Не готовы

      Кристально четкое плохое предчувствие волнительно стучало в груди. Энн разрывалась на две части: с одной стороны, она даже ничего не успела натворить этим утром, к тому же ещё вчера решительно взялась за свои чувства и начала приводить их в порядок, а Джен наверняка хочет поговорить о чем-то отвлеченном. Но с другой стороны…       Когда она поднялась по лестнице и неуверенно шагнула в свою комнату, с лица Дженнифер так и не сошло это странно пугающее выражение. Не поднимая глаз на Энн, она отстраненно сказала: — Прикрой дверь. Пожалуйста. — девушка медленно закрыла за собой дверь, но, кажется, Дженнифер не слишком торопилась начинать. Сердце в груди волнительно отбивало молчаливые секунды. Казалось, что девочки отчетливо слышат каждый стук с первого этажа. — Ладно, сейчас я хочу, чтобы ты поняла меня правильно. — она выдохнула, собираясь с мыслями. — Я на тебя не давлю, не осуждаю, не пытаюсь заставить чувствовать себя виноватой. Просто правда искренне хочу понять. Ответь честно, пожалуйста. Что происходит между тобой и Марси? — Энн вздрогнула. Оливковые глаза, обычно невероятно мягкие и нежные, сейчас остро впивались в мозг, вклинивались прямо в поток судорожных пугающих мыслей. — Все, что ты скажешь, я приму за правду. Не буду пытаться выбить из тебя ответ, который хочу или не хочу услышать. Я доверяю тебе, Энн, поэтому знаю, что ты не соврешь. Что. Между вами. Происходит?       Девушка сама не заметила, как из нее вырвался нервный смешок. Что между ними происходит? Да если бы она знала, то не стояла бы сейчас вот так перед Дженнифер. Кажется, девушка уловила ее настроение: темные брови упали к переносице. Воздух, казалось, загустел. — Между нами? — она хмыкнула. Ее отстраненный взгляд соскользнул с Дженнифер куда-то в пустоту. — Ещё бы я знала… — То есть все же что-то происходит? — девушка заметно напряглась. — У меня со всеми что-то происходит. — Энн вздохнула. — И с тобой, и с Сашей, и с родите… — И между вами происходит что-то вроде тебя и Саши или тебя и меня? — этот тон, бесцеремонно ворвавшийся в мозг через уши, наглухо сковал весь ход ее мыслей. Девушка не нашла, что ответить. Дженнифер выдохнула. — Ясно. Как я и думала. — Джен, послушай, я люблю тебя… — внезапно искренне вырвалось у Энн. Вырвалось слишком стремительно, слишком неожиданно для нее самой, заставляя испуганно застыть на месте, широко распахнуть глаза, судорожно пытаться понять, что она вообще собиралась говорить дальше. Дженнифер вскинула брови. — И? Что с того, Энн? Что это меняет? Даже закрывая глаза на то, что я впервые услышала это от тебя за все время наших отношений, какая разница? — девушка окинула ее взглядом, преисполненным одновременно печалью, укором, усталостью и чем-то настолько неуловимым, но тяжелым, что Энн судорожно ухватилась за стул: ноги вдруг стали едва удерживать ее вес. — Вопрос в том, любишь ли ты меня больше Марси. Если нет, то какой в этом смысл? Какой смысл пытаться вкладываться в наши отношения, если тебе лучше с другой? — Джен… — Энн, это несерьезно. — девушка вновь вздохнула. — Я до последнего старалась игнорировать это все, убеждала себя, что я действительно не нравлюсь Марси, просто потому что напросилась на только ВАШ праздник, но… я пропустила момент, когда перестала видеть даже самое очевидное. Я просто… — она с горечью прикусила губу, когда ее голос вдруг дрогнул. — Я… Я чувствую себя такой дурой, Энн. — Джен. — Энн на негнущихся ногах шагнула к ней и сжала в объятиях. Их сердца с таким остервенением