Киллер. Работа над ошибками.

Майкрофт Холмс не любил проигрывать. Хотя, если быть абсолютно честным, он даже не знал, что это такое. За всю свою внешне уравновешенную и крайне чопорную жизнь он не проигрывал ни разу. Он просто не позволял себе оказаться в ситуации, когда его действие (или бездействие) могло бы подтолкнуть его мироощущение не то, чтобы к черте поражения, но даже на миг намекнуть на единственно возможность такового развития событий. Привычка к контролю, выработанная и взлелеянная им с детства, являлась основанием, священным краеугольным камнем его жизненного уклада. «Если постоянно тщательно продумывать и не менее тщательно контролировать выполнение своих действий, ожидаемый результат непременно должен соответствовать заданным границам ожидаемого» - не раз озвученный и эмпирически подтвержденный им тезис оказался совершенно бессилен перед единственным во вселенной Майкрофта Холмса хаотичным, деструктивным фактором под названием «Шерлок». Младший брат не поддавался ни классификации, ни управлению, ни какой-либо стабилизации со стороны остального от него самого общества. Являясь ходячим и совершенно автономным центром внезапной самоорганизованной активности, он с летальным успехом заражал ею остальных добровольно, а чаще всего, вынужденно контактирующих с ним индивидуумов. Оставляя после себя глобальные разрушения личного достоинства и самоуважения участников этих столкновений, он с легкостью решал предложенные ему задачки, чем усугублял послевкусие от своей террористической деятельности, и удалялся с поля боя, до невозможности довольный собой и произведенным впечатлением. Так было. Совсем недавно. Последние почти полгода его бытия прошли под знаком массивного центра притяжения, неожиданно и фатально ворвавшегося в его жизнь и бесповоротно изменившего вектор приложения его неуемной деятельности. Этим супергигантом вселенной Холмсов оказался совершенно непритязательный (на первый взгляд), крайне неконфликтный (до последних событий), и невероятно поразительный в своей непробиваемо-теплой общительности, скромный некрасавец Джон Уотсон – бывший военный, бывший врач, бывший киллер. Приятно познакомиться! Очаровательная улыбка, протянутая для приветствия крепкая ладонь. До сих пор Майкрофт, со всей своей мощной аналитической тяжелой артиллерией, не мог понять, КАК Джону Уотсону удается удерживать в своих небольших, мягких(?) руках горячий, непредсказуемый на эмоциональные выбросы темперамент младшего братца. Нет, умом-то он понимал: альфа, омега, феромоны и все прочее… Нда… Но! Шерлок-то почему ведется? Откуда он может знать о заботливости и щенячьей трогательности? КТО, а главное, КОГДА успел научить его ТАКИМ выражениям глаз, от которых всем, оказавшимся в зоне поражения, на их собственные глаза начинали наворачиваться слезы умиления. Вид Шерлока в модификации «нежный», действовал пугающе и деморализующе… Хотелось отдать ему все съедобное, практически вырывая из собственного рта, и несъедобное, выгребая из собственных карманов… И босым уйти со счастливою улыбкою проповедовать любовь в страны третьего мира… Нда… И один только скромный инспектор лондонского полицейского управления Грег Лестрейд с язвительной усмешкой как-то раз поспорил с Майкрофтом, что ЭТО еще не конец. Что ЭТОТ чертов Шерлок Холмс-младший еще удивит своего скептически-тоталитарного брата, когда в скором(!) будущем обязательно обратится к нему за советом в области семейной(!) жизни. На законный вопрос о происхождении этого, ничем не обоснованного заявления, скромный инспектор только подозрительно хмыкнул каким-то своим мыслям, подошел к «британскому правительству» своей давно известной мистеру Холмсу-старшему ленивой походочкой, попутно плотоядно облизывая так некстати покрасневшие губы, и Майкрофт с облегчением вспомнил, как запер дверь кабинета на ключ. Потому что в тот же миг Грег запустил обе свои руки ему в брюки со стороны спины и так рванул его хозяина на себя, подхватив под ягодицы, что тот, сипло всхлипнув, был вынужден крепенько обнять инспектора за шею, потому как выбитый из его легких воздух оставил перегруженный и без того мозг без кислородной поддержки. Что мгновенно и сказалось во внезапно подкосившихся ногах и неожиданной вибрации в определенных органах. Впрочем, последнее могло быть вызвано и не только этим… О том, что воспоследовало этому спору за запертыми дверями на рабочем столе, на широком диванчике, потом еще и на роскошном иранском коврике, было стыдно вспомнить всему полному собранию британской энциклопедии 1870 года издания… Так вот. Этот спор Грег Лестрейд выиграл. Сегодня. Именно этим утром (ну, как утром – в половине двенадцатого) в их дом по Courtenay Avenue вломился Шерлок в совершенно растрепанных чувствах. Нет. Не вломился. Тихо вошел. Тихо сел в кресло. Тихо сложил ладони домиком. Один этот факт пригвоздил на месте Майкрофта, выходящего из кухни с двумя чашками кофе на подносе. Грег в душе порадовался, что у него законный отпуск, и вылезать из постели, где его как раз и застал будущий родственник, не собирался. Где смысл? Вид Шерлока напрямую сигнализировал, что от его новостей лучше присесть, а еще лучше прилечь. Поэтому инспектор вытянулся, скрестил руки за головой и, положив ногу на ногу, приготовился слушать. Попутная мысль об отпуске грела еще и тем, что если бы не он, то новость Шерлока сейчас был бы вынужден выслушать весь личный состав Скотланд-Ярда. Работоспособность коего стремительно ушла бы в «ноль», что, в свою очередь, грозило повышением активности криминального элемента британской столицы до заоблачных высот. Так что, гордость за вызванный на себя огонь моральной травмы детектива, как-то тоже имела место быть… Все эти радужные размышления прервал Майкрофт, с размаху севший Грегу на ноги, так и не выпустив поднос из рук. Грег ойкнул, сел, перегнулся через напряженное плечо и, выудив дымящуюся чашечку, тихонько тронул нервный висок Холмса губами. - Спасибо. Майкрофт непонимающе посмотрел сначала на Грега, потом на поднос, словно не понимая, как тот оказался у него в руках, а потом протянул вторую чашку брату. Шерлок не увидел ни кофе, ни подноса, ни Майкрофта. Его взгляд упирался в большую картину в изголовье соответственно большой кровати. Он так напряженно всматривался, что, заподозрив тайный смысл, туда же посмотрел сначала Майкрофт, а затем, поддавшись общей панике, и Лестрейд. Пару минут они коллективно рассматривали абстрактное полотно современного художника, приобретенное Майкрофтом в галерее Тейт Модерн нынешней весной. О чем могли так красноречиво и драматически рассказывать Шерлоку красно-черно-белые линии, дуги и сегменты, никто догадаться не смог. Приложив всю воспитанную в себе силу воли, Холмс-старший, наконец, оторвал взгляд от гипнотического созерцания геометрии и поставил поднос на кофейный столик. Звонкое «дзинь» сработало, как бой Биг Бена. - Здравствуй, Майкрофт, - отмер Шерлок и, растянув губы в самой своей жуткой улыбке, добавил. – А от меня Джон уходит. Лестрейд опрокинул кофе на себя…