Единственный враг

      — Я вернусь, дочка, ты не успеешь и заскучать! — Отец обнимает её, гладит по волосам. Кассандра хочет запомнить это тепло, тяжесть его ладони. Тянется к нему и обнимает, как в далеком детстве.       Он отбывает домой, к её матери и брату, оставляя её одну. Лорду Штормового Предела пристало вернуться, дать имя сыну и проведать супругу.       — Мы вернемся Кэсс, вернемся с твоими сестрами! Прошу тебя, не натвори глупостей, я знаю тебя, знаю как мы похожи, и оттого мне тревожно на душе. Не забывай о том кто ты и чей ты крови. Красный Замок поганое место, сборище гадюк, но ты умная и храбрая девушка. Я надеюсь на тебя!       Щеки неприятно колит, когда он целует её на прощание. Стойко она смотрит ему в спину, смотрит как отъезжают всадники и, наконец, дает волю слезам. В замок она возвращается бледной и заплаканной.       С отбытием отца, Кассандра старалась не показываться никому на глаза, держалась тихо, говорила меньше, больше слушала. Эмма рассказывала ей новости, сама она покои не покидала. Дни становились все короче, а ночи холоднее. Что-то надвигалось, тревожило её покой и мысли, чтобы наконец достичь своего апогея и упасть страшной новостью.       Король мёртв.       Новость застигает её также, в покоях, когда, бледная как смерть, Эмма приходит к ней. Зеркало тут же выпало из ослабевших пальцев, разбиваясь вдребезги. Её трясет, словно лист на ветру. Ей страшно и горько. Визерис, хоть и давно уже был не у дел, но сохранял хрупкий и шаткий мир в Семи Королевствах. Как же она пожалела, что отец оставил её сейчас, в такой момент! Нужно было найти Кригана, тот мог поддержать её, успокоить и заверить, что все будет в порядке. В голове навязчиво крутились слова, сказанные принцем Деймоном.       — Значит принцесса Рейнира теперь Королева? — Голос её дрожит.       Молчание Эммы пугает её сильнее любых слов. За ней она пришла не просто так. В молчании, она помогает ей одеться. Кассандра тянется к черному тяжелому платью, что дарил ей отец. Эмма машет головой и дает ей темно-зеленое, простое, с вышивкой на рукавах и воротнике. Она все понимает.       Так много людей во дворе, она не видела ни разу. Ей хочется найти Кригана, спросить его совета, но Эмма ведет её с остальной толпой, под бдительным надзором стражи. К ним приставляют гвардейцев, когда они отправляются к Драконьему Логову. В голове набатом бьет тревога и страх. Страх неизвестности и перемен. Раз Эйгон теперь Король, то что же Рейнира? Деймон? Вряд ли они позволят ему править, в их глазах он узурпатор, а его мать и десница — предатели.       Интересно какого ему сейчас? Ещё недавно, они тащили его по лесу, грязного и пьяного, а сегодня его коронуют перед ликом Семерых. Ответственность возложенную на него, вряд ли, вытянул и сильный духом человек, что говорить о том, кто никогда не желал короны.       На улицах не протолкнуться, народ, словно послушный скот тянется к месту коронации. Прежде чем их оттесняют, Кассандра видит королевскую карету в окружении стражи. Слышен звон колоколов, возвещающих о кончине короля. В небе полно птиц, если присмотреться получше, видно, это вороны. Письма полетели во всех уголки Семи Королевств, возвещая о смерти Визериса и коронации Эйгона. Давка становится невыносима, ей приходится спешится с лошади, сильные руки гвардейца хватают её за плечи, не дают увязнуть среди человеческих тел.       Стражник не отпускает её, даже когда они выходят из давки. Эмма с остальными гвардейцами теряется в толпе. Кассандра оказывается в менее людном переулке.       — Что Вы делаете?       Гвардеец лишь молча снимает шлем, являя перед ней Кригана.       — Брат? Что ты делаешь? — Ей не хочется знать ответ.       — То что должен! Я заберу тебя, вернемся в Штормовой Предел или лучше домой, в Винтерфелл.       — Ты сошел с ума? Я обещана принцу Дейрону, брату Эйгона, которого вот-вот коронуют! Отец в жизни не позволит разорвать помолвку и уж тем более уехать на Север. Для него я разменная монета, обещанная за союз с Таргариенами!       — Твой отец присягнет ему, присягнет узурпатору — мальчишке, вопрос времени, как скоро его настигнет весть о смерти Визериса! Что тогда он предпримет? Будет война, Кассандра! Идем со мной, мой отец давал присягу законной наследнице, её дам и я!       От его слов её шатает, приходится удержаться за него, чтобы устоять на ногах. Она не хочет принимать решение, ей страшно. Страшно сделать неправильный выбор. В конечном итоге, она была Баратеоном, была дочерью отца и не пошла бы против него. Лицо Кригана темнеет от её слов, Кассандра видит, как он зол, но поделать ничего не может.       — Уйди я с тобой, я бы тут же оказалась в заложниках! Партия Рейниры не даст мне жить спокойно, зная, что отец воюет за Эйгона. Они либо пригрозят моей смертью, либо убьют! — Он берет её руки в свои.       — Не убьют, если станешь моей женой. — Она страшилась этих слов больше всего на свете. — Когда Север присягнет законной Королеве, мы поженимся, ты перейдешь под мою защиту! Кассандра, ну же, взгляни на меня! — Криган берет её за подбородок, заставляя смотреть в глаза. — С детства мы были близки, знали о друг друге все, играли, делились всем! А сейчас, ты красивая и взрослая женщина, забудь про парня Таргариенов, с ним тебе не быть! Ты ведь… — Его рука касается живота Кассандры. — Кэсс, ты ведь могла понести от меня…       Она в гневе откидывает его руку, отступает дальше к толпе. В глазах её слезы и ярость. До последнего она не верила, что это был он. Криган делает шаг на встречу, тянет руку, но она лишь машет головой. Мягкий лик его сменяет маска разочарования и злости, он кланяется ей и отходит назад.       — Мой отряд уже направился в Винтерфелл, я отправлюсь за ними. Я вернусь за тобой, надеюсь будет не слишком поздно, Кэсс… — Он тянет её имя, смотрит в глаза, а затем исчезает.       В толпе её находят другие гвардейцы и отводят обратно, к остальным. В голове у неё путается явь и вымысел. В Драконьем Логове не протолкнуться, сотни и сотни горожан собрались в зале, посмотреть на коронацию.       Кассандра стоит поодаль, за лордом Ларисом. Рядом члены Малого совета, среди них она не видит лорда Бисбери, что-то внутри подсказывает, что больше ей его не увидеть. Он с давних пор был сторонником принцессы Рейниры и никогда этого не скрывал. Перед советом стоят Десница и Королева Алисента, рядом её дети. К удивлению Кассандры с септоном рядом, в самом центре, стоит Кристон Коль, в полном своем обмундировании и белом плаще.       Видно как напряжены лорды стоящие рядом, нервничает и Десница, но стоит Эйгону войти в зал, в глазах его горит огонь.       Зал погружается в тишину. Кассандра вместе с остальными смотрит как Эйгон идет сквозь толпу. Мечи гвардейцев опускаются за его спиной, словно обрубая все пути назад. Когда она видит его вблизи, на лице его кажется не осталось ни кровинки, лишь глаза большие и печальные выделяются на белом лице. От его вида становится ещё печальнее.       Септон говорит речь, мажет лоб Эйгона елеем и отступает, уступая место Кристону Колю. Ныне он не просто гвардеец Королевы-матери, он Лорд-Командующий Королевской гвардией.       Корону Эйгона Завоевателя на голову нового Короля, он возлагает лично. Кассандра забывает как дышать, когда венец касается беловолосой головы. Вот оно, совершилось!       — Сегодня, я провозглашаю Эйгона из дома Таргариенов, вторым этого имени, Королём андалов, ройнаров и первых людей! Лордом Семи Королевств и Хранителем Государства! — Его голос эхом разносится по залу, давая сигнал для народа.       