Baltovéux (древ.ангельск) — путешествующий по мирам
1 июня 2030 года Сделать шаг с колесницы на каменную тропинку Острова комет было безумно трудно. Мой мозг отключился сразу же от осознания того, где я нахожусь. Сердце ушло в пятки и теперь бешено там колобродило, а вместе с ним и колющие мурашки, распространившиеся по всему телу. Раскрыв рот, точно маленький турист, и выпучив глаза, я только рассматривала красоты Острова. Зеленые-презеленые луга, в которых игрались сияющие мотыльки. Множество радуг в облаках, охвативших всю пестрящую волшебством и розовыми туманами землю. Стеклянные жилые комплексы и высотки, в которых отражалось теплое, уже потихоньку заходящее солнце… И в центре она — мой самый лучший сон, моя самая большая мечта… Балтовая почта. В реальности она выглядела ещё лучше, чем на папиных открытках или фото. Это был большой, облитый блестящим золотым налетом замок, бурлящий от Божественной силы, из ярко-желтого и ярко-оранжевого кирпича, с множеством остроугольных башен и продолговатых прозрачных труб, тянущихся в небо. По трубам этим беспрерывно летели посылки из других миров, которые должны были забрать балтовеи и доставить уже завтра, после приема новичков. Они как раз выходили из своих домов и направлялись в замок в этой простой, но ослепительной и фирменной униформе Балтовой почты, которую совсем скоро буду носить и я. И так же буду ходить такая вся сверкающая на солнце со стеклянным рюкзаком… А может с ланшийским мешком, способным вместить даже части железной дороги? А может с плотной сумкой мерифри, в которой буду носить самые величайшие книги и наполненные любовью письма? Ух, уже не терпится узнать, чья же кровь во мне все-таки бурлит! — Арина Алексеевна Востокова? — позвал меня мужской, чуть сипатый голос. Я обернулась и увидела низенького, но коренастого консьержа. Он был одет в лазурную форму с серебристыми буговичками и аксельбантами, на которых оказалась вырезана эмблема Балтовой почты — галактика с крылами ангела по бокам и двумя кометами сверху и снизу. За все то время, что увлекалась папиной работой, а это, на минуточку, пятнадцать лет, я выучила эту эмблему наизусть. У меня даже была подобная нашивка! А скоро будет и настоящий значок… Консьерж придерживал цепкими пальцами тележку с моим багажом и внимательно всматривался в мое лицо, словно стараясь увидеть там хоть какой-то ответ. Мышцы меня слабо слушались от возбуждения и эйфории, но тем не менее я высоко выпалила: — Да, я! Мужчина тут же отвел взгляд от моей наверняка глупой физиономии, поправил лазурную шляпу с козырьком, лохматившую седые пряди, и отчеканил: — Во время будней вы будете проживать на Звездной улице, в жилом комплексе под номером тридцать четыре, в комнате четыреста шестьдесят семь на двадцать пятом этаже… — Это в доме практически с видом на Почту? — не сдержавшись, воскликнула я. — Да, — кивнул быстро дяденька. — Вау! — я захлопала в ладоши, прикусывая губу от радости. Вид на Почту, по рассказам папы, был самым красивым именно с тридцатых комплексов! Вот это повезло! — Угу, да, — снова кивнул мужчина и, поклонившись, повез потихоньку мои вещи. Вслед он проговорил: — Ваши вещи будут доставлены в целостности и сохранности, мисс. Остальную информацию вы получите от директоров Балтовой почты, ее работников и Ваших будущих кураторов. До свидания. — Благодарю… До свидания, — на выдохе произнесла я, смотря на свое отражение в тележке. На меня глядела девчушка среднего роста в неприметной ярко-розовой толстовке, джинсовых широких шортах, надетыми на красные колготки. Светло-русые, карамельного цвета волосы были заплетены в пучок, закрепленный заколкой-кометой в честь приезда на новое место работы. Исконно славянские мягкие черты лица очерчивали дневные лучи, алые губы застыли в детской улыбке, а глаза разного цвета, — один небесно-голубой, другой зеленый, как трава на Острове, — излучали любопытство и нескончаемый восторг. Мое имя Арина Востокова, и я дочь балтовея, необыкновенного работника самой необыкновенной почты во всей Вселенной. Балтовая почта, представляете, является источником великой системы – эволюционного баланса! А балтовеи — это скоростные кометы, которых когда-то Лорд Накомисс, сам Жизнь назначил рычажками Балтовой почты, главной поддержкой и опорой баланса. За много миллионов лет балтовеи эволюционировали в людей и теперь живут среди обычных жителей Человеческого мира, участвуют в его жизни, заводят семьи… Правда, у нас аномально сильный организм, волшебная яркая кровь и ядро, лишь