Кажется, мы влипли…

      Пальцы сжимали рубашку на груди мечника. Оторваться было невозможно. Не то чтобы не хотелось — просто не получалось. Санджи снова потянул руки на себя, и тут же раздались проклятья.       — Ты с меня кожу снимешь, бровастый придурок! — Зоро выглядел очень недовольным.       Санджи попробовал отлепить ногу от камня, к которому приклеился подошвой, когда пытался пнуть эту зеленоволосую ошибку природы, по какому-то ужасному недоразумению являющуюся его накама, но и это не удалось. Нога тесно прилегала голенью к плечу мечника, ступня находилась где-то над его ухом, рукояти катан давили Санджи под колено. Несмотря на хорошую растяжку, стоять так четверть часа было очень утомительно.       Хуже того, бедро мечника упиралось Санджи в пах, и всякий раз, как он пытался поменять положение на более удобное (хотя такого в сложившейся ситуации по определению быть не могло), то ощущал трение накачанного тела одним очень пикантным местом.       Понимал Зоро это или нет, неизвестно. Но, наверное, понимал, судя по тому, как его щеки слегка залились краской, когда они осознали, что влипли, хотя Санджи в тот момент списал подобную реакцию на более чем естественную злость.       А ведь ничто не предвещало беды: ни когда они причалили к зеленому летнему острову, ни когда Нами велела им всем отправляться и принести еды для вечно голодного капитана, да побольше… ни даже тогда, когда шли вдвоем через заросли, препираясь и перебрасываясь уже такими привычными дежурными оскорблениями…       …Санджи почуял первый тревожный сигнал лишь тогда, когда они увидели это болото.       — Наверное, там водятся крокодилы, — предположил Зоро, разглядывая зеленую трясину.       — Да уж, твои родственники… — небрежно бросил Санджи и тут же чуть не получил удар катаной, пока — в ножнах. Фраза почему-то особенно обидела мечника.       — Что ты вякнул, ублюдок?! — в глазах Зоро засверкали гневные искры.       — А разве не так?       — Хватит того, что ты меня с растениями сравниваешь!       — О, так ты с этим уже смирился, Маримо, я смотрю? Тогда, пожалуй, я и впрямь перейду к зеленой фауне: крокодилам, лягушкам…       Договорить ему не дали. Мигом развязался нешуточный бой — Зоро на подобные сравнения всегда люто бесился, не стал исключением и этот раз. Санджи на секунду даже подумалось, что мечник уже готов быть «Газоном» или «Маримо» — кажется, к этим словечкам тот по-своему привык и притерпелся, — только бы не появлялись всё новые и новые прозвища. В какой-то момент ему стало стыдно, и он уже собирался выдать что-нибудь примиряющее в духе: «Ладно, успокойся, быть тебе водорослью до скончания века», как вдруг они угодили во что-то липкое.       Оказывается, драка незаметно привела их под кроны плакучих ив, свесивших ветлы до самой мутно-зеленой воды, а там подстерегала ловушка в виде гигантской паутины. Пока — без хозяина.       Последнее, что успел сделать Санджи — попытался пнуть мечника, но тот увернулся, и нога, испортив идеальный кружевной узор, заботливо сплетённый неизвестной тварюжкой, ударила в большой валун да так и осталась, намертво приклеенная к нему. Санджи еще не успел сообразить, что произошло, и, чтобы не проиграть, вцепился в мечника руками, хватая его за рубашку на груди. Естественно, руки, перемазанные в липкой субстанции, тут же к ней прилипли. И вот тут-то он, конечно, запаниковал, но было уже поздно.       Потому что Зоро, отбиваясь от него в ближнем бою, сунул катану в крепление на харамаки и одной рукой теперь удерживал Санджи где-то в районе локтя, обхватив при этом и его приклеившуюся к валуну ногу, а второй — влетел в оставшуюся целой паучью сеть.       И вот теперь они даже не могли покинуть это опасное логово тропического хищника — ну, разве что вместе с каменной глыбой или без ноги Санджи. Ни тот, ни другой вариант последнего не устраивал.       