Если бы.

      - И много успел услышать?       - Мне и не нужно было подслушивать. Хватило одного того, что мы здесь. Ты разговариваешь с Вакарианом, как ни в чем не бывало. И еще - это правда, что я буду на SR-1 вторым пилотом?       - Кто успел тебе такое сказать? Абсурд.       Лицо Шепард, прижатой к стене, обдал густо сконцентрированный спиртовой выхлоп от уверенно пристыковавшегося к ней почти вплотную Джокера. Она была пьяна не меньше, а то и больше, настолько, что легче было протрезветь бодрствуя, чем уснуть. Пилот упирался одной рукой в стену, но все равно слегка покачивался. Когда в коридоре возле лестницы зажегся свет, Шепард точно знала, с чьего инструментрона была отдана команда.       Зато теперь она могла рассмотреть лейтенанта Моро как следует, и его родное лицо заставило женщину улыбнуться. Пилот смотрел на нее сверху вниз с озорным блеском в глазах, а раскрасневшиеся губы мужчины тронула усмешка - такая робкая, такая редкая:       - Просто шучу. Хотел убедиться, что за штурвалом в любом случае буду я.       - Джефф, ты думаешь, что я могу довериться кому-то другому? Я дала тебе повод сомневаться?       Шепард чуть сама себе не прикусила пьяный неосторожный язык, а лицо ее друга окаменело, превращая теплую улыбку в клоунский оскал. Интересно, чертов турианец их услышал или увидел, и поэтому включил свет? Или он вообще отправился наружу, прогуляться, и свет включился сам по себе?       Сейчас игры в шпиона были для женщины слишком сложны, и перед ней стояла куда как более насущная проблема. Пьяный, озлобленный Джокер, с которого слетела вся та напускная бравада, с которой он уделывал старушку-Нормандию и ее не особо блещущего талантами пилота. Куда-то пропала и мягкость, с которой лейтенант полушутя намекал коммандер, что лучше бы не связываться с той, другой командой и ее капитаном.       Какое-то время они стояли неподвижно, и свет погас. Дьявол, да датчик просто реагирует на движение, а она спьяну навоображала себе интригу, слежку и черт знает что. Джокер тоже будто оценил те забавные обстоятельства, в которых оба очутились, и хмыкнул.       Говори, но не двигайся.       Двигайся, но не слишком резко.       Интересно, здесь есть камеры?       Ну не настолько же Вакариан параноик, чтобы отсматривать все записи? Да и вообще, с каких пор ее это должно заботить? Шепард ясно дала понять, что у них все закончено, с кем она спит или не спит - ее личное дело.       Эта мысль будто подзадорила коммандер, и она потянулась вперед, к лицу своего пилота, медленно и плавно, текучая, как змея. Сформулировать свои мысли было очень тяжело, и пару раз она выдохнула ему в ухо, а потом сказала самое глупое, что только могла придумать, и почему-то шепотом:       - Ты что, заигрываешь со мной, Джокер? Это может быть опасно.       Она хрюкнула от нелепости своей же фразы, но Джокер воспринял ее слова иначе, как очередную насмешку. Только этим можно было объяснить ту порывистость, с которой он вцепился в руку женщины выше локтя:       - Я похож на того, кто боится?       Свет снова включился - неприятный белый трезвящий свет, который выхватил из блаженной темноты напряженное, сосредоточенное лицо Джокера - теперь оно находилось к ней куда ближе. Он сделал движение - одно только неуловимое движение к ее губам, но Шепард его опередила на доли секунды:       - Камера.       Да, в углу заговорщицки подмигивала голубым глазом стандартная камера видеонаблюдения. И почему Шепард не была удивлена? Вместо поцелуя ее кожи настиг только выдох с запахом алкоголя - раздраженный, напористый. Джокер снова ждал, и глаза его, следящие за лицом женщины, были другими - внимательными, напряженными. С таким выражением он следил за состоянием систем Нормандии при хитром обходном маневре - тем, что неизменно ему удавался.       В первый раз Шепард хотела, чтобы Джокер облажался. А пока он выжидал правильного момента, чтобы ударить по газам. Секунды до того, как свет погаснет, тянулись бесконечно медленно, а Шепард думала, думала, думала...       Она заигралась сама. Это уже не шутка, давно не шутка, и делать из Джокера клоуна ей хотелось меньше всего. Кто он ей? Друг? Любовник? Они так и застряли в этом странном состоянии между теплыми приятельскими отношениями и романтикой, и любое покачивание в ту или иную сторону было болезненным для обоих. Сейчас тяжелый маятник старинного часового механизма угрожающе несся влево, там, где осталась их шальная пьяная ночь вместе, где хранились невольные, сладкие прикосновения, где была дружба-больше-чем-любовь.       Только свет погас, щеку и ухо Шепард обдало долгим, свистящим выдохом. Боже, он же удерживал дыхание на все это время, затаился настолько, что боялся даже дохнуть, и теперь, когда на них снова пала тяжелая тьма, ему тоже понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя.       - Плевать. Я хочу тебя.       Эти его слова отрезвили Шепард полностью. Ей нужно было сотворить чудо, настоящее чудо, чтобы вывернуть руль и выехать на проезжую часть. Сейчас оба неслись по бездорожью, моторы грохотали, выхлопные системы разрывало от того, что служило топливом всему происходящему безумию - не то банальное спиртное, не то страсть друг к другу, которая была так же ощутима в каждом их выдохе, как и пары виски.       - Помнишь старый уговор? Покатаешь меня - бери все, что сможешь взять.       - На чем в этот раз?       - На SR-1.

