Бесстыдник

      Изящная белая акустическая гитара так естественно вписалась в бело-голубой интерьер гостиной братьев Лань, что Вэй Усянь даже не сразу её заметил. Они с Лань Ванцзи вроде как планировали сегодня вместе позаниматься. Как-никак уже не за горами были выпускные экзамены, и не помешало бы к ним подготовиться получше. Но этим планам не суждено было сбыться.       Лань Сиченя дома пока не было, так что они решили расположиться с учебниками прямо на диване в гостиной. Вот только сначала Вэй Усянь, позабыв о первоначальной цели, увлеченно присел Лань Ванцзи на уши с какой-то историей совершенно не касающейся учебы, а потом его взгляд вдруг упал на притаившуюся в углу гитару, и он, ошарашенно умолкнув на секунду, вдруг залился таким громким и восторженным смехом, заставившим уши Лань Ванцзи пылать, что заглушить его удалось только поцеловав.       Эта тактика оказалась донельзя эффективной, так как, бросив между поцелуями лишь пару веселых комментариев на тему скрытого увлечения Лань Ванцзи рок-музыкой и нежелания последнего в этом признаваться, Вэй Усянь быстро увлекся процессом и умолк, довольно растекаясь на мягком голубом диване и оплетая возлюбленного всеми конечностями (в будущем Вэй Усянь будет называть это «Ланьским заклинанием молчания» — единственным рабочим методом и правда способным его заткнуть. Лишь на время, разумеется).       Впрочем, процессом увлекся не он один. Так что, какое-то время спустя, прижатый сверху сильным телом, Вэй Усянь блаженно жмурился подставляя под настойчивые поцелуи и укусы свою шею и слегка обнажившиеся в вороте футболки ключицы. Там кажется уже живого места не было от неистового напора его возлюбленного, но Вэй Усяня абсолютно всё устраивало. Кроме того факта, что они были полностью одеты, и что Лань Ванцзи очень старательно сдерживался от того, чтобы не притереться к нему пахом, пусть периодически и давал волю рукам, и те то и дело воровато соскальзывали с талии Вэй Усяня ниже, после чего он довольно быстро себя одёргивал и поднимал их обратно.       Вэй Усянь сделал очередную попытку приподнять свои разведенные бедра, между которыми устроился Лань Ванцзи, но большая теплая ладонь упрямо надавила ему на живот, не позволяя этого сделать.       — Лань Чжааань, ну чего ты в самом деле?       — Нельзя, — выдохнул его вредный парень, кусаче целуя губы Вэй Усяня, и тот жалобно захныкал ему в рот, даже не думая отвернуться или по-настоящему обидеться.       Вообще-то в каком-то смысле Лань Ванцзи был прав, решив немного обождать с сексом. По крайней мере с тем, который предполагал проникновение. Вэй Усянь ни за что сам бы ему в этом не признался, вместо этого старательно разыгрывая недовольство, но его даже немного радовала упёртость и правильность его парня, почему-то решившего дождаться для этого хотя бы их восемнадцатилетия (которое должно было наступить уже этим летом, с разницей около месяца). Их отношения развивались очень стремительно, и Вэй Усянь совершенно ничего не имел против этого. Более того — он сам к этому немало приложил руку. И ему правда очень хотелось и не терпелось узнать Лань Ванцзи ещё ближе во всех возможных аспектах. Но в глубине души он пока немного опасался того волнующего процесса и разумно признавал, что для того чтобы всё прошло как надо к нему необходимо как следует подготовиться, и в информационном, и в физическом, и в моральном плане. Они с Лань Ванцзи всё-таки оба девственники, и оба парни, так что спонтанный секс, как бы привлекательно он ни выглядел в фантазиях, на практике мог плохо кончиться. Поэтому некоторая отсрочка, дающая время разобраться в вопросе и подготовиться к нему как следует была не такой уж плохой идеей.       