***
— Подумай до конца уроков, куда бы ты хотел поехать после школы, — говорит Юнги, выруливая на территорию школы и ища свободное место для парковки. После душа Юнги ведет себя как и раньше. Целует, обнимает и мешает одеваться. Это немного успокаивает юношу, который решает, что теперь больше не заговорит о чувствах сам. Чимин очень хотел бы знать, что творится в чужой голове, чтобы начать его хоть немного понимать. — Можно погулять в Каннамгу, — говорит Чимин первое, что приходит на ум, — там есть, на что посмотреть. — Хорошо, — согласно кивает Юнги, — еще там есть океанариум. Если хочешь, заглянем и туда. Парень жалеет о своей утренней резкости, по его вине Чимин будто вновь закрывается от него. Чувство вины скребёт изнутри, но Юнги не хочет просить прощения, хорошо понимая, что этому прощения попросту нет. Если Чимин потребует объяснения, что он скажет ему? Снова солжет? У него нет другого выбора. Вчерашняя ночь хорошо показывает, что юноша, наконец, принимает его. Хотя кому он врет, если бы даже Чимин не принял Юнги, даже это бы не остановило. Но Чимин, напротив, глядит доверчиво, а парень устает смотреть ему в глаза и врать. — О, черт, — вдруг с досадой говорит юноша, — я забыл перезвонить Ари. — Зачем? — сужает глаза Юнги, быстро возвращаясь в реальность. — Затем, надо ее успокоить. Она переживает, — настойчиво говорит юноша, — Юнги, это же всё из-за меня, я не хочу испытывать чувство вины. Пожалуйста, давай заедем к ней после школы. Я быстро забегу, объяснюсь и выйду. Потом поедем гулять. — Нет, — отрезает Юнги. Чимин смотрит на него и ждёт объяснения, но тот и не собирается это обсуждать. Подхватив брелок и рюкзак, молча выходит из машины, и Чимин выходит следом. — Тогда я поеду один, — заявляет он в спину Юнги и прибавляет шаг, стараясь его нагнать. Тот резко останавливается и мальчишка влетает в него, не успев отреагировать. Юнги оборачивается, а юноша трёт руку, которой хорошенько приложился о твёрдую спину. — Чимина, хватит. Ты вновь хочешь поссориться из-за этого ресторана? — спокойно спрашивает брюнет, но Чимин слышит в голосе тихую ярость, — собираешься уехать один? Попробуй. Чимину внезапно становится холодно в такой жаркий и знойный день. — Тогда я не хочу ехать в Каннам, — в бессильной злости отвечает Чимин, — вообще сегодня никуда теперь не хочу. Настроения нет. — Значит, завтра оно у тебя появится, — насмешливо говорит парень, — хватит капризничать, ещё потом обижаешься, когда я говорю о возрасте. — Ненавижу, когда ты такой, — вздыхает Чимин и хочет обойти его, но грубой хваткой оказывается пойман за руку. — А я ненавижу, когда ты уходишь во время разговора. Просто перезвони ей и скажи, что всё в порядке. — А ты позвони дедушке и скажи, что сегодня к нему приедешь, — не остаётся в долгу юноша, знает, что по-детски, но не удерживается. Чимин отчётливо видит, что Юнги теряет терпение, но ему всё равно. Он продолжает упрямо смотреть ему в глаза и не хочет отступать. — Я хочу, чтобы ты, наконец, понял, Чимина, — говорит парень уже с явной с угрозой в голосе, — мы раз и навсегда сейчас закроем эту тему. Никакого ресторана, никакой Ари. То, как она себя показала, не вызывает у меня никакого доверия. Сейчас ты молча принимаешь это и мы делаем вид, что этого разговора не было. — А если нет? — зло спрашивает Чимин, уже зная, что проиграл. — Сделаю то, что давно собирался. — Ты все же закроешь его, — тяжело сглатывает юноша. — Умница, аплодирую стоя твоей сообразительности, — голос пропитан иронией и осознанием своей власти, — я спрошу ещё раз, мы закрываем эту тему? — Закрываем, — Чимин резко вырывает руку и быстро шагает прочь. Как же он ненавидит такого Юнги. Себя тоже, потому что любит этого невозможного и сложного человека. Быть с ним – это не знать никакого покоя, переживать бесконечные эмоциональные качели. Такое количество противоречивых чувств он ещё не испытывал за все свои семнадцать