Идеальные незнакомцы

      Влюбляться сегодня я планирую только в охуенно разбавленный «Лонг Айленд». Валера шустро жмякает по дисплею телефона, свет от него выбеливает ее довольное хлебало. Да что там за звезда такая.       Внезапно на плечо ложится чья-то тяжёлая рука, и мне приходится очень. Очень. Очень сдерживаться, чтобы не завизжать от неожиданности, как сучка.       — Привет!       Передо мной стоит мальчуково стриженная тёлка, почти пацан, если бы не розовые тени (вообще не удивлюсь, если здесь и у мужиков такие найдутся).       — Это Лена! — орёт Валерка. — Моя девушка!       Лена протягивает мне ладонь для рукопожатия. Крепкая такая ладонь, холодная. Ла-а-адно.       — Первый раз? — спрашивает меня эта пацанка после смачного поцелуя с Валеркой (честно, я не пялюсь, но раньше, как сосутся бабы, видел только в порнушке).       — Типа того.       — Дорогая, тебе! — Валера кивает на коктейли и, бля, это самое быстрое поглощение «Лонг Айленда», которое я видел. Оба бокала, оказывается, были для этого алкомонстра, респект и уважуха.       Снова целуются, и я чувствую себя тупо лишним, как-то стремно что ли, пытаюсь не пялиться, да и уже не хочется.       — Лена здесь работает, — Валера наконец отлипает от своей алкодивы и обращает на меня внимание. — Ща пойдем за виповский столик смотреть на драгуль, ты охренеешь.       — Да я уже, — расправляюсь с коктейлем и заказываю такой же. Ночь «Лонг Айленда», ну а хули.       Я тащусь за ними сквозь танцующих потных людей обратно в зал со сценой. Здесь люди тупо сидят и бухают, освещена только большая сцена, наряженная мишурой и сверкающим дождиком. Если бы не долбежка музыки, было бы даже уютно.       Мы садимся рядом со сценой, но сбоку от нее, конечно. Совсем по центру, как объяснила Ленка, места для больших шишек, а сегодня так вообще какой-то особенный предновогодний шабаш, так что ждут даже владельца. Интересно посмотреть, кто здесь заправляет, почему-то четко представляется эдакий Аль Пачино в розовом пиджаке с каким-нибудь сладким парнишкой под боком. Кажется, меня тошнит.       — Эй, будешь есть?       Валерка окликает и сует под нос тонкую книжицу с блюдами. «Блюда» — слишком красивое слово, здесь в основном закуски и сладости, хотя есть пара салатов и несколько вторых блюд. Останавливаюсь на сырных палочках. Второй «Лонг Айленд» провалился, даже не намекнув на алкогольное опьянение.       — Я ща приду, — ору сквозь музыку и валю к бару. Хочется накидаться до состояния, когда здешняя обстановка наконец-то покажется реальной. Для этого придется брать текилу и надеяться, что алкоголя в ней все же больше, чем воды.       Хлопаю пару рюмок (пиздец, я оставлю здесь половину зарплаты) и уже хочу драть когти, но понимаю, что мне что-то мешает. Поворачиваю голову — позади стоит парень и пялится очень… Очень однозначно.       — Пошли танцевать, — улыбается он, кивая в сторону дрыгающихся тел. Опа, это чё, это мне предлагают? Это чё мне предлагают такое? Это точно мне?       Парень на вид помладше, коротко стриженный, глаза вроде карие, хотя как тут разобрать с таким светом. Выше меня, свет прожектора цепляется за острую скулу. Окей. Окей.       — Окей, — усиленно киваю, уверенный, что парень меня не слышит из-за долбящей музыки.       Мы идем в глубь прямо в мессиво, и сначала вроде все даже цивильно, мы пытаемся дрыгаться под музыку, но потом он кладет свои руки на мою талию.       Мысленно я визжу. Снаружи я кремень, я напоминаю себе, что пришел именно за этим, что прописать в табло пацану будет неуместно (инстинкты не пропьешь двумя рюмками текилы), поэтому я пытаюсь расслабиться, не замечая, как парень оказывается так близко. Руки скользят ниже, и я вроде тоже должен его обнять, блядь, не ебу. Кладу ладони на его спину, и, пока я думаю, стоит ли их опустить на копчик, он делает э т о.       Он целует меня прямо своим ртом.       Никогда не целовался с мужиком, и это забавно, что в моменте я думаю не о том, как это кайфово, а о его покалывающей щетине, о неудобном повороте головы и моей затекающей шее. Романтика ебать.       Пытаюсь следить за его языком, но в голову лезут какие-то вообще левые мыслишки. О текиле, о Валере, что сидит у сцены со своей девушкой, о шоу.       Блядь, шоу. Ладно, еще минуту.       За стол я возвращаюсь через полчаса, и Валера даже ничего не спрашивает, но смотрит подозрительно, как будто сама все поняла. Ой, да пошла она.       Мне бы хотелось показать тебе это шоу. Мужики в красивых платьях при полном параде, красивые девчонки в трусах и бронелифчиках, дивы непонятного пола с охуенными голосами. Красиво, задорно, с шутками. Иногда мужик в платье, ведущий шоу, взаимодействует с залом и тупо шутит над пришедшими. Он проходится почти по всем столикам, кроме одного на первом ряду. На него никогда не падает свет, поэтому разглядеть, кто же там, нереально. Валера сказала, что именно за ним и сидит владелец клуба, но как я не силился, так и не увидел розового пиджака.       