***
Боннет был нелепым блистательным болваном. Абсолютно нелепым и абсолютно блистательным. Иззи запустил телефон в стену; со стены облетел кусок штукатурки, а телефон притянулся обратно: Иззи прицепил к своей нокии резинку, чтобы не бегать за ней по всей комнате. На экране высвечивалось, так и не думая пропадать, смс от Эдварда: «Митинг сегодня в 19, не явишься — выебу, и тебе НЕ понравится». Иззи понятия не имел, что это за хуйня такая. Что еще за митинг? Гей-парад, блядь?! Боннет, казалось, сжевал все Эдвардовские мозги на завтрак и теперь крутил им как хотел. Прошла неделя («не неделя, а спринт», — поправил писклявый голос в его голове, и Иззи еще раз швырнул нокию в стену), а они теперь только и занимались, что какой-то неясной хуйней. Чаще Иззи удавалось убежать от всех этих новомодных слов или на кухню («Кто-то должен жарить стейки, Фэнг не прикасается к мясу!»), или на склад («Эти дебилы опять подсунут тухлятину, их надо контролировать!»), или даже, Господи прости, в зал («Иван зашивается, там куча клиентов!»), чего он никогда не делал, считая, что его рожа гостей скорее отпугнет. Сегодня ресторан не работал, и у Иззи, вообще-то, были планы. Прекрасные, чудесные, невообразимо отличные планы. Он купил себе попкорн (потому что это была единственная готовая еда, которая его не бесила) и собирался валяться на диване и пялить в боевики, вместе с этим просматривая финансовый отчет за последний квартал. Его смущали расходы на электроэнергию в этом месяце, и он хотел убедиться, что арендодатель не пытается их наебать. Еще он хотел поспать подольше, но ебаный Боннет, заявившийся к нему в сон с обычной беспардонностью и принесший букет блядских цветов, убил это желание в мгновение ока. Иззи подпрыгнул в ужасе и уставился в потолок, осоловело моргая. Это было хуже его обычных кошмаров; уже тогда следовало понять, что день не задастся. Но через пять минут, когда он отдышался и почти убедил себя, что все в порядке и ему не нужно будет видеть сегодня Боннета, Сприггса или еще кого из этих чокнутых, пиликнула нокиа, он прочитал смс… Иззи глубоко вдохнул и набрал номер Эдварда. — Что это за хуйня, Эд?! — выпалил он, как только прекратились гудки. — И тебе доброе утро, Из, — жизнерадостно раздалось из динамика. Иззи быстро убедил себя, что кидать телефон в стенку сейчас будет не самым разумным решением. — У ребят закончился этот их… — Спринт, — услышал Иззи мягкий и очень-очень раздражающий голос. Эд как ни в чем не бывало продолжил: — Спасибо, Стид. Так вот, да, спринт закончился, и им нужно показать нам, что они успели сделать. Ты сможешь сам во все потыкать и высказать свое мнение. Иззи открыл рот, чтобы выдать уничижительную тираду, но только и смог, что просипеть: — Какого… ты делаешь с этим в десять утра?! — А, мы обсуждаем новые пользовательские истории в неформальной обстановке. — И кто кого пользует с историями? — Бля, Иззи, хорош уже! В семь встреча у них в офисе, адрес кину. Только попробуй не прийти — я тебя предупредил. — Как будто ты можешь выебать меня так, что мне не… Эд отбил звонок, и Иззи снова швырнул телефон в стену; он не очень рассчитал силы, и в этот раз у нокии отскочила крышка, весело упрыгав куда-то под кровать, и вывалился аккумулятор. — Твою ж ма-а-ать, — простонал Иззи и накрыл голову руками. Он ничегошеньки не знал про этот аджайл, кроме того, что это страшная месть за все его грехи.***
— Добрый вечер, друзья! — Боннет вплыл в помещение, ослепляя улыбкой, и махнул рукой. Нестройный хор ответных приветствий быстро смолк. — Парадный камзол, — многозначительно прошептал Сприггс, наклонившись к какому-то полугоблину, которого Иззи еще не доводилось видеть. Полугоблин понимающе кивнул. Иззи стало интересно, что скрывается за этим, и он повернулся, намереваясь спросить, но оборвал сам себя: ему точно не было дела до, черт возьми, камзолов. Вместо этого он сделал вид, что ему срочно понадобилось взять ручку. Вслед за Боннетом в офис влетел Эдвард; таким довольным он выглядел только после хорошего траха. Иззи не имел никакого права ревновать — и, в общем, он никогда и не занимался такой хуйней, вполне довольствуясь своим местом, — но прямо сейчас челюсть спазматически сжалась, а зубы отчетливо заскрипели. Он машинально нарисовал в углу листа проткнутое сердечко, быстро опомнился и заштриховал его. Боннет не спеша налил себе кофе — в фарфоровую чашечку, — сел во главе стола и откашлялся. Эдвард сел от него по правую руку, как самая настоящая женушка. — Что ж, мы собрались здесь, чтобы подвести итоги спринта и решить, куда будем двигаться дальше. Команда, давайте предоставим первую версию продукта нашим уважаемым заказчикам! Мистер Хэндс, пожалуйста, подойдите поближе, чтобы вам было удобнее смотреть. Иззи встал, с чудовищным скрипом отодвинув стул, и в полной тишине промаршировал до Эдварда. Он так сильно сжимал зубы, что на горизонте замаячил визит к стоматологу. — Прекрасненько! — Боннет посмотрел ему в глаза и улыбнулся так радостно, как будто Иззи притащил ему мешок камзолов и все они оказались, видимо, парадными. — Вот что у нас есть на текущий момент… Боннет включил смартфон и начал долго, занудно и горделиво рассказывать, чего они успели наваять. Эдвард восторженно кивал на каждый новый экран, ярко сверкал глазами и беспрестанно поправлял волосы, так что Иззи вычеркнул его из списка адекватных людей на ближайшее время. Теперь там значился только он сам, и, что ж, надо было брать дело в свои руки. — Мы можем проверить сами? — перебил он самовлюбленную речь этого болвана. — Конечно, конечно! Мы всегда рады, когда клиент заинтересован в продукте! — Боннет протянул смартфон ему, и Иззи неловко взял его в руки. Чертов аппарат был непривычно тяжелым, и он мгновенно раскаялся в своей просьбе: это же был ебаный смартфон. И ебучее приложение! Как он сейчас должен, сука, его проверять?! Иззи подавил желание просто швырнуть его в окно и позорно сбежать из офиса. О чем там вообще говорил Боннет, черт возьми? Иззи с умным видом ткнул на какую-то стрелку. Экран мигнул, сменяясь, и отобразил ошибку. Иззи растянул губы в хищной улыбке: — Буквально первое действие, и все ваши старания перестали работать, — почти пропел он и глянул на Эдварда. Тот смотрел на Иззи разочарованно. Иззи замутило; он бросил смартфон с ошибкой на стол и все-таки позорно сбежал.***
