бей

Лиза дрожит, лёжа на кровати. может показаться, будто она спокойна, но на деле Идея уже четвертые сутки улавливает чужие всхлипы, залипая в телефон. боль, непонимание, страх — всё это преследует по пятам, куда бы Лиза не вышла. учёба начнётся через четыре дня. через четыре дня все студенты их группы соберутся в одной аудитории, чтобы изучать основы экономики и бизнеса. через четыре дня Лизе придётся глазеть на человека, с которым она делила слёзы, боль, ненависть и любовь. кровать. с человеком, который выстанывал её имя и целовал особенно нежно. болезненно понимать, что Кристина сделала свой выбор. какой бы он не был, — это выбор. она не хочет быть с Лизой. и это ранит сильнее, чем что-либо другое. потому что индиго кажется, что если ты любишь, то не откажешься даже под дулом пистолета. Кристина отказалась от неё под холостой пулей. Лиза отсиживет последние дни беззаботности одна, не желая выходить из своего блока. смотрит в окно, а иногда в зеркало, чтобы убедиться, что ненавидит себя еще больше. почему-то сейчас Лиза замечает все недостатки на сером и бледном лице, синяки под глазами, бока, жирные руки и сухие потресканные губы. про себя усмехается и думает, что Кристина бросила её из-за этого. в её мире больше нет Кристины Захаровой и с этим придётся смириться. придётся, возможно, отпустить свою любовь, наступив себе на горло. *** Кристина пьёт без остановки. пьёт, пытаясь забыться. снова и опять. ей больнее, чем Лизе. она сама так считает. потому что Кристина избавляет от травм их двоих. из больной головы так и не вышли навязчивые мысли о том, что любить девушку — извращение. а потому Захарова исписывает одну из тетрадей мыслями о том, что индиго она любит по-дружески. хоть дружбой никогда и не пахло. по ночам к ней возвращается брат, который смотрит такими же, как и у неё, голубыми глазами и насмехается. ей больно и тошно, но заливать в себя водку кажется правильным. чтобы часик-другой поспать без кошмаров. Кристина решает, что излечит себя от болячки под названием инцест. излечит и заставит любить парней. она хочет быть нормальной. не любящей женой и примерной матерью, нет. просто нормальной, обычной, такой, как все. без травм. Кристина себя губит, заставляя ненависти взять верх над всем остальным. рассматривает фотографии мужчин, пытаясь вбить себе в голову, что они привлекательные. запивает водкой боль, и потом фото её одногруппников кажутся на порядок лучше, а тела — красивее. она обещает себе забыть ебучую индиго. обещает выплакать всё, став нормальной, и, кажется, у неё это получается, когда не остаётся, чем блевать. *** Вилка дрожащими пальцами набирает номер Рони, пытаясь не заплакать. она не отвечает на сообщения уже четвертый день, игнорируя вместе с тем массу звонков. потому что не может слышать её голос. её первая дорожка была розовой, с крупноватыми для фена гранулами. наверное, палённая. быть может, туда было подмешано что-то подешевле. Вилке она досталась почти бесплатно. Малышенко ассоциирует себя с бесплатным зип-пакетом сладостей, потому что продалась просто так. когда один из парней, что покрупнее и повыше остальных, повел её в кусты, хватая за талию. а, быть может, немного ниже. ей было хорошо. розовый порошок помог не чувстовать пальцев на ягодицах и не думать. помог забыть, что проблемы существуют. ей хотелось лететь вниз и не падать. упасть пришлось на колени, когда Дима прошептал на ухо: — Это же было не совсем бесплатно, — смеясь. Вилка не думала. впервые её голову не терзали тяжелые мысли, которые давили на черепную коробку. впервые было так легко и свободно, будто она снова влюбилась в первый раз. на коленях и с членом в глотке. не чувствуя и не думая, а исполняя. потому что чустсво лёгкости принесло счастье. и вязкую