Единственный враг

      Он не останавливает её, вместо этого смеется низко, как-то по злому. Эймонд смотрит выжидающе, все также улыбаясь.       — Ну давай, чего ждешь? — Принц подается вперед, касаясь животом острия кинжала, что она направила на него.       Рука её вздрагивает и она крепче хватает рукоять. Кассандра ловит себя на мысли, что и вправду хочет сделать это, закончить эти бессмысленные мучения раз и навсегда. Сейчас она почти ненавидит его. Но, к сожалению, главное слово тут «почти».       Грудь её тяжело вздымается, ладони мокрые от страха, в то время как Эймонд совершенно спокоен.       — Либо ты делаешь, что хотела, либо… — Он не договаривает и не дает ей выбора. Быстро выхватывает кинжал из ослабевшей ладони, заламывает ей руку и разворачивает к себе спиной. Шеей она ощущает тонкую и холодную сталь. Острие давит сильнее, кожу начинает щипать.       — Запомни простую истину, я не прощаю предательства, кем бы ты не была. — Нежная кожа лопается под натиском кинжала, совсем немного, но все же ощутимо. — Сделаешь что-то мне, моей семье, я отомщу и месть моя будет страшнее всех твоих жалких попыток насолить мне.       Глаза щиплет от набежавших слез, но они так и остаются стоять в глазах. Разрыдаться сейчас сродни еще одному поражению. Кассандра упрямо поджимает губы и сглатывает ком в горле.       — Ты услышала меня? Я жду ответа. — Нет больше Эймонда, что был ей так дорог, вместо него лишь внешняя оболочка, наполненная скорбью, болью и ненавистью.       Она чувствует, что давление на шее перестает быть запугивающим и становится угрожающим. Принц будто и не собирается останавливаться, а твердо решил перерезать ей глотку.       Руки её двигаются быстрее мыслей в голове, в страхе за собственную жизнь, Кассандра хватает острие прямо голой ладонью, силясь убрать кинжал от горла.       Кровь сочиться сквозь пальцы, но боли она не чувствует, слишком испугана. Ей удается убрать руку Эймонда и отбежать в сторону, баюкая раненую руку. Ладонь рассекал длинный тонкий порез, боли все еще не было, вернее она была, но точно не физическая. Сердце рвется на части от боли и разочарования. Он упущен для неё навечно, не будет ничего как раньше. Она хочет вернутся домой, к матери как можно быстрее, чтобы забыть весь этот кошмар.       Эймонд делает к ней шаг, она отходит назад. На лице его нет ярости и гнева, лишь странная пустота, возможно, он не хотел делать этого и осознание поступка настигло его только сейчас. Принц тянет ей руку, но Кассандра стоит на месте, обнимая себя за плечо здоровой рукой. Подходить к нему, а уж тем более касаться, не хотелось совсем. Эймонд видит это, опускает руку, губы его сжимаются в тонкую полосу.       — Вернись к себе и не высовывайся. Не доставляй мне проблем. — Он бесшумно уходит, оставляя её одну.       С того дня по лагерю она ходит только с приставленной стражей. Внутри неё все пустеет, ей не интересен мир вокруг, не интересны военные сводки, все чего она хочет, вернуться домой и забыться. Стоит в голове вспыхнуть воспоминаниям, мечтам или просто образом, Кассандра что есть сил давит на ладонь, туда где остался аккуратный рубец.       К счастью, они вновь двинулись в путь, хотя дорога и была сильно размыта. У войска Коля и Эймонда не было сильной конницы, преимущественно оно было пешим. Ей как и большинству всадников, пришлось отдать лошадь, чтобы они тянули тяжелый груз в непроходимой грязи. Кассандра, утопая в грязи по щиколотки, с тоской посмотрела в небо, где легко кружили Вхагар и Пламенная Мечта.       Авангард с сиром Кристоном во главе вступил на берегу озера в битву с людьми сира Освальда Уода и лордов Дарри и Рута. Коль, одержав победу, более не встретил сопротивления на пути. Ходили слухи, что и северяне начали наступать, совсем близко. Во главе северян ехал старый Родерик Дастин, а их знамена, что якобы видели местные, принадлежали Рейнире. Волнений не последовало, о том что северяне могли добраться так быстро, никто и не думал.       