напоминающее по функциям сердце (но мы умеем хорошо маскировать эти особенности, когда ходим по человеческим врачам!). Балтовеи наделены способностью открывать порталы в другие миры, перемещаться по ним без всякого вреда, понимать инородные языки, далеко видеть, далеко слышать… В общем, настоящие гордости Балтовой почты и Лорда Накомисса!.. …И я с детства мечтала пополнить ряды этих гордостей. Моя любимая мамочка — София Востокова умерла по до сих пор невиданной мне причине. Одна бабушка говорила, что у нее случился инфаркт из-за болезни сердца, в то время как другая твердила, что ее сгубило воспаление легких. Я так и не поняла, как она ушла на Тот Свет, да и не хочу, если честно… Разговоры о маме всегда делали мне больно, каждый редкий раз как ножом в спину ударяли… Как вспомню ее смех, улыбку, объятия — так сразу в пот и слезы кидает. И чтобы душевная детская боль не отравила все мое тело и кометную душу, папа когда-то посвятил меня в свою работу, на которой часто пропадал. Да-да, он рассказал мне все о Балтовой почте… И тогда-то я, можно сказать, влюбилась в нее. Я сделалась в буквальном смысле одержимой Балтовой почтой, балтовеями, другими мирами! Моим любимым занятием стало рисовать коллег папы, чьи фото он мне часто показывал, и днями изучать карты миров; любимыми атрибутами и символами оказались звезды, кометы и планеты, а обожаемой книгой – Райская Библия, с подлинным содержанием, ароматом эдемовских цветов и частичками ангельских перьев. Отвлекаясь от грусти, все лелеяла мысли о том, что когда-то стану балтовейкой, и вот… Наконец-то я здесь, на Осторове комет у главного здания Почты! И вот совсем-совсем скоро начнётся… — Эй, девочка, ты идешь вообще? — розовые облака в моей голове разогнал один парень испанской внешности. Но говорил он со мной на балтовейском — специальном языке почтальонов, который на Острове в пух и прах разрушает всякий языковой барьер. Как вы уже поняли, и язык комет я выучила наизусть. — Трубы шумят, нас ждут. Только с его голосом я и услышала гулкий звук играющей во всю трубы. Он доносился со стороны здания Балтовой почты, с самых его высоких башен и окон. Переведя взгляд туда, увидела маленьких ангелочков, гордо дудящих в свои золотые музыкальные инструменты, напрягающих розовые губки изо всех сил. Мелодия и вправду была созывающей: звонкая, долгая, местами отрывистая. Кажется, об этой чудной ангельской музыке папа также рассказывал… А поглядев чуть ниже, я узрела у главных больших дверей стремительно собирающихся новобранцев, недавно спрыгнувших со своих колесниц, и… ещё двух неких существ. О Боже милостивый, неужели это были директоры Балтовой почты?! Я сорвалась с места даже раньше, чем тот испанец, и побежала что есть мочи к сияющему зданию. Новички скапливались быстро, а мне нужно было успеть занять хорошее место, чтобы увидеть и услышать директоров. Радуги с облаками и туманами плыли перед глазами, сверчки и бабочки кружили сумасшедший танец, и животные с деревьев с большими и сочными плодами с любопытством наблюдали за яро бегущей мной. Кажется, я вся растрепалась и успела вызвать легкое недоумение у живых существ и некоторых балтовеев, но мне уже было абсолютно все равно. Я почти добежала до заветного места в первом ряду! И вот, я встала по самой середине, перед этим немного растолкав нескольких шумных новобранцев. Да, нагло, но ведь я же небольшого роста, мне позволительно! Вблизи мне удалось разглядеть все детали здания Балтовой почты. Архитектурная работа просто поражала! Весь позолоченный замок был украшен объемными узорами, ангельскими спокойными ликами, покрытыми вуалями, письмами с крыльями, галактиками и сплетенными с ними кометами… И все было сделано так аккуратно, так по-неземному! Будто над зданием этим попыхтел сам Микеланджело, или Канова, или Антокольский… И среди этих величественных стен и дверей стояли, как я и думала, директоры Балтовой почты. Их выдавали строгие наряды, состоящие из желтых длинных плащей, оранжевых узорчатых пиджаков, таких же узких брюк и юбки… И брошей в форме галактики из наверняка дорогих золотистых камней, что были закреплены у них на воротниках белоснежных рубашек. Один директор-мужчина точно принадлежал к виду какой-то сказочной нечисти. У него были зализанные на затылок черные волосы, крючковатый нос, длинные уши, бледная, с нитями синих вен и черных рисунков кожа, острые зубы и безумно устрашающий строгий взгляд черных глаз. Даже приятные цвета формы не делали его более миловидным. Из полупрозрачных