лет, но и без него жизнь теперь кажется такой пустой. Чимин потерял голову, цель всей жизни давно размыта. Нет, он о ней помнит и не отступится, но даёт себе время и шанс остановиться и разобраться в своих чувствах и желаниях. Сколько бы себя не убеждал, что с Юнги они вместе не навсегда, это ни капли не помешало влюбляться в него по уши и дальше, а так же тайно мечтать о счастье. Как же глупо, но как с Юнги может быть иначе? Юноша сделал выбор, давно обманывая себя, что сможет однажды отпустить без потерь. В школе Чимина останавливает классный руководитель и делает замечание по поводу формы. Сегодня на нем чёрная водолазка с высоким горлом, скрывающая засосы, усеянные по всей шее. Вообще-то, по всему телу, но те было гораздо проще скрыть. Чимин нервничал утром перед зеркалом, когда у него не получалось замаскировать кожу пластырями телесного цвета. В итоге Юнги предложил скрыть это повседневной одеждой. — Учитель Чан, у Чимина сильная аллергическая сыпь и нет, она не заразная, — с серьёзным видом вступается за него Юнги, который медленно шел позади юноши и не упускал его из виду, — ему придётся так походить больше недели, чтобы не показывать другим и не пугать своим видом. Руководитель принимает объяснение адекватно, но хмуро смотрит на губы юноши, ибо их замаскировать было нечем… Чимин косится на Юнги, вкладывая в свой взгляд всё раздражение и злость. Из-за него ему приходится проходить через это. Мало того, что в водолазке невыносимо жарко, так ещё и каждый урок продолжал получать замечания от учителей. И каждый раз озвучивая это идиотское оправдание, чувствовал себя глупо. Их губы становятся предметом особого внимания. О парнях и так уже ходят всякие домыслы, но доказательства отсутствуют, потому что Чимин ведет себя осторожно и никак не подпитывает сплетни. На перемене учитель просит юношу помочь донести тетради до учительской. Когда Чимин выполняет просьбу и выходит из помещения, с удивлением обнаруживает ждущую его Наен. Девушка необычно бледна и нервно дергает подол школьной блузки. — Надо поговорить, — говорит Ким, когда юноша собирается пройти мимо. — Только быстро, — лениво бросает он в манере Юнги и останавливается, глядя на Наен пустым взглядом. — Всё, что о вас с Юнги говорят, правда? — голос дрожит, но держится она уверенно. — А что о нас говорят? — Ты знаешь, — шипит девушка, раздражаясь чужим высокомерием. — Даже если и правда, это что-то меняет? — глаза смотрят с издёвкой и Чимин думает, что Наен давно пора поставить на место. — Быть того не может! Ты, тварь, ты специально делаешь это, чтобы как-то придать себе значимости! — Так ты рассчитывала, что Юнги всё же вернётся к тебе, — удивляется юноша и тут он, наконец, всё понимает. А почему, собственно, девушка не могла рассчитывать на это? Юнги же всё ещё ни с кем, якобы, не встречается. Дарил ей пару раз дорогие украшения, для любого человека это покажется жестом любви, и того, что его ценят. Так она любит его и терпеливо ждёт, вдруг неприятно осеняет его. И дело тут вовсе не в самолюбии. Блондин не может винить Ким в глупости, потому что сам влюблён в того же человека. Чимин прекрасно понимает, каково это, любить и быть объектом внимания его парня. Он тоже не смог бы сразу смириться с разрывом, тоже бы ждал и надеялся, потому что это не просто кто-то, а Юнги. Будь, что будет, но девчонку пора вернуть с небес на землю. Наен ни за что бы не пожалела Чимина, окажись он сейчас на ее месте. Пора поставить точку и больше не возвращаться к этой истории. — Ты последний человек в этом мире, о ком он думает. Юнги забыл и не говорит о тебе. Наверное, все потому, что мы с ним давно встречаемся и ты для него никогда ничего не значила. Пока он назло мне встречался с тобой, я старался не вмешиваться. Но ты же знаешь, какой Юнги бывает настойчивый, когда очень чего-то хочет. Наен выглядит так, как будто ей влепили пощёчину. Последнюю фразу Чимин