За гранью твоего восприятия

Солнечные зайчики оживлённо плясали на тёмных тяжёлых шторах, застенчиво заглядывал радостный свет, побуждающий перевалиться на другой бок усатого рыжего зверя с переливающейся в золотистых лучах шёрсткой, прилёгшего на перьевой подушке. Серая дымка скрывала всё комнатное пространство, и, лишь, несколько первых устремившихся лучиков прорезались сквозь узкий прозор между двумя занавесами, растворяя темноту. Две кровати по сторонам занимали большую часть комнаты, одна из них была накрыта оранжевым мягким пледом, а со второй раздавалось тихое ровное дыхание. Зверь осмотрел комнату прищуренным взглядом, потянулся в игривых бликах, выставляя передние лапки вперёд, устремляя мохнатый хвост вверх, и, спрыгнул с кровати, бесшумно приземлившись на коричневый ковёр. Поскрёб его когтями и выгнулся вперёд, сладко жмурясь. Что-то сам себе на уме проурчал и прельстился всем телом к шелковой ткани, тем самым, комната мгновенно залилась светом из окна. Защебетали синички, проворными коготками они скребли поверхность подоконника и говорили о своём. Кот проследил за их полётом и вышел из комнаты. Тьма со временем уступила свету и в помещении стало намного уютнее. Две половины комнаты никак не перекрывали общее помещение, но одна разительно отличалась от другой, количеством книг и полок в стенах, палитрой цветов и вообще атмосферой. Будто это были две разные личности, а может так оно и есть. По всей видимости, девушка не хотела подниматься, внимая уходящим снам, но ресницы затрепетали, веки открылись, та откинула плед вместе с одеялом и вдохнула полной грудью, продолжая наслаждаться последними секундами до трели будильника. Голову же заполнили нудные мысли о сегодняшнем дне и она тут же подумала "жизнь - тоска". Тёплый мягкий плед так и норовил оставаться неподвижной, что ещё больше отгоняло желание вставать вовсе. В этом было что-то таинственное, хоть сияние инея неохотно прогоняло ночь, заходящего на светлом небе беглого спутника, блёклой, еле уловимой Луны. Со дня восемнадцатилетия Офелии Линбелл прошло уже около восьми месяцев, но никаких внутренних изменений она не ощущала. Как только мозг начал хоть немного соображать, она потянулась вдоль кровати и несдержанно зевнула. Длинные худощавые руки размяли запястья и девушка встала с кровати, пошла в сторону душевой. Поверхность пола отдавала зябким холодом ступням, но и пробуждала. Лямки чёрной майки спали с плеч и вместе с широкими штанами полетели в стиральную машинку. Забравшись в маленькое помещение, огороженное стеклянными панелями, струи воды зашумели в непрерывном потоке. Вся усталость и замученный вид сошёл с лица, избавив её от природной бледности и синяками под глазами, преображая тонкое личико бежевым цветом. Выйдя из кабинки, тело тут же покрылось приятной дрожью. Девушка упёрлась ладонями за края туалетного столика. Подтянутое с выраженными изгибами тело было почти готово к сложному суетливому дню. Офелия посмотрела на себя в зеркало и улыбнулась. Улыбка получилась искренней и настоящей. Её не пугал сегодняшний день, она хотела провести его полноценно, чтобы встретиться вечерком с однокурсниками в их излюбленном кафе. - Доброе утро. - В отражении на Офелию смотрела девушка, замотанная в махровое фиолетовое полотенце, с гладкими от влажности черными волосами. Глаза серого цвета вглядывались в личину и были готовы увидеть сегодня все, даже то, что не поддавалось бы объяснению. Скинув полотенце на пол, она прошла в гардеробную. Сегодня, наконец, начинается второй семестр второго курса обучения в филологическом лицее. Две пары по философии, общее языкознание и педагогика. Офелия, уверенная в своих силах, собрала все тетради в сумку, быстро натянула на себя чёрную водолазку с широким горлом, сверху надела синюю рубашку и чёрные утеплённые джинсы с завышенной талией на больших пуговицах. Накинула на плечи чёрное пальто, а на ноги утеплённые чёрные носки. Завязывая последний шнурок высоких сапог, оставалось только выйти из студии и закрыть дверь, как телефон чуть ли не разорвало от входящих сообщений и видеозвонка. - Люсинда... - Девушка подскочила и ответила на звонок. Запыхавшаяся соседка охала в трубку и её, если не ангельский голосок, но быстрая взрывная речь лилась сплошной волной и болью отдавалась в ушах. Всё, что разобрала черноволосая Офелия так это то, что Люсинда собрала группу перед парами в кафетерии и там они обсуждали нового профессора философии в их лицее. Лица вымученных, но любопытных лиц, показались в телефоне. - Да. Но я успею только ко звонку, так что встретимся на паре. - ответила Офелия. Закрыв дверь на ключ и переключившись на ускоренный шаг, девушка направилась в сторону лицея. Смешанная с металликом и инструментальной живой музыкой ударника и гитариста песня, сопровождалась высоким от природы голосом вокалиста МакНивена. Офелии так полюбился именно этот канадский вокалист, что она была готова слушать его даже ночью. Группа Thousand Foot Krutch писала песни на разные жизненные темы и повествовала о не сокрушающей человеческой силе, о достоинствах и воле к жизни. Такой завтрак, состоящий из горячего шоколада в термосе, приправленный любимой музыкой, окончательно взбодрил Офелию. Оставалось только подняться по широкой и длинной прерывистой лестнице и она бы находилась на территории лицея. Огромное четырёхэтажное здание, макушка которого напоминала белую новогоднюю шапку, сливалась с общим белым фоном. Здание в светло коричневых тонах и с большими окнами так и подталкивало быстрее зайти внутрь. Оказаться там, единственное что посетило еë мысли, согреться в общем зале библиотеки и поговорить о зарождении философии. Последние 10 ступеней. Офелия видела, что все студенты уже зашли в главное здание и прибавила ходу. Ежесекундное отвлечение и нога соскользнула со ступени. Всё приняло другое положение вещей. Ей казалось, что она повисла в воздухе, поток людей замедлился, лёгкие пробило спазмом, и к затылочной части черепа подкрадывалась неизбежная боль. Человек по своей природе к такой ситуации был не готов, и взывал бы к ангелам-хранителям и молился об успешном приземлении. Послышался прерывистый взмах крыльев, но его опередило что-то иное и извилистое. Чья-то рука мëртвой хваткой схватила еë за запястье, вернув всё на круги своя. Нахлынуло головокружение. По инерции девушку хорошенько встряхнуло, но слава богу она не упала. Чья-то рука, обвивала еë запястье, а вторая удерживала за талию, сильно прижав к себе девичье онемевшее тело. Сознание спряталось в самую глубь и Офелия не слышала, что до неё хотели донести. Слова растворялись в неугомонном стуке сердца. Когда же это прекратилось, тело отпустил шок и глаза сфокусировались на черном силуэте. Чувствовать себя в пространстве стало лучше, руки замельтешили и осязание вернулось в норму. Организм проснулся, будто от долгого сна. Офелия нащупала шероховатую колючую поверхность шарфа и скулы чьих-то щёк. Вокруг повис неизвестный, но приятный чужой запах. Дыханье восстановилось, она подняла взгляд...