Кровь, страх, свобода

Свобода. Ну и на хрен она мне нужна эта свобода, если я потерял всё важное, что когда-либо имел?! Ладно, преувеличиваю, у меня остаётся Изабель, которую ждёт долгий допрос с пристрастием, как она провернула свой хитроумный план, освобождающий меня. Я встаю, выхожу из зала суда, Изабель тут же бросается мне на шею. Она счастлива — я убит горем. Из-за Магнуса, из-за того, что с ним произошло, из-за того, что он сам с собой сделал. Никто, наверное, не поймёт меня. Возникает мысль, спросить у Рагнора. Он явно должен знать что-то ещё, а также мне стоит навестить Саймона и Рафаэля и узнать, могу ли я сделать для них хоть что-то. Они многим помогли мне. Чувствую, что заканчивается большая глава моей жизни, и мне не хочется завершать её, потому что финал должен быть счастливым. Тупые розовые очки, глупая детская наивность. Для меня концовки может быть только две: «и жили они долго и счастливо» или «положили их в гроб в один день, в один час, и они остались на века вместе». Похоже, я просрал оба эти шанса. Понимаю, есть ещё один вариант, спасибо Шекспиру и его роману «Ромео и Джульетта». Это будет слишком ужасно, но я же могу умереть вслед за любимым? Он принял яд, я возьму кинжал. «Хватит, Александр, ты должен жить», — убеждаю я себя. Встаёт другой вопрос: «зачем», на который сразу же приходит ответ. Ради Иззи. Ради себя. — Алек, ты в порядке? — обеспокоенно спрашивает сестра, замечая, что я в своих мыслях и даже внимание на неё не обращаю. — Более-менее. Из, как тебе это удалось? Как ты заставила его признаться? — недоумеваю я, а Изабель лишь слегка улыбается, немного виновато. — Рассказывай! Мы выходим на улицу и идëм в тихий переулок за зданием, где нас никто не может потревожить, и она начинает говорить. — Я узнала про то, как ты опозорил его, и я подумала, что у него есть мотив мстить тебе. И я решила с ним сблизиться, — она опускает глаза, понимает, какая сейчас будет реакция. — Иззи! Ты совсем сдурела?! — возмущаюсь. Да, сам бы я поступил точно так же, но это моя младшая сестра, и я не могу дать её в обиду. — Я пыталась защитить тебя. Я записывала все наши разговоры и всё, что между нами было, на камеру и отправляла другу, который мог пойти в любой момент в полицию, как только я скажу. Вскоре я добралась до компьютера Себастьяна и телефона, там было много всего интересного, я скопировала все данные, а также связалась с Рагнором Феллом, врачём вашей тюрьмы, точнее вначале я пыталась найти Валентина Моргенштерна, меня отправили к начальнику тюрьмы, но он не стал даже и слушать, а Рагнор помог, он очень хороший человек, — Иззи воодушевлена, не хочется нагружать её моими переживаниями. — Спасибо, — крепко обнимаю сестру, это то, что нужно нам обоим, чувствую её поддержку и успокаиваюсь. До дома мы добираемся в полной тишине. Хорошо, что я живу отдельно от родителей, они, наверное, и видеть меня сейчас не хотят. Спасибо Изабель, которая оплачивала аренду моей квартиры и держала её в порядке, сейчас у меня есть куда вернуться. Сестра не хочет оставлять меня одного, но я настойчиво прошу её уйти. Как только Иззи удаляется, я тут же плетусь в душ, чтобы смыть с себя грязь прошлых месяцев, это не поможет, но я хотя бы постараюсь. Тёплая вода успокаивает, всё тело ломит и болит, но я начинаю постепенно восстанавливаться, постепенно приходить в порядок. Как приятно мыться в одиночестве, а не под сотнями прожигающих тебя взглядов, хотя от одного такого я бы не отказался. Мысли о Магнусе тут же доводят меня до слёз. Кажется, до этого я не понимал всей трагедии происходящего, а сейчас меня словно осенило. Его нет. Его больше нет. Я никогда не увижу моего Магнуса. Это ужасно. Я медленно опускаюсь в наполненную ванну, погружаюсь под воду, здесь так тихо спокойно, ничего уже не нужно. Может, не стоит выныривать?! Тут же вспоминаю про Иззи, как же она будет без меня, она всё для меня делала, и чем ей отплатил я?! Резко поднимаюсь, беру себя в руки и готовлюсь идти вперёд. Только без Магнуса я не вижу дороги. Да какой такой