Новый Асгард медленно и неспешно отстраивался под руководством Валькирии и иногда помогающего ей Тора, который все-таки решил перестать топиться в жалости к самому себе. Конечно, изначальная причина была не столь благородная. Просто Бог Грома подумал о том, что, возможно Локи — просто галлюцинация его больного мозга и, вообще, ему вся это встреча приснилась. Но на утро, когда он решительно с неким усилием вывел себя на люди, Локи никуда не делся, как и его загадочная спутница. Они сидели на возвышенности примыкающей к лесу, на которой, как Тор слышал, будут позже строить что-то вроде чертога. Вокруг них расположилась кучка асгардских детей, к его удивлению. Тор прикинул, сколько родителей знают с кем сейчас проводят время их дети и решил, что все взрослые находятся в неведении. Одинсон знал, что даже после того, как его брат погиб за него и помог сбежать из горящего Асгарда не многие изменили мнение о Боге Лжи. Скорее всего эти дети слышали о Локи только плохое и он, смотря на все это со стороны, был рад, что его брат сейчас не одинок и его не обходят по широкой дуге.
По словам Вэл, асы заняли позицию близкую к нейтральной. Сначала, конечно, был шепот, что младший сын (а по некоторым источникам нет) Одина вернулся из мертвых, но сейчас у граждан Нового Асгарда забот было больше, чем промывать кому-то кости, поэтому общение асов и Локи начиналось и заканчивалось сухим кивком головы. Тор был рад пока и этому. Он не думал, что вынес бы, если Локи прошлось уйти из-за негативного отношения со стороны своего же народа. Да, его брат далеко не святой, но даже у него должно быть место, которое он смог назвать бы домом. Куда ему было бы вернутся.
Пока Тор неторопливо приближался к своему брату и окружившим его детям, он думал о том, что если бы Локи и вправду не приняли, его брат добровольно бы ушел. Сам отправился бы в изгнание. Прошлый Локи не сделал бы такого, он жестоко расправился бы с несогласными, игнорировал непринятие и давил бы на асов до тех пор, пока они не смирились бы с его существованием. Тор почему-то чувствовал, что в этой версии Локи такого нет и это уже два раза за сегодня наводило его на мысль, что, возможно, это не его брат. В его голову лезли сумасшедшие домыслы и догадки по поводу того кто мог изображать его брата, но он быстро отмахивался от этого бреда. Одновременно быть таким раздражающим и нужным ему мог быть только Локи. Пусть и немного странный.
— Ваше Высочество, а вы насколько большие иллюзии создавать можете? — спросил звонкий голос какого-то мальчишки.
Тор удивился тому, что дети обращались уже по давно забытому титулу к его брату. Но еще это немного грело его душу. Они считают Локи братом царя.
— Сейчас моих сил не хватит на что-то масштабное, — донесся до него шелестящий, будто ветер трепал листья, голос брата, — но в скором времени, я думаю, смогу создать проекцию Асгарда в полном его величии.
Дети возбужденно зашептались между собой. Асгард! Прекрасный золотой город, который сейчас существовал только в воспоминаниях старших асов и детей, которые были достаточно зрелыми на момент его разрушения. Но даже так они бы хотели увидеть его еще раз. Посмотреть на огромный золотой дворец, посетить сады Всематери… Возможно, они даже смогут посмотреть на главный зал, где сидел Один Всеотец, откуда он правил Асгардом. Еще раз увидеть радужный мост.
— А вы сможете показать нам другие миры? — спросила маленькая девочка, теребя свою светлую дивную косичку. — Я хотела бы хоть глазком глянуть на них. Пожалуйста?
Локи повернул голову в сторону ребенка и мягко улыбнулся ей.
— К моему великому сожалению, такая большая иллюзия мне сейчас неподвластна. Но позже, дитя, обязательно. Но я думал, что Асгард все еще продолжает поддерживать отношения по крайней мере с дружественными нам мирами. У многих ваших родителей разве нет родственников на Ванахейме?
— У меня там кузина. — Грустно сказала девочка на вид подросткового возраста. — Теперь, я наверное, никогда ее не увижу.
— О. — Локи положил свою ладонь на ее и ободряюще улыбнулся. — Не говори так. Вы еще обязательно встретитесь.
