Она - Нереварин

«Моя возлюбленная госпожа! Прошло уже несколько дней, как я была вынуждена вас покинуть. Как вы там, госпожа? Скучаете ли по своей верной рабыне? Или те несколько монет, что были выручены за меня, Вам дороже моей преданности и любви? В любом случае, хочу Вам сообщить, несравненная моя госпожа, что попала я к людям очень странным. Лучше бы Вы продали меня в ту придорожную таверну, ей Пресветлая Альмалексия! Ибо то, что вижу я и слышу я сейчас, очень уж похоже на государственную измену! Полагаю, что прислуживаю в данное время имперским выродкам-шпионам, желающим свергнуть власть Всемогущего Трибунала. Увы, госпожа моя, пока это все, что могу сообщить вам, ибо одна из слуг недостойной моей новой хозяйки задумала убить меня, если прознает, что пишу я Вам. Потому не пытайтесь отвечать мне письмами. А я сама постараюсь держать вас в курсе дела, как разузнаю чего. Ваша верная Анна». Госпожа Айем с раздражением отшвырнула от себя письмо. Имперские шпионы! Что же, этого и следовало ожидать. Тут, на Острове и так слишком много н,вах. Возможно, консул Неревара и был прав, предостерегая от нашествия чужеземцев. А может, его просто мучила врожденная паранойя, как в случае с Орудиями Судьбы? Как ни крути, а Сердце даровало своим хозяевам – Трибуналу обещанное двемерским сумасшедшим ученым бессмертие. И могущество. Вот только теперь Сердце потеряно. Ну, да хотя бы бессмертие осталось. Правда, и Пророчество, что король восстанет и отомстит за себя и своего преданного слугу, тоже никуда не делось. Но это уже не ее забота. В конце-концов, красивая женщина не должна ломать свою голову над подобными проблемами. Айем просто предупредит правителя Острова, а тот уж сам как-нибудь разберется с настырными имперскими выскочками. Хотя та рыжая девица была ничего… Айем мечтательно прикрыла глаза: о ее слабостях к красивым женщинам знал практически каждый ее знакомый. Дом буквально ломился от изысканных хорошеньких рабынь, готовых по первому зову согреть хозяйскую постель. Но все это было не то. Девушки были слишком покорны и пресны, но эта рыжая… В ней чувствовался какой-то странный, притягательный внутренний огонь. Какая-то тайна. И Айем поклялась себе, что разгадает ее прежде, чем голова рыжей имперской шпионки скатится по ступеням вивекского Храма Правосудия. - Выпей, брат мой! – Дагот Эндус протянул тяжелый алебастровый кубок, наполненный выдержанным густым ликером. - Не могу, Энди! – отмахнулся Ворин, отшвыривая золотую маску в сторону. Тут, возле своего старшего брата, можно позволить такую небольшую вольность. Эндус видел то, чем стало его некогда достаточно привлекательное лицо. Видел, и не ужаснулся. А самое главное, не пожалел. Словно ужасных увечий нет, и не было. Или же, наоборот, они были всегда, и это в порядке вещей. – Пойми, она там, в этих треклятых развалинах! А что она умеет? И кто ей поможет? - А, ну да, братец! – весело рассмеялся Эндус. – Пойди, помоги ей! Если, конечно, Барьер пропустит. И местное население Трибуналу не сдаст… - Не сдаст, - прорычал Ворин, гневно сверкая черными глазищами. – Я, если ты не забыл, Дьявол и Чудовище с Красной Горы. Побоятся они меня трогать. Да и я сам кое-чего умею. Но вот насчет Барьера ты прав – проклятый Трибунал постарались на славу! - Тогда и сиди спокойно, - миролюбиво промурлыкал Эндус, с наслаждением поцеживая ликер. – К тому же, кто тебе сказал, что она понимает, что на самом деле творится на Острове и кто ее враг? Да, она – это ОН, но память, брат мой, вещь непостоянная и избирательная! К тому же ее окружение будет всячески стараться убедить ее в том, что единственный выход – убить тебя. - ОНА знает, - покачал головой Ворин. – И я надеюсь, что она примет правильное решение. Но, если решит, что нам двоим нельзя существовать в одном мире, я соглашусь с ней. Единственное, что меня волнует – я чувствую, что не сегодня- завтра, Трибунал узнают о ней. И тогда на нее начнется охота. А я совершенно бессилен, брат мой! - Бессилен? – Эндус насмешливо выгнул бровь и посмотрел на младшего брата с легкой победной ухмылкой. – А Спящие? Внуши им, что они должны помочь ЕЙ! - Если бы я об этом не думал! – отмахнулся Дагот Ур, поднимая маску с пола и отряхивая с нее пепел. – Но я обещал Азуре, что не буду слишком активно вмешиваться. В награду за это Азура поклялась не давить на Неревара, заставляя его выполнять ее волю. - Честный ты больно! – нахмурился Эндус. – В этом твоя беда, брат! Вот сказал королю про Орудия со всей своей честностью, и что получил в итоге? Теперь Азуре он поклялся! О, нашел, кому клятвы раздавать! Существу, с самого рождения не ведающему, что такое честь? Мораль? Принципы? Совесть, наконец? Дреморе! Кхм… - Богине! – сурово нахмурился Ворин, надевая маску на свое обезображенное лицо. – Не забывай об этом, брат! - Увы, Вин, но Азура – не моя Богиня! – хмыкнул Эндус. – И вообще, с недавних пор я поклоняюсь Господину Снов и его Сердцу