Our infected wounds

      Разумеется, ни на какую вечеринку в честь помолвки Лора не пошла. Видеть Макса рядом с другой и поздравлять его — последнее, что могло поддержать и без того шаткое душевное равновесие.       Она кивала при редких встречах с общими знакомыми на участливое: “Тебе нужно двигаться дальше, Лора, просто отпусти его, если он тебе дорог…” и конечно не спорила и не возражала, отчасти потому что это было попросту бесполезно, а отчасти потому что сдерживала злорадное хихиканье.       Интересно, если бы Макс узнал, кто её соулмейт, он стал бы следовать всем этим правильным советам? О, Лора очень сильно сомневалась. Он навёл бы больше шума — это точно, и вряд ли бы предоставил их самим себе.       Будь Лора более вредной, может… Но она так устала. Как будто ночь в Хэкеттс Вудс до сих пор не закончилась, как будто они с Максом только-только осознали, что заблудились, и с тех пор она не сомкнула глаз ни на секунду. Надоевшее гудение снова проявилось через несколько дней после отъезда Трэвиса. — Я буду в городе через пару недель, — сказал тот, когда очередная волна привязанности откатила, оставив им только неловкость и желание спрятать лицо в ладонях. — Выпьем кофе. — Зачем тебе ехать сюда? — спросила Лора.       Трэвис слегка пожал плечами. — Нотариус и возня с документами. Ничего интересного. Я мог бы позвонить, и мы… если ты хочешь, конечно. — Я хочу, — заверила его Лора прежде, чем задуматься, действительно ли она хочет.       Потому что у неё не получалось вычленить свои собственные мысли и отделить их от паутины инстинктов, которая окутала её рациональный разум.       Если бы их якори не проявились, если бы судьба распорядилась по-иному, захотела бы Лора встретиться с шерифом Хэкеттом снова?       Захотел бы он выпить с ней кофе? С ней, убийцей его племянницы?       Лору подмывало задать эти вопросы вслух. Останавливало только то, что пока они оставались невысказанными, ситуация не перевешивала чашу весов в сторону “ебануться какой сложной”. Пока что стрелка колебалась между этим определением и “сложная”. Помня пословицу про соломинку и верблюда, Лора предпочла сдержаться.       Она видела, что Трэвис думает о тех же самых вещах. Она могла поклясться чем угодно, что уходя, он снова хотел её поцеловать; сделал едва заметный шаг к ней, задержал взгляд на губах на пару секунд дольше, чем предполагает социальный этикет.       И Лора запоздало поняла, что позволит ему.       Но в тёмных глазах промелькнуло что-то — сожаление? страх? — и Трэвис снова подобрался и спрятал любые эмоции, которые делали его человеком, а не робокопом. — До встречи, Лора, — сказал он тем же голосом, каким бы попросил права и техпаспорт на машину.       Лора пробормотала неразборчивое “До встречи”. Она совершенно потерялась и запуталась, и внезапная холодность, какой бы оправданной она ни была, вносила свою лепту.       Позже, когда она уже приняла душ и забралась под одеяло, сон предсказуемо ускользнул. Лора по-прежнему чувствовала руки Трэвиса на себе. Широкую ладонь на талии. Тёплые пальцы на шее. И ещё…       В слепой темноте она дотронулась до губ, поймала собственное дрожащее дыхание.       Жалкая попытка имитации.

