«Жизнь, какая бы она ни была, есть благо,
выше которого нет никакого»
Л.Н.Толстой
Из-за действия Плеромы Царство Хаоса разрасталось очень быстро и верно, приобретало огромные размахи и становилось сильней, кровожадней и разрушительнее. От безмолвных жестоких эонов рождались все новые монстры немыслимых видов и способностей, что смело атаковали вселенских жителей; из ядерных пылающих дыр появлялись хаотичные квазары и пульсары, метеориты и астероиды, рушащие миры, галактики и планеты. Конечно, Леди Айда изо всех сил старалась сохранить Вселенную, ни на секунду не отвлекаясь от борьбы; Михаил ловко командовал ангельскими войсками, а Сатана резал огненным мечом монстров и воронок налево и направо… Но так или иначе чувствовалась вся напряженность битвы. Тяжесть, волнение и глубокий страх исходили от каждого существа. Они переживали насчет появления смертоносной звезды или мутанта, старались не пропустить ни одно создание Царства Хаоса в нашу Вселенную. Было сложно, кроваво и ужасно. Мысль о том, что все живое находилось на волоске от смерти, прочно засела у каждого в голове и управляла им, заставляла крепко держать в руках мечи и с криком набрасываться на монстров. У нас не было времени о чем-то думать, что-то обсуждать и придаваться эмоциям и чувствам, и тем более некогда рассматривать шлейф золотистой крови, исходящий от Лорда Накомисса. Он дал нам задание, и мы обязывались блестяще его выполнить. Восстановление сгустков душевной гармонии не требовало отлагательств, нужно было действовать быстро, сосредоточенно и смышлено. Так мы вновь распластались кто куда, присоединившись к нескольким группам существ и начав сражаться вместе с ними. Все происходило так рвано, яро и быстро, что лишь иногда мы могли наблюдать друг друга и сталкиваться взглядами. Направления фронтов молниеносно сменялись, нужно было бить сразу десятки монстров, сбивать несколько астероидов одновременно и успевать помогать остальным, следовать четко за своим объединением. Благо балтовые силы и дары позволяли делать все это без проблем и трудностей, только бей и бей мерзких чудовищ да любуйся своими могучими бравыми друзьями. Позиции в очередной раз сменились, и я стала сражаться бок о бок с Ливси. Он выбрал в качестве боевых компаньонов архангела Гавриила, Мамону и Вельзевула. Они боролись против первых трех огромных эонов, имена которым были Битос, Миксис и Агератос. Эти холодные жуткие существа, образованные правой нижней стороной Плеромы, отвечали за нескончаемость Царства Хаоса, а также за вечную жизнь и смешение мутантов. Вельзевул направлял бесконечные рои хищных гигантских и маленьких насекомых, стремясь уничтожить Битоса. Множество мух, пчел, шершней, тараканов и пауков заживо съедали плоть этого эона. Мамона же целилась в Миксиса, связывая его металлическими цепями, затачивая в прочнейшее золото и пытаясь выцарапать огромными когтистыми лапами его глаза. Гавриил расправлялся с последним эоном — Агератосом, топя в морских водах и разрывая цветами лилий. Ливси же контролировал все это дело, не давая эонам атаковать в ответ, отражая их удары залпами багрового огня. Он словно управлял напалмом! — Хорошшший мальчик, — прожужжал довольно Вельзевул, изредка смотря на Ливси. — Не думал, ччччто балтовеи могут быть настолько сильны. — Ах, что бы мы без него делали! — воскликнула Мамона, создавая новые цепи. — Эти эоны такие раздражающие, их атаки только мешают! Хорошо, что он дает нам полностью раскрыть свои великолепные силы и ничего не берет взамен! Потрясающая выгода! Тройная! — Ага да, спасибо! — крикнул Ливси, неловко хихикнув. — Главное не отвлекаться, мистер и миссис Смит, и тогда все будет еще лучше! — Угу, и поменьше выделять времени на самолюбование, гордыню и подсчеты, — буркнул вдруг Гавриил, завязывая узел из лилий на руках Агератоса. — Так мы будем бить эонов до бесконечности. Мамона совсем отвлеклась от борьбы с Миксисом и поставила руки в боки, хмуря брови и сминая губы. — Так, Гаври, это звучало как душный упрек и недоверие к нам с Вельзевулом, — процедила она недовольно. — Мы тут потеем, боремся за Накомисса, а ты еще и свои «фе» выговариваешь! Неблагодарная скотина, пару слов не даешь проронить во время боя! Только все по твоей струнке должны ходить! — Бжж, Мамона, дорогая, прекрати… — теперь тихо и боязно прожужжал Вельзевул. — Не сейчас… — Нет, сейчас! — рыкнула Мамона и приблизилась к Гавриилу. — Знаешь что, Гавриил?! Ты уже достал постоянно