ладоней с вытянутыми когтистыми пальцами и в целом от всего его тела шла серовато-блестящая дымка, что пропитывала все нутро холодным страхом и ступором. Кажется, имя этого директора было Карлайл Найтвуд, а слева стояла полная его противоположность, вроде Соль Фона. Она была духом Чистилища, невероятно красивой и милой молодой женщиной с белесой кожей, отливающей нежным блеском и искрами. Светлые волосы ее бесконечно вились, вокруг нее порхали бабочки; добрый взор розовых глаз был направлен на нас, на округлом личике присутствовала маленькая улыбка. — Все здесь? — спросил твердо у Соль Карлайл, будто она была у него на допросе. — Бабочки сказали, что да, — Соль же одарила сэра Найтвуда такой же улыбкой и мило кивнула. И как она его не боялась?! — Отлично, — отрезал Карлайл и, глубоко вздохнув, громко воскликнул: — Добро пожаловать на Балтовую почту! Одним пронизывающим возгласом он прервал весь шум и гам толпы новичков. Только наше прерывистое дыхание стало еле слышаться, а вместе с ним и редкий звон брелоков на рюкзаках и пуговиц рубашек и водолазок. Мы синхронно подняли головы на директоров, с интересом рассматривая их, и с нетерпением ожидая следующих слов. Наставал первый этап принятия будущих балтовеев — приветствие директоров, и от этого все в груди приятно тряслось и сжималось. Утробно кашлянув, Найтвуд спокойно представился: — Мое имя Карлайл Найтвуд, а это Соль Фона, — он указал на светлого духа рукой, и та легонько поклонилась. — Мы директоры этого великого источника эволюционного баланса. Я, — бугимен из Мира Сказочной Нечисти, — отвечаю за работу и устройство Балтовой почты и балтовых ящиков, а мисс Фона, — дух Чистилища, — за работу балтовеев и млечных источников… — Вот уже много-много лет существует традиция каждые три года открывать двери для нового поколения балтовеев, — продолжила Соль Фона. Ее голос, точно журчащая речка, обволакивал уши. — Это честь для нас – принимать великих комет. И мы рады приветствовать всех собравшихся здесь. — А для вас должно быть честью служить на Балтовой почте на благо всей Вселенной и поддерживать такой важный для нее баланс, — подметил Карлайл Найтвуд и скрестил руки на груди, чуть опуская тяжелые темные веки. Он с минуту помолчал, ожидая, пока возбужденный шум среди новичков затихнет, а потом вновь кашлянул и принялся чеканить: — Работа балтовеев очень ответственна. Чтобы отправляться в другие миры доставлять посылки и письма, Вы должны знать, как совладать со своими силами и способностями, как сориентироваться в незнакомом месте, как правильно доставить заказ и так далее. Знайте, первоначальных знаний будет недостаточно, и никто не выпустит Вас на работу, если Вы даже не имеете понятия, где можно найти млечные источники. Ко всему этому Вас будут готовить опытные балтовеи, которые не первый год работают на Почте. Они будут Вашими кураторами. Когда Вы пройдете к почтовым кассам, работницы выдадут каждому сведения о кураторах. Те же уже знают о каждом своем ученике и также имеют Ваши данные, а потому обязательно выйдут сегодня встречать Вас для начала знакомства и дальнейшего обучения. Тренировки будут длиться два месяца, во время них и дальнейшей работы Вы будете жить в жилых комплексах и домах, в которые Вас уже разместили консьержи Острова. А второго августа этого года состоится небесный праздник Иннхевиах, в рамках которого пройдёт церемония посвящения в балтовеи… — И проведет ее создатель Балтовой почты, наш милый босс, сам Жизнь — Лорд Накомисс!!! — восторженно воскликнула мисс Фона. Толпа вновь оживленно зашепталась. Стали везде слышаться вдохи, волнующие смешки и протяжное, частое «Лорд Накомисс». Я же ни с кем не сюсюкалась, а просто молча стояла… Ну как стояла, тряслась в припадке удивления и радости одновременно, безбожно краснела и до крови кусала губы, лишь бы не завизжать. Меня будет посвящать в балтовеи сам… Лорд Накомисс, Жизнь, Святой Дух, создатель Балтовой почты и эволюционного баланса, всего-всего!!! Да, папа рассказывал об этом, но я не была уверена, что Лорд Накомисс из плоти и крови вообще существует по сей день, и предполагала, что папа просто чуть соврал. Я думала, что после Рождества Христова Он так и остался божественным голубем или бестелесным духом, более не контактирующим напрямую с людьми и остальными существами. А тут… Господи, папа не приукрасил, это оказалось правдой! И меня, обычную дочь балтовея, простую интернет-художницу, глупую скейтершу и мечтательницу увидит и посвятит в балтовейку Он!!! Я