Автомастерская Э. Дж. Миньярда, Колумбия
Штат Южная Каролина
Сегодня спокойный день. В мастерской играет тихая музыка, Ники что-то приглушенным тоном рассказывает Джесси, который перебирает движок машины Кейтлин и, кажется, лишь краем уха слушает непрекращающийся лепет, прерываемый смешками и фырканьем. Сама Кейтлин пытается — безуспешно — заигрывать с Аароном, сидящим на маленьком, потрепанном и видавшем виды диванчике, разбираясь с бухгалтерией. Флирт девушки выглядит довольно жалко, если спросить мнение Эндрю, ведь он знает, что Аарона интересует кто-кто темноволосый, высокий и с членом между ног. Кейтлин пролетает мимо по всем пунктам, и довольно грустно, что она этого не понимает. Не то чтобы Эндрю это волнует, конечно. Сигаретный дым обжигает горло привычной терпкостью. Эндрю курит, прислонившись к столу с инструментами, и апатично наблюдает за фиаско, которое в скором времени непременно приведет к какой-то дешевой драме. Иногда он отстраненно задумывается, когда же Кейтлин поймет, что шансов у нее нет? Прошло несколько лет, а девушка не сдается, упорно пытаясь добиться от Аарона ответной реакции. Тот, конечно, сам виноват, что до сих пор молчит и не говорит твердого "нет", якобы из-за страха потерять близкую подругу. Эндрю вполне оправданно называет его идиотом. — Это еще что? — изумленно задыхается Ники. Эндрю оборачивается, сразу замечая причину столь яркого удивления кузена. Возле открытых ворот мастерской припаркован эвакуатор, на котором находится полностью разбитая машина, возможно, когда-то ярко-красного цвета, сейчас же тусклого, оранжевого оттенка. Возле нее стоит улыбающийся Кевин Уилсон в потрепанных джинсах и просторной футболке. Эндрю выдыхает сигаретный дым вместе с едва заметным интересом и медленно двигается в сторону его будущей головной боли. Ники к тому времени выходит из оцепенения культурного шока и стучит по капоту разъебанной тачки, с весельем в глазах оглядываясь на Кевина. — Обычно мальчики дарят цветы или там билеты в кино, — с сочувствующим выражением лица начинает он. — Ты не умеешь ухаживать, да? Могу дать несколько советов! Кевин закатывает глаза и показывает в ответ средний палец, от чего Ники заливисто смеется. Звук разносится эхом по полупустой автомастерской, быстро теряясь на фоне проезжающих машин и шумного города. Эндрю прислоняется к открытым гаражным воротам, взглядом требуя объяснить, какого хрена в его мастерской делает эта рухлядь. Кевин имеет наглость растянуть губы в полуулыбке, когда кивает на упомянутую рухлядь: — Твоя тачка. — Моя тачка, — повторяет Эндрю, чуть заметно поднимая брови. Если прислушаться, в тоне можно заметить укор и презрение, но это слышит лишь Аарон, который, несомненно, сейчас сосредотачивает все внимание на нем. — Ты обещал мне отдать крутую машину, а не груду металлолома. Джесси появляется возле его плеча, с сомнением осматривая разбитую машину. — До финиша можно дотолкать или довести на тягаче, — фыркает он. Ники что-то в согласии мычит, хлопая ресницами. Оглянувшись в мастерскую, Эндрю замечает, как Аарон бросает на стол счета, с которыми мучается уже какое-то время, и заинтересованно смотрит на Кевина. Ожидаемая реакция. Кейтлин хмурится, не скрывая презрения, глядя в ту же сторону. Тоже ожидаемо. Эндрю думает, что из этого получится хорошая мелодрама, если кто-то когда-нибудь захочет снять фильм. Он знает, что никто никогда не захочет. Разве что документалку об осиротевших, несчастных детях, но такое не редкость, и вряд ли они кого-то удивят. — У нас ведь не свалка, Уилсон, — тянет он, вновь оборачиваясь к Кевину. Сигарета медленно тлеет в его пальцах. — Если ты не заметил, это — гараж. Кевин скалит зубы и склоняет голову набок. — А ты загляни под капот. Эндрю это делать, конечно же, не собирается. Из-за упрямства, скуки, отсутствия интереса или потому что не любит, когда кто-то так нахально его о чем-то просит — уже не суть важно. Он слегка кивает Джесси, который с сомнением подходит к тачке. Ники следует за ним, все время строя глазки Кевину. Затем он поворачивается к машине и тихо свистит. — Двигатель 2JZ, вау. — А я что говорил? — самодовольно замечает Кевин. Эндрю его игнорирует, приподнимая бровь в ожидании вердикта Джесси. Этот парень разбирается в тачках лучше, чем все они вместе взятые. Свист Ники ничего не будет значит — его кузен может свистнуть, когда увидит простую бабочку, — если Джесси скажет, что машина дерьмо. Он этого не говорит. Он, копаясь под капотом, разглядывая двигатель, радиатор, воздушные фильтры и бензонасос, лишь слегка поворачивает голову к Эндрю, когда сухо произносит: — Эта тачка будет первой, если вложить в нее тысяч пятнадцать или больше, — затем Джесси медлит, задумчиво кусая губы и хмуря брови. — И запчасти нужны из Японии. Эндрю кивает и тушит сигарету о подошву ботинок, выкидывая бычок в ближайшую урну. Пока он, скрестив руки на груди, обдумывает возможные варианты, Ники в это время протягивает руку и насильно тычет Кевину в бицепс. Кевин морщится, отбивая его ладонь, а Ники поворачивается лицом к открытым воротам гаража, подмигивает и показывает большой палец тем, кто находится внутри помещения. Не является тайной, кому именно адресовано его одобрение. — Ники, — цедит Кейтлин сквозь зубы. Ники только пожимает плечами, продолжая улыбаться. Пока дети развлекаются, только Кевин и Джесси выжидательно смотрят на него. Эндрю мысленно фыркает, уже зная, какое примет решение. Черт возьми. Кевин Уилсон — и у Эндрю сильное предчувствие на этот счет — станет огромным геморроем в его жизни. Этот парень любит гонки, так же страстно, как их любит и Эндрю. Ничего хорошего из этого не выйдет. Но Эндрю готов дать один единственный шанс, видя что-то очень знакомое в зеленых глазах. Тот же огонь, возможно. Тот же азарт и трепет к гонкам, может быть. — Запишем на мой счет, — в конце концов говорит он. Джесси кивает, принимаясь отвязывать трос, закрепляющие машину к эвакуатору. Эндрю смотрит на Кевина, который не скрывает облегчения. Его голос апатичен, но взгляд серьезен: — Гоняй так и дальше, и я на тебе заработаю. Когда на лице Кевина появляется ухмылка, Эндрю оборачивается, встречая взгляд близнеца. Он не нуждается в одобрении и поддержке, но все равно что-то высматривает в лице Аарона. Хмурость между бровями брата говорит о многом, но он все равно чуть заметно кивает. — Недалеко от Рок-Хилла проходят уличные войны, — начинает Эндрю, кивая на разбитую тачку. — Там и опробуешь. Не дожидаясь реакции на свои слова, он заходит внутрь гаража, принципиально не замечая недоверчивый взгляд Кейтлин, а рядом с ней Аарона, который неотрывно наблюдает за Кевином Уилсоном. Эндрю вдруг думает, что только что совершил большую, большую ошибку. — Эй, — доносится до него голос Кевина, — что такое "уличные войны"? — Это Эндрю придумал! — хвастается Ники, как всегда гордый за своего кузена. — Он создал их! Эндрю мысленно закатывает глаза, стараясь не чувствовать, как тепло становится в том месте, где находится сердце. Выходит крайне плохо. — Гонщики съезжаются со всего штата, чтобы погонять, — уточняет Джесси. — Заезды длятся весь день и вечер, на кону огромные деньги и тачки. Ночью большая вечеринка. Больше Эндрю не слушает их бессмысленный треп, возвращаясь к тому, от чего его прервали — к разваленным по рабочему столу гаечным ключам, которые надо перебрать и рассортировать. Он вдруг останавливается. И возвращается обратно. — Работаешь на меня, — говорит он, указывая пальцем на Кевина. — Если не найдешь в этом гараже что-нибудь из инструментов — ты полный кретин.***