Но это касалось лишь полноценного секса. Что-то попроще и побезопаснее Вэй Усянь был бы счастлив попробовать уже сейчас, потому что от их взаимных «дразнилок» терпение у него понемногу заканчивалось и конкретно в данный момент в паху было уже очень влажно и откровенно больно. И он был уверен, что Лань Ванцзи не дает ему прижаться к себе именно из-за того, что у него самого стоит не менее крепко.       — Лань Чжааань, — просяще простонал Вэй Усянь едва тот оторвался на секунду от его рта.       Лань Ванцзи тяжело дышал, глядя на него. Его зрачки были настолько расширенными, что светло-карие радужки были почти незаметны за всепоглощающим чёрным цветом. Решив ковать железо пока горячо, Вэй Усянь принялся уговаривать, сбивчиво и жарко, не отрывая пристального голодного взгляда от стремительно мутнеющих с каждым словом глаз:       — Я так тебя люблю, Лань Чжань… так хочу… — Вэй Усянь жадно и пошло лизнул губы возлюбленного. — Давай хоть что-нибудь сделаем, пожалуйста.       Лань Ванцзи потерянно выдохнул и с каким-то отчаянием принялся вылизывать его рот, а потом стремительно приподнял его за бедра и усадил на себя, откидываясь на спинку дивана. Вэй Усянь застонал от восторга, почувствовав с какой легкостью его перевернули эти сильные руки. Получив наконец хоть какую-то свободу движений, он удовлетворенно уселся плотнее, ощущая наконец чужую твердость сквозь слои ткани, и притерся к ней ближе.       — Вэй Ин…       Вэй Усянь сжал пальцами крепкие плечи и счастливо заурчал в очередной поцелуй. Ощутив во рту горячий язык, он вдруг убрал из этого танца свой, обхватил его губами и принялся жадно его посасывать, делая при этом небольшие поступательные движения ртом, как если бы сосал что-то другое.       — Лань Чжааань… — тихо позвал Вэй Усянь, игриво поглядывая на ошеломленного столь странным поцелуем возлюбленного из-под длинных, снова подведенных черной тушью ресниц.       Теперь этот небольшой макияж делался не для провокации толпы, а исключительно для одного конкретного человека. И пусть Лань Ванцзи говорил, что ему нравится и так и так, Вэй Усянь был уверен, что черный карандаш и подведенные ресницы делали его собственный взгляд донельзя соблазнительным, что отлично гармонировало с пляшущими там чертями. Как и ожидалось, Лань Ванцзи тут же послушно залип на хитренький взгляд и кокетливую улыбку, и даже пошевелиться не смел в ожидании продолжения, пусть и был на всё 100% уверен, что из уст Вэй Усяня сейчас прозвучит откровенная пошлость. И Вэй Усянь, конечно же, не собирался его разочаровывать. Он наклонился, лизнул возлюбленного в уголок рта и прошептал:       — Пожалуйста, скажи, что у тебя найдется для меня двадцатка.       В глазах Лань Ванцзи разбушевался огонь пополам с растерянностью.       — Ну ладно-ладно, я сегодня добрый. Так и быть — тебе я позволю расплатиться поцелуями.       Не дав Лань Ванцзи толком осознать что он имел ввиду и на какую тему пошутил в такой момент, Вэй Усянь торопливо расстегнул его ширинку и, скользнув ладонью под белье, обхватил твердый истекающий смазкой член.       — Ого.       Шокированный находкой, Вэй Усянь не медля сполз на пол, устраиваясь на коленях прямо между ног Лань Ванцзи, приспустил его боксеры и внимательно уставился на едва помещающееся в его руке орудие.       — Вот это да, Лань Чжань… Я всегда знал, что природа тебя одарила куда больше прочих: всё-таки это даже почти несправедливо — то, насколько ты прекрасен во всех отношениях. И я честно даже не удивился бы, если бы в противовес всему, тут всё оказалось бы очень посредственно, но это… Как можно быть таким красивым, причем везде?.. И какой же он большой, боже мой! — Вэй Усянь невольно облизнулся, разглядывая влажную крупную головку и неосознанно ведя большим пальцем вверх-вниз, оглаживая бархатный ствол.       — Вэй Ин, не надо, — Лань Ванцзи наконец немного очухался и слабо потянул Вэй Усяня обратно на диван, но тот не поддался, завороженно глядя на длинный, ровный, истекающий предэякулянтом член и ласково огладил его ладонью по всей длине.       — Очень даже надо, Лань Чжань. Я хочу сделать тебе хорошо. Так что расслабься и получай удовольствие. Твой Вэй Ин позаботится о тебе.       Придвинувшись поближе, Вэй Усянь уже было открыл рот, чтобы приступить к своему замыслу, как вдруг его взгляд упал на жесткие зубчики ширинки, и, подумав о том, что они могут ненароком оцарапать нежную кожу в паху Лань Ванцзи, а ещё наверняка будут неприятно ощущаться под подбородком, он решительно потянул белые джинсы вместе с бельем вниз — чтобы не мешались. Лань Ванцзи же инстинктивно приподнял бедра, позволяя Вэй Усяню делать, что тот хочет. Он ещё вроде и пытался сопротивляться, но это было скорее внутренней борьбой с собственным телом, жаждущим этого нового опыта со своим возлюбленным, нежели реальными действиями, направленными на то, чтобы того остановить. И, кажется, эту битву Лань Ванцзи по всем фронтам проигрывал.       Дотянув чужие штаны до колен, Вэй Усянь ровнее устроился на собственных, чтобы лучше доставать, и, ласково огладив бархатный ствол по всей длине, с любопытством лизнул самый кончик. Удовлетворенно хмыкнув, практически без промедления обхватил его губами и втянул в рот, принимаясь посасывать и вылизывать.       Вскоре чмокающие влажные звуки заполнили гостиную и отдавались в висках у обоих. Вэй Усянь старался и усердно трудился губами и языком, пока его шаловливые пальцы изучающе ласкали основание члена и чувствительную мошонку. О ширинке он, видимо, переживал совершенно зря: как бы он ни пытался, но коснуться подбородком лобка ему сегодня и близко не светило. И вообще, он, наверное, ещё нескоро освоит это искусство и осилит такие размеры. Пока ему с трудом удавалось удерживать во рту только массивную головку и лишь слегка проталкивать её глубже к горлу, где уже начиналась лёгкая паника, так что он сосредоточил все свои усилия на ней и активно помогал себе руками. Впрочем, вряд ли Лань Ванцзи был недоволен, учитывая как тяжело он дышал и сглатывал, и порой потерянно шептал его имя, выглядя при этом совершенно непристойно и очаровательно.       — Лань Чжань, — ненадолго оторвавшись от минета, Вэй Усянь потянулся к нему, не отрывая одну из рук от своего занятия, а второй притягивая Лань Ванцзи к себе, чтобы поцеловать. — Тебе нравится?       — Мгхм, — стыдливо выдохнул возлюбленный, жарко припадая к губам Вэй Усяня и привычно-приятно прикусывая нижнюю напоследок.       — Знаешь, даже до меня доходили слухи о том, как я в этом хорош и как глубоко заглатываю. Ты уж извини, на самом деле опыта для такого мне не хватает, — совсем не-виновато ухмыльнулся Вэй Усянь ему прямо в губы, продолжая медленно и ненавязчиво надрачивать его член.       Лань Ванцзи неожиданно улыбнулся и обхватил лицо возлюбленного руками, оглаживая щеки.       — Я рад этому.       — Ха-ха, Лань Чжань. Настолько нравится быть первым, что даже согласен на несовершенство? — развеселился такой реакцией Вэй Усянь.       — Нравится быть единственным, — веско заметил Лань Ванцзи, жадно смотря ему в глаза. — И ты совершенство.       — Ох.       И как только у Лань Ванцзи подобное получалось? Уже в который раз Вэй Усянь пытался смутить его, а в результате сам оказывался смущенным до глубины души. Чтобы скрыть свою неловкость и вернуть былую уверенность он решил вернуться к делу.       — Всё равно буду тренироваться, пока не получится как надо. Благо «мишень для тренировок» тут диво, как прекрасна.       С этими словами Вэй Усянь толкнул Лань Ванцзи в грудь, заставляя того снова откинуться на спинку дивана, а сам вобрал губами головку, круговым движением поглаживая её языком. Судя по сбившемуся враз дыханию Лань Ванцзи, стратегия была выбрана верно, и Вэй Усянь повторил движение, наслаждаясь тем, как дёрнулись под его руками крепкие бедра.       