Единственный враг

       — Ты уверен, что это хорошая идея? — Разум её все ещё плыл, но потенциальные неприятности все же определил.       — Если Вы не поможете мне, придется действовать одному, — Аддам поник головой, очевидно, больше для того чтобы разжалобить Кассандру, нежели действительно расстроившись.       Она нервно кусала губы, срывая сухую кожу, до тех пор пока не почувствовала вкус крови. Слабая боль приводила её в чувства, но вот ума не прибавляла, так что несмотря на все страхи, она двинулась за юношей, за лагерь. Её вряд ли сейчас хватятся, а когда хватятся, будет уже поздно.       — У нас мало времени, идемте же! — Мальчишеская ладонь оказалась на удивление цепкой, так что Аддам с легкостью потащил её за собой, к дракону.       Светло-серый дракон находился поодаль от лагеря. Даже несмотря на длительное отсутствие наездника, тот был тих, почти неслышен, но стоило им приблизиться, как ноздри его затрепетали, а огромная морда поднялась, высматривая непрошенных гостей.       Кассандра испытала тот самый первобытный страх, что испытывала давно, еще при первой встрече с Вхагар. Этот дракон был во много раз меньше, но от этого не становился менее опасным. Аддам отпустил её руку и, уже в одиночку, направился к дракону.       — Его зовут Морской Дым, до меня его всадником был Лейнор Веларион! — Юноша почти кричал ей, так как сама она застыла на довольно большом расстоянии от дракона. — Подходите, не бойтесь!       Её знакомство с Вхагар не принесло ей плохих воспоминаний, но там был Эймонд… А сейчас… Совсем юный мальчик, что только-только стал всадником! Будет ли Морской Дым также благосклонен к чужакам, как старая Вхагар?       — Ну же, нам нужно спешить! — Аддам нетерпеливо переминается с ноги на ногу, гладит морду дракона и тревожно посматривает в сторону лагеря.       Его уже один раз причислили к изменникам, еще раз этот опыт он, очевидно, переживать не хотел. Она взяла себя в руки.       Быстром шагом Кассандра оказывается рядом с драконом. Сердце бьется как заведенное, ладони её мокрые и Аддам, наверняка чувствует это, когда помогает ей забраться в седло.       Высота не столь огромная, да и дракон, удивительно миролюбив, так что страх перед драконом оставляет её, уступая место страху высоты. Юноша пристегивает её ремнями, туго завязывает их кое-как. Она понимает, это первый раз, когда с ним летит кто-то ещё.       — Все готово! — Он встревожен не меньше Кассандры.       Прежде чем приказать дракону лететь, Аддам дарит ей последнюю задорную улыбку, а затем кричит на валирийском.       — Ты знаешь валирийский?       — Лишь пару слов, которым меня научили, для дракона достаточно! — Слова его тонут в шуме от крыльев Морского Дыма.        У неё колет пятки, ладони. Кассандра мигом трезвеет окончательно, когда гигантское создание взмывает в воздух, делает крутую петлю и издает громкий рев. Что есть сил она цепляется за спину всадника, жмурит глаза.       — Расслабьтесь! Полет, это лучшее, что можно себе представить! — Аддам кричит, что есть сил.       Она слушается. Несмело открывает глаза, а затем отпускает юношу, садиться ровно, держась лишь за ремни. Страх ещё в ней, но вместе с ним и радость! Глаза её слезились, холодный ветер трепал волосы, но радость, что она ощутила, была мало с чем сравнима.       Из-за плотных облаков, землю видно не было, но ей хватило и того, что было в воздухе. Этот полет был другим, нежели с Эймондом на Вхагар. Простым и незатейливым, где и дракон и всадник не хотели ничего доказать или удивить, лишь показать, как прекрасно, парить тут, в небе, оставляя все чувства и мысли на земле.       — Попробуйте отпустить руки! — Она слышит его лишь со второго раза, но, когда слова все же доходят, Кассандра не задумывается, делает как он говорит.       Эйфория длится лишь пару секунд, до момента пока Морской Дым не падает камнем вниз, почти к самой земле, а затем вновь набирает высоту. Она визжит, цепляется за ремни, а Аддам смеется в голос, заставляя и её хохотать. Ей легко и радостно с этим ребенком, она бы с удовольствием поднялась бы с ним в небо не раз и не два, но увы, их цель не располагает к веселью.       