проговаривает тихим и доверительным тоном, будто делится личным с подружкой. — Мне самому не нравятся его методы, но согласись, они очень действенны, — продолжает юноша уже чуть громче, — иначе я бы не сказал Юнги, чтобы он порвал с тобой. — Не может быть! — достоинство девушки жестоко унижено, она в шоке продолжает взирать на одноклассника, которого всю жизнь считала неудачником, — это… это отвратительно, вы же парни. — Не так уж и отвратительно, но этого тебе никогда не узнать, — безразлично жмёт плечами Чимин, — я больше не буду повторять то, что уже озвучил. Можешь всем рассказать, если хочешь. Мне впервые плевать на то, что скажут в классе, но тебя это унизит. Красавицу Ким Наен бросили из-за парня, так ещё и из-за Пак Чимина, нищеброда и неудачника. Мне плевать и знаешь, почему? Потому что Юнги смотрит на меня так, как никогда не смотрел на тебя. Наен делает к нему неуверенный шаг и протягивает дрожащую руку, оттягивая высокий ворот вниз. Ее глаза становятся похожими на блюдца, когда видит многочисленные метки. Немного выждав, Чимин отталкивает ее руку, обходит девушку и слышит в спину злобное и тихое: — Шлюха. Чимин не оборачивается и идёт дальше, но на душе все ещё гадко. Какой бы ни была одноклассница, не очень хорошо унижать и бороться с девушкой, особенно странно делать это из-за парня. Чимин с каждым днем чувствует в себе новые перемены. Прежний юноша молча бы снёс оскорбления, но сейчас это было необходимо ему – не промолчать, а отстоять. А мелочные оскорбления от девушки больше не имеют на него силы, это только ее мнение. Если Наен считает, что место рядом с Юнги, это быть шлюхой, то только ему решать, правда это или нет. Он больше не станет ревновать Юнги к Наен. В этом и раньше не было смысла, а сейчас тем более.***
В тот день парни возвращаются домой в молчании и мало контактируют. Юнги наблюдает за задумчивым юношей и решает, что на сегодня хватит с них споров. Чимин звонит Лим и заверяет, что ресторан теперь оставят в покое, но ничего не говорит о прекращении общения. Юноша понимает, что Ари теперь не особо хочется с ним продолжать общаться, но из вежливости спрашивает, как дела у родителей девушки. Молодая начальница привычно жалуется на маму, сказав, что женщина не хочет возвращаться на работу в ресторан. Госпожа Лим заявила дочери, что Ари сама прекрасно справляется с работой. В целом весь разговор получается скованным и неловким. Девушка не озвучивает прямо, что обижена на парней и старается казаться по прежнему позитивной. А Чимину стыдно перед людьми, ведь они были единственными, кто вошёл в сложное положение и взял его на работу год назад. Чимин с сожалением понимает, что это их, скорее всего, последний разговор. Это общение теперь обременяет обоих.***
В четверг Юнги огорошивает Чимина с самого утра новостью, что уезжает в Ансан. Поездку решено было совершить раньше задуманного. Дорога занимает всего час езды, но от того, что с ним отправляется дедушка, он не сможет приезжать обратно в Сеул по вечерам. Юнги предстоит усвоить и охватить большое количество информации всего за три дня. Парень выглядит утомленным, и большую часть времени молчит. Однако ночью все стены между ними рушатся, когда Юнги неизменно прижимает к себе, шепча на ухо слова, от которых покраснели бы даже самые опытные любовники. Парень будто специально заводил, но не трогал юношу, ожидая, когда у него всё там, наконец, перестанет болеть. Первый день в школе без него Чимин проводит вполне сносно. Его одолевает скука, будто день теперь бессмыслен без присутствия Юнги. На переменах он практически никуда не выходит без надобности, как и раньше, остается в классе, уткнувшись носом в учебник. В пятницу Чимин впервые сталкивается дома с их загадочной домработницей. Обычно женщина приходила, когда парни находились в школе, но сегодня она задержалась на основной работе и поэтому приехала поздно. Женщина сорока лет вежливо