разрывали грудные клетки, словно собирались поменяться местами. Она думала, что никогда в жизни ей не доведется пережить ничего кошмарнее всепоглощающей вины вчера ночью. Сейчас она испытывала что-то в сто раз хуже. Сейчас ей была действительно плохо. — Я не хотела верить в это и до сих пор не хочу. — беспомощно прошептала Дженнифер. — Энн, я люблю тебя. Очень люблю. — она уткнулась ей в плечо. У нее перехватило дыхание. Ребра болезненно сдавили разрывающееся сердце. — Мне было бы проще продолжать не обращать на это внимание, но я не могу… Просто признайся. Пожалуйста, скажи это. — Джен, зачем… — Я люблю тебя. — Дженнифер рвано выдохнула. — Мне казалось, что я все делаю правильно, показываю тебе свои чувства, стараюсь проводить много времени. Я готова была идти на жертвы и думала, что этого будет достаточно, чтобы у нас с тобой… Чтобы у нас все было хорошо. Но все равно… Мне просто нужно услышать, что проблема не во мне. — Энн до скрипучей боли стиснула зубы. Господи, как было бы легче, если бы Джен ещё пару минут назад просто воткнула ей нож в сердце. — Пожалуйста. Нам обеим станет легче.       Она прикусила губу. Нет. Ещё есть шанс. Она ещё может сказать, что Джен просто надумывает, и у них все обязательно получится. И все вернётся на круги своя, только станет гораздо-гораздо лучше. И она избавится от чувств к Марси, и перестанет вести себя странно с ней, и они вчетвером наконец начнут спокойно ладить без всяких ссор и… — Да, я люблю Марси. — резко выпалила девушка. — И тебя я тоже люблю, но Марси… Я не знаю, почему так выходит. Просто она такая милая, преданная, понимающая, добрая… Я не понимаю, как ее можно не любить. Я старалась. — Энн безуспешно попыталась сглотнуть комок в горле. Сейчас она не имела права ни на одну слезу. — Я старалась ради нас, но у меня не выходит. Я думала, так будет лучше. Правда. Я не хотела причинять тебе боль… — голос безнадежно задрожал. Она зажмурилась. — Джен, пожалуйста, поверь мне. Я не хотела, чтобы тебе было больно. — Я верю, детка. — она сильнее прижала ее к себе. — Спасибо. Мне правда нужно было это услышать. Ну… что, что бы я ни делала, твои чувства не изменились бы. Иначе я бы чувствовала себя совсем ужасной девушкой. — она тихо хихикнула. Энн резко вскинула голову. Горькие капли, расплывающиеся в маленьких улыбчивых морщинках до дрожи родных оливковых глаз, выбили землю из-под ног. Контраст ее невыносимо прекрасной сверкающей улыбки и таких редких отчаянных слез окончательно добил девушку: грубое, жестокое чувство размашистым ударом раскроило череп, болезненно впилось в мозг, зазвенело в ушах.       Что же она натворила…       Обжигающая вина скатились по щекам к подбородку, ядовитыми щупальцами обвилась вокруг ребер, безнадежно разъедая грудную клетку, растворилась в кровеносной системе, отравляя тело. Она чувствовала, будто гниет изнутри. Ей было плохо, и она это заслуживала. Какое чувство может быть хуже осознания, что ты заслуживаешь страдания, заслуживаешь боль, через которую проходишь?       