Фильм первый
Автодром "ДрайвТайм", Колумбия
Штат Южная Каролина
Рассветное солнце освещает молодого мужчину с темно-каштановыми волосами. Он сидит в своей новенькой Mitsubishi Eclipse, крепко обхватив руль. Напряженный взгляд зеленых глаз сосредоточен на пустой трассе автодрома; правая нога вжимает педаль газа, заставляя машину рычать, а тело вибрировать от предвкушения. Короткий вдох и выдох. Рука тянется снять машину с ручника — и вот он уже несется по трассе, набирая скорость и пытаясь выжать из этой малышки по максимуму. Эти несколько секунд, полные переключения передач и вжатия педали в пол, заставляют пульс ускоряться, а дыхание сбиваться. Все тело бьет мелкая дрожь, вызванная адреналином и азартом. Машина разгоняется до 140 километров в час. Но этого недостаточно. Недостаточно. Вот только стрелка на спидометре выше не поднимается. Кевин резко тормозит и выдыхает. Сердце бешено стучит, ладони вспотели; костяшки пальцев побелели от той силы, с которой они вцепляются в руль. Он смотрит на приборную панель, словно на предателя. Кратковременное чувство полета и эйфории забываются из-за проклятых цифр. — Черт! Он бьет ладонью по рулю, не в силах сдержать эмоции. Тяжело дыша и взъерошив волосы, слегка потянув отдельные пряди, Кевин на мгновение закрывает глаза. В следующий момент он уже спокойно выезжает с автодрома, стараясь выкинуть из головы показатель спидометра. Он разберется с этим позже. Сейчас у него есть работа.Кофейня "У Бетси", Колумбия
Штат Южная Каролина
Когда Кевин заходит в кофейню "У Бетси" в восемь утра — других посетителей нет. Он останавливается у дверей и осматривается, будто бы и не он ходит в это заведение последние три недели. Со вчерашнего утра ничего не изменилось — это все та же немного потрепанная забегаловка, когда-то популярная, сейчас же остро нуждающаяся в ремонте и обновлении старого меню. Хорошо, что в такую жару здесь хотя бы кондиционер работает. Глубоко вздохнув, он отряхивает невидимые пылинки со своей темно-синей футболки и подходит к барной стойке, где невысокий блондин скучающе и неохотно поднимает взгляд от книги, которую читает. Кевин, как и каждое утро до этого, попадает в плен ослепительных карих глаз. Ладошки предательски потеют; во рту становится сухо. Он незаметно откашливается и улыбается, присаживаясь на барный стул. — Привет. Аарон кивает. Лицо остается бесстрастным, но уголки губ дергаются, когда он отвечает: — Привет и добро пожаловать к Бетси. Что я могу предложить тебе сегодня? Кевин берет в руки потрепанное меню, делая вид, что изучает его. Мысли то и дело кружатся вокруг светловолосого бариста, но он заставляет себя не отвлекаться. Пауза недостаточно длинная, но она все равно погружает кофейню в приятную тишину, которая прерывается ужасной и заезженной попсовой песней, звучащей по радио. Мысленно поморщившись, Кевин неопределенно мычит себе под нос, а затем выдает: — Капучино с корицей. Как оно? За стойкой раздается протяжный вздох. Медленно, скрывая любые следы веселья, Кевин переводит взгляд на Аарона, который выглядит так, словно сдерживает улыбку. Сердце на секунду сбивается с ритма, когда он замечает озорной блеск в глазах напротив. — Ты приходишь сюда каждый день на протяжении трех недель и каждый раз задаешь этот вопрос, — насмешливо напевает Аарон. — Вчера капучино было дерьмовым. Как и позавчера. Как и сегодня. И я, черт возьми, уверен, завтра оно тоже будет дерьмовым. Губы Кевина сами собой растягиваются в ласковой улыбке, которую он не в силах контролировать. Пальцы постукивают незамысловатый ритм по деревянной столешнице бара. — Тебе следует поработать над своими навыками в обслуживании клиентов, — сообщает он Аарону, который на это только фыркает. — Я возьму капучино. — С корицей? — С корицей. Аарон уходит готовить кофе, — не раньше, чем показательно закатит глаза, — и поворачивается к нему спиной. Кевин старается не слишком очевидно пялиться на этого парня. Он терпит поражение до смешного быстро. Взгляд, словно магнитом притянутый, скользит по крепким плечам и узким бедрам, облаченных в обтягивающие джинсы. Свободная футболка едва прикрывает подтянутую задницу, и у Кевина от этого вида пересыхает во рту. Иисус Христос. Он гулко сглатывает и поспешно отворачивает голову в сторону, в надежде найти что-то новое в окружающем интерьере. Ему удается скрыть вздрагивание, когда натыкается на внимательный взгляд знакомых, но в то же время совершенно незнакомых карих глаз. Эндрю — близнец Аарона — стоит в проходе, ведущем в комнату персонала. В скрещенных руках — наполовину пустая бутылка пива. Его лицо не выражает никаких эмоций, но легкий прищур глаз полон подозрений и недоверия. Кевину становится не по себе, когда Эндрю вызывающе поднимает левую бровь. Их гляделки прерываются; перед Кевином ставят стаканчик со свежесваренным кофе. На цвет капучино такое же ужасное, как и на вкус. — Приятного аппетита, — говорит Аарон. — Спасибо, — Кевин пропускает сарказм мимо ушей и вновь улыбается, показывая ослепительные ямочки на щеках. В ответ Аарон лишь хмурится и отворачивается, утыкаясь глазами в брошенную ранее книгу. Его уши слегка краснеют, и Кевин считает это маленькой победой. Он заставляет себя не расправлять плечи от неуместного чувства гордости, а боковым зрением замечает, как Эндрю спустя несколько секунд разворачивается и исчезает в подсобке, видимо потеряв интерес к происходящему. Кевин мысленно пожимает плечами, и как раз делает глоток этого крайне сомнительного качества кофе, когда приятную тишину разрезает шум двигателей машин, который становится все громче по мере приближения к кофейне. Совсем скоро слышится скрип шин и захлопывающиеся двери. Сквозь открытое окно доносится слабый звук голосов. — Это твоя схема подачи топлива. Она барахлит. Надо будет исправить, когда вернемся в гараж. С некоторым любопытством Кевин косит взгляд и наблюдает через окно, как два парня и девушка стоят возле красной тачки, что-то высматривая под капотом. Один из них — высокий, темноволосый, со смуглой кожей и, наверное, лишь немногим старше самого Кевина — с широкой улыбкой кивает, а после беспечно пожимает плечами. — Знаю, знаю. Больше Кевин не вслушивается, вновь переводя взгляд на Аарона. Его новоприбывшие не волнуют, он что-то увлеченно вычитывает в своей книжке. Выглядит, как ботаник. Чертовски очаровательный ботаник. У Кевина появляется мягкая улыбка, и он поспешно стирает ее глотком отвратительного кофе. Вскоре дверь открывается, колокольчик над ней издает короткий звон, и троица с улицы входит внутрь. Мирная тишина, царящая в небольшом пространстве кофейни, вмиг разрушается, когда улыбчивый, высокий, смуглый парень восклицает, обращаясь к Аарону: — Привет, мой любимый кузен! Где мой второй любимый кузен? Против воли Кевин приподнимает брови, совершенно не замечая сходства между Аароном и незнакомым парнем. Кажется, что нет еще более различных внешне людей, чем эти двое. Он заталкивает любопытство поглубже и опускает взгляд обратно к кружке кофе, стараясь не сильно глазеть. — Мы виделись час назад, Ники, — ворчит