Система "Как-выжить-в-магической-школе"

Жаркий день знойного лета клонился к вечеру, и огромные коробки многоквартирных домов Пекина окутывала сонная тишина. Обитатели данного района сидели по квартирам, где было чуть прохладней, слышен был шум работающих кондиционеров, вдоль тротуара возле уличных кафе было полно мусора, который еще не успели убрать. Одним из тех, кто не находился дома, был подросток, сидевший на бордюре у одного из домов. Это был слегка пухленький, с рыжеватыми кудряшками и мелкой россыпью веснушек на белом личике парнишка в очках, весьма доброжелательный на вид, - посмотрели бы, и сразу стало бы ясно, что вы с ним быстро нашли бы общий язык. Одет он был очень просто, можно сказать, бедно: джинсы были потертые от старости, футболка - мешковатая и выцветшая, кеды готовы были скоро отправиться в загробный мир для последующего перерождения. Подросток смотрел цепким внимательным взглядом на прохожих, как будто чего-то ждал. И он действительно ждал. Ждал, когда же это бесконечное, изнуряюще жаркое лето закончится, и он вернется в любимую магическую школу. Да-да, вы не ошиблись, именно магическую. Но, скорее всего, как и слегка безумная бабуля Шан Цинхуа (а это был именно он), вы бы посчитали, что таких школ не существует. Однако Цинхуа с вами бы не согласился. Да, его бабушка даже не помнила, куда именно он исчезает в конце лета на весь учебный год. Она и соседям рассказывала, что он «учится» в спецшколе для умственно отсталых, что было для них шоком. Шоком был и неряшливый вид самого Цинхуа, но ему было, по большей части, безразлично мнение окружающих. Когда-то он ходил в обычную школу, но в возрасте почти двенадцати лет (его день рождения приходился на начало октября) ему пришло известие, что его ожидают в школе магии и чародейства Фэнхуан. Его навестил даже работник самой школы, который сопроводил его в особый район города, чтобы приобрести необходимые предметы: палочку, котел и остальное строго по списку. Это еще повезло, что для помощи сиротам, таким как он, министерство магии Китая выделяло средства, ведь его бабуля не потянула бы еще и эти расходы. Она целыми днями ходила по улицам, продавая солнцезащитные очки туристам, пытаясь и Цинхуа привлечь к благому делу. Он, конечно же, упирался, а она обзывала его лентяем и неряхой. Однако ей было невдомек, что он работает, исподтишка оплачивая часть счетов за квартиру. Он зарабатывал, целыми днями, а, бывало, и ночами, сочиняя и выкладывая свои истории на разных сайтах. У него был старенький ноутбук, который ему пришлось купить на барахолке пару лет назад, когда допотопный компьютер, оставшийся после смерти его родителей в автомобильной аварии, произошедшей около семи лет назад, просто решил «уйти на покой». Заработок был не очень высокий, но денежки «капали» и весь учебный год, когда доступа к интернету у него не было. В школе Фэнхуан до сих пор жили без электричества и современных гаджетов! И это было основным недостатком их системы образования, по мнению Цинхуа, ведь волшебники все равно жили среди маглов, и надо было перенимать и их технологии. Он уже которое лето пытался самостоятельно, по учебникам, бережно хранимым его бабулей, понять природу электричества и разработать соответствующее заклинание. Может быть, в этом году ему повезет… Плохо было то, что учебники с заклинаниями из школы нельзя было взять даже на пару дней, поэтому во время учебного года он пропадал в библиотеке, выписывая, на его взгляд, подходящие заклинания, а также записывая новые идеи для своих рассказов. Под конец года его чемодан не закрывался из-за количества свитков, поэтому срочно пришлось овладеть заклинанием незримого расширения, правда, «неофициально», так как по всему миру применение этого заклинания строго контролировалось, ведь злоупотребление им было чревато для волшебного мира весьма неприятными последствиями вплоть до нарушения статута секретности. В этом году он перешел на шестой курс и с нетерпением ждал начала нового учебного года. Даже сама поездка в школу была приключением: надо было сначала ехать на поезде до горы Бадалин в Пекине, а потом подниматься до ее вершины по лестнице. Но в этом году их, как старшекурсников, должны были отнести драконы или фениксы, невидимые для