— Но Бифреста больше нет! — возразил еще один мальчик.
— Есть и другие пути.
Локи загадочно ухмыльнулся, а дети вновь начали перешептываться.
— Если ваше желание достаточно сильно, чтобы познать не только этот мир, но и остальные, то Иггдрасиль откроет для вам свои пути.
— А вам, вам он открыл?! — воскликнули хором несколько детей, отчего быстро стушевались.
Локи вновь улыбнулся и только кивнул. Дети вновь зашептались. Тору маленькие асы и асиньи напоминали большой пчелиный улей. Гудели они вполне индентично.
Заметив брата Локи встал, попрощался с детьми, которые оторвались от своего обсуждения. Некоторые недовольно заканючили, но быстро успокоились, когда их заверили, что если им интересно послушать про Асгард и остальные миры, с ними будут рады побеседовать в любом тихом месте. Спутница, назвавшаяся вчера Хель, молча встала и последовала следом за Локи к ожидавшему Тору.
— Рад, что ты хорошо проводишь время. — Тор скосил глаза на разбредавшихся детей, которые дружной компанией направились ниже по склону.
— А я рад, что ты решил выйти из того сарая, что называешь домом. Говорят, бывать на воздухе полезно.
— Когда-то эти слова были обращены к тебе.
— Ну, я бы не стал называть золотой чертог сараем. Это кощунство.
Тор фыркнул на это заявление. Хель стояла рядом с его братом и, казалось бы, пребывала в своих мыслях.
— Я думаю, вам многое нужно обсудить. — Наконец нарушила молчание Богиня и ее взгляд вернул себе осмысленность. — Мне нужно уйти и я надеюсь, Локи, что до моего возвращения, ты все еще будешь дышать.
— Всенепременно.
Хель испарилась в темном вихре, от которого ощутимо повеяло холодом. Некоторое время братья пребывали в неловком молчании, пока Тор все же не решился спросить хоть что-то.
— Что с твоей магией?
— М? — Локи перевел взгляд от неба на него.
— Ты говорил детям, что недостаточно силен для большой иллюзии. Что с твоей магией?
— Я просто истощен, ничего такого, Тор. Из Вальгаллы можно выбраться, но это сложно и слишком затратно. Мне помогли. Один я бы никогда не смог вернуться в мир живых, да еще и без тела. Хель пришлось буквально выращивать мою физическую оболочку заново.
— Я не помню, чтобы тебе нужно было много времени, чтобы восстановится.
— Это Мидгард, а не Асгард. Здесь магия не наполняет воздух, ее здесь так мало, что мне нужно провести несколько часов в медитативном состоянии, чтобы восполнить хотя бы половину. Когда я найду место силы, мне станет проще. И вообще, почему тебя это интересует?
— Ты мой брат.
Локи тихо фыркнул и посмотрел на брата усталыми глазами.
— Я другой ответ и не ждал. Пройдемся?
Бог не дожидаясь ответа побрел вперед и Тору ничего не оставалось, как пойти за ним.
— Тор, почему ты до сих пор не связался с Ванахеймом или Альвхеймом? Разве твой топорик не умеет вызывать Бифрест?
— Это секира. — Пробурчал Тор. — Я был занят.
— Так и скажи, что даже не подумал. Но Боги, Тор, даже при всей своей любви к людям, ты же должен понимать, что смертные и асы абсолютно разные? Скажи мне, что ты в здравом уме и не собирался ждать того момента, когда твой народ начнет мешаться со смертными? Ты вообще представляешь себе последствия? О, вот это будет хаос! Генетическая лотерея. Переживут ли родители своих детей? Вся культура, традиции, цивилизация! Цивилизация, Тор, уйдет в небытие, исчезнет!
— Локи, — прорычал Тор, — не начинай.
Младший брат остановился в пол оборота и посмотрел на него.
— Тор, — тише начал он, — почему ты из всех планет выбрал Мидгард? Другие из Девяти Миров были ближе, так почему Мидгард? Потому что Один так сказал? Потому что ты видел его здесь в последний раз? Я хочу понять, почему асы обречены жить в этих хлипких домишках, почему не смогут увидеть своих родственников, почему они не изучают науки и не знают Асгардских историй и сказок. Почему их король выбрал мир, который для них незнаком, а не тот, который ближе им по культуре и укладу жизни? Я не понимаю тебя, брат.