Аарон, закрывая книгу. — Эндрю на кухне. Краем глаза Кевин замечает, как Ники, продолжая улыбаться, ничуть не смутившись угрюмому ответу, подходит к барной стойке, опираясь на нее локтями, и переводит взгляд на него, какое-то время оценивающе рассматривая. Взгляд не таит в себе угрозы, вместо этого Кевин ощущает, как что-то любопытное и игривое скользит по его лицу. Не так плохо, как если бы это было запугиванием, но все равно не очень приятно. Проходит всего пара мгновений, прежде чем Ники отвернется и скажет кузену несколько слов на быстром немецком. Кевин этого языка не знает, и что говорит Ники он не понимает, но реакция Аарона занимательная: он краснеет и хмурится еще сильнее. — Боже мой, заткнись. Ники хихикает, не совсем тонко подмигивая, и Кевин успевает лишь заметить, как Аарон показывает кузену средний палец, прежде чем его внимание ускользает к двум другим людям, подошедшим к барной стойке. Парень втягивает Ники в разговор, — что-то насчет машины, — а девушка, прислонившись бедром к барному стулу, внимательным взглядом окидывает Кевина с головы до ног. Губы кривятся и, кажется, он ей не очень нравится. Ему как-то все равно, о чем красноречиво говорит не впечатленный взгляд, которым он награждает девушку в ответ. Презрительно фыркнув, она поворачивается к Аарону. — Привет, Ари, — с придыханием здоровается она, сладко улыбаясь. Кевин и сам чуть не фыркает, когда сразу же понимает, в чем дело. Это, видимо, девушка Аарона. Или пытается ею стать — пока не совсем очевидно. Честно говоря, Кевину не нравится ни один из вариантов, но это не его дело. — Привет, Кейт. Как дела? — Аарон на приветствие отвечает, но не выглядит слишком воодушевленным. Что-то теплое окутывает грудь Кевина, когда он приходит к выводу, что Аарон не заинтересован этой девушкой, но тут же приходится отогнать от себя опасные мысли, когда слышит, как Ники явно говорит о нем, даже не пытаясь быть тихим или скрытным: — Нет, Джесси, ну ты посмотри какой красавчик! Какие скулы! А глаза? Ты видел его глаза? Он даже мечтательно вздыхает, пока Джесси — явно слушающий подобное по несколько раз на дню — что-то мычит себе под нос, не отрывая взгляда от телефона. Кевин мысленно закатывает глаза, вставая с барного стула и доставая из заднего кармана джинс пятидолларовую купюру. Он кидает деньги на стойку, привлекая этим внимание Аарона, который тут же отвлекается от разговора с резко замолчавшей девушкой. — Спасибо за кофе. До встречи, Аарон. И если он специально выделяет полное имя Аарона — это уже никого не касается. Аарон во всяком случае, в ответ на его слова едва заметно улыбается. Уши все еще слегка краснеют, но смотрит он на Кевина в упор. — Ага. До встречи. Кевин не сдерживает дерзкой — как ему хочется верить — ухмылки, машет Ники на прощание, от чего тот делает вид, что падает в обморок, и уходит. Позади себя он слышит нервное постукивание ногтей о столешницу, а затем, когда звучит скрип стула о паркет, тихое и усталое: — Кейтлин, — сказанное голосом Аарона. Он не останавливается, все так же спокойно продолжая свой путь. Лишь когда Кевин переходит дорогу, кто-то касается его плеча, и он оборачивается, выжидающе смотря на Кейт. Или Кейтлин? Плевать. — Не приходи сюда больше, — сквозь зубы выговаривает она. Кевин снисходительно приподнимает брови, даже не делая вид, что задумывается над ее словами. — Мне нравится здешний кофе, — возражает он. — Почему я должен перестать сюда ходить? Кейтлин в ответ хмурится, скрещивая руки на груди. Лицо ее кривится, когда она поджимает губы и морщит нос. — Никому не нравится здешний кофе, — указывает девушка на очевидное. Кевин молча пожимает плечами и уходит, не желая устраивать сомнительные разборки с ревнивой девушкой симпатичного бариста. Кейтлин его не останавливает, но Кевин весь путь до своей тачки ощущает на затылке пристальный взгляд, способный прожечь насквозь.Промышленная зона, Колумбия
Штат Южная Каролина
Поздним вечером Кевин неспешно въезжает в широкий переулок, где сегодня собираются уличные стритрейсеры. Район находится в западной части города, и кроме складов здесь ничего нет — идеальное место для гонок, где никто не потревожит. Народу стекается немало, и через открытые окна Кевин слышит, как у кого-то из сабвуфера играет музыка на полную громкость, лишь слегка заглушая разговоры и взрывы смеха. Припарковавшись на свободном месте в самой гуще событий, Кевин с интересом осматривается, вертя головой и не спеша выходить из машины. Глаза разбегаются, не зная на чем сосредоточиться в первую очередь: на тачках, разных цветов и моделей, или на их водителях, возле которых вьются девушки в слишком откровенных нарядах. Алкоголь передается из руки в руки; многие в нетерпении переминаются с ноги на ногу, ожидая начала гонок. Большинство залезают под капоты друг друга, рассматривая кто сколько вкладывает в свою тачку. Через несколько мгновений Кевин делает глубокий вдох и выбирается из машины. Особая атмосфера, характерная лишь для уличных гонок, тут же погружает его с головой. На лице играет легкая улыбка, и он в восторге. Он чувствует себя расслабленным, возбужденным и готовым побеждать. Многие незнакомые люди, проходя мимо, дружелюбно кивают, и Кевин кивает в ответ, потому что все здесь на одной волне. Приезжая сюда — ты оставляешь проблемы и заботы за пределами этого вечера. Здесь словно другой мир, в котором Кевин готов жить вечно. Пока он неловко стоит один, оглядываясь по сторонам, к нему подходят двое парней, на вид чуть старше самого Кевина. Один лысый, слегка полноватый и с дружелюбной улыбкой на лице. Рядом с ним — темнокожий парень, с забавными дредами на голове, едва ли бросает взгляд на Кевина, предпочитая вместо этого внимательно осмотреть его тачку, что-то напевая себе под нос. — Привет, чувак, — кивает тот, который лысый. — Что у тебя под капотом? Кевин на это лишь загадочно улыбается и неопределенно ведет плечом. Он не собирается выдавать свои секреты и козыри так сразу. Лысый парень его скрытностью не обижается, его улыбка, кажется, становится еще шире. — А, понимаю, — тянет он, кивая. — Покажешь после гонки? Я Гектор, а это Теш, — указывает на темнокожего парня, подошедшего с ним. — Кевин. Гектор протягивает руку в сторону ярко-красной машины, стоящей неподалеку. — Видишь ту красавицу? Моя. Правда, сегодня эта девочка не гоняет. — Не будешь участвовать в гонке? — учтиво интересуется Кевин, на самом деле не особо беспокоясь об ответе. Светские разговоры не его конек. — Неа. Не хочу разбивать, я ее только закончил ремонтировать, — Гектор усмехается, словно позабавленный только ему понятной шутке, и внимательно осматривает Кевина, задумчиво почесывая подбородок. — Ждешь кого-то? — Миньярда, — отвечает Кевин. Гектор удивленно фыркает, а Теш, впервые проявивший интерес не только к тачке, но и к разговору, усмехается как-то насмешливо: — Вставай в очередь. Кевин не успевает уточнить — шум толпы становится громче, когда несколько новых тачек въезжают в переулок, и беседа иссекается, теряя свой смысл. — Шоу начинается, — радостно оповещает Гектор и спешит к новоприбывшим. Кевин прислоняется задницей к капоту своей тачки, наблюдая за тем, как Эндрю Миньярд выходит из машины с абсолютно пустым выражением лица, кажется, не затронутый всеобщим ажиотажем. Одет он, как всегда, во все черное: армейские ботинки на небольшой платформе, рваные джинсы с модными прорезями на коленях, безрукавная майка и повязки на предплечьях, закрывающие кожу от запястий до самого сгиба локтя. Несколько девушек подбегают к нему, что-то заискивающе говоря и хлопая ресницами, но Миньярд не обращает на них никакого внимания. Позади него Кевин видит Аарона, выходящего из второй тачки, и усмехающегося чему-то, известному лишь ему одному. Глаза его закатываются, когда он замечает близнеца в окружении легкомысленных дам. Где-то дальше мельтешат и Кейтлин с парнем из закусочной — Джесси, кажется? — но Кевин едва ли бросает на них взгляд. Вместо этого он смотрит на знаменитого Эндрю Миньярда — чемпиона опасных и незаконных уличных гонок.***
