Хроники Аместриса

- Водяной и та девка сбежали, почти все мои подчиненные тяжело ранены…. Хотя бы эту бунтарку поймали…. – Голос Рейвена звучал словно издалека. Да и слышать его особого желания не было. Первое, что поняла Хайни: она сидит привязанная к стулу. А второе, что состояние у неё вовсе не плохое, а омерзительное. Рука и колено саднили, и вся боль отдавалась в голову. Если девушка примерно уже понимала, что колено она просто ободрала, приземляясь на ящики, то с рукой дела обстояли намного хуже. Там был вывих, и не слабый. Зато ребра были целы, хотя утверждать пока рано, может, стоит алхимику пошевелиться, и боль проявится. Голова отяжелела, а в глазах стояла белая муть. Неужели, сотрясение? Да нет, тошноты и головокружения нет, просто боль. Состояние физическое просто мерзкое, про душевное и говорить не хочется. Мало того, что в душе Рин и так давно зияет огромная дыра, а после того, как девушка узнала правду, складывалось впечатление, что кто-то безжалостно разорвал эту дыру, делая её ещё больше. Так и с ума можно сойти. Молниеносная и так была на грани. Почему она прыгнула? Единственный выход? Может быть, но отказаться от той мысли, возникшей на краю пропасти, майор не могла. Боже, она же на себя чуть руки не наложила! Услышав голос генерал-полковника Рейвена, Хайнкель попыталась вести себя тихо и ничем не выдавать свое пробуждение, но левое вывихнутое запястье отдалось сильной болью из-за туго накрученной на её веревки, и Молниеносная издала непроизвольно тихий полустон-полухрип. Генерал замолчал и, судя по шагам, подошел к девушке. - Ну что, проснулась, самоубийца недоделанная? – зло прошипел Рейвен над ухом майора. Схватившись за хвост, мужчина поднял за волосы голову девушки, заставляя засопеть от неожиданной боли и гневно взглянуть на него. – И зачем ты это сделала? - Чтобы вас, подонков, не видеть, - сквозь зубы произнесла Рин. Генерал отпустил волосы Хайнкель и отошел к столу. Осторожно встряхнув головой, девушка оглядела кабинет. Кроме Рейвена в кабинете был и Кимбли, который стоял в пол-оборота к молодому алхимику и внимательно читал какие-то документы. Зольф бросил быстрый взгляд на Хайни и снова вернулся к бумагам. Майор нахмурилась, увидев на Багрового алхимика. Самое страшное и опасное ещё впереди…. Подрывник точно не простил ей побег. - Будем составлять бумагу..., - задумчиво произнес Рейвен, беря со стола ручку и лист чистой бумаги. - Без меня, что ли, не можете? – вскинув одну бровь, спросила Рин. - Молчать! – гаркнул генерал. – Ты будешь отвечать тогда, когда тебя спросят! – Молниеносная фыркнула, но замолчала. – Итак, твое полное имя? “Как будто он не знает!” – хмыкнула про себя Хайни, но вслух сказала как надо, хоть и с нескрываемым ядом в голосе: - Хайнкель Рин, сэр. - Совсем не женское имя, - глухо пробормотал Рейвен, записывая имя на листок. - Не удивительно, - усмехнулась девушка и подняла взгляд на белый потолок. – Отец сына хотел, а родилась я. Какая досада! Кимбли издал сдавленный смешок. Рейвен, стараясь не обращать внимания на усмешки майора, продолжил: - Звание?.. - О, да у вас склероз, генерал-полковник. Смею вам напомнить, что я майор в этом быдлятнике, который пляшет под дудочку гомункулов! – не утруждая себя в выражениях, сказала Хайни. Столичный генерал подался вперед и прошипел в лицо Молниеносной: - Они сделают меня бессмертным! - Бессме-ертие – верный способ сделать из дурака подлеца, - растягивая гласные, произнесла майор. – Занимался бы ты лучше своими бумажками! – усмехнулась Хайнкель, сдунув со своего лица прядку, которая выбилась из хвоста и щекотала левую щеку. Генерал-полковник покраснел