Кошачий Бог VS Князь Тишины

— Адрик, а сколько котику лет? — интересуется Таечка, играя с Вольдемаром в гостиной через пару дней после бабушкиного возвращения домой вместе с Миледи. — Года три примерно, — прикидываю я, ориентируясь на данные из специализированных книжек. — А когда у него День рождения? — Через неделю, — неожиданно отзывается отец, вернувшийся после прогулки с Кирой. — Откуда ты знаешь? — удивляюсь я. — Он сам мне сказал, что через неделю ему исполняется три года, — ухмыльнулся он и подхватил кота на руки. — Правда, Волли? Кот мурлычет и трётся затылком о его шею. Питомец копирует наш «фирменный» жест с другим человеком — снова подступает ревность. — Ты уже взрослый , старше этого балбеса — вот и присматривай за ним! Хочу возразить, что я не балбес, как вдруг меня перебивает самая младшая сестра: — А мы будем праздновать День рождения Волли? — Конечно, будем! — первым отзывается отец. — Ну да, ну да! С тортом и фейерверками! — фыркнул я. — Сынок, если ты не знал, есть специальные кошачьи торты. Фейерверки найти ещё проще. — А гости будут? — заинтересовалась Кира. — Если Адриан пригласит, то да. — То есть реально можно будет Витьку позвать? — удивился я. Обычно мама с папой гостей не жаловали — да и дома у друга играть было просторнее. — И Витю, и других одноклассников, если пожелаешь, — продолжал поражать меня отец. — С Вонделом? — По-моему, приглашать алабая на кошачий праздник жестоко. А если у кого-нибудь из друзей есть коты, пускай с ними приходят. На самом деле Витин питомец неагрессивен, просто отец собак недолюбливал, и они платили ему странным отношением: то облают, то задрожат и убегут. Что ж, и без Вондела должно быть весело, ведь папа всерьёз настроился отметить День рождения четвероногого нового члена семьи. И я, и близнецы родились во второй половине осени, Таечка вообще умудрилась появиться на свет тридцатого декабря. С конца июня до конца октября в нашей большой семье наблюдался «именинный перерыв», а душа хотела праздника. Похоже, не только моя — родителям тоже хотелось развлечься и, как в стародавние времена, сжечь все беды в трескучем пламени. Однако, в отличие от древности, жечь мы будем не ритуальные костры, а весёлые фейерверки. Подготовка к летнему празднику воодушевила меня. — Вольдемар Тимофеевич, вы предпочтёте телятину или индейку? — уточнил я, выбирая начинку для праздничного торта. Кот протяжно мяукнул, и я расшифровал это как «индейку». Для «человеческих» гостей тоже приготовили угощение: знаю, что мама заказала пирожные с кремовыми мордочками котов и пирожки в виде мышек. Особую гордость я испытывал, рассылая приглашения, ибо День рождения кота — это такой понт… такой, что даже Витька пришёл в восторг. Хотя по сравнению с его семьёй мы, честно говоря, нищеброды. Возможно, потому что у него всего одна сестра, а не целый выводок. В нужный день, к моему большому удивлению и радости, пришли все приглашённые гости. Ариадна, моя соседка по парте, взяла с собой аж двух котов. Полина подарила рюкзак-переноску с прозрачной стенкой — как я сам до такого не додумался? Витька явился с мамой, сестрой и портретом Вольдемара в пиджаке. Картину повешу в комнате, рядом с его многоярусной игрушкой. Тётя Окси решила перенять опыт организации подобных праздников, над пятилетней Анькой и Таечкой взяла шефство Кира. Девчонки вслед за Полиной выстроились в очередь на аквагрим в кошачьем стиле. Илья, Коля и Данила, сожрав большую часть пирожных, устроили игру в волейбол, даже Ариадну и Свята сагитировали присоединиться к ним. Одноклассникам очень приятно заполучить в соперники старшего, но, если честно, уровень игры у брата ниже, чем у них. Мы с Витькой немного поиграли в волейбол, но, когда друг нечаянно получил мячом по лбу, отошли к «верёвочному городку», устроенному для котов между трёх деревьев. Погладили неимоверно пушистую Колину кошку персидской породы, понаблюдали за беснованием Вольдемара с питомцами Ариадны и Полины. Мы оба ждали самую яркую часть праздника — и вот мой отец и папа Ильи стали зажигать римские свечи и вертушки возле забора. Грянуло несколько залпов — красные, жёлтые и белые всполохи сопровождались громким и радостным визгом. — Хэппи бёздэй , Волли!!! — запела Кира, и остальные подхватили на разные голоса. Сам виновник торжества наблюдал за происходящим, притаившись на высоком дереве. То ли испугался громких звуков, то ли стеснялся оказанных почестей, то ли решил почувствовать себя «царём горы». Я поманил Вольдемара к себе, но он лишь удобнее разлёгся на ветке. — Адри, хочешь залезу и достану? — предложил Витя. — Не надо, а то упадёшь, сломаешь шею — и мне за компанию сломают! — рассмеялся я. Перевёл взгляд сверху-вниз, отметив, что отец снова направляется к фейерверкам. Похоже, второй запал. И вдруг… Пространство стало меняться перед глазами, будто прокручивалось в ускоренном темпе. Вот отец подходит к ряду римских