Эндрю отмахивается от надоедливых незнакомых девушек и достает из кармана пачку сигарет с зажигалкой. Только после того, как делает первую затяжку и зачесывает пальцами светлые волосы назад, убирая назойливые пряди с глаз, он ищет в толпе Гектора. Тот обнаруживается быстро — уже пробирается сквозь скопление людей к нему навстречу. — Эндрю! Рад видеть тебя, как жизнь? Эндрю ожидаемо вопрос игнорирует и переходит сразу к делу: — Один заезд. Наличка. Победителю достается все. Деньги будут у Ники. Если Гектор и смущен его грубостью — он этого не показывает, только кивает в ответ. Ники подходит ближе, собирая деньги с участвующих в гонке парней. Эндрю еще раз затягивается сигаретой, поднимая голову к вечернему небу и выпуская дым из легких. Вокруг ведутся оживленные разговоры. Атмосфера пропитана воодушевлением и азартом. Гонщики, уверенные в победе, не прекращают вслух высказывать свои планы на то, куда потратят выигранные деньги. Эндрю мысленно усмехается. Наивные идиоты. — Готово, — Ники машет пачкой наличных перед его лицом, ослепительно улыбаясь. Эндрю кивает и бесцеремонно разворачивается к своей тачке, намереваясь сесть и поскорее начать заезд. Он уже ощущает сгустки адреналина в своих венах, которые тянут его к победе, и ему не терпится услышать рев мотора, заглушающий весь остальной мир. Ники отходит к Аарону, опирающемуся о капот чьей-то машины, пока Гектор просит всех гонщиков подготовиться. — Минутку. Сквозь шум прорывается знакомый голос, заставляя Эндрю остановиться и медленно обернуться. Глаза немного сужаются, когда он узнает парня из кофейни. Кевин. Тот, который уже несколько недель захаживает по утрам и флиртует с Аароном. Эндрю не любит сюрпризов, а появление этого парня еще и здесь — точно является неожиданностью. Краем глаза он видит, как Ники нетерпеливо толкает Аарона в бок, а Кейтлин недовольно поджимает губы. Гонщики смотрят на новенького с нескрываемым интересом. Парня это ничуть не смущает. — У меня нет с собой денег, но есть доверенность на машину, — совершенно спокойный он кивает на бумагу, которой слегка размахивает. Ропот толпы усиливается насмешливым и недоверчивым шумом, кто-то свистит. Эндрю стоит с пустым лицом, пропуская все звуки мимо ушей и не показывая ни единой эмоции. Внутри у него вспыхивает любопытство и интерес, пока он смотрит в зеленые глаза не совсем незнакомца. Кевин стоит уверенно, выдерживая его пристальный взгляд, но Эндрю видит, как кадык один раз дергается, как широкие плечи напрягаются с каждой секундой все сильнее. Спустя бесконечно долгие секунды, Кевин повышает голос, перекрикивая толпу: — Предлагаю вариант. Если я проиграю, победитель получит мою машину, — он делает паузу. Излишне драматичную паузу, по мнению Эндрю. — Если я выиграю, то получаю деньги и всеобщее уважение. Кто-то откровенно смеется. Эндрю немного разделяет это веселье. Парень, видимо, совсем отчаянный. — Уважение? — переспрашивает Эндрю, приподнимая одну бровь. — Для некоторых уважение дороже денег, — непоколебимо отвечает Кевин со всей серьезностью, на которую только способен в данный момент. Это интригует. Склоняя голову к плечу, Эндрю изучающе смотрит на Кевина, и после долгой паузы переводит взгляд за него, замечая зеленую Mitsubishi Eclipse. — Твоя тачка? — сухо спрашивает он. — Да. Засунув руки в задние карманы джинсов, Эндрю вальяжно и не спеша двигается в сторону упомянутой тачки. Не спрашивая разрешения, открывает капот и скрещивает руки на груди, делая шаг назад. Джесси — один из его лучших механиков, — оказывается рядом через секунду. Оба они рассматривают запчасти под капотом, пока Джесси, наклоняясь вперед, принимается бормотать вслух, перечисляя увиденное: — Вентилятор системы закиси азота, турбина Т4 и прямой впрыск закиси азота. — И независимая система управления топливом, — добавляет Эндрю, расчетливо глядя на Кевина. Рядом стоящие парни одобрительно свистят, восхищаясь тем, сколько же денег вбухивает этот чувак в свою тачку. Кевина их одобрение, кажется, не волнует. — Что скажешь? — нетерпеливо спрашивает он, смотря только на Эндрю. — Я достоин? Эндрю сдерживает фырканье, и едва успевает остановить закатывание глаз. — Этого я пока не знаю, — произносит он. — Но ты участвуешь. Идиот сияет, растягивая губы в улыбке. Некоторые парни стучат его по спине, подбадривая и ликуя вместе с ним. Эндрю же разворачивается и уходит к своей машине, не желая оттягивать начало гонки еще дольше.***
Кевин не может в это поверить — его первая уличная гонка. Он стоит на линии старта; справа от него — еще три гонщика, один из которых Эндрю Миньярд, сидящий в Mazda RX-7. Тот самый Эндрю Миньярд — знаменитый на всю Колумбию уличный гонщик, который никогда не проигрывает, по слухам носит ножи в нарукавных повязках и одевается во все черное. Кевин, возможно, немного нервничает. Он откидывается на спинку сиденья и барабанит пальцами по коленке, ожидая, пока какая-нибудь девица выйдет и подаст сигнал старта. Это ожидание мучительно. Краем глаза он видит Аарона, подходящего к тачке Эндрю. Тот расслабленно курит в открытое окно, совершенно не заботясь о предстоящей гонке. Кевин хочет иметь такую же уверенность, но ее, к сожалению, нет. Аарон тем временем наклоняется и что-то говорит брату, от чего губы Эндрю дергаются в почти улыбке. Кевин не может видеть, как на это реагирует Аарон, но в следующую секунду тот вытягивает руку, чтобы стукнуться кулаками с близнецом. Кевина охватывает тоска. Ему некому пожелать удачи. Некому болеть за него. Всегда рассчитывает только на себя. Всегда один в этом мире. Но когда Аарон разворачивается и идет обратно к машине, которая стоит на обочине, его взгляд падает на Кевина. Блондин улыбается, качая головой, а Кевин, — может быть, слегка опьяненный карими глазами, — расшифровывает это то так: ты, конечно, проиграешь, но я все равно желаю тебе удачи. Дышать становится чуточку легче. А потом он видит Ники, который руками рисует сердечки и шлет воздушные поцелуи в его сторону. Кевин неожиданно смеется, закатывая глаза. Он фыркает, когда замечает, как хмурый Аарон щипает