Она достала из сумки холщовый мешок и бросила его на стол.       — От Мисиры.       Сжимая кулаки, Хват смотрел, как она уходит. Решительная, пылающая, напряжённая. Такая хрупкая. Дверь хлопнула. Юноша опустился на табурет и тяжело вздохнул. Грядут перемены.       Дракон просыпается.       Дождь настиг Рейниру у самого Блошиного Конца. Но даже он не остудил её пыл. Она нашла Старика на самом отшибе, где обычно почти никого не бывало. Край мира. Человек-призрак сидел в тени возле полуразрушенной хибары и смотрел, как небо тонет в чёрной воде. Не обернулся, узнав её шаги. Улыбнулся.       — Ходила к Красному Замку? — не громко, но чётко.       Рейнира остановилась и зло сжала кулаки. Как ей справиться с этим гневом, с этой растерянностью, с этим Драконом внутри. Он просыпается, ворочается, открывает глаза с вертикальными зрачками.       — Ходила, — цедит она. — Удивлён? Ты же не хотел, чтобы я знала.       — Разве от тебя что-то возможно скрыть? — шелестящий смешок. — Что собираешься делать?       Он не пытался её остановить. Никогда. Он считался с ней, с её мнением и действиями. «Что ты собираешься делать?» — вторил голос в голове. Рейнира дышала тяжело и громко. Дождь барабанил по земле и плечам. А что она собирается делать? Зачем бежала сюда? Что хотела от него услышать?       — Займу своё место, — неуверенно произнесла она. Холодные капли стекали по лицу. Мокрая ткань прилипла к дрожащему телу. После семи лет скитаний среди отребья, на самом дне, в злачных трущобах, она уже и забыла, кто такая Рейнира Таргариен. Наследница престола или лишнее, забытое имя на страницах истории?       Старик снова усмехнулся. Он печально смотрел вдаль, понимая, что для Рейниры наступает решающий момент в её жизни. Семь лет назад он не смог убить маленькую светловолосую девочку с большими серьёзными глазами. И сегодня она стоит перед ним, пылая от досады.       — А где твоё место? — он наконец обернулся. — Неужели на Железном троне?       Эта мысль вдруг напугала её. Обнажённые острые клинки угрожающе блеснули в сознании. Страшно забилось сердце. Пришёл момент решать. Она сбежала много лет назад. Она могла вернуться в Красный Замок ещё тогда, когда Старик отбросил в сторону кинжал и пошёл прочь. А она, дура, пошла за ним. Где теперь её место? Где теперь место для её Дракона?       — Я всё исправлю, — вдруг улыбнулась она. Махнула за спину, на Блошиный Конец. — Всё это. Всю несправедливость, всю эту грязную нищету. Разве не к этому…       — Одна? На троне?       Она осеклась. Злость вдруг разгорелась в ней, обжигая грудь.       — У меня будет власть, я смогу разобраться со всем!       Старик тихо засмеялся. Рейнира смотрела на него зло и растерянно.       — Маленькая девочка, — отметил он. — Если бы в интересах Красного Замка было справедливо воздать каждому по заслугам, спасти людей от нищеты, уравнять их, ты думаешь, Блошиный Конец ещё существовал бы? Пока власть в одних руках, не будет справедливости. Власть всё равно будет у кого-то одного, кто стоит над другими. Ты думаешь, что знаешь, как правильно? Маленькая девочка…       — Я не справлюсь без тебя, — прошептала вдруг она. Всю злость как рукой сняло. Только холодный дождь и тёмная ночь. Снаружи и внутри.       — Наши пути расходятся здесь, Рейнира, — он поднялся со старого ящика. В куче лохмотьев, спокойный, печальный. Старик подошёл и положил ей руку на плечо. Она не обернулась. — Мы боролись за право народа самому принимать решения. Теперь ты по другую сторону баррикад. Надеюсь, мы никогда не столкнёмся лицом к лицу.       Рука соскользнула с плеча вместе с дождём. Старик прошёл мимо, в тень. Но на этот раз она не пошла за ним. А он не счёл нужным пойти за ней. Семь лет показались наваждением. Сердце билось в ритм падающим с неба каплям. Семь лет стёрты, будто их и не было. Она осталась одна. Подняла голову вверх, позволяя воде омыть лицо. Стянула чёрную ткань, открывая платину коротких волос. Она могла бы пойти к Старику домой и забрать свои вещи. Но у неё ничего и не было. У неё никогда ничего не было.       Дождь оказался солёным.