Тор слушал как Локи засыпает его вопросами, на который он не знает ответ и почему-то злился. Но не на себя, а на брата. Где он был эти три года, когда нужна была его помощь? Раз такой умный, то почему он появился только сейчас? Как он вообще смеет обвинять его в чем то, когда сам так глупо умер и бросил его одного, снова!
— Да как ты смеешь! — зашипел на него Тор, толком не подумав. Его направляла непонятная ему злость.
— Я думал, — так же тихо и спокойно продолжил Локи, перебив открывшего рот брата, — что я, как ваш брат, имею право прояснить моменты, которые мне непонятны. Но раз царь не желает давать комментарии своим поступкам, то я, конечно, НЕ смею настаивать.
Локи развернулся и пошел дальше, оставляя Тора позади. Бог Грома молча следовал за ним, все еще кипя от ярости. В молчании они дошли до обрыва. Локи присел на край, свесил ноги и похлопал рядом по земле, приглашая брата сесть.
— Знаешь, я не хотел появляться здесь. Я знал, что никому здесь мое появление радости не принесет и я опять только все испорчу. Асы начали новую жизнь, ты начал новую жизнь, а я, как отголосок того старого Асгарда явно сюда не вписываюсь, да и особо не горю желанием стоять с сетями и целыми днями ловить рыбу. Но Хель сказала, что мне станет спокойней, если все же хоть раз посещу это место. Ты можешь сколько угодно винить меня в смерти Одина, своих друзей, в нападении Таноса на корабль, в том, что я оставил тебя, что я вообще посмел прийти и показаться на глаза. Я выполнил обещание данное другу и теперь могу отправится куда хочу. Но ты вчера сказал, что я нужен тебе здесь, что я могу остаться. Я задал лишь пару вопросов, а ты уже готов спорить со мной и запустить в меня свой топор-секиру. И все же я не могу запретить тебе злится на меня.
Локи помолчал немного и продолжил.
— Я просто хотел понять. Разве взаимопонимание это не важная часть в отношениях между семьей? Я не собирался и не собираюсь устраивать свои порядки, навязывать никому ненужное мнение. Я уже когда-то говорил тебе, что не желаю трона. Просто… я хотел быть полезным. Я не хочу проводить свои дни в ссорах, чтобы потом вновь услышать как от меня отрекаются. Я же знаю тебя, Тор. Я твой брат, когда тебе это полезно и нужно. Все остальное время ты открещиваешься от меня и не признаешь. Ты сам на Саакаре сказал, что наши пути разошлись. Тогда зачем я здесь? Я могу обещать, что не стану приносить Мидгарду проблем, этого достаточно для тебя? Могу поклясться, если хочешь.
Локи замолчал. Он закрыл глаза и вслушивался шум волн, которые бились о скалы. Море напоминало ему о Ванахейме, о тех днях, когда они были юными и у них не было никаких проблем. Он не мог врать, что его не тянуло обратно к брату. Ведь там где семья был и дом для Локи по умолчанию. Но если Тор его ни видеть, ни знать не хочет, то что тогда? Ему уже пора смириться с тем, что сколько бы он не держался за брата, за Асгард, да даже за свою асгардскую внешность, после всего, что он натворил, он вряд ли мог рассчитывать, что его хоть кто-то будет ждать. Было глупо надеяться, что он и правда нужен Тору, что тот готов делится с ним планами, мыслями. Ему уже давно никто не верил и не доверял до такой степени. Смирись, Локи. Ты уже три раза умереть успел, но стабильно продолжаешь наступать на тебе же грабли снова и снова, будто в сотый раз что-то изменится и все будет хорошо. Сложно осознавать, что ты можешь быть нежеланным, ненужным, лишним. Да Сурт знает сколько еще он мог синонимов подобрать, чтобы дополнить строчку, легче ему не становилось. Быть одному так грустно. И совсем невесело.
— Локи, я не хотел.
— Ты никогда ничего не хочешь, Тор, а в итоге, мы все равно ссоримся.
