Просекко и текила

«Когтистые песчаные ветра Приходят неизменно по утрам Неся с собой предчувствие беды Как бесконечно мы с тобой устали Печаль доступна даже людям стали Иди сюда. Я дам тебе воды.» © Мельница — Сонет

      Гермиона с трудом разлепила глаза и со стоном повернулась на спину. В окна бил яркий свет, календарь на стене издевательски показывал, что она провела в горячке четыре дня. Магия… Гермиона осторожно сжала и разжала пальцы, прислушиваясь к себе. Резерв был скорее жив, чем мертв, но испытывать его на прочность она пока не спешила. Прошедшие несколько дней красноречиво показали, что если не позаботиться о себе, можно угодить в большие неприятности.       В квартирке было пусто. Звенела в ушах тишина, где-то в кухне капала вода. Надо бы починить кран все-таки. Когда-нибудь, когда она будет в состоянии сделать чуть больше, чем походы в туалет и обратно. Желудок громко пожаловался, что его наглым образом продолжают игнорировать. В нос ударил запах целительских зелий.       Больная голова соображала плохо. Гермиона с трудом вспомнила упреки Сириуса, их перепалку под проливным дождем, воспоминания, которые она выудила из своей головы по десять мыслей в минуту. И заставила его посмотреть. Что ж, во всяком случае теперь понятно, почему она так скверно себя чувствует! Говорил же ей Северус, что с ментальной магией шутки плохи…       Грейнджер вскочила, как ошпаренная, когда смутные события последних дней обрушились ей на голову с необратимостью бладжера. Озираясь по сторонам, ведьма доковыляла до кухни и ошарашенно уставилась на столешницу. Та вся была заставлена многочисленными настойками, микстурами, мазями, некоторые она узнала, как восстанавливающие и витаминные, какие-то видела впервые. Судя по цвету и запаху, это были новые проекты Северуса. Осмотр холодильника также показал, что парень времени даром не терял, соорудив для больной и куриный бульон, и овсяную кашу, и паровые котлетки.       Гермиона сжала виски, пытаясь не завыть. Вот что она натворила! Сейчас еще портрет мужа явится из схрона и выскажет ей всё о ее недостойном поведении. А уж когда молодой Снейп вернется, а он вернется, в этом Гермиона была уверена, что будет тогда?! Хорошую кашу она заварила, нечего сказать. Внутренний голос пискнул что-то о том, что, мол, в произошедшем не было ее вины, она заболела, оказалась магически истощена, подсознание сыграло с ней злую шутку узнавания… Ох… Она цеплялась за Северуса, как лиана, черпая его силу, которой он щедро делился, совсем как когда-то, в их несбывшемся будущем. И что он теперь о ней подумает? И как ему всё объяснить? И надо ли…        — Муж, выходи, я знаю, что ты там, — прохрипела Гермиона и закашлялась. Зыркнула на кран и призвала к себе стакан воды. Снейп прошествовал из сельской пасторали прямо к центру рамы и скрестил руки на груди.        — С возвращением в мир живых, — процедил он и нахмурился, рассмотрев бледное лицо жены и ее трясущиеся руки.        — Что-то ты не слишком рад, — бросила в ответ Гермиона и облокотилась о столешницу. Она чувствовала себя по-прежнему скверно, но любопытство было сильнее.        — Мы всё испортили. Вернее, ты. Я помог, где сумел, но у нас большие неприятности.        — Спасибо, ты всегда умеешь поддержать, — лениво отозвалась Гермиона, переводя взгляд на окно, за которым природа радовалась новому дню. Северус начинал закипать.        — Нет, а что я должен тебе сказать?! Ты ввязалась в перепалку с Блэком, выболтала ему всё, что принесло тебя сюда! Свалилась с магическим истощением, подхватила простуду и чуть не угробила всю операцию!        — А сказать тебе почему? — взвилась Гермиона. Ей хотелось в душ, кофе и закатить кому-то скандал. Муж как всегда удачно подвернулся под руку. — Потому что ты постоянно торчишь в моей голове! Конечно, моя магия узнала твою, когда ты полез в мои мысли! Узнала и приняла!        — Ты — моя жена! Конечно, мы связаны!        — Ты умер, Северус! Я обманываю и себя и тебя, пытаясь поверить в иллюзию счастья! Мне нужно думать, как не допустить возрождения Волдеморта, как уничтожить Хоркруксы и построить здесь новую жизнь, а вместо этого я продолжаю соскребать какие-то крохи былого счастья, и никак не могу принять тот факт, что нас больше не будет! Да, я приняла магию Северуса, потому что я схожу с ума, понимаешь?        — Не ори, — поморщился портретный Снейп. Конечно же, он всё прекрасно понимал, но что он мог сделать? Гермиона меж тем продолжала.        — И пусть он узнает, пусть! Что хуже еще может случиться?        — Куча народу уже знает, что ты из будущего!        — И что? Того будущего нет, пойми ты! А я всё еще есть. Я не хочу, как ты, всю жизнь трястись над иллюзиями и потерять всё, что было мне дорого в итоге. Вы все меня оставили, Северус, а теперь требуете, чтобы я исправила ваши ошибки! Родители, Гарри, Рон, ты! Всех вас больше нет либо никогда не будет в моей жизни, а он есть! И Сириус, и Ремус, и даже Лили! Почему они не могут стать моими новыми друзьями? Почему я не могу попросить о помощи? Гермиона Грейнджер не железная, Северус! Я тоже человек, и мне бывает страшно, больно и одиноко. А эта наша с тобой связь доводит меня до сумасшествия! Я не могу к тебе прикоснуться, не могу пойти гулять в Хогсмид, не могу тебя нормально рассмотреть! Могу только почувствовать, и это сводит меня с ума! Тебя нет, но есть он. И какая разница, раньше у нас начнется роман или позже? Мне других не надо! Мне нужен ты, Северус!       Истерика Гермионы перешла в вопли. Северус молчал. В шкафчиках звенели склянки. На окнах сами собой зашевелились занавески. Закипело зелье, хотя огонь не горел. Еще секунда, и у нее случится магический выброс.        — Я ничего плохого не сделала! — закричала Гермиона, сама не зная, к кому конкретно обращается. В этот момент входная дверь отворилась и в квартирку влетел Северус. Оценив обстановку, он бросился на кухню и сцапал Гермиону в охапку.        — Тише-тише… Успокойся, Майя, всё хорошо. Ты дома, ты в безопасности. Тебе ничего не угрожает. Ты меня слышишь?        — Я не хотела… Не хотела… Я ничего не сделала… Не сделала!        — Конечно, ты ничего не сделала, тебе было страшно, ты серьезно заболела. Ну не плачь, чего ты? Тише… Тшшш…       Гермиона стала оседать на пол, сотрясаясь в рыданиях. Северус обнял ее за плечи и прижал к себе, укачивая в объятьях. Сейчас ему было абсолютно всё равно, какие тайны она скрывала, и почему ее магия так легко его приняла, ей было больно, страшно, холодно. Так, как слишком часто бывало и Северусу. И рядом с ним тогда не было друга, способного вывести из темноты. Он понимал. Слишком хорошо. Майя вновь цеплялась за него, уткнувшись носом в его рубашку и щедро поливая ее слезами. Нараставшая вокруг них неконтролируемая магия утихла. Сейчас она была просто женщиной. И ей было плохо.        — Пойдем, отведем тебя в душ? Потом я сделаю тебе позавтракать, хорошо?       Северус говорил тихо, как с ребенком или с душевнобольным. Гермиона была не слишком уверена, к какой именно категории он ее относил. Но ей не хотелось понимать смысл его слов. Ей хотелось просто слушать. Она действительно слишком устала от всего и всех.        — Меня все бросили, понимаешь? — шептала она, как мантру. Северус гладил ее по волосам.        — Мы заведем новых друзей. Блэк, хоть и дурак, но оказался неплохим малым. Ремус, твой кузен, или кто он там тебе? Они не бросят. Лили, опять же, она вредная, хочет во всем быть лучшей, но она хорошая. Хоть и истеричка периодически. Я познакомлю тебя с Алисой, она — настоящий друг. Ты многое испытала, довела себя до истощения, так же нельзя, Майя. О тебе нужно позаботиться. Никто не должен быть один, слышишь? А если бы меня не оказалось рядом, что бы тогда было? Глупая, глупая ведьма.        — Ты всё это время был рядом? — проскулила Гермиона, размазывая рукавом слезы. — Почему?       Северус плюнул на все условности и приличия. Когда это парнишка из рабочих районов Манчестера был приличным?        — Что-то в тебе есть такое, что меня зацепило. Про таких, как ты, говорят: «Девка с перцем».       Гермиона фыркнула сквозь слезы и покачала головой.        — А по тебе так и не скажешь, что ты любишь женщин с огоньком.        — У меня еще много талантов. — Северус улыбнулся, помогая ей подняться. — Пойдем, приведем тебя в порядок. Я доварю свои зелья для клиентов, а потом… Сходим в Хогсмид? Или в парк? Или куда захочешь?       Гермиона посмотрела ему в глаза и кивнула. — Сходим. Куда поведешь.