Мы сохраним наши воспоминания

Открыв с большим трудом глаза, по лицу скатились капли пота. Я не понимал, где нахожусь. Первым делом захотелось сорвать бинты, но руки опустились от бессилия. — Где черт возьми я нахожусь? Моя… Моя голова. — попытавшись встать помещение начало рамываться, дальше лишь чернота. В глазах все потемнело, и я рухнул на холодный мраморный пол. Неприятный скрип откуда-то справа заставил меня с трудом открыл глаза, возле меня сидел незнакомый человека в белом халате. — Я рад, что вы очнулись, — на маленьком стульчике сидел старик с длинной бородой и очками. Мужчина переводил взгляд то на меня, то обратно, вчитываясь в в истории болезни, пролистав карточку он поправил очки. — Вы помните, как вас зовут? Помните ли вы как вы здесь оказались? — я не понимал, что он несет, ведь мое имя, мое имя… — Черт возьми кто я? Я что в плену? — в глазах старика читалось недоумение. Под моим долгим взглядом он устало вздохнул. — Я так и думал, — пауза длилась по моим ощущением вечность. — Как вы думаете, где вы сейчас находитесь? И что помните последнее? — старик пристально смотрел на меня. — Я, я не знаю. Я помню… — в моей голове стояла лишь одно воспоминание, девушка с каштановыми вьющимися волосами, ее звонкий смех больше ничего. — Я помню, девушку, — словно забыв это слово я произнес его по буквам. — Только ее? Больше ничего? — старик не унимался, допытывая меня своими дурацкими вопросами. — Доктор, я же сказал вам что помню только это — неужели трудно додуматься что это все, и врать мне нет смысла. Голова раскалывалась, как только я начинал представлять ее лицо. Неужели это и правда все? Смотря на свои руки, я не понимал откуда на левом предплечье эта ужасная черная змея с черепом. От одного взгляда на этот рисунок мне становилось дурно. — Вас зовут Драко Люциус Малфой, вам 18 лет, вы попали к нам с травмой головного мозга, — захлопнув карточку, доктор встал со стула, в ожидании я смотрел на него. Мне нужно было больше информации, как воздух. Я хотел знать все что можно было. Как зовут моих родителей, откуда я родом, что это за безобразный знак на руки? — Отдыхайте молодой человек. — доктор слегка коснулся моего плеча и скрылся за дверью. Проводив старика взглядом я снова упал на подушку, дальше словно все в тумане... Трое суток миновало, но все безрезультатно. Я открывал глаза, смотрел в потолок. Что я хотел там увидеть? Я чувствовал себя ужасно. Снова и снова думал о том, что не помню самого себя. Порывшись в голове, я с глубоким шоком понял, что там пусто. Пытался вспомнить всё. Вспомнить жизнь, которая у меня была. Что было месяц назад, неделю, что за день был вчера и каким он был… Не смог. Не смог вспомнить себя. Кто я? Как я жил? Что делал? С кем дружил? Абсолютно не чего. Спасибо старику, который ни черта не делает чтобы вылечить меня, но я знал хотя бы имя, Драко Люциус Малфой. Слишком престижно для обычного человека. Я был кем-то важным? Или мой разум снова играет со мной? Каждые три часа ко мне приходила медсестра и давала лекарство. Я принимал их, но не понимал зачем. Каждое принесенное мне зелья было самым мерзким на вкус. Поднося его к губам мне хотелось пробеливаться. Все эти три дня я чувствовал себя отвратительно. Мог только есть и спать в перерывах между приемами зелий или лечебными чарами. Один раз я уснул пока ел, проснулся, когда начал задыхаться от хлеба. Чертова больница, они делают из меня овоща. До моего слуха донесся звук шагов по коридору, затем глухой щелчок поворачиваемой ручки. Дверь открылась с громким скрипом. Спустя пару минут старик вошел в палату и направился прямиком к окну не обращая внимание на меня, словно игнорируя. — Ну, молодой человек, как себя чувствуете? — остановившись он переключился на меня. — Нормально, спасибо, — нехотя ответил я. — Доктор, скажите, это пройдёт? Скажите мне уже хоть что-нибудь, — я посмотрел на старика, стоявшего возле окна с мольбой. Я чувствовал, что мне не нравится ощущать нужду в ком-то, но сейчас я был готов упасть на колени лишь бы получить хоть крупицу информации. — Нет причин полагать, что память не восстановится. Нужно время. Так ничего и не вспомнили? — старик снова покосился на меня, отрывая взгляд от окна. Шторы были закрыты, ему приходилось наблюдать за улицей через тонкую щелку, пропускающую в палату дневной свет. Отчего-то мне не хотелось видеть солнечных лучей, они меня раздражали, как и все вокруг. Память была отрывками, лица были размазаны лишь силуэт некой девушки и кудрявые волосы ниже лопаток. Я не мог понять до конца были это воспоминаниями