Мягкий дрожащий шепот едва пробился в захлебывающийся литрами вины мозг: — Энн, не надо себя истязать. Прошу. — девушка не перестала улыбаться или плакать, лишь нежно гладила ее по щеке. — Я полнейшая идиотка. — с четким ощущением, что она абсолютно не достойна смотреть в те самые невероятные оливковые глаза, Энн не подняла головы. — Я могла предотвратить столько боли, а вместо этого только все испортила. — Детка, это неправда… — Если бы я видела очевидное, я бы не вела себя, как дура. — Тоже самое могу сказать про себя. — Энн дёрнулась, но все же не подняла голову. — Ты совершила ошибку, но… — Кучу ошибок. — Хорошо, кучу ошибок, потому что все люди совершают кучу ошибок. Тем более, мы всего лишь обычные глупые подростки. — Дженнифер, попыталась заглянуть ей в глаза, но Энн отвела взгляд. — Я не… я не знаю, кто я. Может, нет. Может, я уже не подросток. Я умирала, Джен. Обычные глупые подростки так не делают. — Делают. — Но потом не разговаривают с богами в виде своей кошки, и не возвращаются обратно к жизни, и не смотрят больше своим родным в глаза, и не… — Энн. — она все же подняла взгляд, когда Дженнифер требовательно взяла ее лицо в ладони. В потрясающих глазах горело беспокойство. — Ты — это ты. Что бы ты ни пережила. Ты сейчас здесь. С нами. — Откуда ты знаешь? — беспомощно прошептала Энн. Ей как всегда достаточно было одного ее взгляда, чтобы застыть на месте. — Что? — Что я это я. Ты не знала меня раньше. Вдруг я изменилась? — она ожидала, что Дженнифер найдёт какой-то особенный неоспоримый ответ и на этот вопрос, и произнесет его с такой безукоризненной уверенностью, что у нее в жизни больше никогда не возникнет никаких сомнений по этому поводу, когда вдруг на ее лице отразилось смятение. Она медлила. Энн ждала. — В таком случае у тебя есть люди, которые могут потвердить это. Или опровергнуть. — наконец сказала Дженнифер. — А я люблю тебя и такой. — Энн затаила дыхание, когда губы девушки на какое-то едва ли уловимое мгновение коснулись ее губ. Дженнифер улыбнулась ей. Так как никогда не улыбалась. — Хочу, чтобы наш последний поцелуй был таким. — Джен… — Энн судорожно выдохнула. — Послушай меня. — она взяла ее за руки и прижала их к своей груди. Девушка почувствовала, как трепетно бьется настолько дорогое ей сердце. — Я не хочу, чтобы ты мучила себя всю оставшуюся жизнь мыслями о том, как сделала мне и кому-то ещё больно, слышишь? Разве ты прошла такой большой путь, чтобы после спасения мира переживать из-за каких-то там отношений с простой смертной девчонкой, которая не то что победить вселенское зло не может, а даже строгим родителям слово поперек не скажет? — Энн хотела возразить, но Дженнифер продолжила: — Я люблю тебя, Энн, поэтому отпускаю. И ты тоже должна отпустить меня. Ради себя, ради меня, ради Марси. — девушка вздрогнула. — Пожалуйста. — Но я… я не хочу… — она моргнула несколько раз, поджимая губы. — Джен, я не хочу тебя терять. Я больше не могу терять. — Боже, да не потеряешь ты меня. — она улыбнулась. — Конечно, не потеряешь. С чего бы это? Я тоже не хочу тебя терять и не собираюсь. Просто, думаю, я слишком поторопилась с развитием наших отношений… — Дженнифер вздохнула, но улыбка не пропала с ее лица. — Мы просто вернёмся чуть-чуть назад. И продолжим оттуда. Ты согласна?       Мысли в голове стремительно расползались в разные стороны: «…нетнетнетнет конечно не согласна мы не можем просто… я ее не достойна. Ни одной ее капли крови. Ни одной ее клетки. Ни… я сделала что-то ужасное. Но Джен сказала, мне нужно пройти через это. Но… я ее не заслуживаю. Вообще…». — Согласна. — наконец выдавила из себя Энн, пытаясь улыбнуться. У нее не получилось.       Дженнифер стиснула ее в объятиях. Девушка сначала неуверенно, затем решительнее прижалась к ней в ответ. — Подруги? — по ее шепоту можно было понять, что она улыбается. И наконец Энн тоже не сдержала улыбки. — Подруги.       Впервые за последние недели она чувствовала себя настолько спокойно. Это мгновение казалось нереальным, таким мечтательно-облачным, будто его можно разрушить лишний раз громко выдохнув.       