Карпы в сухой колее

Он мог спорить на что угодно: это была какая-то тайная особая техника Цяньцао, направленная на… да в принципе неважно, на что, главное - повторить такое мог только глава лекарей, точно! А самое интересное - это не было двойным совершенствованием! Да и сексом назвать язык не поворачивался, потому что Юань будто заново родился, его словно пересобрали всего, напитав ци, да и вообще, таких ощущений он не испытывал никогда в жизни. Все, казалось, было подчинено одной цели - снег, тихо падавший в ночи; серебристое мерцание духовных печатей, что превращали природную ци чуть ли не в теплые течения, и те накатывали на Юаня, как волны; воткнутые в курительницу палочки, шелковые простыни, массажное масло… И Му Цинфан, который показал такой класс в знании чувствительных точек тела, что Юань на практике осознал, как мало знает об этой стороне вопроса. Даже после Бин-гэ. Удивительно, как быстро тот отдалился в памяти, а все случившееся стало теперь восприниматься почти сном - последовательным, логичным и достаточно правдоподобным, но смазанным и чем дальше, тем больше кажущимся нереальным. А вот этот массаж… Было так хорошо и легко, что о смущении Юань тоже забыл напрочь. - Ну, теперь можно надеяться, что ты придешь снова? - с улыбкой спросил Цинфан, когда он уже неторопливо одевался, прислушиваясь к себе. - Когда вы поменяетесь телами, тебе придется догонять брата в совершенствовании, а Цяньцао знаменит своими духовными практиками, не говоря уже о том, что простая прогулка по Внутреннему саду будет весьма полезна здоровью любого совершенствующегося. Юань рассмеялся. Кто бы сказал раньше, что главе лекарей не чужды простые человеческие слабости, а? Это едва заметное лукавство было таким милым! - Цинфан куда более занятой человек, чем я, - развернув перед лицом веер, взглянул на Му-шиди он. - К тому же в скрытом мире говорили: не хвались удалью, не перепрыгнув рва - кто знает, вдруг мы вновь столкнемся с неудачей. Кстати, этот Юань хотел бы, чтобы Цинфан присутствовал, когда мы… Тот подошел ближе и положил ладонь ему на плечо, останавливая объяснения. - Этот Цинфан был бы крайне огорчен, если бы братья Шэнь решились на рискованную процедуру в его отсутствие, - сказал он и погладил Юаня по шее большим пальцем. По спине немедленно пробежали приятные мурашки, Юань даже глаза прикрыл. - Я счастлив видеть, что шисюн не скрывает своего удовольствия… - проговорил Цинфан, и к ласке пальцами добавилась ци. - Вызывает желание экспериментировать, что еще может прийтись мне по вкусу? - с улыбкой предположил Юань и посмотрел на Му Цинфана. Нет, это было просто нечестно, почему они все были такими привлекательными? - С радостью подумаю об этом в свободное время, - ответил глава Цяньцао и, убрав руку, наклонился за плащом Юаня. - Не буду делать вид, что мне не стало еще интересней, - признался Юань, а потом набросил тяжелую ткань на плечи. - Мы попытаемся провести обмен завтра, на рассвете. Шиди найдет для нас время? - Разумеется, - а тот лишь поднял брови, словно недоумевая, как может быть иначе. Они вышли из беседки и вновь пошли по заснеженному саду, но теперь Юань почти не обращал внимания на красоту вокруг. Очень хотелось верить, что наутро все получится, и Цзю-гэ получит назад свое тренированное тело, полное красоты и изысканности даже в самых простых движениях. Конечно, Юаню придется учиться таким манерам еще десятки лет, не меньше, но зато все будет честно. И еще он отчаянно надеялся, что брату удастся исправить связь Ци-гэ и Сюаньсу… Эта седая прядь и появившиеся в уголках глаз Цинъюаня морщинки пугали до дрожи: Юань то и дело ловил себя на подсознательном ожидании какой-нибудь неожиданной проблемы, чисто по закону подлости, и глава ордена будет вынужден обнажить меч, и они с Цзю-гэ не успеют ничего сделать. А потерять Ци-гэ… нет, об этом он даже думать не мог, сразу становилось плохо. И Цингэ! Как ему в голову пришло хватать жуткий демонический меч рукой?! Что, нельзя было отбить его в сторону ударом ци или Чэнлуанем? - Юань-шисюн вновь задумался, - напомнил о себе Цинфан, и он вскинул голову, запоздало понимая, что они когда-то успели дойти до дома главы Цяньцао. - Этот шиди не настолько эгоистичен, чтобы удерживать его рядом с собой дольше необходимого. - Этот шисюн обещает, что после того, как все закончится, он обязательно выпьет с шиди чаю и не один раз, но сейчас уже ночь на дворе и ему действительно пора, - Сюя и Лингань, казалось, возникли рядом раньше, чем Юань успел подумать о том, чтобы призвать меч. Духовные клинки словно все еще тревожились из-за недавней разлуки и успокаивались, только находясь рядом с Юанем: он ощущал их беспокойство и через них слышал даже приглушенное волнение Цзю-гэ, оставшегося на Цинцзин. Должно быть, это было следствием усилившегося золотого ядра, раз уж до своего похищения Юань не замечал за собой подобной чувствительности, но это было даже хорошо: когда они с Цзю-гэ все же обменяются телами, брату будет спокойнее - в любой момент знать, что с ним все в порядке. Махнув на прощанье Цинфану, Юань накинул капюшон, ступил на Сюя и под охраной Линганя - а как еще было назвать это ненавязчивое присутствие меча около правой руки? - отправился домой. Домой. Надо же, как повернулась жизнь - и прежний, удобный и привычный мир с интернетом, сервисами доставки, крутой медицинской страховкой, самолетами и прочими благами цивилизации оказался не нужен. Хотя по своей семье Юань все еще скучал и, наверное, будет скучать всю свою бесконечно долгую жизнь, если принять во внимание бессмертие, даримое золотым ядром, но Цзю-гэ как-то заменил собой и родителей, и братьев, и даже сестру. Сейчас брат стоял на пороге бамбукового дома, сложив на груди руки, и смотрел, как подлетает Юань. А он, едва спешившись, торопливо обнял близнеца, чувствуя себя так, словно со времени их расставания прошла неделя, а не несколько часов. - Как же я рад, что ты есть! - счастливо шепнул он брату, и в тот же миг Шэнь Цзю обнял его в ответ, крепко прижимая к себе. Юань чувствовал, как в груди напротив бьется сердце - удар, удар, - и собственное подстраивалось под этот ритм, пока не забилось в унисон. - Давно ждешь? - спросил Юань, не разжимая объятий. - Ну зачем, Цзю-гэ? Уж здесь, на Цанцюн, со мной точно ничего не случится. - Уверен? - усмехнулся тот, и Юань словно вспыхнул изнутри от одного звучания его голоса, от одной только иронии и скрытой подначки, за которой, слава всему, чему только можно, больше не слышалось тревоги. - Ты еще за руку меня водить начни, - отпустил ответную шпильку Юань. Впрочем, не будь он