здоровается с Чимином и, до отказа набив холодильник продуктами, приступает к уборке. Передвигается быстро и когда всё прибирает и моет до блеска, спрашивает, нужно ли приготовить юноше обед. Чимин вежливо отказывается, ему становится неудобно перед взрослым человеком. Они немного говорят на отвлечённые и распространённые темы, и от неё Чимин узнает, как женщина удивилась, когда ей сообщили, что Юнги живет теперь не один. Обычно парень не терпит ничьего присутствия у себя дома. Это и является причиной того, что домработница приезжает только тогда, когда точно знает, что в квартире никого нет. Перед сном ему звонит Юнги и спрашивает, всё ли в порядке. Сообщает, что у него всё идёт по плану и приедет в субботу вечером. Обещает позвонить ещё раз в субботу днём. Разговор выходит сухим и непривычно напряжённым, будто никто из них не знает, что сказать. Единственное, что интересует брюнета, не пристает ли кто к Чимину, пока его нет в школе. Третьи сутки выпадают на выходной день. Юноша по привычке просыпается на рассвете. Он долго всматривается в серое небо, обещавшее Сеулу дождливый день. Погода соответствует настроению и день длится мучительно долго. Юноша планировал немного прогуляться, но погода диктует свои правила. Гулять под зонтом, когда сверху льёт проливной дождь, весьма сомнительное удовольствие. Блондин немного читает, но ничего нового в голове не откладывается. В последнее время он замечает, что сдаёт позиции одного из самых лучших учеников в классе. На первом месте был и остаётся Юнги, а Чимин был всегда на второй позиции. Мысли вразброс, тревожность, и непонятный, постоянный страх перед одиночеством мало способствуют его успешной учебе. Юноша не может понять, что на него нашло и почему не получается взять себя в руки. Сегодня Чимин признается себе, что страшно скучает по Юнги и ждёт, все чаще бросая взгляд на часы. Хочет позвонить, но одёргивает себя, считая, что это глупо, тем более парень обещал набрать его сам. Когда он ловит себя на очередном взгляде, гипнотизирующий часы, понимает, что делает себе только хуже. Время будто издевается и тянется медленно, продлевая тоску. Стойкое ощущение, что не видел Юнги целую вечность держит в тисках. Ему хватает каких-то трёх дней, чтобы начать сходить с ума. Часы отбивают семь вечера, а Юнги так ни разу и не позвонил за весь день. Чимин держит телефон рядом, боясь пропустить долгожданный звонок. Юноша набирает маму, и убеждается, что ей по прежнему тяжело, голос звучит подавленно, но женщина не собирается сдаваться. С энтузиазмом рассказывает, как гуляет по утрам по песчаному берегу моря и наслаждается свежими морепродуктами. Обещает привезти кальмаров, которые так любит ее сын. К девяти часам, когда звонков от Юнги все ещё нет, Чимин откровенно злится. Твердо решает для себя, что непременно выскажется ему, когда парень вернется. Чимин отправляется освежиться в душ, ибо время медленно, но верно подходит к вечеру. Ровно в одиннадцать дверь сигналит о вводе пароля и открывается. Чимин сразу выходит в большую прихожую и останавливается, жадно разглядывая прибывшего парня. А Юнги находит глазами того, о ком мечтал каждую минуту своего отсутствия. От мысли, что Чимин ждал его, в груди разгорается настоящий пожар. Юнги горит весь этот последний день, который, как назло, оказывается самым трудным и тяжелым в Ансане. Однако, вся усталость исчезает, стоит только заглянуть в лучистые глаза, которые смотрят с прищуром. Обижается? Юнги отбрасывает кожаный портфель с важной документацией прямо на пол, потеряв к нему всякий интерес. Чимин не отрывает взгляда от напряжённой фигуры. Белоснежная рубашка расслабленно расстегнута на три верхних пуговицы и юноше нестерпимо хочется стащить ее с Юнги. — Устал? — тихо спрашивает Чимин, и обиды как не бывало. — Есть такое, — Юнги прожигает взглядом желанные губы и поднимает тяжёлый взгляд, — что делал? — В душ ходил, — простодушно