или же придуманный сюжет, чтобы объяснить что-то для самого себя. Я этого не знал. Я не мог напрячься и вспомнить кто я, так как головная боль усиливалась в миллион раз. — Это самое ужасное, что могло произойти, потерять память это все равно что потерять себя, — с тяжёлым взглядом я посмотрел на доктора. Мне хотелось спрятаться от всего мира, исчезнуть чтобы не пить новые зелья, чтобы не охать от неприятных лечебных чар. Прошло всего три дня, а мне уже все это недоело. — Оставьте меня. — я не мог больше видеть никого, голова разрывалась, вены начали пульсировать. Старик лишь развернулся на месте скрестив руки за спиной и молча вышел. Опустив голову на подушку, я провалился в сон, я не понял, сколько проспал: час, три или сутки. Я очнулся в той же палате, возле меня дежурила медсестра. Не предавая сильно этому значения меня снова погладил сон. Снова послышался мощный взрыв, разлетались стены, стекла разбивались на множество частиц. В ворота вошел мужчина с чертами лица как у змеи со своей армией. В руках у великана без признаков жизни покоился парень, никто не мог поверить, что он мертв. Яростные речи темного волшебника резали слух, ком подступал к горлу… Боясь за свою жалкую жизнь беловолосый мужчина вышел вперед и позвал сына, женщина, стоящая рядом, наверное, мать, со слезами на глазах тянула руки вперед. Сердце колотилось. Нужно было сделать правильный выбор. Мгновение и с рук великана падает бездыханное как всем казалось тело, мальчишка словно по щелчку пальцев оживает. Я со всех ног бросился к нему, кидаю палочку в надежде, что он поймает. Но что было дальше я не вижу, в меня сразу летит непростительное заклинание. Я открыл глаза, все мое лицо было в поту, я почувствовал жажду и попросил воды. Мне принесли пить, и после нескольких глотков мне стало легче. Я снова закрыл глаза. На этот раз, судя по всему, я проспал недолго. Свет в окне поменялся несильно. Медсестра зачем-то распахнула шторы. Теперь голова болела меньше, и силы постепенно прибавлялись. Непонятные для сознания сны не давали спать спокойно, огромное скопление людей и у всех размазанные лица. Подняв голову с подушки, я повернулся в сторону медсестры. Она мирно посапывала рядом на стуле. — Девушка. — я подозвал ее осторожно, словно боясь навредить. — С вами все хорошо? Что-то принести? —протараторила она, всматриваясь в мое лицо. Привычно налила в пустой стакан воды и протянула мне. — Нет, все хорошо. Мне нужен лист бумаги и карандаш, — я невозмутимо улыбнулся. Глаза медсестры расширились, она смотрела на меня с непониманием. — Простите, но по настоянию врача мы не можем давать вам что-то, пока вас не осмотрит психолог. Наберитесь терпения, врач прибудет уже сегодня, — я не стал вникать в ее слова, лишь откинул голову на подушку и прикрыл глаза. Зелья работали отменно. Я, снова проваливаясь в сон. Внезапно меня разбудили какие-то неясные звуки, доносящиеся из коридора. Открыл глаза. Я в полной темноте — единственное окно занавешено плотной тканью. Щёлкнул выключателем прикроватной лампочки, но та не загорелась. Я встал, кажется четвертый или пятый раз за все время моего пребывания здесь. Открыл дверь в коридор — там не было ни души. Навстречу мне шли два парня, один из них высокий, темноволосый, неплохо сложенный парень. Темные, кудрявые, чуть длинноватые волосы, лицо не выражает ровным счетом ничего, за редким исключением ухмылки с неприятным оттенком издевки и презрения. Второй был такой же высокий, немного худощавый юноша, у него широкие плечи и хорошо развита мускулатура. Смуглая кожа и иссиня-чёрные волосы. Вот только глаза тёмно-синего насыщенного цвета — яркий и заметный акцент. У него аристократические, тонкие черты лица, а на носу едва заметная горбинка. Правую бровь вспарывает шрам. Лица парней немного размыто, но сквозь пелену проглядывает что-то, что я словно знал всю жизнь. Притаившись, я спрятался за аркой. Кто эти люди и почему они ходят в такое время по коридору больнице? Я начал следить за ними, их путь вел в темный подвал, который уже ничем не был похож на больницу. Проскользнув вслед за ними прямо передо мной, закрываются двери. Выхода нет. О том, что я пострадаю гораздо сильнее, стало ясно чуть позже. Уже через секунду мы стояли на пороге огромного помещения, залитого тусклым светом. Я, как дурак, застыл на месте и пялился по сторонам. За огромным столом сидели люди в черном. Высокая красивая женщина с длинными, толстыми, блестящими черными волосами звонко хихикала, словно пророча кому-то гибель. Надеюсь, что не мне. У нее были тонкие губы, темные, с