силой обладал этот человек, что за три месяца стал для меня самым важным? Зависеть от кого-то — ужасно, зависеть от любви — больно, но получать её так хорошо. Я надеюсь на лучшее, надеюсь, что сердце забудет, найдёт кого-нибудь другого. Не хочется признавать, что кроме Магнуса мне больше никто нужен и не будет. Ладно, одиночество тоже не так плохо. Первый день проходит спокойно, только ночью перед глазами я вновь вижу его и слышу фразу: — Ну что, Александр, начнём сначала? Кажется, моё подсознание пытается что-то мне сказать, но я не понимаю его. Иззи звонит мне утром, спрашивает, как дела, вру, что всё хорошо, потом отправляюсь на встречу с Рафаэлем и Саймоном, надеюсь переговорить заодно и с Рагнором, если получится. Я сижу у стекла и жду ребят. Охранники странно на меня косятся. Парней приводят вдвоём, вижу, что они счастливы, смотрят друг на друга влюблёнными глазами. Я рад за них, но мне больно, ужасно больно, потому что сам не могу смотреть так на кого-то, и человек, от которого я надеялся получить этот взгляд, мёртв. Они спрашивают, как я освободился, в двух словах пересказываю им свою историю. Саймон радуется, Рафаэль удивляется, но говорит, что желает всего наилучшего. Ему остаётся сидеть два года, Льюису — полтора, но я уверен, что он продлит свой срок, чтобы не бросать Сантьяго. Они неплохо здесь устроились, искренне надеюсь, что так и будет продолжаться. Они заслуживают счастья, как и я. Чёрт. Последнее не исполнимо. Мы прощаемся, и я иду к Рагнору, меня пропускают к нему вместе с охранником, который доводит меня до дверей его кабинета. — Привет, Александр, — здоровается Фелл, и смотрит на меня как будто мы давнишние друзья. — Рад, что с тебя сняли обвинения. Как ты? — спрашивает он, чувствую растерянность. — Спасибо, я хорошо. — лгать с каждым разом получается всё хуже и хуже, ну да ладно. — Можете рассказать о том, что случилось с Магнусом? Рагнор очень неожиданно реагирует на мой вопрос, он вздрагивает, будто скрывает что-то противозаконное. — Ты не веришь в ту историю, которую я озвучил в суде? — интересуется мужчина, получая отрицательное мотание головой и осознавая, что ему не уйти от ответа, начинает, — Понимаешь ли, Магнус чёртов злой гений. Ты знаешь, за что его отправили в тюрьму? Он рассказывал, как ограбил банк так, что никто даже и не узнал об этом? Все его преступления идеально спланированы, он никогда не убивал, зато делал множество других плохих вещей. Так что тебе стоило бежать от него, пока у тебя была возможность, но, мне кажется, ничего уже не исправить. — К чему вы клоните? — прерываю Рагнора, потому что быстрее хочу узнать суть его рассказа. Эти ожидания мучают и истязают меня. — Это был очередной план Магнуса. Он сбежал. Ты разве не думал об этом? Он обдурил всех, выпил вещество, которое замедлило все его жизненные процессы, заставив думать людей, что он мёртв, но на самом деле он жив и отдыхает себе сейчас где-то в другой стране с новым именем, с новым паспортом, с чистой репутацией, — Фелл с сожалением на меня смотрит. В моей голове что-то щёлкает, и я начинаю видеть полную картину. Как же это больно. Наверное, теперь ещё больнее, чем было раньше, потому что он просто оставил меня, сам, по своему желанию. Магнусу плевать на меня, а я то думал, что для него что-то значу. Что за бред?! — Но откуда всё это знаете Вы? — не могу удержаться от вопроса. Рагнор и правда слишком сильно осведомлён, и это напрягает. Он смотрит на меня в упор, внимательно, замечает каждую мою эмоцию. От такого взгляда хочется спрятаться, убежать. — Я помог ему. Нас с Магнусом связывают крепкие близкие отношения. Я его родственник, дальний, но я волнуюсь за него. Магнус, в принципе, хороший человек, но также злой гений, но он не заслуживает того, что с ним делал Валентин и остальные в тюрьме. Он медленно умирал здесь, вот и придумал план спасения, а потом появился ты, и он изменился, даже сбегать не хотел, но потом всё же сделал это. — говорит Фелл, и теперь я смотрю на него другими глазами. Он очень необычная и