Однако самым ужасным было не то, что они угодили в ловушку, и даже не то, что ловушка эта — паучья, а то, что бедро мечника безжалостно вжималось ему в пах. Санджи готов был взвыть от этой близости.       — Ногу убери, — стараясь, чтобы голос звучал ровно и холодно, велел он.       — Какую ногу? — не понял Зоро.       — Эту! — Санджи кивнул вниз, и мечник проследил за его взглядом.       — Не могу! — огрызнулся он, сердито уставившись на товарища по несчастью. — Они обе прилипли!       В подтверждение своих слов он подергал ногой, и Санджи прошибло от ощущений так, что он зажмурился.       «Нельзя! Это проклятый Газон! Это же Маримо! Какого черта я сейчас всё это испытываю?!».       Когда он опомнился, то увидел мечника, который как-то странно на него смотрел.       — Эй, — медленно произнес тот, глядя ему прямо в глаза, — мне кажется, или ты…       — Замолкни! — чуть не задохнулся от ужаса Санджи, потому что Зоро угадал, и залился краской. — Не смей этого произносить! Это всё твое гребаное тело!       — На твоем месте, — опасно сузив глаза, заметил Зоро, — я бы аккуратней отзывался о моем теле! Оно сейчас очень близко к твоему!       — Заткнись и придумай лучше, как нам выбраться! Или ты хочешь, чтобы остальные нашли нас в таком виде?!       Их драки всегда носили привкус эротики. Слишком близко, слишком сильно, грубо — почти как секс, но напрочь лишенный какой-либо нежности; с непременными перебранками, чтобы высказать что-нибудь едкое и колкое — совсем как грязные разговорчики во время интимной близости. После них они зачастую падали на палубу изможденные. Санджи иногда задумывался над этим. Замечал ли Зоро? Едва ли.       — Эй, Эро-кок, успокойся! — услышал он прямо у своего уха до боли знакомый и ненавистный голос. — Я не твоя «мелорин», чтобы на меня так реагировать!       Эти слова Зоро выдавил из себя с усмешкой, хотя видно было, что и ему сейчас тоже не по себе. Санджи отводил взгляд, кусал губы, но справиться не мог. Возбуждение не уменьшалось, а только усиливалось. Горячее дыхание мечника на коже, его мерно вздымающаяся грудь, твердое мускулистое бедро, накрепко вжатое в Санджин пах, делали свое дело. Кажется, у него только больше вставал.       — Завитушка, не зли меня! — зарычал Зоро, чувствуя, что поневоле начинает заводиться. — Ты знаешь, что я с тобой сделаю, когда мы освободимся?       — Плевать я хотел на твои угрозы! — сквозь сбившееся дыхание прошипел Санджи, от злости сжимая прилипшие к мечнику руки.       Зоро поморщился — повар его ущипнул. Было не больно, скорее неприятно.       — Ладно, — сказал он, — потом ты у меня получишь. А сейчас нужно выбираться.       Хватало того, что возбудился блондинистый извращенец, но если такое случится с ним самим, то он, Ророноа Зоро, старпом будущего Короля Пиратов и будущий же Величайший Мечник, себе этого точно не простит.       — Можешь дотянуться до моей катаны? — спросил Зоро, безуспешно повертевшись, чем только вызвал шипящие проклятия со стороны товарища.       — Зачем? — насторожился Санджи.       — Придется отрезать тебе ногу.       — Сбрендил?! — завопил тот. — Умом тронулся?! Себе отрезай!       — Ладно, я пошутил, Завитушка. Просто достань её.       — Пошел к черту, я тебе не доверяю! — огрызнулся Санджи. — Да и как я тебе её достану?       — Зубами, — невозмутимо ответил Зоро.       Раздался нервный смешок.       — По-твоему, я сильно похож на представителя семейства водорослей?       — Ты такой слабак, что даже на это не способен? Или, может, тебе просто нравится вся эта ситуация? — спросил Зоро, посильней надавив бедром, упиравшимся в эрегированный орган повара. Очередная волна возбуждения прокатилась по телу Санджи от паха до макушки; витиевато выругавшись, тот скрипнул зубами и наклонился, пытаясь ртом дотянуться до отполированной ладонью мечника рукояти. Зоро, который наблюдал, как светловолосая голова скользит вниз по его груди, вдруг поймал себя на таких мыслях, от которых и сам уже ужаснулся.       