Тора передергивало от того, что все это брат вываливал на него, так …
хладнокровно, будто пересказывал ему свод законов Асгарда, вот насколько Локи был спокоен. Тот брат, которого Тор знал, сейчас бы кричал, злился и угрожал всадить ему нож в печень, если он подойдет к нему ближе чем на расстояние вытянутой руки. Он не знал как реагировать. Будто Локи совсем было неважно будут они братьями или нет. Ему было больно на сердце от того, что брат вообще не хотел приходить к нему. Будто все те моменты, когда он говорил, что Локи ему важен, он его не слушал.
— Почему ты такой…
— Спокойный? Я просто практически ничего не чувствую на эмоциональном уровне. — Локи пожал плечами так, будто для него совершенно обыденно не испытывать эмоций. — Если бы я чувствовал что-то кроме скуки и радости, сейчас, скорее всего, я бы кричал на тебя, а потом мне было бы стыдно. Но, увы, пока я лишен такого удовольствия. Так что пользуйся моментом, пока я могу спокойно с тобой разговаривать.
— В смысле, ты ничего не чувствуешь?! — Тор шокировано посмотрел на своего брата, будто увидел его за день в первый раз. — То есть, вообще?! Никаких эмоций?! Это все сюрпризы на сегодня, или по ходу разговора я узнаю, что ты теперь и не етун вовсе и что, может, превращаться ты больше не можешь?! А может ты запахи перестал чувствовать?! Локи, прекрати на меня смотреть как Хеймдалль на отстроенный Бифрест и начни объяснять уже!
— Да что тут говорить. Я же умер.
— Да ты что! — Всплеснул руками Тор. — А то я не заметил!
— Болван ты, Тор. Я же сказал, что мое изначальное тело, скажем, оригинал, почил в космосе и за то время, что я искал лазейки в Вальгалле, стало непригодным для вселения. Да и не факт, что после взрыва оно сохранилось. Да еще и сломанная шея, шансов на жизнь в нем не прибавляла. Так что пока я шатался в своем посмертии, делая вид, что совершенно не заинтересован вернуться к жизни, Хель создала мне новое тело. Вырастила, если быть точным. Поэтому это заняло так много времени. Даже ускоренный процесс роста для етуна оказался не слишком быстрым, на самом деле я сейчас физически моложе, чем когда я умирал, скажем, на лет так пятьсот. Как-то так. Форма аса, скорее всего далась бы Хель быстрее, но никто их нас не мог дать гарантию, что моя душа сможет там прижиться. Были возможны проблемы и как бы мне не хотелось избавиться от той половины, что роднит меня с Лафеем, пришлось стиснуть зубы и оставить все как есть. А так как я ожил сравнительно недавно, мне нужно время, чтобы полностью слиться с телом. Особенно моей магии. И да, на этом теле не осталось ни одного шрама от моего прошлого, так что, если ты снова начнешь обвинять меня в том, что я подстроил смерть от рук Берсерка темных альвов, я даже не смогу тебе возразить. Это тело пока еще никто насквозь не протыкал.
Локи говорил так, будто создание нового тела и побег из Вальгаллы — обыденные вещи в его жизни, но потом вспомнил, что имя его брата за те века, которые он его знал (или нет) было практически синонимом слову «хаос», так что для него такого рода воскрешение и правда могло быть обычным вторником. И все же…
— Разве Всеотец не сохранил часть своих сил после смерти? То есть рассказы о том, что царь Асгарда может призвать эйнхериев с Вальгаллы для битвы в Рагнарек просто сказки?
— Ну, не совсем, — уклончиво ответил Локи, — он просто со мной не разговаривал. Он, наверное, в ярости о того, что я сумел выбраться и, скорее всего, уже пытается запретить мне вход обратно. Но когда он будет это делать, увы и ах, окажется, что он не сможет закрыть для меня этот мир. Я предусмотрительно спрятал маленькую частичку своей магии и души в цепочке, что отдал матери. Вальгалла будет мне открыта, даже если умру я не совсем так, как полагается воину.
— Почему он должен быть в ярости? — Тор недоуменно посмотрел на брата. — Ты же его сын.
— Ну, если смотреть с твоей точки зрения, то я своим побегом в мир живых нарушил пару очень важных законов мирового порядка, тобишь создал хаос. Если объяснять проще, то, Тор, прошу тебя запомнить одну простую вещь, потому что мне надоело это повторять: Один мне не отец. Точка.
