Самая ядовитая бабочка

      Вернувшись в своё Поместье Бабочки, первым же делом спешу в госпиталь и передаю немного потрёпанного Мурату Аой. Отдав ей нужные указания по поводу новичков и комнаты с маленькой кроваткой на не освещаемой солнцем части нашего поместья, поспешила встретиться с Ренгоку, предварительно заглянув к себе и переодевшись. Только после этого, мне удалось увидеть небольшую царапину на левом плече, по всей видимости, оставленную демоном-пауком. Быстро смазав проблемное место мазью, наспех перевязала и поспешила на встречу. Времени осталось не так уж и много. С моего последнего визита сюда прошло не так уж и много времени, но и сад, и поместье в целом начинало обретать краски и как-то цвести. Связано ли это со мной? Конечно. Мне не нравились засохшие пустыри, а ещё, для предотвращение слежки Накимэ, мне нужно было чтобы тут обитали бабочки, ведь любое насекомое полезно в своей сфере. Бабочки вездесущи и вполне могут мне докладывать о состоянии как самого Кёджуро, так и обо всём, что творится в штабе. Этакая система безопасности Кочо Шинобу.       — О, добрый день, Шинобу! Уже вернулась с миссии? — он приветствовал меня тёплыми и немного крепкими объятьями. Чтобы к этому его приучить, пришлось потратить два месяца зимы. Кутаясь в гнезде из его сильных рук, я была готова замурлыкать подобно моей госпитальной кошке. Рука — названная в честь матери Ренгоку, была очень умным животным и неплохо охраняла госпиталь от ещё одной неизбежной проблемы — крыс. Кстати, оказывается, Канао ухаживала за любимой рыбкой прошлой Кочо — Фугуко, но так как из-за суеты и накопившейся работы в моём регионе, смотреть за ней сил банально не оставалось не у меня, не у неё, мы благополучно сбагрили её на Кёджуро. Руку, вскоре, полюбил весь корпус, включая и всех детей Ояката-самы. В прошлой жизни, я детей терпеть не могла, но это не значило, что не умела с ними обращаться. Мелкие засранцы всегда вились вокруг меня, а заметившие это профессора с радостью спихивали на меня детвору, плюсом, ещё доплачивая. Так и жила, короче. А видя очаровательнейших детей Кагаи, не могла не подружиться с ними. Они-то, выглядели намного приятнее зажравшихся и избалованных детей глав универа. Вот тем поросятам бы сюда…       Поначалу, они все относились ко мне настороженно. Но после того, как Главе стало хуже, Амане приуныла, хоть и осознавала, что это неизбежно. Увидев её в саду, осмелилась подбодрить и сказать, что точно знаю, Глава доживёт до победы над Мудзаном. Мне искренне хотелось в это верить, правда. Кагая Убуяшики напоминал мне моего доброго и понимающего отца, чей образ за столь долгое прибывание тут постепенно стирался из памяти, вместе с образом матери. Амане и Кагая, я сделаю всё, чтобы вы выжили! На мои попытки вселить в неё уверенность, дочь священника ответила благодарным кивком и ушла в более приподнятом настроении. Не знаю как, но до их наследников тоже долетели мои слова и с тех пор, эта очаровательная пятёрка детей, ненадолго, но могли зайти в гости или просто прийти по делу и не преминув минутой обмолвиться парой фраз.       — На поле боя тебя быстро съедят, если отвлечёшься на мысли, — поглаживая меня по спине, ответил Ренгоку.       — Меня-то? — я хвастливо подняла подбородок и выпутываясь из цепких объятий, хихикнула, — Да я сама кого хочешь съем!       — Моя смелая бабочка, — за почти целый год общения с ним, я научилась отличать особо нежные моменты его речи. Заботливые. Трепещущие. Ласковые. Они успокаивали и давали ощущение теплоты в душе. Кёджуро напоминал большое солнышко, которое всегда дарит тепло замёрзшей земле, не скупясь на объёмы и количества.       — С какой стати ты взял, что я — твоя? — шутливо строю недовольную мордочку, — Закон о неприкосновенности чужого личного пространства…       — Ренгоку-сан! Шинобу! — меня прервала Мицури, которая являла собой чуть ли не постоянного гостя Поместья Пламени, так как частенько прибегала перекусить вместе с Кёджуро, ну… и со мной. Они оба — настоящие обжоры. О боги, если я когда-нибудь выйду за него замуж, то заведу кухарку, а иначе по-другому, умру через три дня, так и не дойдя до поля боя. Учись, Доума.       — Мицури-сан, доброго дня! Ты опаздываешь, а мне пора уходить… — но они оба схватили меня за обе руки и помотали головами.       — Так просто, вы от нас не уйдёте, Шинобу-сан! — проговорил Ренгоку и высвобождая моё левое запястье из захвата Канроджи, прижал к себе, крепко фиксируя мои руки в своих.       — Ренгоку-сан верно говорит! Сегодня, обедаем все вместе! — поддакнула ему Столп Любви. Начинаю жалеть, что думала о замужестве.       — Ребя-я-ят, у меня серьёзно много работы, нужно подготовить противоядия и провести исследования яда рыбы фугу с его воздействием на организм демонов, а ещё…       — Ты большая врунишка! — выдал мне Столп Пламени. Моя челюсть упала и не вернулась, — Мы с утра узнали, что все намеченные действия ты уже выполнила и хотела только пару книг прочесть. Чёрт, а они основательно подготовились к моему побегу. Черти.       — Сдаюсь, сдаюсь, чертяки. Ваша взяла, а теперь отпустите, — Ренгоку безмолвно повинуется и я могу наконец-то выдохнуть свободно, — Слишком хорошо, всё было слишком хорошо! Я должна была почувствовать подвох! — разочарованно восклицаю и усаживаюсь на террасу, скидывая сандали и подминая ноги под себя.       — Мы победили, Ренгоку-сан! — они дали друг другу пять и довольные уселись по обе стороны от меня. Ну подождите, ответочка у меня всегда найдётся.       Уломав меня на совместный обед, они заставили мою головушку позабыть первоначальную цель визита. После трапезы, я наконец смогла завести разговор.       — Знаете, мы с Томиокой встретили истребителя, который носит с собой сестру-демона и уверяет, что она не ест людей, — начала разговор, стараясь верно подобрать каждое слово, дабы помочь, а не ухудшить положение Танджиро.       — Это неприемлемо среди истребителей! По кодексу, он должен быть казнён! — тут же отчеканил Кёджуро.       — Этот мальчик невероятно наивен, — добавила Мицури.       — Послушайте, может, я и кажусь наивной и глупой, но считаю, что юный Камадо заслуживает право на жизнь… — договорить, мне нагло не дали. Ворон Уз объявил о сборе в Поместье Убуяшики.       Мы все ожидали пробуждения несчастного Танджиро Камадо, которого старательно пытался разбудить Гэта — какуши Поместья Любви. В моих глазах читалось сочувствие и желание разрезать все путы и отнести наконец, несчастного мальчика к себе, но пришлось дождаться, пока его силой разбудят.       — Встава-а-ай, слышишь? Сколько ещё дрыхнуть будешь! Ну же, поднимайся! — боже, ты же его оглушишь так. Когда бедный ребёнок открыл глаза, на него уставились девять пар других, чужих и совершенно холодных взглядов. Если без моего, то восемь.       — Какого?.. — разочарованно протянул Тенген, — Мне казалось, что мечник с демоном, будет блестящим малым, а он, увы, заурядный, — мне хотелось расхохотаться от того, с каким тоном это произнёс Столп Звука, но пришлось сдерживать рвущийся наружу хохот. Гёммей, только прогремел своими ритуальными бусами.       — Да! Так это его, мы прямо сейчас будем судить? Понятно! Что скажешь о нём, Шинобу-сан? — отозвался Ренгоку, ткнув меня в бок, отчего я зашипела, как разозлённая кошка. Нашёл время, блин для моего мнения!       — Думаю, у этого ребёнка найдутся весьма объективные причины для такого поведения, — мягко пропела я.       — Согласна с Шинобу, ведь он, всё это время, защищал ставшую демоном сестру. Чудесная братская любовь! Какой он отважный! — согласно кивнула Хашира Любви, подмигнув мне.       — К-кто они все такие?.. — поднял голову и подал голос Камадо, оглядывая нас с ног до головы.       — Тебе, — ткнув его мордой в землю, отчеканил Гэта, — слова ещё не давали, дурень! Где ты сейчас по-твоему находишься?! Ты находишься пред Столпами!       Отвечаю, сейчас, этот несчастный ребёнок думает что-то по типу: «Столпы? Кто такие эти люди? Куда же я попал?!». Видя растерянность в его глазах, вежливо уточняю:       — Это штаб-квартира Истребителей и сейчас, ты подвергнешься нашему суду, милый Танджиро Камадо, — по смутным воспоминаниям, в это время начинался опенинг, а далее, Кочо завершала предложение фразой, — но прежде чем тебя судить, я объясню обвинения, которые мы хотим тебе предъявить, — теперь, Ренгоку не смеет меня перебить и свою реплику я закончила без перебоев. Хорошо.       — Не нужно устраивать суд! Мы вполне разберёмся и сами! Всех демонов следует убить! — вот теперь, всё правильно. Нужно высказывать своё мнение, только когда его высказал другой.       — Так давайте я блестяще снесу ему голову! Покажу вам самый яркий фонтан крови! Я уже сверкаю в предвкушении, — произнёс Узуй, держась за ручки своих клинков.       — Вы что, убить такого прелестного мальчика. Моё бедное сердечко не выдержит, — прошептала Мицури, бросая на меня умоляющие взгляды. Что? А я то чем помогу? Всё само сейчас уляжется, в крайнем случае, разберусь, конечно, но в данный момент, мне нужно отследить приход Шинадзугавы и спор между Томиокой и Обанаем, постараясь предотвратить оба события раздора между Столпами и Танджиро.       — Кошмар. До чего же горькие у них судьбы. Вот же бедняжки. Само их рождение вызывает жалость… — приятель явно на своей волне. Тут без комментариев со стороны наблюдателя.       Муд Муичиро со взглядом: «Что за облако там такое? Кажется, оно похоже на пух или… как оно там называется?»       Танджиро заёрзал и принялся беспокойно осматриваться. Понятно. Ищет взглядом сестру. Голос подал Гэта:       — Куда это ты там глядишь, пока Столпы разговаривают? — заставив его развернуть голову в нашу сторону, продолжил, — Знай, эти господа — девять сильнейших мечников истребителей из всех.       — Они Столпы… — раздалось из уст испуганного мальчика.       Отовсюду от моих коллег посыпались фразы: Убьём же его! Да! Сделаем это блестяще! Парень занервничал. Попытался встать и осмотреться в поисках сестры с друзьями, но Гэта удержал его порыв.       — Недзуко! Зеницу! Иноске! Мурата! — он кричал и пытался удрать, но связанный по ногам и рукам, не мог этого сделать.       — Вы лучше скажите, что будем делать с Томиокой? — раздался знакомый мне змеиный голос Обаная. Подняв голову и взглянув на ветку сосны, я убедилась в правдивости мыслей. Ну да, лежит, пытаясь поддеть Гию, хотя… он и правда чутка косячник тот ещё, а наш чешуйчатый друг продолжал свою тираду, — Меня оскорбляет уже то, что он до сих пор не в кандалах. Если верить словам Цуюри, то Томиока тоже нарушил устав. И что же с этим делать? Как его наказать? И как дальше с ним держаться? — обращаясь непосредственно к Гию и указывая на него пальцем, — Ничего не хочешь сказать, Томиока?       Мой водный друг притворившись глухим, промолчал, смерив Игуро полным ненависти взглядом. Канроджи, судя по двум её взглядам, как обычно умилялась с одиночества Гию и настойчивости Обаная. Если быть откровенной, то мне пара Змеи и Любви очень даже нравится, а благодаря тому, что я взялась за лечение шрама Змеиного Столпа, Мицури воспылала ко мне чистейшей сестринской любовью, а мой чешуйчатый собрат одарил живой очкастой коброй. На вопрос, где он её взял, ответом было молчание и отведённый взгляд. Поняла, не допытываюсь и тихо радуюсь кайфовому подарку, который упростит приготовление лекарств. Ах да, нужно разрядить накалившуюся обстановку. Кстати говоря, в аниме, Шинобу, не смотря на своё неоднозначное отношение к Столпу Воды, всё равно прикрыла его, разрядив обстановку своим вмешательством.       — Нашу задачу значительно упрощает то, что милый Гию пришёл сюда сам, а следовательно он хотя бы немного, но испытывает угрызения совести, но оставим выбор наказания на потом, сейчас, я бы послушала, что скажет этот милый мальчик, — переведя взгляд на Камадо, подмигнула, мол, всё будет в порядке, не пугайся и продолжила, — Не смотря на свой статус истребителя, он отправился на миссию с демоном, а это воспрещается кодексом. Поэтому, мне бы хотелось узнать, отчего он так поступил, — обращаясь уже к нему самому, задаю вопрос, — Ты ведь знаешь об этом, да?       Вялый взгляд и поникшее лицо говорили о том, что о своих действиях, серьёзно, он задумался только сейчас. Звякнули цепи и Тенген вставил своё слово:       — Да о чём тут можно рассуждать?       — Не торопись и расскажи всё в подробностях, — бросая на Узуя испепеляющий взгляд, продолжила я своё изречение.       — Она… она ведь… кха-кха-кха… — закашлялся Камадо. Открыв свою «тыкву», а иначе, не получалось назвать эту бутыль по-другому, я подала её юноше, попросив пить осторожнее.       — Конечно, без лечения тут не обойтись, но сначала, расскажи нам полную историю произошедшего, милый Танджиро Камадо.       — Недзуко — моя младшая сестра! Пока я продавал уголь, на наш дом напали и убили всех, кого нашли! Да, Недзуко — демон, но людей она не ела и сейчас не ест, и в будущем не станет! Она никогда не причинит вреда людям!       — Довольно уже пустой болтовни. Конечно, ты будешь защищать свою родню, мы не можем верить твоим словам. Лично я, не верю, — высказался Обанай.       — Мой милый Игуро, сколько не говорила, а людей перебивать не красиво. Пусть мальчик выскажется, а мы позже решим, верить ему или нет, — небольшие искры негодования в моих глазах, заставили того промолчать, заметив желание повторить тот же трюк и у Гёммея, пресекла и его желание, — Это касается всех нас. Нужно узнать полную картину, а иначе, что мы можем судить, если знаем только части, да отрывки?       — Спасибо! — он смерил мою фигуру благодарным взглядом, — Я стал мечником, чтобы найти лекарство для Недзуко! Она — стала демоном больше двух лет тому назад и до сих пор никого не убила!       — Мальчик, ты ведь топчешься на месте. Из твоей фразы, я поняла только то, что ты вынужденно стал истребителем. Видя твой стиль дыхания, осмелюсь предположить, что твоим наставником был Саконджи Урокодаки — бывший Столп Воды и наставник нынешнего Гидро Столпа, а судя по клинку, его ковал Хаганадзука — один из самых талантливых кузнецов деревни. Ещё, смогу сказать то, что ты убил по меньшей мере около шести низших демонов, а среди них была прошлая пятая низшая луна, — потрепав его по голове, вежливо пояснила ему положение дел.       — Точно! Недзуко не нужна кровь, так как она восстанавливает свои силы во сне! Можете спросить у господина Урокодаки! Пока я тренировался, он приглядывал за ней и если бы моя сестра посмела напасть, сразу бы убил её! — верно поняв мой тонкий намёк подхватил идею Камадо. Смышлёный ребёнок, что с него взять.       — Я прошу прощения, но есть одна загвоздка. Не думаю, что Глава не осведомлён обо всём этом, — поддержала моё мнение Мицури, за что, я удостоила её благодарным кивком, а она вдохновившись, продолжила, — Если он здесь и в добром здравии, то давайте его подождём.       — Недзуко сражается наравне со мной как Истребитель! Она тоже защищает людей! — из последних сил выкрикнул Камадо, а я захотела сделать фейспалм. Боже, лучше бы ты промолчал и тогда, Санеми бы так не возбудился, и не стал бы протыкать твою сестру! Реально дурень.       — Вы только поглядите, как у вас тут весело ребятки, — услышала я голос Столпа Ветра и наморщилась, как же он раздражает, порой, но у нас стычек как таковых не было по причине его уважения ко мне, как к сестре Канаэ, а наш ветряной друг тем временем продолжал, — Это он тот придурок, что таскался с демоном? Ничтожество! — потрясая коробкой Камадо и насмехаясь над ним, усмехнулся Шинадзугава.       — Господин Шинадзугава! Пожалуйста, поставьте коробку на место! — испуганно лепетала какуши Юми — работница Поместья Бабочки.       — Санеми-сан, — отвлекаясь от Камадо, я медленно повернулась в сторону мечника Ветра, — извольте не своевольничать.       Однако тот, проигнорировав моё замечание наглухо, продолжал осыплять Танджиро оскорблениями, опасно тряся коробку с сестрой.       — Может сражаться как истребитель? Не неси чушь! — и обнажил клинок ничирин, но до того, как он успел что-либо сделать, я подбежала и на лету выхватила у него коробку с демоницей.       — Я же сказала, без своевольничества! — выкрикнув эту фразу, плавно приземляюсь за его спиной. Чувствую, как на моём гладком лбу выступают жилки гнева. Я уверена, Канаэ Кочо поступила бы так же.       — Хах! — прыснула Мицури, её, как и в оригинале, эта сцена повеселила и на какое-то время, недоумённое внимание остальных упало на неё. Смутившись, она неловко изрекла, — простите… — и все продолжили наблюдать за мной.       — Если вам сложно отличить злого демона от доброго, то мне жаль вас, дорогой Шинадзугава. Времена меняются, прогресс человеческого разума не стоит на месте, ровно как и демоническая человечность растёт в геометрической прогрессии. Конечно, мы не можем, положив руку на сердце утверждать, что Недзуко никого не съест. Не проще ли провести эксперимент, который раз и навсегда докажет, что младшая Камадо способна держать чувство голода под контролем? Ваша редкая кровь, Санеми-сан, она докажет, способна ли демоница сдерживать свой голод, посредством сна? Если юный Танджиро не пожелает для сестры вреда физического, то специально для такого, я разработала слабый яд, который не обеспечит смертельного исхода, но спазм мышц явит такой, что ощущаться это будет как проткнутое насквозь плечо. Не смотрите на меня полными ужаса глазами, юноша, естественно, после должного испытания, я введу ей противоядие, так как без него, она промучается достаточно долго, — мои спокойные и плавные речи успокоили всех присутствующих, а Гию позволил себе облегчённый выдох.       — Мне кажется, это вполне разумное решение, учитывая ядовое мастерство Шинобу-самы, — поддержал мой монолог Обанай, чем заслужил новую улучшенную порцию крема от шрамов.       — Соглашусь с Игуро-саном! Способностям моей невесты можно доверять! — высказался Ренгоку и я благодарно одарила его тёплым взглядом, но в душе колотила себе гроб, потому что, если он ещё раз озвучит тот, факт что сделал меня невестой, то я умру от неловкости. Спустя несколько дней после предложения, я узнала, что это было традиционное предложение руки и сердца по-японски, а я, не грамотный лох, приняла его, даже не уточнив что это, ведь иначе засветила бы свою невежественность. Шинобу — урождённая японка, следовавшая традициям и как оказалось, по-традиции, если ты влюбился, то должен был незамедлительно жениться на понравившейся девушке, пока её не увели.       — Раз так, то и я пожалуй встану на сторону госпожи Шинобу, — проговорил Муичиро, отрешённо рассматривая облако. И что в нём интересного?       — Шинобу очень талантливый врач и… как она называет себя — учёный, поэтому, я считаю, что ей можно доверить проведение такого ответственного задания, как след… следственный эксперимент, — промолвила смущённая Мицури и одарила меня подбадривающей улыбкой.       — Степень знаний Кочо, я бы оценил как «блестящая», следовательно присоединюсь к групповому мнению других, — кивнул мне Узуй.       — Мне нечего возразить, Кочо и правда достойна провести эксперимент, — огласил общее и своё мнение Гёммей.       — Так как на мне всё ещё висят обвинения, то могу лишь добавить, что выражаю полное согласие с мнением Шинобу-сан, — пробормотал Томиока, встретившись со мной взглядом.       — Раз все на стороне госпожи Шинобу, то и я не против, — как-то слишком вежливо согласился Санеми, ну да ладно, мне же на руку.       — Благодарю вас всех за поддержку и оказанное доверие! — улыбнувшись всем, я повернулась и присев, ставя ящик рядом к Камадо, уточнила, — Милый мой мальчик, какой вариант тебе приемлемее?       — Это и правда необходимо? — его глаза были полны слёз, мольбы, страха и в этот момент мне было искренне жаль мальчишку, но увы, помочь я могла только тем, что его сестре не придётся сильно страдать, а его самого признают более официально.       — К сожалению, дорогой Камадо, к сожалению, — вздохнула я и резко привстав, ощутила внезапный приступ тошноты. Голова закружилась и всё стало таким… размытым? Стараясь не выдавать своего внезапно ухудшегося состояния, возвращаюсь в строй к другим Столпам.       — Достопочтенный глава, к вашим услугам, — раздались синхронный голоса Хинаки и Ничико.       По полу зашелестели плавные шаги Кагаи. Мягкий голос лился как ручей: плавно, неторопливо и спокойно.       — Спасибо, что пришли… мои дорогие и любимые ребятишки, — произнёс он, а когда дочери закрыли за ним сёдзе и помогли дойти до террасы, он вздохнул, наслаждаясь лаской солнечных лучей. Его лицо излучало невозмутимое спокойствие и наслаждение сегодняшним днём, он заговорил, но более твёрдо и уверенно, — Добрый день, друзья. До чего ж славная сегодня погода. Наверное, и небо сегодня очень чистое. Я очень рад, друзья, что полгода спустя, мы смогли снова собраться в полном составе.       Мы все разом приклонили колено. Почти синхронно, а очухавшийся Санеми помог это сделать Танджиро. Правда, не знаю, мордой в пол, это хорошо или нет, но беднягу главного героя, мне и правда стало жаль.       — Мы так же рады видеть вас в добром здравии, господин. Искренне надеемся на ваше будущее благополучие, — миролюбиво проговорил Шинадзугава, а я молча ликовала, что хотя бы один человек нашего Штаба способен поставить засранца на место (моя сестра не в счёт, она уже мертва).       — Благодарю тебя, Санеми, — слегка наклонив голову, ответил Убуяшики.       — С вашего позволения, перед тем, как мы начнём, хотелось бы побольше узнать об этом мечнике, Танджиро Камадо и демоне, что он носит с собой, — да ладно, пораньше прийти нужно было. Я всё и так пояснила, лопух. Понятно, почему ты не смог выразить чувства к Канаэ, опоздал.       — Мне кажется, Шинобу уже рассказала нужную информацию. Девочка моя, поднимись и повтори, — он обратил свой взгляд на бледную как снег, меня. Что же делать? Если встану, то точно лягу и более не поднимусь, но нельзя возражать Главе. Неуважительно.       — Как прикажете Гла… — внезапно, мне стало плохо настолько, что не выдержав, я просто упала, потеряв сознание. Твою ж мать! Неужели, меня ядовитыми порами подцепило? Последнее, что помню, как куда-то летела… бабочки, бабочки, бабочки…       — Бабочки! Кха-кха! — подпрыгиваю на больничной койке в госпитале, не понимая, где я и что я тут делаю. Ах да, что-то подцепила… возможно инфекция, ведь в районах, где мне на днях пришлось зачищать от демонов, развелось очень много болезненной рассады. Проморгавшись, огляделась: госпиталь в моём поместье, а рядом… э… Кёджуро? Мицури? Аой? Что они все… Моё шевеление заставило их проснуться.       — Шинобу! Ты цела! — тут же бросилась мне на шею Канроджи, — Мы все страшно испугались за твоё здоровье! Аой сказала, что ты сильно переутомилась за работой и Глава наказал дать тебе неделю отдыха, иначе, ты можешь умереть не от сражения, а от переутомления.       — Госпожа Шинобу-у! — прослезилась Канзаки, зажимая мою левую ладонь в своей, — Мы думали, что потеряли вас, когда господин Ренгоку, вбежал в госпиталь с вами на руках!       — Шинобу? — о, соня проснулся, — Шинобу! — сейчас задушит в объятиях, — Я так переживал за твоё самочувствие! — ты меня задушишь, дурак! Хотела бы сказать я, но они так переживают за меня, что язык не поворачивается сказать что-то грубое. Плохая черта — сентиментальность.       — Всё-всё, ну успокойтесь. Я здесь и всё в порядке, подумаешь, переутомилась, это нормально, когда много работаешь, — честно говоря, когда я была учёным в своём прошлом, то часто падала в обмороки от переутомления и банальной усталости. Здесь, черта работать до последнего расцвела сильнее ибо теперь, мне приходилось работать и врачом, и физруком, и учёным, и Столпом.       — О, она наконец-то блестяще очнулась! — раздался голос Тенгена в стороне двери.       — Как хорошо… — пробормотал Муичиро.       — Заставила волноваться Главу! Эгоистка! Отдыхать надо! — шумный ты валенок, Санеми.       — Переутомление для Столпа, хуже раны в бою, — философство от Игуро. На ус наматывайте.       — Кошмар. Вот же бедняга, — Гёммей в своём мире.       — … — традиционное подбадривающее молчание, да Гию?       Все мои коллеги настолько испугались за мою жизнь, что пришли посмотреть не двинула ли я кони? Расстройтесь, похорон не будет! Мне ещё ваши туши спасать. Как тут не переутомишься, блин! План разработай, яд создай, Танджиро подбодри и троим Мидзуното тренировку подготовь! Мне тут проблем выше крыши, а ещё главные герои подъехали как снег на голову.       — Да ладно вам всем, полежу денёк и снова работать буду, — обожаю их дразнить. Однако все разом смерили меня таким взглядом, что я невольно заткнулась и уставилась на свои, замотанные в одеяло ноги, изображая виноватый вид и то, что мне конечно же, «стыдно».       — Завтра, перенеси свою невесту в Поместье Пламени и ухаживай за ней как следует, дабы отсеять все мысли о работе, а не то, если оставим её одну, то эта сумасшедшая снова в обморок упадёт, — отчеканил Санеми, смеряя меня взглядом этакой цундере. И вообще, кто из нас сумасшедший?! Он продолжил, не взирая на мои возмущённые взгляды, — Испытание перенесём на послезавтра, когда тебе полегчает и… сними ты уже эту чёртову форму истребителя, оденься в простую одежду! — хлопнув дверью, он вышел. Жесть конечно и чего это он на меня бочку катит? Что хочу, то и ношу! Тоже мне, Александр Рогов эпохи Тайсё нашёлся.       — Как скажете Шинадзугава-сан! — улыбнулся Ренгоку закрытой двери. Боже, какой же он лапочка, не было бы тут всех, затискала бы. Гыг.       — Мы тогда пойдем, поправляйся Шинобу, — предложила самый оптимальный для всех вариант Мицури и встав, направилась к выходу.       — Да, благодарю вас всех! Спасибо, что пришли! — одарив коллег солнечной улыбкой, я легонько дёрнула за рукав Кёджуро, призывая его остаться, он послушно сел на край постели, а когда за Аой захлопнулась дверь моей личной комнаты, выдохнула и сбросив одеяло, присела и положила голову к нему на плечо.       — Я не знал, что мне делать, когда ты повалилась на земь со струящейся из носа кровью. Сердце сжалось так, что хотелось кричать, но собрав всю волю в кулак, я сообразил, что нужно сделать и подхватив твоё обмякшее тело, понёс к юной Канзаки. Помню, ты часто рассказывала мне о том, как хорошо подтянула её медицинские знания и не сомневаясь ни капли в её способностях попросил осмотреть тебя. Она заставила меня выдохнуть, когда сказала, что это всего лишь «банальное» переутомление. Но оно ведь не такое, ни в коем случае… Ты работаешь не покладая рук, потому что хочешь спасти как можно больше и людей, и демонов. Я прав? — его искреннее признание что-то затронуло в моей душе и я по-новому взглянула на Ренгоку. Испуганный, потерянный — так он выглядел, когда умерла Рука Ренгоку?       — Кёджуро… я сожалею, что заставила тебя вновь пройти через подобное волнение, но ты прав, я хочу найти средство спасения для всех: от простого человеческого работяги до демона высшей луны. Моё сердце говорит, что это моё призвание и отрицать это, всё равно, что отрицать своё сердце. Обещаю, — я подтянулась и легонько коснувшись его губ, отстраняясь, закончила, — что больше, ты не будешь обо мне сильно волноваться.       — Очень на это надеюсь… — смыкая наши губы вновь, прошептал он.