Почему ты боишься сверчков?

На часах уже десять утра, а Аякс, вернувшийся около трёх часов ночи, подниматься с кровати не спешил. Мона и Скар уехали, поэтому и спать дальше никто не мешал. Обычно в это время в выходные дни ему под ухо уже во всю что-то кричали, пытались поднять, ну или заставить убрать последствия его приготовленных в чайнике пельменей. Однако, пока никого из друзей нет, можно валяться хоть весь день. Ещё и кровать не заправлять! Ох уж этот перфекционизм Райдена, вечно заставляющего бедного Аякса застилать весь тот ужас, в который он умудряется превратить свою постель за ночь. Но валяться вечно не выйдет. Всё же он человек очень занятой, и на сегодня у него уже есть планы. Нужно сходить в табачку и разобрать свою разваливающуюся девятку. Очень грандиозные планы, вспомнив о которых, было сложно продолжать валяться в тёплой постельке. Несмотря на приближение весны, за окном всё ещё шёл снег, а огромные белые сугробы полностью покрывали общажный двор. Среди одного из таких и лежал давний друг Аякса Итто. Было не ясно, что конкретно юноша делает в сугробе, но, глядя на это, Тарталью пробило на громкий смех, и он, распахнув окно, тут же громко крикнул имя друга. — Итто! И тот, конечно, заметив в окне третьего этажа рыжую макушку, поднял одну руку, показывая, что живой. С Итто их связывало множество воспоминаний. Это ведь именно они сняли в душе одну из перегородок, чтобы петь там дуэтом. После этого Райден ещё долго ругался, говоря, что они «два выкидыша беременной селёдки» да и вообще, пусть теперь моются на улице в снегу. — Бэйби! Бэйби! Бэйби! Аякс не просто кричал, он орал в окно, заползая на подоконник и ожидая ответа от Аратаки, чтобы после этого уже со спокойной душой начать собираться. Всё же его важные дела не ждали. Из сугроба прислышалось громкое «У-у-у», больше похожее не на часть песни, а на завывание чего-то умирающего. Но и такой ответ Аякса вполне устроил, поэтому он, закрыв окно, подошёл к шкафу, с довольной лыбой распахивая его. У юноши и своих вещей было полно, но иногда было просто дикое желание своровать что-то на денёк у соседа. Они, конечно, разного телосложения, но большинство футболок Скара были такими огромными, что спокойно налезали на Аякса. Вот только Куникудзуши всегда каким-то образом узнавал, что Тарталья одолжил что-то из его вещей. А вот как именно он это делал — не ясно. Просто задумчиво смотрел на футболку, а потом с криками «ты, тварь, ещё раз наденешь мою одежду — проснёшься с ней в жопе», набрасывался на Аякса, избивая его этой же вещью. Но был в этом один значительный плюс — эту вещь Райден всегда оставлял ему. Ведь шмотки с чужими бактериями ему не нужны. Ну и неженка! На сборы много времени не ушло. Он просто оделся немного приличнее и два раза провел расчёской по волосам. Проверив, есть ли в пачке ещё хоть одна сигарета, Аякс покинул помещение. Лестничная клетка в общежитии — сущий ад для брезгливых. Чего тут только не происходило. И Аякс лично помнит большую часть того мусора, что валяется на лестничных пролетах. Вон в углу его банка от «Охоты крепкой», правее — три бычка, так же принадлежащие ему. Несколько салфеток, которыми он вытирал подтекшую жижу на поде, когда тот у него ещё был. О, и зажигалка! Может быть, даже работающая. Наклонившись и подняв её с пола, Аякс резким движением крутнул колёсико. Маленький огонёк сразу вспыхнул, а парень довольно улыбнулся. Теперь зажигалочка его будет. Скатившись по перилам прямиком к первому этажу, Чайльд вышел на улицу, останавливаясь прямо перед входом и доставая пачку. Скар всегда говорит, что его