Хроники Аместриса

      «Пижонство в нем боролось с фактами.» (с) Д. Емец       На следующий день       Тайфу сидел в кабинете полковника Мустанга и разбирал его документы. Ругаясь себе под нос, парень раскладывал бумаги по разным стопкам. Отчеты военной полиции — в одну сторону, ведомости — в другую, приказы — в третью, указания — в четвертую, акты — ближе к докладным запискам, протоколы — в дальнюю стопку. Так, а куда служебные записки? Что, нет такой стопки? Как? Хигаши засопел. Он уже около трех часов сидит в пыльном неубранном кабинете, а работа все не убавляется. Ну как так можно запустить? А если учесть тот факт, что Тайфу ещё и практически не разбирается во всем этом, доверяясь лишь своей «удачливой» руке, то молодому государственному алхимику вообще памятник надо ставить.       — Чертов, полковник, — пробурчал Хигаши, кладя n-ые протоколы в стопку. Единственное, что грело душу парню, так это приказ фюрера, датированный сегодняшним числом, и часы государственного алхимика в кармане брюк. Однако гора бумаг, которая ждала в шкафу, висела необъятным грузом, убеждая Тайфу никогда и ни при каких обстоятельствах не делать «одолжений» полковнику Мустангу.       Дверь неожиданно открылась, и в кабинет вошел Эдвард. Тайфу поднял голову и взглянул на низенького блондина.       — Мы так и не познакомились толком. Я — Эдвард Элрик, Стальной алхимик, — попытался улыбнуться Эд. Его только сейчас известили, что этот придурковатый (а именно такое первое впечатление сложилось о парне у Стального) субъект будет работать вместе с ним и Молниеносной, которая куда-то подевалась. Так что наладить с ним контакт было просто необходимо, каким бы неприятным ни был этот новичок. — Поздравляю с государственной службой.       — Хигаши Тайфу. Водяной алхимик. Рад знакомству, — представился Тайфу. — Спасибо конечно, Эдвард, но если это государственная служба, — Хигаши жестом указал на горы бумаг, — то я лучше сантехником устроюсь.       «Радуйся, что хотя бы бумажки, — хмыкнул про себя Эд. — Знаем мы таких пижонов, которые приходят сюда, сдают экзамен, а потом бегом бегут после первого же своего задания».       Новоиспеченный Водяной алхимик взглянул за спину Стального и оцепенел. Вслед за старшим Элриком в кабинет, лязгая, вошел живой доспех.       — Аааа! Бляха муха! — не придумав ничего более приятного и адекватного для окружающих ушей, завопил Хигаши и нырнул под стол, прячась.       Эдвард закатил глаза. Почти у всех такая неадекватная реакция. Ну конечно. Кто не испугается ходячих доспехов? Да ещё и говорящих, как выяснилось…       — Не бойся. Я… — заговорил Альфонс, пытаясь успокоить запаниковавшего Хигаши.       — Доспехи разговаривают! Изыдите демоны! Я ещё жить хочу! — крикнул из-под стола Водяной алхимик. Доспехи разочарованно вздохнули и сели в кресло.       — Успокойся, Тайфу, — буркнул Эд, садясь напротив брата.       — Какой тут успокойся? Ко мне не каждый день приходят страшные старинные доспехи, которые ещё и разговаривают по-человечески, — осторожно выглянув из-под стола, возмутился Тайфу.       — Сядь, я тебе расскажу, — сказал Эд. Этому идиоту лучше рассказать все как есть. Тем более он друг Хайни, и, в конце концов, если он будет с нами работать, то обязан знать. Спустя полчаса…       — Значит, вы братья, Эдвард и Альфонс Элрики? — начал подводить итоги после рассказа Эда Водяной алхимик.       Братья кивнули в знак согласия.       — Значит, вы пытались воскресить свою мать? — спросил Тайфу, скрестив руки на груди.       Эд и Ал кивнули.       — При равноценном обмене ты, Эдвард, потерял левую ногу, а ты, Альфонс, все тело сразу? — прищурился Хигаши, глядя на парочку, сидящую напротив.       Кивок.       — Поэтому Эдвард прикрепил душу брата к этим доспехам и заплатил своей рукой?       Снова кивок.       Повисла неловкая пауза. Тайфу нужно было несколько секунд. Пять. Десять. Тридцать.       — Да какой нормальный здравомыслящий человек в это поверит?! — театрально схватившись за голову, заорал Водяной.       Стальной грустно посмотрел на Альфонса. Большего от субъекта он и не ожидал. Ал, поймав взгляд брата, снял шлем и чуть наклонился вперед. Теперь Водяной мог видеть кровавый символ нарисованный Эдвардом на стенке доспеха. Убедившись, что доспехи действительно пусты, Хигаши нервно сглотнул. Ему ещё никогда не доводилось видеть подобное. Эд для наглядности снял перчатку с правой руки и показал свой автопротез.       — Верю, — тихо сказал Тайфу.       — Я стал государственным алхимиком, чтобы найти способ вернуть наши тела. Сначала мы думали, что философский камень поможет нам, но недавно мы прочли книгу доктора Марко и поняли... Поняли, что этот кровавый камень создан из живых людей. Теперь мы ищем другой путь, — тихо произнес Эд, поглаживая свой автопротез.       — Благородные у тебя цели, Стальной, — после короткой паузы начал Водяной. — Я лишь хочу защитить дорогих мне людей, убрать с их пути все преграды. Я хочу видеть их улыбки и слышать их смех. Я защищу Аместрис — страну, где мы родились и выросли. И я не хочу, чтобы вся эта ответственность висела на одной Хайни. Вот почему я стал алхимиком, — Тайфу виновато посмотрел на Ала. — Прости меня, Альфонс, я не знал, да и испугался…       — Ничего, бывает. Я не обижаюсь, — примирительно замахал руками младший Элрик, издавая при этом лязгающие звуки.       В кабинете снова повисла давящая тишина. Стальной внимательно посмотрел на Хигаши. Его последние слова звучали очень искренне. Чем-то он и вправду похож на Молниеносную. Неудивительно, что они дружат. Сейчас Тайфу задумчиво смотрел в окно и не видел заинтересованного взгляда Эдварда, который, вспомнив про технику Водяного алхимика, решил спросить его напрямую.       — Тайфу?       — Мм? — промычал в ответ Хигаши, показывая, что он весь во внимании и готов слушать Элрика.       — Как ты преобразовал воду в лёд, тогда у фонтана? — поинтересовался Эд. Тайфу не ответил, лишь наморщил лоб. Судя по всему, он не хотел раскрывать свои алхимические секреты. Но Стальной не сдавался и с нажимом спросил: — Ты открывал врата истины?       Во время вчерашнего боя Эдвард не заметил у Хигаши алхимического круга. Маловероятно, что такой простак использует философский камень, да и алхимия не того уровня, но достаточно мощная. А вот насчет врат — вполне возможно.       Услышав про врата, Водяной ухмыльнулся и взглянул на старшего Элрика.       — Куда мне? У меня и в мыслях не было совершать человеческое преобразование. Да и кого воскрешать-то? Маму-алкоголичку? Или отца, которого я вообще не помню? Вот Хайнкель совершила человеческое преобразование, и чем это закончилось? — Тайфу снова повернулся к окну и с грустью посмотрел на синее небо. — Она вместе с братом хотела воскресить погибшую сестренку. Рин целиком угодила за врата, как и Альфонс, я полагаю. А её брат пожертвовал собой, чтобы вытащить её оттуда. Жизнь на жизнь. Равноценно. Поэтому она может использовать алхимию без помощи преобразовательного круга. А я… — Тайфу поднял одну ногу, показывая Элрикам подошву своего кеда. На ней был вырезан алхимический круг. Эдвард удивленно выпучил глаза. Алхимический круг не на ладонях или перчатках, а на ботинке. Креативно для такого подозрительного парня, как Тайфу. Водяной опустил ногу. — Поэтому ты его вчера и не заметил, Эд. Неохота мне было рассказывать тебе, но ты поведал мне историю ваших тел. А равноценный обмен я соблюдаю. — Хигаши потянулся в кресле. — Вот только я не создан для бумажной работы, а полковник запряг меня его отчеты разгребать. Ленивое непарнокопытное!       — Я все слышу! — раздался недовольный голос Мустанга. Тайфу тут же спохватился. Он даже не услышал, как Рой вошел в кабинет.       