Вуалехвост в золотых руках

Аякс      

      Вечер выходного дня большинство людей предпочитает посвятить отдыху. В современном мире в мегаполисах огромное количество развлечений на любой вкус: фестивали, выставки, театры, кино, музеи, концерты, клубы и многое другое — но люди, выбирающие это место, имеют особое чувство прекрасного и толстый кошелёк.       «Это место» под названием «Океанид», впустив в свои двери, погружает вас в таинственный и прекрасный мир подводных глубин. Сразу после стойки с учтивым администратором вы попадаете в коридор, стены которого вмещают в себя просторные аквариумы, подсвеченные лазурным светом с великолепным декором и живущими в нём представителями океана. Но не заблуждайтесь — это не обычный океанариум. Шагнув в главное помещение, помимо аквариумов, звуков поднимающихся из фильтров пузырьков, успокаивающей музыки и загадочного полумрака, вы увидите столы с удобными диванами, которые отнюдь не пустуют, несмотря на цену за вход. Посетители наслаждаются изысканными блюдами и расслабленно общаются друг с другом, иногда посматривая на главный аквариум, который своими размерами и редкой живностью привлекает внимание. Внутри плавает совсем немного пресноводных рыбок, создавая ощущение, что они лишь дополнение для того, кому он предназначен. Всё верно — это сцена для главной звезды.       Шум голосов стихает, когда в зале появляется привлекательный мужчина с чёрными длинными волосами. Здесь всем известно, что он — один из владельцев заведения. Стёкла овальных очков бликуют на свету, когда он окидывает посетителей взглядом с чрезвычайно дружелюбным, даже несколько хитрым выражением лица.       — Леди и джентльмены, рад приветствовать вас в «Океаниде»! — голос брюнета разносится эхом по помещению с помощью микрофона. — Надеюсь, вы останетесь довольны посещением нашего заведения, испытаете новые эмоции, расслабитесь и глубоко погрузитесь в атмосферу подводного мира.       Делая небольшую паузу, человек многозначительно устремляет взгляд на полупустой аквариум, прежде чем продолжить.       — Бьюсь об заклад, вы всегда мечтали увидеть русалку. И это случится прямо сейчас! Довольный произведённым эффектом, мужчина удаляется под нетерпеливые хлопки и возгласы зрителей. Музыка становится чуть громче, а свет на «главной сцене» — ярче. Словно в замедленной съёмке сверху вниз в воде по центру аквариума опускается небольшой предмет, увлекая за собой ниточку пузырьков, стремящихся наверх. Присмотревшись, в предмете можно угадать синюю звёздную ракушку на верёвочке. Не успевает та коснуться дна, как воды аквариума стремительно рассекает тот, кого все собравшиеся гости так ждали. Юноша-русалка, известный под именем Чайлд Тарталья, двигаясь под водой свободно и изящно, ловит кулон, и, сделав грациозный оборот вокруг своей оси, надевает его на свою шею. Парень выглядит просто волшебно: его бледная кожа будто светится, мерцающий свет колыхающейся поверхности воды попадает на голубые чешуйки хвоста, заставляя их переливаться серебром, мышцы обнажённого торса и рук, напряжённые от каждого действия, привлекательно выступают под кожей, а волосы ярко-рыжего цвета плавно колебаются от каждого движения. Маленькие и большие пресноводные рыбы в аквариуме совсем не боятся русалки, даже иногда с интересом плавая совсем рядом с парнем. Улыбка же на его лице и своеобразное кокетство, предназначенные всем его зрителям, завершают этот очаровательный образ. Тарталья подплывает ближе к стеклу, приветствуя людей «воздушным» поцелуем, делает три оборота и на несколько секунд всплывает наверх, чтобы набрать новую порцию воздуха. Возвратившись в воду, он использует всё своё обаяние, пока выполняет отработанную месяцами программу выступления. Лица за стеклом всегда дарят заряд энергии и позитива: глядя на детей, он вспоминает своих братьев и сестру, которые остались в другой стране, на взрослых — чувствует гордость за то, что может даже им подарить столь положительные эмоции. Но один человек в зале смотрит на него несколько иначе, чего пока он не может заметить, занятый своей непростой работой.       — Ты на месте? — спустя десять минут после выступления Аякс слышит чёрствый голос координатора возле своей гримерки и морщится, предвкушая выговор или что-то подобное.       — Да, заходите, — отзывается тот и подвигает сохнущий силиконовый хвост на диване, чтобы освободить место для женщины, впрочем, не надеясь, что она действительно сядет.       Эффектная блондинка с ажурной маской на половине лица заходит в комнату, опасно стуча шпильками по кафельному полу, и вцепляется взглядом в Аякса.       — Ты нужен ещё кое для чего, — холодно сообщает Синьора.       По-другому с ним она и не разговаривает.       — Выступление на бис? — Аякс удивлённо вскидывает брови, представляя, что нужно снова исполнить семиминутный номер.       — Нет. Один господин хочет увидеться с тобой, он хорошо заплатил, — Синьора складывает руки, подпирая грудь и сверху вниз смотрит на Аякса, всем своим видом рекомендуя подчиниться.       Аякс взрывается мгновенной вспышкой злости.       — При всём уважении, я не хост и не шлюха, моя работа — плавать в аквариуме, — раздражённо произносит он, поднимаясь с места, чтобы чувствовать себя более уверенно рядом с начальницей.       На лице Синьоры появляется усмешка.       — Этот человек — важный гость и по совместительству мой знакомый. У него к тебе есть какое-то дело, поэтому я сделаю исключение из правил и позволю ему пообщаться с нашей звездой, — последнее слово она почти выплевывает и окидывает Аякса с ног до головы оценивающим взглядом. — Приведи себя в порядок и будь милым, он ждёт тебя за одиннадцатым столом.       Тон и выражение лица Синьоры совсем не располагают к спорам, потому Аякс, смирившись с положением вещей, принимает задание. Когда женщина покидает гримёрную комнату, он подходит к небольшому шкафу с костюмами. Аякс нечасто появляется на публике на своих двоих, но на такие случаи всё равно есть, что надеть, чтобы не выходить из образа. Он облачается в обтягивающие серебряные джинсы, подчёркивающие все рельефы его ног и задницы, майку в крупную рыболовную сетку и оставляет на шее кулон с ракушкой, который использует не только на выступления, но и носит в реальной жизни. Волосы уже подсохли и поднялись привычным образом в крупные завитки, обрамляющие лицо и торчащие в разные стороны, Аякс лишь немного поправляет их руками, глядя на себя в зеркало. Юноша в отражении вполне может претендовать на внимание любого, если пожелает.       В главном зале людей не убавилось, по мере продвижения к нужному столу Аякс видит, что некоторые посетители его узнают, но он не останавливается и проходит дальше, пока не достигает стола под номером одиннадцать. «Важный гость» поднимает пронизывающий взгляд янтарных глаз и жестом приглашает присесть. Непонятное волнение щекочет внутренности, но Аякс старается включить привычное обаяние, чтобы не ударить в грязь лицом.       — Добрый вечер. Так значит этот господин изъявил желание со мной побеседовать? — мелодично спрашивает Аякс, опускаясь на диван напротив.       Их встреча явно первая — такого видного мужчину он точно бы запомнил.       — Добрый вечер. Я рад, что Вы согласились встретиться, — произносит гость низким бархатным голосом, непривычно ласкающим слух. — Ваше выступление было великолепно.       Такой простой комплимент, но сказанный с чувством, приятно задевает струнки гордости за себя в душе Аякса.       — Спасибо, — он с улыбкой благодарит мужчину, не сводя с него глаз и с интересом рассматривая.       Человек напротив обладает гармоничными чертами лица, тёмные волосы короткие спереди и сверху переходят в длинные, более рыжие, завязанные в низкий хвост. В одном ухе гостя блестит необычное украшение — длинная серьга из нескольких сегментов. Одет же он классически — в чёрный костюм тройку, явно пошитый на заказ, на что намекает не только то, как прекрасно он сидит на фигуре, но и золотая вышивка, проходящая по бортам пиджака. Мужчина улыбается в ответ глазами, в которых будто плещется золото с его украшений.       — Меня зовут Чжун Ли, и я художник, — представляется наконец гость и складывает руки с выступающими венами кистей на столе перед собой. — Глядя на Вас там, за стеклом, меня посетило вдохновение, и я представил, как чудесно бы Вы смотрелись на моих картинах в качестве натуры.       Слова этого господина повергают Аякса в потрясение, что отражается на его лице и в интонации.       — Что? Я? — он часто моргает, пытаясь осознать сказанное Чжун Ли, и неуверенно продолжает. — То есть Вы хотите, чтобы я пришел в Вашу мастерскую, чтобы Вы меня нарисовали?       — Именно так, — благодушно подтверждает тот и улыбается, будто наслаждаясь реакцией Аякса.       Неловкая пауза растягивается, окутывая воздух вокруг них, который здесь похож на толщу морской воды. Аякс же, как обитатель данной стихии, решает продолжить течение диалога.       — Всё это звучит как-то подозрительно, я Вас впервые вижу, — несмотря на располагающий внешний вид и манеры мужчины, жизнь научила Аякса с недоверием относиться ко всем предложениям от незнакомцев.       — Ах, я понимаю, — Чжун Ли низко смеётся, доставая двумя пальцами визитку из внутреннего кармана пиджака. — Посмотрите мои работы на этом сайте. Если Вас всё же заинтересует моё предложение, свяжитесь со мной, и для пробного позирования я приглашу Вас на открытый урок для моих учеников. В качестве модели, конечно. Таким образом Вы поймёте специфику работы натурщиком и получите подтверждение, что мои намерения носят исключительно профессиональный характер.       Аякс немного тушуется, но принимает визитку из рук Чжун Ли, задумчиво рассматривая её и вновь поднимая взгляд на собеседника. Судя по всему, тот является преподавателем, что несомненно добавляет очков доверия.       — Надеюсь, моя подозрительность Вас не задела. Просто это очень внезапное предложение, — Аякс позволяет себе украсить лицо на этот раз действительно искренней улыбкой, переводя взгляд на аквариум, в котором исполняет программу почти каждый день. — Не думал, что моя внешность может кого-то настолько вдохновить.       С почти беззвучным вздохом Чжун Ли поднимается с места и делает пару шагов вперёд, оказываясь рядом. Аякс, не ожидавший намерения господина так быстро уйти, не встаёт, лишь поднимает подбородок выше, чтобы иметь возможность посмотреть тому в глаза. В отличие от подобного положения с Синьорой каких-то полчаса назад, рядом с этим человеком он не чувствует себя под давлением. Аякс ощущает себя... комфортно.       — Вы достойны большего, чем быть запертым в аквариуме ресторана для закрытого круга лиц. Я хочу показать Вас миру.       Не дожидаясь ответа, Чжун Ли оставляет Аякса за столом одного, озадаченного и растерянного, испытывающего доселе неизвестные его сердцу чувства.

***

      Весь путь до дома Аякс не может выбросить из головы этого загадочного человека, что как гром среди ясного неба ворвался в его привычную жизнь. Но было ли это небо ясным?       Он переехал в другую страну, чтобы помочь деньгами своей семье, и ему удалось найти высокооплачиваемую работу в элитном месте. Казалось бы, положение вещей сложилось очень удачно. Однако, в этой стране он чувствовал себя как никогда одиноко. Несмотря на внешнюю доброжелательность всех сотрудников «Океанида» к гостям, внутри коллектива же отношения были очень натянутыми, если не сказать враждебными. Аякса и вовсе воротило ото всех коллег, но он понимал, что глупо увольняться, когда эта работа так обеспечивает его и его семью, а люди приходят в это место специально, чтобы посмотреть его выступление.       Сейчас же, шанс, который предлагает художник маячит перед взором как луч надежды на светлое будущее, как возможность вырваться из подвала ресторана, чтобы вдохнуть полной грудью свободу. Но он боится слишком размечтаться и ощутить горькое разочарование несбывшихся надежд.       Оказавшись в пустой квартире, которую он снял при переезде в этот город и так не озаботился сделать её уютной, Аякс принимает душ, ужинает разогретым полуфабрикатом из морозилки и словно оттягивает до последнего волнующий момент… Когда интерес пересиливает все сомненья, он садится за компьютер. За окном давно царит ночь, Аякс чувствует дикую усталость, но он не смог бы заснуть, не зайдя на сайт господина Чжун Ли, слишком уж тот его заинтересовал. Сверяясь с адресом сайта на визитке, Аякс вводит название в строку поиска и сразу попадает на официальный сайт художника. Страница прогружается, заставляя нервно облизывать пересохшие губы в ожидании и мысленно ругаться на плохой интернет. И наконец… доступ к информации открывается.       «Мастер с золотыми руками» — такой узнаваемый псевдоним закрепился за художником. На главной странице сказано, что Чжун Ли известен уже около десяти лет, его картины довольно успешны благодаря необычному стилю, и что он не просто преподаватель, а основатель и главный преподаватель своей художественной школы, а также автор нескольких книг по искусству.       Аякс сам не замечает, как придвигается к экрану ноутбука всё ближе, испытывая удивление смешанное с восхищением по поводу этого человека.       В галерее, связанной с самим Чжун Ли не много снимков, но все их Аякс пролистывает по несколько раз, разглядывая каждую деталь. Неподвижного художника на фотографии можно рассматривать сколько угодно, не боясь, что он внезапно посмотрит в ответ своим гипнотическим взглядом. В основном сайт богат на фото с выставок и конференций, где Чжун Ли что-то рассказывает, стоит, окружённый толпой людей и всё в этом духе, выглядит он всегда прекрасно — в классической одежде в основном сдержанных цветов, но с неизменным присутствием небольших золотых украшений.       Наконец Аякс кликает на вкладку с работами художника. Он ожидал всякого, но картины, что являются его вниманию оказываются намного красивее его представлений. Золото. Золотая краска и есть отличительная черта мастера Чжун Ли. Аякс тут же вспоминает серёжку в ухе мужчины и вышивку на пиджаке и невольно улыбается, возвращаясь к просмотру. Все работы выполнены в монохромной гамме с большим количеством золотой краски, изображая почти обнажённых людей. Есть и пары и сюжеты с группами лиц, но основную часть составляют соло портреты. Фигуры в пространстве дополняют золотые цветы, листья, трава, деревья, драпировки или просто жидкое золото. Выделяется серия работ, частично залитая эпоксидной смолой янтарного цвета, девушка в этой серии на одних картинах будто тонет в ней, на других словно смотрит на зрителя через камень, а кое-где она застыла в янтаре как диковинное насекомое в украшениях. И всё же, сами люди неизменно чёрно-белые. Несмотря на то, что они почти полностью обнажены, а некоторые позы весьма откровенны, это не смотрится пошло или слишком сексуализированно. Вероятно, этот человек потрясающе талантлив, раз так ловко может балансировать на грани. Аякс продолжает листать работы. Открывается картина, где три обнажённые девушки стоят, обнимая друг друга за талию, их головы чуть запрокинуты и все трое целуются губами, испачканными жидким золотом, оно стекает тонкими струйками по подбородкам… Но даже это не кажется чересчур.       Как же они позировали? Неужели стояли так несколько часов и целовались? И мастер Чжун Ли на это смотрел и писал? А может он снял их на камеру?       Мысли в конце концов пускаются в фантазии о сексуальности взаимодействий между моделями и художником. Несмотря на одухотворенность работ, Аякс как простой озабоченный и низменный человек всё же может из сюжета каждой картины представить отличную сексуальную сцену. Затем он пытается прикинуть, в каких сюжетах Чжун Ли хочет его написать, и как всё это будет происходить, и сам не замечает, как мысли плавно перетекают в отнюдь не художественное русло. Аякс ещё сам не осознаёт, что окончательно и бесповоротно согласился на необычное предложение.

Чжун Ли

      Художник зачастую видит красоту в том, что обычный человек принимает за привычную действительность. За всю жизнь Чжун Ли встречал не так много людей, взгляд на которых не только ласкал глаз, а заставлял его чувство прекрасного трепетать в душе, позволяя расцвести вдохновению и восхищаться гармонией, которую порой искусно создает природа. Для своих картин он каждый раз приглашал именно таких особенных моделей, встретить которых является несомненно огромной удачей — специальный поиск никогда не давал результатов.       Но в творчестве всегда наступает момент застоя, момент, когда муза покидает творца. Это же несчастье случилось и с Чжун Ли. На протяжении трёх лет он не встречал натуры, которая взбудоражила бы желание написать новую серию картин, и, наконец, сидя на уютном диване среди вод за стеклом, его взгляд был неотрывно прикован к кажется самому прекрасному созданию волшебницы природы. Глаза Чжун Ли снова загорелись. Он поклялся себе во что бы то ни стало заполучить этого рыжеволосого парня, дабы запечатлеть его на своих полотнах. Идеи одна за одной возникали в голове, пока ничего не подозревающий юноша кружился в воде и посылал поцелуи зрителям. Жадно поглотив взглядом всё выступление Тартальи, Чжун Ли тут же отправился на охоту — на руку отлично играл факт знакомства с владельцами заведения, потому, предложив круглую сумму, он таки добился встречи с человеком, который его вдохновил.       Вблизи Тарталья казался всё таким же очаровательным и теперь улыбался ему одному, Чжун Ли не сводил глаз с звезды «Океанида», читая его как безусловно интересную и многогранную, но всё же открытую книгу. Всё поведение парня, включая его вызывающий стиль в одежде, говорило о привычном наработанном образе, которому он следовал, но его замешательство и удивление в качестве реакции на предложение Чжун Ли приоткрывали завесу на его некую неуверенность в себе и нереализованность в жизни. И Чжун Ли сделал всё, что в его силах, чтобы Тарталья захотел согласиться на его предложение.       Уходя из заведения, он совсем не жалел той крупной суммы, которую заплатил Синьоре за этот короткий разговор с юношей-русалкой, потому что знал, что эти деньги окупятся сполна — Чжун Ли был уверен: Чайлд Тарталья обязательно позвонит.       И тот позвонил.       На часах 9:35. Чжун Ли, пользуясь утром выходного дня для отдыха, спокойно сидит на кухне, попивая чай, когда телефон его начинает вибрировать. На экране отображается неизвестный номер. У Чжун Ли хорошее предчувствие.       — Слушаю, — вежливо произносит он, нажав на кнопку вызова.       — Здравствуйте, — из динамика слышится именно тот голос, который Чжун Ли и хотел услышать. — Это Тарталья. Вчера Вы сделали мне предложение о позировании.       — Конечно. Я Вас узнал, — отвечает Чжун Ли, медленно поворачивая чашку чая по поверхности стола. — Что Вы решили?       — Думаю, я хочу попробовать, — голос Тартальи звучит бодро, но нотки волнения, пусть почти и незаметные, не могут ускользнуть из внимания. — Я посмотрел Ваши работы, очень необычные и... красивые.       Настроение Чжун Ли повышается стремительно. Судя по интонации и раннему часу, в который его решил побеспокоить Тарталья, тот крайне вдохновился идеей позирования.       — Приятно это слышать. В таком случае, как я и говорил, для начала я приглашу Вас на пробное позирование на уроке. Я преподаю живопись в художественной школе, в группе десять человек. Вы свободны в среду ближе к вечеру?       — В среду... — в трубке слышится приглушённое копошение и перелистывание страниц. — Да, до девяти вечера.       — Замечательно. Позировать предстоит три часа с небольшими перерывами, в обнажённом виде, тело будет прикрыто драпировкой. Вас это не смущает?       Чжун Ли уже прикидывает, какого цвета ткань подготовит для Чайлда, и как это будет смотреться.       — Я уже морально готов после просмотра Вашей галереи, — с явной улыбкой в голосе сообщает Тарталья, и уголки губ самого Чжун Ли поднимаются. — Только, пожалуйста, обращайтесь ко мне там по настоящему имени, не хочу, чтобы псевдоним для выступлений мелькал. Меня зовут Аякс.       — Аякс, — повторяет Чжун Ли, отмечая про себя, что имя красивое. — Хорошо. Приходите к 18 часам, адрес школы и номер кабинета я пришлю в смс.       — Договорились. До встречи.       — До встречи.       Отложив телефон, Чжун Ли делает глоток ароматного, но уже немного остывшего чая. Руки так и чешутся взять кисти.