— Но!
— Тор. — Перебил едва начавшуюся тираду брата Локи. — Пока я там был он ни разу не заговорил со мной. Он избегал меня, никогда не появляясь в местах где я был, а если я вдруг находился на его пути, он разворачивался и уходил. Я застал пару раз такое поведение, когда я сидел с матерью, а он направлялся к ней. Он просто развернулся и ушел, будто просто находится со мной рядом для него уже оскорбление. Я даже подслушал, как он говорил матери, чтобы она прекращала принимать меня у себя и вообще возиться со мной, потому что «это не тот, кого они называли сыном». И после этого ты пытаешься меня убедить, что он мой отец? Я бы точно ударил бы тебя сейчас кинжалом с живот за подобное оскорбление, но, увы, у меня нет доступного кинжала и желания.
На Тора свалилось слишком много информации за день. Его мозг работал слишком медленно, неистово хотелось выпить чего-то горячительного, чтобы не приходилось думать сейчас обо всем этом.
— Давай последний вопрос и хватит с тебя на сегодня. Ты и так уже услышал больше, чем я собирался сегодня рассказать. Боюсь, от такого большого потока информации тебя может переклинить.
— Не смешно. — Пробурчал Тор, пытаясь вычленить из всех вопросов вертевшихся в его голове наиболее важный. — Почему Хель помогла тебе? Как вы вообще познакомились? И правда, что она
та самая Богиня Смерти?
— Это три вопроса. Отвечу только на первый.
— Ладно.
— Скажем, у нас взаимная неприязнь к Одину и это показалось ей достаточно хорошей шуткой, чтобы побесить его.
— Ты же не думаешь, что я поверю в эту нелепость?
Тор с недоверием в голубых глазах, смотрел на брата, который не отводил взгляд с горизонта, всматриваясь куда-то вдаль.
— Ну, раньше ты бы повелся.
— Я изменился.
— Да ты что. Смертные смогли привить тебе только немного сдержанности и терпимости, но со мной ты почему-то игнорируешь эти качества. А так ты все такой же каким был, не ври себе, Тор.
— Ты не прав, Локи.
— В чем конкретно? — скучающе ответил он.
— Раньше я не мог разглядеть твоей лжи и никогда бы не смог раскрыть твой обман. Сейчас я вполне на это способен.
— Если бы я мог испытывать веселье, я бы посмеялся. Тор, ты на самом деле думаешь, что можешь переиграть обманщика? Я раскрываю тебе ту ложь и обман, которые я хочу, чтобы ты понял. Иногда самая выигрышная стратегия — провал. Не все мои планы срабатывают идеально, потому иногда мои ходы запутанны и для меня. Но если бы я не хотел чтобы ты что-то понял — ты бы никогда не догадался. Лучше бы ты задался вопросом, можешь ли ты узнать когда я говорю правду? Ты настолько предвзят ко мне, что все мои слова ты воспринимаешь как ложь. Подумай об этом.
— Сейчас ты говоришь правду. — уверенно заключил Тор.
— Да ты что. А вдруг я все это выдумал? Откуда ты знаешь, что это не очередная красивая история, чтобы обелить себя?
Локи встал с насиженного места, положил руку на плечо Тора, все еще прибывавшего в замешательстве.
— Подумай об этом. — И ушел.
— Змея. Безэмоциональная гадюка. — усмехнулся Тор и тоже обратил взгляд на горизонт. Он думал о том, что если он скажет Локи что выбрал Мидгард за его красивые виды, он только хлопнет рукой по лбу и назовет его идиотом с молотом вместо мозгов.
***
Неделю спустя
Маленькая девочка сидела на скамейке около своего дома и играла с самодельной куклой, которую ей подарила ее старшая сестра. Эриде она нравилась больше тех, мидгардских, потому что она была привезена из Асгарда. На ней было приятное красное платье, а обрамляли его красивые золотые узоры, вышитые мамой. Скоро должны были вернуться родители и они пойдут вместе готовить ужин. Девочка продолжала играть со своей куклой, когда темное небо озарила вспышка и из ниоткуда начинал появляться золотой дворец. Эрида оторвалась от игры и с открытым от восхищения ртом наблюдала как на воде появляется великолепный дворец, дома, сады и
радужный мост.