Полковник стоял в дверях, уперев руки в боки, и, чуть ли не притопывая ногой, с укором смотрел на ребят. Как нянька в детском саду, ей богу!       — Быстро за работу! Элрики, идите к майору Армстронгу — он вам работу даст, раз вам делать нечего! А тебе, Хигаши, ещё целый шкаф разбирать! — напомнил Мустанг.       Тайфу стиснул зубы, вспомнив об огромном деревянном шкафе, который был забит доверху уже осточертевшими алхимику бумагами. И как вообще Молниеносная его терпит, этого Мустанга? Водяной проследил, как Огненный алхимик подошел к зеркалу и стал поправлять свои волосы.       — А я на свидание пошел… — сказал полковник и, напевая себе под нос «а любовь все живет», вышел из кабинета.       «Как будто в туалете зеркала нет!» — возмутился про себя Хигаши.       — Вот ведь Казанова, — зло пробурчал он и обратился к братьям, которые тоже все это время презрительно смотрели на начальника. — И всегда так?       — Привыкай. Это постоянно происходит. Особенно, когда старшего лейтенанта Хоукай нет на месте, — фыркнул Стальной, поднимаясь со своего сидения. — Ладно, мы пошли. Удачи тебе.       — Ага-ага, пока-пока, — отозвался Водяной и, подождав, пока Элрики выйдут из помещения, подошел к столу. Что же делать, а? Так не хочется этим заниматься. Но, раз он уже согласился, делать нечего — придется заканчивать. Парень решил начать со шкафа — бумаги на столе, вроде как, он уже разобрал. Доковыляв до него, Водяной дернул дверцу. Стоило ей открыться, как блокноты, папки, бумаги и прочая бухгалтерия повалились на несчастного. Хигаши был полностью погребен под содержимым шкафа. Ко всему прочему распахнулось окно, впустив в комнату сильный порыв ветра, и все листочки на столе, которые так бережно и аккуратно складывал Тайфу, вмиг разлетелись по комнате.       — Чееееерт! — раздался из-под завала приглушенный и очень раздосадованный голос молодого алхимика.

***

      Фюрер Кинг Брэдли вернулся в свой особняк сразу после оглашения приказа о зачислении Хигаши Тайфу в ряды государственных алхимиков. Главнокомандующий шел по каменным плитам, которыми был выстлан пол наружной части его дома. Здесь, в этом коридоре, по вечерам он часто разговаривал с Прайдом, но день только начинался, и Селим был ещё в школе. Брэдли остановился и заложил руки за спину.       — Сколько раз я тебе говорил не показываться днем, — сурово сказал Кинг. — Если тебя увидят, у нас будут неприятности.       Из-за колонны, постукивая каблуками по каменным плитам, вышла Ласт. Она лукаво улыбнулась брату и поправила копну волос.       — Зачем ты этого парнишку принял в государственные алхимики? — томно прищурив фиолетовые глаза, спросила Ласт. — Он же ни на что не годен. И ценной жертвы из него не получится. Энви весь извелся в непонимании. Зачем нам этот мусор, Рас?       Брэдли, стараясь не обращать внимания на чары Похоти, ответил:       — Он наш заложник. Молниеносный алхимик знает о гомункулах. Если она начнет что-нибудь предпринимать, то Водяной будет нашим тузом в рукаве.       Ласт мелкими шажками подошла к фюреру и провела по его щеке пальцами. Кинг никак не отреагировал. Он смотрел куда-то вдаль.       — К чему такие меры? — промурлыкала женщина, продолжая гладить скулу фюрера, все больше приближая руку к его черной повязке на глазу. — Я думаю, девчонка извлекла из нашей с ней встречи урок…       Рука Ласт уже потянула повязку за узелок, чтобы играючи снять её, но сильная рука Гнева схватила запястье женщины, не дав ей закончить начатое.       — Она нужна Отцу живой, не забывай об этом.       Ласт улыбнулась той злобе, которая отразилась в глазу Кинга Брэдли.       — Прости, — извинилась она. То ли за то, что чуть не убила Хайнкель, то ли за то, что заигралась. Фюрер не стал вникать. Он опустил запястье сестры и побрел дальше по коридору.       Похоть улыбнулась, глядя на уходящего Гнева, и снова скрылась за колонной.