***

      Садящееся солнце мягко заливает художественный класс, купая в своих лучах его обитателей, которые приготовились провести здесь предстоящие несколько часов. Оно придает им тёплый оттенок кожи, делает более видимыми мазки старой краски на деревянных мольбертах, сверкает на металлических частях кистей, топит масляную краску. Но одного человека здесь оно любит больше всего. Рыжеволосый парень сидит на самом видном месте в аудитории на невысоком постаменте в виде колонны с капителью, тело его прикрывает только лазурная драпировка, стекающая складками от бёдер к полу. Заметно, что когда-то солнце одарило всё его тело маленькими поцелуями, и с тех пор кожа покрыта веснушками. Солнце подчеркивает его волосы, что изящными завитками торчат в разные стороны, делая их цвет на свету огненным. Золотой час в самом разгаре. Внимательные глаза преподавателя выражают крайнюю степень довольства тем, что они видят перед собой.       Чжун Ли пришлось задержаться по важным учебным делам, и он зашел в класс, когда Аякса уже усадили позировать. Ужасная оплошность с его стороны.       Он неохотно отрывает взгляд от победно добытой натуры, которая добровольно пришла к нему в руки, и осматривает помещение. Ученики привычно занимают места в шахматном порядке в два ряда. Многие уже поставили мольберты, некоторые открывают краски и выдавливают из тюбиков материал на палитры. Беннет с неизменным пластырем на носу надевает фартук, перемазанный красками сильнее остальных. Син Цю никак не может развязать тугой узел своего фартука, и рядом сидящий Чунь Юнь принимается ему помогать. Сидящие за ними Мона и Сян Лин обсуждают формы кистей. Альбедо, расположившийся на своем привычном месте слева от Аякса, уже оценивающе разглядывает натуру, дабы уловить черты его лица и особенности тела. Заметив это, Аякс немного собирается и замирает в оговоренной позе, тоже время от времени рассматривая учеников. Чжун Ли видит, как он немного нервничает в непривычной обстановке, но очень старается выполнять возложенные задачи со всей ответственностью, и это кажется преподавателю довольно очаровательным. Сахароза подходит к Альбедо, который уже принялся за работу, и восхищенно наблюдает за его действиями. В самом дальнем углу класса сидит угрюмый Сяо и слишком уж пристально смотрит на натуру, изредка переводя взгляд на мольберт. Чунь Юнь, расправившись с фартуком друга, просит открыть окно, и комнату сразу же заполняет протестующий галдеж.       Чжун Ли снисходительно вздыхает и делает два хлопка в ладони, отчего ученики тут же замолкают и понимают, что с этого момента урок начался. Он неспешно двигается по классу между мольбертов и в конце концов оказывается на самом видном месте — рядом с Аяксом.       — Добрый вечер, юноша. Рад, что Вы пришли, — негромко произносит Чжун Ли.       — Добрый. Я уже было подумал, что пришёл не туда, пока не увидел Вас, — Аякс смотрит снизу вверх, снова применяя свое главное оружие — невероятное обаяние.       — Прошу прощения, что заставил Вас нервничать. Чжун Ли на миг слегка касается кончиками пальцев ближайшего плеча Аякса в поддерживающем жесте, после чего обращает всё своё внимание на учеников.       — Сегодня, ребята, я решил сделать вам подарок и привел этого молодого человека в качестве натуры. Думается мне, он отлично для этого подходит, — произнося последние слова, Чжун Ли встречается глазами с Аяксом.       — У вас хороший вкус! — задорно изрекает Сян Лин, и несколько человек негромко хихикают.       — Рад, что вы довольны, — с намёком на улыбку в голосе произносит Чжун Ли, снова поворачиваясь лицом к ученикам и выцепляя взглядом старосту. — Всё ему объяснили?       — Так точно, — бодро отвечает Ху Тао, приподнимая руку с кистью выше в победном жесте.       — Тогда начинаем.       Чжун Ли проходит к ближайшему окну и задёргивает штору так, что дневной свет перестаёт освещать позирующего парня, затем включает большую лампу, направляя её на модель под нужным углом. Это солнце светит куда ярче обычного, и от него даже исходит тепло.       — Помните, что для наброска смешиваем цвет, приближённый к цвету кожи. Обозначьте границы фигуры на холсте и измеряйте, сколько раз голова помещается в остальной фигуре строго вертикально, не прорисовывайте контуры тела более детализировано, пока не сделаете первые две вещи.       Измеряя пропорции ручкой кисти, от усердия Ху Тао делает смешное лицо, и Аякс спешит перевести с неё взгляд, чтобы не прыснуть. Для него это будут долгие три часа…       Чжун Ли неспешно ходит среди учеников, контролируя процесс и иногда подсказывая.       — Альбедо, Вы, как всегда, пишете отлично и продвигаетесь очень быстро. Подождите остальных, отдохните.       Тот вздыхает и аккуратно откладывает кисти, продолжая внимательно изучать внешность натуры.       — Сяо, пожалуйста, не используйте чёрный цвет для классической живописи, — Чжун Ли смотрит на его работу с некой обречённостью. — И где Вы увидели чёрный цвет в Аяксе?       — Извините, — ровно произносит Сяо, закрывает тюбик с чёрной краской и прячет его в сумку.       — Чтобы уловить изгибы фигуры, взгляните внимательнее на натуру, — Чжун Ли останавливается рядом с неподвижным Аяксом.       Десять пар глаз одновременно устремляются на позирующего, всем ученикам приходится выглядывать из-за мольбертов, поэтому вид со стороны Аякса и Чжун Ли открывается довольно комичный: будто они что-то натворили, и их поймали на горячем. Аякс старается не подавать вида и направляет отвлечённый взгляд в угол помещения поверх Сяо.       — У молодого человека стройное тело, имеющее при этом мышечную массу, видно рельефы, посмотрите на переход от шеи к плечам, — Чжун Ли скользит карандашом перед собой, повторяя контуры фигуры. — Видны плавные линии бицепсов, острые локти, угол кисти спокойный. Обратите внимание, под каким углом согнуты ноги.       Чжун Ли проводит карандашом в воздухе рядом с ногами Аякса. Тот пуще прежнего старается не двигаться, но взглядом все равно следит за его движениями.       — Коленные чашечки тоже довольно острые, упругие икры, ступни имеют плавный подъём. Заметили, что юноша весь состоит из гармоничных линий? Кто видит его в ракурсе сбоку, может наблюдать плавные линии всего лица в профиль, — карандаш чертит причудливую траекторию перед лицом Аякса. — Позже мы поговорим об объёмах, свете и цвете, а пока, закончите набросок.       На какое-то время в классе воцаряется тишина, ученики заняты наброском, бедный Аякс изо всех сил старается сохранять позу, а Чжун Ли выходит из кабинета, чтобы перевести дух. Что и говорить, этот юноша заинтересовал его не только как натура, но и как человек. Чжун Ли жаль делить его сегодня со своими учениками, глупое желание прогнать их всех домой и остаться вдвоём иногда возникало в его голове, но он упорно от него отмахивался, опираясь на поддержку здравого смысла. У них ещё будет время наедине. Много времени.       Приведя мысли в порядок и полюбовавшись на окрашенный пейзаж закатным солнцем за окном, Чжун Ли возвращается в класс и сразу же направляется к Аяксу, тело которого уже заметно подрагивает.       — Вы устали, — негромко обращается к нему Чжун Ли. — Перерыв десять минут!       Аякс наконец меняет свою позу, тихо кряхтя, и тут же явно горько жалеет об этом, ведь после такого тело начинает болеть, возвращая чувствительность.       Тоже порядком уставшие ученики начинают покидать класс. На месте пытается было остаться Сяо, но, под строгим взглядом Чжун Ли, он также выходит за дверь. Аякс, осторожно сняв с себя драпировку, встаёт с места и начинает разминаться.       — Вы оставили нижнее бельё? — с некоторым удивлением спрашивает Чжун Ли.       Аякс замирает и вскидывает брови наверх так, что они прячутся под волнами рыжих прядей.       — Д-да. А нужно было снять? — недоумение в его голосе звучит довольно отчетливо.       — Обычно его снимают. Будь я на месте при постановке, я бы положил драпировку так, чтобы она не закрывала бедро, Ваша бедренная косточка очень красива.       Чжун Ли снова мысленно корит себя за опоздание к началу урока. Радует лишь то, что наверняка это не последняя их встреча в обстановке мастерской.       — Но не в этот раз, ученики уже сделали набросок.       Он садится за рабочий стол, приняв решение не смущать более полуголого парня. Аякс же до конца перерыва неспешно ходит по классу, стараясь размять тело, перед тем как то снова застынет.       — Сейчас мы начинаем писать свет, цвет и объёмы. Посмотрите на Аякса.       Все снова устремляют взгляды на парня, и Чжун Ли становится рядом с ним.       — С определением тени и полутени, я думаю, вы справитесь. Где вы видите блики?       — Кончик носа!       — Подбородок.       — Плечи... и на колене.       — Правильно, — Чжун Ли награждает учеников удовлетворенным кивком. — А ещё на скуловой кости, наш юноша немного вспотел. Он встречается взглядом с Аяксом.       — Вам жарко от осветительного прибора?       — Нет... всё в порядке, — улыбается ему тот, хотя Чжун Ли зрит в точку — свет неумолимо источает тепло, что ощущается особенно явно вкупе с постоянно напряженным телом.       — Давайте уберем драпировку! — шутливо подает голос Сян Лин, что-то жуя.       — Сян Лин, — строгий взгляд направляется на девушку.        Ученики перешёптываются.       — Складки рисовать так сложно...       — Гениталии рисовать легче что ли?       — Да он же не голый…       — Тишина! — властно произносит Чжун Ли, повышая голос совсем немного, но интонация, которая вложена в одно слово, ощущается очень убеждающе. — Прошу вас, не смущайте модель. Мне очень не нравится ваше поведение сегодня... Продолжим.       Оставшееся время уже никто больше не шутит. Спустя почти три часа после начала занятия, Чжун Ли объявляет урок оконченным.       Ученики по обыкновению выставляют свои работы в линию для оценки, Чжун Ли двигается по порядку, уделяя каждой работе внимание в равной степени и комментируя плюсы и минусы. Уже частично одевшийся к этому моменту Аякс тоже заинтересованно разглядывает труды художников. Чжун Ли в целом понимает, что этой группе пока учиться и учиться. Пожалуй, лишь работа Альбедо сильно выделяется: юноша на его картине выглядит интересно и живописно, но едва ли он узнал бы в нём Аякса.       Получив оценки, ученики начинают расходиться. Аякс накидывает на плечи последний элемент одежды — серую рубашку поверх футболки и принимается застёгивать пуговицы, но делает это нарочито медленно, что не ускользает от внимательного взора Чжун Ли. Кажется, первый шаг относительно их совместного сотрудничества парню сделать не по силам.       — Понравились какие-нибудь работы? — ненароком интересуется Чжун Ли, сворачивая драпировку, что несколько минут назад ещё покоилась на бёдрах с редкими веснушками.       — Это... отличается от фотографий, — Аякс бросает возню с пуговицами, поднимая взгляд.       — Значит, не понравились, — отложив ткань, Чжун Ли устремляет взгляд с тенью улыбки в ответ.       — Уверен, когда меня нарисуете Вы, это будет идеально, — вдруг произносит Аякс, улыбаясь океанами глаз.       С собой он носит частичку своего мира. Хочет ли Чжун Ли писать эти глаза чёрно-белыми?       — Так Вы согласны быть моей моделью? — произнося это неспешным глубоким голосом, Чжун Ли подходит ближе.       Взгляд Чжун Ли постепенно меняется. Золото бурлит и плавится в глубине глаз дракона, почти получившего желанную драгоценность в свою коллекцию. Теперь между ними насчитывается расстояние не более тридцати сантиметров. Аякс немного напрягается, но всё равно отвечает:       — Да.       Лицо Чжун Ли приобретает очень удовлетворённое выражение, он несколько секунд смотрит на парня, после чего неспешно проходит вглубь кабинета, раздумывая о количестве картин. Остановившись у своего рабочего стола, он вытягивает из лежащей поверх всего папки какой-то документ и жестом приглашает Аякса подойти и взять бумаги. Тот приближается и с интересом принимает в руки... контракт.       — Я заключаю контракт со всеми моделями, так как это работа, и она имеет свои нюансы, которые прописаны в документе. И, конечно же, она оплачивается.       Аякс ловит каждое слово, смотря на того поверх бумаг.       — Вам нужно знать, к чему готовиться, — спокойно продолжает Чжун Ли, будто урок и не заканчивался. — Я планирую написать несколько набросков и серию картин из трёх штук, для каждой понадобится по одному рабочему сеансу длительностью около пяти часов. Как Вы могли заметить, позы людей в моих работах довольно сложные, нередко Вам придется лежать или стоять под наклоном, части Вашего тела могут быть подвешены.       Лицо Аякса выглядит немного удивленным, Чжун Ли спешит его успокоить, чтобы не спугнуть.       — Конечно, я стараюсь максимально облегчить позу модели дополнительными поддерживающими элементами, когда создаю конструкцию, но Вы должны понимать, что эта работа тяжёлая.       — Да, я понимаю. Я уверен, что справлюсь, — твёрдо заявляет Аякс, непроизвольно касаясь пальцами своего талисмана в виде ракушки. — Я очень выносливый.       Чжун Ли улыбается глазами.       — На самом деле, я в Вас не сомневаюсь. Уверен, чтобы работать русалкой под водой требуется огромное количество сил и хорошая физподготовка.       Некоторое время Аякс изучает содержание контракта, пока Чжун Ли расслабленно ожидает его решения, оперевшись копчиком на стол и сложив на груди руки. И снова он не сомневается — парень попросит ручку, чтобы поставить свою подпись на документе.