Следующие несколько дней Кевин проводит в автомастерской Миньярдов почти все время. Он качественно делает свою работу: разбирает и собирает по частям свою будущую машину, помогая Джесси то тут, то там и с другими тачками, которые привозят на ремонт. Иногда в мастерскую заглядывает Аарон, и им удается выкрасть пару мгновений, чтобы пообщаться. И если Кевин не совсем идиот, они даже немного флиртуют, что определенно делает день лучше, особенно, когда рядом не ошивается вечно подозрительная и враждебно настроенная Кейтлин. Эндрю же в гараже практически не появляется, и где он пропадает Кевин не знает, но еще собирается это выяснить. Чаще всего рядом присутствуют Ники и Джесси, которые оба, в отличие от близнецов, работают в мастерской на полную ставку. И если Джесси — тихий гений, полностью включающийся в работу, то Ники — это воплощение хаоса. Он энергичный, громкий и практически никогда не затыкается. Ники хороший парень, и Кевину он нравится, но от него также болит голова к концу каждого рабочего дня. Сейчас наступает небольшая передышка. Они сидят возле стойки персонала в ожидании, когда на компьютере загрузится виртуальная модель его будущей машины, любезно составленной Джесси. Ники, находясь справа от него, в кои-то веки молчит, только вздыхает время от времени. Тишина успокаивает. Кевин сгибает голову из стороны в сторону, чтобы размять затекшие мышцы. Шея приятно хрустит, от чего Ники забавно морщится. Клиентов сегодня не так много, поэтому они могут позволить себе оставить Джесси одного на растерзание подержанного Ford focus, которую недавно пригнали в гараж. Солнечные лучи проникают сквозь грязное окно, освещая рабочий стол и создавая интересные блики по всему помещению. Кевин чувствует себя спокойным и странно расслабленным. — Так, ну посмотрим, что у нас здесь, — Ники кликает мышкой пару раз, возвращая его в настоящее. На экране компьютера 3D модель машины со всеми запчастями и прочим. Кевин внимательно осматривает полученный результат. — Амортизаторы KONI. На них сэкономим килограмм массы и получим лучшее сцепление на старте. Вот основная схема модели, а вот так она будет выглядеть в законченном виде. Итак, что у тебя с Аароном? Кевин, задумчиво кивающий и полностью сосредоточенный на схеме двигателя, теряется от такой быстрой смены темы. Ему требуется несколько секунд, чтобы понять, что Ники ждет ответа и с любопытством, но по-доброму на него смотрит. Кевин моргает. — Что? Шевеление бровей Ники Хэммика крайне непристойно. Кевин предпочел бы больше никогда этого не видеть, но, к сожалению, он знает, что это невозможно. — Ты и Аарон, — напевает Ники. — Что у вас? — Ничего, — фыркает он. Румянец на его лице говорит об обратном. Он надеется, что Ники не сделает какие-то совсем ошибочные выводы. Это просто солнце печет в затылок, вызывая жар. Только и всего. Но Ники либо не замечает его покрасневшего лица, либо тактично, — что в его случае вряд ли возможно, — умалчивает об этом. Его губы надуваются, а глаза выражают притворную грусть и печаль. — Да ладно тебе! — ноет он. — Я его кузен, я должен знать, какие у тебя намерения к моему мальчику! — Ники складывает локти на столе, подперев голову руками; в глазах отражается предвкушающий блеск. — Расскажи мне все. — Нечего рассказывать, — возражает он, отчего губы Ники подозрительно дрожат. Кевин протяжно вздыхает, потирая переносицу, и бормочет, вспоминая, как Аарон выгнал его несколько дней назад, когда у них… ну что-то намечалось на кухне Миньярдов. — Я не думаю, что он заинтересован. К тому же, Эндрю явно не понравится, если между мной и его братом что-то будет. Я, кажется, ему не очень нравлюсь. Пауза затягивается. Кевин не смотрит, но чувствует, как Ники впивается в него тяжелым взглядом. Бит тишины, а затем: — Вау. Ты и правда идиот, да? Кевин вскидывает голову. Брови сами собой хмурятся, сводясь к переносице. — Что? — раздраженно переспрашивает он, скрещивая руки на груди, готовый защищаться. Ники его реакция явно забавляет, если судить по широкой улыбке на лице и блеску в темно-карих глазах. Он также, возможно, веселится от тупости Кевина, качая головой так, словно Кевин — непутевый ребенок, которому нужно все разжевывать. — Ты же знаешь, что Эндрю тебя одобряет? — Кевин скептически смотрит на него. Ники фыркает, немного оскорбленно. — Что? Я серьезно. Если бы Эндрю был против, чтобы ты ошивался возле Аарона, он бы и близко тебя не подпустил к нему. Но вот ты здесь, — он разводит руками в стороны, вероятно, имея в виду не только гараж. — И ты даже приглашен на воскресное барбекю. Ты почти в семье, чувак. Кевин, за неимением подходящего слова, ошеломлен. Если бы он на мгновение включил голову, он бы и сам додумался до всего этого. Эндрю не только позволил ему работать на себя, но и этим действием дал разрешение быть рядом с Аароном. Черт возьми. Кевин чувствует трепет, захватывающий сердце, хоть и где-то внутри у него что-то рвется в клочья, когда он понимает, что всем этим людям он врет. Вся радость, благоговение, надежда, которую он чувствовал секундной ранее, разбивается, пылью оседая в желудке. Когда все закончится, и он поймает преступника, — а он обязательно это сделает, — они все узнают и сами вышвырнут его. От их дружелюбия не останется и следа. — Так? Когда ты пригласишь его на свидание? Кевин стонет, закрывая лицо руками, но в тайне он впервые чертовски рад, что Ники не способен молчать дольше десяти секунд. Это помогает не погрузиться в ненависть к себе раньше положенного.Хиллдейл-роуд, 1327, Колумбия
Штат Южная Каролина
Задний двор Миньярдов скрыт от чужих глаз гаражом и соседними домами, чьи окна не выходят на эту сторону. Небольшое, но уютное пространство создает чувство уединения в бесконечной суете Колумбии. В зоне барбекю, где установлен гриль, уже орудует Ники, переворачивая стейки из сочного мяса. Чуть дальше располагается длинный обеденный стол с садовыми стульями, а на ступени крыльца кто-то ранее поставил магнитофон, из которого играет что-то тихое и успокаивающее. Здесь уютно. Это ощущается… домом. Эндрю, расслабленно откинувшись на спинку стула и восседая во главе стола, слушает разговор Джесси и его девушки, Эммы. В руках у него — бутылка холодного пива, из которой он время от времени делает большие глотки. Кевин наблюдает за ними краем глаза. Эмма — смуглая и темноволосая — поначалу напрягла его, но оказалась весьма дружелюбной, и они даже успели поговорить о машинах, сравнивая Skyline и Supra. Теперь Кевин стоит рядом с Ники, пропуская мимо ушей очередной рассказ о каком-то фантастическом парне из супермаркета, и пьет пиво, все поглядывая в сторону крыльца, ожидая прихода другого близнеца. Если Ники и замечает, что Кевин его не слушает, то не подает виду, лишь тайно улыбается и продолжает ралагольствования как ни в чем не бывало. Вскоре дверь кухни открывается. Аарон, неся в руках несколько пустых тарелок, спускается по ступеням, аккуратно перешагивая через магнитофон. Следом за ним выходит незнакомая Кевину женщина — пухленькая, со светло-каштановыми волосами, ниспадающими до подбородка, в ярком желтом платье, легкими волнами струящимся до щиколоток. На вид ей лет сорок, и она мягко улыбается каждому, не скрывая в уголках глаз морщинки. — Привет, брат, — говорит Аарон, ставя тарелки на стол, а после подставляя вытянутый кулак, чтобы стукнуться им с Эндрю. Женщина треплет Джесси по голове, коротко обнимает Эмму, а после подходит к близнецам, щурясь от улыбки и солнечного света еще больше. Кевин с интересом за ней наблюдает, не упуская из внимания, с какой добротой и трепетом она смотрит на Эндрю. Да и сам Эндрю будто успокаивается в ее присутствии. В уголках губ мелькает что-то похожее на улыбку — это совсем сбивает с толку Кевина. Кто эта женщина, которая, кажется, имеет не последнее значение для Миньярдов? — Привет, Би, — кивает Эндрю. — Здравствуй, Эндрю, — с улыбкой отвечает женщина и, дождавшись кивка, протягивает руку и мягко проводит по светлым прядям, что-то тихо напевая себе под нос. Глаза Кевина немного округляются. Насколько он знает, Эндрю не позволяет никому, кроме брата и кузена, прикасаться к себе. — Спасибо, что пригласил. — Я каждое воскресенье тебя зову, и ты всегда благодаришь меня, — протягивает Эндрю, слегка насмешливо, но не злобно. — Пора привыкнуть, что ты тут желанный гость. В этот момент Ники выдыхается, заканчивая свой монолог об очередном красивом незнакомце, и оборачивается, тут же замечая присутствие женщины. Его глаза загораются, рот восторженно приоткрывается. Кевин должен был предвидеть, но все равно для него становится неожиданностью, когда рядом с ним кричат: — Бетси! — Ники радостно машет свободной рукой, не занятой щипцами для мяса. Бетси — Би? — оглядывается в их сторону, все с той же безмятежной улыбкой. Она выглядит доброй, но Кевину все равно немного не по себе от ее понимающих и слишком умных глаз. Когда она смотрит на него, появляется чувство, будто его анализируют и собираются изучить под микроскопом. Это не совсем неприятно, но и не приносит особого комфорта. — Привет, Ники. А ты, должно быть, Кевин? — Да, — кивает Кевин, протягивая