Но разрушил его не выдох, а стук в дверь. — Девочки? Я могу зайти? — Энн резко открыла глаза. Тревога вернулась. — Да! — обеспокоенный вид ворвавшейся в комнату Саши ни капли не располагал к тому, чтобы та самая тревога уменьшилась. Джен тоже напряглась, заметив ее состояние. — Что случилось? — Марси не..! — Саша вздохнула. — В общем, возможно, я немного надавила на больную тему, и она заперлась в комнате. И не хочет говорить со мной. — Больную тему? — может, красноречивый взгляд Саши, быстро метнувшийся к Энн, сделал это машинально, а может и нет, но Дженнифер прекрасно поняла его. — Ясно. Я попробую с ней поговорить. Нам давно пора. — Джен, я не думаю… — решительный взгляд оливковых глаз не дал Саше закончить. Она в растерянности отступила в сторону от дверного проема, пропуская девушку. Дженнифер быстро скрылась из виду. — Э… Что произошло? — А у вас? — Энн беспокойно переводила взгляд с Саши на дверь и обратно. — Я… Я правда не перегибала палку. Я старалась говорить очень осторожно, но… — девушка беспомощно выдохнула и провела рукой по своим волосам. — Марси слишком быстро закрылась. Как будто вообще ничего не происходит. Энн, почему вы это делаете? — Энн вздрогнула, когда в нее вопрошающе воткнулись пронзительные голубые глаза. — Почему вам легче сделать вид, что все нормально? Разве после Амфибии, мы не поняли, что прекрасно можем решать наши проблемы словами? Почему вы это делаете?       Почему? Энн поджала губы. Действительно. — Мы расстались. — выдавила из себя она, отворачиваясь. Даже не глядя, можно было физически почувствовать, как Сашину усталость мгновенно затмевает шок. — С-С ДЖЕН?! — Да. — Ты рассталась с Дженнифер, мать его, Дэвис?! — Да… — Энн подняла голову, когда на ее плечи опустились крепкие ладони. В глазах напротив разверзся ураган совершенно разных чувств. Кажется, Саша абсолютно не представляла, как к этому относиться. Энн не сдержала слабой улыбки. — Мы спокойно расстались, Саш. Мы снова подруги. — Слава богу. — она с облегчением выдохнула. — Сегодня я бы не выдержала еще плохих потрясений.       Они замолчали. Энн ждала, что подруга выпрямится, отпустит ее и они вместе пойдут вслед за Дженнифер, но, видимо, Саша не спешила уходить. Вместо этого она тихо начала: — Энн, Марси рассказала мне то, что ее беспокоит, этим утром, и… — вслед за ее тоном атмосфера в комнате снова потяжелела. Девушка приготовилась к худшему. — Она так быстро испугалась и забрала свои слова обратно… Я прекрасно все поняла, после нашего с тобой разговора, правда, но, когда вы так одинаково реагируете на меня, мне начинает казаться, что во мне все-таки есть проблема. Я просто хотела узнать, могу ли я сделать что-то, чтобы вам было комфортнее со мной? — Энн прикусила губу. Черт… — Саш. Ты права. — она вопросительно склонила голову набок. Девушка потупила взгляд. — Мы должны решать проблемы словами. Просто это тяжело. Дело не в тебе. Я не могу, не хочу переживать это заново. Я старалась забыть об этом, чтобы продолжать спокойно жить дальше, но, как видишь, у меня не выходит. — Марси стало легче, когда она выговорилась. Не намного, но все же… — Саша робко заправила кудрявую прядь волос ей за ухо. — Ты не думаешь, что тебе тоже может полегчать? — Я… Не знаю, Саш, я… — нежное прикосновение к щеке заставило ее замолчать. Энн посмотрела ей в глаза. — Я не настаиваю, Энн. — прошептала Саша, улыбаясь. — Но если ты хочешь рассказать, доверь это мне. Я готова тебя слушать.       