Аякс

      Через неделю Аякс стоит перед дверью мастерской художника, находящейся в здании его же школы на цокольном этаже. Коридоры здесь полностью чёрные — выглядит, честно сказать, жутковато, но он рад оказаться здесь. Всю прошлую неделю он себе места не находил в предвкушении своей первой работы с мастером. Аякс несколько раз перечитывал контракт, который, конечно же, подписал сразу. Среди очевидных пунктов о неразглашении информации о работах до их выставки и неоплаты в случае расторжения контракта по желанию модели, некоторые пункты были довольно будоражащие: «Модель обязана к каждому сеансу поддерживать своё тело гладким». «Модель даёт согласие на обездвиживание дополнительными элементами креплений». «Модель подтверждает, что мастер и другие модели в целях подготовки и процесса написания картин могут касаться её тела.»       Аякс нафантазировал себе много интересных сюжетов, однако понимал, что процесс будет отнюдь не лёгкий и приятный. Просто сидеть на горизонтальной поверхности без движения оказалось довольно тяжело, но то, что описывал Чжун Ли... Чжун Ли.       Аякс не мог отрицать факт того, что мужчина ему понравился, и это казалось чем-то нереальным, будто очень ладный сон. Несмотря на то, что он уже давно не был подростком, Аякс мог похвастаться совсем небольшим количеством сексуальных связей, а тем более, отношений. Ведь сколько бы людей ни было вокруг, никто не мог его зацепить, хотя сам он нравился многим, особенно работая в «Океаниде». Он пытался заводить отношения, но связи поддерживались недолго: обрывались из-за отсутствия чувств с его стороны. В случае же этого необычного мужчины ощущения были совершенно другими. И как будто бы он чувствовал в ответ нарастающую симпатию между ними. Но, быть может, это ему просто кажется? Самое время проверить.       Закусив губу, Аякс нажимает ну ручку двери, отворяя её и входя. На удивление, взгляду поначалу не представляется ничего совсем уж необычного. В квадратном просторном помещении с тремя белыми и одной чёрной стенами горит свет. Вдоль правой стены красуются позолоченные элементы декораций, он даже узнаёт несколько с полотен, которые видел на сайте. Присмотревшись, также можно заметить две двери. У противоположной стены стоит длинный стол и стеллаж с художественными принадлежностями, на полу рядом покоятся стопки внушительного размера холстов на подрамниках, в углу располагается раковина. В центре помещения спиной к Аяксу стоит сам хозяин мастерской, склонившись над переносным столиком с красками, и перебирает тюбики. Аякс задерживается на месте на несколько мгновений, позволяя себе немного понаблюдать за Чжун Ли. Даже в такой обстановке тот одет в рубашку — чёрную, прекрасно подчёркивающую его фигуру и чёрные джинсы, поверх надет рабочий фартук, волосы, завязанные в хвост с ромбовидной резинкой, изящными змеями сползают по спине вниз, когда он наклоняется.       — Добрый вечер, — с тёплой улыбкой произносит Аякс, уже поддавшийся его очарованию.       Чжун Ли чуть поворачивает голову на звук, после чего уже полностью разворачивается к гостю.       — Ах, Аякс, добрый вечер. Я не услышал, как Вы вошли, — янтарные глаза улыбаются, когда он подходит ближе и на мгновение касается ладонью его плеча.       Его привычный жест. Знает ли он, как даже такое касание влияет на Аякса?       — Я покажу, где можно оставить вещи.       Аякс следует за ним к ближайшей из двух дверей, Чжун Ли открывает её, позволяя заглянуть внутрь. Внутри — небольшая уютная комната, похожая на квартиру-студию с очень компактной планировкой, включающей вместительный чёрный диван, чайный столик, мини-кухню, узкий шкаф для одежды и даже стопки книг, покоящиеся на полках.       — Это место — своеобразная комната отдыха для человеческих нужд, — спокойно сообщает Чжун Ли, обводя взглядом пространство. — В перерывах Вы можете заходить сюда и пользоваться всем, что здесь есть.       Аякс кивает.       — Другая комната для человеческих нужд, к слову, Вам тоже понадобится, — Чжун Ли мимолётно указывает рукой на соседнюю дверь и затем направляется к своему рабочему месту.       Аякс не чувствует потребности в удовлетворении подобных человеческих нужд, сейчас единственное, в чём он нуждается — быть как можно ближе к этому удивительному человеку. Поддаваясь своему желанию, он следует за мужчиной, чуя за ним шлейф запаха масляной краски и пряного аромата парфюма.       — Вы так и не раскрыли, какие именно сюжеты будете со мной писать, — осматривая предполагаемое рабочее место, Аякс не видит ничего необычного: табурет, мольберт мастера, да одиноко стоящий стул напротив.       Чжун Ли вздыхает.       — Вы очень нетерпеливы, юноша, — с напускной строгостью произносит художник, отчего Аякс чувствует себя учеником на его занятии, и такая фантазия ему явно по вкусу. — Сегодня у нас будет тест-драйв. Я сделаю несколько быстрых набросков-портретов, мне нужно познакомиться с Вашим лицом и с Вами поближе, рассмотреть Вас до мельчайших деталей.       Эти слова отзываются внутри, зарождая приятное волнение.       — Что касается сюжетов картин — я предпочту оставить их в тайне, гораздо интереснее будет посмотреть на Вашу реакцию на месте.       На лице сама собой расползается предвкушающая улыбка.       — Вы мастер интриги, буду очень ждать.       — Как и я. Ну, а сейчас мне нужно, чтобы Вы разделись по пояс и сели на этот стул.       Как ни странно, для начала Чжун Ли предлагает позировать с закрытыми глазами, расслабив лицо. Через небольшие промежутки времени он просит поворачивать голову под определенным ракурсом, каждый раз новым, и его голос, и звуки кисти по холсту гармонично складываются в почти убаюкивающую музыку. Сейчас Чжун Ли может рассматривать Аякса как угодно, пока юноша не видит, по этой причине же тот не может расслабиться на самом деле, представляя пристальный взгляд, которым уже сканировал его художник на их первой встрече.       — Аякс, сейчас мне нужно получить от Вас определённое выражение лица, — по прошествии часа произносит Чжун Ли.       — Какое? — Аякс открывает глаза и сразу же жалеет об этом — свет, направленный на его лицо, слепит, вынуждая быстро моргать.       — Закройте, пожалуйста, глаза.        Аякс слушается.       — У Вас есть кто-то, кем вы дорожите, кого хотите оберегать?       Аякс на секунду задумывается.       — Моя семья. Мои родители, мои братья и сестры. Я очень их люблю, — на лице возникает легкая полуулыбка. — Они живут в другой стране, я недавно переехал сюда, чтобы найти работу и помогать им финансово. Мы нечасто видимся, поэтому я очень скучаю.       — Это замечательно, Аякс, мне нравятся Ваши ценности, — очень по-доброму произносит мастер. — Думайте о них.       Долго сидеть с блаженным выражением лица оказывается сложной задачей, улыбка постепенно исчезает, когда его мысли снова возвращаются к человеку, сидящему меньше, чем в метре от него.       — Можете открыть глаза. Медленно, свет всё ещё яркий.       — Ох, наконец-то, — Аякс медленно моргает, силясь привыкнуть к освещению и разглядеть Чжун Ли. — Я рад видеть Вас, а не темноту.       — Вам так нравится смотреть на меня или не нравится лишаться одного из чувств? Ощущаете себя незащищённым?       Аякс поражается такому провокационному вопросу, сказанному глубоким спокойным голосом, и это отражается на его лице. Чжун Ли непрерывно двигает кистью по холсту, вцепившись взглядом в эмоции парня, лишь на секунду порой отвлекаясь на палитру с новым цветом.       — Обычно я люблю контролировать всё, что происходит вокруг и касается меня, и с недоверием отношусь к людям. Но рядом с Вами находиться с закрытыми глазами мне вполне комфортно.       Чжун Ли, удовлетворённый ответом, кивает. Несколько минут он увлечённо отдает работе, уже больше глядя на холст, Аякс же думает, что отрицание второго вопроса было подтверждением первого. Мастер определённо выводит его на эмоции, и Аякс не знает, нужно ли ему искренне поддаваться на провокации ради хорошего результата или поддаться желанию юлить и поиграть.       И вот уже Аякс следит, как закончив набросок, Чжун Ли меняет холст и откладывает его к нескольким готовым на полу. Жаль, рассмотреть, что именно нарисовано, из-за света не представляется возможным.       — Хорошо, что Вы ощущаете комфорт, будучи полуобнаженным и с закрытыми глазами, — взгляд снова на миг поднимается. — Вы ведь помните, что Вам предстоит позировать полностью обнажённым с обездвиженными конечностями. О чём Вы подумали, когда узнали об этом?       Аякс ощущает себя на приеме у психолога: так мастерски Чжун Ли попадает на те ноты, которые ярче всего звучат в рыжей голове, складываясь в мелодию о симпатии, предвкушении и желании. Неужели его так легко прочитать? Строптивый характер даёт о себе знать, он начинает злиться и решает на этот раз уклониться от ответа.       — Подумал, раз Вы это придумали, значит так надо, и это в итоге будет красиво, — просто произносит Аякс, чуть пожав плечами.       Чжун Ли некоторое время буравит его тяжелым взглядом — видно, это не то, что он желал услышать.       — Хорошо, — наконец произносит он и продолжает работать молча.       Аякс усмехается про себя. Каким бы он сам провокатором ни был, говорить правду о том, как его пульс участился, когда он узнал о связывании было бы полноценным признанием. Он с подросткового возраста отличался пробивным характером, желал побеждать всегда и везде и не терпел, если оказывался где бы то ни было в пассивной роли, это же касалось и отношений с девушками и парнями, но рядом с этим человеком он впервые ощутил желание подчиниться. Главенствующий статус преподавателя и ведущего в работе, поведение, голос и весь образ мужчины необъяснимо притягивали Аякса, заставляя рисовать в голове картины небывалого ранее содержания. Уже после первой встречи он представлял себя нерадивым учеником художественного класса, оставшимся на дополнительные занятия с развитием событий по всем канонам лучших фильмов для взрослых, но когда Чжун Ли рассказал про концепцию работы с позированием… Предстать обнажённым перед человеком, о котором ты фантазировал, оказавшись в совершенно беспомощном положении, наблюдать, как его красивые руки затягивают на тебе узлы, а потом несколько часов находиться в подобном унизительном положении, пока он пристально тебя разглядывает… Это невероятно сильно опьяняло желанием, но Аякс пообещал себе держаться кремнём, насколько хватит сил, чтобы не возбуждаться.       Звуки меняющегося холста и движения Чжун Ли потихоньку прерывают поток мыслей.       — Аякс, я бы очень хотел услышать историю из Вашей жизни, которая оказала на Вас сильное негативное воздействие. Если я перехожу границы, Вы вправе не отвечать.       Новый вопрос в очередной раз застаёт врасплох вырванного из своих пошлых мыслей юношу. Он чуть хмурит брови, глядя на свои колени.       — Нет, я... Я могу рассказать, — негромко произносит Аякс, на миг поднимая голубые глаза и встречаясь с внимательными янтарными.       Не сумев сосредоточиться, он не выдерживает и отводит взгляд, с полминуты собирается с мыслями и начинает говорить. Среди всех историй его жизни эта была самая яркая и очевидная.       — Моё детство прошло в родном крае, поселении... даже можно сказать деревне далеко отсюда. Там совсем другие зимы, очень холодно и огромное количество снега. Для деревенских ребят нормально играть в суровых условиях, ходить в лес неподалеку и на замерзшую реку. Однажды я сильно поссорился братьями, а родители меня ещё и отчитали, я так разозлился, что убежал в лес один. Был ещё день, я пошел куда глаза глядят, увидел белок и свернул с тропинки, потом прыгал в сугробах, бил палкой снег, ну знаете, эти детские глупые развлечения…       — Представляю, — улыбается Чжун Ли, уж он-то контактирует с детьми довольно часто.       — В один момент я почувствовал что-то странное при прыжке, громкий треск, как будто под ногами что-то сломалось, и я провалился в огромную яму, как мне сказали позже, это был старый засохший колодец, — голос звучит ровно, но с каждым предложением все более глухо, холод того дня окутывает сознание, неприятно пронизывая тело. — Мне повезло, что я ничего не сломал, но я был там, внизу, один, на глубине нескольких метров. Смотрел наверх на белое небо и верхушки сосен и ничего не мог сделать.       Аякс не в силах оторвать взгляд от своих колен, между бровей почти полностью скрытых чёлкой пролегает морщинка. Чжун Ли не торопит и, кажется, даже тише обычного работает с картиной.       — Там было так холодно, будто в самой преисподней. Я провёл в этой яме три часа прежде, чем меня нашли. Сорвал голос, ободрал все руки и колени, когда пытался вылезти оттуда и, конечно, дико замерз. Вообще чудо, что им удалось меня найти, и так скоро, ночь скорее всего я бы не пережил. Получил тогда знатно.       Аякс вдруг искренне улыбается, оканчивая на мажорной ноте свой рассказ и видит, что произвёл впечатление — Чжун Ли смотрит теперь совсем по-другому, его почти непроницаемое лицо сейчас выглядит немного обеспокоенно и растерянно.       — Задавая вопрос, я даже подумать не мог, что в Вашей жизни случилось такое. Мне очень жаль.       — Всё хорошо, не волнуйтесь, — махнув рукой, Аякс смеётся и вновь расслабляется.       Ещё несколько минут они проводят в тишине, занятые своим делом и мыслями. Законченный портрет оказывается отложенным рядом с остальными.       — Вы тактильный человек?       Аякс поражается, как прямо этот человек спрашивает такие вещи. Под впечатлением от старых воспоминаний и внезапной искренности со своей стороны, он снова отвечает правду.       — Да. Я в целом люблю прикосновения, но особенно от близких людей. Люблю обниматься, держаться за руки, просто соприкасаться с ними, сидя рядом…       — И всё? Не вдаваясь в подразделение откровенно сексуального характера. Может быть что-то ещё?       — Ну… — Аякс задумывается, не понимая, что именно Чжун Ли хочет от него услышать, лицо его становится очень сложным.        Чжун Ли откладывает кисти в сторону, тщательно вытирает руки о специальную салфетку, поднимается и подходит ближе.       — Закройте глаза и представьте, что к Вам прикасается близкий человек, — очень тихо почти шёпотом произносит он, и от этого по телу пробегают мурашки.       Послушно закрыв глаза вновь, Аякс с замиранием сердца ощущает едва ощутимые прикосновения чужих кончиков пальцев к своим. Пальцы обводят подушечки медленно и невероятно нежно, далее скользят по ладони, вызывая ощущение щекотки, по выпирающим венам на запястье, тыльной стороне руки… На сгибе локтя он, не удержавшись, вздрагивает от приятных ощущений. Улыбка сама потихоньку расцветает на его лице. Тёплые пальцы нежно проводят по ключице. Поднимаются вверх по шее. Аякс, уже не прекращая вздрагивать, хочет ластиться к этой руке, но сидит смирно. Задняя сторона шеи — пальцы на ногах поджимаются. Контур ушной раковины — рот произвольно приоткрывается. Пальцы принимаются ласкать щёку, и Аякс, забыв, где находится и что делал до этого, начинает двигать головой, потираясь щекой о раскрытую ладонь, пахнущую краской. Он разочаровывается, когда ладонь отстраняется, но тут же зарывается в рыжие волосы на макушке, и Аякс снова улыбается, продолжая покачивать головой. Увы, подобные приятные моменты имеют свойство заканчиваться, поэтому рука перестаёт его касаться, и где-то близко перед его лицом, слышно негромкое:       — Хорошо. Я увидел и запомнил то, что мне было нужно.       Лёгкое прикосновение к колену.       — Думаю, на сегодня мы закончим. Спасибо за работу.

***

      Следующие несколько дней Аякс провёл будто в трансе, машинально исполняя свою роль на работе, что не ускользнуло от внимания строгой Синьоры, и он получил выговор. Не проходило и десяти минут, чтобы он не возвращался мыслями в мастерскую. Произошедшее между ним и мастером Чжун Ли было странным и волнующим, но было ли это настоящим? Правда ли тот заинтересован в Аяксе, или же таков его метод работы со всеми моделями? Все вопросы и действия определённо были направлены на получение нужных выражений лица, Аякс и ощущал себя обманутым и в то же время находился под впечатлением от их взаимодействия. Даже его тело было под впечатлением, настолько, что как только он получил возможность двинуться с места, ему пришлось поспешно покинуть мастерскую, ссылаясь на дела, дабы Чжун Ли не заметил его возбуждения. Никто ранее не прикасался к нему так — нежно, будто к драгоценности, уделяя внимание к каждому доступному взгляду изгибу, он и подумать не мог, что это так приятно. В конце концов он придумал столько развитий этой сцены, что к тому моменту, как пришло время для их следующей встречи, от волнения даже потряхивало.       Снова оказавшись у двери мастерской, Аякс нервно вздыхает и заходит внутрь, обнаруживая, что помещение преобразилось. Теперь середину мастерской занимает большой чистый вертикальный холст, закрепленный на мольберте. Его величина и приглушённый свет в помещении не дают рассмотреть, что находится у черной стены, где предстоит позировать, лишь видны края золотых элементов декораций. Мастерская пустует. Интерес смешанный с переживанием подступает к горлу.       — Мастер Чжун Ли? — зовёт Аякс, медленно проходя вперёд.       — Аякс, здравствуйте, — из-за холста почти бесшумно появляется он, и Аякс теряет дар речи.       От формальной одежды не осталось и следа, мастер одет в чёрные штаны шаровары и обтягивающую выступающие мышцы груди и пресса майку без рукавов с горлом. Руки же... на руках красуются татуировки в стиле блекворк — от плеч к кистям они закрашены чёрным пигментом, постепенно исчезая, обычного цвета кожа видна только за причудливыми прямыми и ромбовидными узорами, что остались не тронуты. Становится понятно, почему он никогда не закатывает рукава своих многочисленных рубашек: татуировки для него, видимо, что-то очень личное, что он предпочитает не показывать публике. Серьга всё также свисает в ухе, а волосы закручены наверх и заколоты позолоченными палочками.       «Он выглядит как Бог,» — восхищенно проносится в голове Аякса, пока он не может совладать с собой, замерев на некоторое время.       — Всё уже готово, проходите в комнату, там можете оставить свои вещи. Раздевайтесь полностью, для удобства я подготовил Вам халат — сразу же найдёте, — Чжун Ли будничным тоном прямо с порога раздает указания, и это ещё больше выбивает из колеи. — Советую посетить санузел до всего предстоящего.       Смущенный Аякс кивает и на ватных ногах отправляется в комнату отдыха. Сразу справа возле входа он обнаруживает что-то вроде кабинки примерочной, которую просто заглядывая в комнату не было видно, там он раздевается, попытавшись аккуратно сложить свою одежду, и затем накидывает на себя атласный халат благородно жёлтого цвета, висящий для него на вешалке. Удивительно, как Чжун Ли относится к выбору цвета чего бы то ни было, похоже, человек, который живёт визуальной составляющей просто не может не обращать внимание на окружающие его вещи.       После санузла Аякс выходит обратно в мастерскую. Художник, открывающий в этот момент банку с золотой краской поднимает голову. Аякс с сожалением отмечает, что фартук теперь прикрывает большую часть роскошной фигуры.       — Итак, есть несколько правил, которые Вы должны будете соблюдать. В прошлый раз я задавал Вам вопросы в процессе набросков, и Вы отвечали, но сейчас всё будет иначе. В перерывах я не против поддержать какую-либо тему, но во время работы с картиной я предпочитаю, чтобы все присутствующие соблюдали тишину. В зависимости от того, что я пишу в данный момент, Вы сможете расслаблять части тела, которые не нужны, но сохраняя позу. Если Вам станет плохо, или Вы устанете при позировании раньше перерыва, сообщите мне об этом, но не пытайтесь освободиться или выходить из позы без моего разрешения. Хотя, не думаю, что Вам это удастся, — на последней фразе в интонации Чжун Ли слышатся озорные нотки. — Всё поняли?       — Да, — Аякс задумчиво трёт ключицу, пытаясь уложить в голове полученную информацию.       Мастер Чжун Ли одаривает его лёгкой улыбкой и, взяв в руки поднос с несколькими принадлежностями, направляется к месту позирования, огибая холст.       — Пойдёмте.       Взгляду открывается большой подиум, на котором построена декорация. На полу ковром расположены разные виды позолоченных морских растений, чем ближе к центру, тем более стебельки высокие и все они тянутся к... величественно возвышающемуся посередине кресту, сливающемуся по цвету с фоном. Ко всем четырём краям крепятся золотые цепи вместе с задрапированными чёрным тросами, которые почти не видны на фоне чёрной же стены. На кресте виднеются несколько креплений для рук, ног, груди и низа живота из прозрачного пластика или похожего на него материала. Сам же крест расположен не прямо по отношению к мольберту, а повернут в сторону на сорок пять градусов.       Чжун Ли, видимо, замечает опешившее выражение лица Аякса, пока тот пытается сформулировать реакцию в словах.       — Никогда бы не подумал, что буду висеть распятый на кресте, — восхищённо и в то же время немного испуганно произносит он.       — Поверьте, это только начало, — интригует Чжун Ли. — Сам крест как таковой здесь просто служит поддерживающей конструкцией, его не будет на картине.       Расположив поднос недалеко от подиума, художник жестом подзывает к себе.       — Снимите, пожалуйста, халат.       Вопреки его просьбе, Аякс машинально сцепляет руки на поясе предмета одежды. Что, уже?.. Он ведь под ним полностью голый!       — Аякс, — терпеливо повторяет Чжун Ли. — Меня можно не стесняться, я отношусь к телам людей совершенно спокойно, без какого-либо подтекста. Чтобы наша работа была плодотворной, Вам придется легко раздеваться передо мной полностью.       — Извините, это просто пока непривычно для меня, — улыбаясь, и, по правде, ужасно нервничая, Аякс быстро снимает с себя халат и подходит к художнику, стараясь выглядеть уверенно.       Мастер Чжун Ли удовлетворённо кивает, глядя Аяксу только в глаза, после чего берет какую-то ткань и окунает в ёмкость с подготовленной золотой краской.       — Эта драпировка будет закрывать Ваши бёдра. К сожалению, нет ткани также имитирующей эффект мокрых золотых складок, так что поначалу Вам придется потерпеть, но когда она высохнет, неудобств не будет.       Аякс морщит нос, глядя на приближающуюся массу к своему паху, но у него нет шансов сбежать, Чжун Ли срабатывает быстро, прилепляя её к коже, закрепляя и формируя нужные складки. Волна неприятной дрожи проносится снизу вверх, пальцы сжимаются в кулаки, пока краска не перенимает тепло тела. Зато теперь можно не переживать — от возбуждения не осталось и следа.       — Молодец, — хвалит Чжун Ли. — Теперь стойте смирно.       Золотая краска капает на ноги, точечно, но от этого не менее неприятно. Аякс снова исходит мурашками.       — Вам наверное нравится пытать людей, — шутит он.       Чжун Ли впервые с их первой встречи бархатно коротко смеётся.       — Если они того желают, — с этими словами Чжун Ли вешает на его шею кулон с ракушкой, почти точной копией настоящего, но золотой. — Раз Вы не сбежали, значит Вы не против.       От этих слов до невозможного приятной интонации в груди что-то переворачивается. Как он ни старается, все равно видит в этом сексуальный подтекст. Может ли быть, что Чжун Ли заигрывает? А может ему действительно нравятся игры пожёстче? Судя по первому сюжету для картины, это может быть правдой. Аякс старается прогнать эти мысли на время работы.       Через пару минут он уже взирает на мастерскую с высоты, прикованный к кресту. Сжав-разжав пальцы рук и попробовав пошевелить ступнями и остальным телом, он кивает самому себе.       — Вообще это пока довольно комфортно, мне даже не нужно напрягаться.       — В какой-то степени, Вы правы. Но это не конечное положение. Не пугайтесь, сейчас я немного наклоню крест вместе с Вами вперед.       — Чт..       Не успев осознать смысл сказанных Чжун Ли слов, Аякс ощущает, что медленно опускается лицом вперёд. Волнующе.       Теперь крест наклонен вперёд на тридцать градусов, голову стало держать сложнее. Чжун Ли возникает в поле зрения Аякса.       — Всё в порядке, нормально себя чувствуете?       — Чудесно, — Аякс нервно усмехается.       — Что ж, можем начинать.       Чжун Ли зажигает осветительный прибор, точечно направленный на голову Аякса, благо находящийся довольно далеко, чтобы источаемое тепло до него доходило, но смотреть вперёд становится почти невозможно. Какое-то время слышатся только шаги мастера и его приготовления. Затем вдруг пространство мастерской окрашивает звуком восточная музыка, спокойная и тягучая, похожая на мантру. Аякс прикрывает глаза.       Следующие часы действительно напоминают странный вид пытки. Аякс ощущает своё сознание и тело будто бы отдельно друг от друга. Он не считает, сколько раз Чжун Ли заботливо снимает его с креста, интересуется самочувствием, растирает затёкшие конечности, поит чаем с шоколадом, проверяет лёгким касанием температуру тела… а затем снова пристегивает к кресту. Все эти события воспринимаются как через толщу воды, но он старается вести себя адекватно, чтобы не разочаровать художника своим непрофессионализмом. Единственное, что врезается в его память отчётливо — чёрные руки, кисти которых испачкались золотом.

