***
Джиху ушам своим не верит. Инхо всё же рассказал ему о проделках Юнги. Омега был уверен, что глава семьи поймёт парня и снова встретится с Минами для разговора по поводу свадьбы. Однако альфа принял весьма иное решение. Поведение Юнги выходило за рамки приличия. Чон не позволит легкомысленному омеге стать частью их семьи. – Может Чонгук и простил ему этот обман, но я не прощу. Свадьбе не бывать. – отрезал альфа, давая Инхо понять, что разговор окончен.***
– Я пойду к своим, а ты к своим. Папа мой наверняка уже рассказал всё отцу. Дело за малым - обговорить дату. – Чонгук кидает куртку на руку и притягивает омегу к себе. – Всё ведь будет хорошо? – спрашивает Юнги, зарываясь носом в чонову шею. – Ну конечно! – он хватает омегу за подбородок и страстно целует в губы. – Всё, я побежал. До вечера. – До вечера. – улыбаясь отвечает омега, выпуская Чона из своих объятий. Это, кажется, самый счастливый день в жизни Юнги. Он любит и любим. Пол дня он нежился в объятиях альфы. Они вместе приняли душ, позавтракали, опять понежились, пообедали, а сейчас Чонгук поехал в свой особняк, на разговор к отцу. Юнги берёт телефон и папе звонит. – Привет пап. – Юнги, сынок, привет. – Можно я приеду? – Конечно приезжай. Я как раз хотел позвонить тебе. Юнги на радостях быстро собирается и вызывает такси до особняка родителей. По дороге он думает о Чонгуке, о том, что наконец-то весь этот цирк закончился, и впереди их ждёт настоящая семейная жизнь. Омега на всех парах в особняк прибежал, с порога созывая всю семью. Даже Хосок здесь. – Отец. Я поговорил с Чонгуком. Он всё знает. Он не злится на меня и готов жениться на мне хоть сегодня. – без устали тараторит омега. Только вот на лицах родных нет ни капли радости. – Юнги, Юнги подожди. – альфа просит сына помолчать. – Послушай... Нам сегодня господин Чон звонил. Он против вашего брака с Чонгуком. – Сувон садится на диван в гостиной и усаживает сына рядом с собой. С лица парня постепенно сползает счастливая улыбка. – Подожди... Но... Чонгук только что от меня ушёл, он сейчас поговорит с отцом и вы встретитесь, чтобы назначить дату. – Инхо уже поговорил с Джиху, сын. Свадьбы не будет. И разговора тоже не будет. Всё разом наваливается на хрупкие плечи омеги. Он ничего не понимает. Отказывается понимать. Это утро... Оно ведь... Самым счастливым было... Самым лучшим... А сейчас от этого чувства и следа не осталось. Слова отца выжигают всю надежду омеги, все его мечты и желания. – Сынок, мои парни перевезут твои вещи. Если захочешь, будешь продолжать работать в той конторе. А мы с папой пока подыщем тебе альфу. А сейчас ступай в комнату. Я и так на нервах. Будь там. – голос Сувона дрожит. В его интонации и грусть и злость то и дело сменяют друг друга. Омега никого и ничего не видит перед собой. Ни папу, утирающего слёзы с лица, ни Хосока, что берёт его, Юнги, под руку и ведёт в спальню на второй этаж. Невидимые когти рвут душу на куски, вырывают сердце из груди и бросают адским псам на растерзание.***
Чонгуку сейчас не лучше. Отец спокойно пригласил его в кабинет и выдвинул решение по поводу его, Чонгука, будущего. В котором нет места Юнги. В котором нет места любви и счастью, радости, тепла. Будет только какой-то там омега из другой уважаемой семьи. Воспитанный омега. Который не шляется по клубам и не пудрит мозги альфам и их семьям. Да вот только Чонгуку плевать. Юнги был только с ним. Только его он любит. Лишь он - его любовь, его жизнь, его истинный. – Я отказываюсь жениться на ком либо, кроме Юнги, отец. – Чонгук встаёт с дивана и с вызовом в глаза старшего смотрит. – У тебя нет выбора, сын. Хорошо. Если ты его так сильно любишь, ты должен понимать, каково будет ему, если его родители потеряют всё. Будет ли он любить тебя, если ты станешь причиной краха для его семьи? – Ты нечестно играешь, отец. – Это для твоего же блага. Джиху, будучи эмоционально сильным альфой, нутром чувствует гнев сына. – Успокойся и иди в свою спальню. На следующей неделе у нас встреча с новым кандидатом в мужья для тебя. Надеюсь ты согласишься с моим решением. Я не потерплю шлюху в своём доме. Как думаете, что, в таком случае должен ответить человек, любимого которого только что так облили грязью? Правильно. Джиху и опомниться не успел, как Чонгук уже оказался рядом с ним и приложил хорошенько головой об стол. Стоп. Чонгук ведь у нас воспитанный и умный мальчик. Поэтому он молча идёт в спальню и ожидает дальнейших указаний отца. Лишь бы только Юнги держался. Лишь бы только ждал альфу своего.***