руку для пожатия. Ее ладонь теплая и приятная, когда она пожимает его руку в ответ. Улыбка все так же не сходит с ее лица, и Кевин вдруг задается вопросом — не устает ли она улыбаться? Судя по морщинам в уголках глаз и губ, делает женщина это часто. — Я Бетси, но можешь звать меня Би, — запоздало произносит она. Глаза прищуренные, задумчивые. — Извини, ты мне кого-то напоминаешь. Приятно познакомиться. Кевин понятия не имеет, кого он может ей напоминать, но это и не важно — внезапно в голове что-то щелкает. Он хмурится, неуверенно спрашивая: — Бетси, как "У Бетси"? Женщина усмехается, переплетая пальцы между собой, и кивает. — Знаю, знаю, — добродушно фыркает она. — Надо поменять рецептуру кофе. Работаю над этим. Ники наклоняется ближе к женщине и сценическим шепотом произносит: — Он обожает твой кофе, — шевеля бровями, он кидает не совсем тонкий взгляд в сторону Аарона, который разговаривает с Эндрю и не знает, какие глупости говорит кузен за его спиной. — Если ты понимаешь, о чем я? Кевин чувствует, как краска заливает лицо — причина, конечно, в выпитом алкоголе, — и недолго думая, щипает Ники за плечо, безмолвно приказывая заткнуться. Ники надувает губы, драматично потирая руку, а Бетси заливисто смеется. — Что же, приятно знать, — заговорщицки подмигивает она. — Ники! — кричит Джесси, прерывая бессвязные возражения Кевина. — Мы тут с голоду помираем, вообще-то. Ники добродушно фыркает и вскидывает руки вверх. — Пять минут, — оповещает он, возвращаясь к мясу на гриле. Кевин дожидается, когда Бетси отойдет к столу, и тут же поворачивается к Ники. Он слегка склоняет голову набок и с любопытством спрашивает, стараясь говорить небрежно: — Кто она? Ники растерянно моргает, не сразу догадываясь, о ком идет речь. Затем что-то в его взгляде проясняется. Он улыбается — не такой широкой улыбкой, какую обычно можно встретить на его лице, — но чем-то мягким, более нежным и трепетным. Голос тихий, но в нем все равно можно уловить сильную привязанность. — Ну, она что-то вроде приемной мамы для близнецов, но не совсем, — вздыхает он, а затем выпрямляется и пожимает плечами. — Долгая история, на самом деле. Кевин старается сохранить вежливый интерес в выражении лица, не показывая, как сильно он на самом деле удивлен. Не только из-за слов, но и из-за их количества. Обычно Ники не скуп на подробности своих историй, рассказывая в красках и упоминая даже самые незначительные детали. Кевин не давит, хоть и сгорает от любопытства, — только кивает задумчиво, решая узнать больше у Аарона, когда представится возможность. Ники не обеспокоен его молчаливостью — щипцами хватает куски мяса, выкладывая их в большую глубокую тарелку. Оставляя гриль открытым и позволяя углям медленно догорать, он кивает Кевину и следует к столу. Джесси одобрительно мычит, когда чует запах сочно поджаренного мяса. Бетси что-то приглушенно рассказывает Эмме. Ники падает на стул рядом с Эндрю, Кевин садится рядом, акурат напротив Аарона, который ему мягко и едва заметно улыбается. Кевин усмехается в ответ. — Извините, опоздала. Кейтлин заходит на задний двор через тропинку, ведущую от главной дороги, между домом и гаражом близнецов. Она улыбается, осматривая всех по очереди, но замирает, когда замечает Кевина. Улыбка быстро сходит с ее лица. Брови хмурятся в привычном жесте, когда она оборачивается к Эндрю с недовольным и требовательным выражением в глазах. Тот лениво поднимает бровь и указывает рукой на свободный стул. Проходят секунды. Кевин напрягается, но наконец Кейтлин, фыркая и что-то бормоча себе под нос, садится рядом с Бетси, продолжая бросать на него угрюмые взгляды. Кто-то не совсем нежно пинает его под столом, от чего Кевин ощутимо вздрагивает. Аарон смотрит прямо на него, и что-то есть в его карамельных глазах, что заставляет Кевина осадить свой пыл. Аарон явно не хочет конфликтов, а Кевин точно, черт возьми, не хочет расстраивать Аарона. Он заставляет себя расслабить плечи и насладиться вечером в компании этих людей. Не смотря на его опасения, ужин проходит весьма приятно. Вскоре и Кейтлин про него забывает, оживленно ведя беседу с Эммой и Бетси. Кевин еще раз выслушивает о парне из супермаркета, узнает, что Бетси любит горячее какао, а Джесси хочет в будущем открыть свой салон продажи автомобилей. Двор наполнен смехом, разговорами и громкие шутками. Каждые несколько секунд, не в силах сдержаться, он бросает взгляды на Аарона, который, чаще всего, уже смотрит на него. Кевин улыбается, так широко, легко и открыто, как не улыбался уже давно. — Посмотрим кино позже? — спрашивает Ники с полным ртом еды.***
С грязной посудой в руках Кевин останавливается как вкопанный в дверном проеме кухни. Аарон стоит к нему спиной и моет посуду, мягко покачивая головой в такт музыке, тихо играющей из магнитофона. Теплые лучи закатного солнца освещают лишь половину его лица, делая весь образ мягким и до невозможности домашним. На долгую минуту Кевин забывает, как дышать. Сердце сбивается с ритма, а кончики пальцев покалывают в желании зарыться в светлые волосы, и почувствовать мягкость шелковистых прядей. Внезапный взрыв смеха из гостиной выводит из оцепенения. Он стирает с лица мягкую улыбку, даже не помня, в какой момент стал улыбаться, и проходит на кухню, ставя грязную посуду рядом с раковиной. — Нужна помощь? — спрашивает он. — Нет, — качает головой Аарон. — Иди, смотри фильм. Я сам справлюсь. Если у Кевина есть выбор: остаться здесь, с Аароном, или смотреть совсем нереалистичный блокбастер про какого-то подростка, бегущего от мафии и желающего играть в выдуманный спорт, то он определенно выбирает первое. Поэтому, даже не раздумывая, он тянется за полотенцем и начинает вытирать уже вымытые тарелки. Аарон ничего не говорит, но боковым зрением Кевин замечает, как его губы подрагивают и в конце концов растягиваются в небольшой улыбке. Они работают в удивительном молчании и полной синхронности. Аарон передает тарелку, Кевин ее насухо вытирает, убирая в сушилку. Тишина между ними приятная и не удушающая, разбавленная лишь толикой неловкости. Кевин все пытается найти слова, чтобы начать разговор, но в голову ничего не приходит. И лишь после очередного громкого возгласа, доносящегося из гостинной, Аарон нарушает тишину и вдруг выпаливает на одном дыхании: — Я не встречаюсь с друзьями брата. Кевин чуть не роняет тарелку, вовремя успевая ее перехватить. Удивленно моргнув, он переводит растерянный взгляд на Аарона. Тот стоит с поднятой бровью и заметным вызовом, отражающимся в карих глазах. Он выглядит спокойным, кажется, совершенно незатронутый своим признанием, вот только Кевин ему не верит. Он видит легкий румянец на лице, напряженные плечи, и вдруг понимает, что Аарон ожидает от него реакции. Хочет понять, важнее ли он для Кевина, чем Эндрю. Хочет понять, будут ли за него бороться. Тогда Кевин фыркает, небрежно пожимая плечами. Он тоже может играть в эту игру, притворяясь незаинтересованным и беспечным. Отвечает он все равно правдиво, и говорит то, о чем думает: — Придется надрать ему задницу. Проходит секунда тишины, а после Аарон негромко смеется, выглядя ошеломленным и недоверчивым. Его плечи расслабляются, больше не скованные напряжением. Кевин тоже начинает улыбаться, не в силах с собой что-то поделать. Ему нравится звук смеха Аарона. Нравится, как вокруг карих глаз появляются веселые морщинки, а губы плавно изгибаются. Аарон выглядит красиво, когда смеется, и что-то теплое вспыхивает в груди Кевина. — Я бы на это посмотрел, — говорит Аарон, все еще посмеиваясь. Кевин легонько толкает его плечом, что-то бормоча о том, что они не в средневековье, где надо сражаться с драконом ради принцессы. Аарон, кажется, шутливо возмущается, что он не принцесса, но Кевин вдруг замирает, закусывая губу, и толком и не слышит разглагольствования о старинных обычаях. В голове всплывают слова Ники, его настойчивый вопрос о свидании. Вспомнив об этом, теперь он не может думать ни о чем другом. Но нет. Он не может пригласить Аарона на свидание. Не может. Это глупо и безрассудно, потому что уже известно, что будет в конце: разбитое сердце и боль. Лучше вообще ничего не начинать. Закончить здесь и сейчас, отшутиться и больше не приближаться к Аарону, закопав то зарождающееся чувство влюбленности куда поглубже. Притвориться, что его это не волнует, и быть просто друзьями. Забыть