      ***

      - Он успел тебе передать коды доступа к кораблю? И когда?       - Ревнуешь, Джокер?       - Нет. Я его ненавижу и не понимаю, зачем ты с ним возишься.       Джокер управлял шаттлом так же уверенно, как и кораблем. Любую технику он заставлял петь - Шепард поклясться могла, что в руках лейтенанта Моро мотор гудел иначе, правильно, музыкально, пол под ногами вибрировал гармонично, в унисон с ее собственными мыслями, и их команда была просто обречена на успех. Джокер был не просто ее другом, ее пилотом. Он был ее удачей, талисманом, и одно его присутствие заставляло коммандер невольно улыбаться и стараться быть чуть лучше, чем она была на самом деле.       Сейчас коснуться его плеч хотелось уже Шепард. Чувств к нему было слишком много - и нежность, и благодарность. Не хватало только одного, которое по какому-то недоразумению досталось не самой подходящей кандидатуре. А пока Джокер был сосредоточен на другой "детке", захватив управление над нею полностью, и женщине оставалось лишь улыбаться, глядя на то, как Джокер играет с корабликами стоимостью несколько миллионов кредитов.       - А что с дежурными, коммандер? Навряд ли они ждут гостей.       - Дежурных я беру на себя. Хочешь посмотреть на N7 в деле?       - Охотно, а лучшая часть представления то, что N7 будет полностью на моей стороне.       - И не сомневайся Джокер. Даже не вздумай себе ничего такого воображать. Я всегда буду на твоей стороне. Я всегда была, есть и буду твоим другом, прежде всего. Что бы не произошло.       Он был занят, или сделал вид, что занят - неважно. На его губах гуляла улыбка, та самая, подлинная. Шепард подавила желание отвлечь внимание Джокера на себя. Вмешалась строгая коммандер, которая видела, что все идет правильно, и женщина, та самая, одинокая, всеми преданная женщина в который раз одернула уже протянутую к плечу пилота руку.       Пришло время приготовиться. Шаттл автоматически был распознан Нормандией SR-1 как "свой" - Шепард даже нахмурилась, неужели Вакариан был настолько беспечен, что оставил на старушке такую опцию? Она напряглась, подспудно ожидая ловушки.       Но ее не было. Двое часовых у входа прилегли отдохнуть на пол, точно так же, как пара в командном центре. Каюты экипажа блокировались моментально, и парочка спящих десантников, техники и пилот перестали быть помехой.       Джокер шел по палубе осторожно, будто Шепард звала его не на их старый корабль, а в пещеру, полную тайн... или в собственную спальню. Коммандер буквально чувствовала его робость, ту, что и в помине не было, когда он по-свойски разваливался в кожаном сиденьи второй Нормандии или оглядывал интерьеры SR-2 почти собственническим взглядом. Сейчас Джокер словно ступал на святую землю, возвращался в утраченный отчий дом. Даже в кресло первого пилота он сел не сразу - зеленые и черные глаза встретились на мгновение и разошлись. Сейчас между ними стояло что-то большее, чем они сами - их общее дело.       Волны вибрации от корабля были почти возбуждающими, настолько она была на взводе - и короткая схватка с дежурными, и угон шаттла из-под носа у Вакариана, и ...       Дьявол, да. Она была физически на взводе после того, как Джокер спьяну ее прижал в коридоре. Похоже, у коммандер проблемы, раз тело так ее выдает и предает. Гудение ядра корабля отдавалось внутри сладко, деликатно сотрясая все ее нутро. Женщина могла поклясться, что удовольствие от разогреваемого движка было почти сексуальным - на грани. Таким же, как и ее отношения с пилотом, кажется, вот-вот, и...       Включение ходовых двигателей ударило ей где-то сверху - по сердцу. Шепард оглянулась на Джокера, а он - на нее. Оба улыбнулись от общего счастья на двоих, того, что грело их уже так давно. Душа женщины взлетела вместе с кораблем, куда-то так высоко, в такую одухотворенную даль, где ее перестали мучать простые плотские потребности.       