Единственный враг

      Место было ей незнакомо. Она бывала на Севере, отец часто брал её в близлежащие земли, знакомя с лордами-знаменосцами, на тот случай, если сын у него таки не появится. Это же место Кассандра не знала ни воочию, ни по рассказам.       Темные, порушенные от старости и огня башни, пугающе виднелись из тени. Они еще сохранили остатки былого величия, но в нынешнем состоянии вселяли только страх. Замок выстроен из черного камня, только присмотревшись можно это разглядеть. Она ни разу в жизни не видела столь большого сооружения, даже башня Штормового Предела не была столь огромной. Ведомая таинственной силой, она двинулась внутрь, во двор пугающего замка. На фоне исполинских башен, сама себе она казалось совсем игрушечной.       Повеяло холодом, в пустых окнах завыл ветер. На секунду Кассандра закрывает глаза и вот перед ней уже не пустующий жуткий замок.       Замок этот занимал втрое больше места, чем Винтерфелл, а его здания даже в сравнение не шли с винтерфеллскими. Стены, двери, залы, лестницы — все здесь было таким нечеловечески большим, что Кассандре вспоминались сказки старой септы о великанах, живших за Стеной. Потерянная, она блуждала средь коридоров, как вдруг заслышала голоса.       Они были слышны будто сквозь воду, так что о чем речь разобрать она не могла. Кассандра поспешила туда, к людям. К удивлению её, стоило ей выйти из замка, как на улице уже было светло, а во внутреннем дворе сновал народ. Оборванцы и рыцари в красных доспехах. Ей подумалось, что это Таргариены, но нет, знамена на груди говорили, что это Ланнистеры. Её не замечали, проходили мимо, будто её и вовсе тут не было. Это сон? Точно сон!       Стоило ей осознать это, как мир вокруг стал, все замерло. Люди так и остались стоять в нелепых позах, недвижимые. В панике она оглядывала двор, силясь понять, что происходит, не замечая, как за ней пристально наблюдают три черных глаза.       Проснулась она в холодном поту. Ей давно не снились такие долгие сны, лишь отрывки, где чаще всего она была недвижима и не может ничего с этим поделать. Образ замка все ещё отчетливо стоял в голове, не желая забываться. Отгоняя ненужные мысли, Кассандра умылась и оделась, не без помощи Эммы.       Со дня гибели Люцериса Велариона, в Красном Замке стало еще тяжелее находиться. Гнетущая атмосфера наполняла залы и коридоры, заставляя всех в страхе шептаться. Ей же было тревожно за отца, от которого так и не последовало вестей. В беспокойстве, она хотела найти Отто Хайтауэра, десницу короля, чтобы узнать хоть какие-то вести.       Найти его не сложно, сир Отто в зале Малого Совета, но войти туда невозможно. Гвардейцы у дверей, совсем не ласково просят её убраться, что она и делает. Кассандре только остается заламывать пальцы, крутясь поблизости.       — Я вижу Вы в тяжких думах, леди Кассандра. — Ларис Стронг любезно поцеловал кольца на её руке. С трудом, но она сдержалась, чтобы не вырвать пальцы из его ладони. — Скажите, о чем беспокоитесь?       Кассандра заколебалась, но все же решила рассказать ему. Стронг состоял в Малом Совете и был не последним человеком при дворе, хоть и был довольно тихим и скрытным. Опасениями об отце, она все же поделилась.       — Вам не о чем переживать, лорд Боррос еще не созвал знамена, Штормовой Предел пока никак не проявил себя. — Голос его все также тих, но она чувствует осуждение.       