Звонок в дверь Иззи проигнорировал точно так же, как до этого проигнорировал пять телефонных вызовов и с десяток смс. В конце концов нокиа сжалилась над ним и сама вырубила звук. Он сидел на кухне в своей квартире и вглядывался в пиво. Оно, вероятно, уже устало вглядываться в ответ и лениво выпускало последние пузырьки. На второй звонок он закатил глаза и все же глотнул из стакана. Пиво было отвратительно теплым. В дверь заколотили так, что задрожали стены. Блядь. — Я знаю, что ты дома, открывай, или я вынесу дверь к чертям собачьим! Иззи прошаркал в коридор и распахнул дверь, оперся руками о косяки. — Ну чего?! Эд толкнул его в сторону и вошел, как обычно, приглашения не дожидаясь. Иззи закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Видимо, стоило уйти ночевать к Фэнгу — Эдвард потратил бы больше времени на поиски, и у Иззи был бы шанс наклюкаться до его знаменательного появления. — Это я должен спрашивать. Из, че за хрень с тобой творится? — Со мной? Я пытаюсь что-то сделать с тем бардаком, что ты развел, и спасти твой долбаный ресторан! Так что — не со мной, что за хрень с тобой? То, что ты трахнулся с этим… этим павлином, не значит, что ты можешь сливать ему бабло в нереальных количествах, и я… — Да не трахался я с ним! Иззи расхохотался. — Эдвард Тич, не еби мой мозг. Я знаю этот взгляд, которым ты на него смотришь. Это либо был чертовски охуенный секс, либо ты… — Иззи перестал смеяться и неверяще выдохнул, распахнув глаза: — Нет. Эдвард усмехнулся потерянно, потянул себя за волосы, тяжело опираясь на стену. Иззи потряс головой. — Мне нужно выпить, — прокаркал он и отлепился от двери. Он достал из холодильника две жалобно звякнувшие бутылки, открыл их и протянул одну Эду. Посмотрел на то, как тот жадно глотает паршивенькое, если честно, пиво и тяжело опускается на стул. Иззи вышел, притащил себе из комнаты табуретку и уселся рядом. — Я тебе говорил, говорил, блядь, что хуйня выйдет. Но тебе ж не надо ничьих советов, ты ж у нас сам по себе умный. А теперь этот ебаный Боннет высосет из тебя все — и я, блядь, не про сперму, — а потом смоется, и ты ничего, ничего не сможешь сделать. Блядь, ненавижу, какая херь, Эд, нахуя ты вообще это затеял? — Иззи понесло, и он сам знал, что сейчас наговорит лишнего и будет потом жалеть, что навыдавал того, о чем обычно молчал, но и остановиться уже не мог. — По тебе ж, блядь, сразу видно, даже самый тупой — то есть даже этот дебил — поймет, что тебя можно во все стороны вертеть, а ты только и будешь, что повизгивать, как щенок, и задом вилять, сука. И я знаю, что ты мне сейчас скажешь: Стид не такой, «онбыникогда», но… Черт, Эд. Черт. — Хватит. Иззи прикусил язык, заталкивая себе в глотку почти сорвавшееся в запале: «А как же я, Эд?» Сейчас он был рад, что его перебили. Эдвард смотрел тяжело, пристально, с нехорошим прищуром. — Почему тебя так это ебет? Иззи, решивший именно сейчас промочить горло, поперхнулся и закашлялся. — Я что, недостаточно четко это сказал и на этот раз? — То, что ты сказал, я понял, — Эд криво ухмылялся, и внутри Иззи что-то дергалось от этой ухмылки. — Я не понимаю, почему ты настолько ненавидишь Стида. Это вроде даже не первый раз, когда замешана работа. Ты никогда раньше не бесился настолько. Иззи не знал, что ответить. Он не давал себе труд раскладывать свое отношение к Боннету на составляющие — ему даже в голову не могло прийти тратить время на такую херню. — Тогда, раз ты не знаешь, — правильно понял его молчание Эд, — позволь перефразировать: кого ты ревнуешь? «Боже, от кого он такого понабрался?!» — подумал Иззи и понял, что сказал это вслух только после того, как Эд ответил: — У них отличный коуч в команде, рекомендую, если что. — Это еще что такое? — Типа психолога. — Бля, ты подался к мозгоправам?! Эдвард рассмеялся, и Иззи украдкой выдохнул: возможно, его пронесло, и они не вернутся к предыдущей теме. — Я получаю все, что могу, за свои деньги. Но вопрос остается в силе. Иззи сгорбился и прихлебнул из бутылки. Хотелось сыграть дурака и сделать вид, что он не понял, какой такой вопрос. Хотелось вздернуть Эда за шкирку и выкинуть из квартиры или выйти самому в душную летнюю ночь. Или что там еще делают люди, попадающие в такие ситуации? Разреветься, побить посуду? — Нахуй мне сдался этот Боннет? — побежденно сказал он вместо всей той хуйни, что крутилась в голове. — Может, туда-то и сдался? Сам же хотел его разделать, как увидел фотку. — Фигурально! На стейк! — Так чего ж ты тогда так бесишься с него? Вы с ним даже не особо пересекаетесь, ты вечно убегаешь куда-то или вот устраиваешь какие-то сцены, а мне потом разгребать еще и это дерьмо. Иззи почувствовал себя безумно уставшим. Он обвел взглядом свою холостяцкую берлогу, с пошарпанным холодильником, маленьким неудобным столом, шатающимися стульями и облупившимися стенами. Пора было, наверное, сделать ремонт или вовсе переехать. Уволиться, найти работу получше, где-нибудь у моря, в какой-нибудь Италии. Он опустил голову на руки, уткнулся лбом в столешницу. — Что ты хочешь от меня услышать, Эд? Я не мозгоправ, я не чертов сентиментальный дебил, чтобы писать дневники и копаться в чувствах. Я, блядь, не знаю, что тебе сказать. Я думал… похуй, знаешь, че я там думал. Иди