Рев, что стоит в зале, сложно описать словами. Ей хочется закрыть уши руками, но она не делает этого, продолжая смотреть на Эйгона.       Король смотрит на всех поочередно, получая поклон от каждого. Кассандра также покорно склоняет голову, сталкиваясь с его взглядом. В глазах его больше нет печали, он преисполнен величием, словно корона дала ему нечто такое, что он искал всю жизнь. Эйгон разводит руки, приветствуя народ, купаясь в их любви. Кассандра знает, он нуждается в ней, но она совершенно точно не знает, что с ним будет, когда он получит её.       Более скромно, почти незаметно для остальных, Королева Алисента возлагает на голову дочери венец, делая её новой Королевой Семи Королевств. Эйгон не замечает этого, увлеченный толпой. Хелейна не выглядит радостной, напротив, в глазах её тоска.       Кассандра находит в себе смелости взглянуть и на Эймонда, что стоял рядом с сестрой и супругой. Он собран как струна, губы его поджаты, а взгляд холоден. Он готов отстаивать трон брата.       Когда Эйгон взлетает на своем драконе, Солнечном Огне, ввысь, в столице вновь бьют колокола, приветствуя нового Короля. Никогда он не был так величественен как сегодняшним днем. Дракон его, золотым пятном приземляется обратно, выдыхая дым сквозь ноздри. Короля тут же окружает толпа во главе с матерью, дедом и Кристоном Колем.       — Надеюсь твой отец, как и полагается, поддержит моего брата, а не суку Рейниру. — Эймонд пугает её. В голосе его больше нет тепла, нет смешливости, лишь только язвительная прямота.       — Мой отец гордый человек, он присягнет, если корона спросит с него. Брак между нашими домами только укрепит этот союз, мой принц. — Ладонь его, ложится ей на запястье. В толпе этого не видно, но ей все же боязно.       — Я отправлюсь в Штормовой Предел, как мне и наказала мать. Десница, мой дед, отправиться в Драконий Камень, будет пытаться договориться с Рейнирой миром. — Он жестко хмыкает. — Будто это возможно. Я знаю, что должно делать и я заручусь поддержкой твоего отца, ведь впереди нас ждет война.       Эймонд накланяется совсем близко, обнимает её за талию и шепчет совсем рядом:       — Дождись меня, я вернусь с благими вестями. Вскоре наши дома и вправду объединятся. — Он тут же оставляет её, возвращается к семье.       Эйгона сопроводили в тронный зал, где в присутствии всего зала, он впервые взошел на трон. Приветственные крики огласили чертог и улыбка расползлась по лицу короля.       Следующим же днем, вместо воронов в Штормовой Предел летит дракон. Вхагар она видит даже с окна своих покоев, настолько огромной она была. Кассандра понимает, что Эймонда направили больше для устрашения отца, нежели посланником. Лорд Баратеон дал бы своё согласие в любом случае, ведь дочь его была в стенах Красного Замка.        Охота на «черных», так сторонников Рейниры прозвали при дворе, продолжалась. Лорды и слуги пропадали одни за одним. Думать, что этого хотел сам король, было проще всего. Однако, по двору ходили слухи, что карает предателей лорд Стронг и Кристон Коль.       Кассандра избегала их, избегала и Лариса и Коля, страшась впасть в немилость. В ожидании вестей, она не находила себе места. Отто Хайтауэр отбыл на Драконий Камень уже давно, но так и не вернулся. Путь был не близок, но все же тревога охватывала её. Робкая надежда теплилась в груди, возможно, Рейнира пойдет на переговоры, войны не будет? Эта мысль тут же разбивалась при мыслях о её муже, принце Деймоне, который ни за что не пойдет на условия короля.       В тот же вечер, к её облегчению, десница возвращается целый и невредимый. Она не может присутствовать на совете, но хмурое лицо сира Отто, даёт понять — миру не бывать. Значит теперь все по-настоящему, Королевства раскололись надвое! Теперь вопрос был в том, на чью именно лорды станут сторону. За «зеленых» встанет её отец, Ланнистеры, самые большие и опасные дома, но что же черные?       