Просекко и текила

«Так давно, что даже тень Твоя превратилась в сон — Как на коже соль. Так легко, как будто ночь Твоя — непосильный груз. Я еще вернусь. Так легко, как будто гладь Морей поглотила Вас, Мы танцуем вальс.» © Немного Нервно — Десятый вальс

      Гермиона так запуталась в той линии вероятностей, которую сама же и выстраивала, что последние недели три жила как в тумане. И шла на ощупь. Бал, поиски и уничтожение Хоркруксов, служба в Аврорате, которую никто не отменял, Мастер Орион неожиданно замолвил за нее словечко, и Муди так же неожиданно согласился. Уж что ему посулил Блэк — неизвестно, да только сфера влияния чистокровных возрастала с каждым днем. Сириус, которому достопочтимая маменька посулила своё родительское благословение на брак с Марлин, если он возьмется за ум и примет обязательства Главы Рода, взялся за дело с азартом гончей собаки.       Ремуса командировали в самое логово Грейбека — вербовать оборотней перейти на сторону Добра, Света, Альянса и чистокровных. В качестве взятки предложили пробники Волчьего Противоядия, над которым Гермиона, Северус и Лили трудились в свободное от прочих забот время. То есть — пару часов перед сном и пару часов на рассвете, до начала рабочего дня.       Лили и Джеймс присутствовали на всех собраниях Ордена Феникса, но на все уговоры и увещевания Дамблдора начать полевую практику пока отвечали вежливым отказом, выводя старого интригана из себя. Он сыпал налево и направо речами о важности их дела, но какой в том деле был прок, так ни разу и не удосужился объяснить. В отличие от всё того же Мастера Ориона.       Бытовало мнение, что старший Блэк обладал даром прорицания, одним из сотни других умений, которыми магия наградила Древнейший и Благороднейший Род. Да и Сириус ничего из увиденного в Думосбросе Гермионы скрывать от отца не стал. Орион побеседовал с Гермионой и убедился в том, что ее кровавое прошлое — правда. Было решено не допустить, чтобы оно стало их будущим. Тут-то на арену и вышли дворяне, связанные между собой родством крови, силой магии, долгами жизни и умением плести первоклассные интриги.       Если дети по глупости идут то за Дамблдором, то за Томом, одинаково высасывающими из них магию, силы и здравый смысл, значит надо возрождать чистокровные Роды и объединяться без ущерба для полукровок и магглорожденных.       С горем пополам Гермиона разобралась в витиеватой канве родственных связей и работе магии, обозвала себя дурой, распила с портретом мужа пару бутылок эля и начала действовать. Она стала писать Сириусу речи, которые он радостно тащил на выступления в Визенгамоте. Родовая магия, семейная связь, сильные покровители, возрождение былого величия, сильный лидер и мудрый наставник… Старшее поколение слушало эти панегирики, вежливо кивало, а неделю спустя — присылало Блэкам письма с учтивыми просьбами принять Род Лонгботтомов, Род Гринграсс, Род Руквуд и прочая, и прочая в Альянс, созданный Родом Блэк. Сириус сиял, как начищенный таз.       Лили Поттер заканчивала курсы повышения квалификации и готовилась работать в Акушерском Отделении Святого Мунго, как ведущий специалист. Нарцисса Малфой, объездившая всю Европу и вернувшаяся домой ни с чем, смотрела на всё это действо с отчаянием утопающего. Ее подруга, Алиса Лонгботтом, не далее, как три месяца назад страдающая проблемой сохранения плода, на все лады нахваливала модифицированное Лили и Гермионой фертильное зелье и вынашивала Невилла. У Нарциссы не было причин сомневаться, и плевать, что обе ведьмы были магглорожденными, если дядюшку Ориона всё устраивает, то кто она такая, чтобы перечить?       