Со временем они оба затихают, погруженные в свои мысли, лишь ветер, да взмахи кожистых крыльев нарушают тишину.       Кассандра знает, на драконе они доберутся до Драконьего Камня к рассвету, совсем скоро, и ей до последнего хочется отсрочить этот момент.       Рейниру она видела лишь единожды, ещё во дворце. Какой она стала после смерти детей, смерти Деймона, предательства, гибели дракона и бегства из столицы, она представить себе не может. Что-то подсказывает ей, что теплый прием их не ждет.       План Аддама прост, заручиться личной поддержкой Рейниры, восстановить свое имя, что очернили другие бастарды-перебежчики, и попросить помощи для объединенной армии, что стояла на подступах к столице.       Кассандра была залогом расположения королевы, так считал Аддам. Как представитель дома Баратеонов, она могла вновь принести клятву Рейнире, ту, которую не принес отец и, конечно, вступиться за мальчика-бастарда.       Основной же их целью был дракон. Какой бы сильной не была их армия, столицу так просто не взять, к тому же, у врага было два взрослых дракона, уже побывавшие в боях. Морской Дым мог бы сойтись с ними, но вероятность его абсолютной победы была крайне мала. Но были еще драконы. Оставшись одна, Рейнира наверняка держала их и наездниц рядом, опасаясь нападений врага. Осталось только убедить её отправить хотя бы одну из них на помощь армии.       К рассвету они и вправду почти добрались до острова. Кассандра никогда не видела Драконий Камень, лишь на рисунках, но даже издали она видит как сильно он отличается от замков, что строились на материке. Она щурится, пытается рассмотреть получше, но неожиданно дракона ведет в сторону, и, к ужасу, не по приказу наездника.       Морской Дым издает рев, протяжный, какой-то грустный и сворачивает с намеченного пути, в сторону черных гор. Они находятся поодаль, за замком, но им туда совсем не нужно. Аддам пытается перенаправить его, кричит на валирийском что есть сил, но дракон не слушает и продолжает снижаться.       Кассандра цепляется за спину наездника, хоть и понимает, что это мало чем поможет. Они облетают черную гору дважды, перед тем как дракон спускается вниз, прямиком в черные острые камни.       Она все ещё приходит в себя, старается отдышаться, когда Аддам нервно расстегивает ремни, оттягивает веревки и помогает ей выпутаться.       — Быстрее, быстрее! — Он почти срывается на крик, дергает её, тянет вниз, спуститься с дракона. И тут она понимает почему.       Как только её ноги оказались на земле, в нос бьет отвратительный запах, настолько тяжелый и гадкий, что ей приходиться задержать дыхание, чтобы не распрощаться с содержимым желудка второй раз.       — А теперь бегом! — За руки они бегут в сторону, поднимаются выше, подальше от отвратительного запаха и дракона. Драконов.       Теперь она видит, что именно привлекло дракона Аддама. Огромный, полусгнивший, опаленный и разорванный надвое труп еще одного дракона, лежал прямиком между камней, источая невыносимый смрад. Внутренностей его не было, судя по укусам в боках, кто-то съел их. Кто-то гораздо более огромный и опасный.       Морской Дым приближается к трупу, его намерения ей не ясны, но и она и Аддам с интересом смотрят за ним. Ему не удается подойти ближе. Яростный рев, куда более страшный, чем ей когда либо приходилось слышать, раздается прямиком из-за высоких камней, а следом появляется и существо что их издавало. Абсолютно черный, гигантский зверь перебирал крыльями-лапами, двигаясь прямиком к разложившемуся трупу.       — Каннибал! — Пораженно воскликнул юноша.       Следом появился еще один дракон грязно-коричневый, меньше собрата, но такой же недружелюбный.       — Этого ты тоже знаешь? — Они оба присаживаются, стараясь не привлекать внимания драконов.       