Мы проведём тебя через любые невзгоды
И никогда тебя не оставим. Мы подхватим тебя,
Когда ты захочешь всё отпустить,
Потому что ты не одна, не одна.
***
Они отбывают из Гавани этим же утром. Хелейна вверяет ничего не понимающих, сонных близнецов Рейнире, пока сама спешно набрасывает подобие прощальной записки. Деймон уговаривает её этого не делать, но принцесса его не слушает. Если не сжечь за собой все мосты сейчас, то потом уже будет поздно. Хелейна оставляет прошлую жизнь за спиной, когда поднимается в небо на Пламенной Мечте. — Почувствуй свободу, — кричит Деймон сквозь ветер. — Это то, что не отнять у дракона. Хелейна хочет возразить, ведь в Красной Крепости она никогда не сидела взаперти, но тут же осекается. В Королевской Гавани её всегда держал лишь долг. С детства принцессе твердили, что она должна выйти замуж за брата и родить ему наследников. Хелейну никогда не спрашивали, а просто ставили перед фактом. Впрочем, как и самого Эйгона. Никому из них был не нужен этот брак. Алисента решила всё за всех. — Меня не держали там насильно, — шепчет Хелейна, скорее убеждая саму себя, потому что ни Рейнира, ни Деймон этого не слышат. Это, конечно же, наглая ложь. Она сама себя пленила в стенах проклятого замка. Близнецы вцепляются в матушку от испуга, но любопытство перевешивает. Деймон кружит на Караксесе, выписывая разнообразные финты, чтобы отвлечь детей. Рейнира держится рядом с ней и счастливо улыбается. Хелейна уверена, что дома её пропажу уже обнаружили. За это предательство её не простят.***
Алисента вихрем влетает в покои дочери, когда та не спускается к завтраку, но не обнаруживает её там. Детская комната также пустует. Хелейны не оказывается и в покоях у мужа. Эйгон говорит, что в этом нет ничего удивительного, ведь Хелейна давно греет постель сестрицы-шлюхи. В ярости королева оборачивается и влепляет сыну пощёчину до того, как тот успевает всунуть ей в руки исписанный клок бумаги. — А чего ты хотела, матушка? Что мы будем всегда жить, как ты прикажешь? — Эйгон впервые кидает правду матери в лицо. И не жалеет. Он даже рад, что сестра смогла вырваться из этой клетки. Алисента морщится и уходит, хлопая дверьми. Её выстроенная с трудом идеальная семья сгорает в драконьем пламени, оставляя за собой кучу пепла.***
— Драконий Камень приветствует свою новую хозяйку, — Деймон помогает близнецам слезть с дракона, а затем протягивает племяннице руку в приглашающем жесте. Джейс уводит Джейхейру и Джейхериса следом за Люком, когда видит, что им втроём стоит побыть друг с другом наедине. Хелейна не уверена, что он одобряет их отношения. Джейс ничего не сказал, когда услышал об этом впервые лично от отчима. Деймон посчитал, что из его уст это будет звучать убедительнее. Конечно, Рейнира спорила, ведь и представить не могла, что сын будет против. В итоге ей досталось сообщить об этом Люцерису. — Добро пожаловать домой, Хелейна, — Рейнира обнимает сестру, подталкивая вперёд, когда у той отказываются идти ноги. Хелейна не уверена, что всё это правильно. Она вообще больше ни в чём не уверена. Всё, что между ними происходит, никогда не приходило к ней в видениях. Хелейне больше не показывается будущее. Это страшно, не знать, что будет дальше, но не страшнее всего того, что она уже успела увидеть. — Я не знаю, чего ждать, — признаётся она, когда понимает, что впервые чувствует настоящую свободу. Хелейне хочется взлететь ввысь, словно драконихе, и не думать ни о чём. Деймон осторожно сжимает ладонь Хелейны в своей. Он не знает, что говорить. Все слова теряют смысл. Хелейна жмётся к дяде ближе. В нём она видит непробиваемый щит, который защитит их от чужого осуждения. — Тебе и не нужно, — Деймон ищет одобрение в глазах Рейниры, а когда находит, то продолжает, — выходи за нас. Никто тогда не посмеет сказать ни слова. Рейнира кивает в подтверждение его слов, и Хелейна теряет дар речи. В её глазах собираются слёзы радости, когда она понимает, что теперь всё зависит лишь от неё. Никто больше не говорит, что ей нужно делать. — Конечно, я согласна, — отвечает сновидица и смеётся, вдыхая в себя новую жизнь. Хелейна целует сначала Деймона, а затем и Рейниру. Таинство бракосочетания на валирийский манер происходит буквально в этот же день. Они рассекают себе губы лезвием из драконьего стекла, касаясь пальцами выступившей крови, и клеймят друг друга, оставляя символы на лбу. — Issi ao sure ao jaelagon naejot gaomagon bisa? — Рейнира прикасается кончиками пальцев к её волосам, заправляя выпавшие пряди за ухо. — Ziry iksos daor bēvilagon rȳ ry, Helaena, kesrio syt īlon gīmigon bona ao jorrāelagon īlva, se ao gīmigon bona īlon jorrāelagon ao. — Nyke jaelagon bisa, Rhaenyra, — Хелейна успокаивает сестру лёгким касанием, заставляя прерваться, и обращается уже и к Деймону. — Я ни о чём не жалею, слышите? Я верю, что так и должно быть. Деймон полосует себе по ладони, передавая лезвие Рейнире, которая делает всё то же самое. Хелейна не сомневается, когда очередь доходит до неё. Она без колебаний разрезает себе ладонь. Все пути назад окончательно отрезаются. Хелейна ни о чём не жалеет, когда они берутся за руки и их кровь смешивается, капая в сосуд. Они отпивают из кубка по очереди, закрепляя свой брак. В этот момент их души переплетаются в прочный узел перед богами. — Mēre ñelly, mēre prūmia, mēre soul, hēzīr se forever, — произносит Хелейна, вторя голосам Рейниры и Деймона. В их поцелуй примешивается солоноватый привкус крови.