***
Зимние солнечные лучи освещали прилично заметенный снегом задний двор особняка, но даже в такую погоду здание давило своей мрачностью, нависая одним большим комом где-то в груди. А странную, какую-то тонкую, на грани кладбища тишину, разрушал шорох метел. Прислуга чистила дорожки, пока трое человек проходили к выходу с территории усадьбы. — Итак, — начал Аллен, становясь под аркой из кованого узорного металла, покрытого кромкой снежной шали. — Посмотрим, кого мистер Венхамм ко мне приставил. Он задумчиво постоял еще пару секунд, словно статуя, под удивленные взгляды Букмана и Ли. Те хотели было что-то спросить, но все попытки были быстро пресечены многозначительным «ш-ш!» Закрывая глаза, он нахмурился и кинул чуть недовольный взгляд на источник шума. — Прошу прощения, не могли бы вы закончить чуть позже? — окликнул прислугу, которая в миг поспешила скрыться с глаз, несмотря на довольно вежливый тон Уолкера. Сделав глубокий вдох, он прислушался. Лицо его было расслабленным, Аллен позволял холодному ветру играться с седыми волосами, что на солнце поблескивали серебром. Одно ухо невольно, едва заметно шелохнулось, словно у хищника, выслеживающего свою добычу. Еще пара мгновений и юноша пошевелился. — Тридцать градусов на север, две целых, три десятых километра, — энергично произнес он, после чего немедленно направился в лес. Стражники опешили, быстро переглянувшись, схватили первые попавшиеся под руку штыри, скорее всего предназначавшиеся для укрепления ограждения, и поспешили в след за ним. От светлого и солнечного неба почти ничего не осталось, оно было скрыто зеленой хвоей высоких елей. Стражи шли уже тридцать минут, никто вновь не проронил и слова. Они были где-то вдали от угнетающего одним своим видом поместья, где царило умиротворение, и легкий мороз обдувал щеки. Даже снег, покрывавший все, не слепил глаза, а приятно отсвечивал, словно тысячи разбросанных стеклышек. Но ничто не длится вечно. Как только Генерал резко остановился, начиная вновь прислушиваться, забавно, на взгляд рыжего, щуря глаза, стражи насторожились, перехватив холодный кусок металла поудобнее. — Ребята, не могли бы вы одолжить мне ваше «оружие»? — тихо поинтересовался Уолкер, на что те протянули ему руки со штырями. — ХЭ-Э-ЭЙ! — внезапно прокричал он куда-то вверх заснеженных елей, которые в тот же миг зашевелились. — Что он де… — хотел было возмутился одноглазый, но его прервал приглушенный рев акумы. — Линали! В сторону! — проорал тот девушке, отпихивая ее к лысым кустам, но переборщил с силой, отчего та покатилась куда-то в овраг. Один раз увидев акуму, уже никогда не забудешь. Эти черные, как смоль, гигантские стеклянные глаза, что смотрят своими белыми зрачками прямо в душу, пробирая до костей. На голове, где по идее должны быть уши, красовались два длинных рога. Шерсть, словно бесконечное количество игл, покрывала всю его искареженную спину. Оно стояло насупившись, готовое в любой момент кинуться и разорвать в клочья своим длинным, кинжалоподобным хвостом. И тут до стража дошло — Уолкер намеренно забрал их «оружие». Он хотел возмутиться, но возмущаться было уже не на кого: от Генерала и след простыл. Но на него сейчас не было времени, секунда, и акума уже, сверкая глазами, несся стрелой на Лави, тому ничего не оставалось кроме как отпрыгнуть в сторону. —Как говорил дед, — начал Лави подпирая ногу о снег, — рожденный бегать пизды не получит! — последние слова он выговорил на одном дыхании, убегая как антилопа. Наблюдая всю эту картину с высоты, Аллен даже не удержался от легкой беззлобной усмешки. Он поудобнее устроился на ветке, опираясь щекой о боковину одного из штырей и позволил себе немного расслабиться, вдыхая свежесть зимней хвои, при этом готовый в любой момент спрыгнуть в случае чего. Но он, конечно, надеялся, что этого «в случае чего» не будет. — А кто сказал, что оружие всегда будет при тебе? Как ты тогда будешь защищать Графа? — все-таки не смог не съязвить Уолкер, но тут же его взгляд зацепился