Спаси меня! Убей меня!

      Крис злился. Уже неделю он не видел Феликса, он скучал, и даже приехал в этот чертов клуб желаний. Но его не было. Дежуривший в тот день Хенджин сообщил, что Феликс взял новогодний отпуск. Его не было. Бан был в отчаянии. Он не мог сказать, что точно чувствует к этому маленькому парнишке с голубыми волосами. Не хватало его тепла, его грустных глаз и маленьких ладошек на его теле. Хотелось еще раз ощутить вкус его поцелуя и тихие матные проклятия при оргазме.       Начались занятия, а младшего все также не было. Вот уже и третий курс идет под свое завершение. Началась неделя экзаменов, подводящая итог перед выпускным годом обучения. Они с Минхо сидели за одной партой над тестом по социологии. — Крис, соберись. Ты неправильно ответил. — одернул его Минхо. — Да, спасибо. — Может развеемся на выходных? Впереди день рождения Чонина и три недели каникул. Хани и я, мы хотим отпраздновать начало совместной жизни. — Может и развеемся. В субботу? — Отлично. А на следующей неделе мой друг возвращается со стажировки в Лос-Анджелесе. И можно будет закатить вечеринку. — Папа, но я не хочу идти на это сборище лицемеров. — Чонин, там будет дочь губернатора, которая приехала только ради тебя. — Ина, папа прав. Ты — наш единственный сын и у тебя день рождения. Ты должен быть хотя бы на официальной части. — Спасибо, мам. Мне нужно приглашение для моего парня. — Чонин, парня? Мы с мамой конечно не в восторге, от того, что ты гей. Но на официальный прием не стоит звать парня. Там будет пресса и первые лица. — Я же все понимаю. Скажем, что это просто друг. — Ладно. Только не смейте меня компрометировать. Надеюсь у твоего друга есть приличный костюм. — Конечно, папа.       Чонину очень важно было присутствие Хенджина на его празднике среди злобных пираний. Ян ненавидел подобные сборища. После обеда его забрал Джин и они поехали в торговый центр. Конечно, он не предупредил Хвана заранее, поэтому сейчас нужно как-то подобрать момент. Старший знал только то, что Ину нужен костюм и рубашка на праздник. И вот сейчас они стояли посреди огромного бутика. Ян кусал губы и не знал когда именно нужно сказать Хенджина, что он тоже приглашён. Чонин ушёл мерить очередной костюм, оставив парня на диванчике около примерочной. Он надел чёрный с серебристой окантовкой костюм с укороченным пиджаком и вышел из-за шторки. — Ну как? — Тебе идёт. — Не хочешь тоже померить? — А мне зачем? — поинтересовался Хенджин. — Джини, пойдём завтра со мной? Я там сдохну без тебя. — Что мне там делать? — Хён, ну, пожалуйста. — Чонин, это официальный приём. Там будет пресса и твои родители. — Хён, просто притворимся друзьями, если ты не готов афишировать. — Ты же не отстанешь да? — Нет. Я тебя люблю. — И я тебя, Ина. — Тем более там будет Джисон, а значит будет не скучно.              Хан стоял у зеркала, поправляя на себе костюм. Его взгляд нашёл любимые глаза в отражении, губы сразу растянулись в улыбке. — Хо, пошли со мной, пожалуйста. — в его голосе звучала мольба. — Сони, прости, но я не могу. Не хочу завтра лицезреть себя на всех таблоидах. — Да кому я нужен? На нас даже внимания не обратят. — Действительно. Ты самый молодой миллионер. Естественно твоё появление в свете с парнем сомнительной репутации не добавит тебе шарма, все захотят откусить от тебя кусочек. — Я обещаю вернуться так быстро, как смогу. Ты же здесь меня будешь ждать? — Сони, ну куда же я денусь? Конечно я дождусь тебя. А теперь иди, а то Чонин обидится. Машина ждёт.       Джисон повернулся к нему лицом, быстро чмокнул в губы и вышел из спальни. Как же сильно он любит Минхо! Не хотелось покидать его, не хотелось быть в этом высшем обществе, положенном по статусу. Они так сильно бесили его.       Чонин прибыл в заранее заказанный ресторан вместе с семьёй, попадая сразу же под вспышки камер. Они зашли в холл, где у них приняли верхнюю одежду и провели внутрь. Ему сразу же вручили бокал шампанского. Чонин улыбался и играл на камеру, старался настолько сильно, что начала болеть голова. Он видел Хенджина боковым зрением. Старший был одет в чёрные брюки и черную рубашку, сверху на его плечах был белоснежный удлинённый пиджак, его длинные светлые волосы были идеально уложены и заколоты за ушами, он стоял в стороне также с бокалом шампанского, и улыбался. Как же хотелось уже уйти отсюда. Скинуть маски и снять эту неудобную одежду.       