сейчас будет проще всего. Это самое разумное, что можно сделать в данной ситуации. — Давай куда-нибудь сходим? Аарон широко раскрытыми глазами смотрит на Кевина. Кевин и сам замирает. Черт возьми. Мысли были здравыми, но после глубокого вдоха, трансформировались в совсем не то, что он хотел сказать изначально. Судя по реакции, лучше бы он вообще молчал. Кейтлин прерывает их гляделки, нетвердой походкой заходя на кухню, и сразу направляясь к шкафчику с закусками. Аарон отворачивается к раковине, закусывая губу, а Кевин прислоняется задницей к столешнице, упираясь взглядом в бежевое полотенце в руках. Чисто на автомате он принимает вымытую тарелку из чужих рук, краем глаза замечая Кейтлин, устанавливающей таймер на микроволновке. Спустя пару секунд раздаются тихие хлопки — попкорн начинает готовиться. Девушка отворачивается, ловит взгляд Кевина и усмехается. — Закончишь здесь, вымой мою тачку. Кевин на это лишь поднимает бровь, едва сдерживая себя, чтобы не закатить глаза. У Аарона, очевидно, гораздо меньше выдержки. Он оборачивается, возмущенно прищуриваясь: — Что? Кейтлин легко отмахивается от него, скрещивая руки на груди. Улыбка у нее шатающаяся, как и вся поза. Ее взгляд не отрывается от Кевина, который спокойно продолжает вытирать и без того уже сухую тарелку. — Нет, Аарон. Это я нашему спасителю, — фыркает она и уже обращается к Кевину: — Потом надень лучшее платье, я выставлю тебя на обочину, будешь мужиков ловить. Кевин понимает, что девушка пьяна. Честно говоря, он ее и трезвой то не всегда слушает, поэтому слова не задевают. Где-то в сознании клубится раздражение, но только из-за самого факта ее присутствия. Аарона это, кажется, тоже раздражает. Желваки на его челюсти напрягаются, между бровей появляется морщинка. Кейтлин смеется, отворачиваясь к микроволновке, когда не получает ответа. Аарон глубоко и слишком осознанно вздыхает, прежде чем делает шаг в сторону девушки. Кевин пытается схватить его за плечо, но тот отмахивается, приближаясь к Кейтлин. Рука Кевина безвольно падает, а сам он хмурится, почему-то решив, что Аарон собирается вступить в спор. Это действительно ни к чему. Взгляд нервно скользит к дверному проему, в сторону гостиной, тут же возвращаясь обратно, стоит Аарону открыть рот. — Кейт, — приятным голосом тянет он, — как называется тот итальянский ресторан, в который ты меня звала? Там еще… Девушка оглядывается, широко улыбаясь. Она не выглядит такой пьяной, какой казалась минуту назад. Даже не шатается, твердо стоит на ногах, упирая одну ладонь в бедро, а другой накручивая прядь волос на палец. В глазах мелькает неподдельный интерес. — Огромное меню? — подсказывает она сквозь улыбку. — Огромное меню, — подтверждает Аарон, — и хорошая музыка? — И хорошая музыка, — кивает Кейтлин. Кевин переводит взгляд между ними двумя, немного не понимая, что именно происходит. Аарон собирается пригласить Кейтлин на свидание? Спустя три минуты, как сам Кевин приглашал его? Его ладони упираются в кухонную стойку позади себя, крепко сжимая дерево в пальцах. Лицо выравнивается, стирая любые эмоции. — Как он называется? — тем временем спрашивает Аарон, задумчиво склоняя голову на бок. — Донна Оливия, — томно хлопает ресницами Кейтлин, чуть подаваясь вперед. Аарон кивает, щелкая пальцами, словно вспоминает. — Точно! — он благодарно улыбается ей, а затем разворачивается к ничего не понимающему Кевину: — Туда мы и пойдем. В пятницу. В десять тебе удобно? На кухне наступает оглушительная тишина. Кевин моргает несколько раз, пока мозг упорно старается обработать только что сказанное. Его сердце останавливается на пару секунд, а затем возобновляет движение, еще более интенсивное. Трепет в груди грозит разорвать ее в клочья, но он сглатывает счастливый вздох и прочищает горло, стараясь казаться небрежным: — Да, конечно. Мне удобно. — Хорошо, — Аарон ему слегка улыбается, и больше ничего не говорит, возвращаясь к мытью посуды. Кевин смотрит только на него, но краем глаза все же замечает, как Кейтлин, кинув на них обиженный, смущенный и злобный взгляд, разворачивается и уходит, сжимая кулаки. Попкорн остается забыт в микроволновке, а в прихожей громко хлопает дверь. Ни один из них не оборачивается на шум.Магазин автозапчастей «У Тодди», Колумбия
Штат Южная Каролина
Вместо того, чтобы докладывать Эрнандесу о ходе расследования, Кевин сидит в магазине автозапчастей и методично заполняет форму заказа товаров. Диванчик под ним маленький, обшарпанный и неудобный — его задница, скорее всего, после еще пяти минут сидения на этом месте, станет плоской. Он, конечно, будет винить во всем Джесси, который из-за завала в мастерской отправил его сделать заказ на все запчасти, требуемые машине. Честно говоря, Кевин начинает думать, что у Джесси нет столько работы, просто он сам не хочет сидеть здесь полчаса и вписывать номера лотов в маленькие пустые квадратики. Посетителей в магазине не так много, поэтому знакомый голос сразу привлекает внимание. — Три турбонаддува Т-66 и три углепластика. Гектор, — полноватый, лысый мужчина, которого Кевин запомнил с уличных гонок, — держит в руках лист бумаги, зачитывая продавцу, что ему требуется, а тот вводит данные в компьютер, проверяя, есть ли сейчас нужное на складе. Кевин медленно спускается ниже на диванчике, стараясь остаться незамеченным, и лихорадочно соображает. У преступников, которых они ищут, вполне на тачках может стоять углепластик. Вот почему, рассуждает он, нет никаких следов в тех случаях, когда машины врезаются в грузовики. И другой вопрос, который его волнует — зачем Гектору целых три турбонаддува?Кафе "Свити", Колумбия
Штат Южная Каролина
Поздним вечером, возле небольшого придорожного кафе "Свити", собираются Гектор с компанией уличных гонщиков. Парни стоят возле тачек, рядом с ними — легкомысленные девушки в откровенных нарядах. Насколько знает Кевин, заездов они не планируют. Ни для кого не секрет, что в кафе распространяют крекерную пыль — легкий наркотик, на который власти закрывают глаза, — и, возможно, стритрейсеры любят побаловаться этой дрянью. Кевину не составляет труда выяснить, что рядом стоящее бывшее пожарное депо, а ныне складное помещение, принадлежит Гектору Роуз. Итак, он на задании. Проехав окольным путем, чтобы никто не заметил его тачку, он останавливается неподалеку от склада. На нем черная толстовка, плотно облегающая плечи, но не сковывающая движения, и в тон ей джинсы. Выглядит, как преступник, но легко сливается с темнотой позднего вечера. Снаружи Кевин оглядывается, осматриваясь по сторонам. Даже свет ближайшего фонаря до него не доходит. В тени здания он разглядывает пожарную лестницу, ведущую на крышу. Глубоко вздохнув, Кевин хватает нижнюю перекладину и подтягивается, упираясь ногами в кирпичную стену. Забравшись полностью, требуется всего три минуты, а может и меньше, и он оказывается на крыше. Немного времени на поиск, и Кевин находит люк, ведущий на чердак помещения. Хиленький замок он с легкостью взламывает, а попав внутрь — замирает и прислушивается. Тишина почти пугающая, но Кевин только вздыхает с облегчением. Спускаясь по металлической лестнице, он попутно достает фонарик из кармана, подсвечивая путь. Сердце бьется в груди ровным ритмом; шаг твердый и уверенный. На лице сосредоточенность и холодное спокойствие. На первом этаже разбросаны в хаотичном порядке автозапчасти, рабочие инструменты и хозяйственные коробки, а посреди просторного склада стоят несколько машин, накрытых брезентом. Пульс Кевина чуть ускоряется; предвкушение пульсирует на кончиках пальцев. Если у Гектора на складе есть хотя бы одна черная Honda Civic, Кевин может быть всего в нескольких секундах от раскрытия дела, над которым они носятся последние месяцы. Больше не мешкая, он светит фонариком из угла в угол и, не замечая ничего существенного, направляется к первой машине, срывая брезент. — Черт, — шепчет он, когда под тканью оказывается красная тачка. Кевин подходит к следующей машине. В свете фонарика она грязно-желтого цвета, словно насмехается над ним. Он хмурится и проверяет оставшиеся тачки, резко срывая брезент. Ни одна машина не является той, что они ищут. С раздражением Кевин на всякий случай проверяет наличие углепластика — его нет, — и колеса, уделяя внимания шинам. И ничего. Характерного для их преступников следа протекторов у этих шин нет. Не Гектор значит. Еще раз быстро осматривая склад, Кевин осторожно накрывает машины брезентом обратно. Проглатывая разочарование, и тихо ворча себе под нос, он вздыхает сквозь стиснутые зубы и на секунду закрывает глаза. Черт возьми. Встряхнув головой, Кевин направляется обратно к лестнице, а позже на чердак, где через люк выбирается на крышу. Замок он не удосуживается поставить обратно — судя по количеству пыли на чердаке, вряд ли там вообще кто-то бывает. Уже спускаясь по пожарной лестнице, у него вдруг появляется плохое предчувствие. Он привык верить инстинктам, а сейчас все внутри настораживается, прислушиваясь к любым признакам опасности. Кевин на мгновение останавливается, всматриваясь в темноту под ним, и ничего там не видит. Более осторожно он продолжает спускаться, а коснувшись ногами земли не успевает даже вздохнуть. Раздается звук удара; тупая боль вспыхивает в затылке. В следующую секунду колени подкашиваются, и Кевин проваливается во тьму.***