Вскоре, потерявшись во времени, пространстве, вкусе и ощущениях, Вэй Усянь почти упустил тот момент, когда увлекшись принялся насаживаться чуть глубже. Руки Лань Ванцзи давно сместились с его щек на макушку и рассеянно теребили пряди волос и щекотали уши. И это было так приятно и ненавязчиво, что Вэй Усянь плыл от этих нежных поглаживаний. Он чувствовал дрожь в этих руках каждый раз когда давил языком на уздечку или проталкивал член чуть глубже, и это только подстегивало его стараться ещё усерднее. И в итоге, когда головка эта прекрасного члена его упорными стараниями смогла едва-едва проскользнуть в сжавшееся горло, Лань Ванцзи вдруг тихо застонал и неожиданно кончил. Вэй Усянь, толком не сообразив что делает, слегка отстранился и поспешно сглотнул, чуть не закашлявшись. А потом запальчиво опустил руку на собственный пах и крепко сжал себя прямо через штаны, отчего излился почти мгновенно.       Придя в себя, Лань Ванцзи потянул Вэй Усяня обратно на свои колени и ослабевшими руками потянулся к его ширинке.       — Не нужно, Лань Чжань. Я уже сам справился, — пробормотал Вэй Усянь ему в шею.       Собственная несдержанность его несколько смущала, но ему всё равно было очень хорошо сейчас. Послевкусие пережитого удовольствия делало его очень ленивым, и он расслабленно обмяк, сидя верхом на возлюбленном, обнимая того за шею и довольно зарываясь носом в его волосы.       — Сколько? — раздалось чуть позже, когда оба уже немного отдышались и пришли в себя.       — Что? — непонимающе похлопал глазками Вэй Усянь.       — Сколько я тебе должен за это?       Вэй Усянь округлил глаза, испытывая какую-то странную смесь из неожиданной вспышки возбуждения и растерянности.       — Сколько поцелуев? — прошептал Лань Ванцзи, уже принявшись чертить цепочку от уголка губ до слегка позвякивающего серьгами уха, а потом стал планомерно и поочередно втягивать каждую серьгу в рот, попутно вылизывая горячую мочку.       — Ммм, — довольно промычал Вэй Усянь, испытывая одновременно и облегчение от этого уточнения, и остаточное возбуждение от предыдущей трактовки вопроса. Неожиданно мысль о том, что Лань Ванцзи может воспользоваться им подобным образом — трахнуть в рот, а потом холодно развернуться и уйти, оставив деньги на тумбочке и бросив распаленного и неудовлетворенного Вэй Усяня в постели одного — показалась невероятно горячей, и с этим определенно можно будет что-нибудь сделать в будущем. А пока, разморенный после оргазма Вэй Усянь наслаждался их нынешней «формой оплаты». — Думаю доллары можно конвертировать один к одному, так что двадцать будет в самый раз.       — Дороговато, — скептично хмыкнул Лань Ванцзи, не отрываясь от своего занятия.       — Эй, ты ещё и торгуешься! — азартно воскликнул Вэй Усянь, наклоняя голову для большего удобства. — Ну ладно, согласен, качество моих услуг пока на двадцать не тянет. Что же, видимо придётся обслужить тебя дважды. Ауч… — легкий укус в основание шеи заставил его вскрикнуть. — Ладно-ладно — одна сделка за раз. Да и учитывая качество твоих поцелуев, так и быть, я согласен и на пять.       Лань Ванцзи без промедления вернулся к его губам, и пять влажных глубоких поцелуев спустя, окончание каждого из которых Вэй Усянь озвучивал хриплым счётом, услышав наконец заветное «пять», Лань Ванцзи поцеловал его снова, вжимая пахом в себя. Впрочем это было лишь ненавязчивым намёком на продолжение — ни один из них пока к новому раунду не был полностью готов.       — Ха-ха-ха, ты пошел с оплатой на второй круг в надежде на то, что я примусь отрабатывать? Хитрееец, — расплылся в блаженной улыбке Вэй Усянь, но всё же слегка отстранился, заглядывая Лань Ванцзи в глаза. — Я бы с радостью продолжил, правда. Но у меня после прошлого раза в штанах мокро и неприятно, а твой брат неизвестно когда вернётся, так что сейчас я всё-таки предпочел бы искупаться и переодеться, пока он не застал нас в подобном виде.       Лань Ванцзи поцеловал Вэй Усяня еще раз, с сожалением отпуская и позволяя слезть с себя, а потом натянул свои спущенные до колен штаны и поднялся, направляясь за чистым полотенцем.       К счастью для Вэй Усяня, Лань Ванцзи забыл вернуть ему вещи одолженные для похода на концерт месяц тому назад, поэтому сейчас ему было во что переодеться. Но из душа он, неожиданно, вышел не полностью одетым, а с голым торсом.       Сначала он высунул за дверь лишь голову, огляделся и прислушался, проверяя не вернулся ли Лань Сичень, а потом выпорхнул из душа и с озорной улыбкой влетел в удивлённо застывшего посреди гостиной Лань Ванцзи. Последний, стараясь не касаться голой кожи своего парня, дабы сдержаться от необдуманных действий, так и остался стоять с опущенными руками. От Вэй Усяня приятно и невероятно правильно пахло гелем для душа Лань Ванцзи, отчего что-то собственническое внутри последнего довольно урчало. Вэй Усянь мог бы воспользоваться и тем, что принадлежал Лань Сиченю — в конце концов у братьев была общая душевая, но намеренно выбрал гель для душа своего парня, желая пахнуть им, и теперь сам балдел от ощущений, чувствуя на себе аромат сандалового дерева.       — Ты не оделся.       — Ммм, я вдруг понял, что ни одну из тех двух футболок мне сейчас надевать совсем хочется.       — Почему?       — Потому что мне захотелось белую, — Вэй Усянь шкодливо забрался пальцами под футболку Лань Ванцзи и принялся медленно водить ими по его бокам. Тот сглотнул, но не позволил себе даже слабо дернуться под этим прикосновением, четко осознавая, что иначе Вэй Усянь точно защекочет его до смерти.       Лань Ванцзи медленно поднял руку и осторожно коснулся кончиками пальцев поясницы Вэй Усяня. Был уже конец мая, что в их теплом штате ощущалось уже как полноценное лето, так что возлюбленный отнюдь не мерз. Но жался к нему так близко, будто ему было холодно. И Лань Ванцзи поддался на провокацию, обнимая того за талию, пусть это отнюдь не способствовало его собственному самоконтролю. Да, они оба совсем недавно достигли оргазма, но этот факт сейчас не успокаивал, а скорее раздразнивал. Пока они держали руки при себе сдерживаться ещё было возможно. Теперь же, впервые познав эту потрясающую по своей яркости близость, их тела неистово жаждали её повторения, и как можно скорее.       Вот только Вэй Усянь был прав. Дело близилось к вечеру, и теоретически Лань Сичень мог вернуться с минуты на минуту. Но мог и задержаться на работе или сходить на ужин с кем-то из друзей. Тем не менее, звонить брату и выяснять время его прибытия ради чего-то подобного было бы как-то неуместно. И совсем непохоже на Лань Ванцзи. Да и запереться в своей комнате пока брат где-то в квартире — вариант ещё хуже. Поэтому Лань Ванцзи держался.       — У меня есть новая, еще неношеная. Хочешь?       Он и правда хотел пойти за ней в свою комнату, но пока не мог сдвинуться с места, вместо этого покрепче обнимая возлюбленного и блаженствуя от сочетания запахов сандала от кожи Вэй Усяня, и апельсина, исходящего от его волос.       — Нееет, так неинтересно. Мне нужна значимая вещь! — Вэй Усянь прекратил лениво щекотать бока Лань Ванцзи и, ухватившись за края его футболки, легонько за них потянул. — Хочу эту. Надевая её, всегда буду вспоминать, как мило ты выглядел, пока я тебе… — Вэй Усянь вдруг оборвал себя на полуслове и прикусил губу, сдерживая желание озвучить это максимально непристойно, и всё же подобрал выражение помягче, чтобы не портить момент: — делал приятно.       