маглов. От этого хотелось в школу еще сильнее. Наконец долгожданный день наступил. Выйдя на нужной железнодорожной станции, Цинхуа примкнул к толпе таких же учеников, как и он, волоча за собой громоздкий старый чемодан. Он, как и многие другие, уже переоделся в форму школы - специальный жилет биджиа, который выдавался в начале обучения и «рос» вместе с владельцем. Это было очень практично. За семикурсниками уже прибыли фениксы Фэнхуан, символы школы, в то время как за ними, шестикурсниками, прилетел самый настоящий водяной дракон Лун. Это была взрослая особь с головой верблюда с оленьими рогами. Заметной частью его морды являлись усики - важный орган, который обеспечивал равновесие и ориентацию в воздухе. Полет на нем существенно отличался от полета на метле, с которым Цинхуа очень плохо справлялся. Метлы в принципе его не слушались, поэтому он практиковался в использовании заклинания левитации. Школа Фэнхуан состояла из множества зданий или, как их еще называли, пагод. В каждом здании была своя учебная аудитория, за исключением занятий по уходу за магическими существами, которые проводились исключительно снаружи. Главное здание представляло собой самое большое и величественное из всех зданий. Это была массивная золотая пагода, в которой находилась огромная столовая, а также все студенческие общежития. На крыше здания была установлена гигантская статуя Феникса. Каждый раз, когда Цинхуа приезжал сюда в начале каждого нового учебного года, ему казалось, что глаза феникса светятся и наблюдают за ним. После сдачи багажа все собрались в столовой, которая также служила Большим Залом: сначала надо было распределить первокурсников по четырем факультетам после приветственной речи директора. Как и в британском Хогвартсе, в Фэнхуан было четыре факультета, у каждого из которых было свое животное-символ. Ученики распределялись согласно их личностным качествам, соответствующим качествам одного из животных: Дракон (храбрость, сила, рыцарство); Цилинь (сердце, верность, сострадание, справедливость); Цзянь (интеллект, обучение, сообщество, двойственность); и, наконец, Сянлю (амбиции, хитрость, проницательность). И было очень странно, что Цинхуа попал при распределении именно на факультет Дракона… Сама процедура отбора представляла собой следующее мероприятие: названный ученик проходил в комнату, в которой на каждой стене был нарисован символ одного из факультетов. Какая стена загоралась - туда ученик и попадал. Однако в год поступления Шан Цинхуа случилось две странности, первой из которых было его распределение. Когда пришла его очередь, загорелись разом все стены. Нет, конечно же, были и до этого такие случаи: при подобном инциденте обычно ученику давалось право самому выбрать, где он хочет учиться. Но коллектив учителей решил, что нельзя ребенку, выросшему в семье маглов и ничего не знающему о волшебном мире, давать возможность выбирать самостоятельно, поэтому процедуру провели повторно, и тогда уже Дракон засиял ярче всех. Второй странностью стал его однокурсник Мобэй Цзюнь, холодная ледышка с платиновыми волосами, из древнего аристократического рода чистокровных волшебников. Все его родственники поголовно учились на факультете Сянлю, а тут он оказался на факультете Дракона. Они даже подружились с Шан Цинхуа, который восторженно называл своего друга «королем», а тот, снисходительно улыбаясь, защищал его от обидчиков. Это продолжалось до третьего курса, пока несколько придурков из семей, конкурирующих с семьей Мобэя, не напали на них исподтишка. Цинхуа тогда закрыл «своего короля» своим телом, получив странное заклятие, последствия которого его мучили до сих пор. Мобэя с тех пор как будто подменили: он стал холоден и высокомерен по отношению к Цинхуа, а его родственники воспользовались ситуацией, устроили скандал и перевели на нужный им факультет. О вражде Цинхуа и Мобэя с тех пор ходили легенды. Будучи и до заклятия не очень сильным физически, Цинхуа располнел и стал объектом насмешек Мобэя. Их ежедневные перепалки даже переходили в драки, когда не видели учителя. У Цинхуа всегда были припасены многочисленные мелкие «вредилки», которыми можно было слегка оглушить «жертву» и удрать. Вообще он был достаточно неуклюжим, но в присутствии своего «любимого» врага становился просто опасным зверьком (его за глаза называли грозным хомячком). Преподаватель защиты от Темных искусств любил их ставить в пару для отработки новых заклинаний: обычно очень сильный, быстрый и ловкий Мобэй не всегда справлялся и зачастую падал, поверженный молниеносно выпущенным Экспеллиармусом, из-за чего злился еще больше, хотя никто из окружающих не смел даже пошутить на этот счет. А чего стоил тут случай на трансфигурации на четвертом курсе, когда Мобэй «случайно» запустил заклинанием Дантисимус в Цинхуа, отчего у последнего выросли длинные передние верхние и нижние зубы! В сочетании с пухлыми щечками это сделало Цинхуа похожим на хомячка. Зубы, конечно, потом пришли в норму при помощи особого уменьшающего зеркала, выданного в больничном крыле, но Мобэй именно с тех пор звал Цинхуа жирным хомяком. Правда через пару дней у Мобэя на зельеварении совершенно «случайно» взорвался котел, и его прекрасный платиновый блонд был покрыт черной вонючей жижей, которая еще и не смывалась несколько дней… На травологии они могли и вовсе подсунуть друг другу такое растение, чтобы объект деяния покрылся жуткой сыпью. В общем, было «ужасно весело». Вот и сейчас Мобэй сидел за столом своего факультета в компании друзей - Ло Бинхэ и Ша Хуалин - и буравил Цинхуа взглядом. Они все были объединены также игрой в квиддич: Мобэй и Бинхэ были загонщиками, а Ша Хуалин - ловцом. Их команда была практически непобедима, как бы ни старался Лю Цингэ с факультета Шан Цинхуа. Хуалин при этом все время предлагала дать парочку частных уроков самому Цингэ, из-за чего эта непоколебимая глыба смущалась и краснела, грубо обрывала все поползновения и убегала. Сейчас Лю Цин и его сестра Минъянь сидели рядом с Шан Цинхуа, который был искренне рад видеть свою коллегу по писательскому делу в лице девушки. Они были ответственными за издательство школьной газеты и сейчас с упоением обсуждали новые темы, пока Цингэ разрабатывал планы тренировок. Цинхуа радостно заулыбался и махнул приветственно рукой, когда увидел входящих в Большой зал еще двух своих друзей - близнецов Шэнь, Юаня и Цзю. Первый учился на факультете Цилинь, второй - Цзянь. У них была сложная семейная история: в раннем детстве, когда им было по три года, во время магловских забастовок в одном из районов Китая, их семье пришлось спасаться бегством, в результате чего в толпе потеряли Цзю. Долгое время поиски ребенка не увенчивались успехом, его магический след просто таял в воздухе, пока на одном из вокзалов не случился выброс странной энергии, на грани с темными искусствами. Источником оказался Цзю, который все это время рос в стае бездомных попрошаек. Семья воссоединилась, когда им было семь, но Цзю так и продолжал оставаться достаточно нелюдимым и злобным, отталкивая окружающих едкими саркастичными замечаниями. Даже староста всей школы, Юэ Цинъюань, который взял над ним опеку, не всегда с ним справлялся, однако Цзю успокаивался моментально, оказываясь рядом с братом, поэтому на занятиях, после уроков и даже в столовой они были всегда вместе. Не только Цинхуа наблюдал за близнецами Шэнь: Ло Бинхэ, друг Мобэя, также не сводил с них взгляда. Талантливый и невероятно красивый, мечта всех девчонок школы, любимчик многих преподавателей, он готов был боготворить Шэнь Юаня и пока безуспешно пытался добиться расположения Шэнь Цзю по принципу «нельзя ссориться с родственниками будущей невесты». Но ни льстивые речи, ни жалобный вид, ни заслуги на спортивном и учебном поприще не помогали ему добиться желаемого. А-Цзю так и называл его чудовищем, и это было еще самое мягкое выражение по отношению к Ло Бинхэ, которого, впрочем, обожал А-Юань. Поэтому у этих был заключен своего рода пакт о ненападении в присутствии Шэнь Юаня. Но к такого рода "перемирию" они пришли не сразу: еще на четвертом курсе, Шэнь Цзю, воспылав ревностью к брату, подговорил Ло Бинхэ спуститься в подземную пещеру под зданием школы, где, по слухам, обитал прирученный Сянлю, змея с девятью головами и ядовитыми клыками. Пятнадцатилетний Бинхэ провел в пещере около четырёх часов, пока его не нашли преподаватели с увязавшимся за ними Шэнь Юанем, но не выдал того, кто его отправил туда. Еще и нашел там клинок, с которым больше не расставался. Меч