от злости и замахнулся, чтобы ударить девушку. Хайни прикрыла глаза, готовясь принять удар, но Багровый неожиданно для генерала и Рин остановил руку Рейвена. - Может, обойдемся без рукоприкладства? – мягко спросил Кимбли, но с укором в серо-голубых глазах посмотрел на столичного генерала. Мужчина бросил на алхимика непонимающий взгляд, но руку все же расслабил и презрительно фыркнул в сторону девушки: - Ну и черт с тобой, Молниеносная. Рейвен снова отошел к столу и швырнул на него листок – с Хайнкель разговаривать бесполезно, только нервы мотать. - Это последний, - заговорил генерал шепотом. – И круг будет закончен…. сделаем здесь… До Хайни доносились только урывки фраз, и она внимательно стала вслушиваться. Про круг она услышала четко. - И каким образом? – спросил Зольф. В глазах подрывника читалось, что он и так знает ответ на этот вопрос, но, видимо, решил уточнить. Бальзам на душу?.. - Тем же что и тогда, в Ишваре. Используем…, - не успел генерал договорить. Его взгляд вернулся в сторону Молниеносной, и голос пропал. - Тем же что и в Ишваре?! – гневно прошипела Хайнкель. По рукам девушки пробежала молния, и веревка, которой были связаны руки алхимика, лопнула. Рейвен не ожидал такой внезапной перемены в пленнице и отступил назад, а Молниеносная быстро преодолела разделяющее их расстояние и, схватив генерала руками за ворот мундира, гневно говорила сквозь зубы: - Решили использовать меня так же, как моего отца в Ишваре?! Выкусите! Черта с два я буду работать на Вас – грязных предателей! Рин продолжала сыпать гневными возмущениями, а Багровый никак не мог оторвать взгляда от её лица. От гнева щеки пылали, глаза метали искры. Лишь когда с правого плеча девушки к кисти потрескивая стала спускаться маленькая молния, Кимбли, очнувшись, оторвал Хайни от испуганного генерала и крепко прижал к себе. Майор попыталась вырваться из хватки подрывника, но мужчина перехватил её руки, чтобы она не смогла совершить преобразование. - Из-за вас я стала такой! Из-за вас моя семья презирается! Из-за вас мой отец стал убийцей! – продолжала кричать Хайнкель. – Из-за вас его казнили! - Но казнь провела ты, - злобно ухмыльнулся генерал Рейвен. – Ты убила своего отца! Сама!! Рин осеклась. Снова… снова ей напомнили про её ошибку, которую уже не исправить, никогда. Глаза защипало, и девушка поняла, что ещё чуть-чуть и она не сможет сдержаться. Зажмурив глаза, Хайни подняла голову к потолку и обреченно и протяжно чертыхнулась сквозь зубы. Больше она не сопротивлялась и словно вообще не обращала внимания на крепко держащие её руки подрывника. Рейвен презрительно фыркнул, глядя на молодого майора, и обратился к Кимбли: - Делай с ней, что хочешь. Это твоя обязанность. - Я помню, - спокойно ответил Зольф, но его глаза победно блестели. Ведя перед собой девушку, подрывник вышел из кабинета. Хайнкель попыталась взять себя в руки и искоса посмотрела на идущего рядом алхимика, рука которого крепко держала девушку за плечо. Решив воспользоваться шансом, что Кимбли ушел куда-то в свои мысли, Молниеносная резко дернулась в сторону. Рука подрывника отпустила её плечо, но только для того, чтобы в следующее мгновение вжать молодого алхимика в стену, не давая шанса вырваться. Удар о стену разом выбил из легких весь воздух, а спина отозвалась резкой болью. Увидев совсем близко от своего лица глаза Багрового, Рин рефлекторно захотела оттолкнуть мужчину от себя, но тот не дал этого сделать – он схватил девушку за запястья и завел их почти над головой девушки, вжимая в стену. Хайни попробовала освободить руки, но Кимбли лишь сильнее сжал её запястья. Боль охватила вывихнутую