Сознание возвращается в тот момент, когда кто-то с силой бьет его по животу тяжелым ботинком. — Он стонет, как коп, — презрительно выплевывает Кейтлин. Кевин мысленно морщится, услышав голос девушки. Рука прижимается к пульсирующей боли в районе ребер. Медленно он открывает глаза, тут же щурясь от яркого света потолочных ламп. Кевин несколько раз моргает и нерешительно садится, бегло осматривая свое окружение. Он на складе Гектора, понимает секундой позже. Помещение кажется иным из-за освещенности, но это точно оно — все те же коробки, автозапчасти и машины, спрятанные под брезентом. Кевин сидит на полу, а перед ним стоит Эндрю, скучающе вертя в пальцах нож. Его лицо пустое и незаинтересованное, но отчего-то Кевин знает, что он в бешенстве. Кейтлин же стоит сбоку; ее рука сжимает дробовик, чье дуло направлено на него, без малейших колебаний готовое пристрелить. Девушка свой гнев скрыть не пытается. — Блядь, — вздыхает Кевин, осторожно дотрагиваясь до ушибленного затылка. — Кевин, — холодным тоном начинает Эндрю, заставляя вздрогнуть, — сейчас такая ситуация, когда надо тщательно взвешивать свои слова. Кевин незаметно сглатывает и кивает. Не делая резких движений, но посылая Кейтлин прищуренный взгляд, он неторопливо поднимается. В следующую секунду он вновь корчится от боли и шипит сквозь зубы, успевая удержаться от падения — девушка, чей ботинок прилетел в его и так ноющие ребра, только усмехается, не испытывая сожалений. Кевин глубоко вздыхает и остается сидеть на коленях, руками упираясь в бетонный пол. Перед глазами пляшут черные точки. — Зачем пришел в гараж? — спрашивает Эндрю. — Я пришел… — хрипит Кевин, стараясь быстро соображать. — Я пришел из-за этих чертовых гоночных войн. Кейтлин громко фыркает. Кевин, тяжело дыша, не отрывает взгляда от апатичного лица Эндрю. Секунды проходят в мучительной тишине. — И что? — Сегодня, когда я был у Тодди, — поясняет Кевин, — я видел Гектора. Он покупал три турбонаддува и углепластик. Он не пропускает, как Кейтлин и Эндрю обмениваются быстрым взглядом. Кевин чувствует, как пульс грохочет в ушах, а сердце сбивается с ритма. Ладошки предательски потеют от волнения, но он старается делать вид, что напуган лишь оружием в руках новых знакомых, а не возможным разоблачением его истинной причины пребывания в мире уличных гонок. — И ты решил ходить по гаражам и искать эти тачки? — скучающе тянет Эндрю. Кевин предпринимает еще одну попытку встать. В этот раз Кейтлин ему позволяет, хоть и не без ворчания. Ноги слегка дрожат, затылок продолжает пульсировать. Грудная клетка тяжело вздымается от вспыхнувшей боли в районе живота — девушка явно не жалела сил, когда оставляла удар. Кевин отбрасывает все мысли о будущих синяках, и старается говорить отчаянно и твердо, хотя ему и не нужно притворяться. В ответе только чистая правда. — Ты знаешь, — настаивает он. — Я должен победить. Эндрю смиряет его напряженным взглядом, но молчит. Когда тишина затягивается, Кейтлин злобно шипит: — Он коп, — Эндрю не реагирует, и Кейтлин повторяет, громче и истеричнее: — Он коп! Эндрю смотрит на Кейтлин пару секунд, и вновь переводит взгляд на Кевина, совершенно невозмутимо спрашивая: — Ты коп? Кевин уверенно качает головой, хоть и чувствует, как бешено бьется сердце в груди, ударяясь о ребра и сотрясая все тело. Немалая сила воли уходит на то, чтобы сохранить непоколебимое выражение лица, а хмурость между бровей он надеется, что они расценят как оскорбление, вызванное такой нелепой мыслью, что Кевин может быть полицейским. — Хорошо, — кивает Эндрю. — Эндрю! — Но если ты мне врешь, — серьезно продолжает Эндрю, игнорируя крик Кейтлин, — я тебя убью. Кевин тихо выдыхает, не решаясь думать, что это лишь пустая угроза.Ретт-роуд, 1252, Колумбия
Штат Южная Каролина
Джонсон нервно расхаживает по маленькой кухне конфискованного дома. Эрнандес и малознакомый Кевину агент, — кажется, его зовут Шон, — тоже здесь: один опирается о кухонную стойку, а второй беспечно заваривает кофе, будто и не замечая напряженную атмосферу. Кевин стоит напротив Эрнандеса, скрестив руки на груди, и устало слушает разглагольствования босса. — Послезавтра приезжает начальство из Калифорнии, — ворчит Джонсон, — нужны результаты. А результатов у нас нет, черт возьми! С серьезным лицом он оборачивается к Кевину, выжидательно поднимая брови. Кевин проглатывает растущее в груди разочарование. — Мне надо еще время, — объясняет он. Эрнандес вмешивается прежде, чем Джонсон успевает закричать. — Времени нет, Кевин, — вздыхает он. — Водители грузовиков взяли в руки оружие, чтобы дать отпор. — Расскажи о Роуз, — требует капитан Джонсон, закуривая сигарету. Кевин устало взъерошивает волосы. — На машинах Гектора другая резина, я проверил. Джонсон красочно чертыхается. Эрнандес задумчиво хмыкает и внимательно смотрит на Кевина. Кевину становится неуютно от его взгляда, но он только моргает в ответ, поджимая губы. Спустя долгую блаженную тишину, Эрнандес ее нарушает, с любопытством склоняя голову набок. — Что там про Миньярда? Кевин дергает челюстью, взвешивая слова на языке, прежде чем осторожно ответить: — Эндрю слишком рассудительный для этого. Он не станет лезть под колеса грузовика, — не удержавшись, Кевин добавляет: — Только если его подружка Кейтлин, но она глупая. Джонсон презрительно кривит губы, затягиваясь сигаретой. Эрнандес хмурится, а Шон, на которого никто не обращал внимания, вдруг усмехается. Кевин косится на него, и когда их взгляды встречаются, мужчина многозначительно подмигивает, без какого-либо юмора. Его слова острые и насмешливые. — Кажется, его брат вскружил тебе голову. Кевин тут же выпрямляется. По коже пробегает раздражение. — Что ты сказал? — холодно спрашивает он. — Я тебя не виню, — закатывает глаза Шон, примирительно поднимая руки. — Его фотографии и меня возбуждают. Кевин не думает в этот момент; мозг на долгие секунды отключается вовсе. Он кидается на Шона и успевает нанести один точный удар в челюсть, прежде чем Эрнандес и Джонсон оттаскивают их в разные стороны. Грудь Кевина тяжело вздымается; руки чешутся раскрасить лицо этому ублюдку, посмевшему сказать что-то подобное об Аароне. — Сукин сын! — плюется Шон, когда Джонсон грубо выталкивает его из кухни. Кевин дергается в руках Эрнандеса, пытаясь вырваться, но затем слышит слова, которые мигом отрезвляют мозг. Красная пелена перед глазами исчезает, и все, что остается после — только яд, разливающийся по венам. Кевин замирает, стараясь взять дыхание под контроль. — Прекрати! — рявкает Эрнандес, слегка встряхивая за плечи. — Вводишь у нас их порядки? — когда Кевин только скрипит зубами, мужчина вздыхает и потирает переносицу. — Давно читал досье Миньярда? — Наизусть помню, — напряженно глядя на закрытую дверь, отвечает Кевин. — Почитай еще раз! — раздраженно советует Эрнандес. — Нет, лучше взгляни на снимки. На кухонной стойке лежит папка. Мужчина ее грубо хватает и достает фотографии, бросая их перед Кевином. Кевин сжимает челюсть и подходит ближе, пальцами стискивая столешницу. На снимках парень, — лет двадцати пяти, — ужасно изуродован: вместо левого глаза длинный шов, на щеке несколько глубоких порезов, на шее видны признаки удушения, а в уголках поджатых от боли губ — едва запекшаяся кровь. Под уцелевшим глазом — глубокого фиолетового оттенка красуется синяк. Кевин знает, что фото сделано всего через пару часов после инцидента. — Образец самообладания, — саркастично фыркает Эрнандес. Кевин кривится и медленно выдыхает. — Пара дней, — тихо говорит он, и повторяет для вернувшегося капитана Джонсона: — Мне нужно еще пару дней.Автомастерская Э. Дж. Миньярда, Колумбия