Сердце её успокаивается на время, отец не покидал дом, не созывал знамена, а значит был в безопасности, однако дурная мысль все же возникает голове. В подтверждении её мыслей, Ларис продолжает:       — Однако, король скор на гнев и промедления Вашего отца скоро станут слишком явными, «черные» тоже не сидят на месте, хоть смерть сына и подкосила принцессу Рейниру, но Деймон будет мстить. И когда это случится, а нам нечем будет ответить, как думаете, на кого он спустит гнев? — Он все также учтив, но глаза его недобро прищурены.       — Вы мне угрожаете? Мне? — Кассандра все-таки вырывает свою руку из его ладони.       — Что Вы! Я лишь предупреждаю, сир Отто послал гонца за принцем Дейроном, Вашим суженным, надеюсь брак Ваш все же состоится. Возможно, молодому принцу не придется по нраву подбирать за братьями, но в конце концов, он ведь самый младший, а младшие, как известно, находятся в тени своих братьев.       Его обвинения настолько очевидны, что ей становится тяжело дышать от гнева. Она, конечно, подозревала, что Ларис знает больше остальных, но говорить это вот так, прямо в лицо!       В ярости, она хватает его за грудки, так, что тот роняет свою трость. Ей хочется вытрясти с него всю дурь, все гадкие слова и мысли, но мужчина лишь кротко улыбается.       — Вам не понаслышке знать о бремени младшего брата, да? Скажите, Вы радовались или все же скорбели, когда трагически погибли Ваши брат и отец? Теперь Вы лорд Харренхолла, но будь Ваш брат жив, этого никогда бы не произошло. Возможно и мне стоить обвинить Вас в чем-то? — Она старается не сорваться на крик.       — Все знают о дурной славе Харренхолла, миледи. Мне лишь повезло, что я не был в ту ночь в его стенах, уверяю, в том замке погибло столько людей, что его черные стены в пору было бы покрасить в красный.       На них начали коситься и ей пришлось его отпустить. Слова лорда Стронга вернули её мысли к ночному видению. Харренхолл, вот что было за место в её сне! Вот только знамена там висели чужие, львиные, да и сам замок выглядел давно покинутым. В голове всплыли страницы из книг по истории.       Великий совет 101 года решили провести в Харренхолле, крупнейшем замке в государстве. Никто не знал, как много лордов явится на совет — все-таки подобных советов не проводил ранее никто и никогда; однако устроители совета разумно предусмотрели места для пятисот лордов со свитами. Явилось же больше тысячи. Понадобилось полгода, чтобы все они собрались, и некоторые лорды продолжали прибывать даже ко времени закрытия совета.       Сейчас же, без своего Лорда-защитника, должно быть за замком смотрят не так пристально, а значит тот являлся лакомым кусочком и для «черных» и для «зеленых», чьим он должен был быть по праву. Высокий, хорошо укрепленный замок, мог вместить в себя великое множество человек, а значит был идеальным оплотом для созывания знамен Речных лордов. Гнев отпускает её также быстро, как и настигает.       — Лорд Ларис, кто сейчас заправляет Вашим родовым замком? — Кассандра смиренно складывает руки за спиной, словно не она только что хотела придушить его прилюдно.       Мастер над шептунами силиться поднять трость, она услужливо помогает и берет его под руку, расспрашивая о замке. Он чует подвох, она видит это в его лице, но ничего лучше чем расспросить его напрямую, в голову не приходит. Своим снам она не придает никакого значения, дара, что был у Хелейны, у неё не было, лишь тревожные картинки, который воспаленный из-за переживаний мозг, выдавал ей время от времени. Так думать было проще.       Они расстаются на дворовой лестнице со множеством поворотов.       — Разговор с Вами натолкнул меня на дельную мысль, миледи. Надеюсь мы будем говорить чаще, иногда беседы раскрывают человека совсем по новому и мысли его несут в себе куда больше, чем он думает. — Он прощается с ней, оставляя после себя смутное чувство отвращения.       