сигареты на вкус как мусор, но Аяксу, если честно, совершенно всё равно, что курить. Сигарета? Отлично. Самокрутка? Вообще без вопросов. Чай, завёрнутый в тетрадный лист? Ну, и такое было… Ещё не выйдя из общажного двора, парень уже успел встретить около пяти друзей и знакомых. С каждым поздоровался, у каждого поинтересовался, как дела и что нового. А потом, наконец, пошёл дальше. Первым пунктом назначения была табачка, в которой юноша планировал купить жижу и какой-нибудь незамысловатый подик. Он не особо любит подобное. К тому же выглядит, по его мнению, не так пафосно, как сигаретка. Но всё равно это обходилось дешевле, чем новая пачка каждые несколько дней. Финансы у него сейчас очень ограничены, ведь родители сочли, что Аякс должен научиться распоряжаться деньгами. Вот только удавалось это пока что едва ли. Несмотря на то, что он объединился со Скаром и Моной, всё равно не каждый день находилось, что бы такого покушать. В такие моменты приходилось бежать к соседям с просьбами накормить его. Улица была снежной и безлюдной. Очень странно, ведь сегодня выходной день и центральные дороги в это время обычно переполнены. Но благо такое маленькое количество людей позволило Аяксу заметить перед собой знакомую макушку. Люмин и… Какая-то девушка с длинной косой. Не ясно, кто это. Он таких не помнит. Ну, значит, самое время познакомиться. Подлетев сзади, юноша с самодовольной ухмылкой укладывает руки обеим на плечи, тут же ловя на себе недовольный взгляд Люмин и удивленный её подружки. — Как делишки у моей малышки? Приветик, дамы. Куда путь держим? Аякс пристроился между двумя «дамами» оставив руку на плече только длинноволосой, ведь Люмин её уже скинула. Она, услышав фразу Тартальи, тут же впала в приступ истерического смеха. Дамы? Какие дамы, если она с братом гуляет? Неужели он и правда принял Итэра за девушку? Все трое остановились. Аякс и Итэр теперь вместе наблюдали за тем, как Люмин, чуть ли не валяясь на земле, истерически смеётся, держась за живот и отчаянно пытаясь успокоиться. Она старалась что-то сказать, но смех каждый раз прерывал её. Парень, пожав плечами, снова натянул довольную улыбку, поворачиваясь к Итэру. — Так как тебя зовут, красоточка? Итэр еле сдержал хихиканье, так же сбрасывая его руку с плеча и собираясь подыграть. Они же больше не встретятся, да? Он сделал писклявый голос, опустив наигранный смущённый взгляд вниз, пытаясь и дальше казаться ему девушкой. — Инна… А тебя, милашка? Люмин пуще засмеялась, почти становясь на колени и хватаясь за стоящую рядом лавочку. Но Аякс уже не обращал на это внимания. — Аякс. Но для тебя могу быть кем угодно, малышка. Он подмигнул, от чего Итэр чуть не сорвался на смех, а после, глянув на время, будто самый занятой человек на земле, накинул капюшон. — Что ж, простите, крошки. Бежать надо. Дела не ждут. Аякс пожал плечами, будто Люмин и Итэр ужасно нуждались в его компании, а после пошёл дальше по заданной траектории, прямиком в табачку, чтобы затариться. Подик был успешно куплен, как и заправка со вкусом табака. Довольный юноша покинул магазин, сразу останавливаясь и собираясь сходу залить его в картридж. Вот только для этого нужно было где-то пристроиться. И ближайшая лавочка с сидящим на одном её краю бомжом показалась Аяксу просто великолепным вариантом. Усевшись недалеко от седого бородатого мужчины, он с наидовольнейшим лицом распаковал свой новенький подик. — Парень, копеечки не будет? Аякс сразу повернулся к нему и, задумавшись, полез в карман, вытаскивая оттуда последнюю оставшуюся мелочь и отдавая её старику. — Хороший ты паренёк. А я