Захотелось нагнуть его ниже, запустить пальцы в шелковистые, всегда такие ухоженные волосы, закрыть глаза от наслаждения и ощутить, как пройдется по стволу его члена влажный шершавый язык, как нежные губы послушно обхватят, начиная медленно двигаться… Картинка получилась настолько яркой и живой, что он искренне удивился, увидев откровенно смущенного и раздраженного блондина с катаной в зубах.       Взъерошенный Санджи невинно хлопал глазами, ему в таком положении было явно не по веселья. А еще ему почему-то невероятно шла белая катана, которую он сжимал аккуратными зубами, так что Зоро на секунду даже залюбовался…       — М-м-м! — промычал Санджи, по всей видимости, требуя, чтобы мечник забрал у него эту штуковину.       И вот тут-то Зоро запоздало сообразил, что свободных рук и у него тоже нет.       Он, секунду поколебавшись, наклонился к Санджи, а тот едва не выронил катану, в ужасе распахнув глаза — он понял, что собирается делать мечник.       Зоро рассчитывал перехватить Вадо у самой гарды, извернувшись так, чтобы оказаться с противоположенной от Санджи стороны. Когда катана окажется в его зубах, лезвие по задумке должно будет поменять направление. Щека Зоро прижалась к нежной щеке Санджи, и он почувствовал, как тот вспыхнул от этой близости.       — Не дергайся, а то порежу! — предупредил Зоро, злясь на повара за его состояние и со всем возможным упорством отрицая тот факт, что сам его до этого состояния довёл и сам же виноват. Прогоняя прочь из головы все пошлые мысли, он постарался сосредоточиться. Ему предстояло проделать сложный цирковой трюк — освободить катану так, чтобы не зацепить ни себя, ни Санджи, и при этом еще оказаться в таком положении, где оставалась возможность хоть как-то ей воспользоваться для освобождения из липкого плена.       Задача казалась практически невыполнимой. Зоро шумно выдохнул, успокаиваясь. Санджи успел и его вывести из равновесия, потому что от стройного худого тела сейчас исходило откровенное желание, которого сам Санджи отчаянно стыдился, и мечник отчетливо это чувствовал.       Он потянул катану влево, но она застряла в ножнах, не желая покидать их. Требовалось куда большее расстояние, чем то, каким Зоро располагал, учитывая, что он вообще был ограничен в своих движениях.       Санджи тем временем так же безуспешно пытался выдернуть ногу из ботинка, но тот (спасибо классическому стилю) был зашнурован наглухо. В конце концов оба вымотались, так ничего и не добившись, и подняли друг на друга потерянные взгляды.       Зоро разжал зубы, и Вадо скользнула назад в сая. Санджи тяжело вздохнул.       — Черт! — выругался мечник. — И что теперь делать?!       И в этот момент произошло два события, в корне поменявших всю обстановку.       Во-первых, в ближайших зарослях зашуршало, и под ветви ивы проскользнуло восьмилапое существо с громадными хелицерами, покрытое колючими на вид волосками и размером с хорошего теленка. Из-под хелицер сочилась опасного вида жидкость, а за собой паук оставлял липкий след.       Санджи побелел, а потом позеленел. Зоро еле удержался, чтобы не пошутить насчет его цвета.       Вторым событием был бодрый голос Луффи где-то неподалеку, и, судя по осторожным репликам в ответ на безумные предложения мальчишки-капитана, вместе с ним шел Усопп. Каждый из них по-своему не подходил на роль освободителя. Усопп — потому что трус, и хотя его можно было заставить молчать, но убедить вступить в схватку с гигантским насекомым — едва ли. Луффи, конечно, их спасет в считанные секунды, вот только…       Тогда вся команда этим же вечером узнает о постигшем их позоре. Луффи это не только расскажет, но еще и покажет. Да еще и на них. Сопротивляться резиновым конечностям не получится — капитан, уж если что решил, непременно добьется своего.       Оба пленника покосились на ползущего к ним паука.       — Зовем их? — спросил Зоро.       — Нет! — испуганно замотал светловолосой головой Санджи. Даже страх перед пауками был не так силен, как возможность показаться в таком виде накама.       Тем временем паук приближался к своей цели, предвкушая сытный ужин. Санджи запаниковал, и тут замер, что-то сообразив.       — Кажется, у меня одна нога свободна, — заметил он. — Та, на которой я стою.       Зоро скептически покосился на него, но ничего не ответил. Смешное открытие, учитывая, что в остальном они попались в эту паутину, как две жалкие мухи.       — Газон, ты оглох, что ли?! — не выдержав, психанул Санджи. — Если ты развяжешь мне ботинок на прилипшей ноге…       — Как я тебе его развяжу?! — огрызнулся тот.       — Как-как, зубами!       Взгляд Зоро ясно дал понять, что это была большая ошибка. А уж шутка и подавно неудачная.       — Эй, ты же держишь ими свои катаны! — повар очень нервничал, краем глаза наблюдая за пауком.       — Катаны, а не твои шнурки! — зашипел в ответ Зоро. Голос Луффи раздался совсем близко, и он опасался, что капитан их обнаружит.       — Какая тебе разница?! Зато я убью эту тварь!       — Что ж, я это сделаю, — неожиданно ответил мечник, опасно оскалившись, — но ты после этого все равно долго не проживешь. Если тебе так уж не нравится смерть от лап паука, я смогу обеспечить достойную замену!       — Ага, только ботинок развяжи! — согласился Санджи, не слишком поверив в угрозу.       Зоро покосился на шнурок, находившийся совсем рядом с его щекой. После долгой внутренней борьбы он выпалил, покраснев от бешенства:       — Да ни черта! Я лучше уж сдохну!       Паук наконец дополз до них и уже поднял длинные передние лапки, чтобы опутать свою добычу, а затем отравить парализующим ядом, как вдруг голос Луффи раздался совсем рядом с ними.       — Ого! Здесь что-то есть! Оно шевелится!       Длинная рука пролетела сквозь густую листву и, вцепившись в заднюю лапу ошарашенного таким обращением паука, выдернула его наружу. Пленники вздохнули с облегчением, а из-за веток тут же раздался вопль Усоппа:       — Выброси! Выброси немедленно эту гадость! Она точно не съедобна!       — Ну, ладно… — раздался разочарованный голос Мугивары Луффи, и паук полетел обратно. Его туша врезалась в Зоро и Санджи, окончательно приклеив их и к валуну, и друг к другу.       Уже когда голоса накама стихли далеко в лесу, Санджи, матерясь сквозь зубы, огрызнулся:       — А надо было сразу делать то, что я сказал!       Зоро, прижатый одной щекой к нему, а другой — к его ботинку, только протестующее промычал.       На корабль вернулись злые, потрепанные и, конечно же, без еды. Одной рукой Санджи сжимал шип, отломанный с лапы контуженного паука. Делать это пришлось той самой единственной свободной ногой, с которой повар все-таки умудрился скинуть ботинок. Нога, приклеенная к Зоро и валуну, была совершенно бесполезна. Он ломал злополучный шип около четверти часа, еле дотягиваясь до него носком стопы и расшатывая то в одну, то в другую сторону, а после еще минут пять пытался подцепить его ножными пальцами, проворачивая изощренный акробатический номер.       Всё, что происходило потом, а именно процесс освобождения из липкой паутины, описанию категорически не подлежало, так как Санджи, оказавшись на воле и нервно закурив сигарету, заявил, что такого он даже в эротических журналах не видел и видеть больше никогда не хочет.       Зоро сжимал ободранные кулаки, с которых чуть ли не с кожей пришлось срезать клейкую массу, и сквозь зубы пророчил Санджи скорую и мучительную смерть.       — Зоро! Санджи! — обрадовался их появлению Луффи, но тут же удивленно замер. — А что с вами произошло?       В ответ последовали ругательства.       — А, ясно! — весело улыбнулся капитан. — Рад, что и вы неплохо провели время! А я та-ако-ого паука нашел! Жаль только, что Усопп заставил его выкинуть…