Энн растерянно обвела глазами волны светлых волос, густые брови, нежность в знакомых голубых глазах, высокие скулы, линию тонкого носа, чёрную родинку под левым веком, растянутые в ласковой улыбке губы, точеный подбородок и острый шрам, пересекающий правую щеку. Шрам, символизирующий путь, через который прошла Саша. Через который прошли они. Она в неясном забвении огладила розовый рубец подушечкой пальца. Девушка изумлённо вскинула брови, но не двинулась с места. Ее лицо внезапно показалось таким не знакомым. Энн моргнула несколько раз, пытаясь прояснить взгляд. Это сон. Это не может быть реальным. Не может Саша сидеть сейчас перед ней и, так бережно держать ее лицо в своих руках, так мягко улыбаясь. — Энн. Доверься мне. — ее вытянул в реальность тихий голос. Сашин голос.       Энн тяжело сглотнула. Это реально. И Саша, так бережно держащая ее лицо в своих руках с такой мягкой улыбкой, и шрам, проходящий по ее щеке, и путь, который они прошли. Господи, это действительно реально. — Я… — начать рассказывать было гораздо сложнее, чем думать, особенно, когда от этого воспоминания каждый раз все в животе переворачивалось, утягивая подавленно сжимающееся сердце вниз. — Я… Когда мы провожали Марси. В первый раз. Ты тогда ушла раньше из-за родителей. И я-я… — девушка поспешно прикусила губу, успокаивая дрожащий голос. — Не знаю, зачем я вообще это сделала? Понимаю, это глупо, но на меня тогда что-то нашло, мне казалось правильным… — Энн, все хорошо. — сказала Саша, видя, как подруга хватается за ее ладонь, словно ожидает, что она заберёт ее. — Слышишь? Ты не сделала ничего страшного. Продолжай. — Я призналась ей. — тихо выдохнула девушка, но не получив никакой ожидаемой реакции в ответ, подняла глаза на Сашу. Та продолжала внимательно смотреть на неё без малейшего намёка на хоть каплю удивления. Встретив ее неуверенный взгляд, девушка ободряюще улыбнулась. — Я призналась и… Марси… Она спросила, чего я ожидаю от неё, когда признаюсь сейчас. И-И начала говорить, что мы не готовы и я найду себе другую девушку. Что-то такое. — Энн вновь поджала губы. — И все. — Видишь, ничего страшного. Вместо того, чтобы одной волноваться из-за воспоминания, разве не легче, чтобы вместе подумали над ним? Взгляд со стороны всегда может помочь. — Саша опять улыбнулась, продолжая проводить большим пальцем по ее скуле. — Как ты сейчас? Тебе же стало легче? — Мне..? — Энн закрыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Сегодня она перестала чувствовать удушающее чувство вины, к которому уже успела привыкнуть за долгие недели. Ей больше не нужно было заставлять себя видеть в Джен единственное возможное будущее своих отношений. Ей больше не нужно было обманывать ее. А сейчас… сейчас ей больше не нужно убеждать Сашу, что ничего не случилось. Больше не нужно вариться с этими болезненными словами наедине. Больше не нужно скрывать от нее что-то. — Да. Д-да, намного легче. — Я так рада, Энн! — Саша обняла ее и забормотала так быстро, словно опаздывала куда-то. — Ты представить себе не можешь насколько! Марси… Марс сейчас проходит через многое, хотя очень хочет казаться счастливой. Что бы она тогда ни наговорила, ты ей нужна, Энн. Ей очень нужны мы. Вот увидишь, у вас… нет, у нас все обязательно получится! Я не могу ничего сказать, потому что пообещала, но Джен же сможет ее уговорить, правда? — Правда. — прошептала девушка, за спиной Саши наблюдая, как в комнату неуверенно заходит Марси. А на ее плече лежит ладонь Джен.