Штат Южная Каролина
Все запчасти, заказанные у Тодди, Джесси успевает установить к возвращению Кевина в автомастерскую. Когда-то разбитая тачка превращается в настоящую красотку, способную победить в диких заездах. Кевин любовно осматривает новый двигатель, возлагая большие надежды на эту малышку. — Какие планы на сегодня? Кевин дергается от неожиданности. Полностью погруженный в свои мысли, он забывает, что находится в мастерской не один. Эндрю сидит полубоком на водительском сиденье; в руках — зажженная сигарета. Чуть дальше, совершенно не обращая на них внимания, работает Джесси — перебирает движок, недавно привезенной на ремонт тачки. Кевин лишь мельком на него смотрит, переводя взгляд на Эндрю. Он знает, что ему прекрасно известно о его планах на вечер, но все равно осторожно отвечает: — Идем ужинать. Эндрю что-то мычит себе под нос, делая глубокую затяжку, и на Кевина не смотрит. Секунды проходят в мучительной тишине, а затем, совершенно беспечным тоном, Эндрю легко и просто заявляет: — Разобьешь ему сердце — зарежу. Кевин сглатывает. Он знает, что это не пустая угроза. Перед глазами всплывает фото изувеченного мужчины, которому не посчастливилось встать на пути у Эндрю Миньярда. Он прогоняет это воспоминание, встряхивая головой. Уверенно, — хоть и подозревая, что это не совсем правда, но он искренне хочет в это верить, — Кевин говорит: — Не надейся. Эндрю медленно оборачивается и долгую минут смотрит на него, не моргая. Кевин сохраняет лицо спокойным и пустым, чувствуя, как ладони слегка потеют под пристальным взглядом. Когда он уже подумывает, что сказать, чтобы разрушить напряжение, Эндрю резко поднимается. — Пойдем. Не дожидаясь, он уходит, и Кевину ничего не остается делать, кроме как послушно следовать за ним.Хиллдейл-роуд, 1327, Колумбия
Штат Южная Каролина
Эндрю заглушает двигатель, когда они останавливаются возле дома, где живут кузены. Не говоря ни слова, он выходит из машины, минует подъездную дорожку и направляется к гаражу, пристроенному с правой стороны. Кевин наблюдает, как двери открываются, и испытывает что-то похожее на благоговение. В гараже он еще не бывал и, зайдя внутрь, с любопытством осматривается. На стенах развешаны инструменты и постеры с музыкальными группами; в углу расположены баллоны с закисью азота и запасные шины. На металлическом столике, установленном под небольшим окошком, валяются грязные тряпки, гаечные ключи и отвертки, самых разных размеров. А посередине гаража стоит черный Dodge Charger, 1970 года выпуска, который сразу перетягивает все внимание Кевина. Эндрю рядом с ним хмыкает, видимо, заметив впечатленный взгляд. Вальяжно подойдя к машине, он открывает капот, позволяя Кевину заглянуть внутрь. Кевин приподнимает брови; тихий вздох срывается с губ. — Я сам собрал, — объясняет Эндрю, рассеянно осматривая двигатель и улучшенные воздушные фильтры. — Девятьсот лошадей из Детройта. В Палмдейл показала девять секунд ровно. На старте ее едва не снесло. — Невероятно, — выдыхает Кевин, не в силах оторвать взгляд от машины. На периферии зрения он видит, как Эндрю пожимает плечами и достает пачку сигарет, чуть отходя в сторону. Кевину чутье подсказывает, что Эндрю его сюда не на тачку посмотреть позвал, поэтому терпеливо ждет и молчит. С улицы до них доносятся приглушенные звуки проезжающих машин и голоса прохожих; в воздухе стоит запах сырости, характерный для гаража. Кевин все еще задумчиво осматривает тачку, скрестив руки на груди и чуть не подпрыгивает, когда приятную тишину внезапно разрушают. — До двенадцати лет я рос отдельно от Аарона, — начинает Эндрю, поджигая сигарету. — Скитался по приемным семьям в Калифорнии. Ни одна из них не была хорошей. Кевин знает об этом из личного дела Миньярда, но все же кивает, немного удивленный добровольно предоставленной информацией. — Кое-кто из последней приемной семьи был хуже всех, — продолжает Эндрю, едва заметно морщась, словно сама мысль об этом человеке вызывает отвращение и неприязнь. — Когда я узнал о существовании близнеца, я сделал все возможное, чтобы он не добрался до Аарона. Но он добрался. Тильда, мать Аарона, тогда еще была жива, и она впустила этого ублюдка в свой дом, потому что он пообещал ей купить наркоту. Эндрю фыркает, делая еще одну затяжку. На Кевина он не смотрит; взгляд направлен куда-то мимо машины, в далекое прошлое. Кевин по сжатому кулаку понимает, что рассказ дается Эндрю нелегко, и уже хочет заверить, что ему не обязательно продолжать, но останавливается. Может быть, из-за собственного любопытства или, возможно, потому что Эндрю обычно не делает того, чего не хочет, но Кевин молчит и не прерывает. Отходит к металлическому столу, прислоняясь к нему задницей, и терпеливо ждет. — Когда я пришел домой и увидел его в комнате Аарона, я схватил первое, что попалось под руку. Гаечный ключ, — Эндрю на секунду сжимает челюсть и монотонно продолжает: — И я ударил его. А потом ударил еще раз. И еще. Кевин внезапно понимает, о ком он говорит. По коже бегут мурашки, а в голове вновь всплывает фотография изуродованного человека, покалеченного с жестокостью, на которую далеко не каждый способен. Во рту становится сухо, и Кевин гулко сглатывает, чувствуя, как нервно сжимается желудок от вида Эндрю, с такой легкостью рассказывающего о своем безжалостном поступке. И словно читая его мысли, Эндрю косится на него и пожимает пожимает плечами: — Он хотел причинить боль Аарону, — объясняет он, туша сигарету и тут же зажигая новую. — Тильда вызвала копов, меня арестовали. Я сел на несколько лет, но и его тоже посадили через какое-то время. На сколько я знаю, Дрейка Спира убили спустя полгода, — Эндрю ловит взгляд Кевина и медленно растягивает губы в неестественной, жуткой и пугающей улыбке. — Оказывается, в колонии не любят педофилов. Осознание приходит мгновенно. Из легких, кажется, высасывают весь кислород, заменяя чем-то ядовитым и отвратительным. — Что? — выдыхает он. Мир переворачивается с ног на голову, и Кевин вынужден крепко ухватиться за край стола, чтобы найти опору. Тошнота поднимается к горлу, отравляя внутренности и оседая на языке горьким привкусом. Во всех отчетах полиции по делу Эндрю, Дрейка Спира выставляют гребаной жертвой. Нет ни единого упоминания о том, что позже его самого посадили, за что именно он отправился в тюрьму, или почему вообще был в тот несчастный день в доме Миньярдов… Черт возьми. — А Аарон? — хрипло выдавливает Кевин, сжимая пальцы на столешнице. — Он?.. Эндрю качает головой. — Дрейк не успел ничего сделать, хотя, очевидно, пытался. Кевин протяжно выдыхает, пытаясь обуздать дикий гнев, пылающий в нем, как нечто почти осязаемое. Глаза застилает красная пелена. Аарон едва не пострадал от этого сукиного сына, Эндрю, скорее всего, подвергался насилию, как и неизвестно сколько еще детей, но все в полиции до сих пор не забывают упомянуть, что Эндрю чуть не убил человека. В следующий раз, когда Кевин увидит Эрнандеса, Джонсона или любого другого сотрудника, занимающимся этим делом, он пошлет их нахуй. — В шестнадцать я избил четырех гомофобов, потому что они напали на Ники, — врывается в его мысли голос Эндрю; Кевин моргает, осоловело переводя на него взгляд, — В тот раз в тюрьму не посадили, но заставили принимать лекарства, якобы подавляющую агрессию, — Эндрю саркастически усмехается. — Они полностью затуманивали мозги, я был словно под наркотой. Только пару лет назад удалось с них слезть. Не спеша Эндрю обходит вокруг тачки, одну руку засунув в карман спортивных штанов, а второй все еще держа сигарету, время от времени затягиваясь. Кевин наблюдает за ним, чувствуя, будто падает в кроличью нору, все глубже погружаясь в место, из которого не выбраться. Его утягивают, утягивают так глубоко, что границы между расследованием и притворством постепенно стираются. Голова начинает раскалываться, а Эндрю останавливается перед ним, выпуская горький дым в его лицо. Кевин старается не морщиться. — Когда я говорю, что убьют за свою семью, — серьезно уверяет Эндрю, удерживая его взгляд, — это не пустые слова.Ресторан «Донна Оливия», Колумбия
