***
— Брат? — вскидывает бровь Чимин, когда они уже едут в лифте. — Мне надо было сказать, что ты мой парень? — отбивает Юнги, — тогда надо было сразу меня исправить ещё там, при них. Чимин закатывает глаза. Он все ещё находится в смятении после их дурацкой ссоры и того, что произошла в его доме. Хорошо, Юнги назвал его братом, это ещё ничего, но парень не привык, когда человек, который гораздо старше, называет его господином, да ещё и кланяется ему. Юнги устало прислоняется к стенке лифта и прикрывает глаза, едва не засыпая стоя. Чимина колет совесть. Его парень выглядит так, будто не спал несколько дней. Если он работает и учится у дедушки допоздна, то получается, что спит всего по несколько часов в день. Для того, чтобы попасть в район Чимина, необходимо делать огромный ненужный крюк и это отнимает большое количество времени. Он делает нерешительный шаг к Юнги, как вдруг лифт издаёт щелчок и двери разъезжаются в стороны. Судя по нумерации, парни оказываются на двадцать шестом этаже. Юнги проходит мимо двух первых и останавливается у третьей по счёту большой чёрной двери. Быстрым привычным движением набирает код на электроном замке. — Я отправлю тебе пароль в сообщении. Апартаменты, что предстают перед взглядом Чимина, трудно назвать просто квартирой. Огромное, просторное и светлое помещение с пятью комнатами. Обустроена со вкусом и пусть здесь минимум мебели, но Чимин пребывает в восторге. Сразу вспоминает, как мечтал избавиться от старой мебели в своей квартире. Она давила своей громоздкостью, создавая атмосферу мрачной обреченности. Прилагательное «просторно» относится ко всему в этом месте. Но несмотря на все плюсы, место не выглядит обжитым, и это удивляет. Да здесь бы жить и жить. Добавить немного уюта и место превратится в настоящий райский уголок после тяжёлого дня в школе или на работе. Юнги проводит быструю экскурсию, показав, где ванная и уборная. К слову, ванных комнат в квартире всего две. Одна для владельца, другая для гостей. Через большую гостиную парни проходят в комнату хозяина квартиры. В самом центре располагается большая кровать, напротив письменный стол, на котором стоит домашний компьютер. Остальная свободная поверхность стола слегка завалена учебниками и тетрадями. Рядом со столом возвышается огромный шкаф с книгами. На самой верхней полке юноша замечает диски с компьютерными играми и макбук. Утопая ступнями в толстом ворсистом ковре, Чимин подходит к полкам, под завязку набитыми литературой. С благоговением слегка касается пальцами корешков. — И ты их все прочёл? — с восхищением смотрит на брюнета юноша. — Это любимые, — кивает Юнги, наслаждаясь взглядом Чимина, — выбирай и читай любые. Когда прочтёшь или захочешь новые, только скажи. Так же можешь воспользоваться картой, здесь неподалёку есть приличный книжный магазин. Огонёк в глазах парня сразу гаснет, стоит лишь Юнги упомянуть проклятую карту. Он отворачивается от него и вынимает из аккуратного ряда труды Сократа. — Начну с этой, — сухо говорит Чимин. Юнги не удивлён. Однажды они с Чимином соревновались в известных цитатах и изречениях великих людей и мудрецов. Парни находились в боулинг-клубе и выглядели странно, не играя, а споря над заумными речами. Однозначно, они выглядели как двое зануд, случайно попавшие в место для развлечений, но парни получали от этой перепалки неподдельное удовольствие. Чимин обсуждал книги только с бабушкой, а у Юнги ещё не было столь начитанного оппонента, который был бы равным ему по уму. — У Сократа самые избитые цитаты, — не удерживается от замечания Юнги, которому нестерпимо хочется увидеть вызов в чужих глазах. — Зато они применимы в реальной жизни, — едко отвечает Чимин, полностью оправдывая ожидания Юнги. — Боюсь, ты иногда неправильно интерпретируешь выражения мудрых людей, — насмешливо тянет парень, имея в виду недавнюю цитату Рузвельта. Блондин с трудом давит в себе порыв показать умнику средний палец. — В шкафу найдёшь чистую сменную одежду, в комоде есть новое нижнее белье, — начинает объяснять Юнги, решив, что их маленький спор окончен, — прими душ, брось одежду в корзину и ложись