сейчас, кажется, задохнусь… Когда новобранцы снова утихли, Карлайл Найтвуд промолвил: — Да, посвящать в балтовеи и определять тип вашей силы будет Лорд Накомисс. Именно он очертит Вас крестным и балтовым знаменем и увидит, кем вы являетесь: хранителем письменного баланса – мерифри, предметно-развлекательного — ланши или декоративно-прикладного — чилдао… — он вздохнул и почти незаметно кивнул в пустоту, наверняка своим мыслям, а затем сказал, подняв глаза-бусины на нас: — Ну что ж, свою информацию Вы получили… Приглашаем войти в здание Балтовой почты. Да прибудет с Вами Бог. — Увидимся второго августа, крошечки! — помахав, попрощалась Соль Фона. И директоры… испарились. В эту же секунду открылись тяжелые двери Почты, и толпа новичков огромной пулей ринулась внутрь. Воодушевленная приветствием и речами директоры, я не успела среагировать, и из-за этой оплошности получила пару слабых ударов в бока и наступлений на ноги. Ну и ещё, конечно, последнее место в очереди в почтовые кассы… Вот и наказание за проявленную ранее наглость, хехе… Но что поделаешь? Придется стойко стоять на пути к данным своих кураторов! Интересно, кто же они? *** Простоять в очереди мне пришлось долго, но не настолько, чтоб отвалились ноги и желудок скрутило в колючем приступе голода. Если бы не некоторые новички, которые задавали слишком много пустых вопросов, а работницы, разжевывая каждую деталь, отвечали надменным скрипучим голосом, то, уверена, движение пошло бы быстрей. Благо, за это время я успела рассмотреть высокие выпуклые темно-розовые стены и потолки с золотыми узорами и фресками, винтовые желтые лестницы, доски со всеми контактами, с картой здания, с лучшими работниками года... А также от моего зоркого глаза не укрылись и сами почтовые кассы. Множество посылок скапливалось в просторных трубах, и на широких экранах проявлялись их трек-номера и прочая информация, а также имена тех балтовеев, которые должны были их доставить и в какой балтовый ящик. Ух, как интересно тут все! Новичок передо мной получил все бумажки и быстренько ушел. И, Матерь Божья, осталась только я. Ура, достоялась! Я подошла к кассе вплотную, достала паспорт и встретилась взглядом с рыжей дамочкой лет сорока. Она была одета в светло-желтую рубашку и ярко-красную юбку с жилеткой, на которой был закреплен бейдж с логотипом Балтовой почты и именем самой женщины. Красиво, правда, серые глаза ее сочились усталостью и неким презрением, а губы будто показательно мяли жвачку. — Представьтесь, пожалуйста, — промолвила натужно мадам, надувая пузырь и тут же хлопая его перед моим лицом. Хмпф, если вы хотели меня слегка припугнуть, как остальных новобранцев, то не получится: я клиентка почты России! А потому вопросов глупых задавать не буду… — Арина Алексеевна Востокова, — я же спокойно протянула паспорт и дружелюбно улыбнулась краешками губ. Успокоившись немножко и выпрямившись, женщина взяла паспорт в вырвиглазной обложке с котиками и планетами в жилистые руки и внимательно поглядела на титульную страницу. Затем положила его на стол и принялась сосредоточенно печатать в компьютере всю информацию обо мне. Как только на мониторе что-то высветилось и отразилось в глазах работницы, она слегка кивнула и кликнула пару раз мышкой, а потом заработал шумно принтер. — Готовить к работе балтовея вас будут два куратора, — начала женщина уже знакомую мне речь. Так она говорила всем новичкам, что были до меня. — Первый – Присцилла Косбири из Экваториальной Гвинеи… Она достала из принтера нежно-розовую бумажку и подвинула ко мне. Та была разделена на две половины, украшенная аккуратными рисунками комет и космических воронок, а также логотипом Балтовой почты. На первой оказалась добротная такая ксерокопия паспорта девушки две тысячи девятого года рождения. Внешность ее была невероятно колоритной: кожа оттенка молочного шоколада, кудрявые темные волосы до лопаток, выразительные желтые глаза, как у орла, острый носик и пухлые багровые губы с черной родинкой над ними. Лицо на фото у нее было спокойным, но от этого не менее завораживающим. Эта девушка напоминала мне африканскую принцессу — красивую, загадочную, но и одновременно яркую. Под ксерокопией же на второй половине листа были все ее контакты, в том числе и социальные сети. — Она чилдао, — рассказывала теперь с чуть приподнятыми уголками губ работница, и ее коллеги с нескрываемым любопытством и, кажется, удовольствием смотрели на портрет Присциллы Косбири, — очень старательная и ответственная молодая девушка. Одна из лучших