***

      В середине рабочей недели после смены в ресторане, прошедшей более-менее гладко, Аякс, сидя дома на кровати и держа на коленях ноутбук, созванивается по видеосвязи со своей семьей.       Звонок уже проходит, у камеры суетятся — родители не очень дружат с технологиями, но сестра и младший брат стараются им помогать. Аякс терпеливо ожидает, пока четыре рыжеволосых головы наконец усядутся у камеры и обратят на него внимание.       — Привет, — улыбается Аякс и слышит ответные счастливые приветствия своих родных.       — Как твои дела, сынок? — мягко интересуется мама, вглядываясь в изображение на экране.       — Всё отлично, исправно работаю, и у меня хорошо получается, — Аякс продолжает улыбаться, рассматривая семью.       — Когда ты домой приедешь, братик? — громко спрашивает Тевкр, сидя на коленях у отца.       — Боюсь, только на новый год, малыш, я не могу надолго оставлять работу, у меня нет замены.       — Неужели в океанариуме нет другого экскурсовода? Ты там совсем один? — с нотками сомнения произносит Тоня, и Аякс отмечает, что если он хочет врать и дальше, нужно это делать лучше из-за её проницательности.       — А если ты заболеешь, то что? Какая-то странная работа, — подаёт голос отец.       — В штате предусмотрен только один экскурсовод на данный момент, боюсь, я могу потерять место, если буду пропускать или ставить свои условия.       Аякс чувствует себя ужасным сыном за своё враньё, но знает — скажи он правду о своей работе, семья его не поймёт. С определённого момента вещи, которые не вписываются в картину мира его родителей, придерживающихся устаревших взглядов, он стал умалчивать, рисуя взамен для них образ успешного «нормального» сына.       — Только братик знает столько про разных рыб! — как самое очевидное заявляет Тевкр отцу, и Аякс расплывается от умиления — видно, что брат гордится им.       Он бы хотел рассказать, как он плавает рядом с рыбами в огромном аквариуме и показывает представление, наверняка малыш был бы в полном восторге, но пока не может этого сделать.       — Да-да, — с умным видом подтверждает он. — Но у меня появилась ещё одна подработка. Я позирую для картин.       — Что? — лица родителей в мгновение ока становятся хмурыми.       — Ну, в художественной школе, я позирую, пока меня рисуют ученики, — сразу же поправляется Аякс, что, по сути имело место быть.       — И как это выглядит? — настороженно интересуется отец.       — Ты там что, голый стоишь? — мама в своей манере возмущенно прикладывает ладонь к сердцу, Тоня и Тевкр смеются.       — Нет-нет, в одежде конечно, иногда в драпировках разных, ну, в тканях, — пытается успокоить семью Аякс, понимая, что зря завел эту тему, мать точно бы хватил удар, увидь она его распятого голого на кресте.       — Покажи потом обязательно фотку, интересно, — улыбается сестра.       — Да, как-нибудь...       — На работе есть девушки есть симпатичные? — хитро произносит Тоня.       — Да, неужели ни с кем не познакомился за это время? Уже несколько лет один да один, — поддерживает мама.       Аякс чувствует, как внутри расползается неприятное вязкое чувство. Конечно же, и о его личной жизни, в которой в последние года присутствовали то девушки, то мужчины, и все ненадолго, они ничего не знают.       — Нет, как-то... не складывается.       Он отводит взгляд, перебирая в голове темы, которые можно было бы обсудить вместо этой.       — Ты там что-нибудь себе готовишь? — мама продолжает допрос.       — Конечно, хотя я не отказался бы от твоего борща, например, у меня совсем другой получается.       — Был бы поближе к нам, передали бы тебе солений и варений хоть, — со вздохом произносит женщина.       Аякс смеётся.       — Они бы и в другой город до меня не доехали. Ну а у вас как дела? Расскажите!       Ещё полчаса пролетают незаметно, пока Аякс с удовольствием слушает рассказы о жизни своей семьи. Он знает, что никогда не вернётся на постоянное место жительства в родной дом, что в том крае ему некуда стремиться, и что их взгляды на жизнь слишком отличаются от его, но все равно он ужасно по ним скучает.       Завершив звонок, он со вздохом откладывает ноутбук в сторону и падает спиной на кровать, закрывая лицо сгибом локтя. Он даже не стал заикаться о том, какого интересного и талантливого человека он встретил, хотя мастер занимал его мысли в девяноста процентах времени. С сожалением Аякс осознает, что поделиться об этом он не может вообще ни с кем.

Чжун Ли

В день третьей встречи в мастерской Чжун Ли готовится как всегда заранее и очень тщательно — утром едет в художественный магазин, чтобы докупить нужные материалы, вернувшись в мастерскую, перебирает покупки и принимается доделывать место позирования. Чжун Ли понимает, что в прошлый раз Аяксу пришлось очень тяжело, как бы он ни пытался облегчить его положение, потому сегодня решает сильно не мучать его, придумав кое-что попроще. Установив в зону позирования чёрный куб высотой с обычный стул, Чжун Ли отправляется в другой конец помещения, где со вчерашнего дня сохнут ветки деревьев, покрашенные в золото. Порой ему кажется, что он перегибает с количеством золотой краски в работах, но выставки и отзывы говорят об обратном — всё же, именно благодаря золоту он стал так узнаваем.       Закрепив ветки вокруг куба, Чжун Ли оценивает получившуюся декорацию. Выглядит просто, но только пока Аякс не украсил это место своим присутствием. Он проверяет время. Ещё два часа.        За подготовкой рабочего места проходит ещё час. Когда большой вертикальный холст установлен, а все материалы разложены по местам, чтобы быть удобными под рукой, Чжун Ли отправляется переодеться. Возможно, наряжаться кажется глупым для такой деятельности, где неизбежно можно испачкаться, но одежда и аксессуары также помогают настроиться на нужный лад. Сегодня его волосы завязаны в высокий хвост, а одеждой выбран шоколадного цвета костюм — широкие штаны и рубашка с запахом на манер ханьфу, украшенные золотой отделкой в виде растительного орнамента. Рукава закатаны, наполовину обнажая татуировки, нижнее веко янтарных глаз подведено оранжевыми стрелками, что в целом делает вид необыкновенным и очень привлекательным, как и остальные его образы. Чжун Ли успевает выпить одну чашку чая, прежде чем дверь мастерской открывается.       — Добрый день, — губы Аякса растягиваются в улыбке, когда он проходит в мастерскую, и Чжун Ли не может не подарить свою в ответ.       Сегодня на Аяксе обтягивающие черные джинсы, просторная светлая рубашка из льна с широкими рукавами и открытой грудью, напоминающая старинную, цепочки из металла с подвесками в форме морских звёзд украшают бедро, а на шее неизменно виден кулон-талисман в виде звёздной ракушки. Он напоминает принца, живущего рядом с морем. Во все их встречи Аякс одевается в морской тематике, поддерживая образ, что Чжун Ли считает безумно очаровательным, отчасти поэтому и ему нравится наряжаться рядом с ним.       — Добрый день, Аякс, — Чжун Ли поднимается со своего места, чтобы легко коснуться ладонью лопатки. — Как Вы после прошлого раза?       — В целом...       — Не врите, я понимаю, что это было тяжело, я перегнул палку, — мягко произносит Чжун Ли. — Сегодняшняя поза будет намного легче. Пожалуйста, всё как в прошлый раз.       Он указывает ладонью на дверь комнаты, и Аякс без дальнейших разъяснений понимает, что от него требуется. Через несколько минут он, уже переодетый в халат стоит рядом с Чжун Ли, тоже надевшим рабочий фартук поверх костюма, и наблюдает за приготовлениями. Хороший мальчик.       — Давайте пройдём на место, снимайте халат и садитесь на куб правым боком ко мне.       Аякс сразу выполняет указания Чжун Ли, отчего тот получает некое удовольствие.       — Молодец, — удовлетворённо хвалит он. — Сейчас я сделаю на Вас небольшой рисунок, в перерыве, пожалуйста, не облокачивайтесь этим местом куда-либо, чтобы не повредить его.       — Хорошо, — Аякс ведёт плечами, расправляя их и ставит ноги в более удобное положение, оборачиваясь через плечо и пытаясь наблюдать за происходящим.       Чжун Ли стоит прямо за его спиной, поэтому Аякс совершенно ничего не видит. Пальцы касаются позвоночника чуть выше лопаток. Плечи и спина с редкими веснушками в законном доступе перед лицом Чжун Ли — ну что за прелесть? Хочется растянуть этот момент подольше. Примерившись, он приклеивает бумажный трафарет к выбранному месту. Аякс вертит головой то в одну, то в другую сторону, тщетно пытаясь рассмотреть, что происходит сзади. Через мгновение холодная мягкая кисть с краской крупными мазками гладит его кожу, отчего он тут же исходит мурашками. Чжун Ли усмехается.       — Терпите. Почти всё.       Не обманув, Чжун Ли заканчивает манипуляции со спиной и убирает бумажный трафарет с кожи парня. Золотой знак в виде сегментного ромба красуется на нём как своеобразная метка. Ему очень идёт.       — Что там? — Аякс снова оборачивается.       — Потом узнаете, — с интонацией общающегося с нетерпеливым ребенком, Чжун Ли отворачивает его голову прямо. — Сведите руки за спиной, я их свяжу.       Чжун Ли пристально наблюдает за реакцией. Аякс замирает, набрав в лёгкие воздух, а затем бесшумно выдыхает. Смотря перед собой, он неспеша заводит руки назад, и Чжун Ли не заставляет себя ждать. Одна рука фиксирует запястья, пока другая обматывает вокруг них верёвку несколько раз, прежде чем закрепить её.       — Не жмёт? — Чжун Ли просовывает пальцы под слои верёвки, проверяя плотность натяжения.       — Нет, — стараясь не выдавать своё состояние, Аякс целенаправленно глубоко и медленно дышит.       Неужели возбудился только от верёвок? Чжун Ли включает музыку, настраивает источник света, внимательно глядя на юношу, после чего садится за мольберт и оценивающе разглядывает всю композицию.       — Разведите колени чуть шире, так Вам будет удобнее.       Аякс подчиняется, нервно глядя вниз между своих ног. Чжун Ли нравится его неловкая реакция.       — Прогнитесь в пояснице.       Аякс прогибается и расправляет плечи, слыша одобрительное мычание. Поза получается отличная, не хватает одной детали.       — Подбородок наверх, поверните немного голову в мою сторону и смотрите на меня.       Встретившись изучающим взглядом со взглядом растерянным и возбужденным, Чжун Ли с трудом удерживает себя, чтобы остаться на месте и настроиться на работу. Аякс тяжело дышит, и хотя эта поза легче первой физически, эмоционально для него это дичайшая нагрузка, Чжун Ли знает, что тот бы с удовольствием повисел на кресте ещё раз, если бы он предложил ему выбрать. Но он не предлагает.       — Это будет Вашей позой на сегодня, запомните положение головы, и пока можете её расслабить.       Чжун Ли начинает работу. Писать Аякса — сплошное удовольствие, что и говорить, весь он выглядит безумно привлекательно и вдохновляюще. И в своём привычном водном окружении он смотрелся органично, но в мир с позолотой и чёрными фонами он вписывается, будто рождённый для этого. Чжун Ли хочется привязать его здесь золотыми верёвками и оставить навечно. И, скорее всего, тот будет не против.        Когда Чжун Ли дописывал первую работу, уже будучи наедине с собой в мастерской, он никак не мог заставить себя остановиться, буквально не желая отлипнуть от работы, продолжая улучшать, добавлять новые детали, а может он просто не хотел переставать смотреть на Аякса, когда его рядом не было… В этой серии картин всё было иначе — отличался цвет. Чжун Ли не смог пойти на то, чтобы сделать Аякса чёрно-белым. Он боготворил его яркие волосы и бездонные глаза, рассмотрел каждую веснушку и венку, чтобы наполнить цветом и вдохнуть в нарисованного парня краски жизни и свои чувства. Сейчас же они снова вдвоём, и желание работать бьёт ключом пуще прежнего. Он быстро делает набросок, повторяя линии тела Аякса, а затем сразу приступает к прописыванию цветом. Чжун Ли приучен работать быстро — в таких сложных позах модели просто не могут оставаться долго, потому он пишет основу, пока модель перед глазами, а остальное личное время использует, чтобы закончить картину, творя по памяти.       Пока Аяксу разрешается вертеть головой как ему вздумается, он, видно, кое-как держится, думая о своём, жмурится от яркого света и пытается дремать, изредка подгоняемый приказами прогнуть вновь поясницу и расправить плечи, но когда Чжун Ли просит принять конечное положение и позировать лицом, Аяксу становится очень непросто. Он не может поддерживать прямой зрительный контакт, каждый раз через пару секунд после взгляда янтарных глаз уводя их в сторону или вниз. Милый.        Чжун Ли любовно проводит кончиками пальцев по щеке Аякса на картине, едва смазывая краску. Это пока всё, что он может себе позволить, даже когда совсем близко сидит сам оригинал.       Он чувствует себя подростком — давно не ощущал Чжун Ли чувства влюбленности и непреодолимого постоянного желания. Однако ему приходится себя сдерживать, он установил для себя правило — никогда не смешивать личную жизнь и творчество — потому до момента, пока общая работа не будет закончена, он взял с себя слово ничего не предпринимать. А предпринять он мог много чего. Уже на первом позировании в мастерской у Аякса все равно что на лбу было написано, что он также испытывает симпатию. Чжун Ли немного злился на себя за несдержанность в прикосновениях, что можно было расценить как настоящие домогательства, но как же было приятно проверить порог чувствительности и его реакции…       Тем временем, Аякс в позе выглядит совсем уж несчастным. Чжун Ли решает сжалиться и объявляет перерыв, Аякс с облегчением расслабляется, роняя голову вниз.       Чжун Ли освобождает его от верёвок и мягко растирает руки, покрасневшие от связывания.       — Вы ведь сказали, что они не давят. Верёвки нужны только для визуального эффекта, Вы не должны чувствовать дискомфорт, Аякс.       — Я и не почувствовал, — отвечает тот, глядя снизу вверх.       Какая наглая ложь. Кое-какой дискомфорт он явно испытывает благодаря верёвкам в том числе. Всё же заводится от связывания. Интересно, от чего ещё?       — Хм, — Чжун Ли обдумывает полученную информацию, наблюдая за Аяксом, пока тот медленно встает с куба и потягивается. Его ягодицы розовые от длительного сидения. — Идёмте в комнату. Хотите, закажем что-нибудь поесть?       — Я ужасно голоден! — счастливо восклицает Аякс, одеваясь в халат и постанывая от боли в затёкших мышцах.        Усмехнувшись его энтузиазму, Чжун Ли направляется в комнату отдыха. Хочется немного его подбодрить.       — Закажете, что Вам нравится, я угощаю.       Аякс явно чувствует себя комфортно рядом, когда, вкусно поев, они сидят на мягком диване и пьют чай, беседуя на отвлечённые темы. Чжун Ли задаёт много вопросов о его жизни, нехотя делясь подробностями о себе. Забывшись, Аякс хочет было откинуться на спинку дивана, но тут же натыкается лопатками на ладонь, не дающую ему это сделать.       — Нельзя, — словно шкодливому щенку бросает Чжун Ли. — У вас знак на спине, Аякс.       — О, точно, — разочарованно протягивает Аякс, выпрямляясь. — И что он означает, Вы, конечно, не скажете?       Чжун Ли загадочно улыбается, подтверждая догадку, и тот недовольно фыркает. Рано пока раскрывать все карты.       — Какая поза сложнее, прошлая или эта?       Взгляд Аякса становится ещё более тяжёлым, и Чжун Ли тихо смеётся.       — Неужели? Почему же эта?       — Плечи, спина, поясница и шея в постоянном напряжении, очень затекают, — Аякс хмурится, пытаясь в очередной раз размяться.       — Ну конечно же, прошу прощения. Тогда я должен Вам массаж.       Не успевает Аякс осознать смысл сказанных слов, тот аккуратно разворачивает его за плечи спиной к себе и на пробу сжимает мышцы плеч. Пальцы скользят по ткани халата, не давая как следует произвести это действие. Аякс вздыхает.       — Если это слишком интимно для Вас, я могу остановиться. Не каждый нормально относится к тому, что его трогает малознакомый человек.       Чжун Ли старается держать дистанцию, не переходя рамки по собственной воле, потому желает услышать словесное согласие, прежде чем продолжить. Так будет честно.       — Я совершенно не против, чтобы Вы ко мне прикасались, — не оборачиваясь, произносит Аякс. — К тому же, раз предлагают массаж — грех отказываться. Пожалуйста.       Аякс одним движением спускает халат с плеч и наклоняет голову вперед, замирая в ожидании. Веснушчатые плечи, череда выступающих позвонков и золотой ромбовидный знак меж лопаток вновь предстают во всей красе перед лицом мастера.       Довольно хмыкнув, Чжун Ли снова кладет тёплые ладони на плечи Аякса, начиная медленно и довольно сильно разминать их, и тот облегченно вздыхает. Руки переходят ниже до локтей, потом обратно, не прекращая движения пальцами, спускаются по лопаткам и рёбрам вниз, останавливаясь на несколько секунд на талии и сжимая её. Пальцы пауками перебираются к шее и аккуратно надавливая, проводят по ней, массажируя и разминая, отчего Аякс почти стонет от удовольствия. Чжун Ли понимает, что ещё чуть-чуть, и перейдет грань, не в силах держаться, поэтому усилием воли прекращает все движения и убирает руки.       Разморенный приятными действиями, Аякс лениво разворачивается лицом.       — Всё же, разрешу Вам полежать, — мягко произносит Чжун Ли, собираясь вставать.       — Нет-нет, я не хочу лежать в одиночестве, — тут же напрягается Аякс, округляя глаза, — давайте просто посидим, мне уже не так тяжко.       Чжун Ли трогает его реакция. Он двигается на край дивана.       — Тогда я останусь, но Вы ложитесь. Аккуратно.       Сбитый с толку Аякс медленно двигается назад и вытягивается, но все равно не помещается на диване, чтобы не касаться ногами Чжун Ли, тогда тот ловит его за щиколотки и укладывает их себе на колени.       — Холодные, — с лёгкой улыбкой констатирует Чжун Ли, обхватывая ступни тёплыми ладонями и замирая в таком положении.       В голубых глазах отражается изумление, смешанное с благодарностью. Совершенно растроганный, Аякс с глупой улыбкой рассматривает кожаную обивку дивана вблизи. Чжун Ли пьянеет от целого коктейля из приятных чувств, пока наблюдает эту картину. Время от времени он перекладывает ладони, чтобы согреть все ступни.       — А Вы о всех своих моделях так заботились? — внезапно произносит Аякс с переменившимся задумчивым выражением лица.       Брови Чжун Ли на миг дергаются вверх, но он берет контроль над собой и склоняет голову набок, рассматривая лежащего перед собой.       — Вы хотите знать, были ли мы с ними близки? — он строит вопрос таким образом, что его можно трактовать двояко, однако Аякс принимает правила этой игры.       — Да.       — Только с одной.       Чжун Ли имеет в виду серию картин с темноволосой девушкой, утопающей в золоте и янтаре, которую Аякс наверняка видел.       — Ваша девушка? — он словно боится услышать ответ, но просто не может оставаться в неведении.       — Была. Её не стало несколько лет назад, — мягко отвечает Чжун Ли, продолжая греть ноги, теперь немного поглаживая.       Для Аякса подобная информация, видно, становится полной неожиданностью, он несколько тушуется.       — Вот как...       — Не беспокойтесь, я пережил эту утрату, — уверенно заверяет парня Чжун Ли и легко похлопывает по его ногам, заставляя убрать их. — Надеюсь, Вы отдохнули, нам пора продолжать.

