И целого неба мало

      Дракона выводили вдесятером, опутанного цепями и растерянного. Шипастый черно-фиолетовый хвост хлестал по земле, поднимая клубы пыли, а сам Ночной кошмар щурился на солнце и недовольно дергал головой, норовя перекусить цепи и кося на слуг безумными глазами.       — Молодые драконы еще не понимают, что самая страшная сила внутри них. Норовят наступить или укусить, — Цзян Фэнмянь придирчиво рассматривал плотную черную шкуру и тоже болезненно щурился, хотя солнце поднималось прямо за его спиной. — Подрастет, и первым делом начнет выпускать огонь. К тому времени он должен быть приручен полностью.       Вэй Ин поправил пояс, придирчиво осмотрел сапоги, ощупал туго завязанные волосы, проверил, спрятаны ли концы лент. Прядь волос на лету может ужалить плеткой, а конец ленты на большой скорости запросто выбьет глаз.       — Будь спокоен и ни на секунду не отводи взгляда, — Цзян Фэнмянь сжал его плечо, с беспокойством глядя на молодого дракона. — Глаза в глаза. Хвост ядовит или нет, неизвестно, но тело пробьет без усилий. Если вдруг поймешь, что совсем ничего не получается, беги под брюхо.       Ночной Кошмар выгнул шею и затряс головой, стараясь скинуть с себя цепи. Путы приводили его в бешенство, снующие перед носом люди казались слишком юркой добычей, которую непременно стоило поймать, но никак не выбраться!..       Ошеломленно моргнув, Вэй Ин покрепче вцепился в крюки. В горле пересохло.       Дракон вдруг заметил их двоих — и напряженного Вэй Ина, и спокойного Цзян Фэнмяня у него за правым плечом. Пошире расставив крылья, он низко опустил голову и угрожающе заклекотал, подняв разом все шипы на морде и вокруг головы.       — Красавец, — с нежностью шепнул Цзян Фэнмянь и хлопнул сына по спине. — На рожон не лезь, но и спуску ему не давай. Дружба дружбой, но сначала ты должен показать ему, кто тут хозяин.       — Я не хочу ему ничего показывать, — Вэй Ин заговорил медленно, нервно перебирая пальцами по рукояткам крюков. — Ему же больно, он не понимает ничего. Он ведь не в загоне вырос и не в цепях.       — Никакой разницы, что было раньше. Теперь он с нами.       Ободряюще кивнув, Цзян Фэнмянь отступил в сторону. Слуги с длинными шипастыми прутами в руках рассыпались по краю поля, готовые загнать свое оружие в плотную кожу и подарить драгоценные мгновения наследнику клана Цзян, если все обернется совсем скверно.       Это было похоже на самоуспокоение — драконы почти всегда поднимались в воздух, а там уж их никакими прутами было не достать.       За ограждением наверняка металась шицзе. Вэй Ин не видел ее, но был уверен, что она там. Тело продрала нервная дрожь, и он заметил с удивлением, что дракон тоже выглядит напуганным.       Размяв кисти и крутанув крюки, Вэй Ин глубоко вздохнул и оттолкнулся от земли, рывком посылая тело вперед.       Все вокруг замерло — слуги, фигура отца на самом краешке обзора, и только драконье тело становилось все больше и больше, неуклонно приближаясь. Суженная на солнце щель зрачка стянулась в тонкую нитку, и Вэй Ин успел заметить крохотные золотистые искры на фиолетовой радужке.       Ночной Кошмар даже не успел поднять голову. Зацепившись крюком за самый толстый шип за выемкой уха, Вэй Ин одним рывком вбросил тело на шероховатую шею.       Кожа дракона была плотной и жесткой, и удар об нее вышиб из Вэй Ина весь дух. Дракон взревел, выпуская клубы пара и остервенело извиваясь всем телом: пришлось стиснуть его руками и ногами, не обращая внимания на ноющую от удара грудь. Громадное тело ходило ходуном, и Вэй Ин стиснул зубы, едва не прикусив себе язык.       У молодых, еще не вставших на крыло драконов шкура в основании шеи и крыльев нежная, острыми крюками ничего не стоит пробить и закрепиться, выматывая огромного зверя, но Вэй Ин оставил один крюк в основании шипа, а второй слепо бросил вперед, надеясь зацепиться еще за какой-нибудь вырост. Веревка, натянутая между крюками, была пропущена через металлическое кольцо на его поясе и давала надежду удержаться на драконьей шее подольше.       Отец советовал не церемониться и сразу пробивать крюками шкуру, но Вэй Ин крепко подозревал, что после такого начала дружбы хороших отношений у них с драконом может и не получиться.       — Снять цепи! — зычно скомандовал Цзян Фэнмянь, и дракон ответил ему сотрясающим стены ревом.       Зверь был в ярости. Он крутился на месте, и цепи рвались, словно гнилые нитки. Массивные лапы вцепились в землю, вырывая целые пласты, а хвост бил по земле с таким звуком, с каким валится подрубленное дерево. Самые толстые путы проходили поперек его тела и прижимали к земле, не давая подняться в воздух, но слуги уже торопливо стягивали их, стараясь не попасться под удары.       — Держись крепче, — прошептал Вэй Ин. Коленями и стопами он уперся в короткие шипы, покрывающие шею зверя, а руками вцепился в шипы подлиннее, не трогая тех, что были у самой головы. Их дракон растопыривал, словно кобра свой капюшон. — Я буду держаться очень, очень крепко.       Отец что-то кричал, но был слишком далеко, а дракон не переставая клекотал и ревел, заглушая все остальные звуки. Вэй Ина немилосердно мотало, и он уже отбил себе локти и бедра об то и дело ускользающую шею, но все еще держался. Среди шипов у него был шанс, а вот на куда более удобном теле зацепиться оказалось не за что.       Слуги стянули цепи.       Ночной Кошмар расправил крылья, привстал на задние лапы и выдохнул длинную струю огня.       Слуги с криками бросились врассыпную. За спиной Вэй Ина что-то оглушительно хлопнуло, мир дрогнул и поплыл в сторону, а воздушный поток ударил прямо в лицо. Торопливо пригнувшись, Вэй Ин вжался всем телом в грубую шкуру и почувствовал, как она теплеет.       Цзян Фэнмянь что-то кричал, но ветер доносил до Вэй Ина только неразличимые звуки. Крылья хлопали все быстрее и быстрее, и дракон, взяв разбег, стряхнул с себя последние цепи и поднялся в воздух.       Его мотало из стороны в сторону, и Вэй Ин успел попрощаться с жизнью, но безумный восторг, охвативший его целиком, даже не дал по-настоящему испугаться. Щурясь от ветра, он с трудом приподнял голову и издал ликующий вопль.       Впереди было только бескрайнее небо и росчерки облаков. Стая птиц шарахнулась в сторону, уступая дорогу; Ночной Кошмар выровнялся и полетел быстрее, вытянув тело стрелой. Воздушные потоки с воем расходились, пропуская могучие крылья, и Вэй Ин рискнул выпрямиться.       Земля проплывала далеко внизу — простая и пестрая, как криво раскрашенная игрушка. Мелькнуло зеркало озера с пятнышками лодок, зеленые поля и нитки дорог.       — Мы же летим, — осипшим голосом пробормотал Вэй Ин. — Мы же летим, хороший мой, смотри, летим!       Дракон фыркнул и с силой ударил крыльями, поднимаясь еще выше. Каждая мышца в его стремительном совершенном теле пела ту самую песню, ради которой он был рожден, — песню свободы и радости, оду чистому небу и кровавым битвам. Его упоение полетом Вэй Ин чувствовал всем своим существом, будто и вправду стал частью дракона.       Ветер становился все холоднее, и пальцы начали неметь. Вэй Ин вдруг осознал, что мчатся они с драконом неизвестно куда, оставив Пристань Лотоса далеко позади, и что управлять Ночным Кошмаром он до сих пор не научился.       Если они не вернутся, отец решит, что дракон сбросил Вэй Ина на камни и сбежал.       — Эй, нам нужно назад, слышишь?! — завопил Вэй Ин изо всех сил. — Назад!       Вцепившись в веревку, он потянул левую половину, отчаянно надеясь, что крюк не соскользнет. Почувствовав давление, дракон прямо на лету замотал головой и едва не рухнул вниз. Упершись ногами, Вэй Ин всем телом откинулся назад, рискуя свалиться, и натянул веревку изо всех сил.       Голова дракона развернулась налево, и он понемногу начал снижаться, одновременно закладывая широкую дугу и раздраженно порыкивая.       — Вот так, — бормотал Вэй Ин. У него слезились глаза, а ободранные ладони горели. — Молодец…       С высоты окрестности казались совсем незнакомыми, но недавно промелькнувшее озеро Вэй Ин узнал и привстал, выглядывая зеркало воды. Он направил дракона прямо к нему, надеясь, что позже снова найдет ориентир.       Огромный зверь мерно взмахивал крыльями, и тело его едва ощутимо то проседало, то приподнималось. Это движение напомнило Вэй Ину биение сердца. Улегшись обратно на теплую шею, он закрыл глаза и прижался щекой к шкуре.       