чилдао и балтовеев в целом. Она действительно любит свою работу и стремится быть лучшей в своем роде. Уверена, мисс Косбири вас многому научит. — Очень хорошо, — отозвалась я, складывая бумагу и убирая недалеко в маленький карман толстовки. — Буду рада с ней познакомиться! Женщина снова повернулась к компьютеру и ещё пару раз щелкнула ручкой. Как только красный экран отразился в ее глазах, она тут же поморщилась и тяжело вздохнула под шум принтера. Остальные работницы, заглянув в компьютер, так же состроили кислые недовольные моськи. Господи Иисусе, неужели моим вторым наставником будет какой-нибудь противный дядька или тетка? Если так, то… Иу, даже при всем оптимизме мне не хотелось себе в кураторы подобных душных личностей, какие часто встречались на пути. — Спаси и сохрани вас Господь, — пробормотала с неким подобием сочувствия женщина и подвинула мне другой лист. — Мои искренние сожаления. Со вторым наставником вам не повезло. Я взяла бумагу и принялась внимательно рассматривать второго куратора в поисках подвоха. Это был парень двадцати четырёх лет, бледный, с фиолетовыми мешками под безгранично светлыми голубыми глазами… Тонкие губы его скривились в маленькой ухмылке, веки были беззаботно прикрыты; он имел длинные выцветшие русые волосы, небрежно заплетенные в пучок, и негустую бородку. Лицо парня было вытянутым, но с мягкими чертами, и… Все? Что могу сказать, балтовей и балтовей, может, немного выглядит устало, но это нестрашно! — А почему не повезло? — осмелилась задать вопрос я, поднимая взор на работниц. — Этот норвежец, — зафыркала женщина презренно, — сущий лентяй! Имеет вечный наплевательский настрой, из-за этого вечно просыпает работу и делает все, что ему хочется! Захочет - прогуляется до Киберсити, хотя его маршрут начинается совершенно с другого мира, захочет - останется на ночь в каком-нибудь провинциальном городке Царства Мороза… Просто раздолбай! — Но при этом он, черт эдакий, всегда доставляет все быстро и в идеальном виде, — цокнула другая работница, — а потому уже который год находится в одних рядах с самыми лучшими балтовеями… — Да он просто непонятно каким боком оказался любимчиком Лорда Накомисса, — подметила третья дамочка, поправляя очки. — Будь я на Его месте — давно бы приказала директорам уволить сорванца. Но нет, Лорд говорит, мол, ни в коем случае, и все мы должны его терпеть. Даже волевой и строгий Найтвуд! — А самому Черрисену Он лишь иногда дает легкие подзатыльнички, словно чертов папаша! — возмутилась четвертая. — Но он все равно не меняется… — Короче, его имя Ливси Черрисен, и он работает в Почте с пеленок, — сказала мне рыжая женщина. — Да, у него много опыта, но какого… Будьте осторожны и фильтруйте информацию от него. Так же сложив и убрав в карман лист, я смиренно кивнула, не выразив никаких эмоций. Но это была лишь попытка подыграть работницам. В самом деле в этом Ливси Черрисене я углядела харизму и уверенность. Нет, кто так может просыпать работу и при том исполнять все в лучшем виде?! Только харизматичный и уверенный в себе герой! Я подобного персонажа как-то рисовала на заказ… Надеюсь, второй куратор оправдает мои мечтательные ожидания! — Спасибо за информацию, мисс де Флер, — поблагодарила я женщину, наспех прочитав фамилию на бейдже и посильней натянув рюкзак на плечи. — Кураторы встречают новичков во дворе, — сказала та, утыкаясь в монитор компьютера. Теперь она только изредка кидала на меня мимолетные взгляды. — Идите. Возможно, те, кто вам нужен, уже там. — Присцилла Косбири уж точно, — прыснула дамочка с очками, тоже смотря в свой компьютер. — Спасибо, до свидания! — я попрощалась, развернулась и пошла к выходу из здания. — До встречи через два месяца, — эти слова работниц были последними, что я услышала. *** Я вновь оказалась на улицах Острова комет. Уже был нежный, постепенно меркнувший ало-розовый закат, солнышко, что почти скрылось за облаками, и приятный вечерний ветерок. Вдалеке виднелся большой баннер, который показывал время – без пяти восемь. А передо мной балтовеи встречали новобранцев. Они крепко обнимались с ними, знакомились и попутно провожали до нужного комплекса. В воздухе витала атмосфера теплого уюта и искрящегося дружелюбия комет, сливаясь с закатом. И мне тоже хотелось прочувствовать эту атмосферу, чтобы она прямо пропитала все тело с головы до пят! Рассматривая балтовеев и новичков, я с упоением представляла, как подружусь со своими кураторами, удивлю своими познаниями о Балтовой почте, буду тренироваться с самого