Уши Лань Ванцзи мгновенно запылали в ответ даже на такую формулировку. Пожалуй, более откровенные слова Вэй Усянь припасет на потом, чтобы поберечь психику возлюбленного и развращать его постепенно. Не все сразу.       Тяжело вздохнув, Лань Ванцзи практически без промедления отстранился и стянул с себя требуемую вещь под удовлетворенный смех Вэй Усяня. Надев отданную ему футболку, Вэй Усянь счастливо заурчал, с удовольствием разглаживая на себе мягкую, приятную на ощупь ткань. Футболка была совершенно белая, без каких-либо принтов или крупных надписей, и лишь небольшой брендированный лейбл на груди слева отличал её от множества ей подобных. А еще отменное качество и исходящий от неё едва-уловимый запах дорогого ему человека. И офигенные ассоциации. И пусть она была ему самую малость великовата, Вэй Усянь был абсолютно доволен. Торопливо клюнув Лань Ванцзи в обнаженную ключицу, он побежал обратно в душевую и вернулся оттуда с двумя черными футболками с разными принтами: той, что была на нем сегодня, и той, в которой Лань Ванцзи ходил с ним на концерт.       — Раз уж я так нагло тебя раздел, теперь просто обязан предложить что-то взамен. Выбери какая тебе больше по душе.       Стоит ли говорить, что на данный момент это был один из самых сложных выборов в жизни Лань Ванцзи? Вещь, в которой он впервые поцеловал Вэй Усяня, напоминающая о потрясающем вечере, полном новых пьянящих ощущений и бесконечной свободы, когда все переживания о невзаимности канули в лету и у них всё началось? Или вещь, эмоционально значащая чуть меньше, но ассоциирующаяся с их первой близостью и пока что самым ярким оргазмом в его жизни? При взгляде на которую, Лань Ванцзи наверняка будет каждый раз вспоминать горячие губы Вэй Усяня на своем болезненно-возбуждённом члене и его шальные глаза, призывно смотрящие на него в этот момент…       Видя его растерянность, Вэй Усянь умиленно захихикал.       — Лань Чжань, кто бы мог подумать, что подобный выбор окажется для тебя неразрешимой дилеммой?       Подумав немного, Вэй Усянь взял футболку с концерта и принялся натягивать её на несопротивляющегося Лань Ванцзи. Когда ему это наконец удалось, он потянул его за руку и усадил на диван, пристраиваясь рядом.       — Так появится хоть малейший шанс, что мы всё-таки сдержимся от повторения прямо сейчас и не попадемся твоему брату.       Лань Ванцзи кивнул, признавая правоту возлюбленного. Если они планируют держать себя в руках, ещё одного напоминания о произошедшем им сейчас не нужно. Но…       — Не переживай, Лань Чжань, я не жадный и оставлю тебе обе, — улыбнулся Вэй Усянь, верно прочитав во взгляде Лань Ванцзи лёгкое сожаление. Которое тут же сменилось облегчением и благодарностью. — Но мне обязательно надо будет придумать что потребовать взамен. Сейчас у тебя уже есть целых три вещи от меня, и каждая связана со своим воспоминанием. А у меня лишь одна. Так нечестно.       — Хорошо, — сразу же согласился Лань Ванцзи, сдерживая рвущееся с уст следом: «всё, что угодно».       Вэй Усянь довольно улыбнулся, а потом вдруг удобно растянулся на диване, устраивая голову на коленях Лань Ванцзи и намекающе потянул его ладонь на себя, кладя её на свою макушку. Тот хмыкнул и принялся мягко перебирать пальцами длинные волосы и массировать голову возлюбленного. Эти действия довольно быстро успокоили голодного зверя внутри, заставляя его расслабленно свернуться рядом, любуясь красивыми чертами возлюбленного из-под опущенных ресниц.       — Вэй Ин? — позвал Лань Ванцзи через какое-то время.       — Да, гэгэ? — отозвался Вэй Усянь мягко и тягуче.       