домой или, не знаю, оставайся на диване — иди, в конце концов, постучись к Боннету. На нем вон был парадный камзол — хер знает, но его фрики что-то имели под этим в виду — может, пустит несчастного. Только не еби мою чертову душу, я уже слишком стар для этого дерьма. Он встал и уже выходил из кухни, когда Эд обхватил его запястье своими теплыми мозолистыми от ножей пальцами. Иззи остановился, не способный, как обычно, выдернуть руку. — Мне не похуй, что ты думаешь. Мне не похуй… черт, Иззи, мне уж точно не похуй на тебя. Иззи безрадостно улыбнулся. — Не надо. — Надо. Ты же знаешь, что это правда. — Нет. Тебе никогда не было достаточно просто… обсуждать ебаные пользовательские истории, чтобы смотреть таким взглядом. Так что иди, пожалуйста. Раньше твои интрижки не были такими… блядь, ну зачем тебе нужно это все сейчас?.. Завтра с утра работа, приедут продукты… — Иззи смешался, не отрывая взгляда от своего плотно обхваченного запястья. Прошептал: — Не порти все еще больше, а? Эд поднялся порывисто, сгреб Иззи в объятия, упер подбородок в его макушку. Иззи был слабым маленьким человеком, когда дело касалось Эдварда, и потому даже не попытался вывернуться, ткнулся лбом в плечо, вдыхая знакомый, привычный запах кожи, табака и перца. — Я не хочу ничего портить, — пророкотал Эд, — я не понимаю. Мы же договаривались. — Это ты договаривался. Только тогда речь шла о трахе. И я подумал, что это — не проблема. Что проще так, чем… вообще никак. Эд сжал его сильнее, а потом чуть отодвинул, смотря в глаза и держа за плечи: — Боже, какая хуйня, как это, блядь, люди делают… Из, ты мне важен. Но просто… Черт. Это сложно. Иззи кивнул: — Сложно. Хер тебя разберет, зачем ты все это начал. — В общем, может, ты попробуешь, не знаю, хотя бы раз поговорить с ним спокойно? Может, ты поймешь, чем он тебя бесит или что он вряд ли опасен… Иззи закрыл глаза. Он прекрасно, прекрасно знал, чем все это закончится, еще в тот момент, когда Эд начал ломиться в дверь. Может, его чертова бабка была пророчицей и передала ему свой дар. Можно было бы поспорить еще, хлопнуть дверью, что он там думал, купить домик в Италии… Гораздо больше хотелось спать, поэтому он просто согласился и кивнул в сторону спальни. Они не спали рядом без секса, наверное, никогда, и за это Иззи на секунду захотелось сказать Боннету спасибо. Уже лежа в темноте, Иззи вдруг рассмеялся. — М? — сонно пробормотал Эд и перевернулся, закидывая тяжелую руку ему на талию. — Чего? — Ты все-таки выебал меня так, что мне не понравилось. Эд фыркнул: — Мне тоже. Спи давай.***
— Это что?! Это Рибай?! Не смеши меня, это дерьмо собачье! Где губа, где губа, я тебя спрашиваю! — орал Иззи, чуть ли не брызжа слюной. В одной руке у него был зажат кусок мяса, другую он выставил вперед и пытался ухватить водителя, лепечущего что-то про то, что он ни в чем не виноват. В общем, он просил пощады, а ее-то Иззи давать и не собирался. — Ого! — откуда-то сбоку раздалось громкое присвистывание. Иззи обернулся, водитель воспользовался этим и юркнул в кабину. Сука. Иззи саданул кулаком по кузову. К служебному входу подходила причина перманентно плохого настроения Иззи в сопровождении Сприггса. — Вот, смотри, как надо разбираться с нерадивыми исполнителями, Люциус, смотри, сколько энергии! Совместить ее с твоей манерой выражаться — никто не устоит! — какого-то хера восторгался Боннет. Сприггс кивал и что-то строчил в планшете. Иззи еще раз посмотрел на мясо в своей руке, просто чтобы не наблюдать за тем, как к нему подплывает Боннет, и создать видимость бурной деятельности. Уже было понятно, что поставщика придется менять, и Иззи предвкушал часы бесполезных и беспощадных поисков. — Доброе утро, мистер Хэндс! Мясо, вероятно, совершенно негодное? — мягко произнес Боннет. Иззи скрипнул зубами, потом вспомнил данное Эду почти неделю назад обещание (и размер счета за визит к стоматологу), разжал челюсти и постарался ответить спокойно: — Утро. Это не мясо, это полная хрень, только на корм собакам и годится. — Он потянулся за накладной и вычеркнул несколько позиций. — И мы остались без самого популярного стейка минимум на день, если я успею найти сегодня поставщика, который будет хоть сколько-нибудь приемлемым и сможет впихнуть нас в график на завтра. Боннет похмыкал, вероятно, сочувственно. — Люциус, будь любезен, дай мне мой график на сегодня. — Взяв протянутый ему планшет, он завозил по нему пальцем с какой-то нереальной быстротой. Иззи, которому техника в принципе и сенсорные экраны в частности не поддавались вообще, скривился еще больше. У него выживала только нокиа, и ту Эд менял ему каждые пару лет, потому что дольше не выдерживала даже она. — В целом, я мог бы помочь вам в ваших поисках, если хотите, — сказал Боннет, — две головы всегда лучше. — Только если обе головы умные, — пробормотал Иззи. Боннет, к его удивлению, рассмеялся; будто Иззи шутил. — У меня еще есть руки и рот, можете распоряжаться ими по своему усмотрению. Иззи уставился на него, пытаясь понять, что за херня это сейчас была. — Нда-а, — протянул Сприггс, явно развлекаясь. До Боннета, видимо, дошло, что он ляпнул; он быстро и ярко покраснел и вцепился в планшет так, что тот чуть не затрещал. — Сэр, простите, давайте вы мне уже отдадите накладную и товар, который вам не подошел, и я уже поеду, а? — высунулся из машины водитель. Иззи швырнул ему в окно накладную и мясо. Водитель скомканно попрощался и рванул так, что колеса взвизгнули. Иззи вздохнул и подошел к тележке с коробками. — И сколько мы будем должны за помощь, Боннет? — спросил он, оборачиваясь. — Считайте, что это включено в стоимость. Сприггс посмотрел на Боннета так, что было ясно: помощь внутренним делам заказчика рамками проекта обычно совсем никак не предусматривается. Иззи подумал, что попытается