Мысли её прервала Эмма, тихо вошедшая в покои.       — Прибыл принц Эймонд из Штормовых Земель, просит Вас явиться к нему.       Впервые она была в зале заседаний Малого Совета, впрочем из его членов тут был лишь десница, Лорд Командующий, а также Ларис Стронг, которого она не приметила сразу.       Во главе стола сидел Эйгон, за ним коршуном нависал дед. Кассандра искала взглядом Эймонда. Принц был тут, но вид его был совсем не располагающим. Неужели отец отказал в присяге?! Мысли закрутились в этом направлении, заставляя её неосознанно отступить назад. Её беспокойство тут же заметили.       — Лорд Боррос присягнул законному королю, Вы под нашей защитой, проходите, не стойте. — Десница манит её рукой и она послушно становится у стола.       — Видите ли, вопрос в другом. Эймонд, дай ей письмо. — Принц выглядит потерянным и уставшим, видимо он действительно только вернулся. — Вопрос в Севере. Ваш брат пропал из столицы, как и его люди. Мы можем расценивать это как предательство, не так ли?       Кассандра скованно кивает, понимая, что другого и быть не могло. Письмо, что вручил ей Эймонд, от отца. Бегло она читает содержимое. Отец просит написать письмо в Винтерфелл, просит заручится поддержкой родни, как это сделала Элена, её мать. Из письма же, она узнает, что Хранитель Севера мертв, а место его займет Криган.       — Он не согласится. Мой дядя присягнул Рейнире, брат сделает то же. — Ей не нужно даже писать письмо, чтобы знать этого.       Лицо Эйгона темнеет, в то время как остальные будто ожидали этого ответа.       — Что же, действовать нужно быстро, теперь когда у нас так мало времени на подготовку, — Отто бросает взгляд на притихшего Эймонда, — и мы точно знаем, что Север не на нашей стороне…       — Пока эти дикари соберут знамена, война уже закончится! — Эйгон недовольно бьет ладонью по столу. — Сука Рейнира, не у дел, даже, если Север на её стороне. А теперь, когда мой братец позаботился и о её бастарде вместе с драконом, не думаю что ей хватит сил действовать. Жаль ты убил всего одного!       Эймонд? Убил кого-то из детей Рейниры? На губах принца горькая усмешка. Кассандра наконец понимает, отчего так суровы лица Алисенты и её отца. Конечно, теперь после подобного, ни о каких переговорах речи быть не могло.       — Прости брат, в следующий раз, я положу их всех. — Голос его тихий, будто чужой и совсем отрешенный.       — А что твоя жена? Рунный Камень наш?       — Рунный Камень находится в Долине, а там сейчас правит леди Джейн Аррен, женщина. — Стронг вставляет свое слово. — Если она признает, что власть Рейниры незаконна, то это поставит и её собственное положение под удар. Принцесса Рея никак не поможет нам, её кузен рано или поздно приклонит колено перед леди Аррен, а та перед «черными».       — Какой тогда толк был жениться на ней! — Эйгон раздражен, сейчас она понимает как скор он на гнев. — Я предложил этой шлюхе почетный мир, а она плюнула мне в лицо! Эта война будет на её совести! Брат единственный, кто сделал что-то путное, не за что его винить!       Король закатывает в тот же вечер пир в честь брата. Но нет в замке не радости, не ликования. Кассандра слышит от прислуги, что Эймонда теперь прозвали убийцей родичей, так как Люцерис был его племянником по сестре. Злые языки говорят, что принц вырезал ему глаза, в отместку за свой. Она не может в это поверить, в её глазах он был справедливым, но не жестоким. Однако принц Веларион был мертв и последствия этой смерти грозили быть ужасными.       Как и подобает, она присутствует на пиру. Эйгон чествует брата, поднимая кубок за кубком. Принц же, напротив, выглядит сосредоточенным и задумчивым, к выпивке он не прикасается.       