спать. — А ты где будешь спать? — смущенно спрашивает Чимин, сразу откладывая книгу на стол. Юнги смотрит на юношу как на идиота. — Здесь конечно, с тобой, — отрезает Юнги и добавляет уже жёстче, — давай сразу всё проясним. Думаешь, мне по приколу спать с тобой под одной крышей и в разных кроватях? — Но тут столько комнат, — с тревогой в глазах отвечает Чимин, который сегодня не был готов к новым потрясениям, — ты можешь спать в своей комнате, а я займу другую. — Ты думаешь, я собираюсь трахнуть тебя сегодня же? — усмехается Юнги, но все же раздражается, — как бы у меня не дымились от тебя яйца, сегодня я способен только на душ и сон. — Все, я понял. Можно было и по-другому об этом сказать, — морщится от грубых слов блондин. Когда Чимин собирается в душ, парень, подшучивая, предлагает принять его вместе, нарочно опаляя чужую шею горячим дыханием. Но когда Чимин дёргается и категорически отказывается, Юнги смеется и не настаивает, за что юноша был ему в какой-то степени благодарен. Юнги только качает головой. Мальчишка так боится, словно забыл, с какой охотой даётся в руки и тает от ласк. В последнее время у них не было времени даже на то, что они делали в машине. Максимум, это их быстрые поцелуи и мимолетное трение, которое не доводилось до конца. Когда Юнги возвращается в комнату, Чимин уже лежит в кровати спиной к нему. Он располагается на самом краю и старательно притворяется, что спит. Парень забирается в постель и подбирается поближе к нему. Хватает его за пояс и силой притягивает к себе. Прижимая юношу спиной к своей груди, он начинает удобнее устраиваться на подушках. Чимин протестующе мычит и оглядывается. — Это обязательно? — спрашивает недовольно, — я же не плюшевая игрушка. — Ага, обязательная программа, — утомленно отзывается Юнги, зарываясь носом в чужие светлые волосы и с наслаждением вдыхает собственный запах. Юноша пахнет его шампунем и гелем. Это действует успокаивающе и он находит подобные мелочи милыми, словно «его» сейчас наконец на правильном месте. Чимин затихает, прислушиваясь к глубокому дыханию своего парня. Юнги засыпает сразу же, как и говорил ранее. Внутри растёт нежность и даже немного жалости, внезапно захотелось повернуться к нему и коснуться лица. Но Юнги крепко держит его в объятиях, и юноша решает не тревожить чужой сон. Чимин так и засыпает следом, чувствуя на себе приятную тяжесть горячего тела. Наконец-то этот долгий день заканчивается.***
Утром юноша не может сразу понять, где он. От мягкого постельного белья приятно пахнет свежестью и Юнги. Комната слишком светлая, а на боку висит чужая тяжёлая рука. Юнги даже закинул ногу ему на бедро. Судя по времени на часах, парни спят недолго, но из-за незнакомой обстановки и брюнета за спиной, сон довольно быстро рассеивается. Кое-как выбравшись из чужих объятий, он устало тянет ноющие мышцы. От движений и копошения Чимина Юнги открывает глаза и вздыхает. — Ты куда? Иди ко мне, — хрипло и невероятно сексуально произносит он, раскрывая объятия. Чимина и без приглашения тянет к такому Юнги, сонному и тёплому. Он подается к нему и сразу оказывается в кольце тёплых рук. Парень прижимает голову мальчишки к своей груди. Так уютно. — Нам пора вставать, — шепчет с сожалением Чимин, — опоздаем в школу. — Гребанная школа, — ворчит Юнги и тут кто-то пронзительно звонит во входную дверь. Чимин поднимает глаза на парня и он поясняет, — это наш завтрак доставили. Ровно через полчаса Чимин выходит из душа и идёт на кухню. Юнги уже разложил готовую еду по тарелкам и говорит с кем-то по телефону. — Прекрасно, — кивает он, — проверьте каждый уголок, найдите к чему придраться. Мне плевать. Я жду новостей. Юноша собирается сесть рядом, но Юнги притягивает его к себе на колени, обнимает и целует. Чимин замирает от непривычной нежности, язык осторожно скользит по чужим губам, словно спрашивая разрешения и юноша приоткрывает рот. Он и не собирался сопротивляться и с удивлением понимает, что Юнги старается сдерживаться, чтобы не сорваться на любимый болезненный. Это даже разочаровывает. Чимин предпочёл бы другой, более привычный, властный и подчиняющий. Юнги