жидкость, стекающую по пищеводу. она набирает номер, заученный наизусть, пытаясь попадать по цифрам. дрожит, всхлипывая. — Алло, Вилка! — вдруг слышится беспокойным голосом в трубке. Рони, кажется, взволнованна и напугана. — Да, привет, кот, — сквозь поедающее чувство стыда и зажмуривая глаза, — прости, что не отвечала. Похмелье третий день. Как ты? в её мире всё кажется простым, если приврать. если не сказать своей девушке, что она отсосала за пакетик фена и если умолчать о том, что она осознанно хочет ещё. Рони рассказывает о первых занятиях и маме, а еще родном городе, сплетнях и слухах. Вилка слушает и кратко оповещает, что спешит. спешит, к слову, в душ, чтобы потом завалиться в кровать и провести так всё время до первого учебного дня. она себя ненавидит и обещает исправиться. обещает больше ни за что и никогда не изменить Рони, потому что та не заслужила. Виолетте её девушка напоминает саму же себя несколько лет назад — разбитую, тревожную и несчастную. Вилка не позволит себе сделать ей больно. Вилка себе обещает. *** первый учебный день Лизы начинается с того, что они с Идеей собираются на пары, чтобы познакомиться с недавно приехавшими и отучиться целых пять часов. Идея кажется весёлой и вполне хорошей девушкой. не слишком навязчивой или громкой, не слишком грубой или лезущей не в своё дело. они обмениваются догадками по поводу сегодняшнего дня и Лиза прячет заплаканные глаза, чтобы не отвечать на глупые вопросы. когда они знакомятся с куратором, усаживаются в дожидании пары и общаются, в аудитории появляется Кристина. Лиза представляла их встречу. ей казалось, что она попросту упадет на месте. будто будет умирать. но сейчас, глядя на запухшие чужие глаза и помятое лицо, она чувствует только жалость, смешанную со злостью. громкую жалость, от которой хочется Кристину высмеять и затоптать в грязь. она, чертовски немощная и глупая, болезненно травмированная и несчастная, смотрит на Лизу украдкой, пытаясь не зареветь. впрочем, Захарова сделала свой выбор. и Кристина подходит совсем невзначай и, не поднимая глаз, протягивает любимую кружку Андрющенко, которую та забыла в её комнате. Идея наблюдает за этой картиной, пока Лиза со всей дури запихивает вещицу в рюкзак и провожает взглядом девушку, пытаясь не заорать прямо сейчас. ей физически больно наблюдать, как Кристина рушит их любовь. их общую боль и общее счастье. их преданность друг другу и невзгоды, которые они делили пополам. — Твоя знакомая? — спрашивает соседка, ничего не понимая. Лиза вздыхает, пока на языке вертится «слишком хорошая знакомая», и говорит с вызовом самой себе и насмешкой: — Да так, травила меня в школе. ничего особенного, будто бы. будто бы они с Кристиной не набили парные татуировки и не плакали в куранты. Идея кивает, не обращая никакого внимания. и пары они отсиживают спокойно, хоть Лиза ничего и не слушает. как и Кристина, которая, забившись в угол, просто пялится на запястье, рассматривая идеально выкрашенную на теле биту. ей кажется, что из своей травмы она никогда не выберется. преподаватель вещает об основах экономики, количестве лекций и семинаров, зачетах и экзаменах. Кристина думает о том, что умереть — не такая уж плохая затея. Лиза думает, что разбить сердце Захаровой — единственный способ сделать ей больно также, как та делает сейчас ей. в аудитории две разбитые души сдерживают слёзы, пока преподаватель читает лекцию. в соседнем корпусе в аудитории одна убитая в хлам душа мечтает о дорожке розового порошка, чтобы у неё появились другие мечты. *** они идут праздновать первый учебный день всей группой. отказов никто не принимает, а потому Кристина одиноко плетётся в самом конце, разглядывая свои кроссовки. Лиза, на удивление, вливается в коллектив. разговаривает