Эта беседа аукнется ей и далеко не один раз, но пока, Кассандра не знает об этом. Мысли об отце, скорей женитьбе и Харренхолле занимают её весь оставшийся день. Эмма принесла ей в покои все книги по истории, что смогла раздобыть, захламляя стол. Конечно, всё это она не прочитает, но сможет отвлечься от тревоги.       Поздним вечером, когда сил на пустые думы у неё не осталось, Кассандра попросила ванну. Они с Эммой лежали в кровати, пока несколько девушек готовили все для купания. С рыжей же подругой, она расставаться не хотела до последнего, поэтому все не отпускала на помощь остальным.       В три пары рук они купали её словно ребенка. Ей нравилось наконец расслабиться и просто поговорить с такими же девушками, как она. В покоях было приятно темно, лишь свечи вдоль стен, служили для освещения комнаты. Пахло мылом и маслами, зажгли душистые травы и вся комната погрузилась в благоухания.       — Вам должно быть тревожно, миледи? — Одна из служанок, темноволосая и бледная, с худыми тонкими пальцами, аккуратно массировала её ладони.       — Отчего же?       — Скоро прибудет Ваш жених, миледи, а значит и скоро будет свадьба! Это ведь так волнительно! — Девушки согласно закивали. — Говорят, принц Дейрон хорош собой и воспитан как подобает, все лучшее качества детей королевы-матери сошлись в нем одном.       — Не говори глупости, Уилла! Леди подумает, что ты плохо говоришь о нашем принце и короле! — Вмешивается вторая девушка. — Уверенна, принц Дейрон, также достоин, как и его братья.       Все в комнате прекрасно знали, что достойными и принца и короля, назвать было сложно, но все закивали, как то и положено.       — Однако, принц Эймонд, похоже не очень-то и рад женитьбе. В покоях леди Реи он не был с их свадьбы! — Они переходят на заговорщицкий шепот, сохраняя интригу и хихикая.       — Он никогда и не интересовался женщинами, в отличии от брата, может у него какие-то проблемы? — Все заходятся смехом. Кассандра тоже, не удержавшись, кривит губы, представляя, лицо Эймонда, если бы тот услышал этот разговор.       — Как не интересовался? А как же наша леди? Мне кажется он был очарован, не так ли? — Эмма знает куда больше, чем остальные, потому лукаво улыбается и играет бровями. В отместку, Кассандра обдает её водой, заставляя визжать и смеяться.       Начинается настоящая потасовка с криками и ругней. Приличные дамы себя так вести не должны, но девушки продолжают плескаться водой и заходиться в смехе.       В дверь стучат лишь раз, прежде чем она тут же открывается, запуская холодный воздух. Кассандра ежится, прикрывает грудь и спускается ниже, под горячую воду. Интересно, слышал ли Эймонд разговоры, что они вели.       Принц входит в комнату быстро и уверенно, совсем не заботясь о том, что происходит внутри.       — Все вон. — Его тон не терпит возражений и девушки послушно уходят, кидая на него и Кассандру заинтересованные взгляды.       Эймонд садится рядом с ней, на небольшой треногий табурет. На нем нет привычного черного камзола, лишь белая, свободная рубаха. Рука его, будто необдуманно касается воды пальцами, единственный глаз пытливо смотрит на неё, словно она в чем-то провинилась. Кассандра чувствует, как розовеют её щеки, а сердце бешено стучит в груди.       — Не стоит так врываться. Теперь весь двор прознает про это. — Она хочет казаться недовольной, строгой и холодной, но в душе рада его видеть.       — Я уже говорил, что думаю на этот счет. Теперь, когда меня вдобавок, за глаза, зовут убийцей родичей, на такие мелкие слухи мне все равно. — Рука его опускается ниже, под воду, рубашка на запястье намокает, а пальцы касаются её плеча. Она судорожно выдыхает.       — Зачем ты пришел?       — Удивительно, но пришел я из-за слов Лариса, жалкой крысы моей матери. — Имя его он произносит с нескрываемым призрением. — Ты говорила с ним. Говорила про Харренхолл!       Страшная догадка поражает её.       — А что с Харренхоллом?       Эймонд кривит губы, лицо его приобретает разъяренный вид.       — Сегодня прискакал гонец. Харренхолл пал. Этот сукин сын, двоюродный дед Стронга, сдал замок Деймону! Откуда ты знала? — Пальцы его хватают плечо уже сильнее, сдавливая.       Кассандра отстраняется, уже не стыдясь садиться, оголяя плечи и грудь. Лицо принца не меняется, он также недоволен.       — Я ничего не знала, не смей меня обвинять! Я спросила его об этом, лишь потому что видела замок во сне, вот и все! Не забывай, кому присягнул мой отец, ты ведь был там лично!       Принц берет её за ладонь, стаскивая со среднего пальца перстень. То был подарок Кригана на пятнадцатые её именины. В Штормовом Пределе, она носила его не снимая, в Королевской Гавани же, надела лишь после приезда брата.       — Я также не забываю, чьей еще родней ты являешься. — Он придирчиво рассматривает перстень в тусклом свете свечей.       — Верни. — Голос её дрожит. — Верни, его подарил мне брат. В том, что Север присягнул Рейнире, также нет моей вины. Они родня мне и ничто этого не изменит.       — Брат? Смешно слышать это из твоих уст. Будто ты не видела, что он смотрит на тебя совсем не по-братски. — Эймонд небрежно швыряет перстень в угол.       — Не тебе говорить об отношениях братьев и сестер! — По его лицу она тут же понимает, что сказала это зря.       Лицо его становиться хищным, а улыбка совсем недоброй.       — А может ты так рьяно защищаешь его, потому что сама чувствуешь то же?       Она не хочет говорить с ним об этом. Эймонд, как всегда, не оправдал тех ожиданий, что она возлагала на эту встречу.       В плохом расположении духа, она выходит из воды, ежась от холода и стараясь не обращать внимания на принца. Кассандра чувствует его взгляд на себе. Смотрит ли он зло или напротив, с вожделением, она знать не может. Ей все же неловко и она тянется к хлопковому ночному платью.       — Оставь. — Горячие пальцы касаются её запястья. Принц снова подошел совершенно бесшумно. — Разве это не тот момент, где ты можешь показать свою благосклонность короне?       Кассандра ухмыляется, разворачивается к нему и смотрит в лицо.       — Я докажу благосклонность короне, трахаясь с братом короля, при этом будучи помолвленной с другим братом? Ты должно быть шутишь! Ты можешь просто сказать, что это лишь твоя прихоть.       Рубашка его намокла, настолько близко он стоял к ней, почти касаясь грудью её тела. Он цокает языком, смотрит на неё с полуулыбкой, гнев с его лица сходит.       — Даже если так? Откажешь мне, прикрываясь моральными ценностями, которые сама же давно отбросила? Вскоре я покину замок, отправлюсь на войну, а ты выйдешь за Дейрона, так к чему это все?       Аккуратно он убирает мокрые волосы ей за спину, касается скулы. Взгляд его темный, снисходительный, сверху вниз.       — Мне холодно, мой принц, чего ты ждешь? — В этот раз она ему не откажет. Он сам пришел к ней, сам просил об этом. Если вскоре она действительно выйдет замуж, то об Эймонде можно будет забыть. Своему мужу она не собиралась изменять, но шанс познать принца еще раз до замужества, упускать не хотела.       Кассандра проводит ладонями по его спине, прижимая его к себе. Он бездействует и это злит её. Только она хочет оттолкнуть его, он сжимает её запястье, не давая отстраниться.       