за шевеление в овраге. Пока Букман убегал, сверкая пятками, Линали, быстро отломав кривую ветвь и положив в высокий сапог, как можно тише начала пробираться за сбавившим скорость акумой. Она ловко запрыгнула твари на, не очень приятную по ощущениям, спину и ухватилась за хвост одной рукой, чтобы тот ненароком не вспорол ей что-нибудь. Акума начал брыкаться и пытаться ткнуть в девушку рогами, и у него это почти получилось, но она, подобрав живот как можно сильнее, потянула за массивный хвост, втыкая его острый конец прямо в спину зверя. Тот от боли зарычал, от чего в ушах неприятно загудело. —Лави, глаза! — прокричала девушка, и, судя, по всему, тот сразу ее понял, ловя ветку, что она кинула ему. Тем временем акума, взбесившись еще сильнее, все-таки скинул Линали и вцепился небольшой, но от того не менее сильной челюстью ей в ногу. Снег вокруг начал медленно окрашиваться в алый, девушка зашипела от боли, но попыталась свободной ногой пнуть в морду. В висках громко стучало, то ли от ноющей боли в ноге, то ли от страха, что Лави не успеет. Аллен чуть нахмурился. Неужели он ошибся? Но тот успел. Акума уже готовый было утащить «добычу» на дерево, вцепился в ногу сильнее, а Лави бросился прямо на него, одной рукой держась за рог, другой пронзая черные, как деготь, глазные яблоки. Сначала один, затем другой, и снова, и снова, и снова протыкал запятнанной в крови палкой. —Лави, он уже мертв, ты можешь перестать! —потрясла его за плечо девушка — Лави? Ты меня слышишь? — она взволнованно развернула лицо парня, слегка дрожащей рукой. Букман запоздало оторвал взор от полупустых очанок акумы. В них все еще оставались ошметки глазных яблок, а по темной шерсти стекала жидкость, усыпая пятнами снег. Акума корчился в агонии. Еще мгновение, скончался от потери крови. — Линали? — Лави откликнулся немного отстраненно, но быстро пришел в себя. Огляделся: никого нет, только он, Лина и мертвое тело, все еще сжимающее ногу в стальной хватке челюсти. — Я сейчас, потерпи. — Он выкинул намокший прут и принялся разнимать каменеющие конечности зверя. Вскоре, Ли почувствовала долгожданную свободу движения, клыки больше не впивались в замерзающую плоть. Девушка устало выдохнула, принимая руку помощи Букмана. Тот придержал ее за плечо. — А если бы мистер Букман не успел, что бы вы делали тогда? — как внезапно исчез, так же внезапно и появился Уолкер. Он потер переносицу и окинул взглядом сначала прокушенную конечность, а потом холодеющий труп акумы. — … а ведь Генерал в чем-то прав… — с какой-то странной интонацией проговорила себе под нос Ли, нежели парням. — Если бы Лави не успел, что было бы тогда? Вы об этом подумали? Нет? — недовольный взгляд, адресованный Аллену был не менее жутким, чем у акумы. Теперь понятно почему те стражи так «боялись» ее. — Как бы то ни было, сейчас не самое лучшее время для разговоров, — Уолкер кивнул на ногу Ли, а затем взглянул ей в лицо, и та кивнула в ответ. Так, дежа стражницу с двух сторон, они направились обратно к поместью.***
— Господин Микк, он скоро с вами свяжется, стоит поторопиться, — не отрывая взгляда от кожаного блокнота, напомнил Карма, продолжая что-то писать. Мужчина все еще сидел в треклятой библиотеке и проклинал богов всех культур, ведь этот упырь Кейлт опять отправил людей на перехват его поставки. Притом вполне успешно! Что не могло не сказаться на бюджете и нервах Тики. Он уже битый час пересчитывал убытки, и прикидывал во сколько ему обойдется починка повозок. Ох, как же он не любил бумажную возню, чего уж там говорить о расчетах. Но, по крайней мере, ясно было одно — с Вайзли надо было срочно что-то решать. — И? Сколько по итогу выходит? — скептически поинтересовался Микк. Алма быстро пролистал несколько страниц, после чего, как ни в чем не бывало, вынес вердикт. — Сто семьдесят восемь гиней и два цента. —Ты знал, что раньше убивали гонцов, принёсших плохие вести? — Нет, Господин, но теперь — да. В такие моменты, ему хотелось, чтобы Карма всё-таки был гонцом.