Хроники Аместриса

“- Ковальски, варианты. - Стратегическое отступление. - Поясните… - Мы убегаем, но мужественно.” – (с) м/ф Мадагаскар. - Немедленно найдите их! Каждый угол обыщите! И чтобы ни один переулок не остался не проверенным! Солдаты с ружьями наперевес обыскивали каждую улочку в поисках молодых алхимиков, но пока особого результата это не приносило. Однако один отряд, который отправился проверить ближайший переулок, так и не вернулся. Несколько лейтенантов, вооружившись ружьями и пистолетами, вошли в этот переулок. Пройдя несколько шагов, они обнаружили первый отряд, находившийся без сознания и лежащий на земле в обнимку со своим оружием. Некоторые из солдат бросились к раненным товарищам, потрясли их за плечи. Без сознания, спят, видя свой долгожданный отпуск. - Что? Да как это? – раздалось с разных сторон. Лейтенанты в растерянности оглядывали своих товарищей, пока в переулке не раздался пропитанный насмешкой голос: - Не меня ли ищите, мальчики? Военные одновременно повернулись на голос, прозвучавший из глубины переулка, и остолбенели на мгновение. Молниеносная в мужском фраке бесцеремонно сидела на поверженном военном и смотрела на появившийся отряд из-под полов цилиндра. Увидев, что на нее, наконец, обратили внимание, майор злобно ухмыльнулась и медленно поднялась, выпрямляясь в полный рост, под звуки вскинутых пистолетов и ружей. - Молниеносный алхимик, Хайнкель Рин, попросим не оказывать… Лейтенант так и недоговорил. Он застыл, покрывшись тонкой корочкой льда, а затем рухнул на землю. Не успели опомниться другие, как точно так же рухнули следом за командиром. Девушка посмотрела на силуэт, появившийся чуть меньше минуты назад за спинами солдат, и улыбнулась. Водяной поправил на руках кастеты и улыбнулся в ответ Хайни. - Путь чист, командир! – с усмешкой произнес Тайфу. - Мог и не волноваться, я бы справилась сама, - пожала плечами Молниеносная. - Да, и в этом вся ты, - раздался за спиной знакомый голос. Котоко, снова зажав между зубами зажженную сигарету, уверенным и решительным шагом подошла к молодым алхимикам, выдыхая сигаретный дым. Ковбойка поправила на голове ковбойскую шляпу и оценивающе оглядела друзей. Взгляд задержался на Хайни, губы сложились в трубочку и издали смачный свист. - А ты у нас кто? – насмешливо произнесла Спирс. – Ладно, Тайфу – рабочий обыватель, а ты-то в кого вырядилась? - В бродячего артиста? - с сарказмом ответила Молниеносная. - Ага, - усмехнулась Котоко. – Кролика вытащишь? Хайни рассмеялась. - Прости, ещё не практиковалась, - после усмехнулась девушка, снова поправив на голове цилиндр. - Как обстановка? – внезапно серьезно спросил Водяной. Спирс с любопытством посмотрела на Хигаши, который был совершенно неестественен – серьезное лицо парня вызывала у Котоко непроизвольный горловой смешок, но девушка сдержалась и ответила: - Мы с Риккото, Мэттом и Такуто уведем Мечеразящего алхимика подальше от города. Вам обоим передых нужен, - выдыхая новую порцию дыма, сказала ковбойка. - Уверена? – забеспокоилась Рин. - Уверена, родная. Ещё как, - кивнула Спирс, улыбнувшись. – Бегите прямо по этой дороге, до нашего отеля. А все остальное предоставьте нам. Со стороны близлежащей улицы раздался взрыв. Ребята одновременно, не сговариваясь, побежали в ту сторону. Через несколько мгновений им открылась следующая картина: троица Бригса бежала от преследуемого их черного автомобиля. Машина летела за ними на полной скорости, практически отдавливая ребятам ноги. Риккото делала попытки остановить преследователя, делая алхимические пассы себе за спину, но алхимические вспышки из-за сбитого, да нет, вообще никакого прицела, промахивались. - У нас снова проблемы…, - цыкнула Котоко от досады, чуть ли не перекусив во рту сигарету. Хайнкель мгновенно оказалась за спинами бегущих ребят – способности к невероятной скорости снова помогли, и, выставив руки перед собой, обрушила их на капот автомобиля, пропуская через пальцы молнию, тем самым остановив мотор и позволяя товарищам скрыться в переулке. Просто остановила и тут же пожалела об этом, стоило девушке поднять глаза на водителя. Мечеразящий с легким изумлением смотрел на майора, остановившего машину, а затем нервно усмехнулся: - Я её, значит, ищу, а она… мужиком ходит! Громко чертыхнувшись, Молниеносная резко переместилась в конец улицы, где совсем недалеко были Тайфу и Котоко. - Держи, - Рин сняла с головы цилиндр и сунула его в руки Водяному. Хигаши изумленно воскликнул, спрашивая, какого черта она собралась делать, но Хайни не ответила своему другу и медленно встала посредине дороги. Блейк, увидев это, злобно ухмыльнулся, сверля глазами молодого алхимика. Сидящие рядом в машине военные нервно сглотнули. Лицо Инквизитора вселяло невероятный ужас, с ним разве что сравниться находящийся в бешенстве Багровый алхимик, которого сейчас тут не было