***

      Плакатов в руках Лора смогла удержать четыре штуки, рассчитывая, что без проблем донесёт их до дома, но не учла, что эти чёртовы тубусы длинные и громоздкие. Цепляясь за все возможные углы, Лора проклинала свою вечную самонадеянность.       Конечно, она могла оставить их и в аудитории, однако это означало бы, что Лора выполнит учебный проект на несколько дней раньше, и дома ей пришлось бы искать себе занятие, чтобы не лезть на стены от тоски. Загрузив себя работой, она на некоторое время забывала об ожидании. Кроме того, усталость помогала быстрее провалиться в сон.       Она кое-как вышла из автобуса, неловко удерживая тубусы, и отправилась вниз по улице по направлению к своему дому. Накануне прошёл дождь, поэтому асфальт ещё был мокрым, но вечернее небо над головой оставалось ясным и безоблачным. Лора слышала прогноз погоды на завтра — обещали похолодание — и дала себе обещание не забыть обмотаться тёплым шерстяным шарфом.       Сейчас температура уже ощутимо понизилась. Руки и щёки пощипывало. Вдобавок ко всему, невыносимо чесалось ухо. Приходилось терпеть.       Возле подъезда Лору ждал сюрприз.       Трэвис Хэкетт, засунув руки глубоко в карманы чёрной джинсовой шерпы, стоял неподалёку от входа, оперевшись ногой на металлическую парковку для велосипедов. Лоре даже сперва показалось, что она обозналась. Но словно почувствовав, что на него смотрят, Трэвис повернул голову в сторону замедлившей шаг Лоры.       Нет, никакой ошибки. — Что ты здесь делаешь? — спросила Лора, стараясь говорить ровно, потому что от внезапного прилива радости её сердце забилось быстро-быстро, так что даже дышать стало труднее. — Мы ведь договорились на завтрашнее утро? Или я перепутала?       Она твёрдо помнила, что они договорились встретиться перед его отъездом в Хэкеттс Вудс, чтобы вместе позавтракать. В основном потому, что это был их первый телефонный разговор, очень неловкий и скомканный, но несущий облегчение и успокаивающий лучше любого травяного чая. Лора и не заметила, как пролетело больше получаса, когда наконец смогла попрощаться. — Освободился раньше. Мог бы поехать в отель, но подумал, может ты будешь дома, — сказал Трэвис, выпрямляясь. — И долго ты ждёшь? — Около часа.       Лора виновато взглянула на него из-под ресниц. — Я задержалась в университете. Делала проект.       Он мог бы позвонить и тогда… она бы бросила всё и прогуляла занятия? — Если ты хочешь, мы могли бы сходить куда-нибудь сейчас, — сказал Трэвис.       Да. Да, хочет. Да, прогуляла бы. Она точно спятила. Но какая разница. Лора уже давно выпала из реальности. Все эти люди, спешащие по делам прохожие — они остались в прошлом, в другой линии развития событий, где никакой встречи с оборотнями не произошло. — Да, — быстро сказала Лора, потому что Трэвис всё ещё ждал её ответа. — Да, я… только мне надо… — она слегка встряхнула тубусы. — Быстро поднимусь и обратно.       Напряжённое лицо Трэвиса слегка расслабилось. Как будто он думал, что Лора сможет ему отказать; он же прекрасно знал, что с ней происходит, потому что и сам испытывал то же самое, если не сильнее.       Она не стала возражать, когда Трэвис забрал у неё тубусы с плакатами. Честно говоря, они были вовсе не тяжёлые. Но если бы она отказалась, то в его смягчившихся чертах снова появилась бы холодность, а этого Лора старалась избежать любой ценой. И она смогла наконец с неподдельным удовольствием поскрести ухо ногтями.       Честно говоря, Лоре больше приходилось по нраву, когда Трэвис ухаживает за ней таким образом, а не приносит к камере подносы с едой.       Пока они поднимались по лестнице — Лора впереди с зажатыми в кулаке ключами и Трэвис, следующий за нею по пятам — она поймала себя на ощущении дежа вю. Как когда он водил её в душ в участке. Точно так же Лора слышала тогда его тяжёлые шаги за спиной.       Однако сейчас его поступь её не пугала. Теперь Лора знала, что Трэвис ничего ей не сделает. И вовсе не из-за их невероятной связи. — Можно у тебя кое-что спросить? — поинтересовалась она, когда они вошли внутрь и Трэвис поставил тубусы возле барной стойки на кухне. — Обычно ты не спрашиваешь разрешения. Что такое?       Лора замялась. — Брось, в чём дело? — приободрил её Трэвис. — Хочешь, чтобы я поговорил с Максом?       Нет. Вот чего-чего, а этого Лора точно хотела в последнюю очередь. По правде сказать, стоило ей открыть рот, как она тут же засомневалась в уместности своего вопроса, но эта мысль терзала её последние несколько часов, и Лора решилась всё-таки пойти до конца. — Когда меня застрелили… — она неловко коснулась собственного лба, — …то есть, я хочу узнать, если бы это было окончательно…       Окончательно? Кирни, ты разучилась складно говорить?       