Кассандра ловит его в коридоре, когда Эймонд стремится покинуть этот «праздник».       — Эймонд, подожди! — Он не замечает её, приходится схватить его за руку.       На секунду ей кажется, что он ударит её, но напряжение спадает.       — Идем, не тут. — Она видит взгляды многих. Вот внимательно смотрит десница, сир Кристон, на лице Эйгона пьяная улыбка, он тоже провожает их взглядом.       — Повесились брат, ты заслужил! — От его слов хочется провалится под землю. В зале раздается смех.       В покоях Эймонда она впервые. Кассандра отмечает, что женских вещей тут нет, видимо с женой он не жил.       — Что же ты, тоже хочешь поздравить меня? — Он тяжело усаживается в кресло. Меж бровей его заломилась жесткая складка, от чего он выглядел мрачнее и старше.       Поздравлять его она не хочет. В голове всплывает ещё совсем детское лицо сына Рейниры. Они виделись лишь единожды, но мальчик казался ей хорошим. Кассандра и представить не могла, что почувствует Рейнира, узнав о его гибели. Судя по всему Эймонд, вопреки всем хвалебным тостам тоже не был горд собой.       — Ни мать, ни дед не поверили мне. — Единственный его глаз зло щуриться. — Люк погиб случайно. Явился к твоему отцу на драконе, заявил о присяге, прекрасно зная, что ты уже обещана нам! — Он оговаривается. — Моему брату. Я хотел лишь напугать его, но… — Он не договаривает, лишь в гневе сжимает кулаки.       Верить или нет она не знает. По замку давно ходили слухи о его неприязни к детям сестры. Однако, правда ли он мог убить племянника?       — Зачем ты тут? — Голос его звучит уставшим, он не спал с момента прибытия со Штормовых Земель.       — Ты был таким…таким несчастным, я хотела увидеть тебя, узнать что стряслось. — Она подходит ближе, становится рядом с ним и аккуратно касается его плеча. — Мой отец принял тебя радушно?       — Отец радушно, в отличие от твоих сестер. Кажется, их глубоко задело, что я не женился на тебе! Одна из них была особа остра на язык. — Он сжал губы явно рассерженный воспоминаниями.       Марис, подумала она. Сестра всегда была язвительной и прямой.       — Может, не будь она такой сукой, я бы не вышел из себя и не пошел за Стронгом! — Речь его срывается на крик.       Она не знает как успокоить его. Он был младше её и кровь Люцериса была первой из пролитой им, к тому же, он был мужчиной, а, как известно, задеть их куда легче.       — Что же сказала моя сестра?       Эймонд не отвечает, лишь молча встает перед ней. Ладонь его ложится ей на лицо, оглаживая, взгляд его не сулит ничего хорошего.       — Она сказала, что ублюдок Стронг забрал и мои яйца, вместе с глазом. Как тебе повезло, что такой калека как я не станет твоим мужем. — Он шепчет это угрожающе, почти касаясь её уха губами. — Так ли это? Скажи мне милая Кассандра!       Ожидаемо он целует её, а она отвечает, ведомая желанием погасить в нем гнев и печаль. Эймонд хочет сорвать с неё платье, тянет шнуровку, но она останавливает его.       — Весь зал видел, как мы ушли вместе! Не нужно, перестань!       — Не переживай, теперь когда Эйгон король, а войска твоего отца под его знаменами, всем наплевать с кем из нас ты будешь трахаться, со мной, Эйгоном или малолетним братом! — Он снова тянется поцеловать её, но Кассандра отталкивает его. В нем, разгоряченном от ярости и обиды, она не видит того Эймонда, что так страстно желала.       На лице обоих застыло разочарование. Принц отходит от неё, приглаживает волосы, старается собладать с собой.       — Если тебе нечего больше сказать, уходи. Уходи, пока я действительно не вышел из себя.       Кассандра послушно выходит из его покоев. Теперь она понимает, начавшаяся война поменяет каждого в этом замке. От этого на сердце стало тяжело.