Штат Южная Каролина
Кевин додумывается забронировать столик заранее, поэтому им не приходится ждать своей очереди. Едва переступая порог ресторана, он понимает, что заведение пользуется популярностью — свободных мест практически нет. Хостес любезно приветствует их, и пока провожает до забронированного столика, Кевин мельком осматривается. Несколько стен украшены декоративным камнем, остальные — приятного, теплого бежевого оттенка. Из колонок по залу разносится чарующая мелодия, погружающая в атмосферу настоящей Италии. Как только они садятся, хостес вручает им по меню, желает приятного вечера и исчезает, оставляя дожидаться официанта. Все внимание Кевина тут же оказывается прикованным к своему спутнику. На Аароне зауженные джинсы и черная рубашка. Волосы целенаправленно растрепаны, а в уголках лукавых глаз сверкает смущение. Он выглядит красиво, очаровательно, и у Кевина во рту становится сухо. Когда Аарон многозначительно прочищает горло, улыбаясь краешком губ, Кевин фыркает и переводит взгляд на меню, которое действительно оказывается большим — приходится потратить добрых десять минут, чтобы решить, что попробовать. Вскоре появляется официант и принимает их заказ. Ужин проходит в тихой беседе, состоящей из пустой болтовни и случайных фактов, и застенчивых взглядах, направленных друг на друга. Вино немного кружит голову, но, может быть, все дело в смехе Аарона, улыбке Аарона, бледных пальцах Аарона, обхватывающих ножку бокала. Кевин чувствует себя пьяным к тому моменту, когда приносят десерт. — Так как появилась ваша компания? — спрашивает он, пробуя тирамису. Кевин старается не морщиться от обилия сладкого, — и громкой мольбы внутреннего голоса немедленно выплюнуть эту гадость, — но судя по поджатым губам Аарона, который пытается скрыть улыбку, ему не совсем удается сохранить вежливое выражение на лице. Спустя пару секунд Аарон не выдерживает и фыркает, подпирая рукой подбородок. К своему десерту он пока не притрагивается. — Ну, — начинает Аарон, — Ники наш двоюродный брат, так что он всегда был рядом. Когда умерла мама, и дядя захотел усыновить нас, он вмешался… — Ники добился опекунства. Аарон кивает. — Ему тогда было всего девятнадцать, — усмехается он, качая головой. — Представь, каково это: взять под опеку двух шестнадцатилетних подростков, один из которых сидел в колонии для несовершеннолетних, а второй всю жизнь прожил с матерью-наркоманкой? — Аарон печально улыбается, отводя взгляд и без надобности разглаживая клетчатую скатерть. — То еще испытание. Кевин в общих чертах об этой истории уже знает — Ники ему рассказывал. Рассказывал с небрежной улыбкой о том, как благочестивые родители, не мешкая, выгнали его из дома, когда узнали, что ему нравятся мальчики. Как некоторое время скитался у друзей, едва сводя концы с концами, а когда услышал новость, что его тетя умерла, и отец собирался забрать близнецов, добился над ними опекунства. Как позже смог обрести семью —настоящую семью — в лице кузенов, пусть и по началу не все было гладко. Кевин восхищается его смелостью, хоть и никогда не скажет этого вслух. — А Джесси? — любопытствует он, делая глоток из бокала. — Как он оказался с вами? — Мы учились вместе. Я, Кейт, Джесси, — объясняет Аарон, пожимая плечами. — Знакомы с самого детства. Потом, в тринадцать, к нам переехал Эндрю и как-то… объединил нас? Не знаю, — фыркает он, закатывая глаза. — С тех пор мы что-то вроде команды. Увлекаемся тачками, гонками и все в таком духе. Кевин делает паузу, откладывая злосчастный десерт, понимая, что не сможет съесть больше, и лукаво смотрит на Аарона. — Кейтлин явно не только тачками увлекается, — многозначительно приподнимает он бровь. Губы Аарона дергаются. — Она влюблена в меня еще с тех пор, как Эндрю вышел из колонии, — признается он. — Это очень неловко. — Почему не скажешь ей, что тебе это неинтересно? — от непонимания хмурится Кевин. Аарон откидывается на спинку стула и взъерошивает волосы на затылке. Кевин старается не следить за тем, как мышцы рук напрягаются при этом действии, но полностью терпит поражение в борьбе с самим собой. Взгляд скользит сначала по воротнику черной рубашки — в какой-то момент вечера Аарон расстегнул две верхние пуговицы, — и опускается ниже, прослеживая угловатые плечи. Кевин делает еще один глоток белого вина, чтобы хоть немного избавиться от сухости в горле. Аарон его очевидного разглядывания, к счастью, не замечает, задумчиво смотря вдаль. — Она мне нравилась когда-то, на самом деле, — тихо говорит он. Кевин едва начинает чувствовать кислый привкус во рту, как Аарон продолжает, невольно успокаивая: — Просто тогда было не до этого. Умерла мама, Эндрю вернулся из колонии. А потом уже стало как-то неинтересно. Кевин тихо выдыхает, вытирая рот салфеткой, — пряча улыбку за белоснежной тканью, — и с пониманием кивает. Аарон тянется ложечкой к заказанному чизкейку, и за столом на какое-то время наступает тишина. Кевин наслаждается комфортным молчанием, оглядываясь по сторонам, — потому что в противном случае придется смотреть, как губы Аарона обхватывают десертную ложку, — и незаметно старается оттянуть воротник собственной рубашки, чтобы избавиться от ощущения удушения и жара, распространяющегося по лицу. Это не помогает, но он пытается. Ему также кажется, что движения Аарона слишком медленны, чтобы быть естественными, но он на это благоразумно не указывает. — А Бетси? — вдруг вспоминает Кевин, прочищая горло. — Ники говорил, что она почти как ваша приемная мама? Аарон улыбается — искренне и нежно. — Би живет в паре кварталов от нас, и всю жизнь присматривает за нами. Какое бы дерьмо ни случалось, она всегда рядом. Заботится, поддерживает. Даже предложила работу у себя в кофейне. То, с какой теплотой и любовью говорит Аарон, достаточно для осознания, что Бетси Добсон занимает огромную роль в жизни и сердцах близнецов. Кевин немного знает о Тильде Миньярд: отказалась от сыновей при рождении, спустя пару дней все же вернулась и забрала одного. Эндрю был вынужден жить в приемных семьях, а Аарон — с матерью-наркоманкой. Если бы не случайное стечение обстоятельств, — когда Аарон нашел второе свидетельство о рождении, — близнецы могли бы никогда и не узнать о существовании друг друга. Насколько Кевин понимает, когда Тильда умерла от передоза, никто по ней особо не скучал. Он просто рад, что у Аарона и Эндрю есть кто-то вроде Бетси — мать, которая пусть их и не рожала, но кто справляется с этой ролью намного лучше. Не желая смущать их обоих сентиментальными заверениями, Кевин накрывает ладонью пальцы Аарона, коротко сжимая. Аарон робко улыбается, и в ресторане становится душно; воротник вокруг горла словно сжимается. На щеках выступает румянец, но никто из них не отстраняется от задержавшегося прикосновения. — Мой брат обладает какой-то магией, — вдруг задумчиво бормочет Аарон, смотря на их переплетенные в каком-то естественном порыве пальцы. — Людей так и тянет к нему, несмотря на его колючую оболочку, — он делает паузу и переводит внимательный взгляд на Кевина. — Даже тебя. Плененный яркими карими глазами, Кевин медленно качает головой, позволяя ухмылке украсить губы. — Нет. К нему меня точно не тянет, — у Аарона заметно перехватывает дыхание, и Кевин становится смелее. Наклонившись чуть ближе, он понижает голос, говоря так тихо и интимно, словно признается в сокровенном секрете: — Если к кому и тянет, то только к тебе. Аарон восхитительно краснеет и прикусывает нижнюю губу — глаза Кевина тут же опускаются, привлеченные действием. Он не хочет выглядеть слишком очевидным, потому быстро поднимает взгляд, но Аарон, конечно, все равно замечает. На его губах появляется ухмылка. В следующее мгновение он легким взмахом руки просит официанта принести счет. — Прокатимся? — небрежно спрашивает Аарон. У Кевина сердце стучит о ребра, а кончики пальцев покалывает, когда в карих глазах он видит пылающий огонь и жажду, способную проглотить его целиком. Он усмехается, доставая бумажник.Холл-стрит, Колумбия
Штат Южная Каролина