вывести его на чистую воду, а потом швырнет все это Эдварду в лицо. И заодно выполнит обещание. Иззи любил быть эффективным. — Ладно, — сказал Иззи, потому что не мог заставить себя выговорить «спасибо» и стать совсем вежливым человеком. Он и без того не матерился и общался почти дружелюбно, не стоило ждать от него слишком многого. — Ну вот и отлично! — расцвел Боннет. Иззи кивнул и потащил коробки внутрь. Боннет придержал ему дверь; Иззи подавил желание дать ему в рожу за предупредительность. Раскладывая мясо по полкам, он погрузился в несвойственные для себя размышления о том, что современность жутко мешает выражать эмоции просто и эффективно. Было бы намного проще, если бы он мог бить всех, кто бесит. — Так, что мы ищем? — Пальцы Боннета застыли над планшетом. «Ищем, что в тебе нашел Эдвард, — подумал Иззи мрачно, — и что тебе от него надо». В будни до вечера были почти мертвые часы, так что они с Боннетом ушли в каморку — «офис», — сопровождаемые очень уж довольной улыбкой Эда. Иззи не понимал, нахера тот все это затеял вообще. Нахера ему было пытаться сдружить Иззи с Боннетом? Это был какой-то совершенно новый Эдвардовский бзик: ни с одним из своих увлечений он не сталкивал Иззи так настойчиво. Это бесило до дрожи. Иззи не признался бы в даже себе, но в глубине души он боялся, что Боннет — нечто большее, чем другие. В подсобке, переоборудованной под офис, было тесно и душно. В углу стоял столик, и сейчас на нем лежали бумага и ручки и дымились две чашки: одна большая, толстостенная, с черным факом на боку, а вторая — маленькая и тонкая настолько, что сквозь стенку виднелся чай. Иззи потряс головой, отгоняя всю эту поэтическую хероту. Боннет терпеливо на него смотрел; наверное, думал, что Иззи собирает в голове пакет требований, или что там еще делают эти айтишники. — Нам нужен чертов несуществующий поставщик. Со всеми лицензиями, недорогой, с охлажденным мясом. И да, мясо должно быть одинаковым по качеству всегда. И привоз без опозданий, четко в срок. И чтобы был готов отгрузить первый заказ завтра, что уже совсем, блядь, нереально. По крайней мере, послезавтра. — Отличные требования! — радостно воскликнул Боннет. Интересно, он вообще может растерять этот свой оптимизм? — Тогда мы с вами сейчас быстренько накидаем список — кстати, выпишите пока те компании, которые вам уже не подошли, — посмотрим отзывы… — Я не доверяю отзывам на сайтах, — сразу же перебил Иззи, не отвлекаясь от начатого списка пиздюков. Боннет хмыкнул, его рука забегала над экраном: — И абсолютно справедливо! Мы будем смотреть отзывы на сторонних страницах и отсеивать проплаченные. А еще я предлагаю сделать список вопросов, которые покажут нам компетентность кандидатов. Если вы еще и напишете примерные ответы, то мы сможем обзвонить прошедших первоначальный отбор вдвоем. Иззи недоверчиво посмотрел на него. Это звучало неожиданно разумно, а разумность и Боннет не должны стоять рядом. Иначе мир рухнет, дерьмодемон восстанет, а Иззи окончательно сойдет с ума. В любом случае, на Боннете все еще был камзол, сегодня зеленый. Господи, какие идиоты носят камзолы? Все вернулось в относительной порядок, и Иззи выдохнул с облегчением, принимаясь за вопросы. Спустя два часа Иззи вынужден был признать, что все совсем-совсем не в порядке. Совершенно. Абсолютно. Он выбежал из каморки под предлогом опустевшей чашки — и теперь стоял у служебного входа, нервно прикуривая сигарету и глубоко затягиваясь. Все было совсем не в порядке. Боннет не был идиотом — хуже того, он был действительно эффективным, и он, блядь, реально помогал. Иззи стукнулся головой о стену. Через час даже камзол перестал восприниматься как высшая форма дебилизма — потому что на злобное замечание Боннет отреагировал с изрядной долей самоиронии вместо того, чтобы оскорбиться. Дерьмодемон был на подходе, мир угрожающе шатался, а Иззи надо было надраться. Он сопьется с этим ебаным Боннетом. — Из? — На плечо знакомой тяжестью опустилась рука, и мир стал качаться чуть медленнее. — Чего? — Порядок, приятель? — Пиздец, — почти всхлипнул Иззи, — нахуй ты все это вообще придумал. И Боннета твоего нахуй. — То есть ты уже согласен? — хмыкнул Эд, развеселившись, и пыхнул трубкой. Иззи только скривился и затянулся еще глубже, заталкивая дым в легкие. Выдохнул и надсадно закашлялся: он курил редко и вечно не мог рассчитать силу затяга. Эд похлопал его по спине. — Я шучу, шучу. Наверное. Иззи стер слезы со щек и просипел: — В смысле — наверное?! Эдвард задумчиво выпустил колечко дыма изо рта и проследил, как оно растворяется в воздухе. — Ты когда-нибудь думал о том, чтобы… втроем? — спросил он все так же задумчиво. Мир снова зашатался сильнее. Иззи тупо смотрел на тлеющий кончик своей сигареты и охуевал от скорости событий. Он просто не успевал за всем этим. В голове перегруженно пиликал старый-старый компьютер. — Эй. — Эдвард толкнул его в плечо. — Извини, ладно? Иззи кивнул. — Я поторопился. Иззи снова кивнул. Скрипнула дверь. — Мистер Хэндс, Эдвард, извините, что прерываю вас, но… — Вы все еще «мистеркаете»?! — удивился Эд. — Иззи совершенно не против, если вы будете звать его по имени, правда, Из? Иззи машинально кивнул. Тут компьютер в его голове наконец-то загрузился, и Иззи вскинулся: — Против чего я не буду? Эд проказливо улыбнулся: — Что вы начнете звать друг друга по именам. Иззи дикими глазами посмотрел на довольного собой Эда и уже собирался высказать все, что думает, как вдруг Боннет произнес мягко, несмело, будто пробуя на вкус: — Израэль. Верно? Это… это звучало, господи ебаный боже, Иззи точно сдохнет раньше срока со всеми этими горками, никто не называл его полным именем. Никогда. Оно ему даже не нравилось толком. А тут «Израэль». Иззи затянулся дотлевающей сигаретой. Откуда тот вообще его