Они целуются, зло и страстно, понимая, что больше подобного может и не быть. Тихо выдохнув, она подставляет шею под его губы. Приятная дрожь проходит по всему телу, когда принц склоняется над ней. Ладони его тем временем опускаются ниже, к ягодицам, до боли сжимая их.       — Эймонд… — Она тянет его имя, цепляется за плечи, выгибаясь навстречу.       Покрывало комкается и неприятно режет кожу, когда они оказываются на кровати. От поцелуев и горячих касаний внизу становится жарко, она чувствует влагу на внутренней части бедра, но похоже принц торопиться был не намерен.       — Ну же, опусти чертову руку ниже! — Она тянет его за губу, кусает и тут же зализывает. Губами она ощущает его смешок. Его веселит её торопливость и несдержанность.       Он жадно привлекает её к себе, ласкает одной рукой грудь, поглаживает сосок, а другой, наконец, касается внизу, раздвигая складки.       Эймонд все-таки срывает с её губ восторженный стон, когда начинает гладить её меж бедер медленными круговыми движениями, целеустремленно и старательно, отчего ей только и оставалось, что выгибаться в его объятия и стонать.       — Сколько женщин у тебя было? Твой брат в этом преуспел, а ты? — Ей тяжело говорить, дыхание сбивается, а вместе с ним и слова.       Он наклоняется к её лицу, коротко целует в губы, скулы, прижимается лбом, дыхание его тоже тяжелое, сбитое.       — Отчего такие вопросы? Тебя не устраивает, что я делаю или как я это делаю? — Его пальцы надавливают сильнее, вновь заставляя стонать.       — Я хочу знать, ну же, скажи.       — Скажем так, ты можешь пересчитать их по пальцам одной руки, на Эйгона тебе не хватит пальцев и рук и ног. Если тебе хочется кого-то более опытного, я оставлю тебя и позову брата. — Он говорит ей это в губы, удерживая ладонью за шею. Она знает, это ложь, он просто злится. Его злит, когда он в чем-то не так хорош, как мог бы.       Кассандра целует его, тянется к шнуровке на брюках, давая понять, что её устраивает он и только он. Он перехватывает её руку, останавливая.       — Что ты хочешь сделать, а? Скажешь, я отпущу тебя. — Она снова вздрогнула в его руках.        — Это просто… это… — Её задыхающийся голос выдавал волнение и возбуждение. Она выгнулась, силясь отстраниться от его пальцев. Кассандру начало мелко трясти. — Я еще никогда… Я более не выдержу!       — Выдержишь, и тебе понравится, ну же, давай… — Он тихо шептал ей на ухо, задыхаясь от возбуждения. Эймонд продолжил ласкать её, силясь довести до пика. Она на секунду напряглась, а затем расслабилась, чувствуя как внутри все сокращается.        — Хочешь продолжить?       — Да…       Голос у неё обрел хрипотцу, а движения стали резкими и порывистыми. Ногти её впились в его плечо, царапая даже сквозь рубаху. Эймонд ввел в неё два пальца, заставляя вскрикнуть.       — Ты намеренно дразнишь меня? Ждешь особого приглашения?       Он отстраняется, снимает рубаху через голову, а затем избавляется от повязки.       — Может и жду.       — Пока будешь ждать, поседеешь и умрешь. — Она тянется за простыней, чтобы прикрыть наготу и обиженно отстраниться.       Эймонд успевает схватить её за руки прежде, чем она успела прикрыться. Усевшись на неё верхом, он завел запястья Кассандры за голову и прижал их к кровати, а потом наклонился, чтобы поцеловать.       — Думаешь только ты можешь дразнить меня? — Она льнет к нему навстречу, касаясь голой грудью его тела.       Он тихо стонет, когда ощущает, как она прижимается к его паху. Не в силах терпеть, принц сам избавляется от шнуровки на штанах и откидывает их в сторону. Теперь его член упирается ей в живот, заставляя краснеть.       