так уверен, что брат ни за что не позволит себе ограничить его свободу, даже сходя с ума от волнения, не стал бы шутить на эту тему. - А еще вэймао на тебя надеть, тоже хорошо бы было, - проворчал Цзю-гэ, почти невесомо погладив его по спине. Юань закрыл глаза и прижался губами к щеке брата, переживая острую, какую-то невероятно огромную любовь, что шевельнулась в сердце, грозя разорвать его на куски. - Мне шляпа с полями не пойдет, - прошептал он, сжимая Цзю-гэ еще крепче. - Ты просто не пробовал, - так же глухо ответил ему тот. - Может, тебе понравится. - Смотреть на мир из-за занавески? - делано возмутился Юань. - К твоему сведению, даже главзло понимало, что в гареме меня не удержать! Он сначала отшутился и лишь затем сообразил, что, наверное, не стоило сейчас об этом упоминать, чтобы не сыпать брату соль на рану, но Цзю-гэ только хмыкнул в ответ. - Это он гарем свой спасал, А-Юань, поверь мне. Кстати, наш демонический ученик, пока ты был на Цяньцао, тоже места себе не находил и наготовил, судя по всему, на целый пик еды. Бедный Бинхэ… Что он за все это время умудрился про себя надумать, оставалось лишь догадываться. - Пожалуй, с ним стоит поговорить, - вздохнул Юань. А потом в памяти само собой всплыло, как он гладил рельефную грудь Бин-гэ, думая о том, насколько эти мышцы отличаются от мышц его белого лотоса и отличаются ли? Но эти мысли стоило выбросить из головы, потому что… додумывать Юань не стал, просто на всякий случай. - Нет, это подождет до утра. А сейчас я готов съесть все, что есть, и даже попросить добавки, честное слово. - Похоже, посещение Цяньцао пошло тебе на пользу, - Шэнь Цзю скосил на него взгляд. - Давай в дом, и правда, нечего стоять на пороге. - Я попросил Му-шиди прийти завтра на рассвете, - уже заходя в комнату, спохватился Юань. - Ну, вдруг… если что-то пойдет не так. Ты же не против? - Если ты считаешь, что ему следует присутствовать, значит, он будет присутствовать, - спокойно заметил Цзю-гэ и, забрав у Юаня плащ, небрежно перебросил его через ширму. - Перестань уже суетиться, а то я решу, что тебя покусал Шан Цинхуа. Юань невольно вспомнил, как тогда, в Хуаньхуа, Цинфан прикусил его за шею, и тут же почувствовал, как теплеют щеки. - Нет, Шан Цинхуа меня не кусал, - быстро возразил он, устраиваясь за столом, и подтащил к себе поближе подушку, на которой должен был сидеть Шэнь Цзю. Брат хоть и заметил этот маневр, но ничего не сказал - наверное, тоже испытывал потребность касаться Юаня если не плечом, то хотя бы коленом. - Я просто все никак не могу успокоиться от радости, если честно. Цзю-гэ внимательно на него посмотрел, а потом вновь привлек к себе и обнял. - Я так соскучился, - шепотом признался Юань в который раз за день, - по тебе, по всем вам, по нашему дому, по нашим ученикам, даже по Ци Цинци! - Она и Дуань-шимэй опять заходили, пока тебя не было, - тихо сообщил Цзю-гэ, - и Гао-шиди принес Ожерелье ветров для крепкого сна, а Линь-шиди прислал очередное гадание. Ну и вино с Цзуйсянь, то экспериментальное, что тебе так понравилось … Юань заулыбался. Да весь Цанцюн стал его семьей, это точно. - Вино - это хорошо, - шепнул он. - А я тут понял, что не променяю наш дом ни на какой другой. Ты вот просто не представляешь… там даже вода в чайнике кипела с другим звуком! Не говоря уже о том, что после изысканной, но баснословной роскоши нефритового сыхэюаня, бамбуковый дом казался простым и ужасно уютным - с этой мягкой полутьмой в углах комнат, с подушками без всяких золотых вышивок и обычными шелковыми кисточками, с духовным зеркалом на стене, с бамбуковыми циновками на светлом полу, со стеллажами, полными книг, с начисто отмытыми кистями Цзю-гэ рядом с тушечницей на рабочем столе, с обманчиво непритязательной ширмой с журавлями, что загораживала в спальне кровать и шкаф. - У меня здесь с каждой вещью столько всего связано, и пусть это не мой родной дом, я все равно чувствую себя так, словно… словно это он, понимаешь? Я вернулся туда, где мне хорошо, где я в безопасности, и у меня душа наконец-то на месте… - Я чувствую себя точно так же, А-Юань, - вдруг прошептал Цзю-гэ, гладя его по волосам. - Хоть и не покидал этих стен. Но мой дом, оказывается, это ты. - И я завтра же поговорю с Бинхэ, - кивнул Юань, вдыхая запах бамбука, пропитавший одежды брата. - Закрыть мир владыки трех царств, мне кажется, это полдела. Нужно еще защитить наш мир, а то вдруг у какого-то еще Бин-гэ возникнет желание сюда наведаться. - Ты о чем? - немного отодвинувшись, посмотрел на него Шэнь Цзю. Юань тут же сделал вид, что очень увлечен рассматриванием еды, лежащей на тарелках. - А-Юань? - Ну, если миров бесконечное множество, и ключевые моменты примерно совпадают или следуют определенному сюжету, то существует ненулевая вероятность, что какой-то еще Ло Бинхэ испытает желание взять то, что ему взбредет в голову, - он и положил на тарелку рулетиков с копченой форелью и ростками бамбука, а затем все же вздохнул. - Не обязательно меня причем. Тебе тоже угрожает опасность, и Лю-шиди, и Ци-гэ… Просто потому, что кому-то вдруг захочется противника посерьезнее. Цзю-гэ выругался так, словно до этого момента еще не думал в эту сторону. Юань кивнул, полностью соглашаясь со сказанным. - Но теперь мы предупреждены, - добавил он потом и, разломив рулетик и вытащив оттуда росток бамбука посочнее, протянул его брату. - Так что, как ни крути, а Бин-гэ еще и поблагодарить надо. Все могло сложиться куда как хуже. - Обойдется без благодарностей, - мрачно ответил тот и положил зеленый побег в рот. - Но… или я тебя еще не до конца знаю, или с вопросом "защиты мира" ожидаются сложности, так ведь? - Синьмо - это ключ от мира, - задумчиво повторил неоднократно сказанное Юань и озвучил, наконец, то, о чем думал все время, проведенное во владениях Бин-гэ. - Но, кажется, я знаю, что является дверью: Священный Мавзолей, где впервые воплотился в теле Небесного демона сошедший вниз бог. - Что?.. - Цзю-гэ нахмурился, и Юань помолчал, давая близнецу возможность самому прийти к тем же выводам, к каким раньше пришел он сам. - Вот же… В его взгляде постепенно проступало осознание. - А когда мы запремся изнутри от незваных гостей, уже будем думать, как справиться с этим мечом и его дурным характером, - добавил Юань и предложил брату еще один бамбуковый стебелек. - И в демонических царствах нужно аккуратно навести порядок. О том, что он почти подобрал подход к одному из Синьмо, Юань пока не стал говорить: неизвестно же, какой именно меч Ло Бинхэ принес в этот мир - тот, что был избалован Бин-гэ, или тот, который испытывал непонятный интерес к