Трэвис настороженно ждал, пока она соберётся с мыслями. Лора вдруг захотела провести руками по его голове и пригладить торчащие чёрные волосы на макушке. Желание вспыхнуло так внезапно, что пришлось на секунду зажмуриться.       Это дало краткую передышку. — Если бы я умерла, что бы ты делал?       Прозвучало донельзя нелепо. Как вопрос “любил бы ты меня, если бы я была лысой”. Но Лора хотела спросить именно это, потому что… ну, у Трэвиса было больше опыта в делах с соулмейтами. Цинично, конечно.       Потому что она уже думала об их разнице в возрасте и о том, что может произойти, и мысли её посещали самые нерадостные. — Существовал бы, по всей видимости.       Лора прикусила губу. Она научилась за нарочито-ровным тоном изредка угадывать истинный смысл слов Трэвиса. “Существовал бы”. Не “жил бы”. — Ты думала о смерти, верно? — Ну, один раз я уже умерла, — криво усмехнулась Лора. — Незабываемый опыт. Трудно о нём не думать.       С таким же успехом она могла попытаться обмануть саму себя. — Давай поговорим. Сейчас.       Лора сняла куртку и повесила её на крючок, сбросила обувь на придверный коврик. Знаком пригласила Трэвиса сделать то же самое.       Не желая встречаться с ним повлажневшим взглядом, Лора быстро унесла тубусы к рабочему столу, помыла руки, пока Трэвис методично развязывал шнурки. Отдалённо Лора отметила, что задники его ботинок не стоптаны и не размяты, как у неё практически на всех кроссовках. Забавны мелочи, которые придают их паре ещё большую противоестественность. Какая ерунда, казалось бы…       Пока Трэвис мыл руки, Лора ждала на диване, забравшись с ногами на подушки и спрятав руки в карманы своей светлой худи. Уязвимость сочилась из неё по капле из каждого сантиметра открытой кожи, и Лора едва сдерживалась, чтобы не опустить и широкий мягкий капюшон. Он спрятал бы её лицо до самого подбородка.       Наконец Трэвис сел рядом; сегодня он носил другую рубашку, тоже серую, но в мелкую клетку, и с закатанными к локтям рукавами. Так Лоре открывались шрамы на предплечьях, среди которых особенно выделялся один наиболее свежий. — Я тоже об этом думал, — сказал Трэвис. — Правда?       Он кивнул. — Как ты сказала, один раз это уже произошло. И вряд ли я смогу забыть.       Лора перевела взгляд на собственные полосатые носки. — Ты почувствовал что-нибудь? Свободу? — Пустоту.       Она сжала пальцы в кармане, впилась ногтями в якорь. — Это не прошло, пока не увидел тебя целой и невредимой. Никаких признаков, что проклятие подняло тебя из мёртвых, я не испытал, так что для меня это стало сюрпризом. — Приятным? — не сдержалась Лора. — Ну, — протянул Трэвис, — мой соулмейт оказался жив-здоров, и мы отправились в романтическую поездку по ночному лесу. Звучит очень приятно. — Я заразила тебя сарказмом. Ты раньше так не разговаривал.       Трэвис только усмехнулся. — Значит, если один из нас умрёт, то второй… и как долго? — Всегда, я полагаю. Крис бесконечно тосковал, когда ушла Амелия. Лагерь помогал ему хоть немного забыться, — он помолчал, некоторое время изучая вечернее небо за окном, потом снова повернулся к Лоре. — Ты думала, что делать, если останешься одна? — Если мне так плохо сейчас, — пробормотала Лора, опустив подбородок, — то что будет, если тебя не станет. Сейчас мы можем как-то помочь друг другу справиться, но когда кто-то из нас останется один — что тогда? — Не знаю, — честно ответил Трэвис. — Но групповое самоубийство поможет заранее предотвратить проблему.       Лора фыркнула. Атмосфера уныния немного разрядилась. — Не думай о том, чего ещё не случилось. Особенно если никак не можешь на это повлиять. — Предлагаешь просто смириться?       Трэвис зачем-то коснулся шрама от её зубов на руке. — Знаю, что это не в твоём духе. Попробуй. Хуже ведь не будет. — Ну да, — скривилась Лора. — Как там было… Кури сколько хочешь, ты попадёшь под автобус.       Настала очередь Трэвиса смеяться. У Лоры внутри потеплело; звуки его беззаботного смеха были так приятны для её слуха. — Мне нравится твой оптимистичный настрой. — А что насчёт тебя? — А что насчёт меня? — У тебя получится смириться?       От того, как потемневший взгляд коснулся её лица, у Лоры сбилось дыхание — такая сильная и сложная смесь эмоций в нём бушевала. Она тут же пожалела о своей правоте. — Я это умею, — произнёс Трэвис.       