узнал? — Ну, Из, твоя очередь. — Эд так лучился самодовольством, что хотелось погасить его просто из принципа. — Стив, — сказал Иззи насмешливо, — верно? Эдвард перестал лучиться, зато на Боннета это не произвело никакого эффекта. Сука. Он просто улыбнулся. — На самом деле Стид, но как вам угодно. Иззи выкинул бычок и растоптал его ботинком. Вместе с бычком он топтал свою прошлую жизнь, где все было понятно и прекрасно и не было никаких умных психов в камзолах. — Стид, конечно. Эдвард одобрительно хлопнул его по плечу. Иззи хотелось уволиться, купить себе самолет и жить в нем. Вместо этого он пошел разбираться, что там случилось у Стида за те пять минут, что он курил. Оказалось, тот нашел поставщика. Того, что готов был привезти завтра. Иззи запытал его вопросами, и на каждый из них был дан четкий, правильный, черт бы его побрал, ответ. Из вредности хотелось отказаться. Конечно, он согласился. Иззи швырнул нокию в стену просто потому, что мог.***
— Это обязательно, блядь, делать именно так?! — Израэль, это стандартно для… — Это ж хуйня! — Из, просто расслабься и попробуй. — Да не хочу я как гость! — Тогда хоти как кто-то еще. — Да я не… — Просто начни, это даже весело. — Это — не весело, это тупо! — Я понимаю, что форма может поначалу казаться странной, но это самый удобный способ поставить нужды пользователя в центр разработки. — Моя нужда как пользователя — чтоб меня не доставали глупыми вопросами! — Вот, смотри, это уже отлично, мы можем сделать в приложении функцию отключения оповещений и запрета на опросы. — Бля-а-а… Вы все можете вывернуть, да?! — Даже больше, чем ты можешь представить, на самом деле. — Бля, это так клево! Я тоже хочу уметь так выворачивать! — Могу тебя научить, если ты покажешь мне, как жарить Рибай. — Конечно, приятель, что за вопрос! — Блядь, давайте лучше нахуй вернемся к историям, и вы прекратите флиртовать?! — Как скажешь, Из. — Ты что-то придумал, Израэль?***
К началу четвертого спринта Иззи начал задыхаться. В его жизни неожиданно стало слишком много Эдварда — и ебучего Стида. На самом деле, задыхался он скорее от гребаного Боннетовского парфюма, и нифига не образно. Возможно, у Иззи развилась астма. Или аллергия. Или непереносимость. Когда у него случился первый приступ, он просто сбежал и долго приходил в себя. Эд потом нашел его и вывалил очередную кучу дерьма на тему того, какой Иззи херовый заказчик — он даже не был, черт возьми, заказчиком! Иззи обиделся и пару дней избегал обоих, как мог. Эд потом прижал его к стенке и как следует извинился, так что Иззи не оставалось ничего другого, кроме как простить его. На второй раз он не успел сбежать. Это было намного хуже: приступ был дольше, из глаз катились чертовы слезы, и он не мог вдохнуть, а только кашлял, кашлял и кашлял. Еще ему приходилось отбиваться от стакана воды, сока в пакетике, чашки кофе, чашки чая и жевательных мармеладок — потому что он находился в офисе Боннета со всей его командой. Просто шикарное унижение, такого просто, блядь, не случается. Он очень, очень не хотел третьего приступа. Во-первых, он не был уверен, что вообще выживет. Во-вторых, третий раз — это точно надо идти к врачу и покупать себе какой-нибудь ебаный ингалятор, как будто он совсем старик. Можно будет сразу купить еще и трость и поколачивать ей всех, кто не уступает место в автобусе. Иззи ни минуты не сомневался, что во всем виноваты Боннетовские духи: их тяжелый, почти приторный запах вплывал в помещение раньше, чем сам Стид заходил, и не выветривался потом часами. Иззи был скорее удивлен, что только у него такая реакция. А еще он понятия не имел, как, блядь, так сказать об этом Боннету, чтобы тот не просто улыбнулся и что-то там пошутил в ответ, а реально, сука, сменил парфюм и перестал Иззи убивать. Иззи швырнул в стену нокией, а потом протер ее тряпочкой: ему казалось, что она начала как-то сдавать. Тряпочка должна была помочь, да и количество бросков в день он ограничил тремя. Стало сложнее, но к нокиям он привязывался искренне и каждый раз жалел, когда приходилось менять. Нокиа запиликала входящим вызовом. Иззи посмотрел на экран и тяжело вздохнул. У него больше не осталось бросков в стену на сегодня. На экране значилось «Стид ебаный Боннет». Само наличие этого контакта в телефоне говорило о многом. Он подождал еще с полминуты и сдался. — Да? — Добрый день, Израэль. — Иззи, как обычно, постарался не дернуться от такого звучания своего имени и, как обычно, Стида не поправил. — Извини, что беспокою тебя в твой выходной, но нам необходима консультация насчет компоновки меню. Не мог бы ты подъехать в офис в ближайшее время? Я бы предложил созвониться по скайпу, но… — А Эдвард? — сквозь зубы проговорил Иззи, которому уж точно не хотелось заработать третий приступ в свой чертов выходной. — О, Эдвард сказал, что он занят на какой-то встрече, я не вдавался в подробности, и никак не может. — А я не могу сделать это по телефону? Мне необходимо присутствовать? — Ты совсем никак не можешь? — очень расстроенно проговорил Стид. Иззи должен был порадоваться этому и добить его отказом и пожеланием делать свою работу самим. Но что-то в этом мире пошло наперекосяк примерно две недели назад, и Иззи скатывался по наклонной. Имена, истории, потом тряпочки для нокии… — Я подъеду, — сказал он наконец. — Прекрасно! Буду очень рад видеть тебя! — Но только если… — не обращая внимания на радостные вопли (и свои чувства по поводу того, что кто-то, блядь, рад его видеть), продолжил Иззи. — Да, что угодно! — Только если ты сменишь свой чертов парфюм, — сцедил он по каплям, как будто отмерял яд, для себя или Боннета — не важно. Он чертов Иззи Хэндс, он никого ни о чем не просит, и точка. Теперь вот — просит. Все принципы разбивались о сверкающую скалу по имени Стид Боннет. — Ладно, хорошо, я… — Стид