Зверь снаружи. Кто внутри?

      Первые пять лет после войны были сложны. Восстановить разрушенное оказалось труднее, чем они надеялись, и Гермиона Грейнджер — героиня войны — прилагала все возможные усилия, чтобы наладить жизнь. В целом — не свою, конечно.       Беглых Пожирателей Смерти отлавливали довольно быстро. Мракоборцы действовали решительно и грубо — снисхождения при поимке не было никому. Но всё же были в списках разыскиваемых те, кто не оставил следов. Никаких зацепок, словно они растворились в пространстве или переместились в параллельную вселенную. И это не успокаивало Отдел Охраны Правопорядка, а скорее наоборот — очень настораживало. Кто знает, может быть, пропавшие без вести однажды обрушатся как снег на голову и принесут с собой хаос разрушений и боли. Однако, годы проходили, а пропавших без вести находили крайне редко.       Когда в Азкабане умер Люциус Малфой, перед Министерством встал вопрос о его имуществе. Оказалось, что после исчезновения его сына, наследников у Малфоя не осталось. Нарцисса была убита почти сразу после войны, а единственные родственники по линии Блэков — Уизли, — с гордо поднятой головой, отказались от этих «грязных денег».       И потом… О судьбе настоящего наследника неизвестно, а значит, никто не может всерьёз претендовать на столь значимую собственность.       Вот уже несколько лет, в составе группы мракоборцев, Гермиона Грейнджер искала следы без вести пропавших волшебников. Не только преступников, но и жертв режима Волан-де-Морта. Ориентировки на пропавших были разосланы по всей Британии и даже на материк, но связь между магами по-прежнему оставалась шаткой и настолько медленной, что информация приходила порой слишком поздно.       Вот и теперь, немного волнуясь, не опоздает ли она, Гермиона, с азартным блеском в глазах, вчитывалась в «дурацкие слухи», собранные в магловских желтопрессных газетах, о необычном «Цирке уникальностей», которыми славились магловские увеселительные заведения.       — Какая дикость, — возмущалась Гермиона себе под нос. — В двадцать первом веке!       В рекламной вырезке говорилось о бородатой женщине, группе карликов, человеке-осьминоге и парне, превращающемся в зверя.       Конечно, она не могла быть уверена, но все знали, что после суда Нарцисса Малфой с сыном были заключены под домашний арест. Там, в поместье Малфоев — на неё было совершено нападение. Её тело обнаружили спустя неделю во время проверки, а её сын Драко пропал без вести.       Захлопнув папку, она вскочила с места и помчалась к Гарри.       В просторном кабинете на десять столов осталось всего три мракоборца, остальные уже разошлись по домам.       — Гарри! — выпалила она. — Кажется, есть!       Поттер подпрыгнул на стуле от неожиданности.       — Что там? — выдохнул он.       — Возможно, это Малфой, — Гермиона ткнула указательным пальцем в строчку статьи. — Я выезжаю. Немедленно.       — Если это он, — задумчиво произнёс Гарри, — значит, Малфой смертельно опасен. Его мать по всем данным была убита оборотнем. Понимаешь, на что я намекаю? Возьми с собой…       — Нет! Я не хочу привлекать внимание. И потом, это могут быть просто слухи или рекламный трюк. Я считаю, нужна разведка.       — Согласен. Что ж, если что, присылай Патронуса.       — Хорошо! — расцвела Гермиона, ощущая, как её интуиция танцует кукарачу.       Уже стоя в небольшой очереди Портального управления, она готовилась к, возможно, самому захватывающему путешествию в своей жизни. Она ещё не бывала в маленьком магловском городке Уорен Милл, что находится на побережье графства Нортамберленд. Теперь, когда дело близится к холодам и сезон отпусков и купания давно позади, этот непримечательный городишко должен стать чудным местом для проведения цирковых представлений.       На сборы час, и Гермиона, замирая от волнения и предвкушения завершённого дела, трансгрессировала за город, чтобы пройти через портал. Обратный заказан двумя сутками позже, значит, она вполне успеет всё уладить и доставить Малфоя в Министерство со дня на день. В очередной раз убедившись, что она помнит абсолютно всё самое главное об оборотнях, Гермиона перенеслась в незнакомое ей место.       