Лора вновь потупилась. Принт в виде полосок на носках оказался неожиданно интересным. — Послушай, — Трэвис вдруг пересел ближе, и кончики пальцев Лоры упёрлись ему в бедро, — не знаю, что принесёт следующий день, но пока есть такая возможность, я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы твоя жизнь пришла в норму. У тебя впереди столько всего… оставь всё неприятное мне, раз уж судьба распорядилась вот так. Я о тебе позабочусь. — Позаботишься?.. — начала было Лора, но Трэвис не дал ей договорить. — Позабочусь, — твёрдо сказал он. — Даже если бы ты не была моим соулмейтом, я бы хотел помочь тебе любым образом. И я тут подумал… у тебя ведь будет летняя практика? В Хэкеттс-Куори есть веткабинет, я знаю врача, который им управляет. Если ты хочешь… это было бы очень удобно. Так мы убьём одновременно двух зайцев. — Трэвис, я… — Меня ты совсем не заметишь. Если наш план сработает, то любые встречи можно будет свести к минимуму. Кофе с утра, да? Звучит неплохо. И ты ведь фактически пропустила всё лето из-за меня и не видела толком леса и озера… там можно купаться, и… — Трэвис! — подавшись вперёд, повысила голос Лора. Он так увлёкся, что ей пришлось схватить его за руку, чтобы он замолчал.       Трэвис моргнул, словно сам удивился, что вошёл в раж. — Извини. Не знаю, о чём я думал. Конечно, ты не захочешь вернуться. Никто бы не захотел. — Нет, я… это звучит замечательно, — чистосердечно сказала Лора. Сникший было Трэвис снова воспрял духом. — Правда, мне очень нравится. Просто ты начал так тараторить, что я подумала, что ты сейчас перегреешься. — Перегреюсь? — Ага. Предохранители перегорят, и робокоп взорвётся. Будет громко.       Он с усмешкой потёр переносицу. Потом посмотрел вниз, где ладони Лоры всё ещё сжимали его руку. Лора проследила за его взглядом, чувствуя, как щёки покалывает от прилива крови.       Когда Трэвис без нажима провёл большим пальцем по её тонкому запястью, Лора закусила губу, потому что по венам пробежал жидкий огонь. — Ты помогла избавиться от Сайласа. Спасла то, что осталось от моей семьи. Я твой должник навсегда, даже если бы мы не оказались соулмейтами. — Хочешь помочь мне из чувства долга? — голос Лоры дрогнул, потому что невыносимо становилось терпеть такую близость и не делать ничего, чтобы преодолеть оставшееся расстояние.       Она снова хотела поцеловать его. Как тогда, на тёмной лестнице между этажами. Почувствовать вкус, запах. Попытаться разобрать его на отдельные нотки, потерпеть неудачу, но не расстроиться, а продолжить исследование. — Нет, — ответил Трэвис непривычным, слегка резонирующим тоном. — Вовсе не поэтому.       Его большой палец коснулся голубой венки под кожей.       И Лора не выдержала.       Она перенесла вес на колени, чтобы придвинуться ближе и коснуться сухих узких губ. От их теплоты она едва сдержала стон. Волосы выбились из-за уха и упали ей на щёку, задели кончиками прядей лицо Трэвиса.       И он ей ответил, с готовностью, со знакомой мягкостью, даже с благодарностью, потому что Лора откуда-то знала, что сам бы Трэвис никогда не сделал этот шаг снова.       Она приоткрыла рот, углубляя поцелуй и уже не сдерживая звук удовольствия, провела на пробу языком. Уже куда смелее и немного лениво, чтобы не потерять с трудом найденную частоту.       В какой-то момент ей стало и этого недостаточно, и она позволила себе отпустить Трэвиса, чтобы тут же дотронуться до него снова, скользнуть руками вверх к плечам, обхватить шею, вдавиться грудью в его торс и выдохнуть в рот, когда тёплая широкая ладонь легла на обнажившуюся из-за задравшейся худи поясницу.       Это ощущение оказалось слишком сильным. Воздух закончился. Лора вынырнула на поверхность этого опасного омута, чтобы столкнуться с новым вызовом — откровенным взглядом, открытым, как свежая рана. — Всё нормально? — спросила Лора полушёпотом. Голос отказывался повиноваться, когда Трэвис так доверчиво на неё смотрел. — Я… мне… — она запнулась, но всё же нашла в себе силы договорить, — мне нравится целовать тебя. — Правда? - спросил Трэвис. Лора робко кивнула, что совсем не вязалось с тем, что она фактически лежала на его груди. Тонкие губы дёрнулись в быстрой улыбке. — Мне тоже нравится тебя целовать, Лора. — Если всё нормально, тогда я могу сделать это снова? — Если хочешь, — он ласково провёл костяшками пальцев по её подбородку. — Если тебе это приятно. — Да, но… Приятно ли тебе?       