кузена за руку, отчего тот взвизгивает. Наконец, молодая девушка в слишком короткой юбке и с ярко накрашенными губами выходит на дорогу, вставая перед гонщиками. Ее взгляд, полный похоти, обещает удовольствие любому победителю. Кевина это не интересует. Он переводит взгляд на Эндрю как раз в тот момент, когда Миньярд оборачивается. Несколько секунд они смотрят друг на друга, а затем Эндрю ему саркастически усмехается и отсалютывает двумя пальцами, вновь сосредотачиваясь на дороге перед ним. Если Кевин нервно сглатывает, никому об этом знать не надо. — Ты должна победить, — обращается он к своей малышке. — Я должен победить. Пока девушка что-то воркует восторженной публике, Кевин оборачивается к заднему сиденью, где установлены баллоны с закисью азота. Он немного откручивает вентили, выпуская тем самым давление, и поворачивается к пассажирскому сиденью. На экране ноутбука загружаются данные, и после проверки Кевин удовлетворенно кивает самому себе. Нажимая на педаль газа, и держа пальцы на ручнике, он ждет сигнала. Толпа кричит, подбадривает, снимает на телефоны. Кевин ощущает лишь громкий стук своего сердца. Маленькая улыбка расцветает на губах. Вот он — его мир. — На старт! Больше он ничего не слышит, только по сигналу руки понимает, что пора стартовать. А дальше — самые лучшие секунды в его жизни. В воздухе стоит неприятный запах горелых шин. Эндрю, что ожидаемо, вырывается вперед, тогда как Кевин едет самым последним. Тачки несутся по пустой дороге ночной Колумбии, ветер хлещет в открытые окна. Движок машины Кевина под капотом вибрирует, да он и сам воплощение напряжения. Он чувствует себя сумасшедшим. И свободным. Черт, он в полном восторге. Ему удается обогнать парня, который едет перед ним. Первая маленькая победа. Набрав нужную скорость, он смотрит данные на ноутбуке. "Первая ступень обработана", — высвечивается на экране. Нажав на кнопку, находящуюся с левой стороны руля, Кевин выпускает закись азота. С бешеной скоростью, так, что мир за окном расплывается, он мчится, обгоняя и другого гонщика перед ним. Кевин сосредотачивается только на дороге и задней панели машины Миньярда. Он не может подавить широкую восторженную улыбку. Капелька пота стекает по виску, и он нервно закусывает губу, когда приближается к Эндрю. Совсем чуть-чуть. Еще немного и он сможет победить. Он сможет выиграть свою первую гонку. Негромкий писк отвлекает его от празднования преждевременной победы. Кевин смотрит на дисплей слегка расширенными глазами. "Опасность разрушения коллектора", — ярко-красными, заглавными буквами мигает на экране. — Блядь, — сквозь зубы бормочет он, с силой захлопывая ноутбук. Он нажимает на кнопку с правой стороны руля, добавляя еще ускорения. Стрелка на спидометре приближается к ста шестидесяти, а из-под бардачка летят болтики на сиденье. Дерьмо. Это очень, очень плохой знак. Совсем не хорошо. Вскоре дно машины с пассажирской стороны отваливается, задевая металлическим корпусом асфальт, вызывая тем самым искры. Толпа ликует: бесплатное фаер-шоу. — Черт! Черт! Честно говоря, Кевин не очень стрессоустойчивый человек. И у него, кажется, начинается паника, но он обгоняет Миньярда, и ему остается только удержать лидирующую позицию последние несколько секунд. Медленно Кевин выдыхает, чувствуя по своим венам бегущую не кровь, а огонь, перерастающий в настоящее пламя. Он чувствует, что именно сейчас, в это мгновение становится самим собой; нет никого больше в этом мире — лишь он, машина, бесконечная дорога и нескончаемый адреналин, бушующий в теле. Не важно, победит или проиграет — ничто не имеет значения, пока он может гнать с такой скоростью, различая среди звуков лишь стук собственного сердцебиения.***
Наблюдая за тем, как мимо проносится тачка парня из кофейни, Эндрю лишь усмехается и тянется к кнопке включения подачи закиси азота. Через две секунды машина Эндрю обгоняет тачку Кевина. Еще через три — Эндрю Миньярд выигрывает гонку.***
Аарон не удивляется, когда его брат оказывается на финише первым. Вполне ожидаемо. Уже несколько лет — все то время, которое Эндрю выигрывает гонки, раз за разом финиширует первым, — Аарон ощущает это всепоглощающее чувство гордости. Через рвы и препятствия, преодолевая долгий путь, Эндрю стал королем уличных гонок города Колумбии. Сегодня он вновь доказывает, что этот негласный титул носит не просто так. Пыль еще не успевает осесть на дороге, а Аарон уже спешит к близнецу поздравить с заслуженной победой. Ему немного жаль, что Кевин не смог победить, ведь на секунду — на долгую чертову секунду, — он допустил мысль, что сегодня у его брата победу вырвут прямо из рук. Усмешка трогает губы. На самом деле, Аарон знает, что у Кевина нет и шанса против Эндрю. Может быть, думает Аарон, в качестве утешительного приза он сделает все возможное, чтобы приготовить кофе вкуснее, когда Кевин в следующий раз придет в кофейню. Если только не сбежит после такой неудачи. Аарон очень надеется, что Кевин еще появится. Пробираясь сквозь восторженную толпу, которая не перестает выкрикивать имя Эндрю, Аарон не может удержаться от улыбки. Это имя его брата сейчас кричат и воспевают. Ники, захлебываясь словами, спешит за ним, восхищаясь и с энтузиазмом поздравляя кузена. Кейтлин улыбается, следуя по пятам, и лишь Джесси только кивает Эндрю, сразу приступая к осмотру тачки на предмет каких-либо повреждений. Лицо Эндрю остается пустым, совсем не затронутый всеобщим ликованием и шумом вокруг. Их взгляды встречаются, и Аарон видит за апатичным фасадом своего брата истинные эмоции: радостный блеск, трепет, остатки адреналина. Он живет этим. Живет, чтобы гонять и выигрывать. Аарон улыбается, не произнося пустых слов, но глазами показывая, как сильно он гордится близнецом. Плечи Эндрю — едва заметно — расслабляются. Что-то мягкое скользит тенью по его лицу. Шум вокруг не затихает. Один из проигравших ссориться со своей девушкой, довольно громко и драматично. Гектор продолжает рассказывать и доказывать Кейтлин, что эта гонка — одна из лучших гонок последнего десятилетия. Аарон закатывает глаза, подавляя фырканье. Гектор так о каждой гонке говорит. Эндрю рядом с ним пересчитывает деньги, а после передает наличные ему в руки, сам уходя в сторону Кевина. Аарон убирает наличные в карман и следует за ним, просто из любопытства, конечно же. Карие глаза внимательно осматривают их новую машину. С безразличным, почти скучающим выражением лица Эндрю переводит взгляд на Кевина. Аарон тоже смотрит. Конечно, смотрит. Кевин стоит, прислонившись к тачке с довольной улыбкой, которая так красиво растягивает его губы. Зеленые глаза — при свете лишь далеких фонарей и вспышек фар, на несколько оттенков темнее сейчас, чем есть на самом деле — сияют ослепительным блеском. — Чем ты так доволен? — спрашивает Эндрю, доставая сигареты из кармана. Тон Кевин слишком самодовольный, когда он отвечает: — Я тебя почти сделал. Улыбка у него становится шире. Парни, которые стоят неподалеку и беззастенчиво прислушиваются к разговору, начинают посмеиваться. Джесси осматривает тачку Кевина — все еще