поблизости. - Ну что, покататься на капоте захотела? – рассмеялся Мечеразящий алхимик, заводя мотор машины и с силой давя на газ. Автомобиль рванулся с места. - Рин? – Риккото в испуге посмотрела на спокойно стоящую на дороге Хайнкель. – Ты сдурела?! А ну, быстро ушла с дороги!!.. - Не мешай, а? – ответила Рин, практически срывая с кармана алхимические часы, возвращенные ей Водяным алхимиком, после долгих дней в Бригсе. - Мистер Блейк, остановитесь! – в ужасе крикнул сидящий рядом с водительским креслом солдат. В ответ алхимик только громко рассмеялся. - Что, в штаны наложили? – произнес Инквизитор, смотря на дорогу и беря хороший разгон. – И это теперь называется военная полиция? Слабаки! С таким подходом вы никогда и никого не поймаете! – Джон с новой силой надавил на педаль, чуть ли не ломая её. Взгляд зеленых глаз не сходил с фигурки девушки, не двигаясь стоящей на пути, несущейся на ужасно высокой скорости, машины. – Ну что, Молниеносная, поиграемся? Хайнкель соединила ладони вместе и преобразовала часы в меч, а затем высоко подняла его над головой, держась обеими руками за рукоять. Автомобиль уже был совсем рядом. Боевой громкий клич, вспышка яркой молнии на мече и резкий, разящий наповал, взмах меча. Оглушительный звук разрывающегося на куски автомобиля разнесся, наверное, на весь Аместрис. Ребята в шоке даже рты пооткрывали, глядя на эту совершенно фантастическую сцену. Машина разлетелась ровно на две половины, и они, пролетев мимо Хайни, держащей меч перед собой, и не задев, рухнули за спиной молодого майора. Что стало с пассажирами трудно сказать. Обломки загорелись вмиг. Вернув меч в прежнюю форму, Рин обернулась через плечо и посмотрела на обломки. Взгляд карих глаз горел решимостью и отражал языки пламени от горящих обломков. Однако в этой пафосной со стороны зрителя позе ей не дали побыть. Котоко вышла из переулка, грубо схватила под локоть и втянула подругу обратно в переулок. - Какого черта?! – гневно произнесла Спирс. У остальных просто язык не поворачивался, чтобы высказать Молниеносной все, что они о ней сейчас думали. Нет, ну не самоубийца, а? В который раз уже!? - Простого «спасибо» было бы достаточно, - хмыкнула Рин. - Шизанутая камикадзе! – злобно произнесла ковбойка, резко надела Хайни на голову её цилиндр, с силой надавила на него, вынуждая вжать голову в плечи, и сдвинула почти на самые глаза. – В следующий раз изволь предупредить! - Ага, всенепременно. Каждый шаг, каждую обойденную мной лужу комментировать буду, - фыркнула Рин, поправляя свой головной убор. - Это ты мне за гранату в Бригсе, так ответила, да? – прищурилась Котоко. - Думай, что хочешь. Внезапно ребят привлекло копошение около обломков автомобиля. Присмотревшись, Рин громко прицыкнула языком от досады. Он просто неубиваем! - Ать! – прокомментировал Джон, откидывая со своей ноги отломанную дверцу автомобиля. С лица у Аместрийского Инквизитора текла кровь, одежда была разодрана, а где-то прожжена насквозь, и больше ничего. Мечеразящий повернулся в сторону Молниеносной и покачал головой. Попытался подняться. – Ну, Рин, попадись мне.… Устрою тебе адскую сковородку. Лично. Молниеносная с изумлением смотрела на почти невредимого ветерана Ишвара. Вот как? Меч в живот, кромсание автомобиля – ничего не берет. Он не тот противник… Ох, отец, Киримару Рин, Туманный алхимик, как же ты был прав. - Что вы застыли? – гневно произнесла отошедшая от шока Риккото. Тайфу и Хайни переглянулись. - Но… - попытались возразить одновременно. - Валите отсюда на хрен! – крикнула Спирс, чуть ли не давая пинок для ускорения обоим. - Рассчитываем на вас…, - неуверенно произнес Водяной и побежал вглубь переулка. Молниеносная поспешила его догонять, идя следом быстрым шагом. Неправильно это как-то… вот так оставлять… Хайни вздохнула, снова нервно поправляя на голове цилиндр. Этот план был совсем ей не по душе… *** “Завтра на конспиративной квартире нас будет ждать... нас будет ждать засада. Придется отстреливаться” (с) Остап Бендер – из к./ф. Двенадцать стульев. После изнурительной беготни по Западному городу Хайни и Тайфу оторвались от преследования – надо отдать должное команде из Бригса. Риккото, Мэтт и Такуто с Котоко взяли на себя Джона Блейка и увели его за собой из города. А бегуны вернулись в гостиницу, где остановились около двух дней назад под чужими именами. Поднявшись на нужный этаж, Хайнкель остановилась и обернулась на Водяного, у которого номер был выше этажом. - И что теперь? – с усталой усмешкой спросила Рин. - Отдыха-а-ать, - некультурно во весь рот зевнул Тайфу. - Как? Я же не успокоюсь, пока не буду уверена… - Успокойся, они справятся, а потом мы с ними в условном месте встретимся, - оборвал подругу Водяной. Хигаши внимательно посмотрел в лицо девушки. – Отдохни, ты, и правда, на ногах еле стоишь. Майор не могла сопротивляться этой доброй улыбке. Улыбнувшись