бубнить и поправлять за любое слово! Ты даже не знаешь, зачем я что-то говорю! Может, я так отвлекаюсь и дурачусь, чтобы не думать о плохом, о том, что вот-вот вся Вселенная и мой дом могут взорваться?! Ты черствая плесневелая лепеш… — Мамона, берегись! Вдруг резко поднял оттаявшую от золота руку Миксис, и с гортанным рыком полетел на Мамону. Ливси и Вельзевул не успели среагировать, так как отбивались от двух других эонов, зато в последнюю минуту архангел Гавриил схватил Демоницу Алчности, прижал к себе и крыльями закрыл от удара Миксиса. Он ударил так сильно, что из спины Гавриила потекла густая кровь, а половина перьев выпала из крыльев, растворившись навеки в дырах Царства Хаоса. Мамона заверещала, а он не проронил и звука, лишь на секунду зажмурившись. — Гавриил! Ты зачем это сделал! Твои крылья! Твоя спина! — визжала Мамона, ощупывая панически кровоточащего архангела. — Все нормально, заживет, — ответил Гавриил и в отместку вновь выплеснул морские душащие воды на эона. — Главное, что ты цела. Вельзевул будет грустить и переживать, если с его женой что-то случится. — Ах! — Мамона, выпучив глаза, обняла его. — Дурак! Не надо было думать о чувствах! — Ну как же… — замялся архангел. — Я не могу не думать о вашей безопасности. — И как ты только нас терпишь… — Мамона прикусила губу виновато, — лепешка… — Я тоже иногда бываю резок… — Гавриил хихикнул и опустил Мамону, отдавая напуганному Вельзевулу, а сам вновь принялся расправляться с Агератосом. Но Мамона не собиралась долго лежать в руках Вельзевула. Снова приняв монструозную форму, она оттолкнула Гавриила в сторону и расставила широко большие лапы. -…Отдохни, Гаври, — бросила Мамона. — Мы поработаем, пока ты восстанавливаешься. Да, Вельзевул? — Бжж! — кивнул мухоподобный демон и бросился в атаку на эона. Гавриил же только тепло улыбнулся, покрываясь пунцовым румянцем. А в груди Ливси что-то слабо загорелось красным при виде этого всего. Он, конечно, не заметил и дальше продолжил сражаться. Я же, наблюдая мерцание, надеялась, что так вновь образовывался сгусток душевной гармонии. Вдруг мимо меня пронеслись на огромной скорости Присцилла и рыжий огонек в бело-зеленых длинных одеждах, должно быть, архангел Рафаил. Лица обоих были напуганы и напряжены, бесконечные капельки пота растворялись в космическом пространстве и тревожно блестели ружья в руках. У Присциллы — кристальные стрелы, а у Рафаила золотистые стилеты. Несколько мгновений я не могла понять, от кого они так стремительно улетали, но как только что-то большое и столь же быстрое промчалось вслед за ними, тут же осознала и сглотнула напряженно комок слюны. За Присциллой и Рафаилом гнался разъяренный Энозис — эон единения Царства Хаоса. Он обладал грязным болотным свечением и пах разложением, огромными кусками гниющего мяса. Некогда заточенный в кристальные оковы Косбири и заколотый райскими стилетами, Энозис внезапно выбрался и тотчас двинулся за подругой и архангелом, стремясь уничтожить самым жестоким образом. Ну, судя по сжатым кулакам и распахнутой зубастой пасти… В какой-то момент Рафаил и Присцилла остановились, окруженные мутантами, производными Энозиса. Раскрыв рты подобно хозяину, они медленно приближались к напарникам, так же норовя разорвать на мельчайшие кусочки. Чего только стоил взгляд на золотые крылья Рафаила и глаза Присциллы. Этих тварей не пугал даже настоящий райский стилет, что уж говорить о балтовых кристальных стрелах. Монстры, специально запугивая и измываясь, все крались к двум встревоженным товарищам, пожирая с удовольствием эти выпущенные стилеты, стрелы и страх. Рафаил попробовал выпустить вдогонку пару бутыльков с ядами, а Присцилла попыталась проткнуть глаза и рот мутантов острыми осколками… Но все оказалось тщетно. Те лишь поглотили яд вместе с осколками, становясь еще сильнее и кровожадней. Присцилла и Рафаил попали в самую настоящую ловушку, из которой, казалось, не было выхода. Монстры настигали повсюду, даже сверху и снизу! А грозные шаги Энозиса становились все ближе… — Что нам делать, господин Рафаил??? — поинтересовалась боязливо Присцилла, уже поджимая губы и прижимая ладони к сердцу. — Их ничего не берет! — Вижу, вижу… — отвечал так же напугано Рафаил, явно не ожидавший встретить такое сопротивление райскому существу и силу, которую свободно изрыгали монстры. — Я не понимаю, как им противостоять… Мы и впрямь все использовали… Остается только набросится на них с кулаками… — А