Мальчик кивает, явно испуганный не меньше. Драконы тем временем отгоняют только приземлившегося чужака, издавая гневный рык и виляя тяжелыми шипастыми хвостами из стороны в сторону, будто огромные дикие коты.       — Что нам делать? Где их всадники?       — Они дикие. Вернее один из них. — Он указывает на черного, особо свирепого. — Этот, Каннибал, живет тут давно, всех, кто пытался его оседлать, он сжирал…       — … и сжирал он не только людей судя по всему, — она кивает на огромный труп.       — Нет. Если я понимаю правильно, это останки Серого Призрака, дракон жил тут же, на горе, не думаю, что это Каннибал или Овцекрад сделали.       — Тогда кто? — Её одолевает нехорошее предчувствие и, судя по озабоченному лицу, Аддама тоже.       — Идемте! Нужно попасть в замок, что-то тут нечисто. — Он быстро вскакивает на ноги, полный решимости.       — А что твой дракон? Это не опасно? Оставить его тут, с ними!       — Они знают друг друга, хоть те двое и имеют скверный характер, больше драконов они ненавидят лишь людей, так что к моему другу они не притронуться.       Если юноша движется быстро и бесшумно, аккуратно ступая по каменистым склонам, ей остается лишь неловко и медленно плестись следом, стараясь не оступиться и не свернуть себе шею.       — Напрямую не пойдем, нужно двигаться в обход. — Командует Аддам, уводя их все дальше с тропы.       — А ты хорошо тут все знаешь, да? — Он не отвечает на её вопрос, лишь спина его напрягается, а шаг становится быстрее.       — Эй, подожди! Я обидела тебя? Аддам… — Она не успевает закончить предложение, кто-то закрывает ей рот ладонью, заставляя замолчать.       В панике и тревоге, она что есть сил пихает незнакомца, а затем оступается, валя за собой нападающего. Судорожно отбрыкиваясь, больно царапая ладони о камни, Кассандра отползает в сторону, с гневом смотря на обидчика. Гнев сменяется негодованием, когда она видит беловолосого мальчика, до безумия похожего на Аддама.       — Что за? — С удивлением она смотрит как юноша напротив кривится, прижимая ладони к животу, именно туда она попала локтем.       Наконец, их настигает Аддам, удивленный не меньше, а то и больше самой Кассандры.       — Алин! — К её неудовольствию, он помогает подняться первым мальчику, а затем и вовсе заключает его в объятиях. Тут до неё доходит. Братья!       Кряхтя и ругаясь, она сама поднимается с земли, демонстративно стряхивает пыль с одежды и выжидающе смотрит на мальчиков.       — Ох, миледи, Вы должно быть испугались! Это мой брат, Алин! — Аддам почти светиться от счастья.       — Алин Веларион! — Гордо сообщает мальчик. Сразу было видно, норов его был круче чем у брата.       — Веларион? — Она впервые слышала его имя, хоть и знала всю родословную богатого дома. — И что же ты крадешься как преступник, юный лорд?       Взгляд его тяжелеет, а на молодое лицо ложится тень. Атмосфера из непосредственной становится тяжелой, гнетущей.       — Что случилось, брат? Мы видели труп у горы…       — Не здесь, нужно уйти с видного места, дальше, на тайную тропу.       Уже втроем они оказываются далеко от Драконьей Горы. Тропой это назвать было сложно, и судя по всему, тропой эти каменистые утесы считали лишь её сопровождающие. Когда в груди уже не осталось воздуха, а ноги противно заломило, они остановились, переводя дух.       — Я думал ты погиб. — Алин снова заключает брата в объятия и Кассандра чувствует себя лишней. — До нас доходили разные слухи, одни страшнее других…       — «Зеленые» вновь заняли столицу, брат, мы с миледи пришли просить помощи королеву Рейниру. У меня есть дракон, а вместе с Крапивой или Бейлой, мы сможем дать отпор Дейрону! — Имя принца юноша говорит с особой неприязнью.       Ответом ему служит молчание и от этого молчания мурашки по спине. Алин поджимает губы, нервно сжимает кулаки, явно собираясь с мыслями и силами, чтобы сказать что-то страшное.       — Королевы Рейниры больше нет.       