Хроники Аместриса

- Майор Рин, прошу, сдайте оружие, - сложив руки в замок, сказал подполковник Арчер, глядя на арестованную девушку, стоящую напротив его стола в сопровождении двух лейтенантов, возвышающихся за её спиной. Молниеносная просто поразилась, как легко армия проглотила наживку. Не прошло и нескольких часов, как военная полиция заявилась по душу девушки. На удивление быстро среагировали и даже какие-то доказательства вины нашли. Быстро, оказывается, работать могут, когда надо-то. Формулировка “Пройдемте с нами” произнесенная холодным тоном не предвещала ничего, кроме похода в полицию с последующим допросом, изъятием оружия и подарка в виде прочных колодок на руки. Но девушка встретила конвой с добродушной улыбкой и, не оказывая никакого сопротивления и не задавая лишних вопросов, села в машину. Действие происходило на глазах у всего штаба – очередная показуха. Хотя это и к лучшему. Чем больше шума, тем больше правдоподобности. Пожав плечами, Хайни завела руки за спину, вытащила два пистолета из двойной кобуры и выложила их на стол перед Арчером. Затем, щелкнув ремнем, майор сняла саму кобуру, отправляя её следом за некогда её содержимом. Выпрямившись, девушка вскинула руку с указательным пальцем к верху, показывая, что думает, где она ещё прячет оружие. Пару секунд обдумав, Хайнкель встряхнула рукава, и в её руки упали две запасные обоймы. Но, как оказалось, это далеко не все. Следом за обоймами, алхимик выложила на стол несколько гильз из карманов кителя. Появление каждого нового предмета сопровождалось удивленным хмыканьем подполковника или простым удивленным выражением лица, выражающееся перекошенным ртом и вскинутыми бровями. Лейтенанты за спиной тоже растерялись, когда девушка скинула с себя китель и метнула его в лицо ближайшему лейтенанту, который, зажмурившись, неловко поймал одежду. Оказалось, что под мундиром была ещё одна кобура, которая тут же была удалена и положена в огромную уже по размеру кучку. Снова остановившись, Хайни нагнулась назад и откуда-то из сапога достала нож. Покрутив его перед глазами подполковника, Рин попрощалась и с ним. Да, девушка точно куда-то собиралась, но, видимо, не на работу, а на войну. Теперь осталось только главное оружие. Обреченно вздохнув, Молниеносная отцепила часы государственного алхимика от ремня и, изобразив на лице обиду, положила их на стол. - Все? – поинтересовался Арчер, пытливо взглянув на майора. - Не волнуйтесь, в желудке гранаты не храню, - попыталась ухмыльнуться Рин, но серьезный взгляд заведующего военной полицией не располагал к насмешкам, шуткам и защитному сарказму. - А это что? – спросил мужчина, кивком указывая на шею девушки, на которой висел серебряный кулон. Молниеносная растерялась, что вызвало лишь большее подозрение у Арчера. Подав знак одному из лейтенантов, чтобы тот снял с майора кулон. Военный подчинился и бесцеремонно сорвал с шеи девушки украшение, порвав цепочку. Рин проводила цацку напряженным взглядом, смотря как она оказалась в руке у подполковника. Не отрывая подозрительного прищура с Хайнкель, Арчер открыл медальончик. В нем оказалось две маленькие фотографии. Удивленно вскинув брови, подполковник показал фотографии Молниеносной. - Мой брат и сестра, - объяснила Рин, продолжая нервно прикусывать губу. Только бы он не понял, что в медальон открывается с другой стороны…. Слава всем существующим богам, что подполковник Арчер понял нервное состояние девушки по-своему. - Дорогая вещица? – спросил Фрэнк с понимающей улыбкой, раскачивая на цепочке кулон. - Дорога как память, - попыталась улыбнуться Хайни, но вышло немного неуверенно. Подполковник хмыкнул и кинул кулон в руки девушке. Рин поймала медальон и облегченно вздохнула про себя. - Неужели, даже не спросишь: за что тебя сюда привели? – сложив руки на груди, медленно произнес Арчер. - Нет, - ответила Хайнкель, чиня с помощью алхимии поломанную цепочку на кулоне, не обращая внимания на настороженные взгляды лейтенантов. Она понимала, что скоро не сможет пользоваться и этим. Угроза быть в колодках возвысилась до очень высокой отметки. - Совсем никаких вопросов? – подался чуть вперед Фрэнк, не понимая спокойствия молодого алхимика. Обычно все упираются, кричат, что не виновны или за что их сюда привели и тому подобное до бесконечной перевернутой восьмерки. Рин задумчиво