вот… У-у… Вообще дядька плохой. Аякс был настроен решительно. Это как так? С чего вдруг плохой-то? Общение с местными бомжами тоже было одним из его занятий. Обычно по пьяни, конечно. Но парню было всё равно, с кем болтать. Он с любым человек диалог поддержит. — Ты чего это, мужик? Ничего не плохой! Вон, борода какая! У плохих парней такой нет, отвечаю. Он прикрыл глаза, делая серьёзное и крайне уверенное лицо. Слово за слово, и вот он уже болтает с каким-то стариком за жизнь. — Дядь, ну чего ты грустный такой? Давай споём вот… Мне нежно и тревожно, мне так нежно и тревожно! Мои глаза опять к тебе прилипли… — Не, парень… Такое не поём… Давай лучше «Владимирский централ». Аякс понимающе кивнул, делая небольшую затяжку и отставляя мизинчик, а-ля аристократ. — Да без проблем. Владимирский централ — ветер северный! — Этапом из Твери — зла немерено… — Лежит на сердце тяжкий груз. Несколько песен было успешно спето. Крайне депрессивная тусовка получилась. Юношеский голос Аякса и хрипящий старческий какого-то бомжа — странный дуэт. Но для Тартальи это всего лишь часть самого обычного дня. Совершенно ничего странного. Ну, поет он с бомжом, и что? Вы разве так не делаете? Снова глянув на время, он с тяжёлым вздохом поднялся с лавки, по-дружески похлопав мужчину по плечу. — Ну давай, дядь. Мне идти пора. Крепись. Ещё споём много раз. И, не дожидаясь ответа, занятой юноша отправился назад к своему общежитию, чтобы ближайшие несколько часов колупать свою потрёпанную жизнью девятку, а потом важно сидеть за рулём, будто так и надо и она вовсе не глохнет сразу, как только он пытается её завести.

***

Машина была засыпана снегом. Девятка, с любовью называемая Аяксом «его малышкой», была стара как мир. Но крайне обожаема и им, и его друзьями. Пусть и ржавая, пусть и глохнет, но ездить на ней по ночному городу с громкой музыкой — удовольствие высшей степени. И чего Мона с Райденом нос воротят и называют его машину «тазом на колесах»? Отличная же тачка. И вовсе не таз! Таз — это то, в чем Итто на общей кухне овощи купает, при этом озвучивая так, будто они в аквапарке. Тарталья совершенно не заметил, как провёл перед открытым капотом пару часов. Он не смотрел на время, радуясь занятию любимым делом. Для него копаться в машине — истинное удовольствие, за которым не жалко и часа три или четыре провести, при этом не отвлекаясь даже на проверку мессенджеров. С облегчённым вздохом сев за руль, он напялил на себя идиотские чёрные очки и закинул ноги на панель управления. Его малышка идеальна как снаружи, так и в салоне. Даже прожжёная сигаретами обивка не делала машину хуже, лишь добавляла ей особого шарма. С этим обшарпанным салоном связано столько воспоминаний. Как приятных, так и не очень. Но их всех парень трепетно хранил, считая любой жизненный опыт, пусть и не самый хороший, очень ценным. Он помнил всё. Каждую маленькую деталь, каждую бумажку на полу перед задними сидениями. Помнил, что пьяных обязательно нужно пристёгивать, а людей с обочин не всегда стоит подвозить. Он тут и дрался, и в любви признавался. Чего только не происходило! Несколько раз Аякс даже ночевал на заднем сидении, останавливаясь где-то в полях. Солнце уже неспеша опускалось за горизонт. Дневные облачка куда-то ушли, и теперь перед ним открывался прекрасный вид на яркое жёлто-красное небо и рябь из розовеющих и пока оставшихся на небе облаков. Закаты и рассветы — самое прекрасное, что только можно увидеть за день. И он всегда останавливался, чтобы полюбоваться или сфотографировать прекрасный вид неба. Конец сегодняшнего дня казался особенно волшебным.