утра и стану их гордостью, а потом и… — Эм, извини… — над моим ухом послышался бархатный низкий женский голос со слышным акцентом, а потом почувствовалось и легкое прикосновение к плечу, — ты не Арина Востокова? Обернувшись, я инстинктивно ойкнула и чуть ли не отскочила. Передо мной стояла та самая африканская принцесса – чилдао Присцилла Косбири. В темно-каштановую шевелюру вплелись различные заколки и перья с декоративными шариками. Все это дело закрепляла яркая голубая повязка, сильно выделяющаяся на фоне волос. На ней так же была, естественно, форма чилдао, выполненная в синих цветах. Лазурный плащ, под ним кофта с короткими рукавами и множеством кармашков, а также плотные штаны с сиреневыми ботинками. Ее образ украшали темные манжеты, значок балтовея на левой руке и сверкающий ремень с эмблемой чилдао – два крыла, кометы снизу и сверху и алмаз посередине. Стеклянного ящика за спиной у нее не было, что и понятно — у балтовеев сегодня нерабочий день, они заняты приветствием новичков. И Присцилла Косбири тоже. В руках у нее оказались бумаги с моими данными. — Хей? — она пару раз помахала рукой, чуть хмурясь и неуверенно улыбаясь. Я же быстро очухалась, протягивая руку: — Да, я Арина Востокова! А ты Присцилла Косбири? После моего утвердительного ответа Присцилла уже уверенно кивнула, распрямилась и распахнула свои выразительные глаза с несколькими бликами. — Можно просто Сцилла или Прис, как угодно, — она с удовольствием пожала мою руку, поднимая уголки губ все выше. — Приятно познакомиться. Я почувствовала, как ладошка все потела и потела. Сердечко забилось быстрей, а глаза стали влажными от волнения. Боже, это мой первый куратор! Балтовейка! Настоящая! — Фух, — выдохнула я вслух, отпуская руку Присциллы и прижимая к локтю. А затем хихикнула и, взглянув на нее, с краснеющими щеками промолвила: — да, очень приятно… — Волнуешься? — поинтересовалась Присцилла, точно угадав мои чувства, и тут же легко добавила: — Я тоже волнуюсь. Я же удивленно вспыхнула. — Правда?! — Правда, — закивала она, несколько смущенно опуская взгляд. — Я работаю здесь только три года. Я куратор в первый раз, и ты моя первая ученица. И на мне впервые лежит такая ответственность… — Ого! — воскликнула я. — Получается, мы обе будем получать новый опыт? — Ага, — усмехнулась Присцилла, легонько хлопья меня по плечу. — Но, конечно, мистер Черрисен что в балтовействе, что в кураторстве не новичок, — она царапнула щеку и задумчиво повела носом. — Кажется, он выпустил в космос уже четыре балтовея… А это ого-го. — Ох, он и вправду опытный, — согласилась, всматриваясь в окрестности Острова. Я надеялась увидеть среди деревьев, на которые ещё падал слабый свет солнечных лучей, этого Ливси Черрисена. И одновременно болтала: — Но работницы почтовых касс его, бедного, забранили… — Да, он обладает дурной славой, — заметила, как Присцилла вновь нахмурилась, — и ничего не хочет с этим делать. Ему просто лень. Он человек необязательный. Даже сейчас уже опаздывает на полчаса… — Ну, с кем не бывает, — попыталась оправдать я Ливси, все ища его глазами. Косбири вместе со мной принялась смотреть вдаль, убрав руки за спину. Она немного помолчала, а потом, как только лучи оставили зелёных листья, сказала: — Но, как бы это странно не звучало, он хороший друг и наставник, — и вдохнула полной грудью, ловя прилетевший листик. — Я знаю его больше, чем другие. Наши маршруты часто пересекаются, мы вместе доставляем посылки. И, насколько бы мне не нравилась халатность Ливси ко всему, и как бы я не понимала его характер, он, уверена, даст тебе больше, чем я… — Ва-а-ай… Не любишь мой характер, а все равно говоришь обо мне без умолку. Елки зеленые, Прис, я польщен до глубины души твоими откровениями! Тяжелые руки с мозолями, облаченные в красные перчатки, легли на наши с Присциллой плечи. В нос ударил пряный аромат вишни и дешевых сигарет — необычное, но манящее содержание. В глаза бросилась алая кофта с высоким воротником и ремнем с эмблемой ланши — крыльями, кометами и колонной в центре. А затем и знакомое вытянутое бородатое лицо с ангельскими голубыми глазами. Хитро сощуренные, они оглядывали меня заинтересовано, с лисьим интересом. Но губы все так же были сложены в ухмылку, как и на фото. — Йоу, Аришка, — поздоровался со мной Ливси Черрисен, так незаметно подкравшийся к нам. — Прис обо мне уже все рассказала, так что представляться не буду… — он хохотнул, теребя плечо Присциллы. — Вот настолько у нее низкая самооценка, только о других все и треплется, даже о самых плохих! Да, Прис?