руку, заставляя брови болезненно дрогнуть. Карие глаза гневно посмотрели на алхимика, но мужчина не счел это угрозой и ухмыльнулся. - Решила снова сбежать от меня? – стоило ему произнести несколько слов, и храбрость девушки стала стремительно улетучиваться. – Думала, что я не найду тебя? Думала, что я забуду? Не будь такой наивной, девочка. Ты же знаешь, что со мной играть опасно. А сейчас ты будешь делать то, что я тебе скажу. Страх охватил девушку своими холодными руками. Рин не могла больше спокойно смотреть в лицо подрывнику, и взгляд метнулся в сторону. В коридоре никого, не от кого ждать помощи. Ну, хоть кто-нибудь бы прошел – все словно вымерли. Хайни почувствовала горячее дыхание алхимика у своего уха. - Дрожишь, - усмехнулся Зольф, видя состояние девушки. Она сама не понимала толком, почему дрожит: от страха, от сквозняка, который гулял по коридорам крепости? Или же это от резкого перехода в голосе Кимбли – с четкого и проникновенного до тихого, почти любовного шепота? - Убей меня, - Хайнкель закрыла глаза, не желая видеть, слышать, чувствовать присутствие Багрового алхимика. Не хочется даже жить, когда на тебя так психологически давят. Хайни, может, есть другой выход, а? Зачем жаловаться постоянно на судьбу? Почему ты думаешь, что только смерть спасет тебя от страданий, от душевных мук? Ведь жизнь – зебра, за черной полосой всегда будет белая. Правда, нужно ещё многое преодолеть, стерпеть, понять, чтобы достигнуть этой белой полосы… - Нельзя, - покачал головой Багровый. – И тебе не позволю самоубийством заниматься. Привяжу, запру, усыплю, но не позволю. Ты нужна гомункулам живой. - А убил бы? Если б не приказ? – прищурившись, спросила Рин. - Какие ты вопросы задаешь, Молниеносная, - усмехнулся подрывник. – Будь уверена, если бы я хотел тебя убить, то не стал бы с тобой церемониться, и не стоил бы прелюдий. Тут Кимбли заметил, что девушка вовсе его не слушает, а может, её вообще не интересовал ответ. Мужчина замолчал и несколько секунд понаблюдал за мимикой Рин. Глаза пленного майора внимательно и оценивающе смотрели на руку Багрового, которая удерживала запястье девушки, крепко прижимая к холодной стене. Между бровей Хайнкель появилась задумчивая морщинка, а губа нервно закушена. Кимбли это откровенно позабавило. Вопросом его пытались отвлечь? Несмотря на её положение, жертва ищет способ освободиться, защититься, сбежать. Интересно. Зольф резко подался вперед, разведя руки Рин в стороны и переплетя свои пальцы с её, наклонился и впился взглядом в перепуганные карие глаза. Он стоял так близко, что алхимики почти соприкасались носами. - Даже не думай этого делать, - подозрительно тихим голосом сказал Багровый. - А то что? – собрав в себе остатки храбрости, бесстрашно спросила Молниеносная. Змеиная ухмылка тут же украсила губы подрывника. Девушке показалось, что что-то холодное вонзили ей в спину. По телу начали бегать мурашки, а во рту пересохло. - Иначе, накажу, - ответил Кимбли, продолжая ухмыляться. – И поверь, у меня фантазия намного богаче, чем у Мустанга. Рин уже хотела уточнить, что алхимик имеет в виду, но зависла на полуслове – ответ сам отразился нехорошим блеском в серо-голубых глазах. Инстинкт самосохранения, проснувшись, наконец, забил тревогу. Будь на месте Багрового Шрам, Молниеносная точно бы стала вырваться, брыкаться, кусаться, только чтобы вырваться на свободу, но с алхимиком было все иначе. От одного его присутствия она уже чувствовала разницу между ним и ей. Слишком большая разница, которая буквально давит на майора. Он сильнее, он хитрее, он опытнее, он коварен и безжалостен. А в серо-голубых глазах так и читается, что