***

      Будни преподавателя, даже творческого, нельзя назвать очень уж интересными. В конце-концов, это работа, пусть Чжун Ли и сам её выбрал, основав свою собственную школу. До того, как эта идея пришла ему в голову, он часто слышал, что хорошо умеет руководить, объяснять и ладить с детьми, что в итоге дало корни в его голове и из этого выросло настоящее дерево знаний, ростками которого он стал делиться.       Другие преподаватели, которых он лично отбирал, представляли собой компетентных учителей и приятных людей, что благотворно влияло на репутацию школы и позволяло сделать график самого Чжун Ли не слишком плотным. Он бывал на работе четыре неполных дня в неделю, остальное время посвящая своей художественной деятельности и отдыху, но с тех пор как он начал писать картины с Аяксом, он сам как незаинтересованный ученик не мог усидеть на месте во время уроков и дождаться, пока дети разойдутся, и он спустится в мастерскую.       Хотя, яркие дни бывают и здесь.        В перерыве между занятиями Чжун Ли следует по коридору этажа, как вдруг натыкается на необычную картину — большая часть его старшей группы кучкой стоит и с интересом смотрит в телефон в руках Ху Тао, о чём-то переговариваясь между собой и хихикая.       — Какая рыбка...       — Красавчик!       Любопытство одолевает Чжун Ли, и он подкрадывается к ребятам, становясь сбоку.       — Что же там такого интересного? — вкрадчиво интересуется он, ученики же совсем не пугаются — вот что значит доверительные отношения.       — А тот парень, который недавно позировал нам на живописи, вы его где выловили? — задорные огоньки пляшут в глазах Ху Тао.       Остальные ученики устремляют свои взгляды на Чжун Ли, будто знают какой-то пикантный секрет.       — Выловил? — с нотками недоумения переспрашивает он.       — Это же он, — Ху Тао разворачивает экран телефона, и взору предстает знакомая картина — на фото Аякс с хвостом русалки лучезарно улыбаясь посылает воздушный поцелуй за стеклом аквариума.       Чжун Ли не подает вида, хотя эта ситуация застает его врасплох.       — Кто это сфотографировал? — вопрос вкупе с улыбкой звучит дружелюбно, но Чжун Ли испытывает тягу совсем к другой интонации.       Какой же он жадный. Не хочет делиться тем, что видел сам.       — Мы с Син Цю были в том ресторане с его родителями, — подает голос Чунь Юнь, забирая из рук девушки телефон.       — Сразу его узнали и удивились, — подтверждает Син Цю.       Чжун Ли раздумывает, не нагло ли будет вмешаться в личное пространство своих учеников с просьбой. Но иначе просто не может.       — Освобожу вас всех от домашних работ на месяц, если удалите фотографии и не расскажете больше никому, кем он работает, — заговорчески переводя взгляд с одного ученика на другого предлагает он. — Он хочет сохранять анонимность, и я ему её обещал.        Поддерживая улыбку, Чжун Ли наблюдает, как оживленные подростки подчищают все компроматы.

Аякс

      В день последнего позирования невезение преследует Аякса по пятам, выливаясь в мелкие неприятности. После напряжённой смены на работе, где пришлось отрабатывать плохую актёрскую игру по словам начальства, он, забыв поставить будильник, подскакивает позже обычного, собирается в спешке, долго не может найти ключи, лежащие под носом, да ещё и попадает в пробку.       Опоздавший и запыхавшийся, он быстро заходит в мастерскую, закрывая за собой дверь.       — Я здесь!        Сидящий за горизонтальным холстом Чжун Ли не оборачивается, будто не услышав его. Его осанка идеально прямая, он выглядит как каменная статуя — величественная, нерушимая. Чжун Ли одет в чёрное.       Аякс делает нерешительный шаг навстречу.       — Вы опоздали, — стальной голос разрезает тишину подобно клинку, разносится эхом по помещению.       — Да... я написал смс, — немного потупив взгляд, Аякс подходит ближе, не ожидавший такого приема — странно наблюдать перемену в поведении Чжун Ли после того, как он заботливо с ним обращался в прошлую их встречу.       — И даже не извинились, — янтарные глаза строгие и неласковые, даже смотря на мужчину сверху вниз Аякс ощущает себя неуютно.       — Извините, — тихо произносит Аякс, и его брови настороженно сходятся друг к другу.       Что же здесь происходит?       — Мы потеряли примерно полчаса. Раздевайтесь прямо у декорации, хождение туда-сюда сейчас ни к чему.       Аякс молча обходит холст и начинает снимать с себя одежду, попутно рассматривая декорацию, которую на сегодня для него подготовлена. На подиуме высотой по пояс сияет россыпь золотистых цветов и широких свечей, над которой возвышается чёрная горизонтальная поверхность. Сегодня он будет позировать лёжа.       Спина горит от пристального взгляда, Аякс старается раздеваться быстро, неловко складывая одежду прямо на пол. Последняя деталь связывающая его с морским миром — кулон — в последнюю очередь покидает его тело, теперь неуверенно подготовленное ко всё ещё непривычным чёрно-золотым краскам. Переступив с ноги на ногу по прохладному полу, он едва оборачивает голову, как тут же получает новый ледяной приказ.       — Ложитесь на живот. Боком ко мне, голова справа, ноги слева.       Приказ, будто совсем не живопись прямо сейчас ждёт их обоих. Приказ, будто приглашение на колени для порки. Тоже своего рода искусство.       Напряжение между ними как натянутая золотая струна, стоит только коснуться, звук будет оглушительным. Насколько — Аякс не рискует проверять. Он послушно подходит к декорации и осторожно забирается наверх, становясь сначала на четвереньки, а потом полностью ложась на поверхность, вытянув ноги, но опираясь на локти. Он слышит, как Чжун Ли приближается со стороны его ног, скрип и шуршание, а затем чувствует, как в районе его щиколоток продевается плотный материал, обхватывает каждую и затягивает. Не в силах сдержать любопытство, Аякс оборачивается. Мастер складывает его ноги вместе и заставляет поднять их вверх, после чего закрепляет за позолоченные ножные браслеты к протянутому золотому тросу. Аякс закусывает губу и отворачивается, ожидая дальнейших действий. Эта своеобразная игра набирает обороты, и пусть даже правила её ему до конца неизвестны, ему она нравится. К ногам дополнительно придвигается чёрная скошенная опора, и он благодарно вздыхает. Чжун Ли подходит со стороны его лица.       — Руки вместе.       Идентичные наручники обхватывают запястья, и второй трос закрепляет их по направлению вверх по диагонали. Подумав, Чжун Ли подкладывает под локти Аякса чёрную мягкую прослойку, и он снова благодарен за этот жест, так как локти уже начинали болеть.       Чжун Ли снова исчезает из поля зрения, и через пару мгновений шею совершенно неожиданно окольцовывает аксессуар из того же набора. Золотой ошейник затягивается, подвязанный трос тянет его назад. Аякс и так чувствует себя каким-то подчинённым, ошейник же делает из него безвольного обездвиженного питомца. Он тяжело дышит. Удивленный. Возбужденный. От чего? Что его раздели и связали со всех сторон? Ах нет, разделся же он сам. Грязный, грязный мальчишка. Что бы подумала его мать, если бы узнала?       Чжун Ли снова возникает перед Аяксом, и тому приходится задрать голову, чтобы взглянуть на лицо.       — Такой и будет Ваша поза на сегодняшний день, — торжественно сообщает Чжун Ли.       Внезапно он выглядит каким-то... довольным?       — Думаю, уже минут через пятнадцать ваши руки и ноги затекут, а через тридцать Вы перестанете их чувствовать. Я отпущу тросы по первой Вашей просьбе, но... Аякс, — Чжун Ли приседает так, что их лица становятся на одном уровне. — Мне будет приятно, если Вы продержитесь подольше ради меня.       Взгляд напротив горящий и насмехающийся. Так вот как? Чжун Ли его берет на слабо? Аякс не привык сдаваться. Он сыграет.       — Я постараюсь для Вас, — не разрывая зрительный контакт, многозначительно произносит он.       Он был бы рад сказать эти слова немного в другой ситуации, но…       — Хороший мальчик, — в награду Чжун Ли опускает ладонь в рыжие вихры и мягко массажирует кожу головы, Аякс прикрывает глаза от удовольствия. — Легко не будет.       Далее как обычно — свет, музыка, и Чжун Ли занимает привычное место у мольберта. Снова чистый холст, который так и просит запечатлеть на себе разложенного и обездвиженного горячего юнца. Чжун Ли смотрит... смотрит долгим изучающим взглядом, Аякс чувствует это даже не глядя на него в ответ. Он пытается успокоить тяжёлое дыхание. Отвлечься. Сосредоточиться на чём-то другом.       Чжун Ли в чёрной одежде почти сливается с темнотой окружения, как затаившийся зверь иногда выглядывающий из своего укрытия, сверкая глазами. Смотрит на свою жертву, которая уже никуда не убежит. Будто хочет подольше насладиться страданиями, прежде чем вцепиться и утащить в свою нору. Или растерзать прямо на месте? Невыносимо. Невыносимо об этом не думать.       Аяксу плохо. Он возбужден, ему больно, его конечности затекли. Он без понятия, сколько времени прошло. Но он не сдаётся.       — Не хотите попросить у меня перерыв? — спокойный голос вклинивается в размеренную усыпляющую звуковую композицию.       — Только если Вы сами... устали, — голос Аякса же выдает с потрохами то, насколько ему трудно.       Со стороны мольберта доносится смешок.       — Ответственный работник. Похвально, — с ухмылкой изрекает Чжун Ли, но всё же поднимается с места и подходит к Аяксу.       Все три троса поочередно перестают тянуть руки, ноги и шею, и Аякс со стоном вытягивается всем телом на горизонтальной поверхности. Больно. Тело, будто решив наказать своего обладателя, от ног вверх посылает мощную волну судороги, Аякс трясётся, и, пережив этот момент, поворачивается на бок спиной к Чжун Ли, чуть поджимая ноги и прижав к себе руки. Всё ещё в браслетах.       — Вы продержались почти два часа, это невероятно много для такой позы. Вас следует наградить.       Хорошо, что Чжун Ли не видит его ошеломлённого лица в этот момент…       — Если продержитесь ещё час после перерыва. А сейчас Вам лучше встать и размяться.       Чжун Ли прав, если он не разомнет конечности, то они, наверное, просто отвалятся как хвост у ящерицы. Аякс медленно поднимается, тихо кряхтя, свешивает сначала одну тяжелую ногу вниз, потом другую и сползает на пол, неловко заваливаясь вбок. Чжун Ли ловит его за плечо и удерживает. Убедившись, что тот может стоять сам, достает откуда-то большой мягкий плед и расправляет его перед собой.       — Давайте же.       Аякс подходит, и приятная ткань вместе с руками Чжун Ли окутывает его. Теперь между телом одетым и телом обнажённым с крепким стояком только этот плед. Ему нужно срочно в уборную…       — Мне нужно...       — Конечно, — тут же понимающе отзывается Чжун Ли. — У Вас будет полчаса на отдых. А я останусь здесь и продолжу работать, это в Ваших же интересах.       Спорить с ним Аякс даже и не собирается. Придерживая плед, он на ещё покалывающих почти негнущихся ногах добирается до санузла, закрываясь там и после шумно выдыхая. Всё его тело раздражено разными ощущениями. Он спускает плед, вешает его на крючок на двери и натыкается взглядом на самого себя в отражении зеркала. Голый и возбужденный, с браслетами на руках и ногах, в ошейнике. Ну и вид… Плед — это всё, чего он достоин. Таким грязным рабам не позволяется одежда.       Аякс помогает себе снять напряжение в районе паха, на это не требуется много времени. Жить становится немного легче.       В комнате отдыха он находит тарелки с лёгкими перекусами, фруктами и даже шоколадом, выставленные на столе, будто Чжун Ли специально подготовил их для него. Всё же, это тот же заботливый Чжун Ли, что был и до этого, просто решивший поиграть в строгого папочку и наказать Аякса за опоздание. Против ли парень такого?.. Ох, он недостоин даже пледа.       Когда он возвращается к месту своих бездвижных страданий, Чжун Ли молча подходит, чтобы соединить его конечности и подвязать наверх.       И снова бесконечные минуты тянутся одна за одной, как будто по одной песчинке нехотя падая вниз в огромных песочных часах. Шестьдесят минут это не так уж много, он продержался в два раза дольше в первый раз…       — Аякс, — наконец слышится через убаюкивающую музыку.       — Да?       Чжун Ли откладывает инструменты, поднимается, снимает фартук и подходит к Аяксу со стороны его лица. Отчего-то помедлив, всё же присаживается ниже. От него пахнет масляными красками и неизменно пряным парфюмом.       — Наша совместная работа окончена. Сейчас я отвяжу тросы. Вы можете сразу же уйти, как и всегда делали до этого. Или можете остаться и получить обещанную награду за старания.       Аякс замирает, глядя на внешне спокойное лицо перед собой. Он соврёт, что не думал о том, что после этого финального позирования они займутся сексом. К чему иначе все эти намёки? Но мысли — это одно, на практике же… всё равно удивляет.       — Ваш ответ? — уже более требовательный голос поторапливает отреагировать.       — Я остаюсь, — тихо но твёрдо отвечает Аякс, глядя прямо в глаза.       Чжун Ли тут же выпрямляется и отцепляет все тросы от аксессуаров, но не разъединяет те между собой. Убирает все подставки. Даёт минуту, чтобы прийти в себя.       — Перевернись.       С окончанием контракта формальный стиль общения испаряется в устах Чжун Ли как по щелчку пальцев. Аякс, всё ещё испытывающий дискомфорт от затёкшего тела, тем не менее, следует приказу — переворачивается на спину, прижимает сцепленные руки к груди, а ноги сгибает в коленях, чтобы хоть как-то прикрыться. Чжун Ли легко забирается к нему и присаживается с опорой на свои колени, нависая большой тенью.       — Давай, не играй в стеснительность, я знаю, тебе нравится, когда на тебя смотрят. Ты купаешься во внимании публики в своем уютном аквариуме, без проблем позировал почти голым перед группой подростков обоих полов, ты уже легко раздеваешься передо мной, позволяя увидеть себя со всех ракурсов. Зачем тебе прикрываться? Отодвинь, я хочу посмотреть.       Чжун Ли двумя пальцами легко постукивает по ноге Аякса, и тот подчиняется, медленно раздвигая колени в стороны, пока его щиколотки остаются соединенными.       — И руки, — Чжун Ли слегка кивает, наблюдая после, как Аякс заводит руки наверх, открывая себя на обозрение сидящего перед ним.       Теперь видно всё — и блестящий взгляд голубых глаз, и искусанные губы, и высоко вздымающуюся грудь от тяжёлого возбужденного дыхания, и твёрдый текущий член, пачкающий бледный живот. Неспешно окидывая эту картину взглядом, Чжун Ли цокает и качает головой.       — Грязный мальчишка. Чжун Ли без всякого стеснения касается головки члена, собирая смазку и показательно размазывая ее между пальцев.       — Так понравились украшения? — усмешка играет на его губах. — Да, я ещё с первого позирования понял, что тебе нравится. Фиксация и контроль. Думаешь, я не заметил, сколько раз твой член вставал, пока я писал картины? Когда позируешь голым, такое сложно утаить. Сколько раз ты ублажал себя в этой уборной?       Чжун Ли на мгновение кидает взгляд в сторону двери в санузел в сопровождении своих слов и снова впивается им в Аякса. Вопросы, которые он задает, конечно, риторические. Они направлены на то, чтобы завести его ещё больше. И у него замечательно получается. Аякс не смущается, только ещё больше течёт.       — У меня есть кое-что ещё, — будто бы о чём-то вспомнив, Чжун Ли наклоняется к декорации и забирает одну из золотых свечей.        Аякс понимает, к чему идёт дело и тихо выдыхает, глядя, как Чжун Ли вертит предмет в руке.       — Их мне изготавливали на заказ, как и твой комплект, — задув свечу, он некоторое время покачивает её в руках, Аякс видит его лицо через волны исходящего из фитиля дыма. — Думаю, тебе понравится.       Горячие капли цепочкой достигают тела, обжигая кожу, но не застывают, похожие на жидкое золото. Золотые узоры цветут на груди, животе и бёдрах. Аякс облизывает губы, разглядывая их.       — Как приятно рисовать по твоему телу живьём… — с чувством признаётся Чжун Ли и размашистым движением обеих рук сверху вниз размазывает золотые капли в однородную маслянистую субстанцию. — Я говорил, что тебе идёт золото?       Аякс выгибается в его руках. Как приятно чувствовать на себе его большие ладони…       — Вы меня пометили? — с полуулыбкой интересуется Аякс, глядя как Чжун Ли растирает масляное золото по своим кистям рук, чтобы оно впиталось.       — Я сделал это гораздо раньше, — Чжун Ли улыбается в ответ. — Разве ты не помнишь?       Аякс тут же вспоминает ромбовидный знак, нарисованный в прошлый раз между своих лопаток. Так Чжун Ли ещё тогда предъявил на него права, и как он не догадался?       — Но я хочу ещё, — жарко шепчет Чжун Ли, тут же наклоняясь вниз и начиная ласками терзать тело под собой.       Кончиком носа Чжун Ли щекочет веснушчатое ухо и прикусывает ушную раковину, отчего Аякс тут же реагирует дрожью от приятных ощущений — он падок на прикосновения. Зубы кусают и оттягивают кожу у ключиц, оставляя после себя вмятины и покраснения, от жадных поцелуев ниже ошейника вот-вот расцветут красные и фиолетовые собственнические метки. Чжун Ли так и тянет украсить Аякса — такова природа художника.       Аякс плавится от его прикосновений, забываясь в тихих стонах и ёрзании телом по чёрной драпировке. Воздуха не хватает, под горячей кожей бегают волны мурашек.       Чжун Ли спускается ниже, всё своё внимание переключая на горошины сосков, покусывая, оттягивая, зализывая. Пока его рот занят, пальцы ползут по подбородку и надавливают на зубы нижней челюсти, чтобы после толкнуться внутрь. Горячий скользкий язык оказывается пойман, пальцы массируют его, собирая слюну, пока Аякс под ним умирает от желания. Сжалившись, Чжун Ли вынимает пальцы и поднимается выше, оказываясь на уровне лица.       — Если хочешь, чтобы я коснулся тебя, попроси, — тихо и отчего-то безумно сексуально произносит он и после добавляет. — Проси хорошо, дрочка знаменитыми золотыми руками привилегия не для каждого.       Распаленный ласками Аякс собирается, чтобы сформулировать в голове что-то стоящее. Он заводит сцепленные руки за голову Чжун Ли, притягивая его к себе так, что их лица почти касаются друг друга.       — Я позировал и старался для Вас изо всех сил, — шепчет он в губы Чжун Ли. — Пожалуйста, мастер, наградите меня. Сделайте мне приятно.       — Хорошо, — удовлетворённый просьбой, Чжун Ли улыбается кончиками губ и, не отстраняясь, обхватывает ещё влажной от слюны рукой член.       Стон удовольствия срывается с губ Аякса, его глаза закрываются, но эту вольность тут же пресекают.       — Куда? — произносит Чжун Ли строго, как собирающему сделать пакость питомцу, заставляя тут же распахнуть глаза. — Не отводи взгляд.       Сохранять визуальный контакт невероятно тяжело, пока умелые руки внизу доставляют удовольствие, но Аякс старается. В глубине янтарных глаз читаются желание, жадность, удовлетворение и обожание.       — Ммм... Чжун Ли... — брови жалобно сводятся, он почти что скулит, предчувствуя скорую разрядку, но взгляд не отводит.       — Что? Хочешь кончить? — усмехнувшись, Чжун Ли, будто издеваясь, прекращает движения.       — Мммм! — Аякс мычит, возмущенный этим действием, и выражает это взглядом.       Чжун Ли подцепляет ошейник двумя пальцами и резко дёргает выше, так, что Аякс теперь висит верхней частью тела, пальцы давят на кадык, вместе с ошейником создавая эффект небольшого удушения.       — На это нужно получить разрешение, — поучительно разъясняет Чжун Ли. — Тебе не хватает дисциплины.       Ещё немного, и Аяксу не придётся ни о чём просить — линия поведения Чжун Ли, его слова и голос, кажется, способны довести до оргазма даже без прикосновений. И всё же…       — Пож... пожалуйста, мастер, разрешите мне кончить…       Чжун Ли улыбается, с наслаждением любуясь представшей перед ним картиной, доступной только ему.       — Ты бы себя видел…       Чжун Ли работает рукой как следует, отслеживая малейшие реакции, и уже скоро юноша со сдавленным стоном выгибается, душа себя ещё сильнее на стальной хватке и изливаясь в руку. Его отпускают. Упав обратно, Аякс тяжело дышит, закрыв глаза. Чжун Ли снимает с него все браслеты и ошейник. После Аякс больше не ощущает ни прикосновений Чжун Ли, ни его присутствия рядом. Сумев более-менее прийти в себя, он открывает глаза и с трудом принимает сидячее положение.       — Можешь принять душ здесь, — ровным тоном предлагает Чжун Ли, как ни в чём не бывало стоящий возле мольберта и вытирающий руки свежей тряпкой для красок.       И это всё? Так ведут себя люди сразу после такого? Аякс пытается скрыть разочарование во взгляде. Он сползает с декорации и ковыляет забрать с пола свои вещи.       — Двадцатого числа откроется выставка с этими работами. Приходи в этот день оценить результат, адрес будет на сайте.        Это значит, что Чжун Ли не собирается с ним видеться вне рабочих рамок и даже контактировать. До двадцатого числа ещё три недели. Аякс чувствует себя глупо, потому что надеялся на большее между ними. Но ведь тот ничего ему не обещал…       Аякс заторможенно кивает в ответ и отправляется в санузел.       Смывая с себя сперму, золотое масло и пот, ему противно, грустно и мерзко. Обида сдавливает горло больнее чем ошейник, на котором он почти висел. Чжун Ли наверняка вдохновился им настолько, что захотел таким образом поиграть, посмотреть на реакции, насладиться мольбами и горячим телом. И ведь он действительно получил свою обещанную награду за старания. Они даже ни разу не поцеловались. Так не начинаются отношения. Наивный.       Закончив мыться, наскоро вытеревшись и одевшись, Аякс выходит в мастерскую, заставая мастера за работой. Чжун Ли запоздало поворачивает голову в его сторону, когда Аякс уже направляется к двери на выход, в глубине души надеясь, что тот его остановит, что-нибудь скажет, сделает хоть что-нибудь...       — Спасибо за работу, Аякс. Оплата придёт через пару дней на твою карту.       От напоминания о деньгах становится еще более гадко на душе.       — Хорошо. Ну... до свидания.       — До свидания.