Юаню. Главным пока было другое - выиграть время. - Небесных демонов давно пора занять тем, для чего они были созданы, а не завоеванием себе империй от скуки и неустроенности, - согласно кивнул Шэнь Цзю и чуть прищурился. - А то у Ло Бинхэ вместо понимания своего долга перед миром сплошные мысли, как теперь за тобой ухаживать, нужно ли для этого завоевывать отцовский трон или можно ограничиться Хуаньхуа, и не прогонишь ли ты его в демоническое царство за сходство со своим похитителем. - Ой, не наговаривай на него, - отмахнулся Юань, внезапно ощутив зверский аппетит. Запихнув рулетик в рот, он блаженно прикрыл глаза и замычал от удовольствия. - Бинхэ просто пугает неопределенность его положения. К тому же, решили же: во главе Цветочного дворца встанет Гунъи Сяо, у него есть и опыт управления, и местную кухню он знает лучше. Ну, то есть, отношения внутренние и внешние. А сам Юань Ло Бинхэ если и интересен, то это временно. Перед молодым Небесным демоном только-только открывается мир, и сколько красавиц встретится на его дороге, даже Линь-шиди бы не сказал заранее. Неожиданную печаль по этому поводу Юань заел еще одним рулетиком. - Может, использовать то, что Тяньлан-цзюнь жив? - вдруг произнес Цзю-гэ, крутя в руках палочки для еды. - Боюсь, достать его из-под горы, отряхнуть и извиниться будет недостаточно, чтобы привлечь его на нашу сторону, - посмотрев на брата, напомнил Юань. - И сначала нужно решить проблему с Сюаньсу. Это на сегодняшний день самая первостепенная задача. Ты ведь забрал у Ци-гэ метеорит? - Выраже-ения, А-Юань, - тепло улыбнулся Цзю-гэ, и в комнате словно посветлело. - Слоистое звездное железо! - Метеорит, - счастливо мотнул головой Юань, поддерживая игру. - Я не сразу понял, но это самый настоящий металлический метеорит, и те красивые жилки на нем - это когда два металла кристаллизовались в космосе и… - Слоистое железо, - отобрал у него тарелку Цзю и повалил на подушки. - Звездное, и никаких космосов и кристаллов в нем! - Эй, стол опрокинешь! - расхохотался Юань, пытаясь отползти подальше, но Цзю-гэ был неумолим. Он коварно пресекал любую попытку из-под себя выбраться, так что, побарахтавшись для приличия еще минут пять и чувствуя, как от смеха начинают болеть щеки, Юань все-таки сдался и замер, глядя на брата снизу вверх. Шэнь Цзю тоже был изрядно растрепан, но отточенные черты заметно смягчились улыбкой, в глазах плескались смех и нежность. Он навис над Юанем, поймав ладонью запястье, а второй рукой опираясь на ковер, и от уголков глаз у него разбегались веселые морщинки, а напряженные линии бровей расслабились. Потрясающий. Невероятный. Родной. Юань притянул его к себе раньше, чем успел задуматься - просто поймал за шею и поцеловал, потому что ни одни слова не могли бы выразить все то, что он сейчас чувствовал. Цзю-гэ здесь, рядом. Живой. Юань не отпустил его, даже когда поцелуй закончился - так и держал, обнимая и слушая его дыхание, пока Шэнь Цзю не фыркнул тихо и не прошептал: - Ты ведь сейчас уснешь. - Угу, - не открывая глаз, улыбнулся Юань. - Я против того, чтобы спать на полу, - добавил Цзю-гэ. - Угу, - согласился Юань и зевнул. - И все эти вкусности, приготовленные твоим учеником, обязательно остынут и высохнут. - Угу… эй! - спохватился Юань. - Это наш ученик! И я хочу есть. Зачем я вообще рассказал тебе про правило трех “да”? Цзю-гэ коротко рассмеялся и скатился с него на подушки, а потом сел и невозмутимо подал Юаню руку, помогая подняться с пола. - Жареная лапша по-синьцзяньски с рубленой курицей, - искушающе начал перечислять он. - Ребрышки в чесночном кляре, пельмени с креветками и свининой, тушеные осьминоги… Что тебе положить? Юань невольно сглотнул и в следующие полчаса был потерян для окружающего мира, хотя кое-какие подозрения по итогам у него все же возникли. - Мне показалось, или Бинхэ приготовил нам какой-то духовный деликатес и подсунул под видом свинины? - засомневался он, уже раздеваясь в спальне. - Не показалось, - Цзю-гэ устроил платья на ширме и кивнул. - Даже если это была действительно свинина или курица, то явно непростая. - И когда только успел… - Юань вздохнул и скользнул под одеяло. - Полагаю, он предпочел занять работой руки, а не мыслями голову, - отметил Цзю-гэ, устраиваясь рядом. - Спи. Поговоришь с ним завтра, а то он окончательно променяет завоевание демонического царства на нашу кухню. Юань улыбнулся, повозил головой по подушке и привычно взял брата за руку. - Как думаешь, у нас получится? - одними губами спросил он, когда Цзю-гэ притушил ночные жемчужины до едва тлеющих светлячков. - Если бы не один торопливый идиот, обменом я бы даже не заморачивался, как ты любишь говорить, - так же тихо ответил тот и сжал их переплетенные пальцы. - А не получится, так будет сидеть на Цюндин и ускоренно совершенствоваться, чтобы быстрее достичь порога вознесения. - Тоже выход, - согласился Юань и подвинулся к брату вплотную. - Придумаю какую-нибудь печать… - вроде тех, что использовал Му Цинфан для перенаправления потоков природной ци. Вплести в такую знак усиления, закольцевать, а потом еще как-нибудь синхронизировать… - Спи уже, А-Юань, - шепнул ему на ухо Цзю-гэ. - Ты тоже, - чувствуя, как два неспешных потока ци переплелись, сливаясь в единое целое, ответил он, и закрыл глаза, позволяя неторопливому нежному течению себя убаюкать. А снился ему не Ло Бинхэ, не Бин-гэ, не демонические дворцы и даже не малолетние ученики, которых Му Цинфан обещался уже отпустить на Цинцзин - а их следовало где-то разместить, раз уж никто из детей не захотел сменить наставника. Хотя нет, какие-то дети все-таки снились - и Дуань-шимэй, которая вместе с Сюй Цинли озабоченно качала головой и говорила что-то о значении образа матери в формировании личности, а Гао Цингао строил на школьной доске график зависимости количества учеников от содержания метеоритного железа в недрах хребта Тяньгун. График получался похожим на синусоиду, и Юаня настолько поразила абсурдность самой постановки задачи, что он проснулся, с радостью понимая, что это был просто дурацкий сон. В спальне было по-прежнему темно, хотя ночь, похоже, подходила к концу, раз даже он, вечная сова, чувствовал себя выспавшимся и бодрым. А вот Цзю-гэ все еще спал, глубоко и спокойно, и с его лица исчезла, наконец, тень сосредоточенности и тревоги. Даже пальцы, державшие руку Юаня, за ночь расслабились, и Юань едва успел остановить себя в желании его поцеловать. Радость от возвращения домой по-прежнему бурлила внутри - и хотелось как-то выплеснуть это счастье, поделиться им - со всеми, не только с Цзю-гэ! Но приходилось сдерживаться, давая