Лампочка

5,5 лет спустя

      — Диплом о получении высшего юридического образования вручается… Шастуну Антону Андреевичу!       Со всех сторон звучат аплодисменты, кто-то даже свистит, пока Антон пробирается на сцену, где его уже ждёт улыбающийся декан.       — Поздравляю! — мужчина жмёт Шастуну руку.       — Спасибо, — Антон улыбается ярко сначала декану, а затем в камеру приглашённого на их мероприятие фотографа.       Спустившись со сцены, Антон попадает в крепкие объятия.       — Шастунишка! — Оксана повисает на шее друга. — Я так за тебя рада, ты такой молодец!       — Поздравляю, — протягивает руку Алексей, парень Фроловой.       — Спасибо!       — Антон, Антон, — к Шастуну бежит маленькая девочка, широко раскинув руки для объятий.       — Моя принцесса! — Шаст подхватывает ребёнка и целует в щёку. — И ты тут!       — Конечно, — девочка серьёзно кивает, — я очень просила маму и папу, чтобы мы пришли на твой праздник.       — Поздравляем, — Антона обнимают крепкие руки Димы, пока Катя забирает дочь с рук парня, — ты большой молодец.       — Спасибо, Дим, — улыбается Шастун, — я рад, что вы вырвались.       — Савина сказала, что если мы не пойдём, то она пойдёт сама, — смеётся Катя, — у нас не оставалось выбора.       — А я-то думал, вы ради меня пришли, — притворно обижается парень, — а оно вон как…       — Я шучу, — Позова треплет Антона по волосам, — мы не могли пропустить такое событие. Поздравляю!       — Спасибо.       — Могу я поздравить выпускника? — из-за спины раздаётся голос Арсения, и Шастун резко разворачивается, чуть качнувшись.       — Ты пришёл! — Антон от радости немного подпрыгивает и бросается в объятья мужчины.       — Конечно, я пришёл, Антош, — тёплое дыхание шевелит волосы возле уха. — Как я мог пропустить твой праздник?       — У тебя же много работы, — отодвинувшись, но не разрывая объятий, Шастун заглядывает в голубые глаза, — после повышения у тебя столько дел, что…       — Ни одно дело не стоит того, чтобы я не пришёл к тебе, — прерывает парня Арсений, — тем более на твой выпускной.       — Антон! — окликает парня кто-то из, бывших уже, одногруппников. — Мы на улицу фотографироваться, идёшь?       — Да, сейчас, — Шастун поворачивается к своим друзьям, — пойдёмте, мне точно нужно фото со всеми вами! — и, не отпуская руки Попова, направляется на улицу.       Толпа возле корпуса университета огромная — выпускники, родители, преподаватели. Шум стоит такой, что закладывает уши.       — Ребята, ребята, — зовёт выпускников фотограф, — встаньте кучнее, я вас сфотографирую группой, а потом будем делать портреты уже отдельно.       Шастун, как самый высокий, встаёт позади, но его все равно видно лучше всех. Арсений наблюдает за своим парнем и не может сдержать улыбку. Антон такой счастливый, что это счастье передаётся всем вокруг.       — Арс, — парень подбегает к Попову, — пойдём фотографироваться.       — Антон…       — Ничего не хочу слушать! Пойдём! — и, схватив мужчину за руку, тащит в толпу.       Кажется, Арсений на своём выпуске столько не фотографировался, сколько на Шастуновском. Групповые, парные, опять групповые, только с Позовыми, только с Оксаной и Лёшей, с деканом… У Арсения пухла голова от количества сменяющихся перед глазами лиц. Когда вся эта кутерьма закончилась, Попов только вздохнул с облегчением.       — Антон, — к Шастуну подходит тот же парень, что звал его фотографироваться, — ты едешь с нами в ресторан?       — Не, — качает головой Шаст, — мы домой.       — Удачи тогда, — бывший одногруппник пожимает руку, — может, увидимся ещё.       — Обязательно, — прощается Антон и поворачивается к своим, — едем ко мне?       — Конечно, — Оксана обнимает своего парня за талию, — Майя Олеговна всех нас ждёт.       Антон грустно улыбается, жалея, что мать не смогла попасть на его вручение диплома. Женщина только несколько дней назад вернулась из клиники и пока не выбиралась из дома.       Антон смог оплатить только первые месяцы пребывания, а затем Евгений Петрович всё же выбил квоту. Случай Майи показался врачам интересным, они помогали с оформлением квоты каждый год, до момента выписки. Лечение помогло, вернулась чувствительность, но встать женщина всё равно пока не могла.       Большое влияние оказала именно психология. Последствия аварии и отсутствие надежды на лечение, вызвали затяжную депрессию, которая длилась много лет. Вновь же пережитый стресс, произошедший из-за предательства родного человека, сработал как катализатор, что очень заинтересовало врачей.       О том, что мужа посадили на максимальный срок, женщине не сообщали до тех пор, пока медики не были уверены в её психическом состоянии. Антон помнит день суда, помнит тот взгляд отчима, полный ненависти, помнит раскаяние дяди Руслана, который получил два года за препятствование правосудию в отношении Антона, именно он предупреждал Николая о проверках и подначивал сотрудников не обращать внимание на заявления парня. За передачу оружия наложили штраф и ограничение ношения. Когда прозвучал удар молотка после оглашения приговора, Шастун физически почувствовал, как с плеч упал огромный груз.       — Антон, о чём задумался? — голос Арсения пробирается сквозь поток мыслей.       — О маме.       — Она ждёт нас дома, скоро увидитесь.       — Конечно, — Шастун слегка улыбается.       До квартиры Шастунов добираются на двух машинах. Позовы уехали вперёд, чтобы отвести Савину домой под присмотр няни, но к дому Майи подъежают почти одновременно со всеми.       — Мы на лифте! — Оксана быстро заскакивает в кабинку, за ней заходит Лёша и Катя с Димой.       — Извините, ребят, — разводит Позова руками, — но вам придётся идти по лестнице.       — Ну и ладно, — Антон задирает нос, — не сахарные — не растаем.       Двери лифта закрываются, скрывая довольное лицо Фроловой. Шастун тяжело вздыхает на это детское поведение и направляется к лестнице. Когда на одном из пролетов между этажами его останавливает Арсений, он с удивление поворачивается к мужчине:       — Что такое?       — Что ты там сказал Кате? — Попов кладёт руки на чужую талию, притягивая к себе. — Не сахарные, говоришь? — лёгкий поцелуй. — А мне кажется, что сахарные, — ещё один поцелуй, — сладкие, как мёд, — поцелуй становится глубже.       Антон только удовлетворённо мычит в чужой рот и отвечает на поцелуй. Соскучился. Пусть они и виделись утром, но только на сборах, Шастун собирался в университет, а Арс — на работу, ехали вместе в машине, но там были Оксана с Лёшей, а сейчас они одни, соседи в расчёт не берутся.       — Эй, голубки, — раздаётся сверху голос Серёжи, — хорош слюнями обмениваться, только вас ждём.       — Откуда здесь Матвиенко? — Антон разрывает поцелуй и утыкается лбом в чужое плечо.       — Он не успевал на твоё вручение, поэтому я сказал ему ехать сразу сюда.       — И мама, добрая душа, впустила его, — понимает Шастун, — ладно, пошли, пока он за нами не спустился.       — Дома продолжим, — горячий шепот обжигает оттопыренное ухо, которое тут же краснеет. Удовлетворённый реакцией Антона, Попов быстро взбегает по лестнице наверх.       — Ну наконец-то, — в дверях квартиры их встречает Серёжа, — ну что, пацан, поздравляю, теперь ты дипломированный специалист.       — Спасибо, — Шастун солнечно улыбается и обнимает Серёгу, но тот быстро отстраняется, делая вид, что это он тут на нежности не разменивается.       — Антоша, — из глубины квартиры появляется Майя, — сынок, иди я тебя обниму.       Парень быстро подходит к матери и, присев на корточки, крепко обнимает женщину.       — Молодец, — шёпот в ухо, — я горжусь тобой!       — Спасибо, — голос Антона практически не слышен, но женщина только улыбается и целует его в кудрявую голову.       — Так, — выпустив сына из объятий, Майя громко хлопает в ладони, привлекая внимание, — встали в одну очередь, быстро помыли руки и вперёд на кухню, — и, развернув кресло, уезжает в указанном направлении.       — Это точно твоя мама? — на всякий случай уточняет Арсений.       — Сам в шоке, — бормочет Шастун, — последний раз я её такой помню ещё до аварии.       — Не задерживаем остальных, — подталкивает Антона в спину Оксана, — давай, раз-два и вперёд.       Шастун как можно быстрее моет руки, но всё равно появляется на кухне одним из последних. Свободное место между Майей и Арсением оставлено специально для него, на что Антон по-детски улыбается и быстро его занимает.       — Ну, давайте, накладываем себе, кто что хочет, — объявляет женщина начало праздника, и все с шумом начинают выбирать себе еду.       — Как ты одна столько приготовила? — Антон накладывает матери какой-то салат с грибами.       — А я и не одна была, — женщина жестом останавливает сына, говоря этим, что ей достаточно, — мне Серёжа помогал.       — Матвиенко? — шокировано переспрашивает Арсений и переводит взгляд на друга, который в этот момент подливает Оксане сок на другой стороне стола.       — Да, прекрасный молодой человек, очень добрый и светлый.       — Действительно, — соглашается Антон, смотря на улыбающегося Матвиенко, — он правда такой.       — Тебе очень повезло с друзьями, Антош, — женщина похлопывает сына по руке.       Когда делёжка еды наконец-то заканчивается, Арсений привлекает к себе внимание:       — Ребят, ребят, я хочу тост сказать, — мужчина поднимается, — Антон, ты знаешь, насколько много значишь для меня. Я каждый день благодарю небеса за то, что подарили мне тебя, за то, что много лет назад направили меня через тот злополучный переулок, иначе бы я не смог бы сейчас сидеть здесь, говорить этот тост, потому что всё так же бы трусил подойти к тебе, когда ты приходил к нам в отдел, — Арсений переплетает свои пальцы с пальцами Антона. — Да, наша история не простая, мы много пережили в начале пути, много боролись за нас, я не раздумывая согласился бы это повторить, потому что меня ждёшь ты. Я люблю тебя, всегда помни об этом.       — Я помню, — у Антона в глазах слёзы, — я тоже тебя люблю.       Арсений счастливо улыбается и наклоняется, чтобы поцеловать Шастуна. Отовсюду слышится одобрительное улюлюканье, на что Антон только улыбается в поцелуй.       Все по очереди говорят тосты: Оксана вгоняет Антона в краску смущения, Сережа — возмущения, Лёша поддерживает свою девушку, Дима даёт мудрые наставления, а Катя желает обычного человеческого счастья.       Когда очередь доходит до Майи, все замолкают, не слышно даже звона приборов.       — Антош, — женщина чуть отъезжает от стола, чтобы её было видно всем, — то, как я горжусь тобой, не описать словами. Все эти годы ты не сдавался и продолжал бороться не только за себя, но и за меня. Когда я уже опустила руки в борьбе хоть за что-то, ты не сдавался, делал всё, чтобы мы снова были счастливы. Мне очень жаль, что я не защищала тебя, эту вину мне не искупить никогда.       — Мам…– начинает было Шастун, но его останавливает поднятая рука.       — Не перебивай меня, пожалуйста, — просит женщина и продолжает. — Когда тебе нужна была моя поддержка, я не смогла тебе её оказать, но я рада, что в тот момент в твоей жизни появился Арсений, — Майя переводит взгляд на Попова. — Арсений, когда ты впервые пришёл в наш дом с проверкой, моим желанием было защитить мужа, в то время, как ты хотел защитить моего сына. Когда появился второй раз, ты забрал его с собой, я не могла этого принять, но какая-то часть меня понимала, что с тобой ему лучше, чем со мной, ты давал ему то, что не могла дать я. Любовь. Когда появился в третий раз, ты подставился под пулю ради Антона. В тот момент я приняла тебя, хоть и не знала. За все эти годы ты стал мне вторым сыном. Спасибо, что заботишься о первом.       — Майя Олеговна, — Арсений с трудом сглатывает и поднимается, чтобы обнять женщину.       — Спасибо тебе, — ещё раз шепчет женщина, а потом так же тихо просит: — помоги мне, пожалуйста.       — Что? — Попов чуть отодвигается, видит протянутые руки и подставляет свои.       Из-за спины мужчины непонятно, что именно происходит. Когда Арсений делает несколько шагов назад, со стороны Димы слышится удивлённый вздох. Антон переводит взгляд с ошарашенного Позова на мужчину и сначала не понимает, что случилось. Когда Попов отходит чуть в сторону, Шастуну кажется, что он спит.       — Мам?       Женщина стоит и улыбается, смотря на сына. Антон продолжает сидеть в шоке, только в голове повторяется одно слово. Стоит. Она стоит, она может стоять, стоит, на ногах, она стоит.       — Антон? — когда Майя делает первый шаг вперёд, Антон, резко пришедший в себя, бросается к матери и крепко её обнимает.       — Ты ходишь, — парень, не стесняясь, плачет на плече у родного человека, — ходишь.       — Благодаря тебе.       — Ты ходишь, — ещё раз повторяет Антон, — поверить не могу, ты ходишь!       Шастун крепче обнимает женщину и начинает кружить, слушая радостный смех матери и смеясь сам.       — Арс, — поставив мать на пол, Антон оборачивается к Арсению, — ты видел? Она ходит!       — Я вижу, Антош, вижу, — Попов улыбается ярко, надеясь, что Шастун не видит слёз в его глазах.       — Почему ты не сказала? — парень поворачивается к матери и пытливо заглядывает в глаза.       — Хотела сделать сюрприз.       — Сюрприз явно удался, — соглашается подошедший Арсений, обнимая Антона за талию. — Давайте снова за стол.       — Я принесу стул, — Шастун чуть брезгливо отодвигает инвалидное кресло, — в это ты больше не сядешь.       — Гитару захвати, — подаёт голос Матвиенко.       Антон кивает и направляется в каморку, где хранятся ещё стулья.       — Антон, — в коридоре его ловит Арсений, — постой.       — Что такое? — Шастун поворачивается и попадает в кольцо чужих рук.       — Я очень рад за твою маму.       — Я тоже рад, — Антон опять глупо улыбается, счастье, кажется, лезет из всех щелей.       — И я ещё кое-что хотел сказать.       — Что же? — Шастун чуть напрягается, с подозрением смотря на мужчину.       Арсений привстает на носочки и шепчет в самое ухо:       — Я люблю тебя.       Антон пару раз глупо хлопает глазами, а потом смеётся:       — Дурак! Я тоже тебя люблю.       Попов чуть прикасается к чужим губам, как бы спрашивая разрешения, хотя этим губам Антон готов отдаться весь, давно признав полную капитуляцию. Поцелуй всё такой же согревающий, такой же нужный, такой же любимый.       — Ни стыда, ни совести у людей, — рядом раздаётся голос Матвиенко, а над головой ярко вспыхивает свет.       Антон с трудом разлепляет привыкшие к темноте глаза. В дверях кухни стоят все и наблюдают за сладкой парочкой в коридоре.       — А подглядывать неприлично, — журит друзей Арсений, а Антон счастливо смеётся, поднимая взгляд наверх.       Лампочка больше не мигает.