почти со всеми, улыбается и скрывает, насколько ей больно. Кристина видит по глазам. не видит, правда, ненависти. наверное, слепая. — Да, представляешь, на кладбище работала! — со смехом тянет индиго, улыбаясь, — ну, вот так получилось, блин! — Интересно, однако, — какой-то парень, имя которого еще никто не запомнил, кивает, открывая себе пива. они сидят огромной кучей на поляне в парке. общаются, веселятся, делятся историями. у них начинается новый этап жизни — взрослая жизнь. без родителей и контроля. шумный одногруппник говорит с Лизой добрые пятнадцать минут ни о чём, развивая беседу в разные русла. о литературе, животных, школе, исскустве. о любви, в конечном итоге. — Занятая, да? — Скорее, знаешь, ты не мой вариант, — расслабленно и спокойно отвечает та. — Всё сложно, типа? — со смешком спрашивает тот, по-доброму разглядывая. — Да, типа того, — Лиза говорит это так, будто её не бросили несколько дней назад. будто не разъебали на части одной фразой. Кристина наблюдает за диалогом, думая о своём. думая, что ей делать. в её голове сидит четкое понимание, что страху нужно смотреть в глаза. что нужно клин вышибать клином. потому девушка старается переключиться и влиться в общую тусовку. она пьет из чужих стаканов пиво, а потом водку. разговаривает с несколькими людьми, а потом слышит: — Ну, что? Давайте знакомиться? В старую-добрую игру? — предложение встречают воплями и радостью. все усаживаются в круг. будто ничего и не менялось. будто они снова в школе и снова дети. успевшие пережить больше жизненного опыта, дети. Кристина усаживается с остальными, пытаясь улыбнуться. все более или менее знакомы, а потому воспринимают чужие задания и вопросы спокойно. кто-то крутит колесо, кто-то пытается сесть на шпагат, кто-то попросту рассказывает несколько фактов из жизни. одногруппники кажутся добрыми и приятными людьми. а когда бутылочка выпадает на Лизу, та вдруг удивляется, готовясь к худшему. — Так, ну что, Лизок? Правда или действие? — заговорщески тянет Маша, улыбаясь. — Ну, давай правду! — Сколько людей в кисс-листе? — это простейший вопрос, который выбивает её из колеи. ребята просто хотят узнать друг друга поближе. а Лиза думает только о том, что даже поцеловать никого, кроме Кристины не сможет. пока окончательно не выревет всю боль. — Один, — со вздохом. она знает, что Захарова смотрит. смотрит, пытаясь сжать кулаки незаметно. что-то разбивается в воздухе. кажется, это уверенность в том, что бросить Лизу будет просто. — Ну, крути, — ей вручают в руки бутылочку. Лиза крутит, пытаясь не думать ни о чём другом. наверное, всё-таки, думает, потому что бутылка останавливается в точности на Захаровой. глаза-в-глаза-мы-случаем-не-виделись-раньше? усмешка. ухмылка, ненависть, сжатые челюсти. у Лизы злость, а у Кристины страх. она смотрит на незнакомку, которая любит собак и все фильмы с Человеком-пауком. медленно читает и говорит с набитым ртом. спит на правом боку и моется в горячей воде. пьет чай с тремя ложками сахара и мятой, любит красный цвет и запах жасмина. — Ну, загадывай. воспоминания лавиной летят прямо на больную голову, вороша изнутри всё и разрывая на части. голос. хриплый, глубокий и тягуче-приторный, он растворяется в воздухе. пока Лиза улавливает каждую ноту. — Что тебе загадать? Правду? — с вызовом. запаляясь от Кристининой жалости и разбитого вида. больше даже не жалко. Кристина боится. боится, что та раздавит её до конца, оставив только ошмётки от и без того убитой к чертям души. боится, что нужно будет держать зрительный контакт. — Действие. Лиза усмехается, кивая. задумывается, пытаясь собраться. Кристина хочет исчезнуть прямо сейчас или зарядить кому-то кулаком в лицо. сглатывает слюну слишком громко, пожалуй. трясется. Лиза долго и