звучал растерянно, и вот это было даже приятно. — Прямо сейчас? — Да, сейчас. И проветрите офис. — Хорошо, да, тогда приезжай через два часа, конечно. — Стид начал запинаться, его голос звучал все тише, пока не свалился в шепот, почти перекрываемый помехами телефонной линии. — Тебе настолько не нравится? Иззи все-таки разобрал. — Да при чем тут это! У меня блядская аллергия на него! — заорал он и нажал на «отбой» раньше, чем услышал бы отвратительные жалостливые причитания. Стид действительно сменил парфюм, и теперь от него пахло чем-то, напоминающим море — свежим и ярким, и — Иззи мог признаться самому себе — этот запах был действительно приятным. Теперь Иззи задыхался исключительно фигурально; у него вообще не оставалось времени на попкорн с боевиками. Зато появились митинги, чертовы пользовательские истории, которым, кажется, не было конца, спринты, походы в бары втроем (господи, как он до этого докатился), неебическое количество неважных разговоров и почему-то смеха. Он совсем не понимал, что происходило с его жизнью, и, хуже всего, он даже не был уверен, что скучает по попкорну. Нокиа скоро должна была взбунтоваться — так часто ей приходилось пиликать от смс или звонков. Он привык даже к чертовым камзолам и тонким фарфоровым чашкам — настолько, что больше не боялся раздавить их в руках. Он привык к элитному чаю, который Стид притаскивал в ресторан в таких количествах, что Иззи уже задумывался, не ввести ли новые позиции в меню. И Эдвард — вот что было страннее всего. Иззи в целом мало задумывался о том, что из себя представляют их отношения. Есть и есть, хер знает, зачем было их как-то еще определять. Но Эд менялся, и это пугало до чертиков. Раньше Иззи всегда точно знал, как именно тот отреагирует, по изгибу брови угадывал, какое у него настроение. Это было нормально: Иззи знал, лампочки в его старом мозговом компьютере загорались и выдавали нужные слова, нужные действия. Все работало. Теперь все работало по каким-то неведомым законам, и Иззи то и дело зависал, встречаясь с кучей новых сигналов разом, и не мог въехать в смысл происходящего. Эд начал звать Иззи к себе — этого никогда, блядь, не случалось, он всегда просто вваливался в квартиру Иззи, и тот принимал его без вопросов. Эд начал интересоваться, чего хочет Иззи; в первый раз, когда это произошло, Иззи пялил в одну точку минут десять кряду, а Эд терпеливо — Эдвард Тич! Терпеливо! — ждал от него ответа, что в итоге почти стоило Иззи истерики. Эдвард начал говорить о том, что Иззи для него значит, — и это повергало в тихий, но отчетливый ужас: каждый раз Иззи ждал какой-то охуенно неприятной просьбы, а ее не следовало, зато следовало какое-то новое признание, и Иззи с каждым разом ждал, когда же прозвучит та самая, супер-противная херня, которую он теперь точно согласится сделать. Иногда он начинал гадать, что бы это могло быть: отдать свою почку? Влезть в какую-то изначально провальную аферу? Отсидеть за убийство, которого не совершал? Сделать какое-нибудь блюдо из собственной ноги? По всему выходило, что он был готов совершить и не такое, а потому совсем не понимал, чего Эд добивался всем этим дерьмом.***
Эд зарылся носом ему в шею и приятно прикусил плечо. Иззи довольно, разморенно выдохнул и даже прижал его к себе крепче — за последний месяц он успел привыкнуть, что оставаться на ночь после секса нормально, так что и теперь он просто прикрыл глаза и уже почти засыпал. — Люблю тебя, Из, — прошептал Эд. Иззи как кипятком ошпарило. Он резко сел, стряхнув с себя сонное оцепенение и тяжелое тело Эдварда, и отполз в угол кровати. Оттуда сказал хрипло, подтягивая зачем-то одеяло и кутаясь в него: — Что? Эдвард поднялся на локте, сверкая глазами с каким-то из этих его новых, непонятных выражений на лице, потом тоже сел, растерянно пожал плечами: — Просто понял сейчас, что люблю тебя. Иззи сдавил виски руками. В голове страшно бухало, как будто взрывалось что-то. — Нет, — пробормотал он в ужасе, — нет, нет, нет. — Что — нет? Иззи замотал головой, нажал пальцами на веки, запрещая себе слезы. — Не надо, блядь, только не надо. — Из? — Эдвард дотянулся до него, сжал запястье. — Пожалуйста, Эд, не надо вот этого. — Иззи потянул руку на себя, сполз с кровати. — Все было так хорошо, зачем ты начал? — Я не понимаю. — Эдвард обхватил себя за плечи и выглядел очень несчастным, только Иззи не мог заставить себя подойти к нему ближе. Вообще не мог толком заставить себя смотреть на него; перед глазами все расплывалось. — Потому что ты не можешь иметь это в виду, ты хочешь, чтобы я что-то сделал, так, блядь, просто скажи уже, нахера это все, нахера ты мне опять душу ебешь, блядь?! — Иззи не очень понимал, что и как говорит. Он чувствовал себя так, будто у него заново прорезалось дыхание и он делает свой первый выдох. — Нахера ты это делаешь?! Потрошишь меня, сука! Ты потом это обратно не затолкаешь, я же потом не смогу обратно, нахера? Дыхание сбилось; он сделал новый вдох и не смог больше продолжить. Ему жизненно необходимо было уйти отсюда, не смотреть, не видеть, не… Черт, это было хуево; он сам точно сейчас все испортил, блядь, иногда он бывал чокнутым похлеще Боннета и подонком похлеще кого угодно. Иззи в полной тишине натянул футболку, еле впихнулся в тесные кожаные штаны и вышел из комнаты, нахуй из апартаментов, в прохладную летнюю ночь. Эдвард не окликнул его, не попытался остановить, и, черт, Иззи никогда в жизни не чувствовал себя одновременно уебком и дурой из мыльного сериала. Компьютер в его голове, кажется, перегорел нахуй, потому что он достал нокию и набрал номер Стида. Гудки шли долго. — ...