Его слова заставляют её пошатнуться, настолько вдруг слабыми стали её ноги. Аддам будто бы замер, лишь в глазах его недоумение и непонимание. Он так стремился заслужить прощение королевы, а теперь она мертва. И что война? Что все те люди рядом с Королевской Гаванью? Огромное войско обречено? Все было зря?       — И кто теперь… — Не в силах закончить, она лишь указывает рукой в сторону черного замка.       — Эйгон. — Видя их ошарашенные лица, Алин набирает в грудь побольше воздуха и продолжает. — Когда королева Рейнира прибыла сюда, Эйгон уже ждал. Он появился внезапно, на раненном Солнечном Огне, сошелся в бою сначала с Серым Призраком, а потом и с Бейлой на Лунной Плясунье. Обоих драконов постигла чудовищная участь. Хоть дракон Эйгона и был ранен, но…       — Что с Бейлой?       — Жива, но сильно пострадала. Эйгон велел позаботиться о ней, все-таки она ценный пленник.       — А что же Рейнира? — Кассандру больше волнует судьба королевы, нежели её падчерицы.       — Рейнира… К замку она явилась почти ни с чем. Нет ни дракона, ни короны, ни поданных, лишь жалкая горстка фрейлин, да пара рыцарей. Эйгон к тому времени оправился от битв, его дракон пострадал куда больше самого принца, — Алин запинается, — короля. Замок быстро перешел под его руководство, так что судьба Рейниры была предрешена. Я не видел этого лично, был тут, с драконами, но говорят Солнечный Огонь сожрал её на глазах всего двора и её собственного сына. Рыцарей предали мечу, фрейлин заперли, а маленького Эйгона бросили за решетку.       — А ты? Почему ты на свободе, Алин? — Это первое что говорит Аддам, придя в себя.       Мальчик хмурится еще сильнее, а затем лицо его озаряет гнев.       — Почему? Да потому что, брат! Лорд Корлис в плену, Бейла в плену, Рейнира мертва, а ты пропал! Вот почему! Эйгону пришло письмо, где Корлис лично назначает меня лордом и наследником Дрифтмарка! Что мне нужно было делать? Я слушаю его, как того, кто дал мне все! У меня просто не было выбора, поверь… — Он переводит дух и говорит спокойнее. — Флот Веларионов теперь мой и, по настоянию Корлиса, служит королю Эйгону.       Кассандра неосознанно пятится назад. Что с ней будет, если она попадет в руки Эйгона? Быть скормленной дракону не самое страшное, что рисует ей воображение. Её смятение замечают и братья.       — И что дальше, милорд? Отведешь нас к новому королю? — Тон её меняется на холодный, неприветливый.       — Что? Нет! Конечно нет! По приказу Эйгона я присматриваю за драконами. После его прибытия, многие неугодные ему слуги погибли, а я, один из немногих, кто хоть что-то знал о драконах.       — Это точно! — Хохочет Аддам и от его смеха ей становиться легче, хоть и обстановка остается накаленной. — Миледи, Алин не предаст нас, я уверен, верно?       Алин чешет спину, откидывает шею и она видит страшный шрам, уходящий под одежду. Вот что значит «близкое» знакомство с драконами.       — Хоть я и подчинюсь лорду Корлису, но я помогу и вам.       — Как? Леди Бейла ранена, а дракон её пал! — Она раздосадовано пинает камень.       — Есть еще!       — Да, я видела, два чудовища, что подъедают останки своего собрата! Сомневаюсь, что с них будет толк.       — Толк будет, ведь всадница Овцекрада ещё тут, на Драконьем Камне!       Сердце её начинает стучать быстрее. Аддам толком не рассказал ей про второго всадника, и сейчас надежда вновь вернулась к ней. Даже если Рейрина мертва, война продолжится и с таким драконом как Овцекрад, у них были все шансы на победу.       — Крапива тут? Я думал она исчезла после смерти принца Дэймона! — Аддам воодушевлен также как и Кассандра.       — Она хотела, но ей не дали, скрутили вместе с Бейлой и держат в замке. Пленник из неё никакой, но она драконий всадник, а Эйгону они нужны!       — Какая вероятность, что она уже не переметнулась на его сторону? Многие из всадников-бастардов так и поступили! — Её слова злят их, но они не возражают, то было правдой.       — Вы не знаете её. Крапива любила старого принца Дэймона. Уж не знаю, как отца или как любовника, но она скорее сдохнет, чем перейдет на сторону его убийц.       — И какой план? Вы проникнете в замок и освободите её?       