Началась официальная часть. Все произносили речи и дарили подарки. Было скучно. После поздравлений все разбрелись по залу кучками. Хотелось найти Джина и свалить отсюда нахер. Чонина все останавливали, узнавая о планах на будущее, спрашивали об успехах в учёбе, о женитьбе. Ян старался отвечать вежливо, улыбаясь знакомым. Но где же Хенджин? Может в туалете? Чонин извинился перед подругой матери и пошёл в сторону уборных, но не дошёл, услышав голос любимого и какого-то мужчины, впоследствии узнав голос отца. Ин встал за углом, прислушиваясь к диалогу. — Ты должен свалить, это понятно? — Господин, но я люблю вашего сына. — Что ты успел ему наболтать? — Ничего клянусь. Он ничего не знает о том, кто на самом деле хозяин клуба и чем он занимается. — Умный мальчик, додумался ничего не говорить. Мы с тобой неплохо развлекались в свое время. — Чонина поразил голос отца: он был жёстким, но игривым, с какими-то стальными нотками, издевающимся. И что значат его слова? Послышался удар о дерево и всхлип Джина. — Запомни, мальчишка. Если Чонин узнает о том, откуда на твоем прекрасном теле появились шрамы, ты пожалеешь. Я сотру тебя в порошок, сделаю твою жизнь невыносимой. Ясно?       Чонин зажал рот рукой. Ему было плохо, его тошнило. Получается его отец так изуродовал его любимого человека? Это ужасно! Почему Джин терпел это? Почему не сообщил в полицию? — Да, господин. — И мой тебе совет: оставь в покое моего сына. Он поиграется и бросит, а потом я женю его на выгодной партии. А ты так и останешься администратором в моем клубе. — Да, господин. Но как я объясню Чонину? Я люблю его, и не хочу причинять ему боль. — Это твои проблемы.       Ну все! С него хватит! Чонин похлопал себя по щекам, приводя в порядок и вышел из-за угла. Его отец держал Хенджина за горло, прижимая к стене. — Не нужно мне ничего объяснять, отец. Я уже и так все понял. Отпусти его. — Ина, ты не так все понял. — Если ты еще раз прикоснешься к нему или подойдёшь ко мне, я обещаю тебе, что это будет последний твой день на свободе.       Чонин видел как Кихен отпустил шею Хвана и тот пошатнулся, потирая поврежденную кожу. Он протянул руку и старший сразу её принял. Ян младший потянул его на выход, обнимая за талию. Чонин старался поскорее увести его из этого кошмара. Подбежал Джисон. — Ина, что случилось? — голос Хана был встревожен. — Джисони, помоги увезти Хенджина. — Конечно.       Джи кому-то махнул рукой и все трое вышли в холл. После того, как они надели верхнюю одежду, Джисон потянул их к своему автомобилю. Очутившись на заднем сидении, Чонин притянул к себе Хвана, бережно обнимая. В голове его стояла безобразная сцена, от увиденного было противно и мерзко. Путь прошёл в молчании. Джи с кем-то переписывался в телефоне, хмуря брови. Наконец, спустя полчаса, машина остановилась у резиденции Хана. Что? Зачем они сюда приехали? Как Чонин это пропустил?       Они вышли из машины и направились к дому. В холле их встретил обеспокоенный Минхо. И тут их разделили: Джи увёл его на кухню, а Хо повёл Джина наверх. Чонин было дёрнулся к лестнице, но был остановлен. — Ина, тебе нужно успокоиться, а ему нужно прилечь. У них с Минхо сейчас больше общего. Он сможет его успокоить. Пойдём.       Молодой Хан твёрдой рукой утащил его на кухню, усаживая на стул, на котором стоял дымящийся приятно пахнущий чайник, пара кружек и вазочка с булочками. Джисон разлил по кружкам ароматный зелёный чай, придвигая ближе. — Джи, мой отец собственными руками истязал моего любимого. — Что там все так страшно? — Поверь мне. Это просто кошмарно. Даже на ощупь. — И тебе не противно? — Наоборот, хочется каждый шрам поцеловать, исцелить его. Но он видимо так и останется сломанным навсегда. — Хо, конечно, больше повезло в этом плане. Но при сделке мне намекнули, что уже было в планах такое. — При какой сделке? — Я заплатил твоему отцу остаток долга за Минхо. — То есть ты тогда ещё до нового года все знал? — Да. Прости, Ина. — Но почему ты ничего не сказал мне? — И как ты себе представляешь этот разговор? Да о таком в принципе даже подумать сложно. — Ты прав.       Минхо завёл дрожащего Хенджина в приготовленную гостевую, помог снять костюм и усадил на кровати. На тумбочке уже была приготовлена стопка коньяка, которую он и влил в парня почти насильно, после чего уложил его в постель, накрывая одеялом. — Хо, нам нужно поговорить с ним. Я должен все объяснить. — поговорил Хван сонным голосом. — Хён, все завтра. Сейчас нужно успокоиться и поспать.       Хо гладил его по плечу, которое было прикрыто одеялом, нашептывая успокаивающие слова. Вскоре слышались уже размеренное глубокое дыхание, свидетельствующее о том, что парень спит. Ли вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Он спустился в столовую. На него сразу поднялись две пары глаз. — Спит. — отчитался он. — Так быстро! Но как? — Есть свои секретные методики, Сони. Вы как? — Ты тоже все знал, Хён? — спросил Чонин. — Конечно, Чонин. Просто мы тебя все любим. Поднимайся к нему. Второй этаж, вторая дверь от лестницы.       Чонин вскочил и вылетел из кухни. Минхо проводил его взглядом, обошёл стол и обнял за плечи Хана, вставая у него за спиной. — Я люблю тебя, Хан Джисон. — И я тебя люблю. Думаешь у них все наладится? — Не сомневаюсь.