ле? — сонно пробормотал Стид. Иззи хватило совести устыдиться. — Бля, не подумал, сколько времени. Извини, я просто… — Израэль? — Стид, казалось, разволновался. — Что-то случилось? У тебя все в порядке? — Да… Нихуя не в порядке, вообще нет. — Мне приехать? Что-то серьезное? — Судя по звукам, Стид уже вскочил с кровати и собирался. Блядь, этот псих в камзоле, этот дебил блистательный был готов мчаться не пойми куда посреди ночи? Ради неведомой херни, только из-за того, что Иззи позвонил ему и сказал, что нихуя не в порядке? Иззи всхлипнул. Все было настолько неправильно; мир разваливался на части, ничего сука не работало, как надо. — Израэль? — Нет, нет, ничего серьезного на самом деле, просто… блядь… просто… Можно я приеду? — Конечно, без проблем… Адрес прислать или так запомнишь? Может, мне все же приехать? — Так запомню, — сказал он, заводя мотоцикл. Он не был уверен, что не разобьется по дороге, но, честно говоря, прямо сейчас это казалось неплохой идеей. Конечно, Боннет должен был жить в каком-то дорогущем пентхаусе с дизайнерским ремонтом, где страшно было ступить на пол. Охранник на входе покосился на него очень недоверчиво, но прежде, чем Иззи успел начать объясняться с ним, из лифта вышел Стид — в золотом халате и каких-то старомодных туфлях — и махнул охраннику рукой. И тот только пожелал им спокойного вечера. Иззи успел немного остыть за довольно ветренную поездку на байке и теперь совсем не понимал, что забыл здесь, в этом помпезном месте. Стид распахнул дверь и пропустил его вперед: — Проходи, пожалуйста. Усадил его на диван, как-то незаметно накрыл пледом и налил коньяк. Иззи пришел в себя, когда зубы громко стукнули о стакан и горло обожгло первым глотком. Он закашлялся. Стид перевел взгляд со своего бокала на Иззи, приподнял брови: — Так что случилось? Или, может, ты просто хочешь лечь спать и не говорить об этом? Телевизор? Что-то почитать? Поесть? Думаю, у меня что-то осталось от ужина, но вообще-то он не был таким уж вкусным, извини… Я редко принимаю ночных гостей, не знаю, что обычно делают в таких ситуациях, — затараторил он. Иззи глотнул из стакана. Он не мог представить, как рассказать всю ту хуйню, которая только что приключилась, заснуть он сейчас точно не смог бы, а все остальное вызывало тошноту. Стид выглядел помятым со сна: его обычно идеальная прическа была растрепана, глаза покраснели, и на щеке все еще виднелся след от подушки. Иззи чувствовал уже слишком много, чтобы разобраться в том, из-за чего у него сейчас сводило живот. — Так вы трахались? — спросил он первое, что пришло в голову, потому что тишина стала уже невыносимой. — Что? С кем? — С Эдвардом. — Иззи было неожиданно тяжело произнести имя; он подумал о том, как Эд обхватывал себя за плечи, как кутался в одеяло. — Нет! — Стид помотал головой. — Нет, я бы не посмел… — Почему? — Что значит — почему? Очевидно же, что вы двое… — Мы двое. — Иззи хрипло рассмеялся, откинув голову, и еле смог остановиться. — Почему это так смешно? — Потому что это нихуя так не работает. Он может трахаться, с кем хочет, и уж особенно с тем, в кого вмазался по фотке на сайте настолько, что предложил, блядь… Покрасневший Стид посмотрел на него долгим, странным взглядом; медленно, неуверенно коснулся пальцами его предплечья. Иззи почему-то не отдернулся, а подставился больше. Компьютер в его голове больше не подавал признаков жизни, и Иззи совершенно не понимал, чем он думает теперь. Он прислонил стакан ко лбу. — Что? — Да блядь. Нахера все нужно словами через рот-то? Стид мягко улыбнулся. Хотелось съежиться, обрасти обратно иголками, выдать что-то грубое и уехать к себе в квартиру. Только почему-то не получалось; Иззи никогда еще не чувствовал себя таким разбитым и беспомощным, и даже не мог беситься из-за этого. — Потому что иначе тебя не поймут. Или поймут неправильно. Как с требованиями: если ты не сказал, что нужно, а подумал, что это и так понятно, — никто тебе не сделает так, как ты хотел. — Нихуя. Никогда правильно не понимают. — Иззи откинул голову на спинку дивана и закрыл глаза. Стид завозился, придвинулся ближе, так, что его дыхание щекотало шею. Иззи не знал, хочется ли ему отодвинуться или наоборот. Все стало слишком запутанным. — Хочешь, я попробую словами через рот, а ты скажешь, понял ты или нет? Иззи хмыкнул согласно. — Только не перебивай тогда, ладно? Не то чтобы я был в этом хорош — я не Люциус, у меня язык так не подвешен. Я очень удивился, когда ты сказал, что Эд «вмазался». И я не очень понимаю ваших с ним правил, как, впрочем, и в принципе того, как работают отношения — я не особо, знаешь ли, опытен в этом вопросе. Человек — не программа, и отношения — не бизнес-процессы, и я лично всегда путался в том, что касается… Всего, кроме технологий. Так что я правда удивлен и хочу уточнить, что именно он предложил, именно потому, что… Черт, используя твой сленг, я тоже вмазался. Но не только в него. Иззи застыл и в ужасе взмолился: «Господи, хоть я в тебя не верю, пожалуйста, пощади меня, не позволь ему совсем разнести весь мой мир». Господь явно не существовал — или, может, не слушал тех, кто в него не верил, поскольку Стид судорожно вздохнул и продолжил. — Это, наверное, странно прозвучит, но вмазался я в вас обоих. Было бы намного проще, если бы он потерял сознание, или свалился с приступом астмы, или еще что-то. Но жизнь была жестока и несправедлива и решила не только вывалить на Иззи все дерьмо разом, но и не оставить ему возможности срулить. — Вы сговорились? — спросил он наконец, зажмурившись до кругов под веками. — Что? — Еб твою мать, ладно, окей, я могу понять, нахуя это было сегодня Эду — это нормально, я просто не… не мог больше этого вынести, не хотел знать, что за херня ему понадобилась. Но ты?! Ты мог бы просто потребовать — в уплату за… да хоть тот поиск поставщика или еще за что… Нахуя тебе это дерьмо? — Он всхлипнул, не в силах больше сдерживаться. — Так, кажется, я начинаю понимать, что происходит, — тихо