Жизнь Юнги, кажется, закончилась около алтаря. Напротив него – совершенно незнакомый и нелюбимый мужчина - Пак Чимин. Он глазами омегу пожирает, в вечной любви клянётся. Вот только омега не слышит его. На автомате изученные слова клятвы произносит, быть мужем ему соглашается. Всё это - ради их с Чонгуком будущего малыша, жизнь которого грозился прервать отец, если Юнги не выйдет замуж за Чимина. Тот день до сих пор пеленою перед глазами встал. Тот самый день, когда у Минов состоялась встреча с Паками. Отец Чимина - Пак Бонсу. Он владеет автомобильным бизнесом, а Чимин - его правая рука. Альфа вскоре на пенсию уйдёт, оставив дело всей своей жизни единственному сыну. Юнги тогда, прямо в ресторане плохо стало. Он извинился перед всеми и сорвался в уборную.***
Глава семьи Пак не предал этому значения, а вот сам Чимин почуял позже новую жизнь в омеге и пообещал взять на себя ответственность за дитя, пусть и от чужого альфы. Чимину очень понравился Юнги. Это можно было назвать любовью с первого взгляда. Которая потом и вовсе переросла в одержимость. На одном из свиданий Чимин изнасиловал Юнги, доводя секс до сцепки. Позже он извинился и объяснил свой поступок тем, что так ему проще будет доказать своё отцовство.***
Сувон после ресторана устроил Юнги допрос. А на утро следующего дня отвёз к врачу. Он омегу сперва на аборт записал, узнав о его положении. Но вечером в их особняк пришёл Чимин. Он сказал, что знает о положении Юнги, и что примет его и ребёнка. – Ты выйдешь за него, иначе я лично вырву этого выродка из твоего живота. – кричал Сувон в спальне омеги, а тот рыдал, сжавшись в комочек на кровати. Выбора у Юнги не было. Он сейчас очень уязвим. Очень слаб. Сейчас им можно манипулировать. Но он запоминает всё. Все эти кошмарные дни. Они кровавым отпечатком в памяти остались. Невозможно стереть. Чимин омегу каждый день на свидание зовёт, по лучшим ресторанам водит, в лучшие наряды одевает. Однажды он его к себе в особняк пригласил. И Юнги согласился, думая, что там и старший Пак будет. Но кроме прислуги в доме никого не оказалось. Юнги страшно было, но альфа успокаивал его всячески. Показывал их будущее совместное жильё. Их спальню. Чимин грубо толкнул омегу на постель и насильно лишил одежды. Юнги тогда сопротивляться перестал лишь из-за того, что боялся быть избитым и потерять ребёнка.***
Со всех сторон льются поздравления, но и их омега мимо ушей пропускает, держась за руку альфы. Но лишь для того, чтоб не упасть. Сил нет. Вот бы это всё сном оказалось страшным. Вот бы глаза открыть и очутиться в своей крохотной квартирке рядом с любимым. Внезапно из мыслей омегу вырывают Джин и Намджун. Они единственные, кого Юнги считал своими друзьями. Поэтому он их и пригласил. – Юнги, как ты? Тебе плохо? На тебе лица нет. – Джин взволнованно смотрит на Юнги, ложит руку на его плечо. – Я разве не сплю? – криво улыбаясь спрашивает омега, а у Намджуна волосы на спине дыбом встали. – Друг, всё будет хорошо. Мы всегда будем рядом и всегда поддержим. – Джину разреветься хочется. Они хоть и мало знакомы, но Юнги он жизнью обязан. Ведь, если бы не он, Джин не сошёлся бы с Намджуном, не испытал бы настоящего счастья и не познал бы искренней любви. – Юнги, нам пора. – в их диалог встревает только что вернувшийся откуда-то Чимин. Юнги прощается с друзьями и уходит за альфой. Праздновать он не в состоянии, поэтому Чимин повёз его сразу в свой особняк. Бонсу уступил особняк молодым, а сам поселился в огромной квартире, неподалёку от компании. – Сильно устал? Бледный как поганка. – Чимин под руку ведёт Юнги до дивана и усаживает, тут же попросив подоспевшую прислугу навести омеге ромашковый чай. – Устал. Очень устал. Можно я пойду отдохну? – спрашивает Юнги. – Конечно, иди в спальню. Я сейчас чай принесу. – Чимин садится на диван, а Юнги встаёт и отправляется на второй этаж, где расположена та самая обитель, в которой его тело осквернили. В которой его метка адским пламенем горела, показывая всю боль предательства. Но разве Юнги мог возразить? Разве он мог защитить себя? Его любимый не спас его из лап дикого зверя. Не остановил свадьбу, не забрал с собой. Где же сейчас Чонгук? Почему до сих пор не отвечает мобильный? Омеге не позволили видеться с ним. Но он рвался, сбегал, но лишь за порог. Обратно его возвращала охрана особняка по приказу отца. Чонгук не пытался связаться с ним, не приходил. Омега брата просил разузнать, как там Чон, всё ли у него хорошо. Хосок