неспешно отрывается от мягких губ и понимающе смотрит на юношу. — Знаю, о чем думаешь, — коротко целует его в шею и усаживает обратно на стул рядом с собой, — но я захочу большего, а у нас мало времени. По-быстрому не получится. Чимин краснеет и подносит к губам чашку с кофе. — Со следующей недели у тебя начинаются занятия по самообороне. Юноша кисло улыбается. Вот чего-чего, а этих занятий сейчас хочется меньше всего. Юнги видит недовольную реакцию, но это его никак не трогает. — Видел, как идет Ли Ену его новое лицо? — меняя тему, усмехается он. — Как он убедил директора не начинать разбирательства? — удивленно размышляет Чимин, — она должна была начать проверку, даже если ученик молчит. — С тобой же она промолчала и все замяла, — недовольно кривит рот Юнги, — просто поняла, с кем теперь надо считаться. Она думала, что из-за плохих отношений с отцом я бесполезен. Папаша дал ей ясно понять, чтобы не церемонилась со мной и в случае чего, исключила без сожалений. Но директор не учла, что отец не единственный, кто стоит за моей спиной. — Дедушка помог? — наконец, понимает Чимин. — Да. Помнишь, я говорил, что наш возраст играет против нас? Я давно в состоянии сам за себя отвечать, но фактически, до сих пор нуждаюсь в опекуне. — Ты так и не рассказал о главной причине драк в прошлой школе. Это из-за ориентации, да? — ёжится юноша. Юнги слегка морщится и согласно кивает. — В той школе учился один парень по имени Хенджун. Он воспитывался в приемной семье, пусть и в состоятельной, но над ним все равно издевались. Так вот, он не побоялся говорить открыто о своих предпочтениях. И был там такой же олень по типу Ли Ена. Но только тот урод успел изнасиловать несчастного. Я как мог пытался своим влиянием надавить на него, чтобы оставил парня в покое, но меня он не воспринял всерьёз. Когда я обо всем узнал, без сожалений отправил его в реанимацию. Школа не стала молчать. Мне грозило судебное разбирательство, но влияния и денег отца хватило, чтобы замять дело. Он заплатил родителям насильника, много заплатил. Старик сделал это не потому, что беспокоился обо мне. Просто не хотел, чтобы я опозорил его имя. В итоге меня просто перевели в другую школу. С тех пор отец считает меня геем и что я заступался тогда за своего парня. И без того плохие отношения между нами стали ещё хуже. — А Хенджун не был твоим парнем? — не сдерживается от вопроса Чимин, который внимательно вслушивается в рассказ. — Нет, — качает головой Юнги, — просто он очень смелый и чем-то напоминает тебя. Его доставали, им пренебрегали, а он только выше задирал голову и не терял достоинства. Это меня в нем восхищало. — Значит, вместо того, чтобы гордиться сыном, твой отец зацепился только за то, что ты гей? А то, что ты вступился за пострадавшего человека… — Когда ты хоть раз увидишь моего отца, то поймёшь, что он далеко не пример для подражания, — хмыкает Юнги и добавляет чуть тише, — очень жаль, что я так похож на него.***
На уроке литературы учитель нудно и монотонно рассказывает о жизни известного классика, чья биография не интересует никого в классе. Половина учеников едва не засыпает, а Чимин уставляется в окно, перебирая в голове то, что рассказал ему утром Юнги. С виду его парень бездушный и безразличный, но на Хенджуна ему было не плевать. Юноше тоже жаль парня, но слова о том, что Чимин напоминает ему бывшего одноклассника, покоробили его. Ужасно неприятно и даже злит, когда тебя сравнивают с кем-то. Действительно ли у Юнги не было чувств к тому парню? Разве любой обычный знакомый кинулся бы избивать насильника? Вновь Чимина разъедает ревность, что скользкой змеей расползается в груди. В конце концов, то уже прошлое, а в настоящем Юнги с ним, успокаивает себя юноша. Все сомнения вылетают из головы, стоит ему обернуться на Юнги. В это же самое время он смотрит на Чимина и сразу приласкал его взглядом. На перемене юноша подходит к месту своего парня и подсаживается на краешек парты. — Ты сегодня снова к дедушке? — спрашивает он. — Да, — морщится Юнги, — на днях мне придется уехать в Ансан, там находятся филиалы компании. — Надолго? — теряется