подняла глаза к потолку, надевая на шею кулон. - Если только один, - сказала она и невинно посмотрела в серьезные глаза Арчера. – Вы не знаете, я закрыла дверь в свою квартиру? Безобидный вопрос, но когда он произнесен не к месту, у людей невольно появляется ступор. Трое мужчин изумленно посмотрели на Хайни. Опять очередная шутка? - Нет, серьезно. Не знаете? Фрэнк устало поднес руку ко лбу, пытаясь изобразить незамысловатый жест «рука-лицо», а затем он махнул рукой, приказывая увести девушку куда подальше, пока она окончательно не доиграется. Обвинение и так достаточно весомое, а она шутить изволит. Стоило двери закрыться за лейтенантами, проводящими Молниеносную до камеры временного содержания в Центральной тюрьме, подполковник откинулся на стуле и задумчиво посмотрел в сторону. Больше всего мужчина никак не мог понять одного: как может лучший друг, за которого девушка готова была жизнь отдать, предать? Судя по всему, очень даже легко… *** “Ну, не верю, не верю! Жалостливее, больше музыки в голосе!” (с) Остап Бендер – из к./ф. Двенадцать стульев Арест Молниеносного алхимика глубоко шокировал Мустанга и братьев Элриков. Правда, если полковник ещё мог примерно догадываться, почему это произошло, то Элрики рвали и метали, пытаясь найти виновного. А виновный был только один и с него и был спрос. Тайфу. Хигаши Тайфу. Водяной алхимик. Лучший друг Молниеносной, который и сдал её армии. Разобравшись, Эд и Ал стали игнорировать Водяного алхимика. Стальной даже прилюдно назвал его предателем. А что сам Тайфу? Водяному алхимику самому было мерзко на душе из-за того, что он сделал. Предатель? Да, в лицах других он теперь предатель. Но на это Хайни и делала ставку. Благодаря её внезапному аресту все внимание переключилось на майора Рин, а на Элриков и Мустанга стали смотреть сквозь пальцы. Впоследствии это поможет Стальному алхимику с братом благополучно сесть на поезд, направляющийся на Север, но об этом позже. Тайфу не знал, как ему себя вести и что делать. Вместе с Хайнкель ушла и уверенность. А как взбесило парня поведение Кинга Брэдли! Этот, не будем его называть плохим словом, хотя он того стоит, ухмылялся, когда Молниеносную увозили из штаба под конвоем. А эта похвала? “Я не ошибся в тебе, Водяной. Ты мне ещё послужишь”. Парня буквально трясло, когда он вспоминал об этом. Теперь сразу было видно, что все только и ждали, когда Хайнкель свалится со своего места, оступившись. Но военным было невдомек, что оступилась Рин намеренно. На Тайфу теперь смотрят, как на своего. Так вот чего добивалась Хайни! Она хотела спасти его, в очередной раз пожертвовав собой. “Нет, Хайни. Я не дам тебе жертвовать собой! Не позволю!”, - кричала душа Водяного алхимика. И поэтому, как только стемнело, парень направился на прогулку. Не просто так, а с целью. Зайдя в темный переулок и убедившись, что за ним нет хвоста, парень набрал в легкие холодного ночного воздуха и крикнул в тишине ночи: - Шрам! Я знаю, что ты где-то рядом! Покажись! В ответ тишина. Даже странно. Может, не убедительно кричим? Водяной огляделся вокруг и, сложив руки у рта рупором, снова крикнул: - Эй! Шрам! Снова – ни слова. Парень, цыкнув, со злобой пнул деревянный ящик, стоящий рядом. Вновь оглядевшись, Тайфу гневно сжал кулаки и горячо крикнул: - Покажись, ты, скользкий ублюдок! На сей раз ишварит отозвался на зов, но вместо приветствия сделал выпад откуда-то из темноты. Брюнету пришлось увернуться от правой руки разрушения и отпрыгнуть назад, чтобы увеличить расстояние до Шрама для защитного маневра, если тот потребуется. Твердо заняв позицию, парень с вызовом посмотрел в гранатовые глаза ишвариту. Вот ведь… появился, как черт из табакерки, как гопник из-за угла. Хм, как там поется? “Гоп-стоп, мы подошли из-за угла…” Так, ладно, мы отвлеклись. - Что тебе нужно, Водяной мальчишка? – грозный голос мужчины не располагал к дружелюбной беседе, от чего у Тайфу вся смелость ушла в пятки в обнимку с пугливой и очень ранимой душой. Собрав всю решимость в кулак, Хигаши ответил: - Ты ведь слышал о Молниеносной, так? Шрам пару секунд колебался, но, видимо, решив не нападать на молодого алхимика, скрестил руки на груди и свысока посмотрел на мальчишку. - Слышал. Разве не ты приложил к этому руку? Тайфу напрягся. - Мне пришлось… - Она защищала тебя тогда, не обращая внимания на