вы умеете драться рукопашным боем с монстрами Хаоса? — ошарашенно спросила Присцилла, оборачиваясь к архангелу. — Мне вот… не доводилось вообще использовать эту технику. — Я… — Рафаил сглотнул и весь сжался, узрев, как к ним на всех порах грузно бежал Энозис, похожий на вонючее жуткое пугало, — тоже… не знаю… — Предоставь это мне, Рафаил! Вдруг послышался гортанный горделивый рык, похожий на мутировавший звук оленей и лосей. Подняв голову и прижав ногой раздражающего монстра, я увидела, как навстречу Энозису рвался огромный зверь, похожий на смесь всех рогатых лесных животных. Мех его был темно-серый, с чернушными пятнами; на длинных громадных рогах повисли мертвые мутанты, а продолговатая морда-череп испачкалась в смоляной крови инородных существ. Раскрыв пасть и растопырив копыта, страшный зверь снес Энозиса вместе с монстрами, отрывая смачные и дурные куски плоти. Рафаилу и Присцилле оставалось только шокировано наблюдать за тем, как одно, более сильное создание с гордостью и завидным аппетитом пожирало другое, совершенно слабое и неопытное. Затем, как только оставшиеся части Энозиса распластались по космосу и задавили множество хаотичных существ, зверь резко начал уменьшаться. И всего через несколько минут пред Рафаилом и Присциллой показался давно знакомый образ Велиала — Демона Лжи и Обмана. Только в этот раз он помог без видимой корысти, взаправду уничтожив эона ради спасения других. Этот поступок приятно впечатлял и заставлял невольно улыбнуться со вздохом облегчения. — Когда что-то идет не так — всегда надо звать меня на помощь, — усмехнулся Велиал, садясь на корточки перед Рафаилом. Лукавый ехидный блеск глаз был виден из-под маски, — понятно? — Я думал, ты уже пошел расправляться с другим эоном… — сглотнул Рафаил, отводя взгляд в сторону. Присцилла же неловко хихикнула, поправляя заколки. — Я всегда следую за тобой, — бросил непринужденно Велиал и звонко засмеялся, как ни в чем не бывало. — Ну и ну, ну и ну… Бесстыжее, недумающее создание, — сделав серьезный вид, вздохнул и покачал головой Рафаил. Получилось коряво, ибо видно было, как проскакивали ямочки на щеках и появлялись радостные искорки на нимбе, и как игриво моргали на нем глазки. — Спасибо вам, — Присцилла встала и аккуратно, с благодарностью пожала руку Велиала. И в ее груди тоже засветилось что-то родное, доброе и очень синее. — Арина, чего замечталась? Монстр уже давно причмокивает твоим ботинком. Того гляди прогрызет дыру… Резко отмерев и оторвав взгляд от Присциллы с Рафаилом, я увидела архангела Михаила. Весь в инородной крови и грязи, запыхавшийся и взлохмаченный, он на ходу натачивал острие своего легендарного золотого копья, которое часто изображали на картинах и фресках деятели искусства. Именно этим оружием Михаил когда-то давно пронзил Сатану и победил Люцифера, и с тех пор оно служило ему верой и правдой, не сокрушаясь даже от самых сильных драк и войн. Однако хаотичным тварям удалось затупить сие неубиваемое, казалось бы, копье, и это в очередной раз доказывало всю серьезность и опасность существования Царства Хаоса. Но ничего, все будет хорошо, мы обязательно одержим верх над Демиру… — Ой, точно! — стыдливо хихикнув, я раздавила голову монстра, и тогда Михаил одобрительно кивнул. Как раз-таки на помощь взял меня он и Асмодей… И все еще странно и непривычно было видеть контакт и взаимодействие ангелов и демонов, причем самых разных!.. Никогда бы не подумала, что Божья защита и Король похоти будут тесно сражаться вместе невероятно дружно и сообща. Иногда доходило даже до шуток, смешков и «дай пять». Несомненно, это не могло не радовать. Забава и умиление насыщали сердце, и дух от таких коопераций совершенно не похожих друг на друга существ становился значительно крепче. Но почему сейчас архангел Михаил был один? — А где Асмодей? — озвучила я свой вопрос, заглянув архангелу в глаза. В них не отразилось никакого переживания или осознания, так что на несколько мгновений я тоже расслабилась, спокойно и терпеливо ожидая ответа. — Он временно заменил меня на поле боя, пока я восстанавливаю копье, — Михаил усилил потоки своей магии, явно норовя побыстрее закончить. — Остались мелкие штрихи, и пойдем помогать ему. Хорошо? — Да, конечно! — я яростно закивала головой, смело готовясь к нападению и обороне одновременно. Да, никакой слабины уже не существовало с начала боя. Я даже не желала отдыхать и откланиваться от драк, настолько много оказалось