Перехватив её запястья одной рукой и продолжая удерживать их над головой Кассандры, он улыбнулся и сомкнул губы вокруг одного из её сосков. Кассандра негромко вскрикнула, а он продолжил ласкать её, опускаясь все ниже и ниже. Её руки наконец свободны и она тут же запускает пальцы в длинные волосы принца. Он проводит руками по изгибу лодыжки и смыкает пальцы вокруг щиколотки, раздвигая ноги шире.       — Эймонд, не нужно! — Кассандра силиться сдвинуть ноги.       — В прошлый раз ты так не говорила. Насколько помню я, ты даже вынудила меня!       Гулко стучит в груди, а дышать совсем нечем. Её пальцы, лежавшие у него на волосах, разжались, и тело её постепенно обмякло и расслабилось, отвечая на ласкающие движения его языка. Кассандра сама задвигалась в чувственном ритме, наконец-то, её никогда не знающий покоя ум отключился, и она сосредоточилась лишь на том, чтобы достичь кульминации.       Она уже стонала в голос, выгибаясь дугой и метаясь по постели, стремясь развести колени еще шире. Пальцы её судорожно сжимались и разжимались, запутавшись в белых волосах принца. С протяжным стоном Кассандра достигла пика уже во второй раз.       В комнате становилось все темнее. Свечи, расставленные вдоль стен, медленно гасли, рассыпая искры. Закрыв глаза, она лежала совершенно неподвижно, наслаждаясь приятной негой, охватившей её тело.       Горячая тяжесть, медленно наваливающаяся на неё, заставила Кассандру распахнуть глаза. Приподнявшись над ней на руках, Эймонд устраивался меж её бедер. В полутьме, казалось, будто сапфир в его глазнице светится таинственным синим светом. Он дышал тяжело и часто, черты лица его заострились, но все же он был удивительно нежен и красив в своем возбуждении. Кассандра подалась навстречу, целуя его.       Кончик его члена погрузился в неё, но все-таки не до конца.       — Ну же, скажи это. — Горячо зашептал принц.       Кассандра вдруг ощутила, как на неё накатила жаркая волна восторженного предвкушения. Она обхватила его руками и ногами, скользя руками по шее, переходя на напряженную челюсть.       — Да, я хочу тебя, доволен? — Она говорит это еле слышно, но ему и этого достаточно.       С благодарным стоном Эймонд одним движением вошел в нее. Он тут же выходит из неё и вновь входит, дразня её.       — А тебе это нравится! Я вижу это по твоим глазам. — Он облизывает пересохшие губы. — Шире, еще шире. Пусти меня всего, давай! — Он просунул руки её под спину и обхватил ягодицы, прижимая еще ближе.       Кассандра послушно развела бедра в стороны и приподнялась ему навстречу, чтобы Эймонду было удобнее, а потом вскрикнула, потрясенная мощными толчками. Ей только и оставалось, что подаваться навстречу, ловя губами его стоны.       Замедляя ритм, Эймонд излился ей на живот, громко застонав. В порыве нежности, она обнимает его до боли, словно боясь расстаться с ним и потерять его. Пораженная своими собственными чувствами, Кассандра тут же выпустила его из объятий.       Эймонд встрепенулся и приподнялся на руках, чтобы взглянуть ей в лицо. В его глазах вспыхнула тревога.       — Я сделал что-то не то?       — Нет.       Кассандра прижалась щекой к подушке и крепко зажмурилась, сдерживая непрошенные слезы.       — Хочешь, чтобы я ушел?       Нет!       — Останься! — В страхе, она хватает его за руку и тянет на себя, обнимая.       Эта лучшая ночь за все время проведенное в Красном Замке. В его объятия она чувствует себя спокойно, хотя бы сегодня.       — Я скучаю по временам, когда моей самой большой заботой была женитьба на тебе. — От его слов ей вновь хочется разрыдаться, ведь завтра все это закончится. Она сдерживает себя, сегодня он с ней и до самого утра Кассандра не выпустит его из объятий.       