Коснись моего сердца.

Маша выделила Балунову диван в зале. Он большой и раскладывается, а потому переживать было не за что. Балу и там спать лег. Медленно и спокойно билось сердце парня. Его спасли. Вытащили из того страшного места добрый врач по имени Андрей. Он никогда его не забудет! Сон забирает темноволосого в свои объятия и ночь сменяется утром. Приятный запах еды доносится из кухни и Саша слышит его. Ммм... Он словно переносит на несколько лет назад. Раньше он жил с матерью и отцом, однако когда стали проявляться галлюцинации, те отдали его бабушке, но в связи с ее смертью мальчика пришлось отдать в психиатрическую больницу, а после и вовсе отказаться. Что он тогда чувствовал... Ждал, очень ждал мать с отцом, однако те даже не звонили. Он рос, процедуры становились больнее, а сам Саша не терял надежды. Что ж, теперь он тут, в городе, у Маши в уютной квартире. Поднявшись, он оделся и пошел на кухню, улыбнувшись. Да, это она! Она блины готовит! — Доброе утро. – раздался сзади девушки голос с хрипотцой. — Доброе. – пожелала она и пригласила гостя за стол. Как только тарелка с блинами оказалась на столе, в дверь позвонили... Мария пошла открывать. О боже! Это была ее мать. Ну вот, сейчас придерется на счет двадцатилетнего парня. Ей ведь самой всего 16! Но у них ничего кроме дружбы нет, поэтому чего боятся? Женщина что то бубнит, проходя на кухню и замирая. Худющий парень, с темными кругами под глазами, сидел за столом и уплетал приготовленные Машей блины. Кто он? Откуда взялся? Она понятия не имела. — Мария! – нахмурившись, проговорила она и увела дочь в отдельную комнату, закрывшись. — может объяснишь? Девушка сжала губы, смотря в глаза матери и вздыхая. Сказать, что это псих она не могла. — Мама, это.. Саша. Он будет жить со мной. У него нет никого, его только из больницы выписали, он полностью здоров. – уверила темноволосая мать, однако та лишь недовольно цокнула и вышла, кажется, направляясь к кухне. Смотреть на Балунова было больно, однако женщина виду не подавала. Оставалась строгой и серьезной. Парень лишь молча доел и помыл за собой посуду, садясь обратно и складывая руки у себя на коленях. — Боже, Мария, и где ты такого нашла? – ворчала женщина, а Маша нахмурилась, но матери говорить ничего не стала. Балунов уже к подобному привык, и можно сказать даже не обижался, но всё таки где то глубоко, да зарождалась обида. — Саш, ты прости ее.. – на ухо сказала она парню и обняла его, погладив по спине, от чего он выдохнул и расплылся в довольной улыбке словно кот. На это можно было смотреть долго, почти бесконечно. — Я не злюсь. – по доброму ответил он и погладил девушку по спине, а та отпустила его. Мать, повозмущавшись, все таки ушла и молодые люди с облегчением выдохнули. Наконец то одни!