слегка дымящуюся — и выносит вердикт, повернувшись к Эндрю: — Нам придется снимать цилиндр и менять сгоревшие поршневые кольца. Эндрю кивает и делает затяжку, секундой позже выпуская дым из легких. Медленно, словно хищник, подходит к Кевину. — Почти сделал меня? — повторяет он. В голосе сквозят нотки чего-то опасного. Их не все могут распознать, но Аарон слышит и напрягается, внимательно наблюдая за братом. От счастливого состояния — насколько это возможно, конечно, разговор все-таки ведется об Эндрю — к угрозам расправы ножом, его близнец может перейти в считанные секунды. Если Кевин его выбесит — поножовщины не избежать. — Спроси настоящего гонщика, — продолжает Эндрю сухим тоном. — Не важно, на сантиметр впереди или километр. Победа есть победа. Гектор вместе с парнями, собравшимися вокруг, кричат в знак согласия и что-то мычат себя под нос, продолжая посмеиваться над наивностью новичка. Кевин склоняет голову набок и закусывает губу, теребя ее между зубами. Взгляд у него задумчивый. Аарон надеется, что он не обдумывает предложить гонку-реванш. К счастью или нет, что бы не хотел сказать Кевин, он не успевает. Из толпы кто-то кричит, прерывая весь шум: — Сюда едут копы! И начинается суматоха. Все, как единый организм, разбегаются по тачкам и уносятся со всех ног. Ники хватает его за руку и тянет за собой. Аарон оборачивается, умудряясь в этом беспорядке и хаосе заметить, как Эндрю садится в собственную тачку. Запрыгивая в машину — Ники на водительское, Аарон на пассажирское — они сразу уезжают подальше от копов, в зеркало заднего вида наблюдая за тем, как приближающийся патруль полиции раскрашивает темноту ночи красно-синими огнями сирен и приказами оставаться на месте. Машины срываются с места, разъезжаясь в разные стороны.***
Эндрю паркуется в каком-то переулке, достает кожаную куртку с заднего сиденья и выходит на вечерний воздух Колумбии, плавно закрывая за собой дверь. Сигарета быстро оказывается в его пальцах, а после и между губ. Терпкий дым попадает в легкие, и он выдыхает, окутывая себя серым туманом, прежде чем начать неспешно двигаться в сторону главной дороги. Мысленно он ворчит на копов, которые так не своевременно нагрянули, и им пришлось срочно уходить; на Ники, который сейчас наверняка закатил еще одну вечеринку в их доме, а Эндрю ведь всего лишь хотел спокойно провести вечер после приятной гонки. Легким шагом следуя в сторону дома, он держится тускло освещенного тротуара. Мимо проезжает патрульная полицейская машина, на которую Эндрю не обращает никакого внимания ровно до того момента, пока эта самая машина не начинает разворачиваться. — Миньярд! Не с места! Ну, блядь. Эндрю ненавидит бегать. Он, черт возьми, не просто так стал стритрейсером, чтобы на своих двоих убегать от полиции. Но судьба — гребаная сука, и выбора у него все равно нет, поэтому он разворачивается и бежит. А вечер начинался так хорошо… Забегая в проулок, находящийся между двумя зданиями, и выбегая на освещенную улицу с другой стороны, Эндрю уже чувствует неприятную отдышку, которая сковывает его грудь. Легкие горят и, возможно, ему стоит задуматься о том, чтобы вместо силовых упражнений в спортзале, следует в следующий раз заняться кардио и бегом. Мысль не надолго задерживается в голове, прерываясь и исчезая, когда внезапно перед ним тормозит знакомая тачка. Эндрю резко останавливается и тупо смотрит. — Садись! — когда Эндрю не двигается, Кевин кричит громче и нетерпеливее: — Давай же! Где-то совсем рядом раздается вой полицейской сирены. Не то чтобы Эндрю нужна гребаная помощь, но, тяжело дыша, он все же садится в тачку.***
Несколько минут они проводят в гробовом молчании, петляя по улицам Колумбии и пытаясь оторваться от полиции. Копы их теряют быстро — Кевин знает эти улицы, как свои пять пальцев, и знает, какой путь быстрее скроет их из виду. Вскоре он уже снижает скорость, замедляясь до приемлемой, и Эндрю просит повернуть налево. Его голос — хриплый и грубый, внезапно раздавшийся в напряженной тишине — пугает Кевина так, что он не успевает подавить вздрагивание. — Так ты, значит, еще и в спасителя играешь? Кевин пожимает плечами, не отрывая взгляда от дороги. — Я подумал, что если помогу, ты тачку не возьмешь. Эндрю, кажется, не заинтересованно мычит себе под нос, открывая окно и упираясь локтем об дверную раму. Его глаза сосредоточены на мелькающих улицах и к Кевину не возвращаются, когда спустя несколько мгновений он хмыкает и насмешливо говорит: — Какая честность, — растягивая гласные, произносит Эндрю, а затем становится поразительно серьезным: — Благодарить не стану, а тачку все равно отдашь. Кевин тяжело вздыхает, но расстроенным себя не чувствует. Вполне ожидаемо, что Эндрю захочет забрать выигранную в честной гонке машину. О своей глупости — о том, что вообще решил поставить на кон тачку, — Кевин подумает позже. Сейчас он едет в заданном ему направлении, сворачивая на следующей развилке. Салон вновь погружается в тишину. Нарушает ее опять Эндрю. — Как тебя зовут? — Кевин, — короткая пауза. — Кевин Уилсон. На периферии зрения он видит, как Эндрю кивает. Следующий вопрос звучит без промедления и так просто, так легко, словно это вопрос о погоде. — Сам угоняешь машины? Напряжение просачивается в плечи Кевина. Пальцы на руле на секунду дергаются, а после сильнее сжимаются. Лицо остается ровным, хоть и ответ вырывается изо рта с некоторой поспешностью: — Нет. Никогда не угонял. Неприятное чувство пульсирует в сознании, будто его загоняют в ловушку. Эндрю что-то мычит, не то в согласии, не то испытывая какое-то веселье — хотя по лицу и не скажешь. Очень уж их диалог напоминает допрос, и Кевину это очень, очень не нравится. — Приводки есть? — Эндрю, очевидно, намеренно или нет, не замечает его дискомфорта. Кевин прочищает горло и заставляет себя небрежно пожать плечами. — Ночевал пару раз в участке, — осторожно отвечает он. На желтый сигнал светофора он проезжает, не останавливаясь. Внезапно находиться в одной машине с Миньярдом становится неуютно. Эндрю не помогает ему расслабиться: как-то преувеличенно кивает и поглаживает подбородок, вновь возвращая взгляд к дороге. Выглядит он так, словно что-то вспоминает — или делает вид, что вспоминает и просто тянет время, доводя Кевина до полного напряжения. — А два года в колонии за угоны не мотал? — подняв брови спрашивает Эндрю, забивая в гроб Кевина последний гвоздь. Когда он продолжает молчать, поджав губы, Эндрю фыркает: — В Тусоне, да? Пальцы начинают болеть от той силы, с которой он цепляется за руль, словно за спасательный круг. Кадык дергается, когда он проглатывает комок из нервов и раздражения. Кевин чуть не пропускает нужный поворот, в последний момент успевая сориентироваться и перестроиться. То, что Эндрю покопался в его биографии теперь довольно очевидно. Кевину лишь становится интересно — зачем и почему? — Собрал досье на меня? — разлепив сухие губы, смог выдавить он. Пожатие плеч у Эндрю не выглядит наигранно-небрежным. Он действительно кажется скучающим и совершенно не переживает из-за обвинения. Кевин даже думает, что не получит ответа на свой вопрос, но спустя минуту Эндрю все же говорит: — Ты стал слишком часто ошиваться возле Аарона. В голове на мгновение становится пусто. В горле застревает слюна, и он чуть ли не давится ей, когда до него доходит весь смысл сказанного. Он бы не за что не подумал, что причина в столь пристальном изучении его биографии кроется в этом. Расширив глаза, — но не повернувшись — он немного ошалевшим тоном бормочет: — Я просто хожу к Бетси за кофе, — Кевин и сам понимает, как жалко звучит его оправдание. С учетом того, что краска заливает его скулы, он сам себе не верит, что уж говорить об Эндрю, который, кажется, видит его насквозь. Прочистив без надобности горло, решает сменить тему: — Ну, а ты? Лицо Эндрю становится полностью апатичным, а голос пустым. — Два года в Окленде, — сухо рассказывает он, а после паузы добавляет: — Скорее умру, чем опять сяду. Кевин только кивает, и весь оставшийся путь до дома Миньярдов они проводят в тишине.Хиллдейл-роуд, 1327, Колумбия