в ответ, девушка повернулась к парню полностью и положила ему руку на плечо. - Постараюсь, - выдавила из себя Рин, стараясь не выдавать нотки усталости. - Постарайся, - Тайфу стал подниматься по лестнице на свой этаж. – До завтра. - Да, - тихо сказала Хайни и, украдкой зевнув в ладонь, пошла к двери своего номера. Нашарив в кармане фрака ключи от номера, девушка засунула его в замочную скважину и лениво повернула, открыв дверь. Войдя в помещение, она еле-еле сдержалась, чтобы не прислонится к стене и не сползти по ней вниз. Да, Тайфу прав. Она очень устала. От всего. И ото всех. И несколько часов отдыха ей не помогут восстановиться. Слишком много всего свалилось на плечи. О чем-то задумавшись, Молниеносная скинула ботинки, прошла в комнату, повернулась к зеркалу. Медленно сняв с головы цилиндр, Хайни положила его на тумбочку перед зеркалом. Рядом она бросила ключ от номера. Глубоко вздохнула. Неужели, передышка? Просто не верится. Девушка подняла руки к своему галстуку, пальцы чуть ослабили узел на шее и резко замерли. Карие глаза в шоке смотрят в зеркало. Там отразился силуэт, который заставил медленно повернуться себе за спину. В кресле сидел он. Рин нервно сглотнула. Он сидел, закинув нога на ногу, изредка и искоса поглядывая на девушку, и задумчиво читал газету, которая была у него в руках. «Аместрийский вестник», который и выдал присутствие алхимика в комнате. Молниеносная с шумом выдохнула и непроизвольно сделала шаг назад, больно врезаясь пяткой в тумбу. - Что же ты остановилась? – насмешливо спросил не прошеный гость, нагло заявившийся в номер, пока хозяйки не было дома. Хайнкель сглотнула снова, понимая, что попала. И на сей раз точно. - Что ты тут делаешь? – хриплым голосом спросила девушка. - Всегда вы задаете такие вопросы: «Что ты делаешь?», «Откуда ты знаешь?», «Что ты задумал?», - откладывая газету, сказал Кимбли, сверля глазами девушку. – Избавь меня от этих вопросов. Рин молчала, лишь рука пыталась нащупать позади себя что-нибудь, что могло бы её защитить. Куда там.… Кроме цилиндра и ключей от номера ничего на тумбе не было. Остается только одно – алхимия. Но…Молниеносная нервно вздохнула. Она слишком устала, слишком много сил использовала в той схватке с автомобилем, и не сможет контролировать свою капризную алхимию. Плюс до кармана с часами государственного алхимика ещё дотянуться надо. В итоге остается только одно…кричать, звать на помощь. - Почему ты не зовешь на помощь? – слегка прищурив один глаз, спросил Багровый. – Здесь же рядом твой дружок – Водяной мальчишка, ведь так? “Дьявол,” – ругнулась про себя девушка. – “Снова он о Тайфу заговорил…” - Ты убьешь его, - чуть дрожащим голосом произнесла Рин. Зря она надеялась на передышку и расслабилась, потеряв при этом всю свою бдительность. - Нет, - после некоторой паузы произнес Зольф. Голос не был насмешлив и внушал некое доверие, но… - Зачем мне это? Сказать-то сказал, но использовать эту ситуацию в своих целях подрывник мог с легкостью. Хайни отчаянно замотала головой, надеясь, что ей просто мерещится все. - Уйди, уходи, оставь меня в покое! – громко сказала Молниеносная. – Я не хочу с тобой связываться! - Просто ты знаешь, что проиграешь, - тихо перебил Кимбли, прикрыв серо-голубые глаза. И он прав, Хайнкель знает, что в бою с ним у неё нет никаких шансов, даже пытаться не стоит, что девушка и делает. Однако она не хочет этого признавать. Не хочет признавать свою осторожность и свои сомнения. – Всегда об этом помнишь, и даже не пытаешься… - Замолчи! – воскликнула майор, не желая этого слышать. Она не даст себя провоцировать. Да, она готова выбежать на поле и сражаться с гомункулами, химерами и другими пакостными тварями, встать против Джона Блейка, против Отца, против самого Кинга Брэдли, но не против него. Физически не может, руки сами опускаются, и разум кричит «не смей!». - Неужели даже не попытаешься? – резко распахнул глаза Багровый. В его взгляде было что-то зловещее. Что же он…? Неожиданно алхимик поднялся с кресла и двинулся к девушке. Паника завопила в душе Рин, но она не стала ей особо поддаваться. Девушка напряглась, словно струна, стоило алхимику подойти совсем близко. Его глаза чуть маниакально смотрели на Хайнкель, от чего смелость и решительность выбросили белые флаги, требуя переговоров, а страх и инстинкт самосохранения вещали о незамедлительной капитуляции. - Ну? Я жду, - сказал Багровый, внимательно смотря молодому майору в глаза. Молниеносная не ответила, напряженно вглядываясь в омуты ледяных очей и нервно сжимая кулаки. Кимбли протянул к лицу девушки руку, намереваясь коснуться щеки. Но Хайни судорожно втянула ртом воздух и дернулась в сторону, отодвигая свое лицо от его приближающихся пальцев. - Ты нервничаешь, - как всегда: не спрашивая, а утверждая, насквозь видя её состояние, с легким едва заметным сочувствием произнес