Это был Асгард! Асгард! Маленькая девочка прижала куклу к груди, встала со скамейки, и запрыгала от радости, визжа. Боги, как красиво!
На небе появились красивые радужные сполохи, а после в черноту вечера взлетели оранжевые светлячки, которые ближе оказались фонариками.
— Такие отпускали в небо, чтобы отдать дань погибшим.
За спиной Эриды появились ее родители. Девочка радостно улыбнулась и повернулась на мамин шепот. Она увидела как по ее усталому лицу текут слезы.
— Мамочка, почему ты плачешь? Разве это не прекрасно?
— Это от счастья, милая. Никогда не думала, что смогу увидеть это снова. Асгард прекрасен.
Эрида слышала как перешептываются другие семьи, как кричат от восторга дети, как смеются взрослые. Асгард вызывал разные эмоции, но асы были едины в одном — они были рады увидеть свой дом еще раз и наконец попрощаться с ним.
— Мам, а кто его создал? — спросила Эрида, улыбающуюся мать, которая не могла отвести взгляд от оранжевых огоньков в небе.
— На такое способен только один Бог. — ответил за нее отец девочки, всматриваясь в даль.
— Локи. — В унисон ответили они, вслушиваясь в плеск волн и пытаясь запомнить этот момент. Когда еще появится возможность любоваться Асгардом?
— Мам, мам, мама, смотри! — Эрида подергала свою мать за юбку, указывая рукой на один из дальних утесов, где можно было увидеть фигуру, святящуюся зеленым, а рядом радостно прыгали силуэты поменьше.
— О, да, это он. — улыбнулась мать, гладя девочку по голове.
Эрида разглядела еще одну фигуру на утесе, более массивную, большую. «Наверное это царь» — подумала девочка и снова обратила внимание на Асгард. Больше она не хотела открываться от зрелища.
***
— Стив. — Наташа окликнула только что вошедшего Роджерса, сидя в кресле и закинув ноги на стол.
— Да?
Капитан устало глянул на рыжеволосую девушку, которой не мешало бы поспать хотя бы эту ночь.
— Приборы ЩИТа зафиксировали странный выброс энергии на территории Нового Асгарда.
— Ну там же Тор. Может он. — Роджер подошел к Нат и сел рядом, с укором глядя на товарища по команде. Боже, она выглядела просто ужасно. Как и вчера. Как и все эти три года.
— Нет, прибор показывает другое. Оно очень похоже на… Но этого не может быть.
— Нат, не тяни, прошу. Последнее время и так тошно.
— На Локи.
Стив пораженно замер и шокировано уставился на девушку, которая также потерянно смотрела на него в ответ. Они пытались допустить мысль, что Бог Обмана не мертв, но Брюс три года назад утверждал что злого брата Тора убил Танос. Буквально раздавил ему горло. Это не мог быть он. Это невозможно даже для таких, как Тор.
— В это… сложно поверить, — признался Стив, — но может, прибор ошибся?
— Нет, я сотню раз перепроверила. Такая же энергия как и в 2011 году. — замотала головой Наташа.
— Мы должны проверить, да? — неуверенно начал Стив, глядя на потерянную Вдову. — Только пока никому об этом, да?
— Завтра, — кивнула головой Нат, — завтра отправимся.
А Асы, и не только они, все ще стояли на улице, не чувствуя прохладный весенний ветер, смотрели по направлению горизонта на прекрасную иллюзию Асграда, что зависла над морем. Взрослые тихо напевали песню, под которую в их доме провожали ладьи с умершими. Дети тоже тихо подпевали, прощаясь с некогда их домом, прощаясь с ушедшими при его крушении, прощаясь с теми, кого потеряли после щелчка. Но все они теперь по праву могли вступить в Вальгаллу, где храбрые будут жить вечно. Асы помнят своих героев. И они молятся, чтобы Хель позаботилась о их близких, которые сейчас мирно спят у нее в мрачном Хельхельме. Они даже не подозревали, что сама Богиня Смерти сейчас сидит рядом с их царем и тоже подпевает этому многоголосому хору.
Пламя вздымается, и плачут колокола,
Слава возносит нас в залы Одина,
Золотое мерцание и пение,
Асгард зовёт.