~ — Отстань, Ливси, — отмахнулась тотчас Косбири. — Лучше скажи, где ты был?! — Ты ещё и спрашиваешь?! — Ливси снова посмотрел на меня, качая головой. — Во дает, а? — и потом на Присциллу. — Спал, конечно же! Сегодня выходной, так что я выдрыхся на славу! Я не сдержала смешка. — Всегда мечтала проспать целый день! — И эта мечта никогда не сбудется, потому что ты теперь наш малек! — он ткнул в мою грудь пальцем. — Так Ливси называет своих подопечных, — подметила Присцилла. — А ещё Прис обожает изюм и тарталетки с пудингом, — смеясь, промолвил Ливси. — Блин, Присцилла, не стесняйся о себе что-то рассказывать! Такая молодчина, заслуженная чилдао Балтовой почты и о себе молчок! Лучше бы уж ты была с манией величия… — Нет уж, — закачала головой Присцилла, — это невозможно. — Очень жаль, — надул губы Черрисен. Наблюдая за оживленной беседой двух своих кураторов, я чувствовала, как в груди разгорается жаркое пламя радости, как бурлит в жилах звездная кровь. Эти балтовеи оказались очень близки со мной по духу, чего только стоило их общение! В них чувствовалась свобода, жажда приключений, любовь к своему делу и друг другу. Среди них мне стало так комфортно, что аж волнение отступило на какой-нибудь двадцать пятый план. Я почувствовала себя в своей тарелке. Это были нереальные ощущения, что искрами мелькали пред глазами. Вот мне повезло! — Уже довольно поздно, — сказала вдруг Присцилла, озабоченно смотря на меня. — Мы проводим тебя до дома. — О, была бы признательна! — ответила я. — Скорее пойдем домой с тобой, — усмехнулся Ливси, указывая Косбири на информацию о моем новом месте проживания. — Тридцать четвёртый комплекс, двадцать пятый этаж. Этажом ниже, чем я, и этажом выше, чем Прис. Все просто. — Ещё лучше! — чувствовала, как сердце-ядро готово было выпрыгнуть из груди, а глаза - из орбит. Это было великое везение, честное слово. — А вообще великолепно будет, если мы закупимся едой и лимонадиком, — протянул мечтательно Ливси, облизывая губы. Я вопросительно похлопала глазами. Почему-то мне всегда казалось, что на Острове комет были только жилые комплексы и сама Балтовая почта. — А где это все купить? — В супермаркете, — пояснила спокойно Присцилла, беря меня под локоть. Хотя я бы не простила себе такое незнание. — Они есть на Острове. — Вместе со всякими спортзалами и бутиками, — бросил Черрисен, закидывая руки за голову. — Мы проведем тебе экскурсию, малек. Только не отставай. *** Тридцать четвёртый жилой комплекс находился недалеко, но мои кураторы выбрали более длинный путь, дабы показать все, что находится на Острове комет. Приличное количество зданий и вправду являлось торговыми центрами. Были и спортзалы, и магазины с одеждой и обувью, и различные мастерские, и парикмахерские… В общем, на Острове, кроме домов и здания Почты находилось все то, что нужно современному балтовею. И я была безумно рада всем этим ярким зданиям с пестрыми вывесками! Ведь мне не придется каждый день ловить колесницу для того, чтобы проехать в ближайшую страну для чего-то нужного… Да, в третьем десятилетии двадцать первого века наличие магазинов на Острове комет было логичным, но я, наивная дурочка, представляла обитель балтовеев как исконно волшебное пространство. Водя по длинным улочкам и узким кварталам, Присцилла и Ливси полностью открыли мне глаза. Потом, как только дошли до нашего дома, зашли в ближайший продуктовый магазинчик, находившийся рядом с обувной мастерской. Там был довольно таки большой ассортимент, даже нашлась сгущенка «Рогачевъ»! Я с лихвой накупила себе еды на завтрак, обед и ужин; Ливси взял какие-то полуфабрикаты, вишневый лимонад с автомата и сигареты «Филип Моррис», а Присцилле хватило батона белого хлеба и авокадо. Выйдя из магазина, мы направились в комплекс. Это был особенно волнительный момент. На ресепшене мне выдали ключ и деликатно проводили нас до лифта. Приехав на нужный этаж и дойдя до заветной двери, я открыла ее и… — Ого… — выдохнула я, кладя рюкзак и пакеты на пол. — Неплохо… Перед моими глазами предстала однокомнатная квартирка с небольшой ванной и такой же кухней. Все было выполнено в универсальных минималистичных тонах. Белые стены, коричневый пол и кафель, подобные стулья и кресла с гарнитуром, простые люстры… Казалось, что каждый уголок здесь ждал и желал прикосновения моей руки художника. И немножко дизайнера, хе-хе… — Да, скудненько, но это можно исправить, — голос Ливси раздался эхом по квартирке. — Это просто начальный лаконичный