Лотос, дотронувшись до мягких прядей волос Молниеносной. - Просто…оставь меня в покое, - хрипло сказала Рин. В горле пересохло от волнения и напряжения. И это уже происходит только от присутствия алхимика…. - Прости, но нет, - ни единой нотки сочувствия в голосе. - Почему я? – давно мучающий её вопрос. Карие глаза смотрят в сторону, старается не реагировать на легкие движения его пальцев в её волосах. – Легкая жертва, да? Легкая? О, нет, Молниеносная! Ты ошибаешься. Жестоко ошибаешься. - Ты себя слишком недооцениваешь, - чуть покачал головой подрывник, задумчиво смотря девушке в лицо. - О, мне это та-ак польстило! – огрызнулась Хайни, кидая в лицо ветерана Ишвара очередной полу-сарказм. Вечная совокупность защитных механизмов Молниеносной: ирония, смех, сарказм. Но сейчас даже они не спасали ни от чего. Ещё и спровоцируют, не дай Ишвара… - Просто прими это, - произнес он, продолжая играть с её прядями. - Не собираюсь это принимать, - почти твердо сказала Рин. – Никогда. Кимбли усмехнулся. Серо-голубые глаза коварно заблестели, но девушка этого пока не видела, смотря совсем в другую сторону. - Вот как, даже если твой друг попадет под удар? Рин со страхом повернула лицо к алхимику. Что он опять задумал? Что за очередной шантаж? Манипулятор! Шантажист! Да как?!.. - Что ты имеешь в виду? – несмотря на то, что девушке хотелось высказать об алхимике буквально все, она сдержалась. Иначе в Аместрисе стало бы на одну культурную девушку меньше… Багровый снисходительно улыбнулся, убрал руку от лица майора. - Ты же знаешь, что все алхимики эгоисты… - Все люди по своей натуре эгоисты и собственники, - перебила подрывника Хайнкель. – Не стоит так ограничиваться. Мужчина кивнул, принимая её слова. - Да, ты права, но я хотел поставить акцент на другом… все алхимики – эгоисты, - выделил интонацией Зольф. - То есть, я тоже эгоист? – вскинула брови девушка, а затем нахмурилась и сложила руки на груди. – К чему ты клонишь? - Ты не задумывалась о своей эгоистичной стороне? – со своей фирменной улыбкой спросил алхимик, выжидательно смотря на молодого майора. – Сейчас ты все поймешь. – В следующий миг подрывник медленно пошел в сторону выхода. Хайни, как и сказал подрывник, мгновенно все поняла, что собрался тот делать, гневно стиснула зубы и вскинула руку в сторону Багрового. Тот остановился, почувствовав на своей шее холод от лезвия меча, и покосился себе за спину. Молниеносная сделала несколько шагов к Кимбли. Лезвие меча опасно скользнуло поперек шеи подрывника, в ужасной близости от кожи. Но Кровавый Лотос был совершенно невозмутим, если не расслаблен. Рин встала за спиной ветерана Ишвара и была готова в любой момент перерезать тому горло, но медлила. - Я не позволю тебе это сделать. Ты не посмеешь его тронуть, - гневно произнесла Хайнкель. Рука с мечом нервно дрогнула, чуть не оставив царапину на шее Багрового алхимика. – Ты не сделаешь этого. Зольф вздохнул, чуть пожал плечами. Контролировать себя становилось все труднее и труднее… - Вот как…, - медленно, тихо и совершенно спокойно сказал Кимбли. – Но с чего ты так уверена…, - неожиданно Кимбли завел руки за голову и, схватив Хайни за запястья, резко перекинул через себя. Молниеносная не успела не то, что вскрикнуть, даже пискнуть не смогла, как оказалась прижата к полу. Родное и преданное оружие, находящееся сейчас в руках врага, было теперь в опасной близости от шеи Рин. Девушка выдохнула прямо в лицо Багровому, который хищно ухмыльнулся, радуясь произведенному по-своему устрашающему эффекту неожиданности. - …Что я тебя послушаю?.. Карие глаза испуганно смотрели в лицо подрывника, язык просто не поворачивался, чтобы что-то высказать. Тело бросило в дрожь. На шее ощущался холод лезвия меча, по спине тоже пробежал холодок от страха и трепета перед Багровым алхимиком, от контраста ощущений ледяного пола за спиной и тяжести горячего тела, прижимающего к этому полу.… На лице появился досадный румянец, а смотреть в коварные глаза сил просто не было. - Позволь мне ещё раз объяснить, - сказал Кимбли тихим проникновенным голосом. – Ты уже знаешь, что твоя слабость это дружба. Она делает тебя слабой. - Нет, она… - Ошибаешься, - Зольф наклонился почти к самым губам Рин. – Не сильнее, а слабее. Ты, сломя голову, бежишь их спасать, забыв о себе, но понимая, что если исчезнешь ты, их больше никто не спасет. И как ты только не разрываешься? – с наигранным сочувствием. – А знаешь, почему ты так к ним привязана? Хайни напряжено смотрела в глаза подрывника, боясь даже дышать. - Я тебе скажу, - наклонился к самому уху и выдохнул. – Из чувства благодарности. Ведь они единственные, кто признал тебя. Рин вздрогнула, глаза широко распахнулись, рот приоткрылся, выкрикивая немое «неправда!». - Твои друзья, - повторил Кимбли, продолжая шептать девушке на ухо. – Те, кому ты доверяешь, кого считаешь своей семьей, они те, к которым ты можешь всегда вернуться.