Но стоило об этом подумать, стоило только снова бросить на него взгляд, и терзавшие ее мысли опять вернулись.       Трахнуть его, забраться на него прямо сейчас сверху, расстегнуть ширинку, впиться в его блядские раскрасневшиеся губы поцелуем, вжаться в него так крепко, чтобы он бы сказал что-то вроде: "Пощадите несчастного инвалида!", а она... она... Расстегнула бы ему китель, а лучше бы просто рванула, зарылась бы коготками в его густую темную шерсть на груди, заставив пилота нервно выдохнуть, и сказала бы: "Для калеки вы слишком хорошо сложены, лейтенант Моро." А потом была бы нежность. Они целовались бы так долго, что Нормандия успела бы разогнаться до невероятных скоростей, ее обшивка бы затрещала по швам, а ядро превратилось в ревущий огненный метеор. Их любовь друг к другу была бы такой яростной, что попросту уничтожила бы их оболочки.       Коммандер перевела взгляд вперед, в обзорное окно, и на них неслась холодная темнота. Они были сейчас здесь, в этой пустоте вдвоем, наполняя ее теми чувствами, что сами хотели в нее вложить. Тогда, в коридоре резиденции, Джокер хотел ее - она нет. Сейчас было явно наоборот. Он был так далек от нее. В глазах Джокера блестели слезы, и Шепард смутилась, искренне смутилась самой себе.       Но все же они были рядом. Удивительно, но было что-то в их отношениях, какая-то почва, которая не позволяла им рассыпаться, когда то один, то другой резко тянули друг друга на себя и отталкивали. Что это было? Дружба, несомненно, и общее дело, которому служили оба. Шепард смотрела в черноту и думала, насколько бы с Джокером было легко. Они дышали одним воздухом с младых ногтей, служба была в крови у обоих - не всегда Альянсу, но всегда правому делу. И дело это было на первом месте у них двоих, всегда. Может, поэтому и не будет этого прекрасного рвущего ткань мироздания метеора. Его попросту не случится, сейчас Шепард видела это так ясно, как звезды перед собой.       Назад, к луне они возвращались в полном молчании, и нарушить эту тишину было святотатством. Джокер не сказал ей ни слова ни в шаттле, ни поднимаясь наверх, к себе.       Шепард отправилась было в бар, туда, где часами ранее происходила их дружеская попойка, но в дверях ее встретил тот единственный, кто все еще не спал. Пара шагов - и она прижата ровно к тому месту, где ее дразнил Джокер. Женщина решила дать понять, что намек понят:       - И много успел услышать?       Он и не думал отвечать, вместо этого устроив допрос ей самой:       - Наигралась?       - Поверить не могу. Все время следил.       - Разумеется. Думаешь, я проспал бы похищение шаттла? И думаешь, ты бы запросто попала на корабль, не дай я команду открыть ворота грузового отсека? И еще, Шепард - не стоило бить десантников. Ты же помнишь, что это теперь и твои люди? Я дал им команду пропустить вас.       Гаррус нависал над ней, угрожающе всматриваясь в лицо - и куда он дел свой визор? В коридоре горел свет, но ему было плевать на это - трехпалая рука рванулась было к шее женщины, но остановилась на полпути, вместо этого уперевшись в стену. В его дыхании явственно чувствовался алкоголь, тот, что у нее успел выветриться почти полностью. Несмотря на разницу в силе и росте, сейчас Шепард чувствовала себя хозяйкой положения - хотя бы потому, что была трезва, а он пьян.       - Чего ты хочешь, Вакариан?       - Тебя.       - Ну... Тогда уговор. Разнесем базу Коллекционеров - бери все, что сможешь взять.       Даже когда Вакариан поднялся наверх по лестнице, оттуда все еще слышался его гомерический, издевательский смех. Он был таким заразительным, что капитан позволила себе кривую ухмылку вслед.       Настоящей ее улыбки он все еще не заслужил.