силы и магии в обеих руках. Хотелось растратить ее всю, лишь бы побороть Царство Хаоса и помочь Лорду Накомиссу, а сейчас и боевому импозантному товарищу. И как только с улыбкой об этом подумала, уши сразу атаковало необычайно красивое, заманивающее и хищное пение, напоминающее арию сирены. Так завывал Асмодей, чей силуэт виднелся совсем неподалеку. Он с большим удовольствием убивал монстров своим голосом. Это было главное его оружие, истинная и неповторимая изюминка. Твари попросту лопались от соблазнительных сладких партий, пребывая в смертельном экстазе. Демон гипнотизировал их, заставлял губить самих себя, разрывать друг друга на куски и закалывать орудиями. Асмодей полностью держал ситуацию под контролем, и, казалось, ему не была нужна какая-либо поддержка и помощь. Демон был всесильным на фоне безмозглых монстров. И настигавшим его эонам, — Гедоне, Макарии и Синкразису, — это совершенно не нравилось. Да так, что мурашки бежали по телу… Но Асмодей был настолько самоуверен, что откровенно плевал и саркастично смеялся им в лицо: — Что, милашки? Все ваши монстрики попадали и сдохли, и теперь некому строить городок безглазых и слюнявых содомитов? Увы, в этой Вселенной уже существует королевство извращений, и его начальник — сам Асмодей! Прекрасный, чудесный и могущественный! Да-да, это я! Предаваясь собственному тщеславию и сладострастию, Асмодей начал кружиться в танце сам с собой, блаженно закрыв глаза. Он так оказался доволен своими победами, что уже не обращал внимания на угрозу, все еще не заснувшую. — Хи-хи, я такой молодец! — восклицал все Асмодей, подпрыгивая и легко раздавливая остатки приставучих монстров. — А Люцифер говорил, что я слабейший из Девяти Демонов! И все оказалось наоборот! Я знал, всегда знал! А вы и дальше косите недовольные моськи, чмошники! Победа за мно-о-о-ой! Эоны же, злобно оскалившись, принялись создавать новые опасные сюрпризы: Синкразис наколдовал еще мутантов, Макариа образовала очередные всепоглощающие порталы Царства Хаоса, а Гедоне… Она, изо всех сил напрягшись и нахмурившись, что-то очень долго делала… И целилась указательными пальцами прямо в Асмодея. А это мне не нравилось. Совсем. Чувствовалось, что ничем хорошим невнимательность Асмодея и нарастающий гнев эонов не закончится. Намереваясь сообщить занятому Михаилу о возможных проблемах, я отвлеклась от основного вида и повернулась к нему. Архангел почти восстановил оружие, и действительно ему осталось выполнить лишь пару штрихов — придать острию финальную форму и смочить золотой слезой. Она была одним из основным источников ангельской силы, способная устранять все горестное, предательское и разрушающее. Копье, наделенное подобной частицей, как раз подходило тем трем эонам, пред которыми победоносно кривлялся наивный Асмодей. Тихонько тронув крепкое плечо Михаила, защищенное блестящими доспехами, я обратилась к нему: — Архангел Михаил, кажется, Асмодей потерял бдительность, а эоны вот-вот готовы атаковать. Что нам делать? Архангел даже не обернулся, но действовать начал быстрее и рьяней. Юрко сморгнув пару слез и поднеся к острию, он ответил: — Сейчас-сейчас… Атакуем эонов сзади, ничего Асмодею не кричим. Так эти три гадины могут моментально среагировать и пуститься в б… Внезапно звук чего-то грохающегося и прорезающего плоть сотряс бедную умирающую Вселенную. Тут же раздался и громкий вопль, совершенно не похожий на чарующее пение сирены. Осознание произошедшего молниеносно ударило в голову, и тогда все тело задрожало, а перед глазами образовалась тонкая влажная пелена. — Не успели… Не успели! — вскрикнул оглушительно архангел Михаил и, сжав со всей силы копье, ринулся вперед, прямо к эонам. Одновременно он приказал: — Арина, лети к Асмодею, убереги его от роев монстров. Я ослаблю эонов, а затем присоединюсь! Мы не должны потерять Асмодея, помни! Если хотя бы одно звено баланса Вселенной пропадет в Царстве Хаоса, то нам всем точно… Конец фразы не дослушала, зная его наперед. Концентрируясь всем разумом на копне сиреневых волос, я набрала самую максимальную скорость балтовой кометы и понеслась к месту трагедии через горы астероидов и воронок, параллельно уничтожая монстров, что уже наряду со мной стремились поглотить одного из Девяти Демонов. Справиться с огромными стаями паразитов все же получилось, и я, наконец, добралась до Асмодея, окруженного уже лишь их трупами. Однако моя бойня мало чем помогла — демона придавил огромный