Худшего человека, чем Кристон Коль, стоявший у неё в покоях, Кассандра представить не могла. Командующий искал принца, это очевидно, но беспардонность, с которой он заявился, поражала.       Она куталась в одеяло, скрывая наготу, пока Эймонд одевался под пристальным взглядом наставника. Теперь у гвардейца точно сложилось о ней определенное мнение. Кассандра с вызовом смотрела в темные глаза мужчины, пусть осуждает сколько угодно.       — До встречи. — Эймонд кивает ей, прежде чем уйти вместе с Колем.       Теперь их связь не для кого не будет секретом. Эймонда буквально забрали из её постели, вопрос времени как скоро об этом узнают остальные, да и действительно ли это было столь важно в нынешние времена.       Из своих покоев она не выходит до последнего, оттягивая время как только можно. Ближе к вечеру, когда терпеть уже нет сил, Кассандра все же выходит, направляясь в Малый Чертог, надеясь встретить там Эймонда.       Только выйдя в коридор, она тут же почуяла неладное. Гвардеец сопровождал её, но отчего-то в душе было неспокойно. Тени причудливо плясали вдоль стен, а ветер страшно завывал, тревожа её. Совсем рядом с Малым Чертогом она остановилась от тяжелого, но тихого звука. Загремели доспехи. В страхе Кассандра повернулась назад, ожидая увидеть что угодно.       Чужая рука жестко зажимает её рот, а руки тащат в укромный угол в тени. Гвардеец, что вел её лежал на полу, судя по вздрагиваниям, живой.       — Не бойтесь, миледи. Я Стеффон, друг Вашего брата, мы виделись с Вами в Винтерфелле, когда вы были еще совсем маленькой. — Лицо незнакомца было устрашающим, глаза черные, глубоко посаженные, бледная кожа, а худые щеки поросли темной щетиной. Отчего-то он и вправду показался ей знакомым. — У меня для Вас послание, вот, возьмите, только не кричите.       Мужчина тянет её письмо, которое она тут же прячет внутри платья. Она хочет расспросить его, но тот снова не дает раскрыть ей рта, прижимая к себе, отдаляясь темный угол еще сильнее.       В этот раз она понимает, зачем он это делает. Мимо проходят незнакомцы, они явно не из замках, одежда на них черная, а походка тихая, крадущаяся. Один из них просто огромен, выше её на две головы и втрое шире, второй же напротив, невысокий и юркий, словно крыса.       — Молчи, ни слова. — Она сама это прекрасно понимала.       Щуплый подошел к охраннику, что лежал на полу, присел и потрогал шею. Кассандра не успела моргнуть, как тонкое лезвие кинжала вошло в плоть мужчины, перерезая тому горло. Вдвоем они двинулись дальше, все также бесшумно, судя по тому, куда те свернули, направлялись они в Башню Десницы. Сердце в страхе билось как заведенное. Из тела гвардейца к этому времени натекла лужа крови, настолько большая, что почти достигла её ног. Ей стало дурно от свинцового запаха смерти. Куда они направились? Сомневаться в их намерениях не приходилось. Они пришли убивать.       Кассандра смотрит на северянина и в глазах её вопрос.       — Криган никого не посылал, не смотри так. Тебе лучше уйти обратно, чтобы у остальных не возникло вопросов. Я вернусь за ответом, но не ищи меня, я сам найду тебя.       Он оставляет её, пропадая среди коридоров. Она одиноко стоит рядом с мертвым гвардейцем. Платье её все же пачкается в крови, впитываясь в подол. Ей нужно что-то делать, но страх сковывает её. В мечтах её, она была сильной и смелой, но на деле не могла шелохнуться. Приходиться до боли ущипнуть себя, чтобы прийти в чувства. Кассандра не сможет подняться наверх, вслед за ними, но точно может привести кого-то на помощь.       Путаясь в складках платьях, она бежит обратно, надеясь что не будет поздно.       Словно смеясь над ней, ветер доносит страшный, нечеловеческий крик.