Нарушая несколько правил дорожного движения, Аарон мчится по улицам Колумбии, не сбавляя скорости на перекрестках, маневрируя в потоке машин так уверенно и дерзко, игнорируя пронзительные гудки и приглушенные ругательства, доносившиеся сквозь приоткрытые окна. Кевин сидит на пассажирском сиденье и не может найти в себе силы заботиться о безопасности. Его взгляд сосредоточен на Аароне. На том, как бледные пальцы обхватывает руль; как изящные плечи расслаблены, в глазах отражается азарт, а на губах играет ухмылка. Кевин не может перестать смотреть, слишком поглощенный этим зрелищем. На следующем повороте Аарон переключает передачу, вжимает педаль газа и проскакивает в последний момент на мигающий желтым сигнал светофора. Он смеется — свободным, чистым, эйфорийным смехом. А Кевин вдруг понимает, что полностью и бесповоротно влюблен.Голдфинч-лэйн-стрит, 3247, Колумбия
Штат Южная Каролина
Аарон вертит головой, с любопытством изучая квартиру Кевина. Смотреть толком не на что: широкая кровать у окна занимает половину стены, рядом с ней комод, а напротив — потрепанный диван, телевизионная тумба и полупустые книжные полки. На другой стороне — кухонная зона и круглый обеденный столик с двумя стульями. Слева дверь, ведущая в небольшую ванную комнату. Квартира маленькая, немного неряшливая, и будь другие обстоятельства, Кевин, возможно, смутился бы, но в данный момент не находит в себе здравомыслия заботиться об этом. — Хочешь вина? — предлагает он. Кевин на самом деле не знает, есть ли у него вино или хоть что-нибудь из алкоголя. Напряжение между ними постепенно накаляется с того момента, как они припарковали его тачку и поднялись в квартиру. Это не давит, не душит, но заставляет чувствовать тело наэлектризованным и возбужденным. Ему кажется, будто воздух усеян заряженными частицами; требуется лишь небольшое крошечное пламя, чтобы произошел взрыв. Аарон что-то мычит себе под нос, делает несколько шагов вглубь комнаты, останавливаясь недалеко от кровати, и оборачивается. Их взгляды встречаются. Кевин почти слышит, как метафорическая спичка чиркает по коробу. — Нет, Кевин, — тихо произносит Аарон, облизывая губы. — Я не хочу вина. Кевин медленно кивает, чувствуя сухость во рту. Пристальный взгляд не отрывается от его лица; ладони начинают потеть — незаметно он старается вытереть их о джинсы, приказывая сердцу успокоиться. Сердце не слушается, продолжая набирать устойчивый быстрый ритм. Кевин делает шаг вперед. Затем еще один, с восторгом замечая, как дыхание Аарона учащается. Словно загипнотизированный и притягивающийся невидимой силой, он сокращает расстояние между ними и встает так близко, что ощущает на шее чужое дыхание. — Еще не поздно отступить, — предупреждает Аарон. Слова противоречат тому, как медленно он поднимает руки, обхватывая плечи Кевина, так крепко, словно боясь, что все это исчезнет. Кевин почти фыркает — отступать уже поздно, и стало поздно в тот момент, когда он увидел Аарона, а затем продолжал возвращаться в кофейню снова и снова, наслаждаясь компанией ворчливого бариста. Пол под ногами крайне неустойчив. Кевин сглатывает и протягивает руки, нежно обнимая чужую талию. Аарон судорожно вздыхает, — воздух щекочет разгоряченную кожу на шее, — и приподнимает голову. Ничтожное расстояние между ними опьяняет лучше любого роскошного алкоголя. — Я так не думаю, — честно отвечает Кевин, а после наклоняется, примыкая к чужим губам жадным поцелуем. На мгновение сердце останавливается. На мгновение — это все и ничего сразу. Дрожь пробегает по телу, заставляя волоски на чувствительной шее встать дыбом. Аарон отвечает на его поцелуй, приподнимается на носочках и зарывается руками в темные волосы. Кевин чувствует головокружение и не может сдержать тихого стона, когда их языки переплетаются. Поцелуй из страстного превращается в отчаянный. Руки изучают тела друг друга, и Кевин почти рычит, когда обхватывает ягодицы Аарона, сжимая и массируя. Он крадет губами стон Аарона, прижимаясь ближе и чувствуя чужое возбуждение, как свое собственное. Под закрытыми веками маячат белые вспышки; под кожей пробегают искры, и Кевин чувствует, как медленно его контроль утекает сквозь пальцы, слишком поглощенный человеком в его руках. Тяжело дыша они отстраняются. Зрачки Аарона расширены, волосы взъерошены, а скулы окрашены ярким соблазнительным румянцем. Кевин наклоняется и оставляет короткий поцелуй на покрасневшей щеке. Затем еще один — чуть ниже опухших губ. Хватка на его плечах становится крепче. — Кевин, — шепчет Аарон. Когда Кевин смотрит на него, Аарон облизывает губы и, сохраняя зрительный контакт, за рубашку тянет его в сторону кровати. Кевин безропотно повинуется, не отпуская ладоней с мягких ягодиц, и наваливается сверху, стоит Аарону упасть на матрас. Губы снова встречаются, жадно и голодно, и положение позволяет им прижиматься друг к другу, потираясь взаимным возбуждением. Аарон тихо стонет, и Кевин окончательно теряет голову. Язык проводит по влажным губам; рука тем временем тянется ниже, кончиками пальцев проходясь по дрожащему животу, и останавливаясь у ремня. На мгновение Кевин делает паузу, заглядывая в карие глаза, но не видит там какого-то сопротивления — только желание и согласие. Аарон почти рефлекторно дергает бедрами, ища контакта, трения, чего угодно. Кевин скрывает усмешку и снова целует, ловкими пальцами расстегивая ремень, пуговицу и мучительно медленно — молнию джинс. Аарон шипит, когда костяшки пальцев задевают его возбуждение. Глаза Кевина темнеют, и от движений воздуха перестает хватать, но он справляется с задачей — стягивает джинсы Аарона до колен, подчиняется, когда дергают за его штаны, прося избавиться и от них, а затем обхватывает ладонью пульсирующий и горячий член. — Черт, — дергается Аарон, хватаясь за рубашку Кевина. Кевин наклоняет голову и целует Аарона в шею, сначала нежно, а затем с силой, осознавая, что останется след. Аарон, кажется, не против — выгибается и зарывается пальцами в его волосы, громко выдыхая и опаляя дыханием чувствительные уши. Член в руке Кевина дергается, и он проводит по нему кулаком вверх-вниз, а затем снова. И снова, собирая выступающий на кончике предэякулят. Испарина покрывает его лоб; в комнате становится так жарко, что рубашка начинает неприятно прилипать к спине, но Кевин не замечает этого неудобства. Его волнует Аарон — стонущий и извивающийся под ним. Собственный член истекает смазкой, и в тот момент, когда Кевин вновь сталкивает их губы, он прижимается бедрами к бедрам Аарона, и обхватывает их возбуждения одной рукой, покачивая вместе. Кевин не в силах сдержать громкий стон, вырывающийся из горла. — Аарон, — выдыхает он, отстраняясь лишь на секунду. Аарон всхлипывает, хватаясь за его плечи так крепко, что останутся синяки — Кевин не против. Рука ускоряется, потирая члены друг об друга. Их естественной смазки достаточно для гладкого скольжения, и не требуется слишком много времени, чтобы добраться до черты невозврата. Аарон задыхается ему в рот, подмахивая бедрами, а Кевин не может устоять и глубже целует, не в силах поверить, что это реальность. Реальность, в которой Аарон Миньярд — раскрасневшийся и стонущий — кончает в его постели, от его руки, смотря такими взглядом, от которого Кевин падает следом до смешного быстро.***
Его будит непрекращающаяся вибрация телефона, лежащего на полу. Медленно открывая глаза, Кевин моргает, бросая взгляд на окно — все еще глубокая ночь. Трель прекращается, но через секунду возобновляется. Раздраженно вздыхая, он потирает лицо ладонью и слепо шарит в поисках телефона. Щурясь в темноту, он подносит смартфон к уху и ждет. — Совершенно еще одно ограбление. Кевин недоверчиво хмурится и приподнимается, опираясь на локоть. Голос Эрнандеса напряжен и суров, и он сразу понимает, что это значит — медлить больше нельзя. За спиной что-то шуршит, простыни сдвигаются. Кевин сбрасывает вызов, откидывает телефон в сторону и оборачивается. — Кто это? — бормочет Аарон. — Никто, — слишком быстро отвечает Кевин, надеясь, что Аарон слишком сонный, чтобы это заметить. — Ошиблись номером. Аарон что-то мычит, потягиваясь в постели, и у Кевина перехватывает дыхание. Аарон — голый Аарон — лежит рядом с ним, вяло моргая. Он такой красивый, что сердце Кевина сжимается от боли и преждевременной тоски. Предчувствие редко его обманывает, и сейчас у него такое ощущение, что скоро все закончится, толком и не успев начаться. Поэтому он выбрасывает из головы все мысли об ограблении и наклоняется, притягивая Аарона в объятия. Завтра. Завтра Кевин во всем разберется, но пока он будет наслаждаться тем, что есть у него здесь и сейчас. В данный момент весь мир может пойти к черту, решает он.