На девятнадцатый день их пути, на горизонте показались башни Харренхолла. Он не был похож на тот замок из её сна, да, это был он, но еще не в таком плачевном состоянии. Их часть войска сошлась с Кристоном, огромной оравой направляясь к воротам. Внутри все маялось от тревоги, предчувствуя беду. Если принц Деймон там, то битвы не избежать.       Сверху послышался рёв Вхагар и драконица опустилась ниже, пролетая над войском, прямо к главным воротам замка. Пламенная Мечта вилась выше, очевидно Рея высматривала отца на Караксесе.       Они не встретили сопротивления, а ворота и вовсе были открыты. Она могла поклясться жизнью, что Деймон что-то задумал, но в замке и вправду никого не было, кроме старого лорда, да прислуги.       Кассандра спешивается с коня, пока войско заходит в главные ворота. Харренхолл действительно огромен, едва ли их люди займут даже половину замка. Пока во дворе неразбериха, она предоставлена сама себе, так что тут же отходит от толпы, желая побыть одна.       — Миледи! — Чья-то тяжелая рука опускается ей на плечо.       Она испуганно отскакивает и с удивлением смотрит на двух мужчин перед собой. Оба высокие, с густыми бородами, они могли бы напугать кого угодно, но озорные улыбки на их лице, говорят что они не враги. К своему удивлению, она узнает их. На их броне красуется олень, герб её дома.        — Сир Алин, сир Итан! — То были рыцари отца. Она не признала их сразу из-за бороды. Когда она покидала Штормовой Предел, оба были чисто выбриты и не выглядели столь угрожающе. — Что вы тут делаете?       Один из них по свойски, совсем как в далеком детстве, закидывает ей руку на плечо и ведет сквозь толпу.       — Странные вести нас настигли прямо в дороге. Нашу леди Штормового Предела везут обратно, хотя, та должна была давно выйти замуж. Представляете наше удивление? А те обвинения, что вам предъявили смешны, с тем же успехом, они могли обвинить и леди Элену, Вашу мать, ведь она Старк. — На них оборачиваются многие. Конечно, со своей незавидной славой, Кассандра в окружении двух здоровенных рыцарей, давала еще один повод для подпитки этой славы.       Они останавливаются. Оба рыцаря смотрят в сторону, где опустились драконы Эймонда и Реи.       — Этот что ли Ваш бывший нареченный? — Алин кривит губы. — Мелковат.       Эймонд уже привычно помогает жене спуститься с дракона. Интересно, знает ли он, что та беременна? Что есть силы, она закусывает щеку, глядя на них.       — А это еще кто? — Итан подается вперед, щурится, рассматривая Рею.       — Его жена.       — Жена? — Он тянет окончание слова, будто бы издеваясь. — И эту он выбрал вместо Вас?       — Он тут ни при чем, лучше скажите, что Вы тут делаете? Отец послал?       Рыцари не отвечают ей и разговор о её неудачном замужестве заканчивать не намеренны.       — А хотите мы её убьем?       — Или его?       Они оба склоняются к ней по обе стороны. Кассандра удивленно ахает, судорожно мотает головой, полностью уверенная в их серьезности. Впрочем, они тут же заходятся смехом.       — Ну у Вас и лицо. — Улыбки быстро покидают их лица. — Нас послал молодой лорд Росби. Ларис Стронг отправил письмо в Штормовой Предел, если бы не он, мы бы не знали о Вашем возвращении.       Лорд Росби был казнен в Королевской Гавани, сразу же после коронации Эйгона, за присягу Рейнире. Про молодого лорда, его сына, она ничего не знала. Почему он послал за ней, что он делает во владениях отца?       — Я вижу, Вы хотите задать множество вопросов, но сейчас не лучшее время. Драконий принц идиот, если думает, что Деймон просто так оставил самый большой замок в округе, ха, да он скорее бы сжег его, чем отдал врагу. Деймон хитер, скоро и он сделает ход. Вам нужно как можно скорее вернуться домой, миледи. Ждите, завтра в полночь, лорд Росби найдет Вас.       Алин замолчал, как только к ним подоспели её извечные сопровождающие.       — Вы кто такие?       — Лишь скромные гости принца-регента, мы принесли ему послание от лорда Борроса.       В замке холодно и мрачно. Свечей и каминов не достаточно, чтобы протопить столь огромное строение. Кассандра ежится, хватает себя за плечи. Из одежды на ней лишь тонкая рубаха, да плащ, который совсем её не грел.       Она угрюмо стоит на лестнице и наблюдает за попойкой, что происходила внизу. Наконец, её освободили из-под надзора, так что по замку она могла ходить сама. Мысли и тревожное ожидание встречи с лордом Росби, угнетали её и без того уставший разум.       Кассандра ловит себя на мысли, что неотрывно следит за Эймондом. Принц сидел со своим войском, а по правую сторону от него Коль. Поодаль она видит Рею, кажется ей не очень уютно в окружении мужчин. Принцесса поднимает голову и смотрит в ответ. Кассандра тут же уводит взгляд, не желая играть в гляделки.       — Вы вся дрожите. — Теплый, меховой плащ опускается ей на плечи. Тепло мигом охватывает её, очевидно, кто-то уже носил его и он все еще хранил тепло владельца. Запахло чем-то приторно сладким, словно зажгли благовония.       Рядом стояла женщина. Кассандра неожиданно для себя сравнила её с самой собой. Высокая, черноволосая, с крутыми бедрами и большой грудью, что даже за закрытым платьем притягивала взгляды. Сама же она не имела таких форм, как незнакомка, но вот лицом они были сходны. Женщина хоть и была явно старше, но лицо её сохранило красоту, не юную и непорочную, но дикую и опасную. Глаза её блеснули зелёным.       — Кто Вы? — Она относится к ней с опаской.       — Алис Риверс, миледи. — Женщина склоняет голову и Кассандра видит как блестит на её шее изумруд в цвет её глаз.       Риверс. Женщина была бастардом, но держалась совсем не так, как положено при её положении.       — Знаете кто я? — Они смотрят друг на друга неотрывно.       — Леди Штормового Предела, верно? — Так бы её назвали, займи она место отца. — Я многое знаю. — Алис растягивает губы в улыбке и переводит взгляд вниз.       Кассандра не может понять куда именно она смотрит, но женщина сама говорит ей это.       — Принца Эймонда ждут великие дела. — Алис говорит это будто невзначай, но взгляд её прикован лишь к нему, теперь Кассандра это ясно видит.       Она неотрывно следит за Алис. Если Эймонда можно было сравнить с драконом, Кригана с волком, то Алис была змеей. Внимательной, опасной. В движения её была странная ленивая медлительность, но она не злила, а скорее завораживала. Кассандра не знала о ней ничего кроме имени, но от одного её взгляда у неё шли мурашки.       — Представите меня принцу?       Её вопрос развевает магнетизм, и Кассандра, будто проснувшись ото сна, с удивлением замечает, что стоит с отрытым ртом. На неё накатывает раздражение. Впервые за долгое время, она вновь испытывает такие эмоции. Ей определенно не нравится Алис Риверс.       — Нет. — Она сбрасывает плащ. Не дает обратно в руки, просто бросает на пол и уходит. Женщина хмыкает ей вслед.       Со злостью, она трет свои руки и шею, стараясь убрать тяжелый сладкий запах, что исходил от её новой знакомой. Она толком не могла объяснить свой гнев, но благодаря ей, кровь в её жилах закипела вновь. Пусть Эймонд не будет с ней, но знакомить его с этой старой ведьмой? Увольте.       В маленькой холодной комнате, она проводит ночь, пытаясь забыться во сне. С рассветом приходят и страшные вести. Харренхолл еще спал, когда прискакал гонец из Королевской Гвардии. Столица пала. «Черные» заняли Красный Замок, вестей о короле и королеве Алисенте не было.       То было страшное утро. В огромном зале стоял крик, действительно звериный и нечеловеческий. Кассандра к ужасу своему, поняла, что это Эймонд. Проклятья и ругня сыпались так, что всем «черным» впору бы провалиться под землю. Даже издали Кассандра видит, как перекошено лицо принца. Его все-таки обдурили. Как неожиданно.       Она ощущает, что мрачное торжество разливается внутри. Отчего-то видеть принца таким, ей радостно.       