Чимин, стараясь не показывать, как его расстроили новости. — Не меньше, чем на три дня, — парень и сам не выглядит счастливым. — А как же школа? — На счёт меня договорятся. Думаю, за эти дни я точно не пропущу ничего важного. Я ещё не начал управлять компанией, но меня уже все достало, — вымученно улыбается Юнги, — но зато очень скоро мы с тобой никогда не будем ни от кого зависеть. Чимин натянуто улыбается, неуверенный, что к тому времени они все ещё будут вместе. Но как же не хочется, чтобы Юнги уезжал. Чимин не хотел переезжать к нему так быстро, потому что думал, что Юнги сразу уложит его в кровать, однако он удивляет, проявив несвойственное ему терпение. Хотя для чего ему торопиться, если Чимин на его территории и теперь уже точно никуда не денется.***
Юнги возвращается домой в девять вечера. Увидев состояние внука, дедушка с иронией посоветовал ему поменьше посещать ночные клубы, в которых он не был уже приличное количество времени. Естественно, Юнги никому не рассказывает о том, что он в отношениях и оставшееся от учебы время тратит на своего парня. Узнав об этом, его дедушка вряд ли переживет ещё один инсульт. Сейчас он сидит за компьютером, неторопливо работая над школьным заданием. Чимин своё уже выполнил, пока ждал парня домой. В это самое время мальчишка на кухне говорил с матерью по телефону. Голос женщины был немного уставшим. Видимо, идёт та самая пресловутая ломка, когда испытываешь желание всё бросить и вернуться к прежней жизни. Но Чаен убеждала сына, что она справится, ведь иного выхода у них нет. Это его немного успокаивает. Слегка расстроенный, возвращается в комнату и рассеянно присаживается на край кровати. Юнги поворачивается к нему. — Чимина, я говорил сегодня с врачом, что занимается реабилитацией твоей мамы. Да, ей сейчас тяжело, но она достойно справляется. Все идёт так, как должно быть. Она только в начале пути. — Спасибо, — искренне благодарит юноша, — без тебя всё это было бы невозможно. Юнги хотел притянуть его к себе на колени, как вдруг оживает мобильный Чимина оставленный на обеденном столе. — Снова мама? — Чимин стремительно мчится на кухню и растерянно смотрит на экран. Недоброе предчувствие захватывает юношу. — Слушаю, Ари. — Чимина, привет. Прости, что втягиваю тебя в это, но мне нужен номер телефона твоего мудилы, — отрывисто говорит Лим. — Зачем? — поражается он, — что случилось? — С самого обеда, когда посетителей особенно много, ко мне вдруг заявляется внеплановая проверка с инспекцией! Ты можешь себе это представить? Кого только не было, и пожарная, и даже налоговая! Они перерыли носом каждый угол в помещении, налоговики перевернули кабинет отца, переворошили всю документацию. — Ты думаешь, это он? — белеет юноша, хватаясь за край стола. — Больше некому, Чимина, — грустно усмехается девушка, — вчера Юнги мне угрожал. Быстро же он действует. Наш маленький ресторан никогда и никому не был нужен и вдруг такое внимание. Если он рядом с тобой, передай трубку, прошу тебя. — Ари, — стискивая кулаки, шипит от злости Чимин, — я перезвоню. Это уже за гранью любого понимания. Злой и расстроенный, залетает обратно в комнату, а Юнги спокойно оборачивается к нему. — Это ты? — сходу кричит Чимин, — это твоих рук дело? Юнги даже не меняется в лице. — Ты о Лимах? — А о ком же ещё? — злится юноша. — Подумаешь, немного натравил на них нужных людей, лучше работать будут, — слышит Чимин спокойный ответ. — Ты сошёл с ума? Они честно работают и никого не трогают, — в шоке шепчет Чимин. — Я вчера ее предупредил, но Ари была очень самоуверенна и не восприняла мои слова всерьёз, — голос становится холоднее с каждым словом. По мере высказывания Юнги все больше выходит из себя, — ясно дал понять, чтобы сбавила обороты и больше не лезла туда, куда не нужно. Ты думаешь, я не знаю, как она промывает тебе мозги? — Блять, Юнги, ты ненормальный. Может, хватит уже так дерьмово удивлять меня? Я уже скоро просто не выдержу, — смотрит с разочарованием и злостью. — Глаза попроще сделай, — небрежно бросает парень, — это просто предупреждение. Им ничего не угрожает, если она включит мозги. — Юнги! — Что? — взрывается