Штат Южная Каролина
Громкая музыка и пьяный хохот, доносящиеся с первого этажа, где Ники опять устраивает вечеринку, сотрясают весь дом, не давая Аарону сосредоточиться на книге. Не то чтобы это имеет значение: он потерял суть происходящего семь страниц назад. Мысли то и дело возвращаются к беспокойству за брата — они разошлись час назад, и к этому времени Эндрю уже должен был вернуться домой. Все что угодно могло пойти не так, и где, черт возьми, его брат? После еще одного взрыва слишком громкого смеха, Аарон раздраженно хмурится, захлопывает книгу и закидывает ее на другую сторону кровати. Как раз в тот момент, когда он уже собирается встать, спуститься вниз и попросить Ники, — возможно, вежливо, но скорее всего, нет — сделать гребаную музыку потише, снаружи слышится звук рева двигателя. Не раздумывая, он вскакивает с кровати, отодвигает занавеску и выглядывает в окно. Облегчение медленной волной окутывает его беспокойную душу. С Эндрю все в порядке: жив, здоров и не ранен. Конечно, непонятно, где его тачка, но это может подождать, потому что следующее, что чувствует Аарон — это удивление. Брови приподнимаются, когда он понимает, что Эндрю в тачке Кевина, и какого хрена эти двое делают вместе? Парни выходят из машины, а глаза Аарона сужаются. Между ними ведется какой-то разговор, и судя по легкому наклону головы его близнеца, который указывает на дом, Эндрю приглашает Кевина присоединиться к вечеринке. Аарон еще больше прищуривается, когда видит, как Кевин колеблется, но спустя секунду выдает утвердительный, немного неуверенный кивок. Чертыхнувшись себе под нос, Аарон быстро осматривает себя и, не сдержав раздраженного стона, бежит к комоду, на ходу стягивая грязную футболку.***
Когда Кевин заходит в дом Миньярдов, он сразу же жалеет о том, что принял приглашение. Здесь слишком душно, громко и пахнет травкой с алкоголем. Какая-то парочка, никого не стесняясь, страстно целуется в прихожей. Судя по тому, что рука парня уже скрыта где-то под юбкой девушки — на одних поцелуях они явно не остановятся. Быстрый взгляд в гостиную показывает, что и там дела идут не лучше: кто-то пьяный орет песни, кто-то — полуголый Ники — целуется с каким-то мускулистым парнем прямо на столе, а небольшая группа ребят курят — и явно не сигареты — в дальнем углу комнаты. Небольшую лужу, сомнительного происхождения, Кевин вообще старается не замечать. Он уже открывает рот, чтобы сказать Эндрю, что ему, пожалуй, пора домой, не так уж и сильно он хочет выпить, но тут со второго этажа спускается Аарон. Домой сразу расхотелось, а все происходящее вокруг перестало напоминать какой-то бордель и его страшный кошмар. В свободной темной футболке, узких джинсах и искусно растрепанными волосами Аарон смотрится хорошо. Слишком хорошо, почти греховно. Кевин сглатывает, внезапно чувствуя жажду. — Кхм, — рядом с ним грубо прочищают горло. Кевин вздрагивает и отводит взгляд от Аарона, думая, что обращаются к нему, но он зря переживает: внимание Эндрю сосредоточено на парочке из коридора, которая отрывается от вылизывания гланд друг друга и смотрит на Миньярда. Эндрю невозмутим, когда продолжает: — Проваливайте. Закончите у себя дома. Кевин, конечно, знает, что у Миньярда есть репутация — его уважают и слушают, но он все равно немного удивляется, когда парень с девушкой лишь фыркают и беспрекословно протискиваются мимо них, выходя на улицу. Честно говоря, ему очень интересно, как невысокий парень двадцати лет смог добиться такого авторитета. Когда он закрывает за парочкой дверь, — потому что их, видимо, не учили этому, — он оборачивается и застает безмолвный разговор между близнецами. Выглядит это забавно, и Кевин ничего не понимает: Аарон кивает на него, Кевина, на что Эндрю сужает глаза, а после долгого и напряженного взгляда, пока его близнец кусает губы, склоняет голову на бок, поднимая брови. Аарон едва заметно кивает. Эндрю еще секунду внимательно рассматривает брата, а после слегка пожимает плечами, закатывая глаза. Аарон сразу расслабляется, как-то облегченно выдыхая, и немного застенчиво улыбается брату. Лицо Эндрю почти не меняется, но его нос морщится. — Эндрю, — Кейтлин выходит из гостиной, скрещивает руки на груди и недовольно смотрит на Кевина, — зачем сопляка притащил? Кевин не скрывает своего закатывания глаз. — Мы что, в первом классе? Аарон, остановившийся на первой ступени лестницы, фыркает. Глаза Кейтлин сужаются. В гостиной Ники, оторвавшись от чужого рта, замечает их присутствие, улыбается пьяной улыбкой и уже собирается направиться к ним, но его затягивают в новый поцелуй. Кевин, честно говоря, благодарен незнакомцу за это. Если трезвый Ники уже достаточно энергичный и любвеобильный, то встречаться с его пьяной версией точно уж не хочется. — Сопляк, — скучающе тянет Эндрю, слегка передразнивая, — спас меня от наручников. Кейтлин поджимает губы, когда после этого Эндрю заходит в комнату и забирает со стола не открытую бутылку виски, попутно несильно пиная какого-то спящего парня на полу — тот даже не замечает — и возвращается к ним в коридор. Девушка явно намеревается сказать что-то еще — и Кевин уже с усталостью готовится это выслушать, — но в этот момент Аарон хватает его за запястье и тащит в сторону кухни, не оглядываясь на ошалевшую Кейтлин.***
Когда парни скрываются из виду, Кейтлин сжимает кулаки и оборачивается к Эндрю, который уже выжидательно на нее смотрит, прислонившись к косяку. — Нечего ему здесь делать, — сквозь зубы выдавливает она. — Ты его не знаешь. Эндрю делает глоток из бутылки — взглядом показывая, как искренне ему плевать на этот разговор — и чувствует, как виски обжигает горло, пламенем согревая внутренности. — Когда-то я и тебя не знал, — невозмутимо указывает он. — Это было в пятом классе, черт возьми! — возражает Кейтлин. Ревность Кейтлин в лучшем случае забавна, но в худшем — как сейчас — вызывает лишь головную боль. Пожав плечами, он проходит мимо нее и поднимается в свою комнату. Хватит с него на сегодня разговоров.***