всем немного отдохнуть. Не став будить брата нежностями не ко времени, Юань осторожно выбрался из постели и тихо ушел в купальню. Там он зажег поярче ночные жемчужины, тронул ци талисманы, разогревающие воду, подождал немного, а потом залез в ванну - простую деревянную купель, которую можно было бы назвать широченной невысокой бочкой, и оттого еще более приятную, что она не была отделана ни золотом, ни драгоценной плиткой. Кричащей роскоши Юань наелся на целую жизнь вперед… Пахло распаренным деревом и сосновыми шишками, а когда он налил себе в ладонь немного масла и разогрел его ци, чтобы нанести на волосы, оказалось, что это был флакон Ци-гэ - и в купальне запахло еще и медом. Надо бы еще раздобыть масло франжипани, точно. И еще раз сделать внушение Цингэ, чтобы он никогда больше так не рисковал! У Юаня чуть сердце не разорвалось, когда тот упал на плиты портального зала! Да и Бинхэ тоже досталось... впору было огорчаться, что не хватило времени разобраться с Синьмо самому. Но все же, как же хорошо дома! - Ты чего не спишь? - спросил от порога Шэнь Цзю. - Плохой сон? Юань заулыбался и повернулся к брату. - Нет, просто не стал к тебе приставать с обнимашками. - Вот глупый, - вздохнул Цзю-гэ, а потом подошел ближе и, наклонившись, обнял Юаня прямо так, сидящего по грудь в воде и с вязаной мочалкой в руке. Вода моментально намочила платье Цзю-гэ, волосам тоже досталось, но тот даже не обратил на неудобство внимания. У Юаня моментально сложилось ощущение, что, где бы он ни захотел обнимашек, Шэнь Цзю будет реально последним, кто ему в подобном откажет. - Залезай ко мне? - предложил Юань. - Я буду себя хорошо вести! - Хотел бы я знать, что в твоем понимании "вести себя плохо", - Цзю без колебаний разжал руки и, стащив с себя прилипшее платье, забрался в воду, садясь рядом. Теперь обнимать его стало удобнее, а еще можно было положить голову ему на плечо, что Юань и проделал. - Я пока тоже не знаю, но ради тебя могу постараться, - погладил брата по груди он, а потом, чисто ради эксперимента, попробовал сформировать тоненькие ниточки ци, как это делал Му-шиди, и погладил Цзю-гэ ими. - Вижу я, как ты стараешься, - судя по голосу, улыбнулся Цзю-гэ и поцеловал Юаня в макушку. Темная вода вокруг них парила, и никаких цветочных лепестков по ее поверхности не плавало. - Наших новых учеников сегодня отпустят с Цяньцао, - сказал Юань, вновь обняв брата. - Похоже, придется строить для них еще один дом, раз уж менять пик ни один из них не захотел. Я специально поспрашивал, когда вчера их навещал. - У меня даже сомнений не было, - пальцы Цзю-гэ нежно ерошили Юаню волосы. - Чтоб от тебя да кто-то по своей воле отказался? - Они просто ко мне уже привыкли, - справедливости ради возразил Юань, млея от незамысловатой ласки. - У А-Сяня, кстати, скоро день рождения, он единственный из всех знает, когда родился. Можно устроить общий праздник, как думаешь? - Прекрасная мысль. - И позвать всех-всех, - должно быть, он улыбался, как дурак, но было так хорошо, брат продолжал перебирать ему волосы, и это было настоящим счастьем. - Поставим столы в саду, накроем куполом ци для тепла, попросим Сюй-шимэй сделать какой-нибудь особенный фейерверк… - А когда твой настоящий день рождения? - вдруг спросил Цзю-гэ, и Юань усмехнулся. - Наш, мы близнецы, забыл? Будем, как все нормальные люди, отмечать два дня рождения, один твой - по наречению имени, в праздник Чэнъян, а второй наш - первый день юйшуй, “дождевых вод”, как раз сливы зацветут… - Значит, два праздника, - с легкостью согласился Цзю-гэ. - Но сначала разобраться с Сюаньсу и Синьмо, - напомнил Юань. - И если с первым я целиком и полностью полагаюсь на тебя, то вот со вторым… есть у меня одна мысль. - Какая? Юань потерся о плечо брата щекой. - Мне кажется, Синьмо просто не знает, что такое правильная связь с владельцем, грубо говоря, - начал он. - Он вообще особенный, что-то вроде аккумулятора, бесконечно накапливающего заряд. - Последнюю фразу я понял с трудом, - вновь тронул губами его волосы Цзю-гэ. - Это такой накопитель, который подзаряжается при использовании, - опять заулыбался Юань, водя пальцами по животу брата, - такая штука позволит и резко увеличить собственный резерв, и может делиться тем, что успела накопить. Но чем больше он лежит без работы, тем меньше внутри заряда - и это, по сути, тот самый голод, который Синьмо изо всех сил пытается погасить с помощью владельца. Вообще логично, как мне кажется, если вспомнить, для чего он был сделан… - Пропустить через меч такие потоки ци, которые были способны разделить миры? - прошептал Цзю-гэ и задумался ненадолго. - Да, любой накопитель с предельным объемом просто разорвало бы, ты прав. - Вот, - обрадованно продолжил Юань. - И был бы Синьмо неразумен, это была бы проблема, а так его нужно просто научить своего рода медитации, природной ци-то в человеческом мире достаточно, как думаешь? Сейчас ли рассказывать Цзю-гэ, как он пытался успокоить Синьмо в мире Бин-гэ, как звал мечи с собой в медитацию и учился усыплять их с помощью печатей и колыбельной, созданной из ци, или это пока не горит? В детстве Юань пытался напевать колыбельные сестре, даже смешно, что это умение может пригодиться совсем в другом… - Ты ведь уже что-то пробовал, верно? - спокойно поинтересовался Цзю-гэ, моментально обо всем догадавшись. - Ну, мне было интересно, - признался Юань и поднял голову, чтобы азартно посмотреть на брата. - Мечи высшего порядка, одинаковые, но разные - и при этом не близнецы! Я их даже слышал, эхом, представляешь? Не так, как Сюя и Лингань, а словами! - А-Юань, ты неисправим, - прошептал вдруг Шэнь Цзю и заправил ему за ухо мокрую прядь. - И если бы я не хотел уничтожить того ублюдка, я бы его даже пожалел, наверное. - Ты о чем? - с подозрением прищурился Юань. - Ты умудрился очаровать даже демоническое оружие, - серьезным тоном пояснил Цзю-гэ. - Шляпа с вуалью тебя ждет. Юань рассмеялся и вновь его обнял. - Но, скорее всего, ты прав, нужно будет поговорить с Вэй-шиди и о слоистом железе тоже. Века в Бездне… понятно, почему у этого меча вместо собственного резерва бездонный колодец. - Вообще, я уже думаю, а не было ли все это неумной попыткой наказания? - наверное, со стороны это показалось бы странным, но для Юаня было счастьем вот так сидеть рядом с братом в воде, дышать запахами ставшего родным дома и точно знать, что тебя поймут, какую бы внезапную теорию ты ни выдвинул. - Ведь если меч разумен, для него высасывание Бездной накопленной ци было подобием пытки. - Я не собираюсь жалеть еще и Синьмо, - вздохнул Цзю-гэ. - Пусть этим