пробормотал Стид. Иззи хотел вскочить на ноги, заехать ему по роже и убежать еще куда-нибудь. К Фэнгу, да, и надраться, чтобы забыть всю ночь целиком, и чтобы завтра все было как раньше. На самом деле, он уже не мог толком шевельнуться. Вискам было мокро и щекотно. — Ты думаешь, люди говорят такое, признаются в чувствах, только когда им что-то нужно? — А зачем еще-то? — Господи … Это не… Полагаю, бывает и такое тоже, но клянусь, я это сказал не потому, что мне что-то нужно от тебя, а потому, что это сложно держать в себе, и потому, что мне хотелось сказать. И потому, что тема была подходящая, и обстановка, и… В общем, я не собирался тебя ни о чем просить — кроме, может, чтобы ты что-то ответил и мы смогли обсудить, что делать дальше. Поскольку компьютера в голове Иззи больше не было, он не завис. Все стало намного хуже: клубок неясных чувств навалился на него разом, разрывая на части. Он задыхался от их громкого рева внутри; горло сжалось и не давало даже засипеть что-то.***
Иззи проснулся от звуков тихого разговора. Голова была как будто набита ватой, горло болело больше обычного, в глотке сухо тянуло. Он зарылся лицом в подушку и тут же проснулся: это точно была не его подушка — если только он не сошел вчера с ума и не купил себе шелковую наволочку. Резко сев, он переждал, пока комната перестанет вращаться, и огляделся. Что он забыл в каком-то пафосном дорогом пентхаусе? На маленьком столике стоял стакан воды, и Иззи жадно выпил сразу половину. Горло перестало казаться ржавой теркой. Он посидел еще, прислушиваясь к тихому равномерному гулу голосов откуда-то из глубины квартиры. Память вернулась как-то вдруг, когда Иззи уже было решил встать и попробовать найти унитаз. Вчерашнее сумасшествие казалось каким-то ночным бредом, только вот он действительно был у Стида. Может, вчера все же случился конец света, и он попал в свой личный ад? Он смутно помнил, как Стид тряс его за плечи, как спрашивал, не вызвать ли скорую — и как он заклинал его не вызывать катафалк. Видимо, где-то после этого он и вырубился. В голове осколками плавали мысли; больше не было никаких понятных вещей. Иззи заштормило, и он допил воду. Тихий звук шагов заставил его вскинуть голову. Стид, все еще в этом своем нелепом золотом халате, с чашечкой в руке, подошел ближе и широко улыбнулся: — Доброе утро. Как спалось? Иззи хмуро кивнул и промычал что-то неразборчивое. — Возможно, тебе хочется освежиться? Принести полотенце? Предупредительность Стида была совершенно непрошибаемой. Иззи подумал: а смог бы он таким тоном предлагать «освежиться» человеку, который вломился к нему посреди ночи, подняв с кровати?.. А, да, он бы просто не пустил его на порог, а потому и предлагать ничего бы не пришлось. Мысль оказалась даже забавной, так что он ухмыльнулся. — Угу, — ответил он и, поскольку вежливость, видимо, была заразной, добавил: — спасибо. — О, не за что! — Стид поставил чашечку на столик и исчез в недрах апартаментов. Скоро вернувшись, он передал Иззи нереально белое полотенце и какой-то черный объемный сверток. — Взял на себя смелость предложить тебе одежду. Подумал, что ты, возможно, захочешь переодеться. Если нет, то просто оставь в ванной, я потом уберу… — Под конец Стид снова затараторил, и Иззи оборвал его взмахом руки. — Где? — Ванная? Справа по коридору, пойдем, я провожу тебя. Вода немного привела его в себя. Он растер голову полотенцем и замер, глядя на два комплекта одежды. «Хотелось бы мне?» Иззи дотронулся до явно дорогой рубашки из какой-то тонкой ткани. Перевел взгляд на собственную футболку, давно утратившую черный цвет, скривился и решил сделать то, что хотелось. Неловко скомкав свои вещи, он вышел из ванной и пошел на звук Стидова голоса, надеясь, что не упрется в какой-то тупик. Удача была на его стороне. — Стид, куда я могу… — начал он, выходя из-за угла в столовую, и резко прервался. Руки разжались, одежда упала на пол; что-то громко хрустнуло. — Черт! — Привет, Из. Тебе идет. — Эдвард сидел за столом, неловко теребя волосы. Стид сидел рядом и сжимал его руку, как будто это было в порядке вещей. — Что ты здесь делаешь? — Стид позвонил, рассказал, что случилось. Из, я… Иззи зажмурился на секунду. Он настолько не знал, что делать! Его разрывало от желания убежать, попросить прощения, наорать, завалить его прямо здесь… Слишком много всего, и непонятно было, как выбрать. «Как Иззи, — подумал он отчаянно, использовав единственное, что знал, — я хочу услышать, что это было не шуткой, чтобы обрести уверенность». — Ты правда вчера имел в виду именно то, что сказал? — спросил он быстро, не заботясь о том, чтобы дослушать. — Да. — Эд закусил губу и смотрел на него этими своими невозможно огромными глазами. — Бля, конечно, я имел в виду, что люблю тебя, что я еще мог вообще под этим иметь? — Черт, — дрожаще выдохнул Иззи и, сделав два шага вперед, опустился на стул рядом. — Черт. — Он перевел взгляд на Стида: — И ты тоже? Стид улыбнулся: — Да, хотя я бы использовал другие слова сегодня. Если бы у него все еще оставались какие-то силы, он, вероятно, снова заорал бы. «Как Иззи я хочу попробовать поверить, что все это может работать иначе». — И вы думаете, это будет работать? Так? Эд обхватил его запястье теплыми мозолистыми пальцами. — Я думаю, что мы заставим это работать. Стид только кивнул, решив почему-то обойтись без слов. Иззи хотел было тоже что-то сказать или даже сделать, но на столе завибрировал чей-то смартфон. Иззи вспомнил хруст, раздавшийся, когда он уронил вещи. — Блядь! Он кинулся к куче на полу и вытащил из нее треснувшую напополам нокию. Тряпочка была тут бессильна. — Она продержалась почти три года, — заметил Эд, — много. Может, в этот раз смартфон? — Я смогу найти отличный ударопрочный чехол, — заметил Стид. И Иззи почему-то согласился.