Коль пытается обуздать принца, говорит ему что-то, но тот лишь отталкивает его, все еще находясь в ярости.       Сир Саймон, нынешний лорд Харренхолла, стоит с побелевшим лицом. Ярость принца спускается на него и всех его родичей. Кассандра подходит ближе, пробирается через солдат, в толпе замечает бледную Рею, она выглядит так, словно вот-вот упадет замертво. К мужу она не подходит, если Коль не справился, не справится никто.       Когда Эймонд вызывает лорда Харренхолла на поединок, обвиняет его в предательстве и измене, её пробирает дрожь. Будь она мужчиной, Эймонд точно перерезал бы ей горло и не посмотрел, что она из знатного дома. Рядом с ней стоит сир Кристон. Кулаки его сжаты, челюсть напряжена, он недоволен воспитанником, но власти более не имеет.       Принц сходится со стариком на мечах. Итог понятен все в этом зале.       — Не смотрите. — Коль пытается отвернуть её, беря за плечи, но она смотрит.       Смотрит, как некогда любимый человек, отрубает голову беззащитному старику.       — Приведите всех, кто живет в замке и был с этим старым ублюдком, когда Деймон взял замок, живо! — Его крик отражается от огромных стен и потолков, жутким эхом разносясь по залу.       На дальнейшей она уже не может смотреть, в спешке поднимается по лестнице, огибает Алис Риверс, что притаилась у колоны, и бежит в крошечную комнату, где провела ночь.       Крики и стоны слышны даже отсюда, так что в жалких попытках укрыться, она закрывает уши руками. Её не должно тут быть, всего этого не должно было быть.       Казнь заканчивается лишь к вечеру, когда солнце уже садится. Она не выходит из комнаты, ей страшно столкнуться с любым человеком в этом замке. Теперь на кого бы она не указала, был причастен ко всем этим смертям.       Боги не слышат её молитв и переживаний, ведь как иначе объяснить, что к ней приходит принц.       Волосы его взъерошены, от привычной аккуратности не осталось и следа, повязки на его глазу нет, а на белых руках видны кровоподтеки.       — Боишься? — Голос его хриплый от крика.       — Кто не боится, тот глупец. — Она судорожно облизывает сухие губы, поднимается с кровати и напряженно замирает.       Эймонд подходит к ней, останавливается совсем рядом. Окровавленные пальцы касаются её волос. Сейчас она выглядит как жалкая тень себя из прошлого, но его это не волнует.       — Это было только начало. — Пальцы его путаются в волосах и тянут на себя.       Дыхание его тяжелое, зрачок расширен, а на бледном лице проступил лихорадочный румянец. Эймонд был на взводе. В тишине она слышала как быстро бьется его сердце.       — Я так сильно ненавижу тебя, Боги… — Он наклоняется к ней, касается лбом её лба, смотрит прямо в глаза.       Сердце готово выпрыгнуть из груди от странной близости. Она чувствует его запах, он знаком ей и желанен, но сейчас его перебивает запах крови. Кассандра помнит как он поступил с ней и ничего уже не могло это исправить.       Принц тянется к её губам, хочет поцеловать, но она отворачивается, приводя его в бешенство.       — Пошла вон. — Он говорит сквозь зубы, взгляд его мигом меняется.       Если он и вправду думает, что она с распростертыми объятиям встретит его, он ошибся. С облегчением Кассандра выходит из комнаты, которую считала своей. Сейчас на это было наплевать, главное подальше от озлобленного Эймонда.       Она пытается отдышаться, упирается в стену коридора спиной и сползает по ней. Её не видно за колонами, но она отлично видит, как Алис Риверс идет к её комнате. Она единственная, кто выжил в бойне при замке. Почему Эймонд оставил её, Кассандра не знала, но теперь, когда женщина вошла в покои, сомнений не осталось.       Кассандра просидела так пару минут, прежде чем убедиться, что никто не выйдет из покоев. Сердце болезненно заныло, а внутри вновь образовалась пустота. Ей пришлось ударить себя по лицу, чтобы прийти в себя. Он вновь оставил её, предал. Его должно судить, он говорит о моралях и законах, но сам ничем не лучше.       