… Разве не так, Молниеносная? Разве это не считается своеобразным эгоизмом?… твоей слабостью?…- последнее он прошептал особенно коварно, тихо и жарко. Девушка задрожала, и её дрожь не осталась не замеченной. Кимбли улыбнулся, чуть приподнялся, чтобы посмотреть на Рин, в её глаза. – Что? Неправда? Изо всех оставшихся сил девушка стиснула зубы и гневно посмотрела на подрывника. Тот наиграно пожал плечами. - Я только правду сказал, которую… - мужчина положил одну руку Хайни на грудь, где он четко прочувствовал учащенный пульс, - …ты так и не хочешь признать. Багровый поднялся, отпуская майора и убирая с её шеи меч, который был отброшен в сторону. Меч закружился на полу, нарезая окружности и опасно лязгая о пол, улетел под кровать, где остановился у стены и замер там. Зольф внимательно проследил за этим красивым исчезновением лезвия, на котором девушка всегда носила свой принцип правосудия. Видя маленький еле-заметный шанс для побега, Хайни подскочила с пола, рванула к двери из своего номера, намереваясь открыть её и выбежать в коридор. Трусливо, но другого выхода нет. Руки потянулись к ручке двери, чтобы дернуть на себя – путь к свободе открывался вовнутрь номера. Девушка не успела осознать, как Кимбли так быстро оказался за её спиной. Сначала Молниеносная услышала над своей головой, останавливающий открывающуюся дверь, громкий звук ударяющейся ладони о дерево, который заставил майора испуганно вздрогнуть, а затем почувствовала тяжесть чужого тела на своей спине. Хайни стиснула зубы от досады, ударила ладонями о дверь, без преобразования. - Не выйдет, Молниеносная. Я больше тебе не позволю. Ты от меня больше не сбежишь. Кажется, это уже стало привычным – ощущать его жаркое дыхание на своей шее, ухе… Последняя надежда разрушена, сломлена. Больше некуда бежать, негде спрятаться, нет больше сил сопротивляться. Она в углу. Она больше не может… Молниеносная сжала руки на двери в кулаки, крепко зажмурила глаза, напряженные плечи дрогнули. - Я больше не могу. Убей, не мучай. Я не могу, я устала, хватит.… Положи этому конец… - она сдалась. – Положи конец моим мучениям…. Легкое разочарование, но сладость скорой победы была сильнее… - Тебе не кажется, что смерть – самый легкий выход из этой ситуации? – с нотками без жалости сказал Кимбли. Рин сильнее зажмурилась и стиснула зубы до боли. Вспомнились все его слова…. Выскользнув из своеобразных объятий у дверей, Молниеносная встала на середину комнаты, пытаясь совладать с собой. - Тогда,.. – девушка повернулась к алхимику лицом. – Делай то, что хотел. На лице Багрового алхимика промелькнуло приятное удивление, которое, впрочем, сменилось легким укором. - Очередное самопожертвование? – спросил, делая шаг к Рин. - Называй это, как хочешь… Багровый стал медленно подходить к Хайнкель, а она скорее уже рефлекторно отступала назад. - Ты понимаешь, что я это могу посчитать согласием? – вкрадчиво произнес Зольф в тишине. Сердце охватила боль. В глазах растерянность и страх. Все равно боится, все равно сомневается. Кимбли подошел совсем близко к молодому алхимику и погладил её по щеке, убирая выбившиеся пряди русых волос за ухо. - Не надо, - закрыла глаза Рин, чуть отстраняясь от руки мужчины. Терпеть его нежность, если это можно так назвать, она не хотела. Пусть не сдерживается – так будет честнее. – Делай то, что говорил. В серо-голубых глазах подрывника буквально на мгновение промелькнуло удивление, но Хайни этого не увидела. И не хотела вообще видеть. Повторять Кровавому Лотосу было не нужно. Он толкнул Хайнкель на кровать, стоящую за её спиной. Рин, не ожидав такого нетерпеливого действия от Зольфа, резко выдохнула и упала на кровать навзничь, неосознанно чуть раскинув руки. Однако глаза не открыла. - Упрямая, - прокомментировал подрывник, снимая ботинки и ослабляя узел на своем галстуке. – Даже в этом такая же упрямая. Медленно открыв глаза, Хайни посмотрела в потолок, стараясь не слушать, как Кимбли, тихо шурша тканью, снимает с себя плащ, пиджак, жилетку и вешает их на спинку стула, стоящего недалеко от кровати. Последним на спинке стула оказался фиолетовый галстук, который мягко соскользнул с руки алхимика, замирая на стуле. “Это сон, просто дурной сон, это не правда,” – судорожно внушала себе молодой алхимик. – “Это мираж, иллюзия…” Багровый алхимик, оперившись руками о кровать с обеих сторон от головы девушки, навис над ней. Несколько мгновений он смотрел на девушку сверху, которая не шевелилась, пытается не реагировать и пустым взглядом смотрит в потолок. Неужели сегодня она окончательно окажется в его власти? Алхимик нагнулся к губам Хайнкель, но она отвернула голову в сторону, избегая этой встречи. - Нет, Молниеносная. Так не пойдет, - выдохнул Кимбли в девушке ухо и слегка прикусил мочку. Рин вздрогнула от этого действия. Руки