осколок, сочащийся черными потоками Хаоса. Они медленно вредили телу, поглощая магию и ломая кости. К тому же несколько тварей все же успели покусать Асмодея и выдрать хотя бы клочки волос и кусочки сломанных рогов. Оставалось лишь защищать его от новых монстров и дожидаться помощи Михаила. Сдвинуть такой огромный осколок не представлялось возможным, нужна была помощь кого-то посильнее, чем почтальона с двумя ипостасями в руках и пустой рабочей сумкой. Асмодей плакал навзрыд, протягивая беспомощно руки в сторону сражающегося архангела Михаила. Впервые я наблюдала подобное отчаяние в глазах демона и удивлялась болезненным рыданиям, просящим о помощи кого-то совершенно светлого и противоположного ему. Восстание Демиру столь сильно соединило всех существ друг с другом и так крепко объединило их, что те позабыли прошлые обиды и разногласия, даже обязанности соперничать в рамках гармонии Вселенной. Бой против общей беды дошел до того, что теперь некогда злой и богохульный Асмодей, поджав губы, изо всех сил тянулся к ангельскому огоньку, ища спасения. Насколько Демиру перевернула жизни и миры всех созданий… Осознавая эту мысль, я захлипала вместе с ним. — Осталось еще немного, и архангел Михаил спасет вас! — сглатывая слезы, успокаивала я. К сожалению, повернуться к Асмодею и как следует утешить не было возможности — монстры лезли изо всех щелей и нужно было уничтожить каждого, дабы не подпустить к нему. Я крикнула только: — Вы только не делайте лишних движений! — Так больно!.. — хныкал жалобно демон. — Я не хочу умирать!.. Не хочу-у-у-у!.. — Не плачь, я уже здесь. Послышался за спиной глубокий голос Михаила, на носок ботинка упало одинокое золотое перо. Боковым зрением увидела, как архангел за несколько мгновений вытащил Асмодея из-под осколка и тотчас прижал к себе, как кого-то родного и дорогого сердцу. Тело Михаила все заискрилось желтым, он спокойно закрыл глаза и, впившись руками в спину демона, принялся безмолвно напитывать своей силой, восстанавливая от ран и магических потерь. — Спасибо… — шмыгал носом Асмодей, цепляясь за Михаила, — спасибо, Михаил… Я даже и не думал, что ты обратишь на это внимание… — Тише, — отвечал вкрадчиво архангел, — принимай силу молча. Так эффективнее, не затрачиваются оставшиеся ресурсы. — Ага, понял… — Асмодей перестал плакать и тепло улыбнулся, взглядом все еще продолжая благодарить Михаила. И мне тоже так стало хорошо, будто и со мной делились энергией! Слава Богу, все обошлось… В груди, кажется, напекло. — Ты что, совсем?! Ты весь разваливаешься на ходу, а еще хочешь переговорить с этой сильнейшей до зубов тварью?! Тебе мозги что ли вправить надо?! — Ничего мне не надо вправлять, я абсолютно чист душою и разумом. А тебе и армии следует отступать. Возможно, она будет плескаться от эмоций всякими пульсарами и черными дырами, так что стоит перестраховаться. — Сумасшедший, просто сумасшедший! Самое близкое к Демиру поле, заполненное до краев воинами Сатаны, внезапно все рассеялось и разошлось по крайним фронтам. Снова стал виден белый, вызывающий мурашки облик Лорда Накомисса. Он почти добрался до Богини Хаоса и все еще твердо намеревался по-хорошему переговорить с ней, шагая уверенной поступью и верно смиряя взглядом цель. За Накомиссом же увязался сам Сатана, отчаянно стараясь отговорить того от безумных, непосильных при его состоянии планов. Дьявол что только не делал: прикрывал путь щитом и мечом, грозился и кричал, на пальцах истерично объяснял вероятные последствия столкновения с Демиру. Но всякие потуги и срывы оказались бесполезны — Жизнь не остановилась. — Кричишь, а все равно делаешь то, что я говорю, — Накомисс с улыбкой обернулся к Сатане и хихикнул так, будто был полон огромных сил и задора. — Божья служба просто чудесна! Работает так, как надо. — Да что ты несешь?! — из ушей и носа Дьявола потекла горячая лава, смешанная с кровью. Он был на последней стадии гнева. — Ты тупой или что?! Я еще раз объясняю, психнутый голубь! Ты никуда не пойдешь, потому что умираешь, и мы все еще не знаем, как спасти тебя! Никто не хочет потерять тебя еще быстрее! А ты как эгоист… Накомисс перебил его, легко взяв за плечи и отодвинув назад: — Пожалуйста, покинь опасную зону. Демиру только на руку твои эмоции. Сатана, не думая над сказанным, снова вспыхнул и яростно взмахнул руками. Он собирался что-то рявкнуть на просьбу Лорда Накомисса, но тут резко проснулись кровавые золотые потоки, наделенные