Может этот вопрос и звучал глупо, но после собравшейся воедино картины о его прошлом Лора не хотела наделать новых ошибок. Теперь Трэвис Хэкетт не был незнакомым жутким полицейским с ночной дороги. Он стал её соулмейтом. А соулмейту, какие бы события их не связывали раньше, она не желала делать больно.       Трэвис не ответил, только снова так же быстро улыбнулся — и боги, когда он улыбался, всё его лицо словно озарялось светом, — и бережно поцеловал Лору в уголок губ, прежде чем снова поймать её дыхание своим ртом.       И она опять подумала о его широких ладонях. Они с лёгкостью раньше обхватывали её запястья и предплечья, а сейчас поглаживали по спине, давили приятной тяжестью на лопатки. Лора ощущала себя такой крохотной и хрупкой, и от осторожности, с которой Трэвис её касался, ей хотелось плакать. Её никто и никогда так не обнимал.       Он оторвался от припухших губ Лоры, медленно погладил по щеке.       Ресницы Лоры дрогнули. — Угадай кто, — повторила она до боли знакомую фразу. — Моя маленькая, — негромко произнёс Трэвис. Лора замерла, слегка запыхавшись; эта слабость и в то же время сила его слова заставляла её слушать звуки голоса Трэвиса, как под влиянием сказочной флейты крысолова. — Моя синичка.       В его печальных глазах она читала столько всего невысказанного, и даже если бы Трэвис начал говорить, целой ночи бы не хватило.       Хорошо, что он не говорил. Вместо этого он осторожно повёл Лору назад, пока под её лопатками не оказалась декоративная подушка, а под шеей — уголок дивана, и пока она не обхватила коленями бока под серой рубашкой. Лора не хотела, чтобы между ними снова возник лишний сантиметр свободного пространства, и Трэвис угадывал её невысказанное желание.       Оставалась одна проблема — жар. Слишком жарко. Слишком душно.       Кое-как она стянула носки, возя ногами о джинсы Трэвиса, но легче не стало, потому что стоило прохладному воздуху лизнуть разгорячённую кожу, Трэвис нашарил её ступню ладонью, огладил пятку. Лора жалко всхлипнула, когда на арку стопы надавил большой палец. Она готова была молиться на его широкие тёплые ладони.       Лора не успела заметить, в какой момент подняла руки, чтобы Трэвис снял с неё худи и как ей удалось справиться с рядом пуговиц на его рубашке. И совсем загадкой оставалось, как Трэвису удалось уговорить её приподнять бёдра, чтобы стащить джинсы; они вместе с нижним бельём повисли на левой ноге, потому что места на диване вдруг стало катастрофически мало. Лора не желала отпускать Трэвиса ни на секунду.       Она крепко стиснула его обнажёнными коленками, прижала щиколотки к бокам, чтобы Трэвис не передумал и не отстранился. Она не вынесла бы потери его тепла.       Звякнувшая пряжка ремня углом упёрлась в ягодицу, но Лора сразу же забыла об этом, когда Трэвис сделал первое неглубокое движение бёдрами. Она тихо вздохнула и потянулась вперёд, ткнулась губами в угол челюсти. — Скажи, если что-то будет не так, — выдохнул Трэвис в мочку её уха.       Почему что-то должно пойти не так, мелькнуло в затуманенной голове Лоры. Почему он думает, что что-то не так. — Всё хорошо, — прошептала она, скользя руками по его голым плечам и крепче обнимая Тэвиса за шею. — Только не останавливайся.       Их положение не давало Трэвису свободу действий, зато Лора ощущала его в себе почти целиком, и двинься он ещё глубже, ей наверняка стало бы больно. Она почти этого хотела. Тогда бы её тело словно пронзило бы насквозь разрядом молнии. Но тогда бы пришлось отказаться от близости и от того, как Трэвис, возможно и сам того не замечая, снова растирал пальцами её затылок.       Это было бы выше её сил. Поэтому Лора сдалась и позволила себе дрейфовать в океане неги. — Не останавливайся… — лихорадочно бормотала она в его губы, вздрагивая от толчков. — пожалуйста, не останавливайся… пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!..       До определённого момента Трэвис оставался послушен. Но потом толкнул Лору за край и замер, хрипло дыша и стискивая в кулаке светлые волосы. — Твои руки… — услышала как сквозь туман Лора. — Что?..       Трэвис слегка повёл шеей, и Лора поняла, что на пике слишком сильно вонзила в него ногти. — О, — выдохнула она в тяжёлый воздух. — О, извини… — Не извиняйся. Делай мне больно, если хочешь. Тебе это нравится?       Лора со стоном распахнула глаза, потому что бёдра Трэвиса снова пришли в медленное движение. — А тебе это нравится, Трэвис? — жадно прошептала она. — Тогда не останавливайся…       И он снова послушался. Даже когда Лора в новом порыве экстаза вцепилась в его широкие плечи, Трэвис не остановился.