напряглись, желая оттолкнуть мужчину от себя. Вдоль спины вновь словно провели острым кусочком льда. Губы сжались в плотную линию, глаза печально смотрят в белое море над головой алхимика, в упор стараясь не замечать последнего. Руки подрывника стали расстегивать фрак Молниеносной. Медленно, сосредоточенно, садистски оттягивая момент. Хайни взглянула в лицо подрывника. О Ишвара, он ещё от этого удовольствие получает – глаза лихорадочно блестят, на губах легкая предвкушающая улыбка. К горлу девушки подкатил комок, голос не слушался, почти пропал от обреченности. - Изощренный псих, - через силу выдавила из себя Молниеносная. - Из твоих уст это звучит для меня как комплимент, - выдохнул с усмешкой алхимик, снимая фрак с девушки. Он не остановится – мелькнуло в голове очевидное осознание ситуации. Запоздалая паника вспыхнула в карих глазах, и Рин попыталась вырваться, выкрутиться из рук Багрового алхимика. Зольф схватил девушку за её терракотовый галстук, вынуждая судорожно приоткрыть рот в поисках воздуха, и притянул к своему лицу. - Нет. Теперь я тебя никуда не отпущу, - тихим шепотом произнес Кимбли и впился губами в губы Хайнкель, сразу углубляя поцелуй. Молниеносная задохнулась, зажмурила глаза, пытаясь не отвечать на ласки его языка. Его язык, маня, играя и дразня, увлек язык девушки в страстный и пылкий танец. Не разрывая поцелуй, Зольф снял окончательно с девушки фрак, отбросил его в сторону. Одна рука стала поддерживать партнершу за талию, а вторая – стянула с волос девушки резинку, освобождая их, и, зарывшись в пряди пальцами, легла на затылок. Затем Кимбли стал снимать галстук, перебарывая в себе желание – связать молодому алхимику руки, которыми она пыталась его оттолкнуть от себя. Подрывник переместил свои руки на талию девушки, забрался под рубашку, начал гладить ей спину. Тело затрепетало под его руками. Мужчина сжал пальцы на боках девушки. Хайнкель вздрогнула от этого прикосновения, разорвала поцелуй, судорожно хватанула ртом воздух. - Ты так напряжена, - хмыкнул Зольф, продолжая гладить её по спине. – Расслабься. - Хороший совет, когда тебя насилуют, - гневно произнесла Рин, еле-еле сдерживая судорожные выдохи. - А ты не особо и против, - ухмыльнулся Кимбли, укладывая девушку на кровать обратно. Пальцы стали медленно расстегивать рубашку, а губы подрывника терзали кожу шеи Молниеносной, заставляя все её тело бросать в нервный озноб. Внезапно мужчина стал покусывать кожу за ухом, срывая с губ девушки тихий стон и просьбу остановится. - Ты и так заставила меня долго ждать, - жарко прошептал в ухо, и по спине побежали мурашки от его наполненного желанием голоса. Снова коснулся губами её шеи, едва ощутимо, но уже от этого прикосновения Рин вздрогнула, пытаясь отстраниться. - Такая чувствительная… - насмешливо прошелестел голос Багрового, смущая Молниеносную. Она поджала губы, отвела взгляд в сторону, на щеках появился румянец. Увидев это, алхимик усмехнулся ещё больше. - …И такая застенчивая…, - Сильнее, требовательнее и настойчивее припал губами к коже на шее Хайнкель, проведя языком дорожку от уха до ключицы. Покусывает, зализывает ранки, дразнит, целует, заставляя все громче и громче вздыхать и постанывать. Все попытки на сопротивление подавляются сильными укусами в шею, принуждая подчиняться рукам и ласкам, которые они подносили её телу. Все движения партнера были наполнены страстью, желанием и наслаждением от каждого мгновения, от каждого тихого вздоха и стона девушки. Справившись с рубашкой, вскоре исчезнувшей где-то на полу за пределами кровати, Кимбли задумчиво посмотрел на бинты, пережимающие грудь Молниеносной. - Я и забыл, - усмехнулся Зольф, взглянув в покрасневшее от смущения и накатывающегося возбуждения лицо Хайни. – Хорошее было представление, - почти невесомо провел руками по груди, задумчиво приговаривая. – Вполне в твоем стиле. Какая игра, такой талант…. Сразу видно с генерал-полковником Грумманом имела дело, выходец Восточного штаба. Отличное представление… Интригующее, захватывающее… - Пальцы нашли конец бинта, и алхимик, чуть приподняв девушку над кроватью, стал разматывать тщательно перемотанный вокруг груди бинт. – Правдоподобное. Однако, - прищуренные серо-голубые глаза внимательно следили за мимикой смущенного лица партнерши. – Усы тебе не идут, Рин. Хайни отвернулась и смущенно закусила губу. В пылу сражения она и не заметила, кто сидел за самым дальним столиком и с двусмысленной улыбкой следил за ней. Не до того было. Коварно усмехнувшись, алхимик закончил разматывать бинт, так же отправив его на пол, жадно прильнул к груди Молниеносной, вынуждая майора тяжело задышать и чуть запрокинуть голову. Тут Зольф остановился, обратив внимание на синяки на плече Рин. Вспомнив, что именно за это плечо её держал Шрам около недели назад тогда у ишварского гетто, подрывник гневно стиснул зубы. Ишварит…и