займется наш уже не столь бестолковый ученик. Тем более что у него уже есть опыт обращения со странными питомцами. В этот момент кто-то едва ощутимо коснулся защиты Цинцзин. Своего рода стук в дверь - и Цзю-гэ слегка напрягся. Вот кому тоже пригодились бы массажи Му-шиди! Хотя Юань вдруг подумал, что брат бы точно не позволил главе лекарей дотронуться до себя подобным образом. Но ничего… Юань чему-нибудь подобному уж точно сможет у Цинфана научиться. - Наверное, просто рассвело, - заметил он вслух и поцеловал Цзю-гэ в висок. - Му-шиди пунктуален, как все лекари. - Действительно, - согласился, прислушавшись, брат. - Тогда пора одеваться, не будем заставлять его ждать. - Тебе ведь тоже не терпится проверить, правы мы или нет? - уже в спальне, высушив тело ци и облачаясь в самое простое из платьев, пробормотал Юань, поймав себя на неожиданном волнении. - Хотя я буду долго смеяться, если все удастся. С другой стороны, всё и всегда зависит от мелочей, а случайности часто двигают прогресс и приводят к великим открытиям. Взять те же антибиотики или микроволновки… - Ты нервничаешь, - заметил Цзю-гэ, завязывая на себе пояс. Юань вдруг сообразил, что если обмен телами удастся, то на нем будет то, что надел брат - вот это светло-зеленое платье, тоже почти лишенное украшений, даже вышивка на нем сделана шелком в цвет, а пояс и вовсе был простой полоской белой ткани. И да, после этого занервничал еще сильнее. - Это не экзамен, А-Юань. Мысли тут же свернули в эту сторону. А если он что-то неправильно рассчитал? Если неверно определил вектор распределения ци в кругах духовной печати? Ведь сейчас нужно было учесть еще и множественность миров, чтобы не выдернуть откуда-то еще третьего "близнеца". Юань, конечно, вписал ограничение в пространстве, подобно защитным печатям в портальном зале Цюндин, но он же все-таки дилетант, мог что-то в своей самоуверенности и пропустить. Да что там - и вообще не знать! Му Цинфан уже просил дозволения войти в дом, а Юаня все сильнее разбирала паника. Да, рядом с Бин-гэ он был спокойнее слона, но там-то он не рисковал Цзю-гэ! Тот вдруг вздохнул, а потом усадил его на край постели и взял в руки гребень. - Как старший брат, я вообще могу решить не проводить ритуал обмена телами, - вкрадчиво произнес он, расчесывая Юаню волосы. Что? Юань аж бояться перестал. Как это запретить?! - Слоистое железо у меня, - спокойно продолжил тот, завязывая ему на волосах мягкий узел, - так что… - С ума сошел?! - возмутился Юань, вскакивая на ноги и отбирая у брата гребень. - Считаешь, я брошу Ци-гэ или отпущу тебя одного? - Не считаю, - усмехнулся Шэнь Цзю и легонько подтолкнул его к выходу из комнаты. - Зато ты больше не думаешь о ерунде. И правда. Му Цинфан ждал их у двери - по обыкновению доброжелательный, внимательный и готовый помочь. - Этот шиди посчитал, что шисюнам стоит принять настой, позволяющий сохранить концентрацию, - первым делом сказал он, вынимая из рукава небольшой пузатый флакон. - У печати весьма непривычное плетение, этому шиди будет спокойнее… Юань, не возражая, тут же приложил горлышко к губам и сделал два глотка, даже не поморщившись от кисловатого вкуса. - На самом деле, это видоизмененная транспортная печать, - сказал он и протянул флакон Цзю-гэ. - Увидеть внесенное искажение получилось не сразу, но если держать его в голове, то вообще непонятно, как мы не догадались сразу! Там же всего лишь два уровня движения ци, якорь для тела и импульс для души, с заданием направления для привязки. - Всего лишь, угу, - усмехнулся Цзю-гэ, возвращая флакон главе Цяньцао. - Боюсь, все, что видел в летописи этот шиди, было сложной мешаниной линий, - виновато улыбнулся Му-шиди. - Так что он при всем желании вряд ли сможет поправить шисюна, даже если тот ошибается в своем предположении. Хотя уверен, что это не так. Шисюны собираются провести ритуал в доме? - Да, - ответил ему Цзю-гэ и жестом предложил следовать за собой. Этот вопрос они решили накануне. Пришлось порядком поломать голову, выбирая лучшее место - Юань сначала предложил местом проведения обратного обмена ту пещеру, в которой все началось: вдруг где-то в камне вокруг были еще вкрапления метеоритного железа, и именно это количество и определило результат техники плавления вен. Но Цзю-гэ отмел этот вариант, и после короткого спора - действительно, искажения и впрямь могли бы в очередной раз сработать непонятно как! - решили, что та комната, где Юань занимался с Бинхэ, подойдет вполне. Там уже стояла защита - и внутренняя, и внешняя, и оставалось лишь дополнить ее запретом на портальный перенос и ловушкой душ на случай, если главная печать притянет кого-то другого или выкинет Юаня или Шэнь Цзю из их тел. Юань очень надеялся, что этой подстраховки хватит. По-хорошему, конечно, стоило провести эксперимент, например, обменять телами кролика и лягушку, но проблема заключалась в том, что строить печать должен был кто-то из участвующих в обмене, а учить владению ци кролика… - Осторожности ради, - заметил Му Цинфан, когда они дошли до комнатки, - этот шиди не хотел бы, чтобы его ци вмешалась в процесс или исказила его. - Не должна, в принципе, - снова заволновался Юань, но Цзю-гэ только вздохнул и, взяв его за руку, первым перешагнул границу установленной защиты. Изменения в колебаниях ци стали заметны сразу: осколок метеорита, что лежал в рукаве Шэнь Цзю, словно менял тональность текущей вокруг них ци - Юань в жизни бы не заметил разницы, если бы не провел здесь столько времени с Бинхэ. Сердце невольно забилось чаще, но сказать что-либо Юань не успел: вокруг них с Цзю-гэ разом вспыхнули, словно проявляясь из ниоткуда, нити плетения, закручиваясь, достраиваясь, усложняя рисунок все больше - и нет, до такого уровня мастерства Юаню еще учиться и учиться! - а потом грудь вдруг сдавило, в глазах все потемнело, вместе с шумом в ушах накатила внезапная слабость, и он чуть не упал на пол, пытаясь удержаться на внезапно непослушных ногах. - Что за… - он вскинул руку, хватаясь за плечо Цзю-гэ, который выглядел столь же ошеломленным, но сбоку вдруг полыхнул светом Лингань, рядом возник Сюя, и ци с головокружительной скоростью выплеснулась в образовавшемся водовороте. Новая вспышка, брызги радуг, усилившаяся концентрация ци - и свет словно втянулся в нестерпимо сияющие мечи, оставив на них знак Цзы и сформировав полностью завершенную близнецовую метку. Ох-ре-неть. Юань только теперь с запозданием осознал, что изумленный Цзю-гэ теперь одет в белые с зеленым одежды, и талисманы на стене позади него задают восточный вектор защиты, а не западный, и Му-шиди больше не видно, и