***

      День пролетел очень быстро, как, в общем, и прошлый. Вечером, к концу рабочего дня, у Мустанга все же проснулась совесть, и он пришел в штаб доделывать работу, которую не успел закончить Водяной алхимик. Но работать у полковника не выходило. Возмущенный Тайфу горланил над ухом, высказывая свое недовольство:       — Полковник! Дайте мне нормальную работу, а не бухгалтерию! Я не для этого к вам служить приехал! Я хочу себя на деле показать!       Рой, прикрывая свои уши руками, процедил:       — Похоже, ты сюда не служить, а глотку драть приехал, на мою больную голову.       «А я ещё жаловался на болтливых девушек, от которых у меня к концу свидания голова начинает раскалываться. У Водяного хватило на это и двух минут!» — подумал Мустанг, моля Господа, в которого не верил, о том, чтобы Хигаши прекратил таранить его барабанные перепонки.       К счастью для Огненного алхимика, Тайфу выдохся и сел рядом с уставшими Элриками. Видимо, майор Армстронг здорово их погонял. Мустангу даже стало жалко Стального. Ну совсем-совсем чуть-чуть. Рой взглянул на свои часы.       «Что-то Молниеносная задерживается... Неужели генерал-полковник Груман дал ей ещё какое-то поручение?»       Дверь в кабинет распахнулась и громко ударилась о стену. Рой от неожиданности чуть не выронил часы, а ребята резко обернулись на вошедшего. Полковник уже знал, кого увидит на пороге. Опершись одной рукой о косяк двери, в проеме стояла Хайни. Она дышала часто и прерывисто. Мустанг мог поклясться, что слышал стук сердца девушки, даже сидя метрах в пяти от неё. Одежда Молниеносной была грязной от дорожной пыли, а сама девушка еле-еле держалась на ногах. Естественно, около двадцати четырёх часов без сна и отдыха бегать из Центрального штаба в Восточный, оттуда — в Западный, а из Западного — обратно в Центральный.       Полковник хотел наорать на Хайнкель за чуть снова не выбитую дверь, но, увидев состояние своей подчиненной, понял, что это уже лишнее. Ребята радостно поздоровались с девушкой, особенно Хигаши. Он так и горел желанием поскорее рассказать Хайни о том, что он уже государственный алхимик, но пока держался. Хайни лишь улыбнулась в ответ. Сил говорить совершенно не было.       — Молниеносная, ты как? — решил поинтересоваться Мустанг. Совесть все-таки проснулась. Все же он заставил девушку работать курьером, несмотря на недавнее ранение.       Услышав вопрос Огненного алхимика, Рин тут же перестала улыбаться. Ишь ты, решил поинтересоваться! Всю дорогу Хайни ругалась на полковника такими словами, что повторять их в какой бы то ни было форме — непростительно.       — Все отлично! — решила сострить Молниеносная, как бы тяжело ей ни было сейчас говорить: дыхание ещё не пришло в норму. — Пару раз рана чуть не открылась, а так отлично! Спасибо за заботу, полковник Мустанг! Служить вам рада, прислуживаться тоже, и даже пресмыкаться если что!       Рой нахмурился, как и Молниеносная. Теперь она будет упрекать его за это всю жизнь…       Девушка прошла в кабинет и подошла к столу полковника. Швырнув на стол два письма, она подсела к ребятам: стоять на ногах было уже пыткой. Полковник взглянул на конверты. Оба письма были адресованы ему. Одно от генерала Халкроя, второе от старика Грумана. Письмо от Грумана полковник решил пока отложить в сторону: он таким языком пишет, что тут время нужно, чтобы переварить информацию. А вот от генерала Халкроя… Он очень редко обращается к Мустангу за помощью, так что, распечатав конверт, Огненный алхимик углубился в содержимое письма.       Пока Казанова изучал клинопись генерала Западного штаба, ребята «мило» общались.       — Хайни, он что тебя работать заставил? — удивлённо спросил Эдвард.       — Ну да… — коротко отозвалась Молниеносная.       — Это жестоко... У тебя же ещё больничный режим не закончился… — посочувствовал Хайнкель Ал.       — А этой лошади по барабану! — громко выпалила Молниеносная, надеясь, что полковник её слышит.       — Хайни? — тихо окликнул Хайнкель Тайфу.       — Ась?       — А я теперь Водяной алхимик! — гордо вскинулся Хигаши.       — Да?! А я думала Велосипедный алхимик… — ухмыльнулась в ответ Хайни.       — Слышь, не смешно! — обиженно бросил Тайфу.       — На правду не обижаются, — флегматично заметила Молниеносная.       — Ты кого из меня делаешь? Велосипедомана? Скоро из меня технофила сделаешь? — в сердцах возмутился Хигаши словам Хайнкель.       — Хм, а идея неплохая… — в ответ Хайни лишь задумалась.       — Хайни! — воскликнул Тайфу.       — Что? — поинтересовалась Молниеносная причиной его недовольства.       — Достала уже! — выпалил Хигаши.       — Это ты меня достал! Не успел приехать, а уже достал! Идиот! — не сдержалась Хайни.       — Харе меня называть идиотом! — возмущённо противился Тайфу.       — Идиот он и в Африке идиот! — стояла на своём Молниеносная.       — Можно мне сказать? — в перепалку встрял Эдвард.       — Нет!!! — хором выкрикнули Хайни и Тайфу.       — Идеальная пара… — заключил Альфонс.       — Железке слова не давали! — возмутился словам Ала Хигаши.       — Не смей называть моего брата железкой! — вступился за брата Эдвард.       — Замолчи, фасолина! — злобно выкрикнул в адрес Эда Тайфу.       — КОГО ТЫ НАЗВАЛ ЗДЕСЬ ФАСОЛИНОЙ, А?!!! — возмущению Стального не было предела.       — Да завалитесь уже!!! — стараясь перекричать бранящихся, рявкнула Хайнкель и наградила обоих сильными подзатыльниками.       — Не ссорьтесь, пожалуйста… — находясь в шоке от происходящего, призвал ребят к благоразумию Альфонс.       — А ну прекратили весь этот кавардак! — громко и властно сказал полковник Мустанг.       В кабинете сразу наступила тишина. Только где-то за окном ворковали голуби.       Рой сложил руки перед собой на столе. Ребята внимательно смотрели на начальника. Эд и Тайфу потирали свои ушибленные затылки и изредка переглядывались. Полковник, глубоко вздохнув, начал:       — Сейчас у нас в армии некоторые беспорядки. То нас повышают, то понижают, то переводят из одного штаба в другой. Генерал Западного штаба Халкрой через два дня должен прибыть в Столицу для улаживания кое-каких дел. Так как это займет довольно продолжительное время, он приедет со своей семьей. Пока мы закреплены за этим штабом, именно на нас лежил обязанность предоставить нескольких бойцов для защиты. На всякий случай. Генерал и его семья отправятся с Западного вокзала через сутки, поезд отходит в полдень. Вы доберетесь до Вест-Сити специальным дилижансом. Он будет у нашего штаба сегодня через три часа. Соберите с собой все необходимое к этому времени. Стальной, Альфонс, Молниеносная, я на вас рассчитываю. Водяной, если тебе так неймется, можешь ехать с ними. Вопросы есть?       Хайни подняла руку, показывая, что у неё есть к полковнику вопрос, но Рой проигнорировал её жест:       — Вопросов нет. А теперь… ПОШЛИ ВОН!       Сказав это, Мустанг выпроводил ребят за дверь. Они удивленно заморгали, не понимая, что нашло на Огненного алхимика. Наверное, они слишком громко кричали сейчас в кабинете, и у начальника просто сдали нервы. Хайни запоздало обиженно усмехнулась:       — Он меня игнорирует!       — А меня он бесит! — фыркнул Стальной, стоящий рядом.       — А я, пожалуй, воздержусь от высказываний, — отозвался Альфонс.       — Уря!!!       Думаю, вы уже догадались, кто сейчас пританцовывал и вопил от счастья. Вы угадали.       Эд и Хайни повернулись к Тайфу.       — Тайфу, ты нормальный? Мне кажется, что нет.., — угрюмо спросила Хайни у друга.       Водяной, не прекращая свои адские пляски, ответил:       — Это мое первое задание! Уряяяяя!       Альфонс тихо шепнул угрюмым Хайни и Эду:       — Вы бы порадовались за него, что ли. Видите, какой он счастливый.       — Один, единственный.., — хмыкнул Стальной.       — Кажись, я его сильно ударила… — потрясённо заметила Хайни. Ноябрь 2010 г.