оказался древним, но преподаватели, сколько ни пытались, не обнаружили никакой опасности в нем для мальчика, а Бинхэ обрел славу героя, за что не забывал при случае "поблагодарить" Шэнь Цзю. После распределения всех первокурсников по традиции устроили грандиозный пир. Стоявшие на столе тарелки были доверху наполнены едой: рис, рыба, свинина в карамели, вонтоны с разными начинками и даже любимые Шан Цинхуа тыквенные семечки. После лета, проведенного на пустом рисе с овощами (и как у него вес держался при такой-то диете?), это все казалось нереальным чудом. Цинхуа уже шестой год подряд не мог поверить своему счастью… Дни потекли, наполненные занятиями и грудами домашней работы. Им же в этом году надо было сдавать экзамены, поэтому преподаватели особо свирепствовали. Цинхуа опять засиделся в библиотеке, очнулся, когда за окнами уже стемнело - надо было возвращаться в гостиную своего факультета. В это же время часть команды по квиддичу факультета Сянлю, довольные тренировкой, право на которую они опять умыкнули из-под носа этих зарвавшихся Драконов, но обеспокоенные даже не начатым эссе по истории магии, также шли в библиотеку. В коридорах освещение уже постепенно начало гаснуть: скоро должны были объявить отбой для всей школы. Внезапно Мобэй остановился у одного простенка, протянул руку и выудил затаившегося там Цинхуа. -Ты как меня услышал, громила? Я наложил заклинание тишины! Ты что, нетопырь?! -Кто? Как ты меня назвал?!! - нависнув над своей «жертвой», громким шепотом поинтересовался Мобэй. -Мышь летучая, вот ты кто! Отпусти меня, болван! - ощетинился Цинхуа. -Ах, ты жирный хомяк! Ты - ничтожный грызун. Вечно со своими тыквенными семечками. Гадкий. Жалкий. Трус! - каждую фразу Мобэй произносил шипящим шепотом, наклоняясь с разных сторон к ушам Цинхуа, отчего тот невольно еще больше вжимал голову в плечи, но также яростно смотрел в ответ. -Ты - глыба льда, не умеющая себя вести в цивилизованном обществе. У тебя в голове хоть что-то есть помимо квиддича и тренировок? Или все мозги в мышцы ушли?! -Да я тебя сейчас… Мобэй схватил Цинхуа за шею, для верности, чтоб не удрал, втиснул колено между его ног и покрепче прижал к стене. -Что здесь происходит?! -Да снимите вы комнату в любовном мотеле, в конце-то концов? О, боги, как мне это развидеть?! Раздались два голоса, очень похожих, но с абсолютно разной интонацией. Это были близнецы Шэнь. -А-Юань, как у тебя дела? Как прошел день? Вот ведь зверское задание дали по истории магии, правда? -Да, Бинхэ, ты прав, оно именно зверское… Вы в библиотеку пошли? Что-то вы поздно, не успеешь же отдохнуть, - сияя мягкой улыбкой, сказал Шэнь Юань. -Как раз для тебя, звереныш, - пробурчал Шэнь Цзю себе под нос. Ло Бинхэ сделал вид, что не услышал. -Да, нам пора. Мобэй, пошли уже… Переглянувшись с Ша Хуалин, Ло Бинхэ подхватил от неожиданности выпустившего свою «жертву» Мобэя с одной стороны под локоть и потащил по направлению к библиотеке. -Мобэй, ну что ты к нему пристал? Ну да, пухленький он, ну прямо булочка с корицей. Хорошенький такой. Жаль, не в моем вкусе… Все, молчу-молчу, не покушаюсь, - нараспев промурлыкала Ша Хуалин, от души забавляясь яростью, сверкнувшей во взгляде друга. -Кстати, ты так его ненавидишь, почему же вчера накостылял парням с пятого курса, когда кто-то из них ляпнул, что он нашел ошибку в статье Цинхуа, и надо ему об этом сказать? -Он - моя добыча! Над ним издеваться могу только я! - пылая праведным гневом, заявил Мобэй. Ло Бинхэ тяжело вздохнул, решив не развивать тему. Логикой тут и не пахло, а спорить - себе дороже. В это время Шэнь Юань продолжал нравоучения для Цинхуа: -Ну зачем ты опять с ним сцепился? Ну сколько можно?! -Я его не трогал! И вообще их не должно было быть в это время здесь: я помню наизусть их расписание. Видимо, Бинхэ выбил им внеплановую тренировку по квиддичу. Я не могу понять, как он меня вообще почувствовал, болван с волосами, как из рекламы шампуня… Уже ночью, после взрыва мозга в библиотеке, Мобэй долго ворочался в постели. Наконец, заснул… Ему снился опять коридор школы, но больше, кроме него и Цинхуа, никого не было. И он не просто прижимал парня к стене, он целовал его… Проснувшись, тяжело дыша, он резко сел в кровати. Этого еще не хватало!