он, резко отбрасывая в сторону учебник, — она ни разу не подумала, что чуть не напоила несовершеннолетнего выпивкой. Уже за одно это их нужно прикрыть! Тем более ты сам говоришь, что ты ее хороший знакомый. Вместо того, чтобы сделать правильные выводы, ты кидаешься защищать ее. Он резко встаёт и подходит ближе. — Я так и думал, что ты встанешь на ее сторону, — злится Юнги, — только за свои поступки надо отвечать. Пусть всегда помнит, что такое может случиться с каждым. —Она же девушка, — выдыхает Чимин. — И что? Значит, все можно? Она сильнее, чем ты думаешь. Иной раз я даже думаю, что Лим гораздо сильнее тебя. И неважно, что ты парень. Мальчишка возмущённо вскидывает голову, уязвлённый таким сравнением. — Да пошёл ты! — С тобой куда угодно. В кровать, например, — остро улыбается брюнет и начинает наступать на него. Чимин растерянно пятится назад и понимает, что его действительно подталкивают к кровати. — Юнги, — тяжело сглатывает юноша, — не сейчас. — А когда? Пора напомнить, кому ты принадлежишь. Тебя давно пора успокоить, — во взгляде нет ни капли тепла. — Я не хочу, — говорит Чимин и звучит это неубедительно, даже для самого себя. — Я знаю, что нужно делать, чтобы ты захотел, — скалится Юнги, с удовлетворением чувствуя, как быстро рушится чужая оборона. Чимина бьет крупной дрожью. Взгляд, голос, слова Юнги – все действует против него. Он мгновенно возбуждается. Да, он хочет. Так сильно, что страшно. Юнги уже стоит вплотную, мальчишка упирается ногами в кровать. Бледная рука с нежностью гладит шею, щеку, оглаживает ключицы. — Ты знаешь, как меня заводит твое "не хочу", — горячо шепчет парень, а Чимин окончательно теряется в его глазах, — потому что знаю, что хочешь. Посмотри, у тебя уже стоит. Мальчишка стонет от досады и упрямо закрывает глаза. Юнги обхватывает чужую шею пальцами и чуть сжимает, наслаждаясь красивым контрастом бледной и медовой кожи. Кадык юноши дергается и у парня темнеют глаза. — Все хорошо, — продолжает окутывать своим голосом Юнги, — ты возбуждаешься от меня, и это нормально. Он поднимает Чимина за подбородок и сразу набрасывается на сладкие губы. Чимин стонет, испытывая, наконец, то, чего так жаждал – нетерпение, силу, жадность чужих губ. Губам больно, Юнги не жалеет, почти вгрызается, а его умелый язык искусно доводит до края. Юноша хватается за него и горячо отвечает, так же подключая зубы, толкается языком и чувствует, как на это улыбается в поцелуй Юнги. Парень неожиданно отстраняется и опрокидывает Чимина на кровать, нависая сверху. До сих пор не верит, что сейчас, наконец, присвоит себе это невероятное и такое желанное тело. Юноша смотрит затуманенным взглядом и в нем мелькает опасение. Юнги не упускает это из виду и все же нетерпеливо снимает с юноши футболку и отбрасывает подальше. У него дух захватывает от увиденного, медовая гладкая кожа манит к себе, такой податливый и только его. Он проводит руками по груди, соскам, по впалому животу, считает под пальцами выпирающие рёбра. Его ведёт от того, что это все, наконец, происходит наяву. Жалеет про себя, что так долго тянул, чего так долго лишался все это время. Чимин широко распахивает глаза и судорожно ловит губами воздух, которого вдруг катастрофически не хватает, когда Юнги припадает губами к соскам и всасывает, кусает, лижет. Так настойчиво и так требовательно, что сносит крышу. Парень наслаждается, упивается своей властью над любимым, видит в чужих глазах полное подчинение и сжигающую его похоть. Чимин однозначно стоит того, чтобы броситься в бездну с головой и навсегда стать грешником. И пусть грех этот ляжет только на его плечи. Он готов нести ответственность один, ибо этот плавящийся под ним юноша не виноват ни в чем. Кто-то сверху жестоко над ними поиздевался, соединив тех, кому было не суждено даже знать друг о друге. Юнги зарывается руками в волосы юноши и грубо оттягивает назад, держит так крепко, чтобы наслаждаться шеей, оставлять яркие засосы. Чимин податливо выгибается и пытается стащить одежду с парня. Ему тоже хочется ощутить под пальцами Юнги, гладить и изучать. Юнги понимает это и садится у его