отвечает Чимин, стараясь игнорировать сильную дрожь в теле и безо всякой задней мысли спрашивает, — голодный? Наступает многозначительная тишина и юноша понимает, как двусмысленно звучит его вопрос. — Очень, — почти рычит Юнги и резко срывается к нему. Чимин едва не падает в чужие объятия. Юнги впечатывает его в стену и накрывает губы своими, что призывно раскрываются для него. Оба задыхаются, воздуха не хватает, лёгкие горят. Чимин снова чувствует привкус крови и даже не чувствует боли, настолько сильно его накрывает желанием. Легкая боль не останавливает никого из них, напротив, дарит ощущение, что всё происходящее с ними далеко не сон. Юнги вдыхает собственный запах с нежной кожи шеи и лижет, едва не рычит от удовольствия. Он, наконец, дорвался до этого тела, что снилось ему каждую ночь. Парни как ненормальные срывают друг с друга одежду в слепом отчаянии, желая стать, наконец, ближе. Пуговицы рассыпаются на полу, одежда и белье отброшены в сторону. У них не хватает терпения добраться до кровати. Слишком далеко, решает Юнги. Парень разворачивает Чимина спиной к себе и больно давит на поясницу, заставляя его прогнуться. Он подносит ничего не понимающему юноше два пальца к губам и давит на них: — Оближи, — хрипло приказывает он. Чимин обильно смачивает слюной его пальцы, поняв, наконец, чего от него хотят. Брюнет тут же начинает растягивать, нетерпеливо и немного грубо. Просунув сначала один и почти сразу следом второй палец. Чимина пронзает боль и жжение, но это ничего по сравнению с тем, когда Юнги находит чувствительное место и нарочно задевает его, пока сам оставляет глубокие мокрые поцелуи на гладкой шее. Парень без предупреждения давит на вход, используя для скольжения собственную смазку и входит наполовину. Чимин дергается и подается назад, сам принимая в себя Юнги во всю длину. Ему больно, но необходима эта боль, чтобы, наконец, поверить, что это реальность. Он должен зацепиться за неё, чтобы оставаться ещё в своём уме. То, как на него действует Юнги, не описать словами. Парень поощряет инициативу Чимина и стонет, затем тут же подхватывает его за бедра и начинает медленно двигаться, едва сдерживаясь. Хочет растянуть парня и дать к себе привыкнуть. Его не хватает надолго, Чимин скребет ногтями по стене и нетерпеливо стонет, желая ощутить Юнги в себе глубже и резче. Ноги не держат юношу, дрожа и разъезжаясь в стороны. Контраст холодной стены и горячего тела за спиной только усиливает и без того яркие ощущения. Юнги решает отпустить себя и начинает трахать его практически на весу, вбивая Чимина в стену. Двигаясь в нем словно отбойный молоток, быстро, ритмично, с наслаждением слушая крики переходящие в хрипы. Сам едва соображает, понимает только, что не может остановиться, что этот человек теперь навсегда нужен ему. Чимин необходим как воздух, без которого не дышал эти три долгих дня. Юноша содрогается и с протяжным стоном кончает, изливаясь на стену. Волны удовольствия прошибает внезапно и он устало падает на грудь Юнги, теряя способность двигаться и выстоять на ногах. Его парню хватает ещё несколько раз толкнуться в податливое тело и кончить глубоко, сотрясаясь в мощном потоке удовольствия. Никто из них не помнит, как они потом добираются до кровати. Чимин лежит уже не стесняясь своей наготы, а Юнги наблюдает, как из юноши толчками выходит его семя. Он смотрит на это не отрываясь, целуя колени и внутреннюю сторону бедер любимого. Когда поднимает свои горящие глаза на Чимина, старается вложить в свой взгляд всё, что чувствует к нему. Это не назвать просто любовью, это нечто большее, за гранью понимания. Чимин в нем внутривенно. Это одержимость, необходимость, отчаяние и бесконечное желание быть нужным. Чувства распирают его изнутри, хочется о них говорить и говорить, а Чимин смотрит в ответ и в глазах светится понимание, словно чувствует тоже самое. — Воздух, — шепчет Юнги, — ты мой воздух.