Юноши одновременно разворачиваются к ней лицом и почти синхронно качают головами.       — Нет, не мы.       Брюки ужасно жмут ей бедра, а от шерстяной шапки голова невыносимо чешется. В который раз она тянется к голове, но её тут же легко бьют по ладони.       — Не чешись! — Алин строго одергивает её, словно это она была ребенком.       — И не дергай рубаху! — Также строго говорит ей Аддам.       Они приближались к замку все ближе, а она нервничала все сильнее.       План был до смешного простым и одновременно сложным. Простым он был, если бы кто-то другой исполнял его, а не Кассандра. Оба, уже Велариона, четко обозначили, им путь в замок закрыт. Алина знали все в лицо и относились с недоверием, к тому же от мальчика зависела жизнь лорда Корлиса и Бейлы. Аддам же выделялся приметными белыми волосами, да и походил на брата как две капли воды, попадись он, все снова навалилось бы на плечи его брата.       Её же знал лишь Эйгон, этим они и руководствовались, отправляя её в замок, вызволять Крапиву. Не увидит король — все хорошо, а если увидит, может и не узнает, уж они позаботились. Кассандра переоделась в одежду Аддама, прямо среди голых скал.       — Чем плоха моя одежда? Она уже настолько истрепалась, что и не отличишь из знати ты или нет!       — Тем! Виден герб! Видно, ткань хорошая, да и пошито как на тебя, все слишком аккуратное! — Будущий рискованный план сплотил их троих и они незаметно перешли на неформальную манеру общения.       Спорить и ругаться с ними было бесполезно, да и на слова им поверить было проще, сама она в шпиона еще не играла. Братьев у неё не было, лишь малолетний Ройс, которого она не знала, но теперь, благодаря Алину и Аддаму, Кассандра с легкостью могла представить какого это.       Одежда была ей мала, штаны слишком короткие и узкие, сапоги и рубаха — наоборот, слишком велики. Волосы они связали и спрятали под шапку.       — Еще немного штрихов. — Она кривится, когда мальчишки пачкают её черными от камней руками, проводят по шеи и лицу. — Вот! Теперь вылитая чернь, никто и не подумает на тебя!       В такой ситуации столь нелестное сравнение радует её. Аддам оставляет их, после последних согласований и переговоров, он будет ждать её с Крапивой в определенном месте. Если они смогут выбраться, естественно.       — Не переживай, я буду с тобой до последнего. Главное играй свою роль, я скажу, что ты одна из дочек местных драконоблюстителей, они то все сдохли, но кому какое дело.       Они оказываются во дворе замка и ей впору бы дивиться сказочной архитектуре, но Кассандра не может оторвать взгляда от страшного зрелища, что явил ей внутренний двор. Редкие стражники, да слуги не обращали на это никакого внимания или же делали вид, что не обращают.       Еще один дракон лежал посреди двора и нельзя его было назвать не устрашающим, не грозным. Золотой окрас его был блеклым, розовые перепонки крыльев окрасились в кровавый-красный, а одно крыло и вовсе было порвано. Но не это было самым страшным. На боку его, шеи, спине, виднелись огромные раны, что сочились гноем, не желая срастаться. Морда его была опущена, видимо он тревожно спал. Это был Солнечный Огонь, некогда самый красивый дракон из всех живущих. Сердце её сжалось от жалости. Пусть Эйгон был ей врагом, а дракон не был милым питомцем, но такая преданность и самоотверженность поражала.       Рядом с тяжело раненным драконом валялись трупы, кости, и животные и человеческие, видимо он был настолько измотан, что еда его не интересовала. Однако, кое-кого он все-таки съел, судя по полусъеденному трупу небольшого дракона чуть поодаль. Возможно это и есть дракон Бейлы!       — Не засматривайся, идем. — Тихо шипит Алин.       Знакомый смрад заставляет её идти быстрее, почти бегом. Алин держится легко и непринужденно и она старается брать с него пример. В замок они вошли легко, никто не обратил на неё внимания и это придает ей уверенности.       — Дальше я не пойду, возникнут вопросы и ненужные подозрения. Тебе нужно пройти тут, — он аккуратно машет рукой, показывая путь, выйдешь в узкую галерею, пройдешь её до конца, а там направо, к лестнице! Запомни, направо лестница, налево кухня, не перепутай. По лестнице вверх, дорога одна, там стражник, один или несколько, не знаю… Скажешь, что идешь к воронам, в птичник, а через него попадешь в окно к Крапиве. В Башне Морского Дракона жил мейстер, ну, пока Эйгон не приказал вспороть ему брюхо и повесить на воротах… — Настрой её медленно пропадает с каждым его словом. — Ты крепись! Что страшного может произойти? Может тебя и не убью, в случае чего! — Алин хлопает её по спине. — Давай, вперед!       Он отходит в сторону, чтобы не вызывать подозрений, а она вся мокрая от страха и нервов молит всех Богов об удаче и идет по указанному пути. Кассандре кажется, что все проходящие мимо смотрят только на неё и взгляды их совсем недобрые. Мысленно она считает до десяти и успокаивается. Два мальчишки вселили в неё уверенность, раз могут они, значит может и она.       Уже более бодрым шагом она выходит в узкую галерею с закруглёнными окнами вдоль длинных стен. Тут пусто, стоит ей пройти коридор, она окажется у лестницы, а там и нужная ей комната.       Кассандра преодолевает половину галереи, когда её простой путь рушится на глазах.       Она малодушно хочет выскочить в окно, когда видит как из арки появляется Эйгон в сопровождении рыцарей. Он весь в черном, камзол, перчатки, сапоги, все абсолютно черное, лишь серебряные волосы выделялись белым пятном. Лицо его некогда капризное и смешливое, потеряло всякую детскость, а ожоги, что он получил ранее, бледно-красным пятном «украшали» часть лица.       Ей бы сбежать, спрятаться, но она не может, застигнутая врасплох. Кассандра идет дальше, прямо навстречу к Эйгону, мысленно попрощавшись с жизнью.       Они совсем рядом и она степенно отходит в сторону, склоняет голову, приветствует короля, играя покорную прислугу.       Вместе со стражей он оказывается ровно напротив неё, и о Боги, кажется проходит мимо. К сожалению, лишь кажется.       Руки её охватывает мелкая дрожь и, чтобы не выдать себя, Кассандра уводит их за спину. Голова её смиренно склонена, взгляд она поднимать не смеет, смотрит в пол, на черные сапоги Эйгона.       — Кто такая, куда идешь? — Даже голос его поменялся. Больше молодой король не тянет слова, не смеется и не язвит. Тон его сухой, жесткий.       — Джоанна, Ваша Милость, я работаю на кухне, туда и направляюсь. — Голос её звучит непривычно высоко. Легенду, что сочинил для нее Алин, она забыла напрочь.       — Джоанна? — Она слышит этот уличительно-вопросительный тон и сердце уходит в пятки.       — Джо, если будет угодно, Ваша Милость.       — Подними лицо, Джо. — Подбородка её касаются два пальца в перчатках, вынуждая повиноваться.       Теперь-то он точно кое-что заметит. Светлые глаза Эйгона смотрят на неё пристально, заставляя дрожать её уже всем телом.       — У тебя знакомое лицо, Джо, будто я тебя уже встречал…       — Мы виделись с Вами во дворе, мельком, пару раз. — Голос её не дрожит, она берет себя в руки.       — Занятно… — Стража за его спиной напряжена, смотрит за своим королем, ждет приказа.       Эйгон хочет продолжить допрос, но удача на её стороне.       — Государь! — В галерею врывается Алин, заставляя её выдохнуть. — У Драконьей Горы видели дракона моего покойного брата! Что прикажете?       Он отпускает её, теряет интерес быстро, разворачивается к Велариону. Кассандра скромно кивает и отходит, идет дальше, по галерее, стараясь не сорваться на бег. Эйгон узнал или быть может скоро узнает, вспомнит, в этом она не сомневалась, так что времени у неё остается все меньше.       Пройдя арку, Кассандра со всех ног бежит вверх, по винтовой лестнице, преодолевая её так быстро, словно сам Неведомый её подгонял.       На небольшом пяточке, что находился меж двух комнат, и вправду стоит стражник, к её радости, один.       — Куда? — Он грубовато пихает её в грудь, но она слишком взволнована, чтобы реагировать на чью-то грубость.       — В птичник! Послание от короля! — Из рубахи она вытаскивает заготовленное письмо с печатью, что любезно вручил ей Алин. Печать на письме Веларионов и она надеется, что это не сыграет с ней злую шутку.       — Иди, только быстро! — Он сам открывает нужную дверь, пропуская её вперед.       Небольшая комната встречает её карканьем и птичьими криками. В клетках она замечает и белых воронов, Криган был прав, зима действительно пришла.       Дверь за ней закрывается и у неё остаются считанные минуты, чтобы попасть в соседнюю комнату.       Полная решимости, Кассандра выглядывает в единственное окно, смотрит по сторонам. Внизу скат крыши нижней башни, так что если она и упадет, то вероятность, что она переломает ноги, не столь высока. Она вытирает ладони о штаны, хлопает себя по щекам и перебрасывает ноги, опирается о карниз, пяткой прямиком на оскалившуюся морду каменного дракона. Руки холодеют от страха, а в животе завязывается узел, но она упорно движется вдоль карниза, к соседнему окну.       Когда её ладонь касается стекла, она чувствует себя самой счастливой в мире. Аккуратно она стучит в окно, надеясь, что прошло не так много времени. Никто не отвечает ей. Приходится подняться повыше, заглянуть внутрь.       Решетка, не настоящая кованная, скорее больше декоративная, находилась между стеклом и комнатой. Гонимая страхом, Кассандра бьет стекло локтем, уже не опасаясь лишних звуков.       — Ты кто такая? — Она слышит высокий женский, нет, скорее даже девичий голос, а затем видит девушку, смуглокожую, черноволосую и откровенно некрасивую.       — Ты Крапива? — Кассандра с трудом и тяжестью держится на карнизе, говорить ей тяжело. — Мы с Аддамом и Алином пришли за тобой. Помоги вырвать решетку, я долго не простою.       Девушка вопросов не задает, наваливается на решетку, расшатывает её и, вот, та подается, падая прямиком на крышу и вызывая жуткий грохот.       Слова Кассандры не нужны, её новая знакомая проворно выскакивает в окно, становиться рядом. В комнате слышен грохот, стража ворвалась туда и теперь их отделяли лишь мгновения, от того чтобы быть пойманными.       — Прыгаем. — Категорично говорит ей Крапива.       — Что? — Чужая ладонь отцепляет Кассандру от подоконника, заставляя потерять опору и координацию.       В себя она приходит лишь тогда, когда больно бьется спиной о крышу, чудом с неё не свалившись.       — Вставай, нужно бежать, они знаешь ли тоже могут прыгнуть за нами! — Со стонами Кассандра поднимается, во рту она чувствует кровь, но это её не волнует.       Крапива ведет её сама, вынуждая прыгать и спускаться еще не раз, и каждый раз ей все кажется, что это её последний прыжок.       Когда ноги оказываются на земле, она готова расцеловать драконью всадницу, что вывела её.       — Потом поцелуемся! Теперь ты веди! — С хохотом говорит ей девушка, будто все это было увлекательным приключением, а не смертельным побегом.       Они сбегают вниз, к пустынному пляжу. К своему ужасу, Кассандра не видит ни Аддама, ни драконов.        Прежде чем она успела впасть в отчаяние, жуткий рев оповещает её, вот они, их спасители.       Морской Дым не садится на берег, кружит в небе, в то время, как Овцекрад, будто по волшебству опускается вниз. Крапива бежит к нему навстречу, словно это любимый конь, а не злобный дракон. Кассандра несмело следует за ней. Она ожидает, когда же спуститься Аддам, чтобы улететь вместе с ним.       — Ну, чего стоишь, глупая? Полезай первой, я поболтаю с ним, чтобы он тебя не сожрал. — И снова она хохочет. — Дура что ли? Ну ладно, не садишься, значит я улетаю сама.       Дважды ей повторять не приходится.       Уже в небе, прижимаясь к тонкой, но сильной спине Крапивы, Кассандра дает волю слезам.       — Не реви, глупая! Мы в небе, на драконе, что может быть лучше! — Кричит ей Крапива.       Кассандра согласна с ней, но слезы все текут. У них получилось! Они вернуться с драконом и всадником!       Впервые за долгое время, она была горда собой.