Восторг. Чистый, детский, незамутненный восторг от ощущения полета и от понимания, что дракон все-таки подчинился без боли, путался с каким-то незнакомым Вэй Ину ощущением бескрайнего спокойствия, которое спокойствием только казалось. Крошечной искры было достаточно, чтобы это море превратилось в бесконечную ярость, а тихий клекот обернулся криком победы над врагом.       Виски захолодило, а потом обожгло так резко, что Вэй Ина бросило в пот. Дракон под ним в недоумении закрутил головой, сбившись со спокойного ритма.       — Все хорошо, — Вэй Ин погладил драконью шею. На глазах вскипели слезы. — Так надо. Мы теперь одно целое, понимаешь?       Слова были только эхом, дрожащим отражением того, что чувствовал сейчас человек, путая себя с драконом. В одну секунду он мчался над пестрой землей, ощущая упругий поток ветра под крыльями и яростное торжество, а мгновение спустя оказывался жалким комком плоти, дерзнувшим оседлать Короля неба.       Окончательно запутавшись, Вэй Ин понял, что местоположение поля вспомнить не может, а потом ощутил глухую вспышку раздражения. Темная пещера и громкие-громкие люди, остро пахнущие страхом, цепи, неволя, злость.       Обида.       Решив больше не спорить с судьбой, Вэй Ин направил дракона к земле, как только различил крыши Пристани. Ночной Кошмар летел совсем низко, раскинув неподвижные крылья, а потом вдруг опустил лапы и приземлился. От резкого рывка Вэй Ина тряхнуло вперед, ослабив натяжение веревки. Правый крюк соскользнул с маленького шипа и закачался в воздухе под шеей дракона.       Вдалеке показались фигурки — впереди всех бежал Цзян Фэнмянь, и Вэй Ину показалось, что даже на таком расстоянии он различает отцовское ликование.       Дракон недовольно растопырил все шипы разом и глухо заворчал. Словно кусок сырого теста, Вэй Ин переполз по его шее к месту крепления первого крюка, с усилием снял его и пополз к крылу, цепляясь одеждой за шероховатую шкуру и наросты.       Добравшись до ключицы, он осторожно переполз на основание крыла, опасаясь всем весом сломать какие-нибудь хрупкие косточки. Земля была уже совсем близко, и Вэй Ин свесил ноги вниз и спрыгнул.       Уже в полете он понял, что каждая мышца рук и бедер ноет, а колени трясутся; стоило ему коснуться земли, как ноги подломились.       Дракон опустил голову, посмотрел на него и переступил с лапы на лапу. Он не пытался напасть, улететь или натворить что-то еще, просто топтался рядом и время от времени шумно вздыхал, принюхиваясь.       Вэй Ин перекатился по земле, улегся на спину, раскинул руки в разные стороны и рассмеялся в голос, выплескивая и напряжение, и восторг, и ощущение собственной безграничной силы.       Смог!..       Цзянь Фэнмянь наконец добежал до него и тяжело упал на колени, торопливо ощупывая его плечи и голову. От волнения он, казалось, и слова не мог вымолвить.       — Отец, ты видел? Я смог, — счастливо прошептал Вэй Ин и запрокинул голову, глядя на перевернутого дракона.       — Смог, смог, — наконец заговорил Цзян Фэнмянь и осел рядом. Лицо у него стало странным — болезненно-горьким и одновременно счастливым. — Твой настоящий отец гордился бы тобой.       — Гордился, — согласился Вэй Ин, перевернулся на живот и боднул его ладонь, заставляя положить руку на свою макушку. — Но ты тоже мой настоящий отец.       Домой они шли пешком. Вэй Ин едва держался на ногах и лучился счастьем, то и дело касаясь иссиня-черной гибкой шеи, а дракон с немного презрительным выражением морды шел за ним следом, недовольно похлестывая хвостом.       Дома поднялась дикая суета: едва пришедшая в себя Цзян Яньли разрыдалась в голос от облегчения и долго не могла успокоиться, словно была уверена в его гибели. Госпожа Юй тоже слез не сдерживала, то обнимая его, то отталкивая и закрывая лицо.       После нервного дня все семейство дружно решило пренебречь ужином и разошлось по комнатам, но Цзян Фэнмянь молча потянул Вэй Ина за собой.       — Не стоит терять времени, — тихо заговорил он, пропуская сына в кабинет. — У тебя будет неделя, чтобы наловчиться в полетах, а потом мы полетим в Гусу.       Вэй Ин остановился, будто натолкнулся на невидимую преграду.       Гусу.       