***

      Очередное погружение. Пузырьки воздуха окутывают тело и красиво подсвечиваются сверху, ускользая на поверхность воды. Парень в аквариуме грациозен и мил. Всем людям за стеклом он нравится. Но среди этих всех нет того зрителя, для которого он хотел бы искренне улыбаться. Парень знает, что он не придёт, но каждый день продолжает искать его взглядом. За толщей воды не видно его потухших грустных глаз, но он держит уголки губ дежурно приподнятыми. Улыбаться — это его работа.       После выступления Аякс выныривает, тяжело хватая ртом воздух, и двое ассистентов помогают ему выбраться из воды. Мокрые волосы лезут в глаза, пятерней он зачесывает их назад, чтобы не мешали, пока коллеги освобождают его от хвоста. Силиконовая чешуя влажно шлепается о кафельную плитку, которой выложен весь широкий подход к аквариуму сверху. Со стороны общего зала ещё слышны восторженные разговоры. Он устал от всего этого.       Будто намереваясь сделать ему ещё хуже, жизнь подкидывает очередной удар — Аякс получает полотенце и халат и слышит хруст. Под ногой ассистента лежит его разломанная звёздная ракушка. Верёвка с одной стороны оторвана, видимо, соскользнула, а он и не заметил.       — Извините, — испуганно отзывается ассистент, убирая ногу и виновато пялясь на парня.       — Ничего, — безжизненно произносит Аякс, собирая осколки в руки и рассматривая полосатую сине-голубую окраску.       Когда он только получил работу в «Океаниде», то отправился к берегу моря, намереваясь прогуляться — близость к водоёму поднимет ему настроение в чужой стране, так он решил. Водоём этот был совсем не похож на реки Снежной, он пробыл там недолго, печально глядя на заходящее солнце, и уже собирался уходить, как взгляд упал на выглядывающую из песка полосатую сине-голубую ракушку со звездой посередине. Оглядевшись, он заметил множество таких, но все они были огромными, а та, что лежала у его ног — совсем малютка по сравнению с ними. Аякс бережно откопал предмет и решил забрать с собой в качестве талисмана, связанного с новой работой. Сейчас тот талисман — это лишь осколки.       Отложив их в сторону, он наскоро собирает махровой тканью капли влаги с тела и волос, надевает халат, обувается и быстро направляется к своей гримёрной, намереваясь как можно скорее после попасть домой, но на середине пути оказывается пойманным Панталоне.       — Притормози-ка, рыбонька, — елейно тянет мужчина, приближаясь по тёмному коридору.       Это не предвещает ничего хорошего. Аякс останавливается, дожидаясь, пока Панталоне поравняется с ним. За стёклами очков сверкает холодный хищный взгляд.       — Не сориентируешь, когда начнёшь нормально работать? Мы платим тебе за что, за унылую рожу?       Этот человек всегда вызывал у него непонимание и лёгкий холодок по коже.       — Плохо себя чувствую в последнее время, — пытается защититься Аякс.       — И что же у тебя болит? — с издёвкой в голосе интересуется Панталоне, чуть склоняя голову набок. — Посетителей и прибыли становится меньше. Продолжишь в таком духе, и мы тебя уволим.       — Вы не найдёте другой такой рыбки в ваш аквариум, — взгляд Аякса становится более враждебным.       — Поверь, пройдёт немного времени, и никто и не вспомнит Чайлда Тарталью, который плескался тут несколько месяцев. Всех можно заменить, даже такую рыбку как ты.       Слова Панталоне задевают что-то в глубине души Аякса, только думает он не о работе. Он думает о Чжун Ли и его многочисленных предыдущих моделях. Пройдёт время, и художник заключит контракт с новой. Аякс не какой-то особенный.       — Мысль уловил?       — Уловил.

***

      Ко дню открытия выставки Аякс уже чувствовал себя как консерва в банке — таким же безжизненным, болтающимся в собственном соку как в мыслях о своей никчемности и несчастной влюблённости. Да, он несомненно влюбился в Чжун Ли, и оттого пойти на это мероприятие, где эмоции и воспоминания накроют волной, и возможно он встретит и самого художника было ужасно нервно и волнительно. Тем не менее, он всё же пришёл.       Стоя поодаль от пятиэтажного здания, полностью отведённого под выставки различных деятелей искусства, Аякс наблюдает за входящими и выходящими людьми, особенно акцентируя внимание на эмоциях последних — все они выглядят довольными. Их улыбки... отчасти его заслуга?       Он нервно отряхивает несуществующие пылинки с тёмных брюк и бордовой рубашки, по привычке хочет поправить кулон... но его больше нет.       Шумно выдохнув воздух из лёгких, Аякс собирается с духом и подстраивается в очередь на вход в галерею. Чем дальше он продвигается вперёд, тем больше предвкушение подступает к горлу, а неугомонные мурашки устраивают забеги под кожей. Он не видел даже издали картин, которые писал с ним Чжун Ли, потому сейчас просто сгорает от интереса. Миновав входную дверь, Аякс уже скоро оказывается у стойки, где приобретают и проверяют билеты. Женщина, расположившаяся за ней — привлекательная шатенка в классическом красном костюме и повязке на глаз, сканирует взглядом его с ног до головы, и только он хочет открыть рот, вертя в руках карту, пресекает попытку на корню.       — Вам, молодой человек, проход бесплатный, — её губы с тёмно-красной помадой растягиваются в игривую ухмылку. — Здесь Вас ждут.       — Эмм... Спасибо.        Под растерянный взгляд Аякса дама без всяких вопросов клеит на его руку бумажный браслет и подбадривающим кивком намекает пройти дальше. Сделав несколько шагов вперёд, чтобы никому не мешать, он рассматривает название на браслете: «Мастер с золотыми руками — Эволюция чувств. Оттенки чувственности.» Что бы это могло значить…       Выставка Чжун Ли находится на третьем этаже. Миновав шесть лестничных пролётов, Аякс проходит к нужному помещению и... нос чует ностальгический пряный аромат. Играет знакомая вводящая в транс музыка. Пространство разительно отличается от холла и коридоров, которые он только что миновал, белых и полных света — здесь нет окон и верхнего света, стены несмотря на то, что покрашены в белый из-за полумрака градиентом уходят в тень. Первый и единственный экспонат, представленный в открывающем зале, как ни странно — не картина. Это небольшой аквариум в центре комнаты на чёрном постаменте с декором среды из преимущественного тёмных песка, камней и искусственных растений, за счёт этого будто вырастающий из темноты. Он подсвечивается сверху, чтобы все могли хорошо рассмотреть плавающую внутри звезду — одну золотую рыбку вуалехвоста. Тело рыбки оранжевой окраски с отливающей золотом чешуёй, хвост же белый полупрозрачный, изящно колыхающийся следом за ней словно вуаль невесты. Выставленная на всеобщее обозрение, без других живых существ в четырёх стеклянных стенах, эта рыбка выглядит очень одинокой.       Сердце Аякса делает кувырок. Люди рядом с интересом наблюдают за прекрасным существом и читают описание на табличке, но он единственный тут знает, почему она здесь. Эта рыбка — это он сам.       Понаблюдав немного за грациозными движениями хвоста и плавников, Аякс переключает внимание на табличку.       «Вуалехвост (веерохвост) — искусственно выведенная декоративная порода «золотой рыбки», которая известна удлинёнными плавниками и более длинным, пышным вуалевым хвостом — по сравнению с другими представителями данного «вида». Золотая рыбка была выведена в Ли Юэ более 1500 лет назад, где разводилась в прудах и садовых водоемах в имениях знати и состоятельных людей. В Ли Юэ и во многих других странах, общее название всех золотых рыбок — «цзиюй».       После этого он ещё больше уверяется в своей теории. Расцветка, намекающая на рыжие волосы, рыбка выведенная, чтобы радовать глаз богатых людей, одинокая особь, кружащая в аквариуме…       Это даётся тяжелее, чем ему представлялось. Аякс проходит в следующий зал, не зная теперь, чего ещё ожидать от фантазии Чжун Ли, который покопался в его голове и пронаблюдал за реакциями.       Второй зал больше и имеет квадратную форму. Полумрак сохраняется. Искусственный тёплый свет точечно направлен на картины — на трёх стенах по две. На каждой — его лицо. Они выросли из тех самых набросков в первое позирование. Аякс окидывает взглядом все, поднимая ладонь к лицу и прикрывая рот, чтобы случайно не издать ни звука. Картины выглядят невероятно... Они цветные. Мазки крупные, чувственные, характерные. Контуры по краям фигуры нечеткие, будто парень собирается раствориться в фоне мазками. Блики в глазах, на кончике носа и губах создают живое впечатление влажности. Кожа и волосы богаты на множество оттенков, несмотря на то, что в целом картины мрачные, а фон чёрный. На них нет золотых украшений в виде декора или подтеков. Но есть он, Аякс. И то, каким его увидел Чжун Ли. И есть его золотые руки.       Он подходит ближе, рассматривая каждую по очереди.       С первой на него смотрит грустный потерянный юноша. Его рот приоткрыт, брови чуть сведены к переносице, едва видные за чёлкой, а в глазах... в глазах печаль, страдание, страх. Мольба смотрящего на него о спасении. По обе стороны от его плеч, не смея коснуться, зависли золотые кисти рук другого человека, переходящие в чёрный цвет с ровными угловатыми узорами. В черноте фона не видно ничего, кроме этих рук, но Аякс знает, кому они принадлежат.       Он чувствует, как в носу начинает щипать и быстро переходит к следующей, стараясь успокоиться.       Здесь Аякс изображён немного неловким и... смущённым, будто его пристыдили или он хочет в чём-то признаться, но никак не соберется с духом. И таким его видел Чжун Ли? Наверняка… Золотые пальцы нежно касаются его шеи, поглаживая тыльной стороной.       На третьей работе рыжий парень улыбается, и улыбка его кажется способна растопить все сугробы Снежной зимой. Настолько она добрая, тёплая. Улыбка на губах и в глазах. Руки Чжун Ли, написанные со стороны зрителя протянуты к юноше и мягко обхватывают его лицо, зарываясь в огненные пряди.        Написано это настолько проникновенно, что Аякс чувствует, как ему не хватает воздуха, чтобы воспринять и всё дальнейшее творчество в этой галерее, настолько трогательно, что он не понимает, как мог Чжун Ли написать это, ничего к нему не чувствуя. Аякс отвлекается от работы, осматриваясь вокруг и тут же натыкаясь на заинтересованный взгляд статного мужчины неподалёку со светло-голубыми волосами и такими же глазами.       — Это Вы? — с еле заметной расслабленной улыбкой спрашивает он.       — Да... — рассеянно отзывается Аякс, всё еще слишком поглощённый переживанием эмоций от увиденного.       — Мастер Чжун Ли никогда не изображал себя в предыдущих работах, даже... части, — склонив голову набок, мужчина рассматривает картину. — И стиль совсем изменился, раньше люди были монохромные, будто он видел их мёртвыми. Здесь я вижу жизнь и невероятную чувственность. И посыл.       Аякс смотрит на картину, своё лицо и руки мастера. В его груди трепещет надежда, но он не хочет ей довериться.       — Что же Вы с ним такое сделали? — загадочно задаёт вопрос мужчина и покидает Аякса, направляясь на выход.       Вопрос не требующий ответа для таинственного собеседника, но мучающий Аякса. Он продвигается к следующей картине. Он хочет знать ответ.       Четвертый портрет показывает совершенно спокойное лицо парня. Его глаза закрыты, а мимические мышцы расслаблены, и он как будто спит. Золотые руки заботливо приобнимают его за плечи, будто поддерживая и охраняя его сон. Нежно.       На пятой на лице Аякса запечатлено умиротворение и наслаждение. Его голова чуть наклонена назад и вбок, навстречу руке, ласково касающейся его щеки. Взгляд за пушистыми ресницами направлен вниз, губы приоткрыты.       Безумие, просто безумие…       С шестой картины смотрит Аякс глазами подернутыми дымкой, с расширенными зрачками, прямым взглядом, наполненным похотью и желанием. Уже не стесняясь, золотые пальцы одной руки надавливают на нижнюю губу, снова открывая его рот, вторая же держит его за шею со стороны спины. Вот она — подготовка к тому, что ждёт зрителей в следующем зале. Аякс проходит дальше. Помещение еще более просторное. Три длинных стены и по картине на каждой. Людей здесь больше, с разных сторон слышатся обрывки тихих фраз:       — Это так красиво…       — Гляди, как волосы прописаны чудесно. Хочу также научиться…       — Похоже, этот художник по парням…       Аякс шагает неспешно, стараясь быть как можно более незаметным, ведь это весьма неловко — быть обнаруженным рядом со своим сексуализированным изображением.       Он становится рядом с несколькими другими посетителями, рассматривающими его висящим на цепях. Позировать — это одно, видеть себя собственной персоной в интересном сюжете со светом подчеркивающим всё самое лучшее, завернутое в обёртку мастерского исполнения — другое. Аякс с восхищением рассматривает рельефы тела, свою опущенную голову, жертвенность позы. Вместо золотой ткани, в которую Чжун Ли его заматывал, бедра и ноги его усеяны островками чешуи как у русалочьего хвоста, только золотого цвета. Всё остальное золото — ракушки и морские растения внизу, цепи, удерживающие тело — переливается на свету, направленном на картину. Но главное, что было добавлено фантазией художника — огромная золотая рука, заботливо подставившая пальцы, на кончиках которых и стоит Аякс.       Люди рядом косятся на него и картину. Чувствуя себя неуютно, он отправляется к соседней стене.       Обнажённый, напряжённый и изнемогающий от неудобства, смущения и желания — таким видит себя Аякс здесь. Он помнит те несколько часов и свои ощущения. Неужели Чжун Ли видел его так? Чёрт… Ветки с золотой листвой на переднем и заднем плане заполняют пространство, создавая магический акцент из-за свечения золота. На ногах еще кое-где видны золотые чешуйки, но уже совсем немного и одиночные, как будто с прошлой картины Аякс их растерял, всё больше превращаясь в человека. Чжун Ли присутствует и здесь — тут он стоит, и немного видно его силуэт, ладонь покровительственно лежит рядом с собственнической меткой чуть выше лопаток.       Аякс понимает, что всем этим хочет сказать автор, но решает посмотреть на последнюю работу, чтобы утвердиться в верности всего посыла.       Среди золотых цветов и свечей как изысканное угощение лежит юноша, связанный и подвешенный за руки, ноги и шею. Исполнение завораживает. Рельефы тела, изгибы и линии, задорные волны волос, изнеможение и желание на лице, даже пот на коже — всё это видно. Брови Аякса на картине жалобно сведены, рот раскрыт, а язык немного высунут, он смотрит вперед из-под опущенных ресниц. Золотая рука держит его подбородок. По-хозяйски — вот-вот послышится очередной приказ или унижение. Он не думал… не думал, что будет выглядеть так пошло и провокационно на картинах Чжун Ли… Хорошо, что мастеру не пришло в голову написать продолжение того вечера. Он стоит на месте некоторое время, люди рядом расходятся, оставляя Аякса наедине с собой.       — Я рад, что ты здесь, — до боли знакомый тихий голос, щекочущий волосы у уха, застаёт врасплох, и Аякс резко разворачивается.       Всё так — перед ним стоит Чжун Ли собственной персоной с невинной улыбкой на губах. Сердце снова бьётся быстрее при виде него. Для презентации выставки он выбрал чёрную одежду с золотой отделкой. Рубашка без пуговиц с необычным ромбовидным вырезом на уровне ключиц и воротником стойкой с золотой каймой по краям, рукава длиной до локтей впервые открывают публике татуировки. Классические брюки по фигуре с кожаным ремнём с бляшкой в виде сдвоенного ромба. В ухе блестит знакомая длинная серьга из трех элементов. Волосы собраны в хвост, и Аякс готов поклясться, что удерживает их любимая резинка Чжун Ли с ромбом.       — Нельзя так подкрадываться к людям, — возмущается Аякс, но совсем несильно — он и сам слишком рад видеть художника.       — Что ты думаешь о нашей работе? — Чжун Ли делает шаг навстречу, и Аякс снова поворачивается лицом к картине, избегая смотреть тому в глаза.       Чжун Лм стоит за его спиной очень близко, так, что слышен его аромат парфюма и тихое дыхание.       — Все картины безумно красивы, Вы настоящий мастер, — Аякс скользит взглядом по холсту, подбирая слова. — Не думал, что могу выглядеть так. Вы были правы… И Вам удалось меня удивить некоторыми... решениями.       — Какими же? — Чжун Ли словно обволакивает его своим тягучим обаянием, заманивает как насекомое увязнуть в мёд, чтобы никогда из него не выбраться.       — Вы написали себя рядом со мной. Вы что-то хотели этим сказать? — Аякс решает прикинуться глупым, вступить в негласную игру и услышать всё как есть из уст самого художника.       — Эта выставка… она в большей степени для нас, для меня и тебя. Любые другие люди смогут оценить красоту, но никогда не поймут всего смысла, — начинает Чжун Ли после недолгой паузы. — Жила-была рыбка, красивая но одинокая, она плавала в своём аквариуме, развлекая богатых людей. Один мужчина заинтересовался ей, и как только он начал её узнавать, рыбка начала превращаться в не менее красивого, но человека, со своими эмоциями, страхами и желаниями. И мужчина понял, что хочет сделать для этого юноши всё. Когда юноше грустно и плохо — поддерживать. Когда тот смущается — дразнить больше. Когда счастливо улыбается — любоваться им. Когда он не видит — оберегать его. Когда хочет ласки — отдавать её вдвойне. А когда его разум затмевает желание... Как же ему отказать?        В последних словах слышится улыбка. Аякс опускает глаза в пол, закусив губу. Сделай он полшага назад и упадёт в объятия, но он не делает.       — Но это не альтруизм, просто мужчина влюбился. Он захотел забрать юношу себе, — продолжает рассказ Чжун Ли, лишь поворачивая голову к картинам про которые сейчас идёт речь. — Сначала мужчина давит на юношу своим авторитетом, тот совсем лишен воли в его глазах, застрявший в среде своей стихии, но чешуя постепенно покидает его тело. Вот-вот, и мужчина подтолкнет его наверх увидеть большой мир.       Чжун Ли устремляет взгляд в сторону второй картины, и Аякс поворачивает голову вместе с ним.       — Мужчина — собственник. Он показывает свои владения, но не отпускает юношу далеко, он метит его, чтобы все знали, этот юноша — принадлежит ему. Но юноша совсем не против. И наконец…       Они оба снова приковывают взгляды к третьей, финальной работе перед собой.       — Он заявляет, что хочет обладать им, одарив его ошейником, связать его и наслаждаться его видом и реакцией, ведь юноше нравится, когда его связывают. Как хорошо, что у мужчины в запасе много верёвок и других разных интересных вещей.       Аякс, кажется, перестаёт дышать.       — Это признание? — тихо произносит он.       — Это признание.       Их руки, опущенные вдоль тел несмело соприкасаются, пальцы легкими касаниями поглаживают друг друга. Так маняще. Дыхание обоих становится шумным. Хочется больше.       — Идём со мной, — шёпотом зовёт Чжун Ли и направляется к двери для персонала в углу, которую Аякс до этого и не заметил.       Через несколько мгновений они выходят на светлую лестницу, такую же, по которой посетители поднимаются сюда, но, видимо, запасную, зеркально расположенную. Тут людей не наблюдается.       — Аякс, я должен перед тобой извиниться, — взгляд и тон Чжун Ли сменяется на мягкий и немного виноватый, он берёт руку Аякса в свои ладони и ласково поглаживает её. — За то, что так холодно повёл себя в мастерской перед твоим уходом, и что с тех пор ни разу с тобой не связался.       Вот оно. То, что интересует Аякса, ведь отношение Чжун Ли до и его признание сейчас совсем не вяжется с тем отчуждением, которое присутствовало между этими событиями.       — И почему же? Я не понимаю, — Аякса накрывает той смесью из эмоций, которые он испытывал три недели, и негодование и обида отражаются в голосе, — Я подумал, что Вы лишь играли со мной, почувствовал себя таким дураком!       Чжун Ли тяжело вздыхает, глядя с печалью.       — Мне жаль, что тебе пришлось это испытать. Дело в том, не дистанцируйся я на это время, я никогда бы не смог сосредоточиться и закончить работы. Я бы просто не смог от тебя оторваться. Ты безумно соблазнительный, Аякс. Не представляешь, чего мне стоило оставаться за холстом, когда ты позировал мне. Что говорить, ты сам знаешь, во что вылилось твоё последнее позирование. Я был зол на себя за несдержанность, я никогда не позволял себе секс с моделями, ещё и на рабочем месте, — Чжун Ли сдержанно улыбается. — У меня были сроки. Поэтому я поступил так. Я решил, что выставка — лучший момент, чтобы открыть свои чувства и... продолжить наше общение. Если ты хочешь.       Аякс впервые видит Чжун Ли таким, и он просто не может ему не поверить. Не может или не хочет?       — Мне было хреново эти дни, — ровно произносит он, глядя в янтарные глаза. — Но я Вас прощаю.       — Спасибо.       Чжун Ли тут же притягивает его к себе за талию и вовлекает в чувственный страстный поцелуй. Аякс отдаётся сразу же, перенося вес на художника, тем самым заставляя его прислониться спиной к стене, обнимая за шею и играя с его восхитительными длинными волосами. Но жаркий поцелуй внезапно прерывает стук каблуков по ступенькам, и они отскакивают друг от друга, поспешно приняв непринуждённые позы, как школьники, которых учительница застала за курением. Незнакомая девушка с бейджем проходит мимо и поднимается до четвёртого этажа. Оба шумно вздыхают.       — Я ведь оказался прав? В твоих предпочтениях, — внезапно интересуется Чжун Ли, повернув голову в сторону Аякса, но не предпринимая попыток сократить расстояние между ними.       — Вы про связывание? — Аякс сразу заметно нервничает, ни разу не обсуждавший такое с кем-либо. — Да, мне... Мне нравится чувство скованности и сам факт того, что Вы меня связываете.       — Кто-то связывал тебя до меня? — Чжун Ли выглядит совершенно спокойно, но догадаться несложно — его собственническая натура прощупывает почву.       — Нет.       — Хорошо, — Яжун Ли явно удовлетворён этим фактом. — Что ещё?       — Свечи... это же не был воск. Масло?       — Массажное масло, температура плавления ниже чем у воска. Тебя ведь не сильно обожгло?       — Нет, это было в самый раз. Возбуждающе и красиво.       Чжун Ли довольно щурится. Аякс чувствует себя более раскованно.       — Ещё в какой-то момент Вы меня душили…       Их взгляды сталкиваются в нерешительности, боясь продолжения каждый по своим причинам.       — И мне понравилось, — Аякс понижает голос, будто делясь секретом, который сам узнал только что.       Настаёт пора Чжун Ли выдохнуть с облегчением.       — Это замечательно. Не хотелось бы показаться маньяком в твоих глазах.       Они тихо смеются и снова приближаются друг к другу, но теперь ладонь Чжун Ли лежит на бедре Аякса, а тот спокойно обхватывает пальцами его предплечье, поглаживая край ткани рубашки.       — Ещё мне понравились, — заговорчески начинает Аякс, вошедший в раж, — грязные фразочки, которые Вы говорили мне всё время. Это нормально, что возбуждаешься сильнее, когда тебя унижают?       Художник усмехается и притягивает его ближе, так, что их виски соприкасаются.       — Уверен, ты прокручивал их в голове каждый раз, лаская себя в своей постели, — мурлыкает Чжун Ли, передвигая обе руки на задницу Аякса и поглаживая.       — И! — не ведясь на провокации, продолжает тот. — Мне нравится, когда Вы меня хвалите.       — Я знал, — остановив свои шаловливые руки, довольно щурится Чжун Ли.       — А что насчет Вас, Чжун Ли? — Аякс ведёт ладонь свободной руки по его груди и обнимает за шею. — Что Вам нравится? Что бы Вы ещё хотели со мной сделать?       Художник загадочно медлит, прежде чем дать ответ.       — Мне нравятся ролевые игры с доминированием и подчинением. Господин — раб, хозяин — питомец, папочка и…       — Папочка? — лукаво переспрашивает Аякс.       — Да. Не осуждай меня, — усмехнувшись, он продолжает. — Мне нравится, когда партнёр не полностью покорный и может дать мне отпор. Словесный, конечно. Я уверен, ты с этим справишься блестяще. А за проступки я с удовольствием проведу наказание.       Интерес Аякса возрастает с каждой новой мыслью сказанной Чжун Ли. Ох и любопытный же мужчина ему попался.       — Какое же? — с запалом игривых искр Аякс заглядывает в глаза напротив.       — Я бы хотел тебя выпороть, Аякс, — порочное желание звучит проникновенно, от этого тона и уж тем более его содержания бросает в жар.       Чжун Ли, решивший, что он не до конца его понял, поясняет:       — Отшлёпать. Ты был плохим мальчиком, Аякс, снимай штаны и ложись к папочке на коленки.       — Аах, ну хватит, я понял! — поспешно восклицает Аякс, ощущая, как его щеки горят, а внизу живота завязывается возбуждение, пока Чжун Ли бархатно низко смеётся над его реакцией.       — Но это как-нибудь потом, не хочется всё сразу... — громкая стандартная мелодия звонка телефона прерывает заигрывания.       Художник со вздохом разочарования достаёт мобильный из кармана брюк и смотрит на дисплей, не спеша отвечать на звонок.       — Нужно идти, меня там уже потеряли, — мягко поясняет он, поглаживая второй рукой Аякса по талии.       Капризный ребёнок в голове Аякса не хочет его отпускать, но подталкивает к тому, чтобы мгновенно сгенерировать план.       — Приезжайте сегодня вечером в «Океанид». Не на выступление. Ко мне.       Он смотрит с надеждой и жаждой близости в голубых глазах. В глазах янтарных вспыхивает ответный огонь.       — Приеду. Напиши во сколько, — Чжун Ли чуть склоняется и оставляет нежный поцелуй на виске. — До встречи.       — До встречи…       Чжун Ли, наконец ответив на звонок, спешно исчезает в проеме коридора, ведущему к помещениям его выставки, Аякс провожает его взглядом и медленно прислоняется щекой к прохладной стене, чтобы хоть немного остудить голову.       Весь компот из мыслей и выводов, что он сделал с их последней встречи в мастерской теперь можно спокойно уничтожить. Он нравится, нравится как человек и как парень, он получил великолепное признание от не менее великолепного мужчины. Если это сон, то просыпаться он ни в коем случае не намерен!       Аякс глупо улыбается, когда его застает в таком вызывающем вопросы положении ещё один сотрудник галереи, внезапно вывернувший из коридора. Тот даже замирает на секунду с подозрением косясь, но Аякс выпрямляется, показывает ему большой палец вверх и сам спешит на выход, прикидывая, как попросить начальство выделить вип-комнату и что придумать, чтобы порадовать Чжун Ли. В конце концов, за всё, что мужчина для него сделал на данный момент, он заслуживает необычное свидание.