остаточными частицами магии Жизни. Они обернулись муслиновыми тканями, плотно захватили Дьявола в объятия и понесли куда-то к Леди Айде. На центральном, самым агрессивном и хаотичном участке остался только Накомисс и… — Пресвятые черти, братец, ты еще разве жив? Я уж думала, что ты давно подох. Божественное начало ведь у меня-я! Демиру, все это время занятая поддерживанием и контролем Царства Хаоса, наконец-таки заметила Лорда Накомисса. Она совсем перестала быть похожей на себя, обретшая конечный божественный образ. Глаза горели кислотным пламенем, из зубастого рта лились ручьи черной скверны, и множество конечностей зажило своей жизнью, раздавливая звезды и вселенские пути. Божественное начало в груди Демиру выбивалось из грудной клетки, издавая утробные рычащие звуки, а нимб-корона обрел острейшие шипы, которые непрерывно резали былую материю. Демиру полностью превратилась в монстра, утеряв хоть какие-то черты, созданные первоначально Богом-Отцом. Она действительно обратилась в свою идею, стала настоящим Хаосом, великим и ужасным. Лорд Накомисс, будем честны, смотрелся жалко и бессильно рядом с Демиру. Но ему, казалось, было абсолютно все равно, хоть превратись она в одну большую и страшную дыру! Смелость господина Жизни поражала меня все сильней… — Так вот, как выглядит твоя Вселенная… — Накомисс, встав прямо пред Демиру, поймал в руки один маленький квазар и вдохновенно принялся разглядывать и крутить его. — Вполне оригинально и живо. Все бурлит, кипит, кричит и извивается… Очень самобытную материю ты создала, Демиру. И все эти эоны и Плеромы… Впечатляет. Браво, сестра. — Ты все-таки признал мою концепцию? Поздравляю, — Демиру саркастично усмехнулась и тотчас уменьшилась, подходя к Накомиссу. Она скрестила руки на груди и наблюдала за ним, искренне восхищающемся хаотичному квазару. Появились удовлетворенные ямочки на щеках, глаза ядовито сощурились, замигал черный нимб. После недолгой паузы Демиру добавила: — Если бы ты с самого начала полюбил Хаос и отдал начало мне, то ничего бы этого не было: ни Серафимов, ни Иисуса, ни Вайталши… Не страдал бы ты и не захлебывалась бы в крови Вселенная. Все было бы по-другому, не так, как в этот самый сложный миг смены материй. Но… Вижу, ты просто смирился с поражением. — Нет, вовсе нет, — Накомисс взглянул белесыми очами на Демиру и приподнял уголки губ в маленькой улыбочке. — Я думаю иное. Послушай, сестра… Мы оба появились на свет очень могущественными и способными Творцами. Обладавший не самым лучшим нравом и кучей резвых амбиций, я недооценил тебя. Не смог понять, принять, направить в нужное русло… Не подружился с тобой и отверг, как самый последний кретин… Я понимаю твою злобу. Понимаю, что во всем виноват только я. Даже в первом покушении… Смеяться над тобой, унижать и пинать к краю Вселенной было поистине… Ужасно, просто недостойно Жизни. Я искренне прошу прощения за всю ту боль, доставленную тебе на миллионы и миллиарды лет… Я хочу… навеки помириться и все изменить, действительно дать тебе управлять Вселенной вместе со мной. В конце концов, наверняка этого и желал Отец, а мы не поняли… Наши материи и вправду равносильны друг другу, только благодаря им двоим все это время существовала Вселенная. — Накомисс резко указал рукой на космос и вселенских жителей. — Посмотри!.. Это в итоге оказалась наша общая работа! Зло, добро, случайные и неслучайные события, трудности и победы, взлеты и падения… Пришлось через многое пройти, чтобы это осознать, но… Именно благодаря тебе и мне получилась Вселенная! Такая волшебная, необычная и сильная… — И на что ты намекаешь, Накомисс? — спросила Демиру ровным и металлическим тоном, хладно смотря на него. — Что хочешь сказать этим? — Отзови Царство Хаоса и соедини его с моим, — Накомисс же ответил с большой надеждой, теплом и любовью. В его глазах не было и капли сарказма или обмана. Он говорил все эти вещи искренне и по-настоящему. — Тогда все будет еще лучше, чем сейчас, чем когда-либо!.. Мы оба будем Жизнью, единым целым! Разве не круто, а? Как хорошо нам будет вместе, со своими материями! Мы будем работать в Эмпирее, дурачиться на выходных и кушать вкусные клубничные тортики… Ты когда-нибудь пробовала их? М, Демиру? Что хмуришься, о чем задумалась? Улыбнись, солнце! Ради дурака-братца. М? Слова Лорда Накомисса заставляли о многом задуматься, пересмотреть все свои приоритеты и переделать идеи. Братские чувства, исходящие от Жизни, должны