она… Гордость завопила, напоминая, что её очень сильно задели. - Это он сделал? – тихо спросил подрывник, не требуя ответа – все и так ясно. В глазах Кимбли появилась ярость, но больше не от того, что этот кто-то сделал Хайнкель больно, а что он посмел к ней притронуться. Молниеносная замерла, увидев эту перемену в Багровом, а затем стала вырываться, чем только больше зля алхимика. - Никому не позволю, - гневно прошипел Лотос, хватая девушку за шею рукой, чуть сдавливая её и злобно глядя в перепуганные карие глаза. – Никому не отдам, ты только и только моя. Ты принадлежишь только мне. - Когда это я успела стать твоей собственностью? – возмущенно произнесла Рин, но продолжая испуганно смотреть в гневные ледяные глаза Кимбли. Теперь её лицо покраснело от возмущения, Хайнкель готова была теперь с остатками своих сил сопротивляться. Возмущение, гнев, мольба, отчаяние, боль, мучения, страх, обреченность, трепет, желание – все перемешалось в девушке. - Моя, - этому взгляду-приказу трудно сопротивляться, но Хайнкель гневно произносит в самое лицо Лотосу, провоцируя, заставляя зверя выскочить из клетки и потерять контроль над собой. - Никогда, - твердо произносит она. Кровавый Лотос резко приник к плечу Молниеносной и с силой прикусил кожу чуть выше ключицы, оставляя свою метку – доказательство своей собственности. Девушка вскрикнула, пытаясь оттолкнуть от себя подрывника, но алхимик перехватил её руки за запястья и, крепко стиснув на них пальцы, стал терзать губами её шею, плечи, грудь и живот, не сдерживаясь и оставляя отметины. Хайни дернулась из хватки Зольфа, но это оказалось бесполезно, а когда она попыталась отпихнуть его ногами, подрывник развел её ноги коленом и своим корпусом прижал девушку к кровати, продолжая изощренно пытать кожу Рин. В панике Молниеносная напрягла руки, сжимая их в кулаки вместе с покрывалом, замотала головой, возмущенно стала требовать, чтобы алхимик её отпустил. Но Багровый, делая вид, что не замечает этого отчаянного сопротивления, завел руки Хайнкель над её головой и, удерживая их одной рукой, начал свободной сжимать грудь, гладить молодому алхимику живот, постепенно спускаясь все ниже и ниже. Движения срывались на грубые, почти безжалостные…. Ещё чуть-чуть и она не сможет сдержать тихие слезы бессилия и боли. Она – вещь, её используют, как вещь. Вещь, с которой можно поразвлечься, извлечь из этого свою выгоду и забыть. На чувства никто не обращает внимания. Они ему не нужны. Или…ими просто пользуются, пользуются…. Нет чувств, нет жалости, нет сочувствия – только потребительство. Девушка не сдержала тихий всхлип и сразу закусила губу, злясь на себя за это. Она сама себя уверяла, что так лучше и правильнее, но спрятанные в глубине сердца чувства, сами вырвались на свободу. Подрывник замер и взглянул Хайнкель в лицо. - Рин? При звуке его голоса Молниеносная ещё сильнее закусила губу почти до крови и зажмурила глаза. Кимбли внезапно осознал, что сорвался, и не мудрено. Но больше алхимика удивило другое. Неужели она…? Зольф подался к её лицу, вглядываясь. Отчаяние, душевная боль, унижение, даже не нужно смотреть Рин в глаза, чтобы это понять. Раньше он был бы доволен тем, что, наконец, сломил и подчинил себе эту девчонку, а сейчас Багровый понял, что хочет вовсе не этого. Зольф, отпустил руки молодого алхимика, коснулся губами её щеки невесомо, насколько мог нежно и ласково, однако нахлынувшее возбуждение невозможно было терпеть. Хайни медленно подняла дрожащие веки, взглянула в серо-голубые омуты. И все-таки не может… Девушка, сама себя не понимая, потянулась к подрывнику и повисла на его шее. Все ласки и грубые, и нет, отзывались теплом внизу живота, требуя продолжения, и тело предавало хозяйку. Дыхание становилось сбивчивым, а разум как-то пытался достучаться, но физиология запульнула его куда-то в дальний угол. Кимбли чуть заметно улыбнулся, провел руками вдоль спины девушки. Рин сначала задержала дыхание от неожиданности, а потом попыталась расслабиться, обреченно и покорно отдаваясь ощущениям и сильным, опытным, властным и уже нетерпеливым рукам. Руки подрывника как можно ласковее продолжил гладить плечи, живот, мять грудь; слушать сдавленные тихие стоны. Ощущение её рук на плечах придавали уверенности и выражали подчинение и согласие. А чувствовать легкую, но заметную отдачу в движениях девушки, выгибающуюся под его руками, было чертовски приятно и невероятно. На губах подрывника появляется довольная ухмылка, а затем они снова прихватывают и покусывают кожу на шее, но сдерживаясь, покусывая легко и ласково. Подчиняет, управляет ею, запоминая каждую секунду, каждую частичку её тела, каждый вздох, каждый стон. Сильные теплые ладони легли на бедра, вынуждая девушку судорожно хватануть воздух и испуганно взглянуть на партнера. Багровый требовательно взглянул в лицо Молниеносной. Увидев снова этот