Запястье, которое держит Аарон, приятно покалывает. Тепло разносится по всему телу, а в голове происходит короткое замыкание, от чего Кевин перестает соображать на долгие секунды. Мысленно он называет себя идиотом и велит собраться, черт возьми. Ему нельзя ступать на эту дорожку. Категорически запрещено. Вот только все эти запреты меркнут перед видом Аарона Миньярда, который объективно, конечно, очень красивый: невысокий, светловолосый, кареглазый, с чуть заметными веснушками на носу. На чужие губы Кевин старается не смотреть ради своего собственного здравомыслия. Это не особо помогает, когда Аарон притягивает не только внешностью, но и своим характером. Он умный, забавный, немного саркастичный придурок — и все это в совокупности заинтересовало Кевина. Ему хватило трех недель, — с горечью понимает он, — и десятиминутных разговоров по утрам, чтобы Аарон Миньярд очаровал его полностью. — Будешь пиво? Кевин вздрагивает, вырываясь из своих мыслей, и кивает. Аарон едва заметно улыбается, отпускает его запястье, — которое сразу обдает прохладным воздухом, — и подходит к холодильнику, доставая из него две бутылки пива, одну передавая Кевину. Пиво горчит во рту, но охлаждает пересохшее горло. Он делает долгий глоток, в это время осматривая небольшую кухню: на столе лежат несколько полупустых коробок с пиццей, на полочках ровно стоят бутылочки с соусами и специями. Мусора не видно, как и незаметно грязи и пыли. Довольно мило и уютно. — Итак, — тянет Аарон, прислоняясь к кухонной стойке, — ты подружился с Эндрю. Кевин поворачивается и делает паузу, замечая, как легко Аарон обхватывает бутылку ладонью, бледными и аккуратными пальцами ковыряя этикетку. Желание быть на месте этой бутылки было глупым, но Кевин все равно его испытал. — Я бы не сказал, что мы друзья, — медленно говорит он, слегка тряся головой, чтобы выкинуть из головы неприличные образы. Аарон тем временем изгибает бровь, не обращая внимания на внезапный шум из гостинной, который приглушенным звуком долетает до них. — Эндрю тебя не убил и привел к себе в дом, — пожимает он плечами. — Это полноценная дружба. Кевин немного удивляется, не понимая, говорит Аарон правду или смеется над ним. Не то чтобы у него много друзей и он знает, как работает вся эта концепция, но явно не отсутствие убийства и приглашение в гости можно считать дружбой. Хотя кто его знает, что там у Эндрю в голове творится. Издав фыркающий звук, Кевин делает маленький шаг в сторону Аарона. — Он человек непростой, — осторожным тоном произносит он. Пристальный взгляд Аарона, — зрачки которого слегка расширяются, — внимательно следит за действиями Кевина и расстоянием, с каждым шагом уменьшающимся между ними. В карих глазах нет угрозы и напряжения, но есть яркие искры любопытства, мягко сводящие с ума и давая глупую надежду бедному сердцу. — Не простой — это мягко сказано, — соглашается Аарон, слегка отрывистым тоном. — А ты? — Я попроще, — усмехается Кевин. Губы Аарона изгибаются, когда он напевает насмешливым тоном: — Не умеешь лгать. Кевин подходит еще ближе и встает рядом с Аароном, одной рукой опираясь на кухонную стойку позади парня. Не совсем тонкий намек — стоит Аарону лишь слегка откинуться назад, и их положение будет очень напоминать объятие. Кевин не против, конечно, нет. Между ними так мало расстояния, что он чувствует фантомный жар чужого тела, тепло, излучаемое и заряженное крохотной дистанцией. Этого вполне хватает для того, чтобы Кевин ощутил участившееся сердцебиение и сухость во рту, от которой не спасет никакое пиво в мире. Аарон никак не комментирует их близость, только лишь смотрит на него сквозь полуприкрытые веки. — Буду считать это комплиментом, — запоздало говорит Кевин так спокойно, как только может. Дыхание сбивается, когда Аарон наклоняется в его сторону, сокращая и без того малое расстояние между ними. Взгляд ореховых глаз скользит ниже, на секунду задерживаясь на губах, но быстро возвращается обратно, устанавливая зрительный контакт. Кевин, возможно, чувствует себя пьяным, и дело точно не в тех двух глотках алкоголя, которые он сделал ранее. — Мы с братом очень разные, — интимно шепчет Аарон, и каждый звук, каждое слово посылает импульс в сердце Кевина, — но все же, у нас есть сходства. Мы оба… очень ценим честность и не терпим лжи. Сглотнуть получается не с первого раза. И то ли близость так влияет, то ли слова, сказанные Аароном, но Кевин чувствует мурашки, пробежавшие по шее, заставляющие каждый волосок на теле встать дыбом. Он всматривается в это красивое лицо перед собой, с такого расстояния замечая еще больше бледных веснушек, которые хочется пересчитать и запомнить. Собственное лицо нагревается, он чувствует, как краска заливает скулы и плавно спускается на шею и ниже, наверняка окрашивая и грудь в розовый цвет. Он благодарит приглушенный свет кухни и открытое окно, откуда задувает прохладный вечерний ветерок, остужающий его разгоряченное состояние, вызванное смущением и желанием. Взгляд путешествует ниже, останавливаясь на приоткрытых губах Аарона, и теперь мозг полностью коротит. — Буду иметь в виду, — бормочет Кевин, слегка задыхаясь. Аарон серьезно кивает — будто и не затронутый тем, что сейчас происходит, — а после тянет руку, чтобы забрать бутылку пива из ослабевших пальцев Кевина. Когда ему это успешно удается, он отставляет алкоголь подальше на кухонную стойку и делает несколько шагов назад. Кевин в замешательстве хмурится — одурманенная дымка рассеивается перед глазами, — а Аарон начинает улыбаться, какой-то игривой улыбкой. — Уже поздно, — говорит он, имея наглость подмигнуть ему. — Пойдем, провожу тебя. Сердце Кевина подскакивает к горлу, но, закатывая глаза, он улыбается и идет вслед за Аароном к выходу из дома. Может быть, это и к лучшему.Уилтон-стрит, Колумбия
Штат Южная Каролина
Следующим утром Кевин за рулем потрепанного, цветом ржавчины пикапа, строго соблюдая все правила дорожного движения, едет в автомастерскую на третьем авеню, чтобы узнать о подработке. С губ то и дело срывается веселое, незамысловатое посвистывание, и ему приходится время от времени одергивать себя, натягивая на лицо спокойное выражение. С каждым разом это становится делать все трудней. Сегодня он уже заходил в любимую кофейню и успел повидаться с Аароном, выпив при этом отвратительный кофе. Может быть, после автомастерской он снова заедет туда, рискуя показаться навязчивым, но это Кевин обдумает позже. Когда он проезжает следующий перекресток, за ним с обочины выезжает темно-серая машина. Поначалу он ее не замечает, погруженный в свои мысли, а затем напрягается, увидев в зеркало заднего вида мигалки на крыше непримечательного автомобиля, который преследует его. И словно по сигналу раздается громкое, сказанное с помехами из-за ужасного качества рупора: — Прижмитесь к обочине и остановите машину. — Черт возьми, — бормочет Кевин, сворачивая к тротуару. Он глушит двигатель и смотрит, как из машины выходят двое мужчин. Один из них направляет на него пистолет, когда Кевин отстегивает ремень безопасности и открывает дверь, покидая пикап. Оба мужчины выглядят не как обычные полицейские: в простых джинсах, футболках, но с кобурой на поясе. Никакой темно-синей формы с характерными нашивками на плечах. Некоторые прохожие с интересом наблюдают за происходящим, и Кевин стискивает зубы, не желая находиться под вниманием любопытных глаз. — Подними руки так, чтобы я их видел, и повернись, — приказывает мужчина, все еще направляя на него пистолет. Кевин тихо фыркает себе под нос, но делает так, как его просят. Медленно к нему подходит второй коп, доставая наручники. Не удержавшись и слегка ехидно, Кевин спрашивает: — Что я сделал? Его игнорируют. Мужчина закрепляет наручники и проводит обычную процедуру обыска, похлопывая Кевина по ногам и проверяя карманы. После осмотра, грубо хватает за плечо и направляет к заднему сиденью полицейской машины, совсем не дружелюбно приказывая: — Садись. Кевин садится, все больше и больше хмурясь.Ретт-роуд, 1252, Колумбия