На самом деле Вэй Усянь плохо знал китайский из-за того что всю жизнь прожил в Америке, и мог говорить только какими-то общими фразами, которым его научили в приемной семье не желающей забывать свои корни. Ну и еще привык обращаться к «своим» полным именем. Всяким же словечкам, используемым в парочках, его разумеется никто не учил. Но ради Лань Ванцзи он специально погуглил на эту тему, разумно решив, что принятые у американцев ласковые прозвища, вроде «милый», «сладкий» или «детка» тому однозначно не понравятся — уж слишком слащаво и приторно они звучат. Да и вообще с образом Лань Ванцзи не вяжутся. Так что он попытался использовать китайские обращения, чем разумеется всё равно смутил своего парня поначалу. Но Лань Ванцзи явно понравилось, что от внимания Вэй Усяня не укрылось. Так что теперь он часто называл его «гэгэ». Или А-Чжань. В ответ ласковых обращений он почти не слышал, но Лань Ванцзи куда лучше умел выражать свои чувства иначе, чем словами, и Вэй Усянь против этого пока особо не возражал. Хотя в глубине души уже знал, что обязательно когда-нибудь заставит Лань Ванцзи назвать себя в постели «деткой». Почему-то мысли об этом слове, произнесённом глубоким красивым голосом Лань Ванцзи, настойчиво лезли в голову и заводили Вэй Усяня не на шутку. Если честно, ему это как-то даже снилось. И наутро в тот раз Вэй Усяню пришлось поспешно решать проблему запятнанных пижамных штанов.       — Что думаешь о том, чтобы поступить в колледж в Лос-Анджелесе? — спросил Лань Ванцзи, нежно проходясь пальцами вдоль мочки уха в ответ на ласковое обращение.       — Ммм, не знаю… Я подумывал о местном колледже, но пока сомневаюсь. С одной стороны — не хочется уезжать далеко от семьи и рисковать тем, что буду редко их видеть, а с другой — если поступлю здесь, то и жить с ними останусь надолго, а это… — Вэй Усянь покачал головой, явно думая о своей приемной матери, с которой у него были не самые простые отношения, хоть они и любили друг-друга по-своему. — В общем, я пока не решил… А ты? Разве не круто остаться жить с братом? Или дядя скоро вернется?       — С дядей пока неизвестно. А у брата своя жизнь — не хотел бы ему мешать. К тому же…       — Что? — вперил в него внимательный взгляд Вэй Усянь, почувствовав в голосе Лань Ванцзи сомнения.       — Я хочу увезти тебя из этого города. Я знаю, что тебе плевать на чужое мнение, но… здесь твоя школьная «слава» может продолжить тебя преследовать. Город небольшой и наверняка кто-то из знакомых поступит в тот же колледж… К тому же, Лос-Анджелес всего в 120 милях, и если будем там учиться, сможем видеть родных не слишком редко.       Лань Ванцзи замолчал, не зная как еще объяснить свои мысли. Он не хотел, чтобы к Вэй Усяню снова относились с предубеждением и смотрели подобным образом. Хватит с него и одного учебного года, проведённого в изоляции и под гнетом всеобщего презрения. Да, они были друг у друга, и этого было вполне достаточно. И, в каком-то смысле, собственнические инстинкты Лань Ванцзи даже были рады тому, что не надо было своего парня ни с кем делить, но… Вэй Усянь был слишком хорошим и замечательным, и не заслужил к себе такого отношения. А еще он был веселым и общительным, и ему нужны были друзья и приятели. Сам Лань Ванцзи больше ни в ком не нуждался, но Вэй Усянь — да. И Лань Ванцзи хотел, чтобы тот был счастлив. Чтобы снова научился доверять людям, шутил с ними и смеялся, и чтобы в его памяти окончательно померкли все эти одинокие месяцы, наполненные насмешками и презрением. Конечно, наверняка Лань Ванцзи будет его ревновать, но ради счастья Вэй Усяня он готов потерпеть.       — Меня не волнует моя «слава», Лань Чжань. Я могу с ней жить. Особенно когда у меня есть тот, кто мне верит, — улыбнулся Вэй Усянь, протягивая вверх руку и мягко касаясь щеки Лань Ванцзи. — Но, пожалуй, будет приятно уехать куда-то, где никто ничего обо мне не знает, и начать с нуля. Главное, чтобы с тобой.       — Об этом можешь не переживать.