Часа через полтора дивы объявляют перерыв, и я решаю поискать толчок. Заплетающийся язык Ленки пытается обозначить маршрут, но я все равно блуждаю по всему клубу, прежде чем найти верную дверь. В самой кабинке воняет блевотой, и пока я ссу, снаружи начинается какая-то заварушка. Судя по голосу, ведущая «драгуля» довольно брутально орёт на какого-то бухого мужика, и выходить из толчка мне как-то не улыбается.       Я сижу минуты две в своем укрытии, а потом слышу шаги и вопящая драг-квин внезапно меняет тональность с баса на тенорок.       — Простите, но это невозможно уже, приходят сюда обдолбанные и лезут, а охране вообще плевать!       — Щас придет охрана, — раздается серьёзный и очень. Очень. Очень знакомый голос. — Пошли покурим, Гош, и я поехал.       Дива-Гоша фыркает и цокает каблуками к выходу. Вполне возможно, что после палёных «Лонг Айлендов» и текилы у меня проблемы со слухом, но разве это… был не твой голос?       Мне надо знать, я чертов Джеймс Бонд, я выхожу из засады и кидаюсь к выходу.       Моя цель теряется в толпе, и пока я пробираюсь к гардеробу за пуханом, меня хватают за плечо. Тот парень с дискотеки.       — Эй, — улыбается он и да, у него карие глаза и темно-русые волосы. Только сейчас мне на это абсолютно насрать.       — Эй, — тупо повторяю, выуживая бирку из тугого кармана.       — Уже уходишь? — он шагает ко мне, и я не против, но вообще-то я на задании. Сначала правда, потом секс.       — Иду на перекур.       — Класс, я тоже! — да, очень пиздато, чел, только тебя не хватало.       Сначала мы выходим на улицу, а потом я понимаю, что курилка есть внутри клуба. Пацан видно, что не курит и увязался за мной просто потому что. Откуда ему знать? Снаружи подозрительно мало людей, всего пара человек, наверное, ждут кого-то или вышли подышать, но делать нечего, придется делать вид, что я реально пришел курить.       При ближайшем рассмотрении оказывается, что парню 23, и я чувствую себя старым. Старым и таким тупым: в моем возрасте только самые отчаянные и несчастные ходят по таким заведениям и зажимаются с малолетками.       Затягиваюсь сигаретой, а пацан как-то слишком уж дерзко начинает расстегивать мои ужасно узкие джинсы. Из плюсов: теперь я могу дышать в полную силу.       Затягиваюсь, пытаясь найти положительные моменты сегодняшнего ночера. Я бухнул, посмотрел шоу и мне даже с минуты на минуту перепадет отсос от симпатичного парня. Мой первый в жизни отсос от парня.       — Эй, снаружи этим нельзя заниматься, если увидят… — голос режет пространство и обрывается, а я почти роняю окурок на голову пацану. Потому что это твой голос.       Вскидываю голову и, ну да, конечно, передо мной стоишь ты. Такой же охуевший, как и я, смотришь на меня ошалело. Фонарь услужливо вырисовывает нашу немую сцену.       — Какие проблемы вообще? — пацан оборачивается и встаёт, прёт на охуевшего тебя, пока я пытаюсь спрятать свое добро от декабрьского мороза.       — Дмитрий Михайлович, проблемы? — по лестнице поднимается один из охранников, и вот нас здесь уже четверо. Становится душновато, не находишь?       — Валя?.. — наконец-то размораживаешься, и твои глаза полны ахуя.       — Ну, типа.       Пацан оборачивается на меня:       — Твой бывший что ли?       Пиздец, занавес, выносите санитаров.       — Надо поговорить, — бросаешь ты и косишься на пацана, — если не занят.       — Окей, да, конечно, давай, — я выгляжу очень тупо, мямлю, но и не собираюсь строить из себя адеквата. Киваю пацану, пищу что-то типа «мне пора» и иду за тобой.       Во всей этой тупой ситуации не могу не отметить, что выглядишь ты потрясающе. Правда, сейчас мне доступен для оценки только чёрный короткий пуховик, чёрные брюки по фигуре и ботинки. Ты снова выпрямил волосы и тебе идет, конечно, но могу ли я еще хоть раз увидеть твои кудри?       — Олег, возвращайся в клуб, — в голосе сквозит металл: ты никогда не говорил так при мне, но я готов признать, что это… возбуждает.       — До свидания, Дмитрий Михайлович, — мужчина скрывается в дверях, а мой пацан уныло плетётся следом за ним.       Мы направляемся к твоей тачке молча, и я с другого конца двора вижу, как она приветливо светит фарами. Молча садимся, и только сейчас я понимаю, что…       Ты. Гей-клуб. Охранник пред тобой виляет хвостом…       — Это твое… заведение?       — Да, — ты кладешь руки на руль и вздыхаешь: — Это твой парень?       — Нет.       Костяшки твоих пальцев белеют.       — Я даже не мог подумать… — осекаешься. Твой голос мягкий и тёплый, будто это не им ты сейчас командовал перед клубом и тогда в туалете.       — Аналогично.       А потом происходит несколько вещей. Ты тянешься к пассажирскому сиденью и врезаешься в меня своими губами. Я впиваюсь пальцами в твои плечи. Звонит телефон, и ты вынимаешь его у меня из заднего кармана, быстро косишься и скидываешь звонок. Я пытаюсь перехватить твою руку, и телефон хлопается о пол, теряясь под сиденьем. Плевать на мобилу, но руку я возвращаю туда, где она была раньше только в моих мечтах и где должна быть почаще — на заднем кармане моих джинсов.