Лоркана. Забыл? Да я лучше Мефале поверю, чем этой Пресветлой проныре! Впрочем, поступай, как знаешь! Только одно хочу сказать тебе, брат мой – однажды ты по своей глупости и честности уже потерял то, что было тебе жизни твоей дороже… Смотри, не повтори этой глупости сейчас! Спуск все же нашелся – узенький каменный карниз, частично обвалившийся и слишком ненадежный, но все же хотя бы такой. Выбирать не приходилось. Благо, и спускаться, и подниматься было не так уж и высоко, как показалось сначала, в темноте подземного помещения. Спускались молча, стараясь не шуметь: никому не хотелось получить отравленным ножом или неожиданным заклинанием в бок. Внизу, возле подъема на верхний ярус развалин, обнаружился прорубленный в скале боковой коридор. Нейя вопросительно посмотрела на Дзюру, но дремора только отрицательно покачала головой: - Ты как хочешь, мой король, но я не настолько дура, чтобы без надобности лазать по таким вот закоулкам. Не ворье, так неупокоенные призраки нападут. А то и еще что похуже: нет, дремор я тут не чую, но вот специфический запашок ржавого железа мне говорит о том, что в этих развалинах нас могут ожидать и сбрендившие с ума боевые машины двемер. Они, конечно, достаточно неуклюжи, и убежать от них можно, но лучше не рисковать. Так что, лучше идем наверх! Нейя кивнула и сделала знак Летте первой подниматься по крутым камням, ведущим на площадку второго этажа. Летте нервно дернула плечами, но Торвальд чуть слышно пояснил: - Площадка сейчас пуста, там никого нет. И пока, вроде, безопасно. Мы же следом поднимаемся, чего тебе бояться? И потом, Нейя и Дзюра опасаются, что из бокового коридора что-нибудь может выползти, ну, или прийти… Летте сглотнула и начала стремительно забираться по камням наверх. Дзюра криво усмехнулась нордлингу: - Хммм, а она для некроманта совсем не храбрая. Я бы даже сказала, наоборот! - Ну, у каждого свои слабости, - невозмутимо ответил нордлинг. – Летте не любит внезапностей. Она боится, что за пятьсот лет подрастеряла боевую реакцию, и не успеет вовремя атаковать. Зато зельевар она отменный… - Да уж, - Нейю всю аж передернуло от воспоминания о лже-корпрусе. – Поднимаемся поскорее! Будет лучше, если все мы заберемся на второй ярус как можно скорее! - Дурзог Вивека за ногу! – тихо выругался ногдлинг, споткнувшись о торчащий в темноте выступ. – Мы так себе тут все сами переломаем, и никаких разбойничков не надо! Может, зажжем факелы? - И огребем чем-нибудь по голове! – радостно сообщила Хранительница. Торвальд скривился, словно хлебнул уксусу: - Умеешь ты поднять боевой настрой, женщина! Ну, не хотите, и не надо! Тут, наверху, оказывается, достаточно светло! – удивился он, разглядывая странного вида склянки, вмонтированные в каменные стены почти под самым потолком. Склянки испускали слабое свечение. – А это что за погибель Одинова? Колдовство? - Нет, - отмахнулась Летте, нервно оглядываясь по сторонам. – Среди двемер было очень много ученых, и, раз уж они жили под землей, то обустраивали свои жилища со всеми необходимыми удобствами. В крепостях достаточно темно, и факелов не напасешься, а магией постоянно пользоваться ни один человек не сможет – сил не хватит. И тогда двемерские ученые придумали вот такое освещение - они нашли камни, испускающие слабое свечение, и заключили их в полузеркальные стеклянные сосуды. Зеркала усиливают свечение ровно настолько, что его хватает на какое-нибудь небольшое помещение. Ну, ровно настолько, чтобы не запинаться в потемках о предметы и углы. а вот если надо поярче свет – тогда пожалуйста, пользуйтесь фонарями или факелами… Нейя, ты видела это место во сне? Куда нам теперь идти? Рыжая огляделась, а затем утвердительно кивнула: - Да, это именно тот балкончик. Вот и разломанная мебель стоит. Значит, нам в левую дверь… К слову, на ней что-то написано? Дзюра скривилась, словно от зубной боли: - А что, нам обязательно нужно что-то там читать? Давайте, просто выломаем дверь, да надаем этому типу с топором по башке! А то у меня уже когти чешутся кого-нибудь прибить! - Ага, - согласился нордлинг. – Один раз уже так начесались… - Заткнись! – ласковым голосом посоветовала дремора. – Он воспользовался элементом неожиданности! Ну, а во второй раз этот фокус больше не пройдет! Теперь неожиданными будем мы! Летте меж тем внимательно разглядывала письмена, начертанные на двери: - Хммм… Тут написано «Кельи Пустой Руки»! - Очень поэтичное название! – фыркнула Нейя, но Летте покачала головой: - Что-то я слышала об этом месте! Вот только, увы, сейчас не вспомню. Ну, ладно! Значит, выламываем дверь? Как? Топором или магией? Магией быстрее, но топор – надежнее… - Нафига выламывать то, что уже открыто? – удивилась Хранительница, разглядывая достаточно широкую щель между дверью и косяком. – Достаточно просто откры… - А вот теперь вы все – покойники! – раздался злобный рык, и из двери буквально выкатился здоровенный бугай в зачарованных доспехах.