разведённых колен, снимая футболку и сразу же принимается стаскивать с юноши пижамные брюки и белье. Он ловит страх в прекрасных доверчивых глазах и успокаивающе гладит по крепким бёдрам. — Все хорошо, колючка. Я осторожно, — обещает, а сам едва верит в это. Юнги смотрит на истекающий смазкой колом стоящий член и от этого взгляда Чимину хочется спрятаться и сгореть от стыда. Парень удерживает раздвинутые колени крепкой хваткой, когда мальчишка уже собирается закрыться от него. — Я уже видел его. Видел всё и ты охуенный, Чимин, — хрипло говорит он, сжимая в ладонях упругие ягодицы. Чимин стонет и тянет на себя Юнги, желая дотронуться до светлой, манящей кожи. Его парень худощавый, но жилистый, твердый, и Чимин точно знает, что сильный. Настаёт очередь Юнги задыхаться, стоит только увидеть, как пухлые искусанные губы целуют его грудь и плечи. Всё, до чего только могут дотянуться. — Чимина, я больше не могу ждать, — прямо говорит Юнги и ловит трепет и полное согласие в чужих глазах. Он встаёт и тянется за смазкой. Потом спешно избавляется от оставшейся одежды. Чимин честно старается не смотреть, чтобы не передумать. Страшно, но так хочется ощутить его внутри, узнать, каково это. Он резко дергается, когда в него проталкивается холодный от смазки палец и напрягается, сжимаясь слишком сильно. — Жжется, — шипит юноша и Юнги снова припадает к его шее и целует мокро и пошло, ставя новые метки поверх уже имеющихся. Только потом чувствует, как расслабляется напряженное тело под ним. Юнги прибавляет второй, а юноша этого не замечает и тогда начинает методично растягивать тугие неподдающиеся стенки. На третий Чимин снова дёргается, но практически сразу привыкает и затихает. И когда вдруг Юнги пристраивается и толкается в него головкой, широко распахивает глаза. — Всё хорошо, ты отлично меня принимаешь. И входит почти до конца одним движением, безжалостно и нетерпеливо, хаотично целуя чужие виски. Чимин вскрикивает и пытается выбраться из-под него, но делает себе только больнее, замирает, стараясь больше не двигаться. Юнги замирает следом, глаза сами по себе закатываются от удовольствия, пока юноша крепко обхватывает собой его член. Поняв, что больше не может терпеть, вновь начинает двигаться в нем, медленно, но настойчиво входя до основания. Он быстро находит нужную точку внутри, проезжается по ней и юношу прошибает током от удовольствия. Чимин в растерянности смотрит на Юнги, не понимая, почему ему вдруг так хорошо. Парень повторяет и становится невыносимо хорошо и жарко. Желая ощутить его поглубже в себе, обхватывает бёдрами поясницу. Юнги загоняет член ещё дальше, дурея от сладких ощущений. Чимин расслаблен и полностью отдаётся процессу, он прикрывает веки и крепко хватается за предплечья. — Открой глаза. Я хочу, чтобы ты видел, кто тебя берет, — сдавленно говорит Юнги и Чимин открывает. Парень давится воздухом. В любимых глазах в этот момент взрываются звёзды. Нет в них ни боли, ни ненависти, ни привычного раздражения. Юнги видит в них самого себя и начинает решительнее, быстрее вбиваться в него. В нем так хорошо, что Юнги почти рычит, слышит всхлипы и сорванные стоны юноши под собой. Чимин скребёт ногтями по спине и плечам, не справляясь с накрывшими его ощущениями – больно и хорошо одновременно. Юнги тянется к чужим губам, целуя глубоко, проглатывая в себя приглушённые стоны. Затем приподнимается и садится, крепко подхватывает Чимина за голени, продолжает вытрахивать из него всю душу. Юноша не помнит себя, весь влажный от пота, отдаётся как в последний раз, уже сам подаваясь бёдрами навстречу. Глаза сами по себе закатываются в остром удовольствии, член болезненно пульсирует, требуя разрядки. — Сейчас, Чимина, — горячо шепчет Юнги и всего пару раз провёл рукой по изнывающему члену и юноша кончает, громко, бурно, вздрагивая всем телом. От такого Чимина Юнги кроет и он кончает следом, глубоко изливаясь внутрь. Его потряхивает и юноша вздрагивает от жжения, когда он выходит из него и валится рядом. Сразу притягивает оглушенного ярким оргазмом мальчишку к своей груди. — Наконец-то ты мой, Чимина. Моя колючка, моя кровь.