были напрочь убить всю обиду, а истинные извинения и признания вины намеревались заставить забыть невзгоды и накопленную злобу. Мне думалось, что после таких сильных высказываний Накомисса Демиру тут же прекратит наводить Хаос, расплачется от счастья и кинется в объятия брату… Но как бы не так. Вся Вселенная резко замерла. Прекратились крики, остановились сражения и закончили крутиться в разрушительном танце метеориты и астероиды. На теле монструозной Богини выступили толстые черные вены, рьяно заморгали глаза и сжались в кулаки руки. Закрутился гневно нимб-корона, зарычало внутри божественное начало. Часто дыша и стискивая зубы, Демиру промолвила: — Вот так значит, Накомисс… Решил задобрить меня успокоительными словечками и утешительным призом в виде правления с тобой. И это за все те годы, что я сидела в Типоте и из пыли создавала свою великую тяжелую материю? Ты хочешь, чтобы я влила все старания и боль в твою отвратительную гармонию? Хочешь, чтобы после всего этого у нас была мнимая дурацкая дружба брата и сестры, чтобы мы были равны по силе? Какой же ты… глупый. — Что?.. — Накомисс вздрогнул, сжавшись. Кровотечение страшно усилилось. — Что ты имеешь ввиду?.. А Демиру, приставив когтистые пальцы к его грудной клетке, с омерзительной предательской улыбкой ответила: — Ты намного слабее меня. Все твои создания и балансы сильно уступают моим. Они недолговечны, чувствительны и несовершенны. Пустые декорации, неспособные поддерживать Вселенную… Я знала, что в конечном итоге ты проиграешь и умрешь, а потому с самого начала развивала Хаос. Даже в тебе… Изгнание в Типоту было частью моего плана изначально. Я хотела, чтобы ты разрушался изнутри, переживая и страдая. Я никогда не видела в тебе брата, никогда не испытывала теплых чувств и тому подобного… Мне абсолютно наплевать на тебя и всю твою материю, ибо ты никто. Если только… слабый, никчемный жук, пытающийся веселиться в конском навозе. И царствовать вместе я не собираюсь так же, как и растворять Хаос в гармонии. Ты мне только мешаешь… Умри. Демиру, выдохнув в лицо Накомисса, легко оттолкнула его, в последний раз поцарапав черными когтями. Зашатавшись и быстро потеряв равновесие, он принялся медленно падать. Только Лорд ничего не говорил теперь, не бился, не моргал… Его тело, полностью утонувшее в собственной крови, было расслабленно и бессильно. Грудь почти не вздымалась. Накомисс только смотрел на отдалявшуюся сестру и что-то совсем тихонько хрипел. Из глаз его лились горькие слезы. Но потом они закрылись… Царство Хаоса продолжало разрастаться, все больше затмевая собой былую Вселенную. От нее уже почти ничего не осталось. Только миры и их жители бились на последнем издыхании… Но противостоять Хаосу уже не могли. Все смотрели, как в руки Смерти подобно пушинке падала Жизнь. — Нет… Накомисс… Леди Айда поймала бездыханное бледное тело и тут же прижала к себе. По щекам неустанно катились слезы, костлявые руки дрожали, дыхание сбилось. Под взволнованными взглядами существ она ощупала его запястья и приложилось ухом к грудной клетке… А потом взглянула на всех и горько, режуще произнесла: — Лорда Накомисса больше нет! И тогда вся Вселенная зарыдала вместе со Смертью. Плачущие ангелы и ревущие демоны окружили Айду с телом Накомисса. Иномирные граждане обессиленно упали и закрылись руками в предсмертной скорби. Все живое оплакивало огромную утрату. Существа надеялись, что смогут победить Демиру и спасти Жизнь… Но ничего не вышло. Лорд Накомисс умер, а вместе с ним принялась погибать вся Вселенная. — У нас осталось семь минут до конца… — сообщил Леди Айде, содрогаясь, архангел Гавриил. — Знаю… — прошептала она, все сжимая тело Жизни в объятиях. — Еще семь минут, и все умрут следом за ним. А когда исчезну и я, то… Хаос полностью вступит в свои права. — И ничего нельзя сделать?.. — просипел шокированно Люцифер, слезным взглядом смиряя Смерть. Она отрицательно покачала головой, скорбно прижимаясь щекой к лицу Накомисса. И Вселенная заплакала с новой силой. Я, Ливси и Присцилла, обойдя мрачных существ, достигли Леди Айды с телом. Опустошенные и отчаянные, мы трое сели на колени пред Лордом Накомиссом, чья посмертная гримаса выражала лишь смиренную боль и страдания. Всхлипнув, Смерть положила тело, чтобы мы могли проститься с ним, поцеловав в бледный лоб. У меня не укладывалось это все в голове. Я думала, что сплю, что это просто страшный сон, от которого я проснусь в холодном поту и