The Lake

Мистер Филин нашёл Мистера Ворона возле семейного дома Вандербумов, когда была уже глубокая ночь, небо заполнили длинные тёмные облака, сквозь прорези в которых мерцали звёзды. В окнах дома не горел свет, и все, кто сейчас там находился, спали. Филин не мог с уверенностью сказать, кто именно эти "все" – он наблюдал за прошлым, настоящим и будущим этого непростого семейства, и, честно признаться, немного потерялся во времени и подзабыл, какой этап в их истории проходит конкретно сейчас. Впрочем, это не имело значения. Его куда больше интересовало, что его друг делает здесь в столь странное время. Филин приблизился к Ворону и встал около него лицом к дому. Мистер Ворон смотрел в том же направлении и, когда Филин подошёл, повернулся к нему на мгновение, коротко кивнул в знак приветствия и снова перевёл взгляд на здание. – Доброй ночи, друг мой, – произнёс мистер Филин. Это прозвучало так, словно он желает ему хорошего сна, но нет, это несло то же значение, что и "добрый день" для нас. Просвящённым спать не обязательно в принципе, так что для них любое время суток спокойно может стать временем встречи. – Вы хорошо себя чувствуете? – поинтересовался Филин. – Конечно, – отозвался Ворон. – Вас смущает, что я снова пришёл сюда? На голову говорящего упала дождевая капля. В воздухе становилось прохладнее. – Я догадываюсь о причинах, но всё же хотел бы уточнить у вас. Дуновение ветра зашевелило его перья и принесло ещё пару рваных капель. Ворон не сразу ответил. Он покрутил в руках свою трость, снова взглянул на Филина и тихо вздохнул. – Я сам не могу с точностью сказать. – Что ж, могу попробовать с этим помочь, – Филин встал к нему поближе. – Это может быть связано с желанием приглядывать за своими условными потомками? Я полагаю, вы ещё не до конца абстрагировались от своей прошлой жизни, не всем это удаётся быстро. Так что, может быть, чувство ностальгии? Или... – Чувство вины?.. – внезапно продолжил Ворон за него. Филин хмыкнул и с некоторым интересом посмотрел в окна дома Вандербумов. Сейчас они были пусты, но он прекрасно знал о чёрном, словно дыра в пространстве, силуэте, который иногда появлялся в них. – Это касается Уильяма Вандербума? – без труда догадался Филин. – Да. Я знаю, что мне не положено думать об этом, – сказал Ворон и прищурил правый глаз, по которому попала очередная капля. – Но я действительно чувствую, что произошедшее с ним не заслужено. Он должен был быть сейчас здесь, с нами, а вместо этого мучается в стенах нашего дома. Филин медленно кивнул. – В этом нет ни капли вашей вины, – спокойно заверил он. – Принятие Элексира – очень рискованная вещь, и, естественно, не всем может повезти. Вряд ли вы смогли бы повлиять на это. Начинался дождь. Стали слышны его удары о листья деревьев , траву, крышу дома. Филин поднял голову вверх, вглядываясь в идущие друг за другом тучи. – И это более не ваш брат и не ваш дом. – Я знаю. – Однако, если вы хотите помочь Уильяму, я не стану вас останавливать. Шум дождя усилился и заменил собой их голоса. Казалось, на этом разговор оборвался, но через несколько минут молчания Ворон негромко ответил: – Благодарю. Дождь окружил их со всех сторон; они ещё долго не двигались, стоя бок о бок во тьме. Вода стекала по их перьям и одежде и срывалась на мокрую землю. Ветви дерева Вандербумов беспокойно колыхались от ветра под взором двух просвящённых.