рану, жертвуя собой, - оборвал алхимика мужчина. – Она бы погибла, но ни за что не подвергла тебя смертельной опасности. Ну, а ты? – Шрам брезгливо поморщился. – А ещё другом её называешься…. - Я сделал это не по своей воле!.. – крикнул Водяной, но осекся. Синие глаза наполнились грустью, и парень поспешил отвести взгляд себе под ноги, чтобы ишварит не видел этой слабости. Тело предательски выдавало отчаяние молодого алхимика, сотрясаясь нервной дрожью. – Она сама так хотела. В темноте лицо ишварита было плохо видно – отчетливо парень видел только глаза мужчины, но если присмотреться, то можно было заметить на его лбу недоуменную морщинку. Шрам пока смутно представлял, что имеет в виду парень. Однако мысли сразу сложились в целую картинку, стоило Тайфу резко вскинуть голову и громко, не скрывая скорбь в голосе, крикнуть в лицо божьему посланнику: - Откуда мне было знать, что она снова жертвует собой ради меня – идиота?! “Вот же дурочка”, - взглянув на ночное небо, еле слышно вздохнул ишварит. - Шрам! Прошу, помоги мне! – твердо сказал Хигаши, однако слабо надеясь на помощь от такого, как он. - А с чего ты взял, что я стану помогать тебе? – резко повернулся к брюнету Шрам и угрожающе ухмыльнулся. Но парень не испугался и перешел в контратаку. - Она спасла тебя, разве нет? Неужели, у ишваритов нет такого чувства, как простая благодарность? И… для них… она… Черт! Её посадили из-за тебя, придурок! Парень даже не представлял, как он удачно выбрал себе кандидата в помощники. Мужчина оцепенел от слов парня. Так он мог не подумать о том, что за укрывательство особо опасного преступника грозит наказание. Или он решил, что это уже проблемы той девчушки, которая спасла его? Из-за него…. И, правда, виноват только он. Вот только в чем? В том, что не может отказать этому мальчишке в помощи? Молниеносная…. Хайнкель Рин – дочь знаменитого алхимика, который во время войны убил стольких ишваритов. Идеальный объект для мести. Что это - наваждение или болезнь? Почему её хочется придушить и защитить одновременно!? Неожиданно для Шрама второе перевесило первое. Ишварит вздохнул и задумчиво отвел взгляд в сторону: - Тюрьма тщательно охраняется. Стоит им увидеть меня, и все пропало. Вытащить оттуда девчонку будет проблематично. - Кто сказал “проблематично”? Тайфу и Шрам обернулись на голос. Из тьмы переулка, выдыхая сигаретный дым, вышла Котоко Спирс. Где она была эту последнюю неделю – одному черту известно. Неизменная ковбойская шляпа все также висела за спиной, а ухмылка бандита продолжала портить в Котоко нежную женскую натуру. Затянувшись, ковбойка выдохнула колечко дыма. - Для меня нет ничего проблематичного! – самоуверенно заявила она, кидая на землю окурок сигареты и растирая его ногой. Тайфу нервно улыбнулся, увидев Спирс, и начал переступать с ноги на ногу. Парень сразу понял, что у девушки есть план, вот только уж больно не хочется спрашивать. Несомненно, он будет ещё более безумен, чем план Молниеносной. Однако парень вовсе не звал её и даже не искал – девушка сама нашла его. Наверное, новости дошли и до её ушей. Ишварит недоуменно посмотрел на ковбойку, не зная считать ли её врагом или же случайным прохожим – друга она не очень походила. Котоко, в свою очередь, оценивающе оглядела Шрама. - Так вот от кого мне нужно было вас защищать, - задумчиво потерев подбородок, протянула девушка, а затем обратилась к объекту своего внимания. – Мы так и не услышали твой ответ. Ты будешь нам помогать? - Помогу, но как? Я сам в розыске. Спирс ухмыльнулась и надела на голову ковбойскую шляпу. - Ты ведь сможешь найти нам машину? *** “Сами сознаемся или будем дальше отпираться?” (с) Остап Бендер – из к./ф. Двенадцать стульев Молниеносная сидела на стуле в комнате для допроса, стараясь держать позиции холодной и бесчувственной ледяной скульптуры. План планом, но сидеть в камере это совсем другое. Хайни думала, что свихнется. Нет, не от скуки, а от надоедливых соседей через решетку. Один бандит постоянно просовывал руку через прутья решетки и подзывал к себе девушку. Не выдавая своего раздражения, девушка сидела на скамейке, которая была далеко от решетки, не двигаясь с места и не реагируя на сюсюканья. Но какое нужно иметь терпение, чтобы выдержать это всю ночь. Наутро, когда девушке принесли непонятного зеленого цвета, но горячую, даже слишком – Хайнкель поняла это по лицу лейтенанта, принесшего еду, и пару, поднимающемуся над плошкой – похлебку, Рин не стала долго думать. Она подошла к стоящей на полу алюминиевой тарелке и пнула её в сторону надоедливого соседа. Именно ногой, так как колодки на руках не давали другого выхода из ситуации. Горячая похлебка попала в цель, которая тут же разразилась смачными матами, грубыми угрозами и проклятиями. Но вызвали алхимика на допрос не из-за этого инцидента, а именно по делу, в котором девушка обвинялась. Молниеносный алхимик была готова смириться со всем: и с нахальными соседями, и со скукой, и с вечным наблюдением, и с постоянными допросами. Даже с ненавистными колодками и с теми девушка уже готова была смириться, но никак не с ним…. - Может, все-таки скажешь, почему ты укрывала у себя Шрама? Кимбли… Багровый алхимик сидел напротив девушки, облокотившись о маленький стол, а затем, сложив руки в замок, опустил их перед собой. Хайни, стараясь не смотреть в глаза подрывнику, сосредоточилась на его руках, изящных, но опасных руках. Молниеносная не знала, сколько времени они так уже сидят. - Я отказываюсь давать показания, - упрямо сказала девушка, закрыв глаза. Рин уже сбилась со счету, сколько раз она говорила это. Первому, второму следователю, в итоге Кимбли сам вызвался допрашивать стойкую девчушку. - А ты упрямая, - вздохнул Багровый алхимик. Схватив за подбородок, он притянул Хайнкель к себе, уложив грудью на стол, и заглянул прямо в глаза. – Скажи, он заставил тебя это сделать? – В голосе подрывника слышались нотки понимания и сочувствия. Рин спокойно и невозмутимо смотрела ему в глаза, старалась ничем себя не выдать. – А может, ты сама его впустила? Алхимик заметил, как карие глаза девушки чуть расширились лишь на мгновение, но и этого было достаточно. Кимбли отпустил подбородок Рин и протянул руку дальше – к уху девушки. Заведя выбившуюся русую прядь за ухо, мужчина легко коснулся кончиками пальцев до мочки уха, покрутил сережку-колечко и разочарованно произнес: - Жаль, а какое оправдание было бы…. Молниеносная нахмурилась. Зольф слегка улыбнулся и отвел руку от лица девушки, позволяя той подняться со стола и сесть на стул. - Давайте, сажайте меня на хлеб и воду да на срок побольше, - фыркнула Рин. – Как у нас хорошо работает полиция: убийство пятерых военнослужащих приравнивают простому укрывательству. Как похожи ситуации, не так ли?.. Неожиданно Багровый алхимик, оперившись руками о стол, подался вперед к лицу арестованной Молниеносной и хищно изогнул брови. Хайни, увидев так близко от своего лица серо-голубые глаза, вжалась в стул, пытаясь уйти от взгляда “Стоять-дрожать-бояться!”. Молодому алхимику стало страшно. Девушка казалась себе такой маленькой, слабой, беззащитной перед возвышающимся над ней сильным, излучающим власть над ней, мужчиной. Ой, не надо было так говорить, провоцировать. Зверь, спящий в алхимике, проснулся, но, припугнув слегка, снова ушел в спячку. Зольф отстранился от девушки и, скрестив руки на груди, сел. С минуту в помещении была тишина, только Хайни пыталась успокоить бешено колотившееся сердце. Успокойся!.. - А как тебе поступок твоего дружка? – задумчиво проговорил Багровый, возвращая арестантку из панических мыслей в жестокую реальность. Хайни стиснула зубы. Опять он упомянул Тайфу, и сейчас внимательно следит за её реакцией. - Ему своя шкура дороже, - ответила Рин, отведя взгляд в сторону. - “Я не такая, как он” - это ты хочешь сказать? Глубоко копает, гад! Того и гляди, разгадает план Молниеносной. Девушка не могла этого позволить, и, смело взглянув в глаза Зольфа, твердо сказала: - Война – путь обмана и лжи, и встать на сторону победителя всего лишь вопрос времени. Мужчина хмыкнул: - Допустим… - А разве ты не являешься главным примером? – пытливо прищурив глаза, спросила Хайнкель. – Встал на сторону гомункулов только из интереса и возможности безгранично использовать свою алхимию… - Здесь я тебя допрашиваю, а не ты меня, - остановил Рин Багровый. - И все равно я права, - сказала Молниеносная и повернулась к подрывнику спиной. От слуха девушки не укрылся мученический вздох алхимика. Заноза она и в Ксинге заноза… - Тебя сегодня переводят в камеру. Пойдем, - коротко сказал подрывник, надевая на голову шляпу и поднимаясь из-за стола. Теперь ей не выпутаться….. Сентябрь 2011г.