затем спокойно пойду варить кофе… Но нет. Лорд Накомисс и вправду умер, а в висках болезненно стучал торжествующий смех Демиру. Все оказалось реально… И с минуты на минуту эта реальность действительно закончится. Но уже навсегда. Минуту мы просто молчали, стараясь переварить случившееся. Руки наши спокойно лежали на теле Накомисса. Оставалось еще шесть тихих мгновений… И все плакали в них, ожидая смерти. Никто более не пытался противостоять Демиру. Вселенная смирилась с концом. Но внезапно послышался тихий треск. Очнувшись от траура и опустив глаза на белое тело, я увидела, что от рук наших исходили желтые искорки, впиваясь в пустующую грудную клетку Накомисса. И их было много. Искры эти будто так и норовили захватить его тело! Мое сердце вновь забилось с бешенной скоростью. — Ливси, Прис, ребята, поглядите! — воскликнула я ужасно громко, содрогаясь от изумления. — Что-то рвется из наших рук прямо в тело Лорда Накомисса! Какая-то магия! — Ого, и впрямь… — Ливси чуть не подавился слюной, приблизившись ко мне. — Точно! — а Присцилла выпучила широко глаза. С нами вновь оживились и вселенские жители. Демоны взволнованно зашептались, ангелы затрепетали. Тоже заметив искры, Леди Айда вдохнула полной грудью, вся напряглась и произнесла: — Кажется, это то, о чем я думаю. — Что? — я задыхалась от ярких чувств. — Еще не все потеряно, — ответила Смерть и тут же руками начала подзывать существ. Параллельно она продолжала, глядя на нас: — Бог как-то сказал мне, что божественное начало можно создать не только его руками, но и «дланями баланса». Смею предположить, что он имел ввиду вас, балтовеи. Это был намек на данные события. Вы можете сделать Лорду Накомиссу совершенно новое, более могущественное начало, которое снова оживит его. И тогда мы, части гармонии, соединившись с этим началом воедино, уничтожим Хаос. Дерзайте. Это наш единственный шанс. Ну же! В нас троих будто открылось второе дыхание. Все внутри закипело и завертелось, глаза заискрились, сгустки душевной гармонии пришли в долгожданное движение. Доверяя зову дико бьющихся сердец, мы принялись создавать новое божественное начало для Лорда Накомисса. Я загорелась желтым огнем, Ливси — красным, Присцилла — синим. Внутренний баланс полностью заполнил нас. И тогда из-под вертящихся рук начали выходить различные части начала: появились желудочки, клапаны, аорта, вены… Затем мы, коснувшись друг друга ладонями, соединили все составляющие в одно большое, живое, светящееся сердце. И тотчас к нему приставили руки различные существа Вселенной: ангелы и демоны, нечисть, роботы, мирроры, прагмадисы, Смерть. Все они напитывали божественное начало своей силой и гармонией, добром и злом, дружбой и любовью… Опускающееся в грудную клетку Жизни сердце заискрилось еще сильнее, от него пошло множество больших лучей. Они дырявили, пронзали и затем убивали материю Царства Хаоса. — А? Что вы делаете? — вдруг взбеленилась Демиру, безуспешно пытающаяся вернуть все обратно. — Прекратите живо, я Богиня, я приказываю! Нет… Плерома с грохотом развалилась. Дисхармоны упали, начав белеть. Растворились и эоны, и воронки, и хаотичные монстры. Теперь уже рушилось Царство Хаоса, побеждаемое гармонией Вселенной. Демиру забилась в агонии и возмущении, хватаясь за грудную клетку: — У меня настоящее божественное начало! У МЕНЯ! ВЫ НЕ СМОЖЕТЕ СОЗДАТЬ АНАЛОГ! НЕ СМОЖЕТЕ ПОБЕДИТЬ МЕНЯ! Я В СТОКРАТ СИЛЬНЕЕ НАКОМИССА! Я! А ВЫ ВСЕ СЛАБЫЕ И НИЧТОЖНЫЕ! ВАМ СЛЕДУЕТ ПОДЧИНЯТЬСЯ МОЕЙ ВОЛЕ! ДАЖЕ НЕ ПЫТАЙТЕСЬ ВОСКРЕСИТЬ НАКОМИССА! ОН НЕ ТО, ОН НЕ БОГ! ОН МЕРТВ, МЕРТВ НАВСЕГДА-А-А-А-А-А!!!!! Божественное начало наконец закрепилось в груди Накомисса. Снова полились бело-золотистые вены, вплелись в волосы закаты и рассветы, заискрился желтый нимб-корона. Тело Жизни начало подниматься, все еще испускающее огромные яркие лучи, что неустанно поглощали и убивали Царство Хаоса, вновь заполняя пространство гармоничной материей. За несколько мгновений, в оставшиеся две минуты до конца света наше божественное начало полностью истребило Хаос. Оставалась только Демиру, мечущаяся и захлебывающаяся в собственной злости, так и не обретшая баланс, обладавшая лишь вечной холодной пустотой внутри… Не принимавшая дружбы, любви и мира… Хаос и убивал Демиру, но она до последнего не верила в это, упрямая и вконец обезумевшая. В один момент Демиру сгорела заживо под лучами Вселенной вместе со своим Царством. А Лорд Накомисс сделал первый шумный вдох.