любое сопротивление бесполезно и смертельно опасно. Поэтому она вздохнула и почти безжизненным взглядом посмотрела за спину подрывнику. Приняв это за смирение, подрывник отстранился от девушки, но продолжая держать её за руку, повел дальше. Немного отойдя от пережитой шокотерапии, Молниеносная огляделась. Как она помнила, камеры находятся в другой стороне, так почему же…? - Куда ты меня ведешь? – решила все-таки поинтересоваться Хайни. - В мою комнату, - флегматично ответил алхимик. Девушка подавилась от возмущения. Нет, вы слышали?! - Нет уж, лучше в камеру! – мотнула головой Рин. - Я здесь решаю, что лучше, - парировал Кимбли, взглянув на майора. Лицо подрывника выражало полную невозмутимость и спокойствие, что девушке стало совсем не по себе. Её не воспринимают всерьез. Это даже обидно! Молниеносная отвернулась и стала смотреть себе под ноги. Она не знала, что ей делать. Тайфу и Котоко в бегах, Мэтт и Такуто точно вне подозрений, а Риккото… Она же себя практически выдала тем визгом, когда Рин падала. О чем она только думала?.. Да и сама Хайни тоже…? Так, ладно. Нужно пока выждать выгодный момент… Внезапно девушку осенило. Что здесь делает Багровый алхимик? Он же ещё вчера был в больнице, разве нет? По отчету Майлза он был тяжело ранен, а сейчас что? Прошло все? Хайни искоса посмотрела на подрывника. Тот смотрел прямо перед собой и морщил лоб в раздумьях. Молниеносная знала только один способ, как можно так быстро встать на ноги после серьезного ранения. Она и сама этим воспользовалась, когда её ранил Зеркальный алхимик. Рука девушки дернулась, чтобы проверить свой кулон на шее, где хранился маленький философский камушек, но почувствовала, как пальцы Кимбли чуть сильнее сжали её руку. Девушка вздрогнула. Заметил? Понял? Нет, видимо просто не понял её жест. Опустив руку, Рин оставила мысль о проверке. Спустя минуты две Зольф открыл перед девушкой дверь в комнату и тихонько подтолкнул упирающуюся Молниеносную вперед. Хайни вошла в комнату, оставив всякую надежду на разумность всего происходящего, и огляделась. Просторная с огромным окном комната, чем-то напоминал кабинет Риккото. Единственное, чем помещения отличались, так это наличием кровати, маленького столика в углу, приличного шкафа с книгами и дивана. Увидев полутороспальную кровать, девушка шокировано посмотрела на Кимбли. Он издевается или как? - Не волнуйся, я буду спать на диване, - пожал плечами Багровый. Рин проводила недоверчивым взглядом подрывника, который подошел к ещё одному шкафу и, достав из его недр запасное одеяло, бросил его на диван. Вся сложившаяся ситуация девушку не то чтобы смущала, а пугала и возмущала. С подрывником, у которого много непонятных мотивов и намерений, в одной комнате?.. Спасибо тебе, Ишвара, большое! Худшего наказания для Молниеносной и ты придумать и не могла! Хайни осмотрела себя. Видок потрепанный и неопрятный, хочешь не хочешь, а в порядок себя привести надо. - Эм, я могу…, - начала было Хайнкель, но алхимик, не оборачиваясь, перебил её: - Ванна там – справа от тебя. Девушка посмотрела в указанную ей сторону. И вправду, там была ещё одна дверь. Молниеносная осторожно взглянула чуть вперед. Там находилась вторая дверь – входная, откуда только что они сюда пришли. Путь к свободе так и манил к себе, и как раз вспомнилось, что Кимбли её не запирал… - Смотри, двери не перепутай, - усмехнулся Зольф, по-прежнему стоя спиной к девушке. “Он что затылком видит?” – с горечью подумала Молниеносная, но, тихо хмыкнув, ничего вслух комментировать не стала. Как только дверь в ванную за Рин закрылась, Багровый лукаво посмотрел через плечо. Ноябрь 2011г.