взгляд-приказ, она смиренно опустила голову на кровать, понимая, что его уже не остановить. Звук молнии, и брюки медленно стянуты вниз, а затем отправлены к остальной одежде. Туда же отправилась и последняя деталь одежды. Хайнкель смущенно закрыла глаза. Румянец выступил на лице, когда она почувствовала прикосновения его руки к внутренней стороне бедра. Затем Кимбли отстранился от Рин и стал разоблачаться до конца. Закончив, он вновь придвинулся к девушке, удобнее пристраиваясь. Она вздрогнула, стыдливо отвернула голову. - Взгляни на меня, - в голосе появилась легкая хрипота, но от этого он не утратил своей проникновенной силы. Девушка чуть помотала головой. Одной рукой Зольф взял девушку за подбородок, повернул к себе, заставляя посмотреть в глаза. – Смотри на меня, запомни. Ведь я тебя никогда уже не забуду. - Как и я, - еле слышно произнесла Хайнкель. Толчок. Рин закусила губы, чтобы сдержать болезненный стон, и чуть прогнулась в спине. Крепко вцепилась в плечи алхимика. Зольф остановился, а затем вновь продолжил. От боли в уголках глаз девушки появились, как ни старалась Хайни их сдержать, но не вышло, слезы. Кимбли, замирая и давая привыкнуть, подался к глазам Молниеносной и поцеловал каждый, стирая слезы, руки успокаивающе гладили по плечам. - Не сдерживайся, - произнесла молодой алхимик, чувствуя его нетерпение и напрягшиеся мышцы плеч под своими ладонями. Лотос с укором посмотрел на партнершу. Конечно, он уже не может сдерживаться, но… - Уверена? Еле заметный кивок. Подрывник поцеловал девушку в висок и стал двигаться в ней. Сначала медленно, а потом увеличивая темп, практически теряя контроль над собой. Рин вскрикнула, а Зольф был готов слушать этот крик вечно. Алхимик склонился и поцеловал девушку в плечо. Его горячее и сбивчивое дыхание щекочет ухо. Молниеносная, поддаваясь навстречу его движениям и забыв о чувстве приниженности, охватывающие её, стонала в припадках трудно сдерживаемой страсти и желания. Кимбли, сходя с ума от этих стонов, глухо прорычал, рвано дыша. Девушка помотала головой, судорожно хватая воздух ртом, конвульсивно впиваясь пальцами в плечи партнера, подзадоривая его. Вскоре обезумев от нахлынувших ощущений, Рин упала на кровать, пытаясь отдышаться. Багровый, резко выпрямившись, глухо простонал и обессиленно свалился на кровать рядом с партнершей. Слишком долго… Обнял Хайнкель, перекатился на спину, увлекая девушку за собой и прижимая к своей груди. Зольф взглянул в лицо Молниеносной. Веки дрожат, лицо пылает, волосы растрепались по спине, судорожно дышит. Лотос положил одну руку девушке на затылок, прижимая к груди, а второй – начал поглаживать по спине. Устало вздохнув, и тихо произнеся его имя, Рин задремала у Кимбли на груди. Самодовольно улыбнувшись, подрывник поцеловал девушку в лоб. - Я же тебе говорил… *** “ Мне теперь из этого дома есть только два пути: или я ее веду в ЗАГС, либо она меня ведет к прокурору” (с) – из к./ф. Кавказская пленница. Утром Рин проснулась поздно. Медленно открыв глаза, она уставилась на потолок. Тело словно отяжелело, но, несмотря на это, девушка выспалась. Она совершенно не помнит, что ей снилось, но события вчерашнего вечера вспыхнули в мозгу на световой прожектор, заставляя девушку, закрыть лицо краем одеяла, глухо и тихо завыть от смущения, стыда. Вторая половина кровати пустовала, и видимо Зольф уже давно. Он ушел, заботливо накрыв нагую девушку теплым одеялом. Подушка была уже холодная, но запах его одеколона она ещё помнила и передавала, напоминая обо всем произошедшем. Пришел, попользовался и ушел. Сердце сжалось и заболело, как ещё никогда прежде. Хайнкель закрыла глаза, стараясь сдержать эту боль. Полежав немного, Молниеносная осторожно, не торопясь, села на кровати, свесив ноги над ледяным полом. Стопы коснулись его, и Рин показалось, что тысяча маленьких иголок воткнулось ей в ноги. Поморщившись, майор накинула на себя одеяло и, закутавшись в него, поднялась с кровати. Тело словно свинцовое, или же это Хайни слишком впечатлительная девушка? Она медленно подошла к зеркалу. На лице появился румянец, стоило взгляду упасть на шею. Характерные красные пятна, следы, оставленные им. И один самый четкий, самый больной, оставленный чуть выше ключицы, словно прожигал насквозь. Пальцы дернулись, чтобы прикоснуться к этому месту, но замерли, так и не коснувшись кожи. Рин опустила взгляд вниз на тумбу у зеркала и удивленно задержала дыхание. На столешнице лежал тюльпан. Свежий, словно его только что сорвали, только-только начинающий распускаться. Красный тюльпан, под которым лежал маленький листок с одним единственным словом. Именно это слово заставило сердце биться чаще, пальцы крепче сжать одеяло, а лицо загореться ярким румянцем, переполненным то ли смущением, то ли раздражением – девушка сама этого не до конца поняла. Одно слово…. «Моя»… Декабрь 2012 г.