выжидающе смотрит, пытаясь заглянуть в глаза. в голове кишит трупными червями желание разорвать её сердце на части или зализать раны. Лиза выбирает первое одновременно со вторым. усмехается, кривовато улыбаясь одним уголком губы. — Девушку себе ищешь? — тихо спрашивает она у парня, с которым общалась всё это время. тот улыбчиво кивает, понимая, что к чему. догадался, что они знакомы и что друг друга недолюбливают. — Ну, Крис, целуй мальчика, — по-сучьи щуря глаза. так, как умеет смотреть только Лиза. с вызовом и пристрастием уничтожить, выталкивая наружу заплеснявелые куски гнилой души. Кристина поднимает глаза, впервые рассматривая помутневшие карие. манящие и магнетичные. её передёргивает на пару секунд, а потом она вдруг чувствует, как подступают слёзы. — Она у нас в школе со всеми мальчиками повстречаться успела, представляешь? — продолжает вещать индиго парню, пока тот понимающе кивает. Захаровой ничего не остаётся, кроме как проглотить ком обиды. подняться и подойти, переферией наблюдая за одним лишь человеком. дрожь, страх, иллюзия правильного пути и выбор. выбор между предать себя и всё, во что веришь. впрочем, Кристина никогда на себя не полагалась. она целует его. стараясь насладиться или понять и физически ощущая чужой томный взгляд. в ней прожигают дыру, пока одногруппник осторожно гладит её затылок, чувствуя, как та шарахается. Лиза вздыхает, потому что этот парень сделал непозволительное. она это знает и чувтсвует, уже понимает, как Кристине сейчас плохо. понимает и смотрит, как её первая любовь целует почти незнакомца, предавая их обоих. а когда они заканчивают, лишь хмыкает. — Понравилось? ей пугливо отвечают: — Да, — настолько неуверенно, что можно рассмеяться ей в лицо. Лиза этого не делает. её переполняет злость вперемешку с яростью. почти ненависть и боль от предательства. — Можете начать встречаться, — с улыбкой, но приторной до жути, — может, он в постели даже лучше предыдущего парня, а, Крис? у Захаровой всё рушится внутри в один миг. она стоит, пытаясь не умереть на месте от боли, которая её разрывает на части. от немощности и Лизы. впервые понимает, что не хочет её бить. что бы она не сказала, Кристина хочет ударить себя и разбить костяшки в кровь. и она обязательно это сделает, но позже. а пока она просто усаживается обратно, смотря в траву и роняя слёзы, пока никто не видит. уже когда все собираются на выход из парка, Лиза, которая всё это время общалась с другими ребятами и вдумчиво поглядывала на девушку, говорит, как оказывается, Денису, с которым сидела всё это время: — Я догоню. подходя к плетущейся в самом конце Захаровой. та еле как поднимает красные и опухшие глаза, усмеяхась и прикрывая веки. и хриплым голосом: — Ты не успокоишься? — до жути жалостливо. она убита. — А что я делаю? — вскинутый подбородок и опущенные ресницы. ухмылка, — Я устраиваю твою личную жизнь. Правильную, Крис. — Зачем ты напоминаешь о нём, а? — у неё вот-вот надорвётся голос и поедет крыша. Кристина закидывает голову наверх, пытаясь остановить подступающие слёзы. — Чтобы ты быстрее травму проработала, — Лиза говорит, отмечая очередной пункт, за который позже сделает один порез. по одному на каждый — и всё тело будет кровоточить. — А ты всегда была такой сукой, да? Я тебя не узнаю, блять, Лиза! — Я тебя тоже не узнаю, — делая шаг и оказываясь вплотную. Лиза смотрит в глаза, пытаясь поймать взгляд. усмехается, — я влюбилась в Кристину, которая повалила амбала одной битой, — и наклоняясь вперёд, она шепчет на ухо, — а бросила меня Крис, которая боится вспомнить, как я трахала её пальцами на письменном столе. Лиза целует мочку, пытаясь остаться сукой. заслужила. она уходит, оставляя Захарову разрываться на части. оставляя сидеть в парке до ночи и реветь.