стиль, — промолвила успокаивающим тоном Присцилла, беря мои пакет в руки и кладя из около кухни. В спальне же меня ждал багаж. — Его можно спокойно поправлять и вносить свои изыски. — Хех, я поняла, — улыбнулась, с искренним интересом рассматривая свое новое жилье. Белые стены были как раз кстати. На них хорошо ляжет краска из баллончика, да и акрил подойдет… Нарисую множество солнц и планет на розовом фоне, поставлю цветочки и фигурки на полки вкупе с эксклюзивной классикой, и будет прекрасно! Ливси подошел ко мне и вновь положил руку на плечо. Он хитро посмотрел на Прис и кивнул в ее сторону. — Покажем ей крышу? Сначала Присцилла пару раз моргнула, а потом кивнула в ответ и чуть подняла уголки губ. — Можно. — Крышу? — я подняла голову на Черрисена. Да, он был очень высоким, метр девяносто точно, поэтому приходилось знатно вытягивать шею. — Да-с, — согласился Ливси, беря Присциллу под локоть и звеня ключами прямо у моих ушей, — дивное местечко, тебе понравится… *** Сейчас я, жуя молочный батончик, сидела в компании Ливси и Присциллы на крыше своего нового дома, такого большого и высокого. Отсюда был прекрасный вид на вечерний Остров комет. Радуги и туманы пропали, но зато появились тысячи огней, море светодиодов и звезд. Каждое здание горело, утопало в этих неоновых огнях, мелькающие афиши на баннерах грядущего фестиваля Иннхевиах радовали глаз. А сама Балтовая почта вызывала огромный восторг, даже больший, чем несколько часов назад. Величественный замок освещали факелы с необычным желтым огнем, узоры на стенах и дверях искрились и светились, лики ангелов будто ожили. А посылки летели теперь по перламутровым трубам. Это было невероятное, захватывающее дух зрелище. И ныне это я буду видеть каждый день. — Господи, неужели это все реально?.. — произнесла я невольно вслух, смотря вдаль Острова. — Я тут, уже скоро буду балтовейкой, но мне все ещё не верится… — Дорогая, — некогда скрутившаяся калачиком, Присцилла повернулась ко мне, — Балтовая почта – это не просто здание с посылками из других миров. Это отдельное особенное явление. Чтобы понять его и стать с ним единым целым, нужны годы… С моего прихода минуло уже три, но я сама не могу до конца поверить в то, что являюсь работником Балтовой почты, что уже чего-то добилась. И… у меня есть даже страх, что лишнее движение не туда, малая ошибка, неаккуратное прикосновение и все — эти пейзажи исчезнут, и на их замену придут скудные поля и… В общем, ты поняла. Это совершенно нормально, Арина. Просто Балтовая почта творит чудеса. — Хах… — я облизнулась и сложила фантик от батончика в карман, — и ещё какие! Широкие, распространяющиеся на весь мир! Мне с самого детства казалось, что я дочь балтовея по случайности. Что я не столь особенная, чтобы заместо сердца у меня было звездное ядро и другие способности комет… Что Балтовая почта и ее дела - сказка, в которой я никогда не окажусь… — У Бога на каждого есть план, — хихикнула Присцилла под треск зажигалки. Ливси с другой стороны прикурил, перед этим отпив вишневой газировки. — Он знает, что делает. Только надо довериться Ему и следовать Его невидимым указаниям изо всех сил… — Случайности не случайны, — прохрипел Ливси, опустив взгляд и затянувшись. — Все связано в бесконечном цикле начальника. У него все идеально и взаимосвязано. — У Лорда Накомисса? — переспросила я. — Да-да, у него, — он стряхнул пепел с кончика сигареты. — Начальник знает, что делает и для кого делает. Можно сказать, он предлагает множество идей Богу, от которых тот никогда не может отказаться. Так что не переживай. Ты здесь не случайно. — И ты балтовейка, — добавила Прис, — ведь так изначально решил Накомисс. У него от нас нет секретов. Сделав балтовеями, он сразу посвятил нас во все свои дела. Он сделал нас причастными к бесконечной жизни Вселенной, творцами судьбы собственной и вселенской… — Так что все хорошо… — закончила я, подобрав под себя ноги. — Я балтовейка, будущая ваша гордость, гордость Вселенной и самого Накомисса… — Именно, — поддакнул Ливси, туша сигарету о карниз. — Знай, ты лучшая, малек. И ты в хороших руках. — Тренировки начнутся с завтрашнего дня с одиннадцати, — напомнила под это дело Присцилла. — Начнём готовить тебя к увлекательной и замечательной работе твоей мечты. — С одиннадцати, потому что Ливси проспит? — прыснула я. — Ага-а. Черрисен громко ахнул. — Ёлки зелёные, вот это забота! И мы дружно засмеялись, обнимая друг друга и трепля по голове. Огоньки Балтовой почты вспыхнули, словно она залилась вместе с нами.