Однажды, с полгода назад, двое Наездников преследовали Ночных летунов и так вымотались, что не стали возвращаться в Гусу, а приземлились отдохнуть на поле возле Пристани Лотоса. Они пришли пешком, ведя за собой своих драконов, и Вэй Ин навсегда запомнил эту пару. Они низко поклонились Цзян Фэнмяню, поприветствовали Беглеца, но в дом заходить отказались. Слуги вынесли им еду на улицу, а отужинали Наездники между телами своих драконов, прикрытые от ветра их крыльями.       Один был довольно высок и ладно скроен, одежды его сияли ярче свежевыпавшего снега, а несколько косиц в длинных волосах говорили об успешных боях с мерзлой нечистью. Дракон его оказался самым необычным, какого только Вэй Ин видел. Он совсем не походил на тяжеловесного мощного Беглеца.       Узкое длинное тело покрывала хрустально блестящая крупная чешуя, кончик хвоста украшала длинная меховая кисть, будто у огромного льва. Лап у зверя оказалось четыре — передние не были соединены с крыльями, а сами крылья просто складывались вдоль тела. С узкой меланхоличной морды на мир взирали вытянутые ярко-голубые глаза невероятной красоты.       — Речной Туман, — завороженно пробормотал Вэй Ин, с трудом заставляя себя оторваться и от созерцания невероятно изящного дракона, и его столь же изящного владельца.       Вторая пара тоже требовала к себе внимания. Самого пристального внимания.       Тонкий подвижный парень с коротким задорным хвостом на макушке выглядел таким улыбчивым и нежным, что даже не верилось, что это ставший легендарным всего за три года наследник клана Не. Каштановые волосы, свободные от тонких косичек, отливали на солнце ярким золотом и завивались в кольца, а ясные глаза смотрели с теплой насмешкой и легкой неуверенностью.       Конечно, никакой неуверенности не могло быть в сердце Не Хуайсана, первого и лучшего в новом поколении Наездников.       От одного вида его дракона бросало в дрожь. Его звали Чудовищем, и никаких иных имен зверь не принял.       Огромный, словно скала, и такой же пыльно-серый, покрытый множеством морщин и наростов, он мрачно порыкивал на дракона клана Лань. От самой головы по хребту расходились три острых гребня, которые на хвосте сливались в один.       Белоснежный Речной Туман едва достигал плеча Чудовища, а в длину уступал не меньше двух голов. Вэй Ин с замиранием сердца смотрел, как юный и хрупкий Не Хуайсан заливался хохотом, сидя на земле прямо рядом с ужасающей клыкастой пастью своего дракона. Наездник спокойно мог укрыться в одной ноздре Чудовища или спрятаться за его клыками, не нагибаясь.       Отец как единственный оставшийся в живых и при драконе Наездник долгое время в одиночку охранял границы мира, пока к нему не присоединился Не Хуайсан. Полтора года их было двое, а потом появился Речной Туман, и Цзян Фэнмянь отправился в Гусу, чтобы обучить новичка. В горах Гусу и основали школу-лагерь для Наездников, потому что разнообразный ландшафт давал возможность обучиться и лавированию между гор, и проверить плавучесть в глубоких ледяных водоемах, а щедрые токи ци способствовали медитации и укреплению тела.       Вскоре Лань Ванцзи занял место Цзян Фэнмяня, и над землей теперь скользили две тени — серая и сияюще-белая, а отцовский Беглец все чаще оставался в загоне. Помимо главы Цзян, в Гусу обитал и Лань Цижэнь, который давно потерял своего дракона, но не растерял навыки и тягу к обучению юных умов.       После того дня безмерно влюбленный в старые легенды, драконов и небо Вэй Ин окончательно сошел с ума. А теперь отец говорит, что он отправится в Гусу и встанет в пару с кем-то из других Наездников…       Вэй Ина продрала дрожь.       — Отец, но у нас ведь есть Беглец. Откуда у нас еще один дракон?..       Цзян Фэнмянь опустился за стол и отвел глаза.       — Не у всех кланов по одному дракону, Вэй Ин. У клана Цзинь их двое.       — Это… слишком мощно, — ошеломленно пробормотал Вэй Ин.       — К тому же Беглец вовсе не дракон клана Цзян.       — Что?!       Усмехнувшись, Цзян Фэнмянь сплел пальцы и посмотрел куда-то поверх головы сына.       — Он принадлежал твоему клану, Вэй Ин. Клану Вэй. Только он не сладил со своим Наездником и сбежал. Я нашел его на том самом поле, где ты приземлился. Там только-только проклюнулось просо, и он своими лапищами все посевы вытоптал, свернулся клубком и накрыл нос крыльями — в тот день моросил дождь. Так я его и нашел. Мы тогда не слишком разбирались в драконах, и я сначала боялся к нему подойти, а потом он открыл глаза, поднял голову и посмотрел на меня. Ты же видел, какие спокойные у него глаза? И я просто пошел к нему безо всякого страха.       — Он выбрал тебя сам, — Вэй Ин от восторга прикусил губу. — Он сам тебя выбрал, да? Ночной Кошмар тоже сам выбрал меня, я уверен!       — Да, может, и так, — с запинкой согласился Цзян Фэнмянь и устало улыбнулся. — Я велю подготовить для тебя защиту, нагрудник и выковать чи с твоим именем на рукояти. А пока…       Поднявшись, глава Цзян обошел стол и присел на корточки перед длинным сундуком. Подняв крышку, он выудил из его недр затертый мешочек и потряс им в воздухе.       — Распусти волосы.       Вэй Ин сорвал ленту. Густые темные пряди рассыпались по плечам, сползли на лопатки.       Отец в два счета разделил непокорную гриву на части и большую половину снова собрал в слабый хвост. Оттянув пряди с висков и над ушами, он приложил острие небольшого кинжала к коже и сурово приказал:       — Не дергайся и не дыши. Не хватало ухо тебе поранить.       Вэй Ин зажмурился, ощущая прикосновения металла и неожиданный холодок.       Начисто сбрив часть волос, Цзян Фэнмянь заплел две тонкие косички ото лба и вплел их в хвост.       — Теперь у тебя есть право, — тихо пробормотал он и распустил завязки мешочка. Внутри оказался коричнево-бурый порошок; щедро зачерпнув полные горсти, Цзян Фэнмянь втер его в оголенные виски.       Кожу защипало. Поднявшаяся в воздух пыль заставила Вэй Ина расчихаться.       — Волосы после этого только чуть-чуть проклюнутся и больше не вырастут, — отряхнув руки, Цзян Фэнмянь вдруг притянул перепачканную порошком и местами облысевшую голову сына и прижал ее к груди. — Это… на всю жизнь. Ты стал Наездником и умрешь Наездником. Не давай своему дракону человеческих имен, почитай его, но помни — он в твоей власти, вы на одной стороне. Береги его, но не щади, если иного пути не будет. Говори с ним, пой ему песни, и однажды он станет твоим самым верным защитником, только не пытайся увидеть в нем человека. Ты понял меня?       — Я понял, — в носу у Вэй Ина щипало и пекло, но он только сильнее вжался лицом в расшитую ткань. — Я стану достойным, пап. Ни один Ночной летун не проберется через границы, никто больше не погибнет. Нам не придется бросать Пристань и прятаться у Вэней.       — Да, — Цзян Фэнмянь отстранился. — Эта неделя… После обучения ты сможешь вернуться домой, потому что никакое расстояние больше не будет для тебя преградой, но как долго продлится обучение, не сможет предсказать никто. Капитаном клина назначен Лань Ванцзи, и он отличный капитан, я лично обучал его. Он спокоен и сосредоточен, всегда готов к любой ответственности, хотя иногда и тратит слишком много времени на взвешивание всех возможных последствий. Когда ты войдешь в клин, никто не будет звать тебя по имени, и имена прочих забудь. А теперь иди, отдыхай.       Сегодня Ночной Кошмар впервые поднялся в воздух, и слуги должны были кормить его сразу после ужина. Вэй Ин выскользнул из дома и помчался к загону, ощущая теплый ветер ужасно чувствительной кожей на висках.       Беглец уже расправился со своей долей и теперь лежал, подобрав под себя лапы, и со спокойной снисходительностью наблюдал за Ночным Кошмаром.       Юный дракон терзал опаленную тушу овцы, подбрасывая ее в воздух и на лету перехватывая устрашающими клыками. Он глухо ворчал и припадал на передние лапы, а потом и вовсе вцепился в истерзанное мясо и принялся мотать головой, как игривый пес.       — Такой глупый, — с плохо скрытым восторгом пробормотал Вэй Ин и уселся на землю возле Беглеца. — Нам его воспитывать и воспитывать еще, да?       Беглец длинно зевнул, подрагивая языком, и сонно опустил морду на лапы. Ночной Кошмар заметил хозяина и едва не подавился овцой, одновременно пытаясь заглотить добычу и воинственно зарычать. Все шипы на его шее и голове встали дыбом.       Вэй Ин долго наблюдал за ним, а потом устроился поудобнее, прижался спиной к колонне и уснул под слаженное сопение двух драконов.