двери… да, точно, они оказались за спиной самого Юаня. - Не понял… - прошептал он, пытаясь осознать выводы из произошедшего. - Что, так просто?! - Ты о чем? - Цзю-гэ как-то очень осторожно двинулся, словно изо всех сил сдерживаясь. Точно, это Юань чувствует себя наполовину выжатым лимоном - привычное в общем-то ощущение, а Цзю-гэ, должно быть, наоборот… Но в голове все равно не укладывалось. Серьезно, из-за какого-то куска камня размером с кулак?! Не будь его, Шэнь Юань так и остался бы в привычном мире, никогда не узнав Цзю-гэ, и Лю Цингэ, и Юэ Цинъюаня, не говоря уже о Бинхэ и остальных?! А Шэнь Цзю мог погибнуть - и вместе с ним в результате погиб бы весь Цанцюн, да и прочему миру тоже пришлось бы несладко! - Из-за простого космического мусора? - взвился Юань. Нет, если в мирах есть незначительная вариативность, то понятно, почему дальше такие отклонения могут возникнуть! Если этого вот конкретного метеоритного железа, и можно было спорить на что угодно, каких-то особенных свойств, было недостаточно, Шэнь Цзю остался бы ни с чем, неправильная техника Плавления вен просто не сработала бы - и только усугубила бы проблемы! Если его было много, энергии хватило выдернуть Юаня, а если мало, то Цзю и Юань просто менялись телами! Как в том мире, о котором рассказывал Бин-гэ! - Из-за такой мелочи?! - уже не сдерживал себя он. - Нет, Цзю-гэ, это же просто ни в какие ворота! Это даже не пресловутая соринка, попавшая в механизм, а просто издевательство! Да, Самолету в голову могла прийти такая ересь, но не в реальной же жизни! Пророк, блин! Порнуху разглядел, краеугольный камень не увидел! Камень, ха-ха! Кто бы мог подумать! Его несло, и, наверное, это догнал его откат - от всего: от переживаний, похищений, страха и адреналина, - и теперь он был в собственном теле, а Цзю-гэ, наконец, вернул себе свое, с отточенной красотой и манерами божества, а Юань снова… О, господи, как смешно! Каменюка! Какой-то, будь он неладен, доисторический кусок породы! Настоящий хозяин мира! Вершитель судеб! А он-то ломал голову над духовными печатями вместо того, чтобы просто пещеру обследовать! Хохоча, Юань уткнулся в грудь Цзю-гэ, сквозь смех сбивчиво пытаясь объяснить весь юмор ситуации - чтобы брат не подумал, что он сошел с ума или еще что-нибудь в этом духе, но тот обхватил его за плечи, прижав к себе, и погладил Юаня по волосам. Ему тоже было смешно, Юань чувствовал это обоими мечами, и это ощущение было крутым - да что там, совершенно охренительным! - вот так понимать друг друга без слов, и Сюя с Линганем наверняка обрели какие-то дополнительные свойства, и с метеоритом теперь тоже можно будет столько всяких экспериментов поставить! А если еще и на Синьмо с этой стороны посмотреть… - На отклонение ци это непохоже, но может этот шиди на всякий случай удостовериться? - услышал он голос Му-шиди и расхохотался еще громче. Отклонение! Да у него отклонение мозгов, а не ци! Каменюка! - Все в порядке, - гладя его по спине, успокоил Му Цинфана Цзю-гэ. - Да, это просто нервное, - поддакнул Юань и постарался взять себя в руки. - Поговорка такая… в скрытом царстве была, - но его все равно пробивало на смех. - Уже… уже все, да. Он вытер слезы и взглянул на брата, пытаясь заодно почувствовать, что же все-таки изменилось в нем самом кроме резерва ци? Движения? Жесты? Мимика? Да нет, вроде бы все так же… - Цвет глаз у тебя остался точно такой же, - сообщил Шэнь Цзю, неведомым образом догадавшись о мыслях Юаня. - Вот это - странно. - Ничего странного, шисюны, - улыбнулся Му Цинфан со своего места. - Постулат “заклинательство суть дух, возвышающий тело” - это же не просто слова. Уникальные особенности души накладывают отпечаток не только на ци или, к примеру, присущий телу бессмертного заклинателя запах, но и на оттенок глаз. Практически незаметные отличия, разумеется, но они только ваши, в каком бы вы теле ни находились. “Дух, возвышающий тело” - об этом Юань уже слышал, да, но если дух - это в чем-то ци, а тело может быть любым, нельзя ли применить это правило и к мечам? Лингань отозвался волной одобрения-интереса-любопытства, Сюя внес в этот поток образную свежесть и кристально ясное звучание, и Юань, на миг отвлекшись на мысль об образности подходящих к ци сравнений, вдруг подумал о Синьмо и Сюаньсу. Они ведь были созданы из усиливающего и в чем-то искажающего ци металла, что, если именно он и был причиной не просто разумности, а чуть ли не появления личности? А вообще, каким был по размерам тот первоначальный метеорит? Хорошо еще, если почти весь сгорел при падении в атмосфере, а то вдруг лежит где-нибудь в земле такая глыба и меняет все вокр… О боже. - С ума сойти… - пробормотал Юань, пытаясь осмыслить тот факт, что Бездна могла быть рождена именно ударом огромного метеорита - ведь все же признаки! И катаклизмы, и искажение ци в демоническую форму, и мутации, и порталы эти самооткрывающиеся! И теперь ведь можно будет в любой момент покинуть Бездну, а значит… это сколько можно провести исследований! Найти ту часть метеорита, которая не разрушилась в атмосфере… а мелкие куски вообще по всей земле могло разбросать! - А-Юань? - Шисюн? Его запястья коснулись теплые пальцы. Му Цинфан, похоже, донельзя встревоженный его поведением, решил самолично удостовериться, что Юань не свихнулся на радостях. Да и Цзю-гэ тоже выглядел крайне обеспокоенным. - Нет, я в порядке, - пробормотал Юань, переводя взгляд с брата на Му-шиди. - Просто… внезапно осознал тут… одну вещь… - Влияние Линганя усилилось? - быстро спросил Му Цинфан. - Как себя чувствует Цзю-шисюн? Ах да, теперь же Юань в собственном теле, и связь с Линганем будет чуть сильнее, чем связь с Сюя! Вот почему Юань ощущает себя так, словно выпил залпом полбутылки шампанского, только вместо пузырьков - идеи, одна другой круче! - Непривычно, - ответил главному лекарю Цзю-гэ, а потом его ци знакомо вплелась в течение ци Юаня и тут же стало легче. А вот каково придется брату, когда он попадет в тело Ци-гэ и попытается установить правильную связь с Сюаньсу?! - Я почти слышу твои мысли, - вновь погладил Юаня по спине Цзю-гэ. - Все будет хорошо. - Надеюсь! - взволнованно воскликнул Му Цинфан. - Но этот шиди категорически настаивает отложить новый обмен хотя бы на завтрашний день! Этому мастеру необходимо убедиться, что с шисюнами все в порядке! Шисюнам настоятельно советую медитацию, и… - он что-то торопливо поискал в своем цянькуне, - вот, Цзю-шисюну две пилюли сейчас, еще две - не позже полудня. А Юань-шисюну следует принять вот этот настой, - врученная ему фарфоровая бутылочка была совсем крошечной. - По капле