В плену кошмара.

      Итэр никогда прежде не бывал в отеле «Гёте», ведь когда прибыл в Мондштадт, здание уже было занято. Однако со слов множества друзей он знал, что там очень уютно, особенно по вечерам, когда ты сидишь у камина в главном зале и слушаешь бесчисленные рассказы старика Гёте о временах его юности, временах, когда жизнь била ключом.       Тот день был особенно мрачен для него: у Барбатоса забрали Сердце Бога, а его, Путешественника, разделили с Паймон и, лишив сознания, отволокли в непонятное место. Первые секунды пробуждения были не самыми приятными, ведь его с ног до головы окатили ледяной водой. В полумраке было заметно, как Агент Фатуи (наверное, один из тех, что напал на него) удовлетворённо кивнул и, рявкнув: «Не спать!», ушёл прочь. Итэр не сомневался в том, что сейчас находится в подвальном помещении отеля. Во-первых, базы Фатуи, куда не пускают ни одно постороннее лицо, даже магистра Ордена, в городе больше не наблюдается. Во-вторых, нос улавливает неприятный запах сырости…       Путешественник был связан по рукам и ногам. Тугие верёвки неприятно резали кожу, стоило сделать малейшее движение. Использовать элементальные силы, чтобы выбраться, тоже не получалось — верёвки были слишком крепкими, чтобы поддаться Анемо стихии. Чего же от него хотят Фатуи? Возмездия за поверженных воинов организации? Что бы это ни было, но точно не мора. Паймон как-то говорила, что Снежная чуть ли не богатейший регион Тейвата. После Ли Юэ, разумеется.       Паймон… Без своего маленького гида Путешественник чувствовал себя не в своей тарелке. Они через многое прошли вместе, и ему было очень тоскливо в одиночестве, во мраке страшного подвала.       Внезапно за дверью послышались лёгкие шаги и размеренное «цок-цок, цок-цок», а после в комнату вошла она — его заклятый враг и, возможно, сущий кошмар.       — Ты!       Итэр всем телом подался вперёд, злостно скаля зубы и пытаясь уже не важно как освободиться от злосчастных пут.       — Давно не виделись, Путешественник.       Леди Фатуи сделала несколько шагов вперёд, нависая над беззащитным пленником.       — Где Паймон? — его голос сорвался в крике.       — Твоя летающая верещащая подружка? Повезёт, если её не пустят на корм собакам.       Она смеялась ему прямо в лицо. Попытки Путешественника оставаться грозным позабавила её. Ненадолго.       — Что тебе нужно?       Девушка легонько провела пальцами по его щеке, отчего Итэр тут же отстранился, чуть подавшись назад.       — Мне нужен ты, мой герой.       И снова этот смех, от которого закладывает уши. Он режет слух, мешает мыслить, сбивает с толку. Парень понимал, что это конец: ему не уйти отсюда живым. Опустив голову, он закусил губу и старался сдержать слёзы. Ему не найти Люмин. Больше нет…       — Разве я разрешала тебе опускать глаза? — опасно спросила Предвестница и схватила его лицо за подбородок, поднимая вверх.       На неё смотрел загнанный в ловушку зверь, готовый бороться до последнего вдоха. Что ж, интересно, на сколько его хватит.       — Какая прелесть. Тебе страшно и обидно? Не волнуйся, я буду действовать очень медленно и с основательным интересом.       Её левая ладонь легла ему на грудь. Вот сейчас, сейчас она вырвет его сердце точно так же, как и у Венти… однако вместо этого она спускается ниже и гладит неприкрытый одеждой живот, отчего тот вмиг втягивается, а Путешественник распахивает золотые глаза, силясь вдохнуть.       — Что?..       Предвестница приложила указательный палец к его губам, а после накрыла их своими в поцелуе. Поцелуе самой Бездны.       Итэр пытался отстраняться, вырываться, но его попытки были тщетны: лишь рука, крепко держащая его за волосы, приносила больше боли. Он застонал прямо в поцелуй, из его глаз медленно       потекли слёзы.       — Тише, мой хороший. Это только начало нашей незабываемой встречи.       Девушка стирала влагу с его щёк, но на них тут же образовывались новые солёные дорожки. Он угрожал, молился, умолял… Однако Алая Ведьма уже успела прославиться в широких кругах своей жестокостью и неприступностью. Один бастион Путешественник, сам того не осознавая, завоевал. Может, получится и второй?       О да, он пленил её в их самую первую встречу. Синьора не привыкла отпускать то, что пьянит её сильнее огненной воды, а посему…       — Не нервничай, солнце моё.       И снова повторился солёный поцелуй. В нём смешалось отчаяние, надежда и страх. Никто не придёт спасти. Он не робел, даже попытался укусить Синьору, но та, словно предчувствовав это, положила ладонь ему на грудь, и он тут же ощутил, как холод льда сжимает сердце, а вместе с ним и волю юноши.       — Ты ещё не готов. — мягко шепнула она и отстранилась. — Надеюсь, в нашу следующую встречу твоё поведение не разочарует меня.       Он не верил своим ушам. Это не всё? Итэр хотел окликнуть Предвестницу: ему до ужаса хотелось пить. Но та не обратила на него никакого внимания, запирая за собой дверь. Лишь тихие, цокающие шаги были слышны в коридоре, как твёрдое, проклятое обещание.