— Хотел бы я знать, зачем звезды светятся…
— Наверное, затем, чтобы рано или поздно каждый мог вновь отыскать свою.
Антуан де Сент-Экзюпери, «Маленький принц»
Закатные лучи окутывали небольшой домик и раскинувшуюся вокруг лесную опушку янтарным тёплым светом. На крыльце сидели темноволосый мужчина в простой белой рубахе и облачённая в доспехи данмерка. Огромный косматый пёс растянулся на спине и с удовольствием подставил пузо под почёсывающую его хозяйскую руку. — А потом выяснилось, что этот Эбонитовый воин, который так мечтал о Совнгарде и вовсе редгард. Редгард, Мирак, понимаешь! Мы с Телдрином словно паралич словили, как узнали! — с хохотом подытожила рассказ воительница, прихлёбывая тёмно-коричневый настой из глубокой кружки. — Слушай, а что ты добавляешь в этот чай? Вкусно так, что аж скулы сводит. — Тёртый с мёдом снежноягодник и сушёный джазби, — улыбнулся Мирак. — Помимо обычных трав, конечно. Между прочим, твои предки, кимеры, такой чай очень любили. В моё время снежные ягоды отправляли в Ресдайн целыми караванами. Дженасса причмокнула губами и вновь приложилась к кружке, всем своим видом давая понять, что предков в их пристрастиях целиком и полностью поддерживает. Дверь скрипнула, и на порог вышла невысокая босмерка в зелёном платье. Даже свободный крой в талии не скрывал то, как сильно драконорождённая раздалась в области живота. Собака радостно завертела хвостом и подбежала к хозяйке, принявшись вылизывать той руку. — Люсия зовёт вас к столу, — объявила Довакин, ласково потрепав пса за ухом. — Она впервые испекла рулеты, Джен, но, скажу по секрету, я попробовала кусочек и готова поспорить: скоро сам Гурман снимет перед дочкой свой поварской колпак. Мирак поднялся на ноги и приобнял женщину, любовно уткнувшись носом в её макушку. — Это у неё от папы, — уверенно протянула Дженасса, спешно допивая напиток. — Пусть твой муж и полудраугр, но чай готовит так, будто его руки поцеловала сама Меридия. Не в обиду, daeljuhnyi, но даже ты так не умеешь… — Ой, да какие тут обиды, — заулыбалась босмерка, глядя на то, как Мирак картинно возводит руки к небу на слове «полудраугр». Эта шутка в их кругу не устаревала, хотя ему самому казалась куда менее смешной, чем эльфийкам. — Мне же лучше, сама знаешь, я кашеварить не очень люблю. А он и правда стряпает хорошо, и не только чай. Шутка ли, просидеть сорок столетий в своей затхлой библиотеке, и иметь доступ ко всем рецептам Тамриэля? Мирак рассмеялся. — В таких местах скучаешь по простым мелочам вроде вкусной еды. Только вот я читать — читал, а попробовать не мог. Зато часто думал, что съел бы в первый день на свободе. Вариантов было масса… — В первый день ты даже воды отпить не мог, этого я хорошо помню, — фыркнула Джен. — Выворачивало тебя знатно, мы боялись, что всю душу выблюешь. Бедная Милора, мы ведь у неё только в тот вечер выпросили пинт шесть укрепляющих настоек! Она, поди, решила, что нам надо на ноги поднять целый отряд имперских легионеров. — Зато как немного адаптировался, так набросился на еду, что я думала: вот-вот перестанет в дверной проём помещаться, — хохотнула Довакин и чмокнула мужа в плечо. — Никогда не забуду, как в «Нетче» приходилось выкупать почти всё подчистую, чтобы прокормить своего «нежданного гостя Фенрика»! А какой несчастный вид был у Гелдиса, когда я в очередной раз сметала с его прилавка все окорока! Только вот, как помнишь, Мирак всё ворчал, что в его время было вкуснее. — Потому что так и есть, — усмехнулся норд, погладил щёку жены и завёл выбившийся из свободной чёрной косы локон за ухо. — Готовить сейчас совсем не умеют. Так что пришлось взяться за дело самому. И оказалось, что это весьма увлекательно. — Они с Люсией в этом деле доки. Так что скоро уже я сама перестану помещаться в двери, — резюмировала драконорождённая, пожимая плечами. — Но не по этой причине, дорогая. — Рука Мирака скользнула по её круглому животу. — Просто наш сын аппетитом пошёл в своего отца. — Немудрено, что дитя лесного эльфа и древнего норда ест как медведь, — улыбнулась Дженасса. — А вот у нас с Телдрином, судя по всему, всё будет куда скучнее — никакого видового разнообразия… — Мама, папа, тётя Джен, Мико, ну вы где? — раздался из-за двери нетерпеливый возглас Люсии. — Остынут ведь! Мико тявкнул и первый бросился на зов. Улыбаясь, остальные последовали за ним. В домике пахло сдобой. За широкими окнами раскинулся хвойный лес: промеж елей виднелся крохотный холмик, который венчала каменная статуя маленькой девочки в старомодном нордском платье. Уютная трапезная звенела весёлым смехом, песнями и радостным лаем. Над очагом, на почётном месте, висела отслужившая своё увядшая Роза. Заметив на носу жены пятнышко от крема, Мирак протянул руку и стёр сладкий след мизинцем, чтобы уже через секунду отправить палец в рот. Драконорождённая рассмеялась, глядя на мужа. — Ты точно мне не снишься? — тихо спросила она, пока Джен и Люсия увлечённо разглядывали подарок от Телдрина Серо: золотое колечко, которое солстеймец, заливаясь краской, вручил Дженассе в знак своей самых серьёзных намерений. — Если даже и так, то это хороший сон, — улыбнулся Мирак. — Самый лучший, — согласилась босмерка и обняла его. Сегодня исполнился ровно год с тех пор, как Хермеус Мора и его проклятый Апокриф был вычеркнут из их жизней. Всё было хорошо.