каждый раз, когда будет резко накатывать усталость. - Усталость? - нахмурился Цзю-гэ, и Юань тут же поспешил заверить, что он прекрасно себя чувствует, но Му-шиди только понимающе покачал головой. - Юань-шисюн уже привык к большему резерву, - пояснил он, вновь касаясь запястья для нового обследования. Ниточки ци почти щекотали Юаня внутри, но это чувство оказалось именно тем, чем нужно, чтобы удержаться в вале вспыхивающих идей и мыслей. Да и доброжелательный, ровный тон Му Цинфана тоже помогал. - Он будет незаметно для себя разгонять течение ци в духовных венах до прежнего уровня, а это постоянная незаметная работа, так что возникновение усталости вполне ожидаемо и нормально, но это пройдет самое позднее к вечеру. Конечно, лучше всего шисюну посетить бы пещеры Линси, но этот шиди полагает, что отставание в резерве у младшего брата Шэнь будет совсем недолгим. - Глава Цяньцао улыбнулся и спрятал руки в рукавах своего платья. - Ежедневные циркуляции ци, прогулки по Внутреннему саду Цяньцао, духовная пища Цзуйсянь… У Юаня порой складывалось ощущение, что глава лекарей про себя догадывается о многом, вот только вслух этого не говорит. Почему, интересно, он о двойном совершенствовании не упомянул? Ведь самое же напрашивающееся… - Благодарим шиди за заботу, - тем временем церемонно ответил Цзю-гэ, но Му Цинфан только рукой махнул. - Медитация, - требовательно напомнил он, - и шиди очень надеется, что шисюны последуют его рекомендациям. А с главой Юэ этот мастер предварительно обговорит все сам. Из увешанной талисманами комнатки они вышли - причем Юань напоследок внезапно осознал, что для проведения обмена с Юэ Цинъюанем защиту придется усилить еще одним контуром. Му Цинфан пообещал проследить, чтобы во время медитации их никто не побеспокоил, вновь проверил течение ци - сначала у Юаня, а потом у Шэнь Цзю - и только после этого оставил их одних. До личных комнат они дошли в молчании. Цинфан не ошибся: Юань действительно ощущал подспудное напряжение в духовных венах и за эту короткую дорогу дважды поймал себя на том, что заставляет ци двигаться быстрее. А Цзю-гэ, похоже, о чем-то размышлял, прислушиваясь к себе и то и дело бросая на Юаня внимательные взгляды - и это при том, что он сразу сказал, что намеренно увеличивал резерв, чтобы хватило сил сбежать из мира Бин-гэ. Не хватало только, чтобы брат решил что-нибудь не то… - Послушай, - сказал Юань, когда они сели рядом на веранде. Цзю-гэ немедленно вопросительно поднял бровь. - Сразу предупреждаю, если начнешь думать, что твой резерв - не твой, пользоваться им в полную силу ты не имеешь права, чем-то мне обязан или что-нибудь еще в этом роде, я тебя стукну, обещаю. В уголках губ Цзю-гэ тут же зародилась улыбка. - Мне хотелось, чтобы ты был таким крутым, как того заслуживаешь, - шепнул Юань, взяв брата за руку. - Ты столько сделал для меня, я хочу знать, что тоже в чем-то оказался полезен. - А-Юань… - как-то беспомощно открыто вдруг вздохнул Цзю-гэ, и Юань чуть не задохнулся от нахлынувшей нежности. - Буду тебя догонять в уровне совершенствования, хотя лично для меня сила вообще значения не имеет, правда-правда, - улыбнулся он. - Я куда больше переживаю, как ты будешь справляться с Сюаньсу. Получится ли помочь Ци-гэ… - Получится, - просто ответил Шэнь Цзю и слегка сжал Юаню пальцы. - Обещаю. Юань кивнул и первым закрыл глаза, уже привычным усилием отпуская от себя мысли и ощущения, чтобы погрузиться в медитацию. Природная ци текла сквозь него, выравнивая дыхание и успокаивая сердце, Юань погружался все глубже, начиная воспринимать мир на каком-то куда более тонком уровне, и здесь, на глубине, присутствие Цзю-гэ рядом походило на соседство с вулканом, с живым пламенем внутри и холодными, покрытыми снегом склонами, полными головокружительных красот - почти как с Юэ Цинъюанем, то же ощущение сдерживаемой силы, только, в отличие от Цзю-гэ, глава ордена Цанцюн был океаном, бездонным, безбрежным и полным неукротимой мощи… Заканчивая медитацию, Юань улыбался. Тихо поднявшись, он вернулся в дом. После медитации меньший резерв ци действительно больше не отвлекал так сильно, так что Юань со спокойной душой перестал об этом думать и занялся делами. Для начала он написал брату записку, чтобы тот не волновался, если вдруг не найдет его на пике, а потом отправился к дому, где жили ученики Цинцзин. Сейчас тот стоял пустым, потому что их с Цзю-гэ ученики еще не вернулись с других пиков, не говоря уже о тех детях, которых забрал с собой из другого мира Юань. Вновь убедившись, что места здесь всем не хватит даже на первое время и не желая использовать карманные домики - не хватало еще ассоциаций с прошлым! - он решил, что на первых порах детей можно будет разместить в бамбуковом доме, после чего составил подробнейший список всех необходимых вещей и сразу отправил его на Аньдин. А потом не удержался, чтобы еще раз пройти по пику, вновь увидеть знакомые места: вытоптанную тренировочную площадку, хозяйственные постройки - около дровяного сарая валялись забытые кем-то из учеников метлы, их Юань с улыбкой поднял с земли и вернул туда, где хранились прочие садовые принадлежности. Пройдя дальней тропинкой к Тихому пруду, Юань постоял на его берегу, глядя на ровную воду, затем прогулялся в бамбуковой роще, где выпавший ночью снег уже опадал со вздрагивающих листьев, прошелся по саду за их с Цзю-гэ домом, а потом вышел во внутренний двор и увидел незабвенного Самолета, который о чем-то пытливо выспрашивал Ло Бинхэ под пологом тишины. Молодой Небесный демон стоял, чуть нахмурившись и скрестив на груди руки, у его ног с зеркальной бусиной играл Чжэнхай - вид получился мирный, полный домашнего спокойствия и какого-то скрытого очарования: простая, пусть и темная одежда, в распахнутом вороте которой были видны скульптурно очерченные мышцы, фартук, подвязанный на талии, заплетенные в небрежную косу волосы, сосредоточенная морщинка на лбу… Скользнув взглядом по губам Бинхэ, Юань невольно вздохнул. Смотри, но не касайся - это действительно будет тяжело. А всё Бин-гэ, будь он неладен! - О, бро! - через весь двор воскликнул вдруг Самолет и понесся к нему. Юань аж вздрогнул, когда в него практически врезались, поймали в объятия, да еще и похлопали по спине. - Ну ты дал! Вы все дали! Самого главного героя обставили! Я прям собственным ушам не поверил, но это ж здорово, хотя я и так думал, что ты не пропадешь, ха-ха, с твоими-то талантами, даже наши тут, ну, а уж про Бин-гэ и не говорю, его, видать, так зацепило, что он тебя единственной императрицей сделал! Я как платье увидал, аж дар речи потерял, это ж Павлинье