Смерть— это ещё не конец

      Форкс познал ад на земле и утонул в крови недругов и близких врагов. Битва продолжалась более пяти часов, но люди всё ещё не знали о происходящем в их городке до того момента, как в их дома не стали врываться неизвестные личности в белых одеяниях с целью убийства.       — Наша цель освободиться от этих оков через жертву к мудрости и бесстрастию. Прими наши жертвы и позволь свершиться жатве, — помощники Драко стали резать всех, кого смогли схватить, а кровь сливали в котлы.       Друиды прославились своими кровавыми ритуалами ещё во времена Галии. Тогда их остановили римляне, а сейчас их остановить сможет лишь сама смерть.       Драко пришёл в себя после долгого пребывания в небытие и увидел, как Гарри деактивирует одного из друидов проводящих ритуал возмездия. Естественно, он поднял руку в направлении друга и выпустил проклятье, но оно настигло не самого Певерелла, а его приемного отца, закрывшего его от проклятья. Парень ничего не успел сделать: он лишь закричал, бросаясь в бой с остальными врагами, призывая души из владений вечной госпожи, и те, прекрасно понявшие приказ, утаскивали врагов. Драко, воспользовавшись заминкой, направился на поиски Эдварда, но походив вокруг, искомый вампир не был найден. Тогда Малфой вошёл в дом. Попытался напасть на дочь Эдварда, но она как-то пропала из поля зрения. Увидев Кая Вольтури, он ринулся на второй этаж для убежища.       Вот идиот, знал же, что у нее пара есть и в добавок ко всему, не щадящая никого на своем пути. Ну ничего, Каллен это ещё не конец, — мысли его были коротки и путаны то ли от страха, то ли от чего-то другого, но по состоянию было видно, что с ним не всё хорошо.       Через окно он видел, как сражался Гарри с его способностями, но Поттер не видел, как его обошли со спины, и нападавший победил бы Гарри, но тот куда-то исчез. А после на поле битвы почти никого не осталось. Малфой вышел на улицу разведать обстановку, но его кто-то повалил на землю и уже занёс клинок для удара. Драко крайне повезло, так как кто-то скинул с него нападавшего, а после он почувствовал действие трансгрессии. Гарри же был без сознания, а рядом с ним переговаривались вампиры.       — Ты видишь, чем закончилось твое безрассудство? Или ты так же будешь продолжать слепо верить Эдварду? Этот парень потерял всех близких людей и это на твоей совести, — кричал Аро на главу клана Калленов.       Джейн сидела рядом с осиротевшими детьми, которые так и не смогли принять тот факт, что отца больше нет. Они жались к ней в поисках защиты и так же спрашивали, когда же придёт отец, но она так и не смогла им ничего сказать. Даже у вампирши не хватало сил объяснить детям, что у них есть только обезумевший брат и крестный дядя. Ренесми оплакивала убитого отца, того убила Гермиона «знающая всё», спасая своего муженька. А что делать девушке потерявшей отца? Её успокаивал Кай Вольтури, сидящий рядом с ней. Многие в эту ночь потеряли дорогих людей или хотя бы знакомых, но никто из присутствующих не винил отдельную расу, ведь из-за двух колдунов глупо винить весь вид.       — Можете сказать, кто вы такие? Раньше вас тут не видели! — задал вопрос Алек.       — Меня зовут Регулус Блэк, а рядом со мной Дафна Гринграсс, моя подруга. Наверное, вы нам не поверите, но нас сюда отправила сама смерть. С миссией спасти и, по возможности, защитить данного молодого человека, — показав на Гарри, сообщил Регулус.       Присутствующие дернулись на словах о смерти, но недоверия не было. После сегодняшней ночи уверовали во всё, во что можно было поверить. Да и не вампирам возмущаться о существовании других существ.       — От чего же не поверим? После увиденных событий и в чёрта поверишь, — нервный смешок вырвался сам собой, и Аро кивнул сам себе отошёл в сторону погибших соклановцев. Склонившись над телом своего соправителя, Аро упал на колени. Маркус был тем, кто его понимал и поддерживал веками, а теперь он лежит неподвижно, будто гипсовая статуя. Аро был бы рад зарыдать над телом родного человека, но сущность накладывала ограничения. Тяжело было всем, но тяжелее всего было эмпату, ведь тот ощущал чужие эмоции сильнее в стократ. А тут столько людей, что с ума сойти можно, на охоту не пойдешь, ведь время совсем не располагает к этому.