свечей, наклоняется — из одной будто бы догоревшей свечи вырывается заряд прямо ему в лицо! Дикий крик, закрытое руками лицо, переполох, «Скорая» — и слепота. Все скажут, что нельзя увидеть столько картин за один миг — но я видел! Видел, а потому крикнул во весь голос: — Папаааа!!! Он обернулся, не успев наклониться. Заряд внезапно вылетел из одной свечи и пролетел рядом с ним, заставив вздрогнуть. — Ой, бляяя… — пробормотал рядом Витя, испугавшись за моего отца. У меня же после всего увиденного не осталось слов для комментариев. Отец прямо посмотрел на меня — стало не по себе. Похоже, он тоже увидел всё. Вдруг подумал, что это я задумал что-то против него?! Стремительно приближается ко мне — стою как вкопанный. — Папа, это не я… — бормочу со слезами на глазах. Он наклоняется, крепко обнимает и запускает руку в волосы. — Адрик, сыночек, спасибо… прости… — шепчет папа. Вдруг замечает рядом Витьку и улыбается нам обоим. — Парни, не бойтесь! Всё в порядке! Но к фейерверкам лучше не подходите. Второй залп всё-таки случился и получился ярче первого: видно, отец Ильи справился с запуском сам. И вообще, третий День рождения моего кота Вольдемара удался. Гости, которых я провожал с именинником на руках, благодарили за понтовый праздник, но меня это уже не слишком радовало. — Адрик, пора готовиться ко сну, — подошла ко мне мама. — А где папа? — Близнецов укладывает. — Я должен с ним поговорить. — Сынок, пора спать. Завтра утром будет время. — Пока не поговорю, уснуть не смогу! — настаивал я. Мама внимательно посмотрела на меня — похоже, тоже уже всё знает — и отвела в «святая святых», папин кабинет в мансарде. Не помню, когда тут был последний раз, да особо и не тянуло в это помещение, казавшееся мрачным и затхлым. На самом деле здесь царил приятный полумрак от узкого окна под потолком и двух зажжённых мамой свечей, а ещё витал еле уловимый сладковатый аромат благовоний. В углу дивана лежал мягкий плед моего любимого оранжевого цвета, связанный ещё прабабушкой. Свят, который периодически проводил здесь время, рассказывал, что порой засыпал на диване, укутавшись в этот плед. Иногда оставался до утра, чаще отец переносил брата в комнату. Я бы сам завернулся в плед, если бы день был менее жарким. Не успел внимательно рассмотреть обстановку кабинета, как стремительно вошёл папа, плюхнулся рядом со мной на диван, обнял так, что стало трудно дышать, и покрыл лоб поцелуями. — Адрик, неугомонный мой сынок! Прости меня! — Пап, что это было? — задал я самый волнующий вопрос. — Ничего особенного — перед тобой на миг открылось квантовое поле наибольшей вероятности событий. Но то, что ты предотвратил это… благодарю! Я посмотрел в тёмно-синие глаза отца, блестящие не то от отражения свечей, не то от слёз. Представить, что час назад их могло не стать — невозможно! — Ну что ты… — смутился я. — Разве можно поступить по-другому? — Кто знает… Возможно, я бы позволил своему отцу потерять зрение, чтобы уменьшить контроль, — признался папа, не выпуская меня из объятий. — Но ты лучше, сынок! Ты намного лучше! — Лучше Святика? — шутливо уточнил я. — Нет, конечно! Но я тебя очень сильно люблю, и мне горько, что я причинил тебе излишнюю боль. — Да ладно… — пробормотал я, не желая вспоминать неприятное. — Адрик, как мне отблагодарить тебя? — заставил задуматься папа. Давно хотелось новый монитор для компа, а ещё геймерское кресло последней модификации. И горнолыжный костюм — слышал, что под Новый год планировали в Австрию поехать. — Монитор мы с мамой хотели на первое сентября подарить. А кресло — на День рождения. Но, если хочешь, куплю раньше. И костюм тоже, — удивил меня папа своей проницательностью. — Ты просто думаешь слишком громко. Хм, надеюсь, не всегда я думаю так громко или не всегда он способен подсматривать. Но есть такая просьба, которую я всё-таки решился озвучить, теснее прижавшись к нему и заглянув в глаза. — Пап, может, не надо меня за тройки ремнём? — Конечно! Больше никакого ремня! — Только пряжка? — фыркнул я. — Адрик, ну что ты! Ни за какие двойки, тройки, прогулы и прочую муть бить тебя не буду, — твёрдо произнёс он. — А за очень серьёзные проступки будешь лишён компьютерных игр. На недельку. Я тяжело вздохнул. — Ладно, на три дня. — Спасибо! — обрадовался я и сам поцеловал папу. — Мы прямо завтра за вещами пойдём? — Завтра я занят. Но до конца лета, обещаю, выберемся за покупками. — Пап, а можно ещё одну просьбу? — Давай, хитрец! — в который раз за вечер взъерошил он мне волосы. — Можно поспать прямо здесь? Папа усмехнулся, достал подушку откуда-то из-под дивана, а, когда я улёгся, помог укутаться в плед. Свят рассказывал, что в этом кабинете водятся духи огня — саламандры. Кажется, кто-то из них приземлился мне на щёку — отстаньте! И так показали сегодня достаточно! Проснулся среди ночи в своей кровати, но завёрнутый в прабабушкин плед. Под боком сопел Вольдемар. Похоже, жизнь налаживается!