перо, единственное в мире, говорят, сама Нюйва платье расшивала, там защит столько, что… - Что? - оглушенный этим потоком пустых слов и далеко не пустой информации переспросил Юань. - Что против армий выходить можно! - даже не заметил его осечки Шан Цинхуа и продолжал вдохновенно гнать дальше. - А он тебе! И как рука не дрогнула, для него ж, понимаешь ли, это из разряда нефритовой подвески, только там мать, а тут ты, прикинь? И из рук ускользнул, бро, ну вообще, разбил жеребцу сердце похлеще ненавистного учителя, ха-ха! Прям карма у него на Шэней! - Что?.. - повторил Юань, хмурясь. - Да я даже не думал… - Конечно-конечно, - закивал глава Аньдин, ухмыляясь, и понимающе похлопал его по плечу. - Не думал он, ага. Эх, даже жаль, что я не боженька, а то бы… - А то бы что? - холодно спросил вдруг подошедший Ло Бинхэ. - Эээ… - Шан Цинхуа немедленно заткнулся, распахнув глаза глядя на молодого Небесного демона, как кролик на удава, и Юань смог немного перевести дыхание. А потом и вовсе едва не рассмеялся, когда увидел, как Чжэнхай, забравшийся Бинхэ на плечо, сердито щурится, взирая на главу четвертого пика сверху вниз. - Эээ… этот мастер вдруг вспомнил об одном важном неотложном деле! Юные ученики Шэнь-шисюна, им же столько всего нужно, да! И, наверное, обязательно карманный шатер, чтобы всех очень быстро разместить, но Юань-шисюн может не беспокоиться, этот глава по дружбе все возьмет на себя! Подобрав одежды, Шан Цинхуа сломя голову побежал по дорожке прочь, даже, похоже, не вспомнив о том, чтобы призвать меч, а сбитый с толку Юань остался стоять на месте, должно быть, глупо глядя ему вслед и даже не успев ничего спросить, а главное, так и не поняв, как Самолет сразу отличил, что Юань - это именно Юань? - Догнать его и вернуть, наставник? - негромко произнес Ло Бинхэ, отвлекая Юаня от его мыслей. - Нет, не стоит, - вздохнул он и осторожно скосил взгляд на своего ученика. - Этот мастер больше хотел поговорить с самим Бинхэ. - Конечно, наставник, - неуловимо погрустнел тот и, сняв совоголовку со своего плеча, опустил питомца на землю. - Поиграй еще немного, Чжэнхай. Юань хоть и всячески старался этого не показать, но внутри себя чуть ли не растаял от такого проявления доброты и заботы молодого Небесного демона. Чжэнхай счастливо закопался в снег, а вот Бинхэ, тяжело вздохнув, посмотрел на Юаня несчастными глазами. - Наставник желает отказать этому демону от пика Цинцзин? - спросил он, и Юаня аж по сердцу резануло его тоской. Что?! Это еще с чего?! - Что еще за глупость пришла тебе в голову? - Юань даже с мысли сбился. Бинхэ сам до такого додумался, интересно, или это Самолет решил проявить никому не нужную инициативу? - Разве этот учитель хоть раз дал повод думать о чем-то подобном?! - Этот ученик одним своим видом напоминает всем о похитителе, - глухо ответил Бинхэ, а потом еще и взгляд в сторону отвел, умник! Наверняка слезы прятал! Юань поймал себя на том, что хочет зарычать. - Тот владыка был слишком силен и опасен… этому Небесному демону, наверное, действительно лучше убраться туда, где ему самое место. - Если Ло Бинхэ больше не считает Цинцзин своим домом и хочет строить собственную судьбу, - стараясь не злиться, начал от противного Юань, - то он, конечно, волен оставить Цанцюн в любой момент. Тем более, что часть демонических земель уже признала его своим владыкой. Бинхэ почему-то вздрогнул. - Только не владыкой, наставник. Этот Небесный демон никогда не будет носить этот титул. Злость Юаня сдулась, как воздушный шарик, от понимания, как тяжело, на самом деле, было на душе у его белого лотоса. - Бинхэ… - позвал он, беря своего ученика за руку. - Посмотри на меня. Красивые глаза молодого Небесного демона и впрямь оказались полны непролитых слез. Юань не удержался и бережно стер их пальцами, но только, похоже, сделал хуже, раз тех стало еще больше и они потекли по щекам Бинхэ. - Ты не он, - напомнил Юань и положил ладонь на грудь Бинхэ, туда, где под простым темным платьем билось сердце, - и никогда не будешь им, потому что знаешь, что такое доброта. Его руку вдруг осторожно накрыла рука Небесного демона. - И любовь, - тихо прошептал тот, глядя на Юаня своими невозможно выразительными глазами. - Этот Бинхэ так надеялся, что однажды его наставник увидит в нем не только ученика, но теперь… Только изменившийся баланс ци стал причиной того, что щеки потеплели от румянца - потому что смутиться от взгляда… Юань облизнул пересохшие вдруг губы. Нет, это замедленное движение ци было виновато в том, что он покраснел, точно! Теперь ему лезут в голову неприличные мысли о поцелуях и не только, вот и все, что изменилось, но говорить об этом Бинхэ, наверное, все же не стоило. - Бинхэ встретит в своей жизни множество красавиц, одну прекраснее другой, - пробормотал Юань, чрезвычайно остро чувствуя, как под рукой бьется сердце Небесного демона. - Зачем ему этот… - Нет! - Бинхэ сильнее прижал его ладонь к своей груди и заговорил тише, мягче, словно боясь, что его признания могут испугать Юаня. - Этот Бинхэ хотел бы просить разрешения у наставника ухаживать за ним, пусть не сейчас, потом, когда память о похищении сгладится, но этот Бинхэ готов ждать столько, сколько потребуется… несмотря ни на что. В памяти Юаня вдруг очень ярко встал тот быстрый поцелуй, случившийся во сне и потом так долго не дававший ему покоя, и теперь стало жарко не только щекам. Он почти подсознательно подался к Бинхэ ближе, чтобы уловить знакомый мускусный аромат, правда, скорее легкую тень, куда более мягкую и невесомую, чем запах тела Бин-гэ, но теперь Юань знал, что искать, и вполне мог ее различить, и да, так ему нравилось больше, и… Стойте. Он внезапно осознал сказанное. Ухаживать? Чтобы потом что? Сыграть свадьбу?! Как это? - О чем ты таком говоришь?! - удивленно поднял голову он, не понимая, когда он успел опустить взгляд к этим чувственным губам. - Этот демон понимает, что мечтает о невозможном, - выдохнул Бинхэ, и в глазах его переливалось что-то такое нежное и немного грустное, что Юань даже засмотрелся, забываясь и пропуская часть речей мимо ушей. Главное он уже услышал, Бинхэ его не оставит, даже не помышляет об этом, хоть и напридумывал себе всякой ерунды. - Но у наставника уже есть два партнера по совершенствованию… и еще один, да к тому же Небесный демон… только у смертных и в демоническом мире гаремы в порядке вещей. Что?.. Юань моргнул, заставляя себя сосредоточиться. Какие гаремы? В каком порядке вещей?! - Признаться, этот мастер, к его стыду, немного отвлекся… - пробормотал он, прищуриваясь. - Не мог бы Бинхэ повторить последнее? Еще раз?