Чжун Ли

      Чжун Ли во второй раз ступает в полумрак коридора с пестрящими наполнением аквариумами и различными звуками воды. Молодой человек с тёмно-синими волосами на ресепшне тут же натягивает на лицо учтивое выражение, выглядящее совершенно неискренне.       — Добро пожаловать в «Океанид».       — Здравствуйте, — Чжун Ли сдержанно кивает. — Меня ждут в комнате одиннадцать.       Он замечает на себе быстрый сканирующий взгляд юноши, но делает вид, что не заметил.       — Конечно. Я Вас провожу.       Парень выходит из-за стойки, Чжун Ли тут же следует за ним, минуя коридор с аквариумами, но не проходя в главный зал, почти пустующий к этому времени, а заворачивая направо, в более широкий коридор с дверьми по одну из сторон. На чёрных дверях оформленных подсветкой из голубого неона находятся номера по возрастанию по мере продвижения вперёд.       — Я могу прежде воспользоваться уборной? Не ждите меня, я уже заприметил нужную мне комнату, — Чжун Ли ведёт себя на людях как обычно вежливо и располагающе, даже если эти люди ему неприятны.       Парень останавливается, и Чжун Ли, чтобы не налететь на него, делает то же самое.       — Конечно. Туалет в конце коридора. Удачного вечера!       Проводив взглядом невысокую фигуру, Чжун Ли направляется к указанной двери. До условленного времени остаётся пять минут, а это значит он может себе позволить немного настроиться перед хорошим сексом с его хорошим мальчиком. Или плохим?       Чжун Ли сразу же подходит к зеркалу и оценивающе оглядывает себя, после поправляя одежду. Он переоделся в более удобные и простые чёрные рубашку и брюки, заехав домой на пару часов и подготовившись для приватной встречи. Улыбаясь кончиками губ и напевая что-то себе под нос, он достает из кожаной сумки небольшой флакончик. Вынув пробку, капает жидкое средство на подушечки пальцев и двумя наносит его на заднюю сторону шеи под воротник, сгибы локтей и невесомо проводит пальцами по волосам. Обновлённый запах его парфюма разносится по небольшой туалетной комнате. Бергамот, кардамон, шафран, тмин, герань, пачули, уд, кожа, ветивер и мускус. Он не раз замечал, что Аяксу нравится этот запах. Вернув пузырёк на место, Чжун Ли тщательно моет руки, вытирает разовым полотенцем насухо и покидает уборную. На часах ровно оговоренное время встречи. Дверь под номером одиннадцать — последняя. Чжун Ли деликатно стучит два раза, но не услышав ответа, поворачивает ручку — не заперто. Внутри его встречает поистине сказочная картина.       Длинный узкий аквариум опоясывает квадратное тёмное помещение по периметру всех стен, горизонтально рассекая комнату на «верх» и «низ». Ярко-оранжевые рыбки активно плавают внутри, создавая эффект подвижности и бурлящей жизни. Ближе к одной из стен стоит небольшой белый кожаный диван, по обе стороны которого располагаются стеклянные тумбы. Свет из аквариумов — лазурный — окрашивает всё находящееся здесь в цвет морской волны. Всё, включая главное украшение этой комнаты. Аякс стоит посередине, в белом — пиджаке и брюках, с голой грудью, босиком. Рыжие волосы, белый костюм. Как вуалехвост в аквариуме с выставки Чжун Ли. Стоит на большом квадрате из оргстекла в полу, под которым внизу плещется вода. Волны там всегда в движении, подгоняемые чем-то, благодаря подсветке отражения ласкают его ноги, создавая поистине магический эффект.       — Приветствую, Господин. Сегодня Вы — снова гость в моей стихии, — используя хитрую улыбку, Аякс приближается к Чжун Ли, но проходит мимо, чтобы закрыть дверь.       Чжун Ли занимает это время тем, чтобы поставить сумку на ближайшую тумбу, сомневаясь, что её содержание сегодня им понадобится. Все приготовления завершены. Их взгляды цепляются друг за друга. Они смотрятся как инь и янь, готовые слиться.       Аякс выглядит почти также как раньше и совсем нет — тот скромный и покорный юноша из мастерской исчез, сейчас перед ним стоит парень с невероятно притягательной энергетикой, сексуальный и дерзкий, с прищуренным взглядом над наглой улыбкой. Чжун Ли догадывался об этой его стороне, и он доволен. Они шагают навстречу друг другу, словно притягиваемые магнитом.       — Надеюсь, ты знаешь, как можешь развлечь своего Господина? — с многозначительной интонацией в низком голосе интересуется Чжун Ли, поймав Аякс за бёдра и с удовольствием сжимая пальцами. Как же приятно наконец прикоснуться к нему вот так, ощутить горячую гладкую кожу над поясом брюк.       — У меня есть пара идей, — в глазах Аякса плещется озорство, когда он плавными кошачьими движениями закидывает сперва первую, потом и вторую руку на плечи Чжун Ли.       Руки эти тут же находят себе занятие — длинные волосы собранные в хвост оказываются игрушкой для цепких пальцев. Что ж, пускай поиграет, он не против.       — Всего пара? Тебе нужно больше стараться, чтобы Господин тебя наградил, — Чжун Ли наслаждается ощущением желанного тела в своих руках, когда ведет ладони выше до талии, скользя тыльными сторонами кистей по гладкой подкладке пиджака. Он хотел так сделать ещё на выставке, но дисциплина и ответственность за имидж перед людьми не позволила, зато сейчас…       — Разве Вы не знаете, — веснушчатое лицо становится совсем близко, из-за разницы в росте Аякс смотрит чуть снизу, и это ему очень идёт, с губ не уходит улыбка. — Я очень старательный.       Какой наглый и самоуверенный мальчишка. Позже он получит ответ на своё поведение. Сейчас же Чжун Ли хочется впиться в его губы и после оттрахать его рот своим языком. Что он и делает, вместе с поцелуем обхватывая горло Аякса ладонью и сжимая несильно, но достаточно, чтобы тот шумно выдохнул от нарастающего возбуждения.       Губы ласкают друг друга жарко и настойчиво, но даже сейчас Аякс умудряется подразнить, скользя кончиком языка между его приоткрытых губ, когда они на миг отстраняются друг от друга. В ответ Чжун Ли тихо рычит и толкает свой язык в его рот, углубляя поцелуй, не позволяя оторваться и вдохнуть, сжимая пальцы на его шее. Аякс шумно дышит носом, добавляя к влажным звукам их ртов возможности завестись ещё быстрее. Рука Чжун Ли не занятая шеей жадно поглаживает ягодицу Аякса, иногда сжимая. Мало, слишком мало, он хочет его всего.       С трудом оторвавшись от рта Аякса, Чжун Ли любуется его яркими приоткрытыми губами, блестящими от слюны, подернутым возбуждением взглядом и усмехается.       — Кажется, я ни разу не видел тебя перед собой на коленях, — он делает несколько шагов на Аякса, надавливая на его горло, тем самым вынуждая убрать руки вниз и шагать вместе с ним спиной до середины комнаты. — Ужасное упущение.       Чжун Ли получает некую дозу удовольствия от первичной микро реакции Аякса, вероятно подумавшего, что ему предстоит немного поработать ртом, и последующей, когда он отпускает его и расслабленно садится на диван, положив ногу на ногу.       Сориентировавшись, Аякс возвращает лицу былое игривое выражение и забирает со стола тюбик смазки прежде чем опуститься вниз на расстоянии среднего шага от него прямо на стеклянный пол. Он сидит задницей на своих ступнях, расставив колени, в этой позе его ноги и бёдра выглядят очень сексуально, ткань штанов натягивается, обхватывая формы сильнее.       Лицо Чжун Ли спокойно, но взгляд пожирает человека перед собой.       Аякс спускает пиджак с плеч, оставляя его держаться на сгибах локтей, демонстрируя стройную подкачанную фигуру пловца и, чуть отклонившись корпусом назад, щедро льёт смазку прямо на грудь. Вязкая жидкость стекает по грудным мышцам, животу, останавливается у края брюк и впитывается в ткань. Отставив ненужный предмет, Аякс обеими ладонями проводит по торсу снизу вверх, собирая и размазывая смазку по коже, чуть приподнимаясь со ступней, пока не доходит до шеи. Его голова чуть закинута назад, а взгляд томный, рот приоткрыт, частично обнажая зубы. Чжун Ли рад, что достоин наблюдать такого Аякса только он. Он жадный, слишком жадный до этого юноши.       А юноша тот, вероятно, совсем позабыл, что такое стыд. Призывно глядя в глаза, он скользит вокруг ореол сосков, играя кончиком языка, видным изо рта.       — Вам нравится, Господин? — мелодично интересуется Аякс, отвлекаясь, чтобы проследить за тщательным натиранием напряжённого соска.       Глядя на это, Чжун Ли одолевает желание взять парня прямо сейчас, настолько тот выглядит соблазняюще, но выдержка всё же позволяет поиграть с добычей подольше.       — Твои движения выглядят профессионально. Ты не первый раз развлекаешь кого-то здесь таким образом? — тон Чжун Ли прохладный, но это лишь следующая часть игры. — Много членов обслужил ртом и дыркой?       — Похоже, что много? — не смущаясь, Аякс неспешно снимает с себя пиджак до конца, после откладывая его в сторону. — Хотите, чтобы я рассказал, что со мной делали? Как я танцевал у кого-то на коленях, пока его пальцы были во мне? Как я давился членом, который не помещался в мой рот, но продолжал исправно сосать? Как меня не жалея драли на диване, на котором Вы сейчас сидите? Что-то такое... Вы хотите услышать?       Этот парень… Этот парень невероятно заводит. У Чжун Ли пылает огонь под кожей и вскипает кровь — так сильно он его желает.       Перестав себя гладить, Аякс плавно становится на четвереньки и подползает ближе, вынуждая Чжун Ли сменить положение ног, раздвинув их.       — Или может быть Вы хотите услышать, что я здесь впервые, и единственный член, который поимеет мою задницу в этом заведении — это Ваш? — рука без стеснения ползёт по ноге Чжун Ли от колена, останавливаясь почти у паха. Пальцы по-кошачьи сжимают и отпускают, пока бесстыдные глаза пытливо смотрят снизу вверх. — Вижу, что второе. Какой же Вы собственник, Господин Чжун Ли.       Художник склоняет голову набок, еле заметно ухмыляясь.       — Даже не представляю, что ты делал своим языком, чтобы он стал таким грязным, — Чжун Ли наклоняется вперед, сокращая расстояние между их лицами. — Будь хорошим мальчиком, покажи-ка его.       Секунду помедлив, Аякс медленно открывает рот и высовывает язык, розовый и влажный.       — Да, вот так, — одобряет Чжун Ли, зарываясь пальцами в рыжие пряди на затылке и мягко массируя кожу головы. — Держи так, пока я не разрешу его спрятать.       Чжун Ли резко дергает волосы вниз, заставляя Аякса запрокинуть голову назад, и как голодный зверь впивается в шею зубами, терзает, засасывает, зализывает. На этот раз такой манящий участок свободен от ошейника, и можно вдоволь насладиться процессом творчества на вдохновляющем теле. Он чувствует сладкий запах смазки и сладкий вкус. Зная, что Чжун Ли нравятся орехи, Аякс намазал себя вкусом миндального мороженого специально для него. Улыбаясь, он переводит взгляд на парня, упорно пытающегося держать язык высунутым. Уже видно, что ему даётся это с трудом, поверхность языка высохла, а слюна — напротив, начинает сочиться с уголков его рта.       — Держать, — мурлыкает Чжун Ли, отклоняя голову юноши еще больше назад и принимаясь вылизывать его шею от смазки.       И хороший мальчик держит. Держит до того момента, как Чжун Ли не выпрямляется, отпуская его волосы, и не отдаёт приказ.       — Убирай.       Аякс тут же закрывает рот, приходя в себя, пока Чжун Ли оставляет нежный мимолётный поцелуй на его губах и гладит его по щеке.       — Ты хороший мальчик, Аякс. Иди к Господину на коленки.       Чжун Ли отклоняется на спинку дивана, сводит ноги ближе друг к другу и пригласительно похлопывает ладонями по своим бёдрам. Видя, как юноша перед ним приходит в замешательство, не зная, как именно ему нужно расположиться на этих коленях, он усмехается. И куда подевалась вся дерзость?       — Садись спиной ко мне, — подсказывает он, через мгновение уже ощущая приятный вес чужого тела на себе.       Сильные руки тут же обвивают торс, обнимают крепко и давят, заставляя Аякса отклониться назад и практически лечь на грудь Чжун Ли спиной. Раздвинув носом пряди волос на задней стороне шеи, он глубоко вдыхает запах Аякса: его тела, сладко пахнущей смазки и еле уловимый запах шампуня для волос.       — Ты невероятно притягательный, — позволяет себе совершенно искренний комплимент художник, прикрыв глаза, наслаждаясь ощущением желанного юноши в своих руках.       В сопровождении шумного дыхания их обоих, Чжун Ли выцеловывает веснушчатые плечи, пока его руки спереди не теряют время зря. Руки гладят, надавливают, ласкают и царапают.       — Как твой язык? Что-то ты замолчал, — Чжун Ли шутливо издевается, приостановив ласки ртом.       — Язык стал более воспитанным, спасибо, — по интонации Аякса слышно, как его заводят ласки.       — Мне нравится твой голос, — татуированные руки по-хозяйски проводят по бёдрам, большими пальцами заходя на внутреннюю их часть, останавливаются у паха. — Особенно, когда ты им стонешь.       Чжун Ли перемещает ладонь между ног Аякса и начинает поглаживать его очевидно возбуждённый член поверх обтягивающих брюк. Реакция мгновенная — тот тихо стонет, опустив голову ниже, видимо, наблюдая за действиями партнёра.       Аякс сидит вплотную, прижимаясь ягодицами к его собственному возбуждению. Обхватив бёдра Аякса, Чжун Ли двигает его таз на пробу чуть вперед и снова к себе несколько раз, и жарко выдыхает. Пока между ними слои одежды, но совсем скоро он сможет дать волю желаниям с этой прелестной задницей.       — Этого недостаточно, — Чжун Ли быстро расправляется с застежкой брюк Аякса и приспускает нижнее белье, освобождая член от сковывающих тканей, но пока не касаясь.       