обещание дал омеге, что обязательно с ним встретится. Дверь тихонько открывается, и в спальню входит Чимин с чашкой чая. – Держи. Полегче станет. Омега принимает чай с его рук и неспеша пьёт. Альфа раздевается, оставив на себе только боксеры и идёт в душ. Юнги чуть чаем не поперхнулся от таких действий. Он допивает чай и ставит пустую чашку на тумбочку. Чимин возвращается с ванной в одном полотенце. – Иди прими душ. И не задерживайся. Он полотенце с себя скидывает и обнажённым ложится на кровать. Омега с кровати подскочил сразу же, как только полотенце на полу оказалось. – Да брось... А то ты меня голым не видел. Иди в душ. Не заставляй меня ждать. У меня, как никак, брачная ночь, Юнги. Омега в душ пошёл. Одному Богу известно, сколько слёз с водой утекло. Он поспешно моется с душистым гелем, заворачивается в полотенце и в спальню возвращается. – Садись сверху. – бросает альфа, лаская ладонью колом вставший член. – Чимин, пожалуйста... – Садись. С глаз омеги слёзы снова полились. Он сбрасывает с себя полотенце и послушно на кровать залезает, на альфу взбирается. Тот сразу пристраивается головкой к анусу и медленно входит, опуская омегу на свои бёдра. Когда орган входит до основания, альфа омеге привыкнуть даёт, а после просит двигаться. Всё омежье нутро воет зверем, метка снова жжёт, будто лаву на кожу льют. Омега двигается на члене альфы, глаза не открывает, лишь бы чужого под собой не видеть, лишь бы в чужие глаза не смотреть. Чимин его бёдра грубо руками хватает, сжимает нежную кожу, оставляя бордовые следы. – Быстрее. – приказывает. Омега изо всех сил старается угодить ему, лишь бы поскорее прекратить мученье это. Чимин его болью упивается. Омега отдал ему тело своё. Но сердце и душа его другому принадлежат. Метка на ключице омеги кровоточить начинает, и альфа сбрасывает парня с себя и тут же над ним нависает. Он слизывает кровь с чужой метки, отчего омега дрожать всем телом начинает. Чимин обнажает клыки свои и в плоть омежью вонзает, чужую принадлежность перечёркивает, врываясь членом до основания в дрожащее тело. Омега взвыл от пронзающей боли, но его рот тут же ладонью заткнули. – Тихо, тихо. Так ты боль не будешь чувствовать от близости со мной. Он продолжает трахать дрожащего омегу, слизывает кровь с его ключицы, слёзы с пухлых щёчек языком собирает. Вот бы отключиться сейчас и не чувствовать всю эту боль. Физическую и душевную. Вот только сознание, как на зло, не оставляет омегу. Альфа его в колено локтевую ставит и продолжает остервенело в постель вдалбливать, грубо сжимая ягодицы. Он с протяжным стоном кончает в омегу, ещё пару раз двигает бёдрами и помогает ему на живот опуститься. Сам сверху ложится и замирает в сцепке. Омега наконец-то отключается. Метка и вправду перестала беспокоить, словно это просто небольшая рана. Через пару часов Чимин выходит из омеги и будит его. Юнги просыпается и вместе с альфой принимает душ, пока прислуга меняет постель. – Я же продолжу работать в конторе? – спрашивает омега Чимина. – Продолжишь. С завтрашнего дня у тебя будет свой автомобиль с личным водителем. Юнги не возражает. Пусть так, лишь бы друзей видеть. На этой, пожалуй, единственной радостной за весь день ноте, омега засыпает. Утром они с Чимином завтракают и отправляются на работу. Целый день Намджун и Джин стараются веселить Юнги. И у них, вроде как, получается. Да вот только после обеда к ним в контору приезжает Хосок и заявляет, что Чонгук женился ещё раньше Юнги и уже вступил в должность руководителя компании отца. Омега бьётся в истерике. Брат его успокаивает всячески, а Джин материт того за его беспечность. – Ты с ума сошёл!! Разве можно такое в лоб и без анестезии?! – ругается на Хосока Джин. – Он имеет право знать. – тяжело вздыхает альфа. Да вот только Юнги не знает, что Чонгук, тем самым, их совместное счастье приближает. Что скоро никто и ничто между ними не встанет. Нужно только потерпеть немножко. Но для Юнги это "немножко" веку равно. Каждую ночь он вынужден постель с нелюбимым делить, каждую ночь вынужден чужое имя выстанывать, чужие ласки терпеть и задыхаться от чужого запаха герани. Раз в неделю Юнги особенно умирает, когда они вместе с Чимином посещают омежью консультацию. Альфа тогда вид любящего супруга и будущего отца ребенка делает. Он поглаживает его живот ладонью, шепчет ядовитые слова любви на ухо. А Юнги умирает душою. Ведь не Чимин сейчас должен быть рядом. Не Чимин должен гладить его живот а Чонгук. Лишь Чонгук и никто более.