важная персона во всей этой игре. — Спасибо, что рассказали, — киваю, — Буду хранить молчание, — обещаю я и хочу побыстрее уйти отсюда. Мне плохо, хотя я должен радоваться, что Магнус жив, но я расстроен ещё больше. Он сбежал, оставил меня, я для него ничто. — Хорошо, будь осторожен и не переживай насчёт Магнуса, он сложный человек, не думай винить себя в его поведении, — советует Фелл и отпускает меня, а я несусь со всех ног домой, чтобы погрузиться в самокопание, самобичевание и обиду. Ну, он хотя бы попрощался, уже хорошо. Начинаю находить плюсы, только всё остальное это минусы, скапливающиеся в гигантскую тёмную кучу. Пора смиряться с мыслью, что ничего не получится, что мы больше с ним не встретимся и у нас у обоих по отдельности всё будет хорошо. Я направляюсь в клуб. Раньше мне это помогало, пить не хочется, танцевать тоже, трахаться… Это слишком, я никогда не делал этого до Магнуса, а сейчас, после него, точно не хочу. Смотрю на веселящихся людей, и меня тошнит от всего этого. Так ничего и не добившись, возвращаюсь домой, только, когда я открываю дверь, слышу сзади шорох и оборачиваюсь, здесь темно, зрение ещё не адаптировалось, кто-то хватает меня за руку. Узнаю по запаху и хватке, по тёмным, глядящим на меня глазам, по горячим губам, накрывающим мои. — Магнус… Магнус, — шепчу между поцелуями, не веря в своё счастье, неужели и правда передо мной этот человек, живой, настоящий, здоровый? Так хочется сжать его и больше никогда не отпускать. Всё происходящее напоминает больше сон, только теперь не ужасный кошмар, а прекрасную фантазию, которая навряд ли исполнится в реальности. — Ну что, Александр, начнём сначала? — шепчет он, а потом смотрит несколько секунд прямо в душу и падает передо мной на колени, крепко обхватывая ноги и глядя снизу вверх, его эмоции резко меняются. — Прости меня, прости. Я жив, это всё был план, ужасный план. Я не хотел ранить тебя, причинить боль, но я сделал всё это, делал с нашего знакомства, с самого начала. Умоляю, прости меня. Не могу видеть Бейна таким грустным, моё сердце разрывается, его сожаления приносят мне страдания сильнее всех его поступков. Сейчас меня переполняют эмоции, радость смешивается с недоверием, болью и надеждой, а Магнус дрожит в моих руках. От того парня, что флиртовал со мной в тюрьме, соглашался на простую разрядку, трахался со всеми подряд ради получения собственной выгоды, в чём я не уверен, может, там всё было намного сложнее, не осталось и следа. Я понимаю такое поведение, принимаю и всё равно люблю его, больше всего на свете, и готов кричать об этом, потому что теперь ничего не боюсь, а дальше я развязываю язык и говорю самые важные слова. — Люблю тебя, — вылетает у меня, прежде, чем я успеваю рационально подумать и рассчитать вероятность отказа. Не знаю, что он ответит, как отреагирует, но мне уже плевать на это. Кажется, я испытал всё в этой жизни. Опускаюсь на пол к нему, крепко хватая за плечи, аккуратно поглаживаю. Так хочется его успокоить, сделать так, чтобы ему было хорошо. Свет приглушённый, но в нём прекрасно видно его осунувшееся за эти дни лицо, тёмные синяки под глазами, искусанные от переживаний губы, но он всё равно красивый, самый красивый человек из всех, кого я знаю. И никогда не изменю своего мнения. — Я, кажется, тоже, — шепчет Бейн и подаётся вперёд. Ему так легче, и я даю ему всё, что он просит. Чувствую себя самым счастливым, зная, что мы всегда будем рядом. Завтра нас ждёт встреча с Изабель и допрос от неё. Через неделю я наконец поговорю с родителями, через две — Себастьяна или Джонатана, как его там, упрячут в тюрьму, через месяц Магнус уберёт слово «кажется» из своего признания, а через год мы будем где-нибудь около моря, лежать и беззаботно загорать на пляже, оголяя перед солнцем все наши прошлые шрамы. Моя судьба отнюдь непростая, но я рад, что в моей жизни случилось всё это, потому что теперь у меня появился смысл. И пусть я всё такой же больной и ненормальный, но Магнусу это нравится, он принимает меня и помогает. А это самое важное.