Штат Южная Каролина
Полчаса дороги проходят в гнетущей тишине, от чего Кевин время от времени ерзает, не обращая внимания на то, куда они едут. Позже, когда они заезжают в открытые ворота и останавливаются в небольшом дворике у двухэтажного особняка, он понимает, что это один из самых дорогих районов Колумбии. Дом скрыт от чужих глаз высоким забором и декоративными пальмами, растущими вдоль него, создавая необходимую приватность от посторонних. — Снимай уже, — раздраженно ворчит Кевин, вытягивая запястья, когда его выводят из машины. — Сильно затянул. Мужчина фыркает, но наручники снимает. Второй агент, не дожидаясь их, скрывается в доме, бросая не впечатленный взгляд на Кевина. — Зато все было как по-настоящему, — возражает коп, посмеиваясь себе под нос, пока возится с наручниками. Кевин закатывает глаза и потирает запястье, осматриваясь вокруг и неспешно следуя в дом. Сам особняк построен в испанском стиле: белые стены, красная черепица, открытые арки и маленькие балкончики. Во внутреннем дворе небольшой бассейн — и это мог быть вполне уютный дом, если бы не полицейские, снующие на каждом углу. В просторной гостиной вместо диванов и мягких кресел расположены письменные столы. Здесь всего несколько человек: один разговаривает по телефону, другой просматривает базу данных на компьютере — все заняты напряженной работой. За одним из столов сидит темноволосый мужчина, перебирая какие-то бумаги. Когда Кевин входит в зал, Эрнандес поднимает взгляд. — Неужели это наш любимый Кевин Дэй, — тянет он. — Прямиком из автомобильного рая Миньярда. Кевин пропускает это мимо ушей, останавливаясь неподалеку и задумчиво крутя головой. — Этот дом лучше, чем тот, который ты конфисковал в прошлый раз, — замечает он. Эрнандес пожимает плечами, как раз в тот момент, когда из кухни выходит широкоплечий мужчина с кружкой кофе в руках. Серьезным взглядом он осматривает напрягшегося Кевина с головы до ног, и кивает в сторону двери, ведущую в комнату, переоборудованную для совещаний. — Идем. Надо все обсудить, — грубым голосом говорит капитан Джонсон и уходит, схватывая по пути желтую папку с чьего-то стола. Кевин всеми силами сдерживает гримасу. Джонсон ему не нравится. Он грубый, требовательный и слишком напыщенный. Эрнандес, который курирует работу Кевина, в разы приятнее, но, к сожалению, выбирать босса ему не приходится, и кроме как следовать за ним, выбора не остается. Через минуту он уже садится на стул, локтями опираясь на колени, а Джонсон встает возле стола, бросая на него ранее взятую папку. Эрнандес со скрещенными руками приваливается к стене у самого выхода. — Четыре налета за этот месяц и ни одной зацепки, — раздраженно начинает Джонсон. — Только DVD-плееров и цифровых камер на миллион двести. Кевин чувствует, как его макушку буравят испытующим взглядом, но не поднимает голову. Пальцы нервно цепляются друг за друга, спина напрягается, когда Джонсон озвучивает то, что он и так уже знает. — На нас здорово давят политики, Кевин, — встревает Эрнандес. — Ты хочешь получить значок детектива… И вот в чем дело: Кевин мечтает стать следователем столько, сколько себя помнит. Он хочет работать в ФБР, — как его мама, когда была еще жива — и хочет стать лучшим из лучших. Вот только в двадцать два года никакое ФБР ему не светит без какой-либо практики, он ведь еще совсем зеленый — только окончил полицейскую академию. Кевин и согласился-то на эту операцию под прикрытием лишь затем, чтобы наработать нужный опыт. — И знаешь что? — подхватывает Джонсон. — Если не подведешь, ФБР в этом поможет. То же самое Эрнандес сказал, когда пришел за ним в третий полицейский участок на Броуд-Авеню. Кевин отработал там всего два месяца, и уже чувствовал себя так, словно загнан в клетку и скован цепями. Патрулировать самый безопасный район города, где никогда и ничего не происходит — скучно и неинтересно. Он соврет, если скажет, что ухватился за первую возможность выбраться с этого проклятого участка — это лишь одна из причин. Больше его заинтересовала перспектива поучаствовать в операции под прикрытием, где пригодятся его знания о тачках и умение хорошо гонять. Он не собирался упускать свой шанс. Агент Эрнандес пообещал ему должность в ФБР, если они раскроют это дело. И сейчас, черт возьми, он готов сделать все, чтобы поймать преступников. — Что сказал водитель? — спрашивает Кевин, возвращаясь к насущному. Разносится звук шелеста страниц — Джонсон открывает папку, просматривая записи. Монотонным тоном, в котором едва скрывается презрение, он зачитывает: — Почерк один и тот же. Три черные машины. Модель Honda Civic, за рулем профи. Опять же, рисунок протекторов на асфальте совпадает с предыдущими образцами. — Этим занимается кто-то из уличных гонщиков, — устало вздыхает Эрнандес. Этот разговор ведется не в первый раз, и Кевин не спорит, молча соглашаясь. Джонсон кивает и бросает на него напряженный взгляд. — Если не найдем преступников, — мрачно предупреждает он, — водители сами возьмутся за дело. Кевин это прекрасно понимает, как и то, какой исход может из этого сложиться. — Мир уличных гонок вертится вокруг Миньярда, — медленно начинает он. — Я не говорю, что именно Эндрю грабит грузовики, но могу гарантировать, что он в курсе того, кто это делает. Рано или поздно я вотрусь в доверие. — Поздно нам не подходит, — фыркает Джонсон. — Не успеваем. Дай мне хоть какой-нибудь результат. А после он машет рукой, отгоняя его прочь. Кевин принимает это за увольнение и спешит покинуть душный кабинет. Уже на улице, следуя по пятам за Эрнандесом, он чувствует, что может сделать полноценный вдох. Весь разговор, длившийся не более пяти минут, оставил тяжесть на душе и напряжение, сковывающее тело. Это сложное дело, но еще сложнее не поддаваться эмоциям и не забывать истинную цель. Эрнандес ему напоминает, когда прикуривает сигарету, а затем выдыхает вместе с дымом: — Миньярд сидел за то, что чуть не грохнул человека. У него ртуть вместо крови, и бензин вместо мозгов. Не расслабляйся с ним. Кевин кивает, уже обдумывая свой следующий шаг в расследовании. Взглянув на безоблачное небо и сощурившись от полуденного солнца, он мычит: — Эй, Эрнандес. Мне нужна еще одна тачка.