тяжелыми веками глаза. Она производила пугающее впечатление. Повернув голову, я почувствовал, как кровь мгновенно застыла в жилах, а сердце замерло в груди. Женщина направляла палочку в сторону худой девушки невысокого роста. Глаза довольно большие, карие. Вздернутые брови, изящный рот и аккуратный носик. Эти вьющиеся, словно запутанные в своей особой историей волосы. Я бы закрытыми глазами мог сказать кому они принадлежат… Мог, когда-то давно, но теперь я не помню, как ее зовут, и кто она. Ее лицо, менее размытое чем у всех остальных, но я все еще не могу пробить стены появившейся амнезии. Кто они все? Кто она? Я резко открыл глаза, все мое тело пробил озноб, я лежал холодном поту и успокаивал себя, что нахожусь палате. Что это было я не знал, но что-то очень знакомое. До боли в груди знакомое. Этот подвал, люди, которые были за столом… Я мог бы сказать, что знаю всех их, но не в этом случае. По моим ощущениям было утро, первые солнечный лучи скользнули через те тонкие щелки, которые не могла закрыть тюль. Но и этого хватало чтобы освятить всю палату. Едкие лучи пронзали мои глаза заставляя меня зарыться под одеяло с головой. Когда закончатся эти комары? Зачем мне все это снится? На какие мысли они хотят меня навести? Вопросов у меня было миллион, а то и больше. Проснувшись до конца, я пытался проанализировать сны. Почему в каждом их них именно она? Что мне нужно вспомнить? Что черт возьми мне нужно вспомнить? Встав с кровати, я подошел к окну, люди в спешке куда-то бежали. Жизнь за окном шла полным ходом, а я стоял на месте, словно вокруг меня была какая-то зона отчуждения. Погода за окном была на первый взгляд вполне себе приемлемой, если не брать во внимание утреннюю прохладу. В палату принесли завтрак, на вид это было не очень съедобно, как и всегда. Тосты, обмазанные маслом и украшенная ломтиком сыра, ячневая каша, не внушающая мне никакого доверия. В завершении одно зеленое яблоко. -Ваш завтрак Мистер Малфой, — визгливый голос медсестры резал мне по ушам. — Благодарю, — с чуть незаметной улыбкой я поблагодарил девушку уйдя вновь в свои мысли. Есть не хотелось. Я взял яблоко и начал крутить его в руке. Что-то знакомое было в этом яблоке, но вот что. Откинул голову на подушку, мысли не давали мне покоя. Встав с кровати, я направился прямо по коридору. Выходить мне не рекомендовалось, но после завтрака разрешалось полчаса подышать воздухом. Белесые стены, неспешные шаги, приглушенный свет и запах. О, запах лекарств, аромат болезни и хлорки, я почувствовал, что голова мгновенно пошла кругом, стены замелькали бешеной пляской и задвигались лампы. Облокотившись о стену и простояв минут десять чтобы головокружение прошло, я посмотрел в даль коридора. В дали был мутный силуэт уже знакомого мне врач. Увидев меня и мое состояние, врач сорвался с места. — Мистер Малфой, мистер Малфой! Вы слышите меня? — я слышал, но не мог ответит. Старик начал трясти меня и бить по щекам. Дальше словно все в тумане. Я проснулся, но уже не в своей палате. Прямо предо мной огромный сад, цветущей сирени. Ее пушистые и ароматные соцветия из мелких цветков-звездочек, плотно прилегающих друг к другу, пленили меня своей изящной красотой. Я лениво встал, голова вертелась из стороны в сторону. Сирень сама по себе давала мне какое-то умиротворение и спокойствие. Почему именно этот цветок? Я проходил словно вглубь лабиринта. Не знаю, что именно меня звало в этом направлении, но шел я без колебаний. В дали виднелся чей-то силуэт. Я подходил с большой осторожностью и приблизившись увидел ее. Я снова открыл глаза в холодном поту. Да что это блядь такое? Какого хрена это все происходит именно со мной? Злость полностью охватила меня, я начал разрушать все на своем пути. В стену полетел кувшин с водой, следом полетела прикроватная тумба, она далась с трудом, я был весьма слаб после обморока. Попытался перевернуть стол и кровать, но на них моих сил уже не хватило. На шум, который я устроил, прибежали медицинские работники. Они тут же скрутили меня, усадив на стул. Дежурный врач достал карманный фонарик и начал светить мне в глаза, что начало злить еще больше. — Уберите свои грязные руки от меня! А может это вы во всем виноваты? Это из-за вас я ни черта ни помню, черт, — я ненавидел их, это все они… Я знал, что это все они… Дальше темнота. Очнувшись где-то через три — четыре часа привязанным к больничной кровати я с недоумением посмотрел на сидящего рядом врача. — Нам придётся принять очень серьезное решение мистер Малфой. — старик смотрел на меня как на что-то ужасное.