Чужой женский стон, ощущается будто удар под дых. Сил на то, чтобы расплакаться или хотя бы закричать нет. Она просто хватает ртом воздух и сжимает рубаху в области груди. Так больно.       Дорогу по которой она бежала, Кассандра не знала, просто хотелось уйти как можно дальше, чтобы не слышать этого.       Она оказывается в одной пустующей башне. Ей хочется взвыть волком, но и тут она не одна.       — Вас тяжело было нагнать. — Мужчина перед ней совсем молодой, едва ли старше её. — Вы меня не знаете, но Итан и Алин говорили Вам обо мне.       — Лорд Росби?       Он кивает и подходит ближе. Теперь она видит, глаза у него голубые, пронзительные.       — Я рад, что Ваш брак не состоялся, миледи, нам это на руку. — Губы его, сухие и обветренные растягиваются в улыбке.       — Хотите предложить свою кандидатуру? — Она не может не грубить.       — Не буду таить, предложение для Вас у меня и вправду есть, отнюдь, без замужества. — Он делает паузу. — Ваш отец мертв, Кассандра.       В животе завязывается мертвый узел. Она не верит в это. Не может поверить. Отец был сильным человеком и опытным воином, быть не может этого. Это ложь.       — Вижу Вы не верите мне, но это так. Мы бились вместе при Королевском Тракте, Ваш отец погиб, он перебил восемнадцать человек голыми руками, прежде чем пасть самому. Я вернул войско обратно, в Штормовой Предел. Теперь они ждут нового лорда, которому будут подчиняться. Впрочем, леди тоже подойдет. Я помогу Вам, но с одним условием. Мой отец пал от руки узурпатора Эйгона. — Её трясет.       Отец выбрал сторону «зеленых» и пал от руки врагов. Лорд Росби говорил о мести за отца, но кто отомстит за её отца?       — Вы станете Хранительницей и Защитницей Штормового Предела, как того и хотели. Взамен, мы сменим сторону, миледи. Примем сторону Рейниры и свергнем узурпатора. — Он усмехается. — Вы можете не делать такое лицо, я говорю это скорее из своей личной инициативы. По сути, Вы либо соглашаетесь, либо я убью Вас, Вашу мать, сестер и брата. Выставить все это за убийство «зеленых» совсем несложно. Ваша мать знает об этом и примет Вашу сторону, так что решать Вам. Как только Вы войдете в родной дом, клетка захлопнется.       Она не может открыть рта. Вся её спесь и бравада, все годы лелеянная внутри, резко пропала, когда на неё упала такая отвественность. Кассандра не может думать, оценить трезво, лишь кивает ему.       — Что же, я буду ждать Вас, миледи. В следующий раз мы встретимся у Вас дома. Вы приняли верное решение.       Уже позже, когда, она остается одна, рыдая в голос, вырывая волосы на голове, её находит Кристон Коль.       — Успокойтесь, ну же! — Он пытается убрать её руки от лица, но она рыдает лишь громче.       — Оставьте меня, оставьте одну! — Голос её сорван, ей нечем дышать, настолько её больно.       Предательство Эймонда ни в какое сравнение не идет с тем, что она испытала сейчас. В голове она даже не может воссоздать образ отца, настолько затуманено все внутри. Кассандра была близка с семьей, она была дочерью отца, первенцем! Ей нужно было остаться, остаться с отцом, матерью, бросить к чертям Красный Замок и вернуться. Она винит себя и в смерти отца.       — Не стоит так убиваться, миледи! Вы молоды, красивы, Вы еще полюбите другого. — Он гладит её по голове, успокаивая.       Её пробирает смех, Коль думал, что она убивается по Эймонду! Все её любовные дела не стоило и капли её слез, теперь она понимала это. Воспоминания об Эймонде теперь приносили только отвращение. Кассандра успокаивается, внутри горит огонь. Она отомстит за отца и за себя. Неважно как, но теперь в её руках будет настоящая власть. Ни Эймонд, ни Эйгон никто другой, не помешает ей.       Кристон смотрит с жалостью, все еще гладит её. Глупец.       — Я понимаю какого это, верьте мне. Вы сможете забыться.       Она сможет.       — Поцелуйте меня, сир Кристон. Забудемся вместе.