Его руки ещё немного скользкие от смазки, слишком уж щедро облил себя ей юноша, будто предвидел дальнейшее.       — Я хочу услышать на ушко твои сладкие стоны, Аякс, — произносит Чжун Ли, прежде чем обхватить ладонью твёрдый ствол и начать движения.       Его хороший мальчик блаженно закидывает голову на его плечо, повернув лицо к уху, и издаёт стоны такие, что Чжун Ли перестаёт быть уверенным в том, что его выдержка так уж хороша. Он останавливается.       — Встань-ка, — просьба звучит нетерпеливо.       Как там говорится, вода камень точит?       Аякс медленно поднимается на ноги и не успевает повернуться лицом, как Чжун Ли, подсевший на край дивана, начинает раздевать его до конца. С одним рывком брюки вместе с бельём открывают упругие ягодицы, со вторым оказываются на икрах, с третьим оказываются брошенными в полумрак комнаты. Тело гладкое и блестящее от смазки и пота. Теперь один из них полностью раздет, когда другой в одежде. Снова. Такое сочетание Чжун Ли всегда нравилось.       Он облизывает губы и тяжело вздыхает, глядя на аппетитные ягодицы перед своим лицом. Такие так ладно бы смотрелись покрасневшими, отшлёпанными как следует... но не сегодня. Ему не хватит терпения.       Двумя пальцами он гладит место над копчиком, медленно спускает руку ниже, в ложбинку, ведёт всё ниже и… натыкается на что-то твёрдое и гладкое на месте отверстия. Тёмные брови приподнимаются в удивлении, а глаза на миг расширяются.       — Это что ещё такое? — как заинтересованный кот тянет Чжун Ли, встречаясь с хитрым взглядом Аякса, оборачивающегося через плечо.       — Подарок для Господина, — с улыбкой произносит тот, довольный реакцией партнёра.       Их взгляды встречаются ненадолго, но и этих пары секунд достаточно, чтобы атмосфера в комнате накалилась до предела, несмотря на холодный свет помещения и успокаивающее действие воды.       — Покажи. Нагнись как следует.       Повинуясь, Аякс немного расставляет ноги и нагибается вперёд, опираясь ладонями чуть выше колен, позволяя рассмотреть себя с самой уязвимой стороны. Взгляду Чжун Ли открывается вид на стопер анальной пробки с позолоченным покрытием. О, этот мальчик явно постарался с выбором.       Задница перед его лицом отменная — ягодицы упругие и круглые, так и хочется что-нибудь с ними сделать. И Чжун Ли позволяет себе это — он оглаживает их ладонями, сжимает и отпускает несколько раз, проводит одной рукой по позвоночнику снизу вверх, заставляя парня невольно прогнуться сильнее, тем самым выставляя задницу в ещё более привлекательном ракурсе. Невозможно удержаться… Звонкий шлепок ладони по ягодице и следующий за ним короткий стон подливают масло в огонь желания. Не полноценное наказание, так — прихоть. Чжун Ли не может остановиться на одном и оставляет по три удара на каждую ягодицу, в перерывах поглаживая кожу и разминая, пока на бледной коже не образовывается лёгкое покраснение. Так-то лучше. Он снова массирует полюбившуюся задницу, но теперь большие пальцы подбираются к интимному местечку, надавливают на кожу совсем рядом с пробкой, трут, гладят. Слышно тяжёлое дыхание, видимо, сказываются возбуждение и неудобная поза, но Чжун Ли не торопится действовать. Надавив сильнее, палец подцепляет пробку и немного тянет её на себя, но не вытаскивает, возвращает на место.       — Мне нравится. Ты был хорошим мальчиком, Аякс… Так что у меня тоже для тебя кое-что есть, — с этими словами Чжун Ли поднимается с дивана и помогает выпрямиться Аяксу, который сразу же разворачивается к нему лицом.       — Теряюсь в догадках, — руки в бледных веснушках бесстыдно ложатся на пах Чжун Ли и прощупывают форму члена, пока лисий взгляд поблескивает в свете аквариума.       — Можешь распаковать, — Чжун Ли получает удовольствие от ситуации, он не предпринимает ничего, лишь наблюдает, как парень ловко расправляется с ремнём и застежкой брюк, приспускает нижнее белье.       Аякс выглядит решительно и сексуально. Его совершенно не заботит, что его собственная смазка с члена пачкает одежду Чжун Ли, случайно к ней прикасаясь. Он смотрит жадно прямо в глаза.       — Раз уж это мой подарок, могу я распоряжаться им как хочу? — кончики пальцев заигрывающе забираются под воротник рубашки Чжун Ли, посылая этим почти что невинным действием ощутимые мурашки. — Я хочу попрыгать на этом восхитительном члене.        Чжун Ли медленно выдыхает, уже с трудом сдерживаясь, когда они так близко к сексу. Что же он с ним делает…       — Желания хороших мальчиков нужно исполнять.       Он кидает взгляд на диван — не очень большой и удобный, чтобы на нём трахаться, но есть ещё одно место… Чжун Ли опускается прямо на прозрачный пол, в позе полусидя наблюдая, как получив разрешение, Аякс делает шаг к тумбе за презервативом и тут же присаживается перед ним. Есть определённый шарм в том, чтобы позволить парню начать самому, не предпринимать активных действий, наблюдая, как тот самозабвенно будет трахать себя его членом. Тонкий латекс сантиметр за сантиметром обхватывает горячую возбуждённую плоть, даже за делом первые прикосновения Аякса к члену доставляют удовольствие. Нос снова чует вкусный запах — основательно подходя к подготовке, парень щедро смазывает член жидкостью из пузырька. Чжун Ли хмыкает.       — Я уже давно заметил, что ты любишь сладкое, — он поглаживает Аякса по бедру, глядя снизу вверх.       — Сладкое делает меня счастливее, — поиграв бровями, Аякс подсаживается ближе и перекидывает ногу через бёдра партнёра.       Чжун Ли не заставляет себя ждать, подцепив пальцами стопер, под тихое мычание Аякса аккуратно тянет пробку наружу. Золотистый конус среднего размера блестит в руке, но через пару секунд со звяканьем откладывается в сторону за ненадобностью. Аякс давит ладонями на плечи Чжун Ли, убеждая лечь полностью и завороженно наблюдать, как придерживая член, он начинает опускаться, принимая его в себя. Медленно… Чжун Ли глубоко дышит, раздувая ноздри, и лишь придерживает юношу за ноги выше колен, пока внутри него всё горит. В теле Аякса узко и горячо, ещё немного, и весь член будет внутри. Чжун Ли не может оторвать глаз от того, как происходит слияние их тел…       — Вам нравится быть во мне? — нескромно интересуется Аякс, опустившись до конца.       — Очень, — сыто произносит Чжун Ли, всё же положив руки на бёдра парня и надавив сильнее вниз. — Ты такая умница. Растягивал себя для меня.       Они не спешат двигаться, наслаждаясь друг другом и лишь немного покачивают бёдрами, словно поймав единый ритм с волнами под прозрачным полом.       — Я растягивал себя каждый день, представляя, как Вы трахнете меня, — голубые глаза сверкают похотью. — Я злился на Вас, Господин, но всё равно хотел. Как думаете, пробка уже была во мне, когда я пришёл в галерею?       Чжун Ли не выдерживает, с рыком подкидывает бёдра вверх, Аякс тут же перехватывает инициативу, и их тела приходят в движение. Быстро нарастив темп, Аякс двигает тазом активно, поднимаясь на половину длины и опускаясь вниз. Его руки лежат на задней стороне бёдер, с каждым движением его мышцы проступают под кожей, его член покачивается, со рта срывается стон вперемешку с дыханием, а выражение лица… Такое же лицо у него было, когда он натирал себя смазкой, стоя на коленях — нахальное, соблазняющее. Ах, Чжун ли не жалеет, что согласился на эту позу — так он может рассмотреть своего мальчика во всей красе.       — Быстрее, — приказывает Чжун Ли, звучно шлёпая по сочной ягодице.       Аякс опирается руками на согнутые колени партнёра и начинает двигаться быстро и мелко. Теперь контролировать выражение лица ему явно сложнее, глаза периодически закатываются, а рот постоянно открыт.       — Вот так, да, — хвалит Чжун Ли, обхватывая ладонями его талию и помогая насаживаться. — Хороший мальчик, старательный.       Воодушевлённый похвалой, парень двигает тазом ещё усерднее, закусив губу, но быстро устаёт и наклоняется вперёд, теперь находя опору на полу по обе стороны от груди Чжун Ли.       Пользуясь случаем, Чжун Ли притягивает юношу ближе к себе, и ловит в поцелуе его задушенные стоны. Губы и языки ласкают друг друга жарко, нетерпеливо. Оторвавшись, он перемещает ладони на бёдра Аякса и настойчиво натягивает его на себя раз за разом, редко и шумно дышит, переживая в себе приятные ощущения, время от времени закрывая глаза. С ума сойти… Он и подумать не мог, придя сюда впервые и увидев этого прекрасного юношу за стеклом, что во второй раз придет для того, чтобы этот юноша скакал на нём, отдавая всего себя процессу.       — Ах... Мх, Господин, — обезоруживающе сексуально произносит Аякс, увеличивая амплитуду движений бёдрами.       В какой-то момент член выскальзывает, и пока парень не успел это исправить, Чжун Ли переворачивается, подминая горячее тело под себя.       — Отдохни, — с ухмылкой произносит он, нависая сверху.       Аякс не сопротивляется, лишь приподнимает ноги, позволяя Чжун Ли сесть удобнее. Он выглядит чарующе и органично на фоне плескающихся волн под ним, бледное веснушчатое тело призрачно прекрасно в лазурном свете… Такого красивого секса у Чжун Ли ещё не было, и он искренне наслаждается каждой секундой их взаимодействия. С этими мыслями он приставляет головку ко входу и плавным движением толкается внутрь.       Голени Аякса время от времени касаются бёдер Чжун Ли, подпрыгивая при сильных толчках, его обнажённое тело ёрзает по стеклу, постепенно становящемуся влажным от пота, необласканный член требует разрядки. Чжун Ли же, дорвавшийся до полного контроля, ритмично вбивается в тело под собой, крепко держа парня за бёдра и шумно вздыхая.       — М-можно... ах... мне себя потрогать? — сбивающимся голосом произносит Аякс, направляя мутный взгляд вниз.       Чжун Ли не отвечает сразу. Он закидывает ногу Аякса себе на плечо, прижимая к себе за бедро, вторую отводит больше в сторону, оставляя ладонь на щиколотке и продолжает движения.       — Ты просишь о чём-то большем с членом внутри? — он произносит это холодно, специально переходя на движения более медленные с большой амплитудой.       Брови Аякса жалобно сходятся, делая его вид умоляющим, но при этом пошлым, когда при каждом толчке его тело ёрзает наверх и обратно, а рот чуть больше открывается, выдавая стон наслаждения от стимуляции простаты.       — Да, ммх... Пожалуйста!       Чжун Ли безумно нравится, каким может быть парень уверенным и дерзким в один момент и покорным и трогательным в другой. Очаровательно.       — Можно.       Аякс тут же обхватывает ладонью свой член, начиная быстро скользить, добавляя стимуляции для разрядки. Глядя на это и на то, как он закидывает голову наверх, прикрыв глаза, Чжун Ли чувствует, что и он близок к финалу.       Несколько движений, и стоны Аякса становятся на порядок громче, он забывается в оргазме, изливаясь в свою ладонь. Чжун Ли видит его таким не первый раз, но не может отвести взгляда от чудесного зрелища. Он убирает ногу парня со своего плеча и приподнимает его бедра выше, становясь на колени и продолжая энергично толкаться в податливое тело, нежащееся в послеоргазменных ощущениях. Чувство полной власти над Аяксом опьяняет не хуже любимого вина, требуется совсем немного времени прежде чем Чжун Ли накрывает эйфория, и он с рыком кончает в резинку, находясь внутри до самого конца.       Некоторое время лишь звуки тяжёлого дыхания двух человек разбавляют плеск воды и бульканье пузырьков.       — Чжун Ли, — зовёт немного пришедший в себя Аякс, протягивая руку к партнёру.       Тот со скользким звуком выходит, аккуратно опуская его бёдра на пол, после мягко обхватывая протянутую ладонь и наклоняясь ниже, чтобы оставить на ней россыпь ласковых поцелуев. От этих действий Аякс нежно улыбается, жмуря глаза.       — Не думал, что ты можешь быть таким, — мечтательно делится парень.       — Каким? — Чжун Ли прекращает поцелуи и смотрит в голубые глаза добродушно и заинтересованно.       — Разносторонним, — улыбаясь, Аякс перехватывает руку и тянет Чжун Ли на себя.       Чжун Ли поддается, собираясь упасть рядом, но удачному приземлению мешает анальная пробка, попавшая прямо под рёбра. Он охает, зажмурившись, но стоически переносит послевкусие, вынув из-под себя «подарок» и отложив его подальше. Аякс тихо хихикает, прикрывая рот ладонью и глядя на невиданное ранее выражение лица партнёра. Чжун Ли вздыхает и ложится на бок, обнимая парня за талию и притягивая к себе. Их лица совсем близко.       — Ты тоже разносторонний, и мне это нравится. Мне нравишься ты, — признаётся Чжун Ли, проводя тыльной стороной ладони по щеке Аякса.       — Это здорово. Знаешь почему? — парень потихоньку снова превращается в хитрую но очаровательную занозу и с коварным видом обвивает руками и ногами Чжун Ли, добавляя шёпотом. — Ты мне тоже нравишься.

***

      Проходят года, но популярность художника под прозвищем «Мастер с золотыми руками» не сходит на нет. Зайдя в галерею на его выставку, вы попадаете в уникальное творческое пространство с особой атмосферой. Не расстраивайтесь, что его стиль изменился — теперь портреты цветные, пышущие жизнью, золото есть, но немного, его дополняет циановый, голубой, лазурный, синий и сапфировый, изображающие воду. На его картинах волны, капли, струи воды и даже полностью подводные сюжеты, но неизменно остаётся одно — с каждого портрета на вас смотрит рыжеволосый красивый парень с голубыми глазами, кожу которого когда-то расцеловало солнце.