У Майи Грейнджер и Лили Поттер нарисовалась возможность повесить на семейство Блэк, а конкретно на Нарциссу, Долг Жизни. А там, глядишь, и к чаше Хаффлпафф будет возможность добраться… А это — минус еще один Хоркрукс.       Хоть бери и ночью окольными путями пробирайся в Хогвартс, ей-богу, чтобы уничтожить проклятую диадему! Северус пару раз заикался о том, что хочет сходить к Дамблдору на собеседование. Должность преподавателя Защиты по-прежнему была вакантна. Гермиона, что есть силы, отговаривала его от подобного мероприятия.        — Ты ненавидишь детей, преподавание и Дамблдора в целом! Зачем тебе эти глупости? — восклицала она, наворачивая круги по комнате.        — Ну да, по вашей с Блэком милости я уже пропустил одно собеседование! А меж тем, Хоркрукс, который буквально от нас в двух шагах, всё еще не уничтожен!        — Да откуда ты знаешь, что он там? Это всё догадки Мастера Ориона и Мародеров! — отчаянно врала Гермиона. Не рассказывать же Северусу, в самом деле, что она знает о проклятых билетах в бессмертие всё, потому что прибыла из будущего! Пока что ей как-то удавалось его дурачить.        — Не пойму я тебя, Майя, чем тебе так насолил Хогвартс и конкретно Дамблдор, которого ты даже не знаешь?       Гермиона опускалась в кресло и принялась врать с горестной миной.        — Мой муж был Слизеринцем… Сам из неблагополучной семьи, из бедного Рода, он никогда не пользовался уважением директора или Слагхорна. Приходилось зубами рвать право на свое место под солнцем. Сам знаешь, какое там отношение к тем, кто не Гриффиндорец, или не из других, политически правильных факультетов.       Северус согласно кивал.        — А кто твой муж? Может, я его знаю?        — Мы стали жертвами договорного брака, моей семье нужна была помощь, Се...Себастиану — покровительство. Он на пятнадцать лет был меня старше, потому, вряд ли ты его застал.        — Тогда да, конечно… Мне жаль, что так получилось. Ты не заслуживаешь такой жизни, Майя.       Гермиона вздыхала и тайком грозила портрету мужа кулаком, чтобы не хихикал исподтишка. Как бы там ни было, а врать за эти годы она научилась отменно, и ведь сказала же практически чистую правду!        — Жаль или нет, но жизнь продолжается. А на собеседование тебе все равно идти не стоит. Эта должность проклята, и потом, Ремус собирался устраиваться в Хогвартс, как только вернется от оборотней.       Северус поперхнулся кофе: — То есть мной жертвовать ты боишься, а Ремусом, значит, можно?        — А он оборотень, его не Легиллименция, ни проклятья не берут, и хотелось бы уничтожить Тома и Хоркруксы до того, как проклятье вступит в силу.        — То есть, у нас есть ровно год… Не слишком ли мы замахнулись, Майя?        — Не знаю, стоит рискнуть, пока есть время. И мы не слишком заняты.        — Не заняты, говоришь? Мы сутки напролет варим зелья, ты пишешь речи, я готовлю проекты на продажу, Рег — доходяга, все еще от нас зависит, Пожиратели, которых нужно изловить, никуда не делись, Бал у Блэков, опять же, а жить когда? Мне еще тебя вальсу учить!       Гермиона роняла голову на ладони. — Я не знаю, когда жить, Северус, для начала, нам всем, хотя бы, выжить.        — Ты сумасшедшая, ты знаешь об этом?       Гермиона смотрела на него в упор. — А ты думал, что ты в парк развлечений попал? Ау, Северус, у нас война на пороге, если ты забыл, а мы тут всякую чушь обсуждаем вроде работы в Хогвартсе!        — Хотел бы я тебе возразить, что изводя себя, ты победу не приблизишь, да сам не лучше.        — Вот именно!       Северус вставал с кресла и протягивал ей руку: — Пойдем, пройдемся. Надо проветрить мозги.       И так продолжалось день ото дня.       Портрет Снейпа очень внимательно наблюдал за происходящим между его женой и своим молодым альтер-эго и понимал, что скоро, очень скоро, ему придется ее отпустить.