Она сочла за везение, что на побережье было не так холодно, как могло быть. Довольно сильный ветер дул с юга, а тёмно-синие тучи грозили проливным дождём. Добравшись пешком до городка, на первом же столбе Гермиона обнаружила афишу, зазывавшую зрителей на позднее представление. Предупреждение о том, что допускаются лица не моложе восемнадцати лет, неприятно покоробило.       — Что у вас там за шоу, мистер… — она присмотрелась к написанному на дешёвом клочке бумаги, — Патрик Амбре. Оу! Месье Амбре!       Она иронично усмехнулась и не спеша пошла по мостовой вдоль домов.       Шатёр было видно издалека. Очередь к нему выстроилась огромная. Очевидно, зрители приехали из близлежащих городков, а может, и дальних. Гермиона отстояла очередь и купила билет прямо при входе.       Смеркалось. Гермиона бросила взгляд на небо, затянутое быстро плывущими тучами. Промелькнувший над горизонтом краешек луны, вызвал поток мурашек по телу.       «Парень, превращающийся в зверя». Конечно, её догадка могла оказаться ошибочной. Эти махинаторы и фокусники на всё способны ради достижения цели и набивания своих карманов. И, как она и подозревала, представление было совсем не таким впечатляющим, какое обещала реклама. Человеком-осьминогом оказался пожилой мужчина, обременённый мутацией, которая добавила ему дополнительных две руки, которые, как ни странно, функционировали. Артист успешно жонглировал, производил несколько действий одновременно, что понравилось публике. Группа карликов изрядно повеселила шутками и остротами в адрес друг друга и зрителей.       Но посреди этого веселья, совершенно внезапно на арену стали выбегать рослые крепкие мужчины, которые моментально собрали цилиндрической формы клетку в центре. Карлики стали с визгом разбегаться, запрыгивать на колени к зрителям, верещать, что наступает «момент ужаса, пришедший из преисподней». Зрители смеялись и возмущались одновременно, а сердце Гермионы уже трепетало в предвкушении. Не ошиблась ли она? Не окажется ли её догадка провальной, как все предыдущие. Ведь она ищет его уже не первый год, но зато за это время было найдено шесть пропавших без вести волшебников, а это тоже важно.       Свет погас. Прожектор осветил центр арены. Зрители замерли в ожидании.       Зловещая музыка тихим напряжённым ритмом вползла в шатёр. Дыхание перехватило, когда раздался угрожающий металлический звон. Прожектор выхватил вход на арену. Оттуда под аплодисменты зрителей показалось двое здоровяков, несущих в руках тяжёлые цепи. Но не они были интересны, а тот, кто плёлся за ними следом.       Её сердце словно сломалось, пропуская один удар за другим. Бледный, худой, высокий мужчина медленно шёл по песчаной арене. Он выглядел измождённым и больным — синие тени залегли под глазами. Его руки и ноги были закованы в цепи. Изрезанное шрамами обнажённое тело было прикрыто лишь набедренной повязкой. Длинные светлые волосы собраны в небрежный хвост, а небольшая борода явно подстрижена недавно и немного неумело.       Она никогда не узнала бы в этом мертвецки-бледном человеке, сотканном из обтянутых кожей мускулов, своего бывшего сокурсника, если бы не поражающе надменный взгляд злобных серых глаз, которым он взирал в темноту. Она понимала, что ему не видно зрителей — прожектор бил мужчине прямо в глаза. И в это время над головами, словно лепестки цветка, разошёлся купол шатра.       Когда-то блестящий студент Хогвартса безразлично-медленно поднял голову. Сквозь тёмно-синие тучи пробился лунный свет. Полная луна озарила небо.       Сколько надежды было в его взгляде! Это так контрастировало с тем страхом, который она видела однажды, когда дорогой её сердцу профессор Люпин превращался в монстра. Драко Малфой смотрел на луну, как на единственное существо в этом мире, которое его понимало, как на долгожданное благо, освобождающее от боли и страданий.       — Вервольф, леди и джентльмены! — раздался загадочный голос, ворвавшийся в шатёр.       Из груди Малфоя вырвался хриплый низкий рык, отозвавшийся вибрацией где-то у Гермионы внутри. Его тело изогнулось в неестественном движении, будто ломая спину пополам.       — Это существо было поймано охотниками много лет назад на границе Уилтшира и Дорсета, — вещал голос ведущего, когда бывшее когда-то красивым лицо Драко Малфоя стало вытягиваться, когда он хрипел и метался от боли, сдерживаемый четверыми здоровенными молодчиками. — Он обладает невероятной силой и прожорливостью, но не волнуйтесь, многоуважаемые зрители. У нас всё под контролем. Никогда и нигде вы больше не увидите подобное, ведь лишь в полнолуние Вервольф обретает свою истинную форму. Он — убийца, питающийся человеческой плотью.       «Это не истинная форма!» — внутренне возмутилась Гермиона, не сводя глаз с человека, ноги и руки которого уже вытянулись и исказились. Его тело быстро покрывалось шерстью — длинной и мягкой, совсем не такой, какая была у Римуса. Драко опустился на четвереньки, продолжая извиваться от боли. Набедренная повязка упала на пол. Шерсть покрыла всё его тело. Гермиона с ужасом взирала на самого настоящего светло-серого волка, только огромного и обессиленного. Он стоял уткнувшись мордой в пол, а зрители в ужасе перешёптывались, стремясь подняться со своих мест, подойти ближе.       Внезапно волк поднял голову, взглянул в небо и завыл так жалобно и страшно, что, казалось, разорвётся сердце.       Зрители зааплодировали, повскакивали со своих мест. Гермиона тоже поднялась, застыла в ожидании.       — Здесь он в полной изоляции, леди и джентльмены, больше ему никого не удастся убить!       Внутри всё оборвалось. «Неужели он кого-то убил?»       Тут зверь внезапно кинулся к решётке и вцепился в неё зубами с таким остервенением, что металл заскрежетал под его клыками. Люди шарахнулись прочь, закричали, а оборотень изо всех сил пытался просунуть свою огромную голову между прутьев, лязгая зубами, раздирая себе путь когтистыми громадными лапами.       Четверо молодчиков изо всех сил стали дёргать за цепи, оттаскивая зверя от решётки. Зрители засвистели, закричали:       — Монстр! Убийца!       На арену полетели пустые банки от пива, даже камни. А Вервольф бился изо всех сил, вырываясь из оков. Он рычал и пытался укусить своих мучителей, но они держали его, словно на дыбе, не давая возможность сделать лишнее движение.       Гермиона зажала рот обеими руками. Слёзы затопили глаза. Всё её нутро противилось происходящему. Лохматый отчаянный зверь бился в истерике, поднимал голову в небо, завывал и скулил от боли. И когда одна из цепей внезапно разорвалась, визг паники потряс шатёр, и люди хлынули к выходу, опрокидывая друг друга и скамьи.       Зверь стал бешено изворачиваться, стараясь броситься на своих пленителей. Раздался оглушающий щелчок. Зверь заскулил, а на арене появился внушительного вида мужчина в нарядном фраке с ружьём на плече и хлыстом в руках. Свист, и хлыст опустился на спину и плечи зверя. Рык смешался с воем, он снова заскулил от боли, упал на пол, смешивая кровь и песок.       — Это варварство! — в ужасе закричала девушка, бросаясь к решётке, цепляясь за неё пальцами. — Не смейте! Он же человек!       Но никто не обратил внимание на кричащую девушку. Зрители аплодировали ловкому дрессировщику, приструнившему зверя, а Гермиона продолжала кричать:       — Прекратите представление! Это неправильно!       Она не знала, что двигало ею — сострадание или жажда справедливости. Гермиона издала отчаянный протяжный вой, отчего шарахающийся по арене оборотень замер, оглянулся, и его пронзительный взгляд встретился с её растерянным.       Мужчина снял с плеча ружьё и направил на зверя. Раздался глухой хлопок, и волк, зашатавшись, рухнул на землю. Она держала его усталый взгляд в поле зрения, пока его веки не закрылись.       Зрители возвращались на места, в восторге свистели и аплодировали, выкрикивали похвалы и одобрение.       Она не хотела участвовать в этой вакханалии. Возмущение разрывало всё её нутро, когда огромного зверя волоком тащили по полу прочь с арены, размазывая кровавые дорожки по песку. Решётки убрали, бородатая женщина чинно прошествовала на сцену, а за ней ещё две таких же, что вызвало бурю оваций.       Пока дамы демонстрировали чудеса гибкости своих тел, Гермиона обошла арену и прошмыгнула за кулисы. Следуя за кровавыми отметинами и скрываясь в тени, добралась до фургонов, выстроившихся рядами. Здесь стоял небольшой шатёр, откуда вышли четверо мужчин.       — Дал жару сегодня, — усмехнулся один. — Не помню, чтобы такое бывало, как взбесился.       — Сучки давно не было, — ответил другой, и все четверо грубо расхохотались.       Гермиона поморщилась и, дождавшись, пока мучители уйдут, сделала шаг к шатру.       — Так-та-а-ак! — раздался насмешливый приятный голос. Гермиона вздрогнула, обернулась, тут же натыкаясь на того самого мужчину в роскошном фраке. — А вот и подружка для нашего волчонка.